Я больше никогда не пойду на твои похороны!

После смерти Гарри Поттера в Аврорате царила крайне странная обстановка — смесь полного парализующего бездействия с какой-то скрытой, тайной работой. Кто-то молчал, кто-то переговаривался шепотом, опасливо косясь по сторонам. И воздух был настолько тяжелым и пропитанным всей этой атмосферой, что, казалось, его можно было рубить мечом Гриффиндора и раздавать на сувениры. И во всю эту обстановку непостижимым образом вписывался Драко Малфой, который шел по коридору четко и прямо, глядя строго перед собой — казалось, что на его жестком непроницаемом лице даже глаза перестали быть живыми. Словно он видел цель и ни перед чем не остановится, пока ее не достигнет. Путь Драко лежал в кабинет главного аврора Гавейна Робардса, вчера настоятельно рекомендовавшего ему не появляться на работе. Но Драко к соплохвостам слал все его рекомендации! Гарри они не уберегли — эта мысль снова рванула сердце куда-то в сторону, заставляя грудную клетку замереть на вдохе. Или это был выдох? Но Драко, как бы ему ни было плохо, не собирался пускать дело просто на самотек. У него к Робардсу было несколько вопросов, и, видит Мерлин, он добьется ответов, даже если придется разнести по кирпичику весь Аврорат. И Министерство в придачу! Секретаря в приемной не было, что облегчило путь к главному аврору — тот перекладывал свитки на столе, но, увидев Малфоя, так и замер с одним из них в руке. Потому что вид посетителя не обещал ничего хорошего — насколько Драко Малфой был раздавленным и измученным вчера, настолько же и собранным и напряженным — сейчас. — Группа по делу о гибели Гарри уже создана? — заметно было, что говорить ему очень тяжело. — Я хочу ее возглавить, и да, я способен это сделать, не пытайтесь меня переубедить, главный аврор Робардс. И… тело уже у криминалистов? Я должен его видеть, — в голосе Драко Малфоя зазвенела сталь покрепче той, из которой гоблины веками ковали свои изделия. — Аврор Малфой, — Гавейн положил свиток на стол, спрятав за ним руку, которая начала трястись мелкой дрожью. — Кажется, я велел вам не появляться здесь до завтра, и, если вы еще не поняли, это приказ! — Гарри больше нет. И все, что вы можете делать, это отдавать ненужные приказы?! Почему с утра не вышел очередной номер «Ежедневного пророка»? Как так получилось, что новость еще не известна всем? И не назначена дата похорон — что, никто не может сказать, где они состоятся?! Я сейчас же иду к Кингсли, пусть объясняет, кто подставил Гарри под заклятие и скрывает информацию от его близких! — Драко, сядь! — Гавейн и сам не понял, почему так легко и просто назвал аврора Малфоя по имени, обычно такое за ним не водилось. — Я тебе даже не приказываю, а прошу дать мне время до завтра, а после отвечу на все вопросы — если они будут. А сейчас Кингсли скажет тебе не больше, чем я, просто поверь — и кстати, в здании «Пророка» устроили погром, разрушено все, они не смогут работать до конца недели. Иди домой. Церемония… прощания завтра в двенадцать на полигоне Аврората. И еще раз — не делай глупостей, не заставляй меня думать, что я в тебе ошибся. — Неверно, главный аврор Робардс! Это я ошибся в вас! — никто и никогда не смотрел на него так, как Драко Малфой в эти несколько секунд до того, как тот повернулся и вышел из его кабинета. Гавейн, чувствуя, что и сам может не совладать со своей магией, схватил первое попавшееся перо и переломил его одним движением. Сейчас он успокоится и пойдет в Отдел тайн — если кто и способен остановить Малфоя, так это Северус Снейп. И, видит Мерлин, ему придется это сделать! Драко казалось, что он не идет, а летит по коридору — возможно, ноги чего-то и касались, но его все эти мелочи совершенно не интересовали. Как и предательская влага на глазах. Нет! Ему все снится! Потому что только это могло стать объяснением происходящему — Гарри больше нет, и Драко знал, что не сможет смириться с этим. Как и с тем, что никто — абсолютно никто — ничего не собирается с этим делать! Даже объявить всей Британии, что ее герою позволили погибнуть в какой-то подворотне, там, где его вообще не должно было быть. Это просто сон — наверное, они вернулись из рейда, завернули в «Котел», он напился и лежит в гостевой спальне дома Блэков, потому что Гарри в очередной раз потащил его к себе домой. И в алкогольном дурмане его снова преследовал жуткий кошмар — можно поменять его на Волдеморта? — который прекратится, как только Гарри осторожно коснется его плеча и прошепчет… — Драко! Ты почему в таком виде? Что-то случилось? — Драко, словно очнувшись, увидел перед собой встревоженное лицо Гермионы Грейнджер — ну никак он не мог привыкнуть называть ее Уизли… И нет, он точно спал — потому что только во сне подруга национального героя могла оставаться спокойной и невозмутимой в такой ситуации. — Ты… серьезно? Мне нужно объяснять тебе, что случилось? — Драко казалось, что он кричит на весь коридор Аврората, но на самом деле едва шептал, и Гермионе пришлось склониться, одновременно оттесняя его в сторону. Едва разобрав слова, Гермиона резко отшатнулась, прижала руку к губам, и в ее глазах отразился ужас, сожаление, понимание и… жалость? — Господи! Неужели они тебе не… Извини, мне пора, — Гермиона вдруг повернулась и практически побежала совсем не туда, куда шла изначально. А Драко так и остался стоять, прислонившись к стене и толком не понимая, где находится. — Северус, уйми своего крестника, иначе клянусь орденом Мерлина — твоим, между прочим! — я за себя не отвечаю. И вообще ни за что не отвечаю! — Гавейн Робардс мерил широкими шагами на удивление скромный кабинет главы Отдела тайн, не зная, как заставить себя успокоиться. — Подаешь в отставку? — усмехнулся Северус Снейп, с деланно-спокойным видом восседающий за рабочим столом, держа в руках чашку с чаем. — С чего ты взял? — Гавейн, внезапно остановившись, уставился на него, демонстрируя явное непонимание. — Ну, а зачем Министерству главный аврор, который ни за что не отвечает? Если ты устал от ответственности, в нашем архиве освободилось место. А что, работа не пыльная — хотя нет, с этим как раз проблема. — Северус, я серьезно. Ты Малфоя лучше меня знаешь, неужели не понятно, что он сейчас пойдет и таких лукотрусов нам наломает, что ты сам же будешь вопить почище мандрагоры в попытке все исправить! Уйми его, или… — Да знаю я, — Северус, отставив чашку, придвинул к себе один из лежащих на столе в хаотичном порядке свитков и, нахмурившись, начал читать. Но уже через секунду перевел взгляд на Гавейна. — Ты уверен, что Старлингса удастся задержать таким странным образом? Потому что, если нет, нам предстоит весьма неприятный разговор с Кингсли. — Ни в чем нельзя быть уверенным, ты же знаешь. Это же тебе не архив, — главный аврор, наконец-то усевшийся в кресло для посетителей, глубоко вздохнул и продолжил: — Как там тело? Готово? Ответом ему стала усмешка.