Все заслуживают мира

Лессу. Рилот.       Шаттл канцлера приземлился в центре Лессу — столицы Рилота. Народ планеты встретил их радостно и восторженно. Такое поведение гражданских не взялось из ниоткуда. Ведь довольно недавно именно Республика освободила их от тирании Сепаратистов. Однако спасение Рилота от оккупации было заслугой не только джедаев и армии клонов; местное сопротивление, которое не стало мириться с угнетением и рабством, дало отпор захватчикам и вытеснело полчище дроидов.       Асока слышала, что тви’лекийцы стали восстанавливать города и деревни при помощи ближайших систем. Они также обустроили «братское» кладбище, где похоронили павших товарищей, клонов и мастера Дайа. Это очень тронуло тогруту, так как не все жители Республики относились к клонам, как к людям, достойным быть похороненными.       Их делегацию встречал сенатор Орн Фри Таа вместе со своей свитой, а также Чама Синдулла со своей семьёй. Когда трап опустился, в первую очередь выбежали солдаты сенатской гвардии и встали в оцепление, чтобы при малейшей опасности защитить канцлера Республики. Затем из шаттла вышел Палпатин в сопровождении Мас Амеды и Энакина Скайуокера, за ними — Асока и лучшие клоны 501-го, среди который были Джесси, Ридж, Корик, Кано и Рэд. Первым, что тогрута увидела, было то, как сенатор и Чама пожимали руку учителю и благодарили канцлера за визит. Девушке не особо интересовали приветствия, поэтому она оглянулась на клонов. Солдаты были нервными настороженными, но Асока могла их понять, ведь им было приказано охранять самого важного человека во всей Республике.       Вскоре она спустились по трапу и присоединилась к Энакину и канцлеру. Тогрута заметила, что сенатор Орн Фри Таа любезно разговаривал с Папатином, в то время как Чама был настроен скептически насчёт этой встречи. Синдулла был намного ближе к народу, чем их сенатор. Наверное, именно поэтому в его движениях и мимике отображалось отвращение к дипломатии. Но выбранный лидер понимал, что встречи и перегововры очень важны для восстановления Рилота. Асоке тоже не нравилась политика, но благодаря дружбе с Падме и Райо она поняла, что это ключ к возвращению мира в Галактике. Однако с каким бы рвением Асока не старалась углубиться в изучение дипломатии и политики, куча тонкостей, формальных и неформальных, а также обратная, нелицеприятная сторона практически всех процессов превращали изучение в бесконечную пытку. Если на поле боя было всё предельно просто, то в работе политиков процветали коррупция, ложь и различного рода махинации, помогавшие особо привелегированным эгоистично улучшить свою жизнь.       Внезапно Асока почувствовала, как кто-то тянет её за правую руку. Она повернула голову, но никого не увидела и, лишь опустив глаза, заметила маленькую девочку-тви’лечку с светло-зелёной кожей, одетую в милый фиолетовый сарафан и широко улыбавшейся тогруте. Асока улыбнулась в ответ, а затем опустилась на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с девочкой. — Привет, — поздоровалась она, мягко улыбаясь ребёнку. — Привет, Асока, — поздоровалась малышка в ответ. Девушка удивлённо посмотрела на ребёнка, гадая в голове, откуда она знает её имя. — Мы с тобой знакомы? — спросила Асока, приподняв белую полосу над левым глазом, и криво улыбнулась тви’лечке. — Конечно. Я Гера. Ты была здесь, когда наш дом освобождали, — ответила та, комично нахмурившись.       После слов девочки в голове тогруты всплыли воспоминания последнего её визита на Рилот. Она вспомнила, как во время разговора с Пондсом маленький ребёнок врезался в ногу Рекса. Асока была поражена, что их недолгая встреча так запомнилась Гере. — Прости, Гера. Теперь я вспомнила, — сказала она, одарив девочку тёплой улыбкой. — Ничего страшного, — ответила та, не отпуская пальцы девушки. — Гера! — вдруг раздался мужской голос, после чего две головы одновременно повернулись на звук. К ним широкими шагами шёл Чама Синдулла. — Я же сказал не уходить далеко. — Прости, пап. Просто я увидела Асоку и хотела поздороваться, — грустно ответила малышка, виновато опустив голову вниз. После извинения лицо отца расслабилось. — Я не сержусь на тебя, — успокаивающие сказал Чама, убеждая дочь, что он не сердится на неё, и затем перевёл взгляд на Асоку. — Простите, падаван Тано. Просто моя дочь редко видит представителей другой расы, кроме разве что людей. — Ничего страшного. Я на самом деле не против пообщаться с вашей дочерью, — ответила тогрута, давая понять, что политическая встреча ей неинтересна, поэтому скоротать время в общении с Герой её совершенно устраивает. — Правда? — радостно спросила девочка. — Да… — ответила Асока, как вдруг прозвучал голос Энакина: — Тогда, если Чама не против, может, ты займёшься её безопасностью? — спросил Скайуокер, широко улыбаясь и скрещивая руки на груди. Через силовую связь девушка поняла намерения наставника, желавшего, чтобы падаван отвлеклась от «паранойи» Мимбаны. — Я не против, — ответил Чама, вставая рядом с Энакином. — Ура! — радостно воскликнула Гера, а затем потянула Асоку за руку прочь от мужчин. Тогрута услышала напоследок негромкий смех Скайуокера и Синдуллы.       Девушка не сопротивлялась, позволяя Гере вести себя. Маленькая тви’лечка была переполнена энтузиазмом и энергией, из-за чего с лица Асоки не сходила улыбка: ей очень нравилось проводить время с детьми. Нередко магистр Йода или магистр Винду просили её присмотреть за юнлингами или сказать несколько напутственных слов перед уроком, и Асока каждый раз видела в глазах будущих джедаев чистоту и рвение. Бывало, ей давали наказания помогать в яслях, хотя тогрута не считала это наказанием, так как веселились там от души. Дети вызывали в ней самые тёплые и светлые чувства. Малыши, души которых не были омрачены войной, напоминали прежнюю, давно позабытую тогруту, ещё не повстречавшую Энакина и Оби-Вана.       Единственным, что печалило её, было осознание того, что своих детей у неё никогда не будет. Однако иногда она позволяла себе мечтать о семье с кучей малышей. В этой мечте Асока растила детей вместе с любимым человеком. Разумеется, в качестве отца она видела Рекса. Интересно, он когда-нибудь задумывался об этом?       Эти размышления удручали тогруту, понимавшую, что, скорее всего, у них с Рексом вряд ли возможно счастливое совместное будущее. Хотя он сам не раз утверждал, что после войны клонов, вероятнее всего, выкинут или спишут. Видимо, им не суждено быть вместе, раз Галактика создала перед ними столько преград. Как бы то ни было, пока идёт война и они могут быть вместе, девушка возьмёт от этого всё, что сможет.       Поток мыслей оборвался в один миг, когда Асока заметила, что Гера привела её к небольшому дому, который, судя по фасаду, был недавно восстановлен. Девочка бросила короткий взгляд на спутницу и повела её на задний двор. Тогрута понимала, что Гера собиралась что-то показать ей, и, когда они вышли на задний двор, малышка отпустила руку и побежала к небольшому сараю. Открыв дверцу, она выкатила что-то, что было прикрыто покрывалом. Асока медленно стала подходить к Гере, с любопытством следя за действиями тви’лечки. Гера сняла покрывало, и тогрута увидела потрепанного дроида-астромеханика. В отличие от Р2, его купол был прямоугольным, а также у него имелись две небольших руки с каждой стороны. — Откуда у тебя этот астромеханик? — спросила Асока, присаживаясь напротив отключенного дроида. — Я его нашла на одном из сбитых звездолётов. Он единственный из дроидов, который смог уцелеть. Я решила забрать его и починить вместе с папой, — ответила девочка. Асока провела пальцами по царапинам и вмятинам купола дроида, отмечая, что ему очень повезло остаться в хорошем состоянии после падения. Тогрута попыталась найти его маркировку, чтобы узнать модель. Но там, где она была расположена, была лишь прорезавшая металл царапина; вероятно, краска стёрлась, когда дроид проехался по земле после падения с большой высоты. — Я не вижу его маркировки, — сказала Асока, поворачиваясь к Гере. — Я тоже не нашла её, — ответила она, присаживаясь на небольшой камень рядом с Асокой. — В таком случае как назовёшь его? — спросила Тогрута, после чего девочка задумалась на несколько минут. Асока уже собралась озвучить несколько своих вариантов, как вдруг Гера хлопнула в ладоши и громко выпалила имя: — Чоппер! — Чоппер? Ты уверена? — удивлённо спросила Асока. — Да. Я уверена, — ответила та, на что девушка пожала плечами. Однако с другой стороны, астромеханик принадлежал Гере, а она могла выбрать абсолютно любое имя, не опираясь на мнение Асоки. — Чоппер так Чоппер, — сказала тогрута. — Эй, хочешь я помогу починить его? Работы много, но я могу поменять проводку. — Ты умеешь?! — восторженно спросила та, на что Асока кивнула. Девушка чуть было не засмеялась, так как Гера запрыгала от восторга. — Я принесу инструменты!       С этими словами девочка помчалась в дом. Как только её силуэт исчез в дверях, Асока перестала себя сдерживать и впервые за несколько дней искренне рассмеялась. В то время как мысли о Рексе, 212-м, Оби-Ване и Энакине заставляли её грустить, злится или беспокоится, времяпрепровождение с Герой заставляло её отвлечься от плохих предчувствий, непрестанно лезших в голову.       Вскоре девочка выбежала из дома с небольшим ящиком инструментов в руках. Гера дотащила его до тогруты и поставила возле неё. Асока открыла ящик и достала необходимые инструменты и материал. Она встала, открыла купол дроида и принялась за работу. Проводка в целом была в порядке, вот только провода, отвечающие за энергоснабжение и идущие к оперативной памяти, сгорели, и их обуглившиеся остатки неприятно торчали в разные стороны. Недолго думая, девушка вздохнула и принялась за работу. — Асока, а ты на многих планетах была? — спросила Гера, сидя рядом с ящиком на случай, если тогруте понадобится какой-нибудь инструмент. — На многих, — подтвердила Асока, не отрываясь от дроида. Хотя по большей части её визиты на разные планеты прошли не лучшим образом, у девушки осталось достаточно много ярких воспоминаний. — Круто! Я вот хочу слетать на Мон-Калу. Я очень хочу увидеть водные миры, — мечтательно произнесла Гера. Асока не могла не согласиться со словами тви’лечки. Водные миры и вправду были завораживающими. — Они и впрямь прекрасны, — согласилась Асока с девочкой.       Рекс не разделял любовь тогруты к водным мирам, аргументируя это тем, что он вырос на Камино и теперь сыт по горло затяжными проливными дождями и бескрайней водной гладью. — А ты была в таких мирах? — спросила Гера, уставившись на тогруту своими зелёными, как клинки Асоки, глазами. — Пока ещё не доводилось… Вот один мой близкий человек родился на такой планете… Он не особо любит говорить о ней, но несколько раз упоминал, что там невероятная красота, — рассказала Асока о Камино, про которую вскользь упоминал Рекс. Джедай не стала вдаваться в подробности и говорить о том, как сильно надоели её «другу» водные планеты. — Эх, вот вырасту, куплю звездолёт и улечу отсюда, — мечтательно сказала девчонка, упав на землю и следя за лениво плывущими по небу облаками. — Всему своё время, Гера, — ответила Асока с небольшой улыбкой, почти закончив заменять сгоревшие провода у Чоппера. — Конечно. Может быть, даже твой друг свозит тебя к себе домой, чтобы ты смогла увидеть эту красоту, — сказала Гера, не отрывая своего взгляда с небес.       Асока понимала, что Рекс вряд ли возьмёт её когда-нибудь на Камино. Даже улетая туда за пополнением, он брал с собой только Корика и Риджа. К тому же однажды тогрута попросила его взять её с собой, однако вмиг получила отказ. — Я сомневаюсь, что такое случится, — грустно сказала девушка, так как понимала, что этого никогда не случится. — Почему? — растерянно спросила Гера, вновь уставившись на тогруту.       Асока лишь покачала головой и пожала плечами. — Готово, — сказала она, заканчивая работу с Чоппером. Гера в мгновение ока очутилась у астромеханика, а затем нажала на кнопку включения. Дроид запищал и активировался. — Он работает! — воскликнула девочка, а затем крепко обняла тогруту за ногу. — Спасибо тебе большое, Асока! — Пожалуйста, — ответила та, погладив тви’лечку по голове. В это время Чоппер издавал непонятные громкие звуки, оповещая, что он полностью дезориентирован.       Асока подошла к дроиду и проверила оперативную память. — У него полностью утеряна память, — сказала она. — Так что поздравляю, Гера, Чоппер начнёт новую жизнь с тобой. — Привет, — помахала девочка дроиду, а он, на её удивление, помахал тоненькой металлической ручкой в ответ. — Меня зовут Гера. Я твоя хозяйка. Тебя зовут Чоппер.       Дроид радостно загудел, после чего Гера обняла его с широкой улыбкой на лице. Сердце Асоки сжалось от умиления. — Теперь ты мой друг. Нас с тобой ждут большие приключения, — продолжила малышка, после чего Чоппер согласно загудел.       Внезапно мини-голопроектор Асоки запиликал. Она вытащила его и активировала. Девушка ожидала увидеть Энакина, Эппо или Корика, однако на связь вышла магистр… — Магистр Ундули? — удивлённо спросила тогрута, озадаченная неожиданным звонком джедая. — Здравствуй, Асока. Где сейчас твой учитель? — поприветствовала её Луминара и тут же перешла к интересовавшему её вопросу. — Он сопровождает канцлера на переговорах на Рилоте, — ответила та. — Теперь понятно, почему он не отвечает… Передай ему сообщение, — сказала магистр, на что Асока кивнула. — Ему надо прибыть в систему Набу на медицинскую станцию. Магистр Кеноби ранен. Практически все его силы были уничтожены Гривусом на Мимбане.       После слов Ундули всё вокруг стало казаться безжизненным. Природа, дома, предметы будто лишились ярких красок и серыми пятнами проносились перед глазами Асоки. Она больше не обращала внимания на джедая или Геру. Горький ком встал в горле, а в глазах начали скапливаться слёзы. В животе всё скрутило, хотелось закричать. Тогрута кивнула Луминаре, быстро прервала связь, а затем упала на колени и громко зарыдала. Маленькие тёплые ручки обвили её спину в попытке забрать хотя бы часть мучений.       Лишь одна мысль крутилась у Асоки в голове: «Пожалуйста, пусть он будет жив! Я не переживу, если с ним что-то случится!»

***

Медицинская станция Республики. Система Набу       Сила гудела от страха, ненависти, сожаления и горя. Оби-Ван отчётливо чувствовал эти тревожные и тёмные эмоции по всей станции. Клоны здесь цеплялись за жизнь, оплакивали погибших или теряли смысл своего существования. Самым ужасным было то, что Кеноби был не в состоянии помочь им: его сил не хватало даже для собственной регенерации. Поэтому джедай чувствовал себя совершенно бесполезным. По настоянию снобов-каминоанцев, он был помещён в отдельную палату и поэтому коротал время, глядя в белый потолок. И как Кеноби ни хотел бы находиться рядом со своими людьми, ему приходилось сидеть здесь, в одиночестве. Однако, откровенно говоря, джедай боялся встречаться с ранеными солдатами. Он был уверен, что подвёл их. Оби-Вана мучила совесть после сокрушительного поражения на Мимбане.       Единственной, кто привносил в его дни хоть какой-то свет, была Луминара. Она приносила чай, и во время его распития Кеноби изливал душу собеседнице, раскрывая все мысли, что таились в его голове. С многими из них мириаланка помогла разобраться. Недолгие беседы возвращали их в юность; будучи юнлингами, Оби-Ван всегда мог найти совет или помощь у юной Луминары, а та была рада поделиться напутствием или советом. Тогда такие спокойные беседы приносили умиротворение, но теперь как бы подруга ни хотела, она не могла исправить одного — убрать чувство вины Кеноби за всех убитых на Мимбане. Столько хороших людей погибло, и ради чего? Ради него? Коди и Рекс оказались на волоске от смерти, пытаясь защитить генерала от Гривуса. Оби-Ван был считал себя в ответе за случившееся и не знал, как смотреть солдатам в глаза.       Из размышлений джедая вырвал звук открывающейся двери. Он повернулся к входу и увидел Луминару. Она несла поднос, на котором была аккуратно разложена чайная посуда. Заботливая мириаланки вызвала улыбку на лице Кеноби. Оби-Ван, как и прежде, сел у изголовья кровати, чтобы освободить место для подруги. Ундули молча села на кровать, а затем налила свежего и горячего чая в обе чашки. Одну она протянула ему, а вторую приготовила себе. Кеноби аккуратно обхватил чашку, ощущая ладонями жжение от горячего напитка. Он кивнул в знак благодарности, а затем сделал небольшой глоток, наслаждаясь приятным вкусом напитка. — Я вчера связалась со Скайуокером, — произнесла Луминара, пристально глядя на чаинки, кружившие у поверхности.       Руки с чашкой застыли у самых губ Оби-Вана. Он прекрасно понимал, что Энакин импульсивен и наверняка повёл себя слишком эмоционально. — Я уверен, что он отреагировал плохо, — ответил Кеноби, делая небольшой глоток. Ундули грустно усмехнулась. — Так и есть… как, собственно, и его падаван, — сказала она, подтверждая догадки джедая. Асока брала пример со своего учителя и перенимала у него как самое хорошее, так и самое плохое. — Мы уже говорили об этом, — произнёс Оби-Ван, вспоминая разговор во время второй кампании на Джеонозисе. — Я помню… просто она так отреагировала… У тебя в подчинении были друзья Асоки? — задумчиво спросила Луминара. Кеноби понял, что уже всё меньше джедаев удивляется дружбе тогруты с клонами. — Да… Капитан Рекс был заместителем Энакина практически всю войну… С недавнего времени он перешёл в моё подразделение, — ответил Оби-Ван. Разум вмиг заполонили гнетущие мысли о том, что Рекс сейчас цеплялся за жизнь на хирургическом столе. Настроение Кеноби испортилось больше прежнего. — Я помню его… Они с Асокой показались Бэррисс хорошими друзьями. Она, наверное, волнуется за него не меньше, чем за тебя, — ответила Луминара. Оби-Ван вспомнил, как наблюдал за взаимодействием Асоки и Рекса, которые были практически неразлучными. — Да… Я и сам успел узнать клонов ближе и понял, что они такие же люди, как и все, — он озвучил мысль, которая была на уме у большинства джедаев. Однако после его высказывания Луминара отчего-то нахмурила брови. — Ты же знаешь, что нам лучше не сдружаться с клонами? Их судьба после войны будет принадлежать сенату, и мы ничего не сможем сделать. Я не хочу испытывать боль, зная, что жизнь твоего друга находится во власти сенаторов, — ответила она, и Кеноби понял, почему она не сближалась с бойцами. Не из-за безразличия к ним, а именно из-за страха потерять их, если они станут её друзьями.       Оби-Ван задумался над словами подруги, совсем забыв о принадлежности клонов к сенату. Он знал, что ему было бы больно, если бы Коди, Ваксера, Криса, Бойла, Скретча, Рекса и других списали, избавились от них, как от мусора. И он действительно не мог бы с этим ничего сделать. Люди, рождённые для войны, перестануть быть нужны, когда вновь наступит мирное время. Энакин и Асока разделяли его мнение, как и Эйла, Пло и Шаак, но горстка джедаев не никак не смогла бы противостоять сенату Республики. — Я знаю… — с тяжёлым вздохом ответил Оби-Ван, на что Луминара успокаивающие положила ладонь ему на руку. — Я понимаю тебя, Оби. Гри хороший солдат и человек, и я не хочу, чтобы с ним что-то случилось, но я знаю, что не всегда смогу прийти к нему на помощь, — сказала Ундули, успокаивая Кеноби. Но слова произвели абсолютно противоположный эффект: Оби-Ван понял, насколько джедаи беспомощны, когда вопрос касается жизней клонов.       Внезапно дверь в его палату резко открылась, и в комнату буквально влетел Энакин Скайуокер. Его глаза были переполнены беспокойством и раздражением, но, когда его взгляд упал на Оби-Вана, тревога сменилась облегчением. После того, как он ворвался в палату, Луминара быстро отдернула свою руку. Скайуокер сделал несколько широких шагов и оказался у кровати Кеноби. Энакин внимательно осматривал бывшего учителя на предмет тяжёлых ранений и других повреждений. Оби-Ван заметил, что под глазами у Скайуокера были яркие тёмные круги, говорившие о его плохом сне. Волосы Энакина были грязными и растрёпанными: видимо, из-за спешки сюда он совершенно забыл сходить в освежитель. — Ну, привет, — поздоровался Оби-Ван, криво улыбнувшись. На лице вошедшего наконец-то показался намёк на улыбку. — Ты живой. Какое облегчение, старик. Я уже думал, что потерял тебя, — облегчённо вздохнул он, садясь на кровать напротив Луминары. — Я тоже рад видеть тебя, Энакин. Я не думал, что ты примчишься так быстро, — ответил Кеноби, задумываясь, не бросил ли он канцлера посреди переговоров, чтобы примчаться в систему Набу. — Благо переговоры прошли недолго, и, как только канцлер узнал о случившемся, он разрешил нам отправится сюда. Мы высадили его на Набу по его просьбе, а сами направились на станцию, — объяснил Энакин причину, по которой они прибыли раньше положенного. — Это хорошо. На переговорах ничего не случилось? — спросил Кеноби, интересуясь миссией Энакина так же, как делал всегда. — Ты серьёзно хочешь услышать это?! Оби-Ван, ты весь искалечен Гривусом, а весь твой батальон практически уничтожен. Моя миссия, по сравнению с этим, — бесполезно проведённое время, — эмоционально ответил Скайуокер, напоминая ему о фиаско на Мимбане. Перед глазами бывшего учителя вновь замелькали падавшие замертво солдаты, насмехающийся Гривус, а сердце болезненно кольнуло от вины. — Энакин… Я… — пытался Оби-Ван найти подходящие слова, чтобы ответить Энакину, но как назло в голову ничего не приходило. — Разговоры могут подождать, Скайуокер. Магистру Кеноби нужно отдохнуть, — холодным, как лёд, голосом сказала Луминара. Она крайне профессионально могла менять свой голос с официального на мягкий, и наоборот. — Но… — попытался возразить тот, однако мириаланка подняла руку, чтобы попросить молодого джедая помолчать. — Скайуокер, ты сможешь навестить его после назначенных процедур, — сказала Ундули, поднимаясь с края кровати. Кеноби заметил, как она оглядела комнату, будто ища что-то или кого-то. — А где твой падаван? — Асока?! — удивился Энакин, также не увидев свою ученицу рядом. Он словно совсем забыл о ней. Оби-Ван закатил глаза: всё-таки Скайуокер был ужасно рассеянным. Луминара также не смогла сдержаться и подняла бровь, увидев реакцию молодого джедая. — Думаю, она, наверное, пошла навестить солдат, — вмешался Кеноби, зная, как тогрута заботилась о клонах. — Хм… Ладно, Оби-Ван. Я приду позже. Постарайся не умереть, пока меня не будет, — устало произнёс Энакин и медленно направился к выходу. Бывший наставник благодарно кивнул Луминаре. — И не посмею, — ответил он в след бывшему ученику, после чего тот остановился, посмотрел на него из-за плеча и весело усмехнулся. Успокоившись, Скайуокер покинул палату. — Отдыхай, Оби, — пожелала Ундули, вновь положив свою руку поверх его, но через секунду убрала её и последовала за Энакином.       Оби-Ван проводил взглядом подругу, и, как только за ней закрылась дверь, он воскресил в памяти разговор с Луминарой на Джеонозисе. Правда ли, что Кеноби забыл о ней и Квинлане, заменив их Сатин много лет назад?

***

      Энакин вышел из палаты Оби-Вана. Хотя со стороны казалось, что он спокоен после случившегося, на самом деле его переполняло горькое сожаление. Скайуокер понимал, что, оставив Оби-Вана одного на Мимбане, он сделал из него идеальную мишень для такого ублюдка, как Гривус. Энакин понимал, что в этой битве он должен был прикрывать спину бывшему учителю. Теперь Скайуокер чувствовал, что Кеноби слишком сильно переживает из-за случившегося и знал, что вины генерала 212-го там не было. Он читал отчёт. Силы были неравными.       Ещё ужасало его прочитанное в отчёте, а ещё и то, что Рекс и Коди были серьёзно ранены. Медикам удалось стабилизировать их — они сделали всё возможное. После суточного пребывания в бакта-резервуаре Коди шёл на поправку. Врачи говорили, что в скором времени он сможет вернуться к своим обязанностям на поле боя. А вот Рексу повезло меньше, чем его брату. Медикам удалось излечить его раны, однако после операции капитан впал в кому. Он был подключён к аппарату жизнеобеспечения, в то время как Скретч с товарищами пытался найти способ, как пробудить капитана. — Скайуокер, — позвала его Луминара. Энакин повернулся к ней. — Магистр Ундули, я хотел сказать спасибо вам за то, что вытащили Оби-Вана оттуда, — поблагодарил он, радуясь, что магистр вовремя пришла на помощь, когда Скайуокер не смог. — Не стоит благодарности, — отмахнулась Луминара. Она считала, что так поступил бы любой джедай. — Эх, всё равно спасибо. Я до сих пор не могу поверить, что Гривус провернул такую хитрую ловушку, — недоумевал Энакин, так как помнил, что планы генерала Сепаратистов никогда не отличались особой хитростью. Значит, в этот раз он действовал по плану Дуку. — Я уверена, что за Гривусом стоял граф Дуку, — озвучила Луминара точно такие же мысли, которые крутились у Энакина в голове. — Обсудим этот вопрос позже, Скайуокер. Я хотела поговорить с тобой насчёт магистра Кеноби. — О чём конкретно? — спросил он, нахмурив брови и гадая, что было на уме Ундули. — Эта битва была очень тяжёлой, как для него, так и для его людей. Я чувствую, как он сломлен огромными потерями. Он чувствует вину за случившееся. Ему понадобится твоя поддержка, Скайуокер, дабы он вновь восстановился. Ты, как никто другой, сможешь ему помочь. Я могу положиться на тебя в этом вопросе? — спросила Луминара. — Можете. Я сделаю всё, что в моих силах, — решительно ответил Энакин, желая помочь Кеноби, ведь тот в другой ситуации поступил бы точно так же.

***

      Беспокойство захлестнуло Асоку с головой. Ведомая эмоциями, она быстро стремительно шла по белоснежным коридорам станции в поисках одного человека. Энакин был крайне обеспокоен состоянием Оби-Вана и даже не заметил, как разминулся с тогрутой на одной из развилок в коридоре. Девушка узнала у протокольного дроида, где находился Рекс, хотя при выяснении возникли небольшие трудности: в базе станции капитан был забит под своим номером, а не именем, поэтому Асоке понадобилось время, чтобы объяснить дроиду, кого именно она искала. К счастью, он понял её и показал, где нужно было искать Рекса. Тогрута была настолько погружена в свои мысли, что игнорировала любопытные взгляды солдат и каминоанцев, внимательно следивших за мчавшимся по коридору коммандером.       Добравшись до нужного места, она очутилась около широкой двери. Внезапно вся решимость увидеть Рекса покинула её и сменилась страхом. Что если он инвалид или мертвец? Что если увиденное разобьёт ей сердце? Тогрута нервно закусила губу, вонзая в неё свои острые клыки. Скрепя сердце, девушка сделала глубокий вдох и нажала на кнопку. Дверь в палату раздвинулась. Войдя в комнату с приглушённым светом, Асока увидела множество отделённых друг от друга ширмой коек, на которых лежали раненые солдаты.       Тогрута стала всматриваться в каждого клона, но быстро поняла, что таким способом искать Рекса будет слишком долго: у многих клонов были перебинтованы головы, и внешне их было не различить. Поэтому Асока прислушалась к чутью, чтобы найти силовую подпись капитана. Через несколько секунд она почувствовала Рекса. Его сигнатура была слабой, отчего сердце Асоки заколотилось, как бешеное. Да, он был жив, но находился в очень тяжёлом состоянии.       Тогрута быстрыми шагами двинулась в сторону капитана. Она видела, как некоторые солдаты наблюдали за ней с нескрываемым интересом и любопытством. Но девушке было совсем не до них. Дойдя до нужной койки, Асока увидела его…       Лицо Рекса было покрыто бактой-пластырями, грудь была полностью перебинтована, а к его дыхательным путям была подсоединена машина для искусственной вентиляции лёгких. От увиденного сердце тогруты ушло в пятки, а в горле застрял горький ком. Она медленно подошла к койке и присела на рядом стоящий стул. Асока протянула свою руку и крепко сжала пальцы клона. Его рука была холодной, из-за чего по щеке девушки скатилась одинокая слеза. — Рекс… Ты меня слышишь? — хриплым голосом спросила Асока в надежде, что капитан откроет глаза и одарит её своей мягкой улыбкой. Однако ответом была лишь тишина, которую время от времени прерывал писк машины, поддерживавшей в клоне жизнь. — Прошу… прошу… Открой глаза. Мне больно видеть тебя таким, — всхлипнула тогрута. Обхватив руку Рекса, она нежно поцеловала его в костяшки пальцев. Асока больше не могла сдерживаться, и слёзы ручеками потекли по её щекам. Она положила голову на плечо клона и попыталась вдохнуть родной запах Рекса, но вместо него почувствовала только бакту. — Ты обещал, что не оставишь меня… Что мы всегда будем вместе… Я не хочу продолжать эту войну без тебя, Рекс, — тяжело дыша, шептала Асока, цепляясь пальцами за него. Неожиданно она почувствовала чью-то руку на своём плече, отчего её передёрнуло. По спине пробежалась обжигающе ледяная волна. Девушка повернула голову и увидела Коди. Он опирался на костыль, а его грудь и часть живота были перебинтованы. — Эй, это всего лишь я, коммандер, — успокаивающим голосом произнёс клон. Только после слов маршала-коммандера напряжение не покинуло её тело. — Я всё могу объяснить, — сказала Асока, вытирая щёки тыльной стороной ладони. Коди не стоило знать об их отношениях с Рексом, ведь он был большим приверженцем правил. — Не стоит. Я всё знаю о вас, — сказал он, слегка улыбнувшись тогруте. Асока удивлённо уставилась на бойца. — Откуда? — дрожащим голосом спросила она, боясь услышать осуждение со стороны клона. — Рекс рассказал мне. Незадолго до его перевода в 212-й, — ответил Коди, пододвигая второй стул рядом с девушкой. — И ты не станешь сдавать нас? — удивлённо спросила Асока. — Если бы я хотел то давно сдал бы вас. Только это мне ни к чему, — ответил маршал-коммандер, после чего тогрута заметно расслабилась. — Спасибо, — едва заметно улыбнулась она. Коди кивнул и сел рядом с ней. — Мне невыносимо видеть его таким… — сказал он, не отрывая глаз от капитана. Асока заглянула в полные печали и тревоги глаза солдата и тихо ответила: — Мне тоже. — Не так давно он рассказывал мне о вас, — сказал Коди, не поворачивая головы. Асоку заинтересовали слова клона. — Он восхищался вами, буквально боготворил. Я никогда не думал, что увижу настолько по уши влюблённого человека. — Я люблю его… И я очень долгое время боялась быть отвергнутой, — призналась девушка офицеру, который наконец-то повернулся к ней. — Когда он ответил на мои чувства, я была вне себя от радости. Я стала по-настоящему счастливой. — Я счастлив за вас обоих. Вы искренне любите друг друга, — продолжил маршал-коммандер, заставляя тогруту улыбнуться. — Будем надеяться, что врачам удастся вытащить его из комы. — Комы? — ахнула Асока. — Да… Врачи пытаются сделать всё возможное, чтобы вытащить его оттуда, — ответил Коди, после чего новая порция слёз хлынула из глаз тогруты. Она уткнулась лбом в плечо бойца, и, судя по его реакции, он на несколько секунд напрягся, однако вскоре расслабился. Клон приобнял Асоку, давая ей выплакаться. Хотя тогрута была убита горем, она заметила покатившуюся по его щеке маленькую слезинку.       Вскоре плач стала утихать. Лишь редкие всхлипы и неровное дыхание прерывали тишину медотсека. Девушка так и оставалась в том же положении, уткнувшись в плечо солдата. Она боялась, что если вновь посмотрит на израненное тело Рекса, истерика накатит на неё второй волной. Присутствие и поддержка маршала-коммандера помогали ей успокоиться; тогрута понимала, что он тоже переживал за состояние капитана не меньше её.       Напряжённую и тоскливую атмосферу палаты прервал шум от отъехавшей в сторону двери. Асока и Коди синхронно повернулись на звук и посмотрели на гостя. Им оказался Энакин Скайуокер, который взглядом искал их по всей палате. К сожалению, он быстро нашёл падавана и клона и двинулся к ним.       Учитель пришёл совсем некстати: Асока хотела разделить своё горе только с Коди. — Вот ты где, Шпилька, — сказал Энакин, внимательно изучая их лица. Затем его взгляд упал на бессознательное тело Рекса, безучастно лежавшее на кровати. — Крифф, Рекс, — единственное, что смог выдавить из себя Скайуокер. — Учитель, пожалуйста оставьте меня в покое, — с мольбой в голосе попросила Асока, надеясь на сострадание наставника. — Ох, Асока… Я не знаю, что сказать. Я понимаю, что вы с Рексом были друзьями, и мне понятны твои переживания за него. Но нас ждёт совет, чтобы мы отчитались за итог нашей миссии на Рилоте, — ответил Энакин подходя к заплаканной тогруте. Он положил руку ей на плечо в знак поддержки, однако девушка отдёрнула её. — Сходите на эту встречу без меня, — сказала она, не собираясь уходить от возлюбленного. — Асока, я тоже переживаю за Рекса. Он мой друг, поэтому мне небезразлична его жизнь. Но мы ничем не сможем ему помочь. Надо доверить это дело врачам и не мешать им выполнять свою работу, — Скайуокер попытался втолковать тогруте, что сидение возле кровати Рекса никоим образом не поможет ему выйти из комы. Возможно, в его словах и был смысл, однако ровный тон Энакина не на шутку разозлил Асоку. — Нет, учитель. Вы не друг Рекса. Вам плевать на него, — рявкнула она. — О чем ты? — спросил тот, не понимая претензий ученицы. — Я вам говорила, что на Мимбане что-то происходит, но вы даже слушать меня не стали. Корик предъявил доказательство, но вы опять не стали привлекать к этому свое внимание, — приглушённо рыча, сказала девушка. Коди молча наблюдал за ними, боясь попасть под раздачу. — Асока, я… — Хватит! Я чувствовала, что что-то не так! Только вот слушать вы меня не захотели! Мнение канцлера для вас важнее моего! И что в итоге, мастер?! Магистр Кеноби чудом остался в живых! Коди чуть не убили! Сотни солдат погибло на этой проклятой планете! Посмотрите на Рекса! Он самый лучший солдат во всей этой чёртовой Республике, он прошёл десятки самых ужасных битв! Посмотрите на его состояние! На нём живого места нет, уже не говоря о том, что он в коме! — кричала Асока на джедая, который пристально смотрел на неё, не в силах произнести ни слова. Тогрута даже не заметила, как обнажила клыки и зарычала в полную силу. Она чувствовала гнев, злость, печаль и тоску. Инстинкт хищницы начал брать над ней вверх. — Асока, тебе надо успокоиться. Эмоции преобладают в тебе. Не стоит им позволять управлять твоим разумом, — почти шёпотом говорил Энакин, медленно приближаясь к ней. Краем глаза девушка заметила потрясенного Коди, который пытался не оказаться на пути двух джедаев и был готов выбежать из медотсека в любую секунду. — Лучше не подходите, мастер! Оставьте меня в покое! — взревела Асока, указывая на джедая пальцем. — Держи её, Коди! — приказал Энакин, и тут, неожиданно для тогруты, клон схватил её за руки и вывернул их за спиной. Она зарычала, пытаясь вырваться из крепкой хватки маршала-коммандера. Несколькими широкими шагами Скайуокер преодолел расстояние между ними и провел рукой возле её лица, после чего сознание девушки стало погружаться в темноту. Последним, что она услышала, был вопрос учителя адресованный Коди:       — Что, ради силы, с ней произошло?