Альтернатива прежней жизни

      Следующую неделю ребята пытались уговорить Хагрида выпустить дракона, который за это время стал в несколько раз больше, на волю. Обычно после этого, великан либо начинал протестовать, либо переводить тему, поэтому ребятам пришлось найти компромисс. Решением данной проблемы был брат Рона – Чарли, живущий в Румынии и занимающийся разведением драконов. Рон написал ему письмо, с просьбой забрать Норберта к ним в заповедник, на что тот охотно согласился. Сам Чарли приехать не мог, поэтому данным делом пришлось заниматься его друзьям. Уговор был таковым: в субботу, полночь Гарри и Рон отведут дракона в самую высокую башню Хогвартса, где и состоится передача.       И тут произошло то, чего никто не ожидал. Наутро укушенная Норбертом ранее рука Рона раздулась, вдвое увеличившись в размерах. Рон никак не мог решить, не будет ли слишком рискованным поход к мадам Помфри: ведь она, наверное, могла сразу определить, что это укус дракона. Однако спустя несколько часов выбора у Рона уже не было. Рука позеленела. Похоже, что клыки Норберта были ядовитыми.       Гарри, Гермиона и Бетти, примчавшиеся в больничное крыло в конце дня, застали Рона в ужасном состоянии.       – Это не только из-за руки, – прошептал он. – Хотя ощущение такое, что она вот-вот отвалится. Тут ко мне зашел Малфой – сказал мадам Помфри, что пришел забрать книгу, которую мне дал, а на самом деле, чтобы надо мной поиздеваться. Он угрожал, что расскажет мадам Помфри, кто укусил меня на самом деле. Я-то ей сказал, что это собака, но не знаю, поверила ли она. Не надо было мне его бить тогда на матче – он ведь именно за это нам теперь мстит.       Ребята попытались успокоить Рона.       – В субботу в полночь все закончится, – напомнила ему Бетти, но почему-то Рона это совсем не обрадовало. Более того, он вдруг вскочил на кровати, и лицо его покрылось потом.       – В субботу в полночь! – щипло повторил он. – Я только сейчас вспомнил: Малфой забрал у меня книгу, чтобы мадам Помфри ему поверила, что он приходил именно за ней. А в этой книге лежало письмо от Чарли! Так что теперь он все знает...       Гарри, Гермиона и Бетти даже не успели ничего сказать по этому поводу. В палату вошла мадам Помфри и выпроводила их, заявив, что Рону необходимо поспать.       Менять план было уже поздно. Поэтому, ребятами было принято решение пробраться в мантии-невидимке на башню, отдать дракона и точно также уйти. Но их надеждам не суждено было сбыться, ведь после передачи, Гарри забыл мантию на крыше и ребята были пойманы Филчем. ***       Наверное хуже быть уже не может.       Филч вёл ребят прямиком в кабинет к их декану. Второй раз за этот год нарушить правила школы, вероятно, будет стоить им вылета из школы. А ведь всё так хорошо начиналось... В самом кабинете Бетти увидела нагло ухмыляющегося Малфоя, который явно был рад такому стечению обстоятельств. Самой МакГонагалл нигде не было, поэтому ребята присели на парту. Гермиона ели сдерживала слёзы, Гарри, вероятно, придумывал, как лучше всего отмазаться и объяснить причину ночных похождений, а Бетти сидела и тупо смотрела в одну точку. Первое наказание в этом году. Если не исключение. Да...не к такому она готовилась, смотря на проносящиеся виды из окна Хогвартс-экспресса. Сколько было амбиций, а сейчас всё пошло по наклонной. Параллельно с этими мыслями, Бетти боролась с желанием ударить Малфоя чем-нибудь тяжёлым по голове, – лишь бы не видеть эту ухмылку.       Также, девочка видимо зря думала, что хуже быть не может. В кабинет влетела МакГонагалл, ведя за собой Невилла.       – Гарри! – завопил мальчик, словно забыл о присутствии преподавателя. – Я пытался вас разыскать и предупредить, я услышал, как Малфой рассказывает своим дружкам, что поймает вас ночью, когда вы будете с дра...       Гарри яростно замотал головой, показывая Невиллу чтобы тот немедленно замолчал, но профессор МакГонагалл это заметила. Вид у нее был такой, что стоит ей выдохнуть воздух, изо рта ее ударит столб огня – такой, какой Норберту и не снился.       – Я никогда бы не поверила, что вы способны на такой поступок, – медленно выговорила она. – Мистер Филч сказал, что вы поднимались на астрономическую башню. Сейчас час ночи. Объяснитесь.       В первый раз за все время своего пребывания в школе Бетти не нашла что ответить. Она застыла, как статуя, уткнувшись глазами в пол.       – Кажется, я понимаю, что происходит, – произнесла наконец профессор МакГонагалл, не дождавшись ответа. – Не надо быть гением, чтобы догадаться. Вы скормили Драко Малфою идиотскую историю про дракона, рассчитывая, что он посреди ночи выйдет из спальни и наткнется на кого-то из преподавателей. Что ж, я уже его поймала. Видимо, вы полагаете, что это смешно, что не только Малфой клюнул на вашу историю, но и Невилл Долгопупс?       Бетти поймала взгляд Невилла и попыталась сказать ему без слов, что это неправда, потому что вид у Невилла был как ошеломленный, так и оскорбленный. Девочке было жаль неуклюжего беднягу Невилла, ведь он, такой пугливый и нерешительный, нашел в себе силы, чтобы выйти ночью из спальни и попробовать найти ребят, чтобы предупредить их.       – Это омерзительно! – заключила профессор МакГонагалл. – Подумать только – четверо учеников бродят ночью по школе! Раньше такого никогда не случалось! Я думала, что вы куда разумнее, мисс Грейнджер. Что уж говорить о вас, мисс Паркер. А что на счёт вас, Поттер, я думала, что принадлежность к факультету Гриффиндор значит для вас куда больше. Что ж, вы все четверо будете наказаны – да, и вы тоже, мистер Долгопупс, ничто не дает вам права ходить по школе посреди ночи, тем более сейчас, когда это особенно опасно. Кроме дисциплинарного наказания, вы получаете пятьдесят штрафных очков.       – Пятьдесят очков!? – выкрикнула Бетти, всё ещё надеясь, что ей послышалось.       – Пятьдесят очков каждый, – добавила профессор МакГонагалл, шумно выдыхая воздух – ноздри ее длинного тонкого носа широко раздувались.       – Профессор, пожалуйста... – взмолилась Гермиона       – Вы не можете... – подхватил Гарри.       – Не говорите мне, что я могу и чего не могу, вы поняли, Поттер?! А теперь возвращайтесь в спальню. Мне никогда в жизни не было так стыдно за Гриффиндор!       Минус двести очков за одну ночь. Кажется, гриффиндорцы им этого не простят. Теперь ало-золотой факультет на последнем месте, что уж там говорить о Кубке школы. Всю ночь Бетти слышала, как плачет в подушку Гермиона, но успокаивать её просто не было сил.       Поначалу никто не понял, что произошло и по какой причине у Гриффиндора отняли двести баллов. Но как только кто-то прознал, по чьей вине всё произошло, началась невыносимая жизнь. Проходя по коридору можно было услышать шёпот, а некоторые, особо смелые, даже тыкали в ребят пальцами. На уроках Бетти старалась сидеть тихо и не выглядывать из-под горы учебников, а когда пыталась поднять руку, чтобы ответить на вопрос, тут же ловила на себе осуждающие взгляды.       Миновала неделя, и все кажется забыли о недавнем инциденте. Но в добавок к этому, Гарри подслушал разговор, где выяснил, что Квирелл, видимо, раскололся под напором Снейпа, и теперь черноволосый профессор может с лёгкостью добраться до философского камня. ***       В одиннадцать часов вечера Бетти, Гарри и Гермиона попрощались с Роном и спустились к парадному входу Хогвартса, где их уже поджидал завхоз и Драко Малфой, которого также, как и ребят наказали за хождение ночью. Они взяли курс в сторону Запретного леса на окраине которого стоял Хагрид с арбалетом, а рядом с ним пристроился пёс Клык.       Выслушав возмущения Малфоя и запугивания Филча, ребята направились в чащу леса, где Хагрид распределил их так, что Гарри и Гермиона идут с ним, а Малфой, Невилл и Бетти, как самая здравомыслящая, с Клыком. Разделившись, ребята пошли в разные стороны. Отойдя на приличное расстояние от Хагрида, Малфой бросился на спину Невилла, дабы напугать мальчишку, а тот, в свою очередь, выхватил палочку и начал махать ею из стороны в сторону.       – Петрификус Тоталус, – не выдержала Бетти и в ту же секунду, на землю, пластом, с широко раскрытыми глазами упал Драко Малфой.       Бетти же выпустила сноп красных искр в воздух, и спустя две минуты к ним прибежал красный от быстрого бега Хагрид. Паркер сняла с Малфоя заклятье и ребята поменялись ролями. Теперь с Бетти шёл не Драко и Невилл, а Малфой и Поттер.       Ну, хоть что-то.       Они уходили все глубже в лес, и где-то через полчаса деревья окончательно преградили им путь. Кровавых пятен тут было куда больше, чем в начале их пути. Все корни деревьев были забрызганы кровью, словно несчастное создание металось здесь, обезумев от боли. Сквозь толстые ветви стоявшего перед ними древнего дуба Бетти увидела поляну.       – Смотрите, – произнесла она, вытягивая руку и показывая на блеск, исходивший от земли.       Ребята пролезли между ветвями дуба и вышли на поляну. В нескольких метрах от них лежал единорог, он был мертв. Бетти никогда не видела такой печальной и такой прекрасной картины. У единорога были длинные стройные ноги и жемчужного цвета грива.       Гарри сделал шаг вперед и вдруг застыл, услышав шорох. Кусты на другом конце поляны зашевелились, и из тени выступила облаченная в длинный балахон фигура с наброшенным на голову капюшоном. Кто-то крался к ним, как вышедший на охоту зверь. Бетти, Гарри, Драко и Клык были не в силах пошевелиться. Однако фигура в балахоне их не замечала. Некто подошел к мертвому животному, опустился на колени и склонился над огромной рваной раной в боку единорога. И... начал пить кровь.       – А-А-А-А-А!       Малфой, издав дикий крик, бросился бежать, а вслед за ним устремился трусливый Клык. Фигура в балахоне подняла голову и уставилась на Гарри и Бетти. Девочка отчетливо видела, как с невидимого лица на балахон капала кровь. Потом фигура поднялась с земли и сделала несколько быстрых шагов по направлению к ребятам, а они от испуга даже не могли пошевелиться.       Вдруг Гарри ощутил, как его голову пронзила острая боль, какой раньше никогда не было: казалось, что шрам на лбу вспыхнул ярким пламенем. Полуослепший от боли, Гарри попятился назад. Внезапно сзади раздался стук копыт, и что-то огромное пронеслось мимо ребят, воинственно устремляясь к фигуре в балахоне.       Боль была такой сильной, что Гарри упал на колени. Однако через минуту или две боль прошла так же внезапно, как и появилась. Когда Гарри наконец поднял голову, фигуры в балахоне на поляне уже не было, а над ним стоял кентавр.       – С вами все в порядке? – спросил кентавр, помогая мальчику подняться на ноги.       – Да, спасибо, – ответила за Гарри Бетти. – Вы нам очень помогли. А что это было?       Кентавр не ответил и молча посмотрел на Гарри своими поразительно синими глазами, напоминавшими бледные сапфиры. Глаза кентавра задержались на шраме Гарри, который, казалось, налился кровью и увеличился в размерах.       – Вы – сын Поттеров. – Кентавр не спрашивал, он знал, кто перед ним. – Вам лучше вернуться к Хагриду. В лесу сейчас опасно, особенно для вас. Вы умеете ездить верхом? Так будет быстрее. Кстати, меня зовут Флоренц.       Кентавр опустился на передние ноги, чтобы Бетти и Гарри могли вскарабкаться на его спину. И тут до них донесся стук копыт. На поляну вылетели ещё двое кентавров. Они тяжело дышали, а тела их блестели от пота.       – Флоренц! – прогремел один из них. – Что ты делаешь? У тебя на спине человек! Тебе не стыдно? Ты что, верховая лошадь?       – Вы разве не поняли, кто это? – спокойно спросил Флоренц. – Это сын Поттеров, а с ним его подруга. Чем быстрее мальчик покинет лес, тем лучше для него.       – Что ты ему рассказал? — прорычал кентавр по имени Бэйн. – Запомни, Флоренц, мы поклялись не препятствовать тому, что должно случиться по воле небес. Разве движение планет не показало нам, что произойдет в ближайшее время?       Второй, молчавший до этого кентавр нервно рыл копытом землю.       – Я думаю, Флоренц решил, что так будет лучше, – мрачно произнес он.       – Лучше?! – Бэйн от негодования взбрыкнул задними ногами. – Все происходящее не имеет к нам никакого отношения! Кентавры не должны мешать тому, что предсказано звездами! И не наше дело, подобно ослам, бегать по лесу в поисках заблудившихся людей!       – Ты что, не видишь этого единорога? – яростно крикнул Флоренц, обращаясь к Бэйну. – Ты что, не понимаешь, почему его убили? Или планеты не открыли тебе эту тайну? Лично я против того, кто рыщет по лесу, и я готов помочь людям в борьбе с ним.       Флоренц резко развернулся и галопом устремился в чащу. Гарри и Бетти с трудом удерживались на кентавре, но думали не о том, что могут упасть, а о том, что происходит.       – Почему Бэйн так разозлился? – шепнул Гарри, когда кентавр сбавил скорость. – И кстати... от кого вы нас спасли?       Флоренц перешел на шаг, попросив ребят пригнуться, чтобы не удариться головой о низко растущие ветви. Он совсем не торопился отвечать на заданный вопрос. Они так долго шли в полной тишине, и когда они пробирались сквозь почти непроходимый участок леса, Флоренц вдруг остановился.       – Гарри Поттер, вы знаете, зачем нужна кровь единорога?       – Нет, – удивленно ответил Гарри, не понимая, почему кентавр задал такой странный вопрос. – На уроках по зельям мы использовали только толченый рог и волосы из хвоста.       – Гарри, – обратила его внимание на себя Бетти. – Это потому, что убийство единорога считается чудовищным преступлением. Кровь единорога спасает жизнь, даже если человек на волосок от смерти... Но человек дорого заплатит за это. Если он убьет такое прекрасное и беззащитное существо ради собственного спасения, то с того момента, как кровь единорога коснется его губ, он будет проклят... – вдруг Бетти остановилась и к ней пришло осознание. – Ну конечно!       – Что? – не понял Гарри.       – Потом, – шикнула на него девочка, и ребята вновь посмотрели на кентавра.       – Только тот, кому нечего терять и кто стремится к полной победе, способен совершить такое преступление, – пояснил Флоренц.       – Но кто же решился на такое? – спросил Гарри, до сих пор не понимая сути. – Если тебе предстоит быть навеки проклятым, то уж лучше умереть, чем убивать единорога, правда?       – Правда, – согласился кентавр. – Но он делает это ради того, чтобы набраться сил и завладеть напитком, который полностью восстановит его силы и сделает его бессмертным... Вы знаете, что сейчас спрятано в школе?       – Философский камень, – одновременно выпалили ребята, а Гарри продолжил. – Ах да, конечно, он ведь не только превращает все в золото, он еще и эликсир жизни! Но я не понимаю, кому...       – Разве вы не знаете того, кто много лет ждал, пока сможет вернуть себе силы, того, кто все эти годы цеплялся за жизнь, дожидаясь своего шанса?..       Гарри показалось, что его сердце стянул железный обруч. Заглушая шорох деревьев, в ушах его прозвучали слова, сказанные ему Хагридом в ту ночь, когда они встретились: «Кое-кто говорит, что он умер. А я так считаю, что чушь все это. Думаю, в нем ничего человеческого уже не осталось – а ведь только человек может умереть».       – Вы хотите сказать, – хрипло начал Гарри. – Вы хотите сказать, что это Волан...       – Гарри! Бетти! Вы в порядке?       К ним со всех ног бежала Гермиона, за ней, тяжело дыша, следовал Хагрид.       – Мы в порядке, – автоматически ответила Бетти. – Единорог мертв, Хагрид, он лежит на поляне в глубине леса.       – Здесь я вас оставлю, – прошептал Флоренц, когда Хагрид поспешно удалился, чтобы лично увидеть единорога. – Теперь вы в безопасности.       Гарри и Бетти соскользнули с его спины.       – Удачи вам, Гарри Поттер, – произнес кентавр. – И раньше случалось, что движение планет истолковывалось неправильно, даже кентаврами. Я надеюсь, что этот случай как раз один из тех. ***       Придя в гостиную факультета, где ребят ждал засыпающий Рон, Бетти и Гарри пересказали их с Флоренцом разговор из которого не сложно было понять, что Снейп ищет камень для Волан-де-Морта. С такими не очень радостными мыслями они и направились спать. ***       Для Бетти, как и для Гермионы, экзамены прошли не сложно. Профессор Флитвик по одному приглашал ребят в свой кабинет и требовал заставить плясать лежащий на столе ананас. Профессор МакГонагалл дала задание превратить мышь в табакерку. Количество полученных за экзамен очков зависело от того, насколько красивой получалась табакерка. Но если у табакерки были усы, балл автоматически снижался. А на экзамене у профессора Снейпа большинство жутко перенервничало, пытаясь вспомнить, как приготовить зелье, отнимающее память.       Рон и Гермиона, казалось совершенно не думали о философском камне. Нет, им конечно было страшно: вдруг Тёмный лорд заявится в школу, но в целом вели они себя как и всегда. Возможно, это связано с тем, что они не видели, что происходило в лесу, или что у них не горит каждый день шрам, как у Гарри. К тому же они были так сильно заняты повторением пройденного, что у них не оставалось времени на то, чтобы беспокоиться насчет Снейпа.       Последним экзаменом была история магии. Ребятам предстояло в течение часа письменно ответить на вопросы о древних выживших из ума волшебниках – кто из них изобрел самопомешивающиися котел и все в том же духе. А впереди их ждала свобода. Целая неделя свободы до объявления результатов.       – Я думала, все будет гораздо сложнее, – заметила Гермиона, когда они вместе с другими учениками вышли на залитый солнцем школьный двор. – Оказалось, что мне даже не надо было учить наизусть кодекс волков-оборотней тысяча шестьсот тридцать седьмого года и историю восстания Элфрика Нетерпеливого.       Гермиона и Бетти всегда любили после экзамена обсуждать, написанную работу, но Рон заявил, что ему от этого становится плохо. И они не спеша спустились к озеру и сели под дерево. На берегу веселились близнецы Уизли и Ли Джордан – они дергали за щупальца заплывшего на теплое мелководье кальмара.       Всё было хорошо, как вдруг Гарри вскочил на ноги и побежал в сторону хижины Хагрида.       От полу-великана ребята узнали, что тот за бутылочкой огневиски рассказал продавцу драконьего яйца и по совместительству мужчине в балахоне, как успокоить Пушка. Теперь ни Гарри, ни Рон, ни Гермиона, ни даже Бетти не сомневались, что человек под капюшоном – Снейп. Попытка рассказать всё Дамблдору не увенчалась успехом, ведь как ребята узнали от профессора МакГонагалл, директор срочно отбыл в Министерство Магии.       Поэтому оставалось одно – действовать. После долгих уговоров Гарри всё-таки согласился взять с собой друзей, и ровно в полночь ребята залезли под мантию-невидимку, добрели до двери, где Пушок охраняет философский камень. Гермиона заклинанием отперла дверь, и как только они зашли, ребятам сразу пришлось достать флейту, ведь арфа, стоявшая неподалёку, как по щелчку пальца перестала играть.       – Продолжай играть! – шепнул Рон, когда они сняли с себя мантию и медленно двинулись к люку. Жаркое зловонное дыхание, вырывавшееся из трех пастей, чувствовалось все сильнее. – Думаю, мы легко откроем люк, – заверил их Рон, вставая на цыпочки и бросая взгляд за спину пса. – Хочешь пойти первой, Бетти?       – Нет, ни за что! – воскликнула та, отступая назад.       – Хорошо. – Рон скрипнул зубами, собираясь с силами, и опасливо переступил через лапы Пушка, а потом нагнулся над люком и потянул за кольцо.       – Что ты там видишь? – возбужденно прошептала Гермиона.       – Ничего. Темнота. Никаких ступеней не видно, придется прыгать.       Гарри, продолжавший играть на флейте, поднял руку и помахал, привлекая внимание Рона. А потом указал пальцем на себя.       – Ты хочешь пойти первым? Уверен? – переспросил Рон. – Честно говоря, не знаю, как далеко нам придется лететь. Отдай флейту Гермионе, Пушок не должен проснуться.       Гарри протянул флейту девочке. Прошло несколько секунд, прежде чем та поднесла ее к губам, а трехголовый монстр уже задергался и зарычал. Но как только до него донеслись звуки флейты, он снова погрузился в сон. Гарри переступил через Пушка и заглянул в люк дна видно не было. Он пролез в дыру, крепко держась за края люка, и наконец повис на кончиках пальцев. А потом поднял глаза на Рона и Бетти.       – Если со мной что-то случится, уходите отсюда, – произнес он. – Бегите к Хагриду, чтобы тот немедленно отправил к Дамблдору сову, поняли?       – Поняли, – одновременно сказали они.       И с этим словами Гарри разжал пальцы и полетел вниз. Он все летел и летел, прорезая холодный влажный воздух, а дна все не было, и... ПЛЮХ!       – Все в порядке! – прокричал он, подняв голову вверх, где в вышине светился открытый люк, отсюда казавшийся размером с почтовую марку. – Можешь прыгать, тебя ждет мягкая посадка!       Через мгновение рядом с Гарри оказался Рон, затем Бетти, а после, и Гермиона.       – Нам повезло, что здесь есть это растение, — улыбнулся Рон.       – Повезло?! – внезапно взвизгнула Бетти. – Да вы посмотрите на себя!       Она вскочила на ноги и попятилась к отсыревшей стене. Сделала она это с большим трудом, потому что в тот момент, когда она приземлилась, растение сразу начало обвиваться вокруг ее лодыжек. А что касается Гарри и Рона, то длинные ползучие побеги умудрились связать их ноги так что они даже этого не заметили.       Гермиона тоже успела освободиться прежде, чем растение смогло ее опутать, и теперь, прижавшись к стене, девочки с ужасом смотрели, как Гарри и Рон пытаются сорвать с себя стебли. Но чем больше усилий они прикладывали, тем сильнее и быстрее обвивались вокруг них змееподобные побеги.       Как вдруг...       – Локарнум Инфломаре!       Дьявольские силки спали и ребята провалились вниз.       – Пошли. – Гарри махнул рукой в сторону единственного каменного прохода, который вел отсюда.       Все, что они слышали – кроме своих шагов, разумеется, – были капли воды, падающие со стен. Коридор резко пошел вниз.       – Слышите? – прошептал Рон.       Бетти прислушалась. Откуда-то сверху доносилось мягкое шуршание и тихий звон.       Они дошли до конца коридора и очутились у входа в ярко освещенный зал с высоким дугообразным потолком. Зал был полон порхающих и кружащихся птиц – маленьких и ярких, как драгоценные камни. На другой стороне зала виднелась тяжелая деревянная дверь.       – Думаешь, они нападут на нас, если мы попытаемся пройти через зал? – спросил Рон.       – Возможно. – Гарри задумался. – На вид они не особенно опасны, но если нападут все разом... Ну что ж, другого пути нет... Я попробую...       Гарри шумно втянул в себя воздух, закрыл голову руками и метнулся к двери. Он был готов к тому, что в любое мгновение в него вонзятся острые клювы и когти, но этого не произошло. Гарри добежал до двери и схватился за ручку – дверь оказалась запертой.       Убедившись, что птицы не опасны, Гарри повернулся к Рону, Гермионе и Бетти и махнул им рукой.       Они дружно тянули дверь на себя и толкали ее плечами, но даже втроем не смогли ее открыть. Не помогло даже заклинание Алохомора, которое несколько раз произнесла Гермиона.       – Эти птицы... Они не могут быть здесь просто так, для украшения, – с умным видом заметила кареглазая.       Они подняли головы, разглядывая порхающих у них над головами птиц – ярких, блестящих... Блестящих?       – Это не птицы! – внезапно крикнула Бетти. – Это – ключи! Крылатые ключи! Присмотритесь повнимательнее – сами увидите. Это ключи, а значит...       Бетти огляделась по сторонам.       – Ну конечно, смотрите! – воскликнула она. – Метлы! Мы должны поймать нужный ключ!       – Но их здесь сотни! – ужаснулась Гермиона.       Рон наклонился к двери, изучая замок       – Нам нужен большой старинный ключ... скорее всего, серебряный, такой же, как дверная ручка.       Они быстро оседлали метлы, поднялись в воздух и оказались в облаке ключей. Сначала они пытались наобум ухватить то, что им нужно. Но заколдованные ключи уворачивались, резко пикируя или набирая высоту, так что казалось, что поймать их просто невозможно.       Однако, Гарри не зря стал самым молодым ловцом за последние сто лет. У него был дар замечать вещи, которых не замечают другие. Покружив несколько минут в водовороте из разноцветных перьев, он заметил огромный серебряный ключ с помятым крылом. Было похоже, что его совсем недавно уже ловили и с силой всовывали в замок       – Вот он! – крикнул Гарри, обращаясь к остальным. – Этот большой, вот здесь... нет, вон там... с ярко-голубыми крыльями... одно крыло помято!       После нескольких попыток ключ наконец-таки был у них в руках. Зайдя в следующую комнату, перед ребятами предстала шахматная доска с белыми и чёрными фигурами.       – И что нам теперь делать? – прошептал Гарри.       – По-моему, ответ вполне очевиден, – заметил Рон. – Мы должны выиграть, чтобы оказаться на другой стороне зала.       Там, за белыми фигурами, виднелась еще одна дверь.       – И как же нам выиграть? – нервно спросила Гермиона.       – Я думаю, – выговорил Рон после непродолжительного раздумья, – мы должны стать фигурами. Ты, Гарри, встань на место того слона. Гермиона, займи место этой ладьи. Бетти – королева. А я буду конём.       Игра началась. Рон уверенно выдавал команды. Как вдруг...       – Мы почти у цели. Есть только один выход. Я должен пожертвовать собой.       На все уговоры Рон отвечал твёрдым отказом, а потому, когда белая королева снесла голову его коню, Гарри поставил шах и мат.       Гермиону оставили приглядывать за рыжеволосым, а Бетти и Гарри поспешили в следующую, после тролля, комнату.       На небольшом столике располагались семь баночек с зельями и пергамент.       Записка гласила:       Впереди опасность, то же позади,       Но две из нас помогут, ты только их найди. Одна вперед отправит, еще одна – назад, В двух – вино всего лишь, а еще в трех – яд.       Ты хочешь здесь остаться на долгие века?       Тогда ищи – к тому же подсказка тебе дана.       Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд, Найти его несложно – от вина левый ряд.       Второе – в крайних бутылях налито не одно и то ж, но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.       Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь, а если из второй слева и второй справа глотнешь, сам убедишься – налито одно и то же в них, хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых.       Слегка улыбнувшись, чем очень удивила Гарри, Бетти начала тщательно осматривать каждый бутылёк и по прошествии нескольких минут, вынесла вердикт:       – Глоток из самой маленькой бутылочки даст нам возможность пройти вперед, к камню. А вот эта, – она указала на круглую бутылочку с краю, – поможет вернуться назад. Но в первой хватит лишь на одного человека.       – Тогда ты глотни из второй, – произнес Гарри. – Нет, в самом деле, вернись и забери Рона и Гермиону. А когда доберетесь до комнаты, где летают ключи, возьмите метлы – они поднимут вас наверх и пронесут мимо Пушка. Когда окажетесь в замке, летите прямиком туда, где спят совы, и отправьте Буклю к Дамлбдору. Он нам очень нужен. Возможно, мне удастся на какое-то время задержать Снейпа, но если честно, то вряд ли надолго.       Так они и поступили, а потому на следующий день, вся школа гудела о том, что Гарри Поттер спас философский камень, от ничем не примечательного, на первый взгляд, профессора Квирелла. ***       Большой зал был полон. Поскольку соревнование между факультетами в седьмой раз подряд выиграл Слизерин, то зал был оформлен в зелено-серебряной цветовой гамме. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Слизерина, на котором была изображена змея.       Наконец, директор школы поднялся со своего места и заговорил.       – Итак, еще один год позади! – радостно воскликнул Дамблдор. – Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовней. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас все лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра.       Дамблдор обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз.       – А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриффиндор – триста двенадцать очков. Третье – Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Когтевран – четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин – четыреста семьдесят два очка. Однако мы не учли последних событий. В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков... Подождите, подождите... Ага...       Директор задумался. Ну, или сделал вид, что задумался.       – Начнём с мистера Рональда Уизли. За лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.       Крики, поднявшиеся за столом Гриффиндора, наверное, долетели до заколдованного потолка. По крайней мере звезды на потолке задрожали.       Вновь наступила тишина.       – Мисс Гермионе Грейнджер, за стальную выдержку перед лицом опасности я присуждаю пятьдесят очков.       За их столом творилось что-то невообразимое – за одну минуту факультет заработал сто очков.       – Далее...мисс Элизабет Паркер, за умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков.       Поднявшийся шум оглушил Бетти. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина. Они почти выиграли соревнование между факультетами.       Дамблдор поднял руку. Зал начал стихать.       – И наконец, мистер Гарри Поттер, – объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. – За фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор семьдесят очков.*       Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошел взрыв, – настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора.       – Таким образом, – громко прокричал Дамблдор, пытаясь заглушить аплодисменты, которые только усилились оттого, что факультеты Когтевран и Пуффендуй тоже возликовали по поводу поражения Слизерина. – Таким образом, нам надо сменить декорации.       Он хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо нее появился гигантский лев Гриффиндора. Снейп протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой.        Да, не честно. Да, коррупционно. Но, зато, как радостно!