Наше чёрное небо

      Натаниэль выходил из кабинета врача в чувствах, которые так странно изображались на его красивом лице: то ли радость, то ли уныние, то ли страх, то ли смелость. Он обратил на Мэзэхико какой-то задумчивый взгляд и поспешил убраться из больницы.       Своим побегом Натаниэль снял с врача неизбежную процедуру пересказа всей картины здоровья омеги для Мэзэхико.       Принц догнал мальчика, схватил его ладонь, но останавливать не стал, а поплёлся следом. Натаниэль молчал всю дорогу до дворца, не отвечал на вопросы альфы, что мужчина даже стал беспокоится, не впадёт ли омега в беспамятство снова. А вообще, если вспомнить, то Мэзэхико час назад сказал, что любит его и необдуманно назвал «Нана». За такое обычный Натаниэль бы уже организовал принцу допрос с пристрастием, но сейчас омежка молча разглядывал ночные огоньки города и сосредоточенно о чём-то думал.       Приехав во дворец и наконец оказавшись в покоях, мальчик взял альфу за обе руки и поставил напротив себя. Он хотел что-то сказать, но вдруг поджал губки и опустил голову. Мэзэхико тоже молчал, не желая первым начинать разговор. Натаниэль снова глянул в глаза принца и тут же стал говорить: — Мне папа подарил за три года до его смерти котят. Я сам воспитывал их и совершенно приучил к себе. Когда папа умер, у меня остались только они. А ещё, они похожи на моих родителей. Мой папа-альфа был с русыми волосами и зелёными глазами, как Глоу, а папа-омега с чёрными волосами, голубыми глазами и такой же величественный, как Глум. Сейчас моих котят убили. Убили то, что у меня осталось от моих родителей…       Мальчик снова замолчал, сжимая руки Мэзэхико. Красивые серые глазки блестели от собравшихся слёз, но омега решил продолжать: — Я сильно болен, Мэзэхико. Ночью я не могу спать, потому что вижу ужасающие тени прошлого. Мне страшно. Каждый раз, когда я завожу новые знакомства, я боюсь, что с этими людьми что-то случится. Я страшусь всего, а особенно…       Натаниэль даже нетерпеливо топнул ножкой, заставляя самого себя говорить дальше, не размениваясь на слёзы. — Особенно я боюсь, что что-то случится с тобой, — на одном дыхании выпалил омега и снова опустил голову.       Альфа умилённо улыбнулся. Крохотные ладони, что были в его, он переместил на свою крепкую талию, сам обвил тоненькие плечики сильными руками. — Это было признание? Маленькая серебряная звёздочка сказала, что я ей дорог? — с улыбкой спросил мужчина, пытаясь найти серые смущённые глазёнки. В конце концов он наклонил голову к макушке Натаниэля и тихонько прошептал: — Передайте этой чудесной звёздочке, что я дорожу ею больше жизни.       Омега смешно шмыгнул носиком и прижался к груди Мэзэхико, доставляя этим огромное удовольствие альфе. — Не хочу отпускать, — признался Натаниэль.       Мужчина подхватил практически невесомое тело на руки, уложил на кровать, сам уместился рядом, снова прижав к себе омегу. — Спи, звёздочка. Утром будет новый день, будет светить солнце, а моя звёздочка останется такой же яркой.       Натаниэль вновь прижался к груди мужчины. По комнате распространился сладкий запах апельсинов. Он убаюкивал маленькое нежное существо, заставлял чувствовать себя в полной безопасности. Мэзэхико поцеловал кожу за ушком омеги. — Любимая звёздочка.

***

      Джин особенно ненавидел родню своего мужа. Точнее, ненавидел он живую родню. Родители Рэйдена были прекрасными людьми, которые, соответственно, воспитали чудесного сына. Джилиан до сих пор вспоминал всё, что говорил ему папа Рэя за чашкой чая в садовой беседке. Несмотря на то, что родителей Джину отлично заменили другие люди, родители мужа тоже всячески поддерживали его. Но вот этот Аризу, который стоял комом в горле… — Рэйден!       Ну а что оставалось Джину делать? Чей дядя? Мужа. Значит, он и виноват. Пусть гонит в шею своих родственников. У Джина вообще кровной родни только два сына да внук. Рэй страдальчески поднял голову, уловив интонации мужа. Омега хлопнул ладонью по столу и сложил руки на груди. — Рэйден! Выгоняй к чертям своего дядю, — коротко сказал Джин.       Альфа закрыл лицо руками и сделал пару глубоких вдохов. Настроение его сегодня было ничем не лучше мужа, можно сказать, даже хуже. Разозлить его было сейчас просто, а Джин будто специализировался на скандалах, которые Рэю не давали ничего приятного. — Я не буду выгонять старого человека из-за того, что он тебе не нравится.       Омега, будто не ожидал такого ответа, обиженно глянул на мужчину. Но сложно было быстро столкнуть Джина с его хода мыслей. — Да он ходит, трясёт своим песком направо-налево. Мести дворец уже замучились все, — возразил омега, снова хлопнув по столу.       Альфа резко встал. Укус на шее Джина начал жечь кожу. Рэйден подошёл к мужу, сцепил руки за спиной, его лицо вмиг посерьёзнело. Джилиан опустил голову и стоял, прижав ладонь к шее. «Поганая метка, — подумал омега. — Чуть что, сразу начинает действовать». Для Джина всегда было обидно слышать, что для всех омеги — ужасные манипуляторы и интриганы, но с каждым годом он чаще практиковал все грязные методы на муже, что постоянно злило Рэя, хотя ему ничего не оставалось делать, кроме как в ответ улыбнуться, признавая своё поражение. Сейчас омега снова хотел добиться своего любыми способами. — Ты злой человек, Рэй, — обиженно прошептал омега. — Если такой сильный альфа и можешь меня контролировать, то обязательно нужно при каждом споре это показывать? Я ничего такого тебе не сказал. Если не нравится, что я тебе перечу, может, выберешь себе кого-нибудь из вот этих молодых омежек, которые возбуждается при виде твоих фотографий, слушая твой низкий голос? — Джин теперь почти плакал, еле сдерживая крупные слёзы обиды. — Конечно, их и трогать приятнее — их кожа упругая и гладкая. А у меня что? Молодые омежки смешливые, не устраивают скандалов, подчиняются, особенно такому альфе, как ты. Я тихонько поживу в других покоях. Буду играть с внуком, разговаривать с детьми, а слуги будут шептаться за моей спиной, рассказывая с каким прекрасным молодым омегой король Рэйден провёл ночь! — прокричал Джин, схватив за грудки мужа, и взглянув ему в глаза с великим горем. — Почему ты меня не любишь, Рэй? — тихо спросил он.       Альфа, к удивлению Джилиана, добро улыбнулся. Это не возмутило омегу, хотя должно было бы. Мужчина давно знал все уловки и сегодня слабо желал поддаваться им.       Джин потянулся к губам мужа, но Рэй, вопреки ожиданиям омеги, просто чмокнул его, когда тот хотел намного больше. — Вышли Аризу, — упрямо повторил омега, быстро спустив с себя тон обиды и недавних слёз. — Мне всё равно, как, но вышли его.       На прекрасном лице не осталось ни одного следа недавних слов. Омега выглядел как обычно, даже слегка веселее. — Джилиан! Хитрый лис! Не вышло надавить слезами, этот хитрюга стал упрямится! — возмущённо проворчал Рэй.       Он сел назад в кресло и продолжил работу, будто забыв о муже. Джин, что был всё это время в ночной сорочке — а почему? да он просто уже лёг спать, но вдруг подскочил и направился давать концерт мужу — обошёл стол, приластился к альфе и оказался у него на коленях. Омега приложил немного своих способностей: сложил ручки на шее мужа, потёрся носом о его ключицы. Рэйден, как всегда, поддался на провокацию, тут же его руки заскользили по талии омеги. Хитрая лисица распушила свой хвостик, и по комнате стал стремительно расходиться крепкий сладкий запах мяты, дурманящий мысли альфы. — Лили, пора раздеться.       Джин вздрогнул. Он, на самом деле, и был тем омегой, который возбуждался и дрожал от каждого вдоха Рэйдена. Тонкий мужчина поднялся с чужих колен и, сделав изящный реверанс на северный манер, ушёл в спальню.       Альфе ничего не оставалось, как пойти следом. Как только мужчина вошёл, ему представилась картина, ещё более возмутившая его: Джин спокойно юркнул под одеяло, укутался и закрыл глаза, готовясь уснуть. — Джилиан… — больше растеряно позвал альфа.       Омега промычал что-то неразборчиво, будто уже спал.       Рэй мигом оказался в постели, запустил руки под пуховое одеяло, нащупал мягкое тело, и тогда только наглый его хозяин соизволил пробудиться ото сна. — У меня не омега, а лис. Дразнит меня, потом убегает. Не стыдно?       Джин в ответ хитро улыбнулся, помотал головой. Его зарумянившееся лицо в желтоватом свете ламп выглядело ещё красивее, а в обрамлении русых кудрей вообще было чем-то уютным и домашним. Омега подпёр голову рукой, через его волосы стал проходить свет от камина, делая русый цвет золотым. Серые глаза уже были сонными, поэтому казались темнее. — Вышлешь? — ещё раз спросил он, надеясь на свое очарование. — Нет, — с милой улыбкой ответил муж.       Джин разочаровано выдохнул, но, сдавшись, улёгся поперёк живота альфы и подложил под подбородок локоть. — Ты знаешь, у Тэкехико с Фредериком всё куда серьёзнее, чем я думал. Он ездил знакомиться с его детьми, а приехал с кольцом на безымянном пальце правой руки, — начал тихо Джин, водя указательным пальцем по пижамным штанам Рэя. — Мне это нравится. Но Фредерик не дворянин, хотя мы сейчас не в древности, я считаю, что Аризу может помешать их отношениям.       Рэй опустил ладонь на шёлковую русую головку и задумчиво поднял глаза. — Не дворянин… — повторил он себе под нос. — Ты думаешь, что для Тэши будет разумно выйти замуж? Тем более, они мало знакомы.       Джин тоже задумался, почесал лоб ногтями. — Один только ребёнок не сделает огромного семейного счастья омеге. Ему нужен хороший мужчина. Честно сказать, мне не очень нравился бывший муж Тэко — больно уж боевой был. А Фредерик ничего, приятный, симпатичный, вежливый, при деньгах, его любит, а что он не дворянин и детки у него есть, так это ничего. Первое ни на что не влияет, а второе даже лучше — детей полный комплект, Тэкехико не нужно будет своё здоровье подрывать. Тем более, сына нам с той стороны уже попортили… — Что? — Да ничего, тетеря глухая, — тихо ответил омега. — Я думаю, что он сам решит.       Рэйден согласно погладил волосы мужа. Пара помолчала. — А что Мэзэхико и Натаниэль? — спросил альфа. — А… Когда я последний раз заходил, они уже спали. Обнимались, представляешь? — мечтательно сказал Джин. — О ангелы, они такие милые. Кстати, ты слышал, что один чиновник ухаживал за гувернёром сына, назначил ему встречу… — Да-да, он пришёл, а этот гувернёр с его мужем. Я слышал, — со смехом ответил Рэй. — Как же назвали эту историю при дворе?.. Не могу вспомнить… — Рандеву на троих, — подсказал омега и тут же начал хихикать, альфа подхватил это.       Тихого смеха было мало, поэтому Рэй скользнул пальцами к бокам Джина, начал его щекотать. Звонкий смех раздался в комнате. Омега немного успокоился, ткнув бесстрашного перед щекоткой мужа, расположился на широкой груди, чувствуя приближение сна. — С тобой почему-то я вечно молодой, — заметил Рэй. — Твой заливистый смех, будто речка, пробегает по моему телу, орошая всё, что со временем засохло. Ты завтра свободен? — Да, — тихо прошептал омега, зная, что его сейчас пригласят на что-то волшебное. — Поедешь в лес кататься? — Да! Только возьмём детей, ладно? Люблю кататься на лошадях. Можно же будет искупаться в том озере…