Tales Under the Moonlight

Песок сырой и вязкий, каждый шаг дается с огромным трудом, но Артур упорно продолжает идти вперёд, хотя по собственным ощущениям почти стоит на месте. Для чего нужно идти он понимает весьма смутно, так же, как и каким образом он тут оказался, но идёт. Очень хочется отдохнуть, но для этого надо выбраться на что-нибудь понадежнее песка под ногами, песка, который как-то не располагает к остановкам и отдыху. Артур попробовал как-то перевести дух и завяз едва ли не по бедра за считанные минуты, еле выбрался. Значит, пока никакого отдыха. Он встряхивается, желая приободрить себя, и идёт. Медленно, но скорость ведь не главное, он не опаздывает никуда, он... Собственное имя, доносящееся откуда-то сзади, заставляет в изумлении обернуться - Артур уже свыкся с мыслью, что он тут один, но услышанное "Артур" повторяется несколько раз, правда, уже слабее, чем в первый, и он разворачивается и бежит назад - откуда только силы взялись. Кто-то продолжает звать его, и он уже почти близко, вот сейчас Артур его увидит, и... Он запинается обо что-то, летит на песок, вздрагивает - и открывает глаза. В покоях полумрак и пахнет чем-то травяным и терпким. Билл сидит у окна - проморгавшись, Артур первым делом замечает именно его - и просматривает какие-то бумаги, поднося их едва ли не к самому лицу. - Попроси зажечь свечи, если не хочешь ослепнуть, - говорит Артур и давится кашлем. Ну ясно, откуда весь этот бред про песок. Голова тяжелая, будто с перепоя, и язык еле ворочается. - Поразительная забота о моём здоровье, когда ты своё собственное ни в грош не ценишь. Артуру хочется закатить глаза, но в них словно песка насыпали, того самого, из его бредовых сновидений, даже моргать не особенно приятно. Поэтому он вздыхает как можно более красноречиво и аккуратно садится, откидываясь на подушки. Они оба молчат, Билл - по-прежнему не отрывая взгляда от бумаг, Артур - таращась на него, стены, потолок, снова на него... Билл выглядит усталым и раздраженным, и это нехорошо. - Я не специально, честно. Билл коротко, очень не по-доброму смеётся и наконец-то откладывает бумаги в сторону. - Бог мой, тебе же не пять лет, и ты не дорогую вазу разбил, чтобы вот так вот извиняться, или что ты сейчас сделать пытаешься. И я - не твоя нянька, Артур, что бы ты там себе ни думал. Артур понимает, с чего Билл так бесится, он несколько раз выслушивал предупреждающее "не торопись, не пытайся решить все сразу, у тебя полно людей, кто может заниматься делами без твоего участия", но все равно отчего-то не мог перестать пытаться быть в тысяче мест одновременно. После коронации и схлынувшего торжества картина происходящего, развернувшаяся перед новоявленным правителем была малость удручающей - дядюшка, кажется, не занимался ничем, кроме башни, замок ветшал и приходил в упадок, в добавок к этому они славно порезвились с гигантской змеёй, круша все на своём пути. Часть покоев была более-менее в порядке, но часть требовала ремонта, и причём чем скорее, тем лучше. В северном крыле замка пахло плесенью и по стенам сновали чёрные муравьи, в нескольких конюшнях прогнил пол, Блу говорил, что в его спальне протекает крыша - не сильно, но все-таки, а еще Артура едва ли не каждый день осаждали послы, кто-то постоянно писал, прося разрешить тяжбу с соседями, и казалось, что конца-краю этому не видно. Одновременно хотелось сбежать и разобраться со всем разом, первое было немыслимо, поэтому взялись за второе. Артур урывками ел и спал, и постоянно что-то делал. Так что не удивительно, что в один из уже по-осеннему зябких вечеров он с готовностью выбрался в сад, полюбоваться августовской луной, урывая хотя бы немного времени для себя, и не удивительно, что после прогулки по саду на следущее утро едва ли мог говорить - в горло словно углей напихали. Если бы Билл тогда был рядом, возможно, этого бы не случилось, но Билл был прав - он не был Артуру нянькой, а самому Артуру не пять лет, чтобы постоянно за ним присматривать, но жаловаться на все вообще всё-таки хотелось. Видимо, вид у Артур слишком жалкий, потому что Билл, все еще хмурясь, отходит наконец-то от окна и присаживется на край Артуровой постели. Долго смотрит на него, вздыхает, берёт ладонь Артура в свою и принимается поглаживаеть аккуратно пальцы и тыльную сторону запястья. - Я скажу это еще раз, возможно, до тебя дойдёт уже, наконец. Если не прекратишь загонять себя, на долго тебя не хватит. Что мы тогда будем делать? - и, немного помолчав, добавляет: - что я тогда буду делать, Артур? Билл смотрит ему в лицо, затем, видимо, увидев то, что хотел увидеть, коротко кивает самому себе и выпускает руку Артура. - Спи. А я еще побуду здесь, потому что мне всё-таки тревожно оставлять тебя наедине с самим собой, бог знает, что ты еще выкинешь. Я буду рядом, так что спи. Артур коварно хочет напомнить, что Билл не нянька, но спать и верно хочется больше, чем цепляться и ехидничать. Ладно, с этим можно подождать. Он отдохнет и сможет сказать Биллу и об этом, и о тысяче других вещей.