Дело о зельеваре

- Джеймс, ну сколько можно ругаться с братом. Я же много раз говорил тебе, что когда вы находитесь в воздухе, то нужно концентрироваться только на игре. Что вы опять не поделили? – Гарри, тяжело дыша, подбежал к старшему сыну, спустившемуся с метлы, теперь исподлобья смотревшего на отца. - Он сам начал... - Ничего я не начинал, - поджав губы, ответил Альбус. Он стоял рядом с отцом и с раскрасневшимися от ветра щеками обиженно смотрел на старшего брата. – Если бы ты опять не стал говорить гадости про слизеринцев и оскорблять Скорпиуса, никто бы тебе ничего не сказал. - А что ты вечно защищаешь этого белобрысого хмыря? - скривившись, произнес Джеймс. - Сам ты хмырь, - Альбус уже было подскочил к старшему брату, но их отец оказался быстрее. Встав между сыновьями, он схватил обоих за плечи. - Так, стоп. Хватит. Я устал слушать ваши ссоры. Джеймс, тебе давно пора свыкнуться с мыслью, что твой брат слизеринец и в этом нет ничего плохого. На факультете Слизерина учились и учатся такие же хорошие и храбрые волшебники, как и на других факультетах. И Скорпиус Малфой - друг Альбуса, поэтому будь добр, прими этот факт и перестань цепляться к ним обоим. Джеймс недовольно нахмурился. - Но папа… - Джеймс! - Хорошо, - выдавил из себя Джеймс Поттер, - но если они сами будут задираться, пусть отвечают. - Кто это начинает задираться, надо еще посмотреть, - продолжая обиженно смотреть на брата, тихо произнес Альбус. - Все, идите, - слегка подтолкнув их вперед, сказал Гарри. Подхватив свои метлы, Джеймс и Альбус отправились в Хогвартс за остальными учениками, закончившими тренировочные полеты. Глядя вслед сыновьям, Гарри устало покачал головой. Джинни, Рон и вместе с ними Джеймс, узнав о том, что Альбус попал на факультет Слизерина, очень остро восприняли это известие. Для бывшей миссис Поттер и лучшего друга Гарри главной причиной неприятия стало давнее предубеждение в отношении змеиного факультета, а Джеймс - явная копия семейства Уизли - предпочитал слушать дядю и мать, нежели отца. Самого же Гарри больше беспокоило вовсе не это, а новый друг Альбуса. Он с трудом принял дружбу второго сына со Скорпиусом Малфоем, но его спокойный и почти такой же упрямый, как и все Поттеры, Альбус Северус так радовался и гордился новым другом, что Гарри ничего не оставалось, как уступить. Когда дети скрылись с глаз, он отправился к трибунам, по пути пытаясь справиться с раздирающим его внутренности кашлем. Достав из кармана мантии припасенное зелье, он быстро выпил его и глубоко вдохнул, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Несколько месяцев назад он все же сходил к колдомедику и проконсультировался по поводу зелий, которые могли бы помочь при его болезни. Целитель, узнав про диагноз, сначала не поверил Поттеру, ведь от таких тяжелых маггловских заболеваний маги страдали редко в силу более высокой сопротивляемости их организма, но проведя собственное обследование по-прежнему знаменитого героя и выявив высокую пораженность легких, колдомедик вынужден был согласиться с врачами. Обреченно разведя руками, он сообщил, что, к сожалению, магическими средствами невозможно излечить подобное заболевание, к тому же на такой поздней стадии. И единственное, чем он мог помочь Гарри, это прописать несколько зелий на основе черной бузины, которые должны были избавить его от кашля; их-то Поттер теперь и принимал. Иногда ему даже казалось, что зелья помогают, и он чувствует себя лучше, но эта иллюзия сохранялась у него лишь до следующего приступа кашля. Присев на одну из скамеек для болельщиков, Гарри наложил на себя согревающие чары (морозный и колючий ветер продолжал неистовствовать и в марте) и, достав из кармана пакетик мятных конфет, которые заменяли ему сигареты, устремил взгляд в по-весеннему голубое небо. Возвращаться в Хогвартс он пока не хотел. После тренировки должен был состояться родительский день, когда в школу приезжали взрослые волшебники, желавшие навестить своих детей. Поттеру никого видеть не хотелось - Джинни не приехала, так как она вместе с новым поклонником и Лили собиралась в этот день в зоопарк магических животных, а Джеймса и Ала он и так видел каждый день - поэтому он предпочел посидеть на трибунах. Возможно, попозже он полетает. Сколько просидел Гарри на трибуне, он сказать не мог. Он смотрел на небо, на пустое поле и ни о чем не думал, время не существовало. Но вдруг в какой-то момент он понял, что уже не один. Даже еще не зная, кто стоит рядом с ним, Поттер почувствовал, как его сердце гулко заклокотало, а дыхание участилось. Предчувствуя что-то неприятное, он не спешил оборачиваться. Наконец, не выдержав неизвестности, он чуть повернул голову влево и замер. В десяти шагах от него стоял Драко Малфой. Закутанный в шерстяное пальто, с порозовевшими от холода щеками он смотрел прямо на него. Мельком увидев Малфоя в начале учебного года на вокзале Кинг-Кросс, Поттер заметил, что тот постарел, но вблизи оказалось, что мелкая сеточка морщин возле глаз и глубокая складка между бровей – это была лишь незначительная часть изменений. Несмотря на прежнюю прямую осанку и непроницаемое выражение лица он как будто весь источал усталость и измождение. Гарри быстро отметив эти перемены, резко отвернулся, встал и начал спускаться по все еще кое-где замороженным ступенькам. - Поттер, - тихий глухой голос раздался сзади, но Гарри не остановился. - Поттер, нам нужно поговорить. Едва не поскользнувшись на одной из ступенек, Поттер схватился за перила, но в следующую секунду снова начал спускаться. - Гарри, пожалуйста, дай мне все объяснить, – умоляющие нотки в голосе все же заставили его остановиться и обернуться к Малфою. - У тебя пять минут, - стараясь не вглядываться в рядом стоявшего мужчину, потому что оказалось, что даже спустя почти пятнадцать лет, он не мог смотреть на него не вспоминая о ноющей боли в груди. - Я… мы будем говорить здесь? – Увидев, что Поттер никак не отреагировал на его слова, он прикрыл глаза, втянул холодный воздух и продолжил. – Хорошо, раз ты не хочешь никуда идти, я объясню все здесь. Малфой оглянулся словно проверяя есть ли рядом с ними кто-то и, видимо, удостоверившись, что они одни, снова повернулся к Поттеру. - Я все вспомнил только неделю назад. Гарри, в тот день, когда мы были в мэноре, я тогда уже все решил. Окончательно. Я собирался к тебе. Я думал, что поговорю с Асторией и потом сразу же отправлюсь на Гриммо. Но мы начали с ней ссориться, и в какой-то момент я отвернулся и она, наложив на меня Империо, заставила меня вытянуть воспоминания, все мои воспоминания о тебе за тот месяц. Малфой провел по лицу рукой, а затем судорожно поправил ворот мантии. - А потом она наложила на меня Обливиэйт. Гарри слушал все, что рассказывал Малфой как-то отстраненно и только крепко сжимал пакет конфет в кармане. - И как ты вспомнил? - По какой-то непонятной причине она сохранила эти воспоминания в фиале и положила их к себе в сейф. Семь дней назад она второпях собиралась к своим родителям и случайно забыла закрыть его, - Драко провел дрожавшей рукой по волосам. – Если бы она была в тот момент дома, когда я все узнал, я бы, наверное, убил ее, убил, даже несмотря на Скорпиуса. Через день я сам отправился во Францию и все у нее расспросил. Мне в те дни было очень плохо, то ли от ее Обливиэйта, то ли еще от чего и я смутно помню, что происходило тогда. Оказывается, она отправила тебе филина с запиской якобы от меня, уж не знаю, как ей это удалось, а потом заявила, что не собирается жить в Англии и... Какая-то птица громко хлопнув крыльями и протяжно вскрикнув пронеслась над их головами, а Гарри вдруг понял, что уже не понимает, что говорит ему Малфой. В ушах барабанило громко стучавшее сердце, перед глазами все расплывалось и, не справившись с собой, он вдруг стал оседать. Правда, упасть ему так и не удалось - чужие, но в то же время такие знакомые и крепкие руки подхватили его в нескольких сантиметрах от земли. - Гарри, Гарри, пожалуйста, не надо, прошу тебя, - стал шептать Драко и тут же начал покрывать поцелуями его мокрые щеки, глаза, подбородок, губы. Гарри еле держался на ногах, всем телом опираясь на Драко, и чувствовал, как вселенская слабость накатила на него, отбирая все чувства и мысли. Уткнувшись Малфою в плечо, Поттер втянул все тот же терпкий аромат с древесными нотами и понял, что ничего не чувствует. - Драко, - спустя пару минут Гарри отстранился и, поправив съехавшие с носа очки, наконец, прямо посмотрел на своего бывшего любовника, - я думаю, тебе лучше уйти. - Что? – Малфой побледнел, хотя казалось, что сильнее уже некуда и умоляюще на него посмотрел. – Поттер, ты что меня не слышал? Я не помнил, что было тогда, не знал. Ты разве не понимаешь, я хотел быть с тобой и…сейчас… Поттер прикрыл глаза и глубоко вдохнул. - Я не знаю, я не могу. Мне нужно время, - тихо произнес Поттер и отступил назад. Но дальше уйти не успел, грудь снова прорезала боль и в следующую секунду он, согнувшись пополам, начал кашлять. Малфой склонился рядом с ним и обеспокоено спросил. - Что с тобой? Поттер? Откашлявшись, Гарри вытер мокрый от слюны рот и, качнув головой, снова посмотрел на рядом стоявшего мужчину. – Мне нужно время. Малфой прикусил нижнюю губу, глубоко вдохнул и обреченно кивнул. *** Он отправил сову Драко о том, что хочет встретиться с ним спустя неделю. Семь дней понадобилось ему, чтобы решить, хочет ли он что-то менять, хочет ли возвращать прошлое, покрытое темными тенями, хочет ли выпустить наружу те чувства, которые были погребены глубоко внутри, от которых еще неизвестно осталось ли что-то, кроме зыбких воспоминаний? И может ли он вообще чего-то хотеть, учитывая его диагноз? Семь долгих дней борьбы с самим с собой, мучительного и высасывающего кровь сражения. Всю эту неделю Гарри ходил по Хогвартсу, замкнутый и дерганный. Ученики на его уроках, словно почувствовав перемену в преподавателе, вели себя тихо, и даже Альбус с Джеймсом не решались подойти к отцу с обычными разговорами. На деревьях, которые были видны из окна комнаты, в которой жил Гарри, беспощадный ветер гнул ветки, когда Драко Малфой постучался в двери. После отклика он вошел внутрь и, прикрыв за собой дверь, обернулся к Поттеру и выжидательно посмотрел на него. Тишина, такая мертвая, что казалось, что в комнате не было никого живого, на минуту повисла в помещении, а потом взорвалась быстрыми шагами и непроизвольным всхлипом. Гарри обнял Драко так крепко, как только мог, а тот, как будто почувствовав опору, уже в следующую секунду обмяк в его объятьях, и если бы Гарри не подхватил его, то повалился бы на пол. Медленно опустившись с ним вниз, Гарри стал покрывать его лицо поцелуями: длинные ресницы, чуть темные на концах, высокие скулы, покрытые легким румянцем, чуть острый нос, уголки ярких губ и, наконец, припал к самим губам, как к живительному источнику. У них был все такой же сладкий вкус. Сначала поцелуи были легкими и невесомыми, как прикосновения ветра, только как воспоминания, но потом они, как и прежде, начали сводить его с ума. Проведя языком по губам Малфоя, он чуть сильнее надавил и со стоном погрузился в желанную влажность рта. Стало жарко, душно, невыносимо хорошо. Теперь они целовались неистово, словно хотели проглотить друг друга. Одежда оказалась на полу быстро и так же быстро они переместились на кровать. Гарри плохо помнил, что происходило дальше, потому что потерялся в ощущениях, ярких эмоциях и невысказанных прежде признаниях. Это было так знакомо, но так давно, что казалось как будто в первый раз. Переплетясь ногами и крепко обнявшись, они лежали на широкой кровати и дышали в унисон. Драко целовал его шею, плечи, проводя колючей щетиной по коже, и в этот момент Гарри понимал, что чувствует себя так, как будто не было этих почти пятнадцати лет, когда они в последний раз были вместе. Все было по-прежнему. Только вместо безумной страсти, жажды обладания, которую он много лет назад испытывал в присутствии Малфоя, теперь он чувствовал чистую любовь, нежность и чувство полного единения с Драко. Когда в очередной раз Драко нежно провел губами вдоль его шеи и, остановившись на подбородке, замер, Гарри прервал приятную тишину. - Ты все эти годы совсем не помнил того, что было между нами? Малфой чуть отстранился и, встретившись взглядом с любовником, провел пальцем по его брови и стал неторопливо говорить. - Первое время нет, но у меня все время было ощущение, что я что-то оставил в Англии или что-то потерял. А потом даже не знаю как и почему, но ты начал мне сниться. Сначала это были какие-то неуловимые фрагменты разговоров, взглядов, которых, как мне казалось, никогда не было, а потом меня стали «мучить» эротические сны с твоим участием. Это было так сумасшедше, странно, невозможно. Я думал, что сойду с ума. Гарри нежно провел по лицу Драко и начал перебирать его волосы. - Ты мне тоже снился. Очень долго. Иногда в кошмарах, потому что в них ты уходил от меня снова и снова, иногда тоже в эротических снах, после которых я ненавидел тебя и себя еще больше. Малфой приподнялся, прикрыл лицо руками и в тишине, такой тяжелой, что казалось можно ощутить ее вес на груди, послышалось его прерывистое дыхание. Гарри положил руку сверху его ладоней и крепко сжал. - Все уже прошло, Драко. Прошло. Ты здесь, и это самое главное. Знаешь, все это время я хотел у тебя кое-что спросить. В тот день, когда мы виделись в последний раз, твоя жена говорила про то, что на седьмом курсе ты беспокоился обо мне, что вроде бы даже был влюблен в меня тогда. Это правда? - Она так говорила? - По крайне мере, я так ее понял. Прямоугольное пятно бледно-желтого предзакатного света незаметно пробралось в комнату через окно, золотя бледную кожу Драко, и Гарри, положив руки на плечи Малфоя, стал слушать его тихое признание. - Я не знаю, что чувствовал тогда. Вряд ли это была влюбленность, скорее ты был моей болезнью, помешательством. Сначала я тебя ненавидел за то, что ты предпочел меня своему рыжему дружку, за то, что я считал тебя Мальчиком-который-вечно-ищет-популярности и так далее. Эта ненависть росла с каждым годом, я не мог провести и дня, чтобы не придумать для тебя грязных ругательств, оскорблений. Я был таким глупцом! Это превратилось в безумие. Не знаю, во что бы все это вылилось тогда, но потом наступил шестой год, и все изменилось. Теперь я больше думал о том, как же мне исполнить приказ Вол…Волдеморта, - Драко сглотнул и сбивчиво продолжил, - ты был лишь препятствием, которое мне мешало. Меня раздражало, что ты постоянно следишь за мной, я этого боялся и в тоже время очень хотел, чтобы ты продолжал это делать, ведь так ты обращал на меня внимание. А в последний год все изменилось еще больше. Тебя не было, сначала мне казалось, что я этому рад, что так будет лучше. Потом до нас дошли слухи, что ты прячешься где-то со своими друзьями, и я вдруг понял, что не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты можешь не поверить, но я восхищался тобой, твоей безумной смелостью, хотя и завидовал, конечно, тоже. К тому же я хотел, чтобы ты убил Темного Лорда и избавил нас от ужаса, всего этого ужаса. Иногда я представлял, что если мы с тобой встретимся, что я скажу тебе, что сделаю и вдруг в эти мысли пробрались совершенно сумасшедшие картинки. В этих глупых мечтах-видениях я прижимал тебя к стене и целовал. И не только целовал, Поттер. Моя фантазия подбрасывала мне очень откровенные сцены. Меня это пугало, наверное, даже еще больше, чем все вокруг. Мне нравились девушки - я это знал - и ты тут в моих видениях – все это было очень странно, неправильно, как мне казалось. Из-за этого я старался тебя снова начать ненавидеть, но не мог. К счастью, ты победил, и мы не виделись больше шести лет. Я думал, что все закончилось. Мое безумие. Но потом ты снова появился. Я тогда отказывался с тобой работать, потому что боялся, что мое безумие вернется и Пактумус с тобой заключил, потому что хотел убежать от себя; я считал, что если больше никогда не увижу тебя, то не буду ничего чувствовать. В тот раз я оказался не прав - ничего из этого меня не спасло. - Ты жалеешь об этом? Малфой снова повернулся к Гарри и встретился с ним взглядом. Серая радужка тонким ободком обвилась вокруг расширенного зрачка, но в этих глазах ничего нельзя было прочесть. - Как я могу жалеть об этом, Гарри? То, что испытывал рядом с тобой…я чувствовал это снова только когда родился Скорпиус. Поттер мягко улыбнулся. - Твой сын очень похож на тебя. Было неожиданно узнать, что он и Ал подружились. Малфой хмыкнул. - Да уж, очень неожиданно. Но Скорпиус похож на меня только внешне, он совершенно другой. Он более храбрый и сильный, чем я в его возрасте, хотя ему приходится намного сложнее, учитывая его фамилию. Гарри горько вздохнул, погладил Драко по щеке и немного помолчал. - Драко, а что насчет твоей жены? - А что насчет моей жены? - Что ты собираешься делать? Малфой нахмурился и, дотянувшись до стакана с водой на тумбочке, быстро выпил. - Можешь о ней не беспокоиться, она не имеет к моей жизни больше никакого отношения. - Драко, что ты с ней сделал? Малфой провел руками по лицу, словно сбрасывая усталость. - Не бойся, ничего криминального, авроров вызывать не нужно. Но если она захочет вернуться в Англию или вдруг пожелает сделать что-то против тебя, меня или Скорпиуса, она об этом пожалеет. Сильно пожалеет. Гарри собирался подробнее расспросить об этой ситуации, как вдруг резкая боль прорезала грудь и он начал кашлять. Внутренности снова начало разрывать. - Гарри, что с тобой? – Малфой обеспокоено посмотрел на любовника, который продолжал, закрыв рот рукой, тяжело кашлять. Задыхаясь, Поттер старался справиться с накатившим приступом, но кашель унять не удавалось. Наконец, когда казалось, уже невозможно было дышать, приступ отступил и он, вытерев мокрые щеки и рот, облегченно выдохнул. - Поттер, что с тобой? – нахмурившись, переспросил Малфой. - Ничего, все нормально. Это обычный кашель. - Поттер, ты меня за идиота принимаешь? Такой обычный кашель, что от него у тебя кровь на подушке, - Малфой раздраженно скривил рот, указывая на красное пятно на наволочке. Гарри прикрыл глаза и глубоко выдохнул. Он не хотел впутывать в это Драко. - Правда, всего лишь простуда. - Поттер, ты до сих пор не умеешь врать, - Драко схватил Гарри за плечи и с болью в голосе продолжил. – Гарри, скажи, что с тобой? - У меня рак, - откинувшись на подушку, наконец, ответил Поттер. - Какой рак? - Рак легких. Это маггловская болезнь. Не знаю, слышал ли ты об этом заболевании, но не стоит обращать на это внимание. Все будет хорошо. Малфой плотно сжал губы, явно сдерживая себя. - Ты лечишься? Гарри встал с кровати и, надев пижамные штаны, висевшие рядом на стуле, отошел к окну. - Ты что с ума сошел? – Малфой понял все сразу и, подскочив к нему, развернул к себе. – Хочешь сдохнуть?! Я сам тебя убью, Поттер. И это после всего этого…ты что не понимаешь, если ты умрешь, я…я Начав задыхаться, Малфой стал дергать Гарри за плечи. Все тот же бледно-желтый свет теперь освещал его исказившееся от ярости и боли лицо, и Гарри, не вытерпев, дернул Драко на себя и крепко обнял. - Не надо, Драко, пожалуйста, не надо. Я пью кое-какие зелья, но …я…я… у меня такая стадия, которая уже не лечится. Гарри почувствовал, как Драко стиснул его плечи, так крепко, что стало больно. Спустя пару секунд он ослабил хватку и резко сквозь зубы процедил. - Это у тупых магглов ничего не лечится, а я приготовлю тебе зелье. - Драко, такого зелья нет. - Дементор с тобой, Поттер. Если ты еще не забыл, я один из лучших зельеваров в Европе, не зря ты тогда попросил меня с тобой работать. Я найду лекарство, чего бы мне это не стоило. *** На следующее утро Малфой сразу же принялся за исполнение своих обещаний. Гарри, проведя утренний урок, нашел Драко в кабинете зельеварения, склонившимся над столом с кучей учебников. - Драко, что ты здесь делаешь, и что это за книги? - Я собираюсь здесь работать. С Макгонагалл я уже договорился об этом, она разрешила мне занять заднее помещение в классе, чтобы приготовить тебе зелье, а также выделила комнату, в которой я могу разместиться. Правда, я пользоваться ей естественно не собираюсь, - хитро улыбнулся он, повернувшись к Гарри. - И что Макгонагалл разрешила тебе это так просто? - Почему же просто? С сегодняшнего дня я официальный поставщик зелий в больничное крыло Хогвартса, - хмыкнув, Драко отошел от стола и, подойдя к полке со склянками, начал их перебирать. – Что касается книг: в них я пытаюсь найти информацию о том, что может тебе помочь. Гарри поднял один из учебников и, увидев название «Болезни магов и магглов», сглотнул. Драко времени не терял. - Когда ты успел все это найти? Малфой повернулся к нему. - Кто рано встает, Поттер… - А когда ты успел съездить домой? – удивленно спросил он, заметив новые брюки и рабочую мантию на Малфое. - Я привез все вещи с собой, если ты не заметил. Они стоят в твоей комнате еще с утра. Гарри недоуменно посмотрел на любовника. - Как ты… я же не дал тебе в письме четкого ответа. Во всем слизеринец, да, Малфой? Драко поставил на полку одну из склянок, повернулся к Гарри и с совершенно серьезным лицом произнес: - Ты думаешь, я бы отпустил тебя на этот раз, Поттер? Я все равно собирался приехать, даже если бы ты не прислал сову. Гарри глубже вздохнул, быстро подскочил к Драко и, взяв его за затылок, со всей страстью поцеловал. - Надеюсь, когда я вернусь, ты встретишь меня также, - чуть севшим голосом прошептал ему в губы Драко, когда они, наконец, оторвались друг от друга. Поттер чуть отступил назад. - А ты куда-то собрался? - Мне нужно будет вернуться в Лондон, чтобы купить некоторые ингредиенты и решить кое-какие свои проблемы. - Ты надолго? - Думаю на день, два. Поттер натянуто улыбнулся. Ему не хотелось расставаться с Драко. Страх, что он снова может его больше не увидеть, по капле проникал в кровь. Малфой, видимо поняв чувства любовника, нежно провел по руке. - Я обещаю, что вернусь очень быстро. Даже не надейся, что сможешь избавиться от меня, Поттер. Гарри кивнул и снова притянул к себе Драко для поцелуя. Когда Драко уехал, Поттер сразу же занял себя делами, чтобы не чувствовать вновь образовавшуюся пустоту в груди. Целый день он неистово работал, гоняя квиддичных игроков по полю, а вечером позвал к себе детей. Альбус и Джеймс появились в комнате, которую занимал отец сразу после ужина и, усевшись на широкий диван, повернулись к нему. Гарри стоял у окна и, покусывая губы, внимательно смотрел на детей. - Дети, я…вы заметили, что...Мерлин, - он нервно провел по волосам. – В общем, я хотел вам кое-что сказать. Он снова внимательно посмотрел на сыновей, переминулся с ноги на ногу и вдруг встрепенувшись, отошел от окна и присел в кресло, стоявшее напротив дивана. Дети обеспокоено смотрели на отца. Они никогда не видели его таким. - Папа, что-нибудь случилось? – спросил Джеймс. - Нет, то есть, да. Я... – начал Поттер и снова замер, прикрыв рукой глаза. - Папа, ты хочешь рассказать про себя и мистера Малфоя? - вдруг в полной тишине почти неслышно спросил Альбус. - Что? – Гарри открыл глаза и удивленно посмотрел на второго сына. – Откуда ты знаешь? Альбус опустил взгляд и, сосредоточив внимание на чуть потертой обивке дивана, которую он тут же начал теребить, тихо произнес. - Мне сказал Скорпи, а ему рассказал папа. Гарри мотнул головой, пытаясь понять не послышалось ли ему, то что сказал Альбус. И когда это Малфой успел все рассказать сыну? - Альбус, и что ты думаешь про это? - неожиданное заявление сына вернуло Гарри спокойствие. Мальчик уже открыл рот, чтобы ответить, как резкий голос старшего брата прервал его. - О чем вы говорите? Папа? Что насчет тебя и мистера Малфоя? Поттер повернулся к старшему сыну и чуть нахмурившись, все же решился сказать. - Джеймс, я и Драко Малфой будем жить вместе. - Что значит жить вместе? Ему что, жить негде? – Джеймс непонимающе смотрел на отца, крепко сжимая край школьной мантии. Помощь снова пришла со стороны младшего сына. Альбус, повернувшись к брату, ответил за отца. - Джейми, папа будет жить с папой Скорпиуса, как два отца у Кэти Браун – гриффиндорки-второкурсницы. Ты же ее знаешь? – покусывая губы точь-в-точь, как его отец, спросил Альбус. Гарри благодарно посмотрел на него и, повернувшись к Джеймсу, хотел продолжить объяснения, но, увидев сына, вздрогнул. Джеймс побледнел, нездоровые желтые пятна пошли по лицу, губы были плотно сжаты, и весь он сам как будто дрожал, исподлобья глядя на отца. - Папа, о чем это он говорит? - Альбус говорит правду. Я и мистер Малфой будем жить вместе. - Ты… ты, что такой же как эти… ненормальный?! - Джеймс! – плотно сжав зубы начал Гарри, но его сын вдруг вскочил с дивана. - Теперь понятно почему ты оставил маму. Это все из-за тебя. Если ты такой, то я не хочу тебя больше видеть. Ты мне не отец, если ты… ты такой. Не подходи ко мне больше. Истерично выкрикивая, Джеймс бросился к двери и уже схватился за ручку, но крепкий захват за локоть развернул его к отцу. - Успокойся, Джеймс, и слушай меня. Я всегда буду твоим отцом, хочется тебе этого или нет! – он ближе притянул к себе пытавшегося вырваться подростка. – Мы разошлись с твоей мамой потому, что оба этого хотели. Мистер Малфой не имеет к этому никакого отношения. И запомни еще, Джеймс, я имею право на свою личную жизнь, как и твоя мама, и ты не можешь ничего изменить в этом. Тебе ясно? Подросток поджал бледные губы и опустил голову. - Джеймс, тебе ясно?! - Ясно, - наконец процедил он сквозь зубы и, выдернув руку, выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью. Гарри устало покачал головой. Джеймс был слишком вспыльчивым, почти копия своей матери. Зря, наверное, он так разговаривал с ним, но его так разозлили слова старшего сына, что он не сдержался. - Папа, - Альбус подошел и застыл в нескольких шагах от него, смотря на пол, - а ты правда разошелся с мамой не из отца Скорпиуса? - Нет, Альбус. Просто мы с твоей мамой не были счастливы вместе. Мальчик выдохнул и наконец поднял взгляд на отца. - Тогда ладно, – и шмыгнув носом, продолжил. - И это, пап, ты не обижайся на Джеймса. Он скоро отойдет и все поймет, ты же его знаешь. Гарри прикусил губу, услышав одобряющие слова сына (и кто из его двух сыновей был старшим, надо было еще посмотреть) и, сглотнув горький комок, образовавшийся в горле, кивнул. Ласково взъерошив сыну волосы, он произнес. - Спасибо, Альбус. А теперь иди, уже поздно. Мальчик чуть улыбнулся и скрылся за дверью. А Гарри, подойдя к окну, отдернул тяжелую штору и посмотрел вперед. За окном висело серое небо, накрапывали первые капли дождя, которые, ударяясь об стекло, скатывались вниз; вновь разбушевавшийся ветер теребил голые ветки с прораставшими на них почками, и гнал по проросшей траве кем-то забытую кожаную перчатку. И каждый вой стихии все ближе подгонял тяжелые свинцовые тучи, которые теперь совсем нависали над Хогвартсом, накрывая его черной, словно крыло огромного ворона, тьмой. Дождь нарастал. *** Драко вернулся через два дня, как и обещал. Привезя с собой полную сумку склянок с ингредиентами, он оставил ее в классе зельеварения и вскоре начал проводить там большую часть времени. Гарри, закончив свои уроки, тут же шел к нему и часами наблюдал, как Малфой что-то сосредоточенно нарезал, складывал в котел и помешивал. Иногда он даже помогал ему, вычитывая в книгах какие-то рецепты и нарезая различные травы. К счастью Гарри, иногда ему все же удавалось оторвать любовника от котла и тогда они вместе летали на метле, приносившее обоим огромное удовольствие (правда, первый раз уговорить Драко взлететь в воздух было тяжело, так как тот все ссылался на то, что слишком стар для таких забав), ходили в Хогсмид, где за кружкой пива и стаканом огневиски сидели в кабаках, а возвращаясь домой, занимались любовью. В этом последнем теперь не было ничего странного или постыдного. Они подходили друг другу идеально, угадывая желания друг друга, и даря несравнимое ни с чем наслаждение. За этими занятиями незаметно пролетели последние дни марта и половина апреля. С детьми отношения не менялись. Альбус, а вместе с ним и Скорпиус, продолжали пусть и настороженно, но принимать неожиданные отношения их отцов, а Джеймс продолжал его игнорировать. На уроках он вел себя с ним как обычно, а на переменах делал вид, что не замечал. Гарри снова пытался заговорить с ним пару раз, но натыкался на стену молчания и неодобрительное сопение. Гарри было обидно и больно, но он решил больше ничего не предпринимать, надеясь, что время их примирит. Пару раз Поттер перемещался по каминной сети в Лондон, где виделся с Лили. Гарри казалось, что без него дочка росла слишком быстро, и жалел, что не может проводить с ней больше времени, хотя заметил, что после его развода с Джинни она как будто действительно стала спокойнее. Его отношения с «мистером Малфоем» Лили на удивление восприняла лучше всех, лишь сказала, что очень скучает по папе и надеется, что он пусть даже вместе с «дядей Малфоем» будет к ней приезжать. Гарри с трудом сдержал эмоции, когда прощался с дочерью. Именно в тот день, когда он возвращался из Лондона, с Поттером случился одних из сильнейших приступов. Шагнув из камина в кабинет директора Хогвартса, где никого не было, Гарри вместо того, чтобы встать на ноги, упал на колени. Съежившись, словно зародыш, он пытался справиться с резкой болью, полоснувшей в груди, вслед за которой на него напал такой сильный кашель, что минут пять он не мог спокойно вздохнуть. Уже задыхаясь, он почувствовал, что перед глазами начали появляться разноцветные круги, и уже лежа на полу, он понимал, что погружается в темноту, как вдруг кашель прекратился. Прийти в себя Гарри смог только минут через пятнадцать, когда в кабинете появилась обеспокоенная МакГонагалл, оповещенная о состоянии Гарри от портретов, висевших в помещении. Неодобрительно покачав головой и подняв на него бледно-голубые глаза, вокруг которых были сплетены глубокие морщинки, она настояла на том, чтобы Поттер отправился к колодмедику и, услышав его заверения, о том, что он обязательно сходит, с трудом его отпустила. С этого дня состояние здоровья Гарри начало ухудшаться: теперь каждый приступ кашля сопровождался кровью, после длительных физических занятий у него появилась одышка, а вскоре о себе дал знать и последний признак пожиравшей его болезни. На одном из уроков, полетав вместе с учениками, спустившись на землю, Гарри вдруг почувствовал в груди тупую боль, которая не исчезла и на следующий день, а вскоре стала постоянной. Поттер поначалу пытался скрыть ухудшение состояния от Драко, но вскоре потерпел в этом поражение. Малфой понял, что Поттеру стало хуже почти сразу, а узнав, что любовник пытался скрыть от него эти новости, гневно поджал губы и, хлопнув дверью, скрылся в классе зельеварения. Гарри пытался извиниться и поговорить с Драко, но тот, с каждым днем становившийся все более мрачным и нервным, лишь велел не мешать ему и выставил за дверь. Напряжение нарастало. Однажды Поттер освободился после тренировки одной из команд очень поздно и, как обычно, нашел Малфоя, склонившегося над котлом. Раздражение вспыхнуло мгновенно. - Малфой, ну сколько, черт возьми, можно заниматься этим зельем?! Пойдем спать, уже очень поздно. Малфой поджав губы, повернулся к нему, но ничего не ответил. - Драко, прошу тебя, хватит проводить здесь целые дни. - Поттер, по-твоему, я здесь просто так нахожусь что ли?! - Я знаю, что нет, но мне надоело, что ты только и делаешь, что безвылазно сидишь здесь, - проведя рукой по волосам, он повернулся к окну, где было темно и были видны лишь смазанные силуэты раскачивающихся деревьев. - Пойми, мне тоже страшно, я не хочу терять тебя, детей, все это. Сейчас я по-настоящему счастлив и не хочу думать, что это закончится. А ты постоянно своим видом напоминаешь мне о том, что всему скоро придет конец. Малфой подскочил к нему в секунду и дернул на себя. - Что так легко решил сдаться, Поттер? Решил сыграть в свою любимую игру в самопожертвование. Тебе не надоело? Гарри раздраженно выдернул руку из захвата. - Я не сдаюсь, Малфой. Я лишь реально смотрю на вещи. Прекрати сидеть здесь целыми днями и варить это чертово зелье. - Я что, дементор тебя дери, для себя его делаю?! - А кто тебя просил?! Малфой дернулся, услышав эти слова, а затем словно окаменел. Гарри тут же понял, что ляпнул глупость. Взъерошив волосы, он сделал шаг к Драко. - Драко, прости. Я устал, у меня все болит, я скучаю по тебе, а ты только и знаешь, что сидишь в этом классе и пытаешься строить иллюзии. - Пошел ты к соплохвосту, Поттер, - прошипел Малфой и, хлопнув дверью, вышел. К вечеру следующего дня они помирились, но горечь, словно ложка дегтя, портившая мед, продолжала разрастаться. И чем быстрее сменялись дни, несшие с собой ухудшения состояния Гарри, тем сильнее становился страх, обвязывавшийся вокруг тела свинцовыми цепями, ломавшими позвоночник, и тем плотнее душило отчаяние, выражаясь в нездоровом цвете лица и красных глазах. Казалось, до черты, за которой была только поглощавшая пропасть, остался всего лишь шаг, но неожиданно с наступлением мая, как цветок, проросший из земли после холодной зимы, в груди родилась надежда. Гарри как обычно убирал школьные метлы после урока, когда дверь в комнату распахнулась, и в проеме появился необычно взъерошенный Драко. - Поттер, где же ты ходишь? - И не дожидаясь ответа, тут же проговорил. – Гарри, кажется, я сварил его. Сердце отбило рваный ритм. - Ты сварил зелье? Малфой быстро кивнул, схватил Гарри за руку, и они вместе, почти бегом, отправились в класс зельеварения. Там, как обычно, витала смесь различных запахов, забивающих нос. В два шага оказавшись возле котла, Драко взял черпак и склянку и дрожавшими руками налил в нее светло-зеленую, как молодая трава, жидкость. - Держи. Гарри посмотрел на склянку, поднес к носу, пытаясь уловить запах, но нервозность, охватившая его, не позволила учуять хоть что-нибудь. Повременив пару секунд, он залпом выпил зелье. Малфой отложил черпак, подошел к нему и внимательно посмотрел на любовника. - Расскажи, что ты чувствуешь? Поттер покрутил в руках пустую склянку с окрасившимися в зеленое стенками и пожал плечами. - Пока ничего определенного, разве что тепло в груди. Это что-то значит? - Вроде бы да, - вытерев пальцами испарину, выступившую на лбу, Драко достал из чехла волшебную палочку и, покрепче схватив ее, стал водить вдоль тела Поттера. Потратив на это пару минут, он медленно опустил палочку и глубоко вздохнув, чуть отступил. – Уровень магии ничего не показывает, совершенно ничего. Я не знаю, не могу понять… Малфой отошел от Гарри и встал рядом с одним из столов. - Я не знаю, – он покачал головой и, прикусив губу, с отчаянием в глазах посмотрел на него. – Гарри, а что если я сварил не то зелье? И вдруг совершенно неожиданно для него обреченно опустил голову. Поттер трудно сглотнув, прикрыл глаза. Он никогда не видел такого Драко, даже во время войны. Казалось, что в любой момент он может выцвести и сломаться пополам. В следующую секунду Гарри соскочил с лавки и, приблизившись к Драко, встал рядом с ним так, что они стали соприкасаться лбами. - Драко, я уверен, что ты сварил зелье, которое мне поможет. Я знаю, у нас все получится. Мы обязательно справимся. Драко как-то истерично хмыкнул и снова совершенно неожиданно тихо произнес. - Гарри, я люблю тебя. Поттер открыл глаза и, взяв ладонь Малфоя, поднес к губам. - Я знаю, Драко, - и стал целовать каждый его палец. – Знаю. Спустя три дня они сидели в кабинете зельеварения, и Драко снова проверял состояние Гарри. - Скажи, как ты себя чувствуешь? - Драко, я же уже говорил тебе – мне намного лучше. Ты сам знаешь, что кашля у меня не было ни вчера, ни сегодня. После уроков я даже полетал на метле - совсем недолго – и не почувствовал одышки. Малфой, чуть нахмурившись, кивнул и протянул Поттеру склянку с зельем. - Мне не нравится, что кашель пропал так быстро. Я думаю тебе нужно сходить к колдомедику и снова провести полное обследование, потому что сам я не могу проверить твое состояние. - Драко, - почти по-детски протянул Гарри, - давай пока не будем об этом думать. Если мне станет хуже, я обещаю, что схожу к целителю. Но я не думаю, что стоит тревожиться из-за того, что зелье так быстро помогло, ведь ты сам говорил, что ты лучший зельевар. Драко покачал головой и хмыкнул. - Поттер, не заговаривай мне зубы. Давай уже пей зелье. Гарри скривился и, вдохнув свежий запах, чем-то напоминавший аромат зеленых яблок (теперь он уже мог его учуять) и быстро влил в себя содержимое склянки, тут же ощутив, как в горле остается гадкое и горькое послевкусие, словно он проглотил жука, большого и толстого жука. - Малфой, ну почему оно так вкусно пахнет, но такое противное на вкус? - Поттер, тебе что одиннадцать? Потерпишь как-нибудь, - Малфой отошел к шкафу с бутылочками, заполненных разными ингредиентами и начал их пересчитывать. Гарри разглядывая затылок и спину любовника, с облегчением заметил, что с тех пор как он сварил ему зелье и оно начало помогать, в осанке Драко стало намного меньше напряжения, он словно вновь превращался в себя прежнего - уверенного и собранного мужчину, того, который когда-то и привлек Поттера. - Кстати, ты так и не сказал, что входит в состав этого зелья. Малфой, повернувшись к Гарри, удивленно, в характерной ему манере, приподнял левую бровь. - Поттер, ты уверен, что поймешь, если я тебе даже их перечислю? - протянул он, но, заметив, что Гарри нахмурился, продолжил. – Ладно, так уж и быть, я тебя просвещу. Я прочитал про твою болезнь все, что было можно найти. Оказывается, магглы иногда лечат ее травами. Все это время я пытался найти нужный состав, консистенцию и пропорции. Здесь есть аконит, кора аира, бадана, чабрец и много чего еще. Действительно очень много ингредиентов. Медленно подойдя к Гарри, он забрал у него пустую склянку и, притянув к себе, прижался к губам. - Драко, что ты делаешь? – простонал Гарри, когда губы любовника оказались на шее, а потом начали спускаться ниже. - Помогаю тебе забыть про неприятный вкус зелья, - Гарри почувствовал, как Драко улыбнулся, а потом начал быстро расстегивать мантию, пробираясь руками под рубашку. Пару минут Гарри позволил себе расслабиться, но когда ласки угрожали перейти границу, он с трудом отодвинулся от Драко. - Подожди, - тяжело дыша, начал он. – У меня сейчас еще один урок. Нам придется перенести это на вечер. Малфой, чуть оттопырив нижнюю губу, недовольно посмотрел на Гарри. - Ладно, так и быть я сегодня добрый, Поттер. Я пока, наконец, разолью зелье по склянкам. Но запомни, что ты мне должен, причем по двойному тарифу. Гарри тихо хохотнул и, выходя из класса, произнес. - Жду не дождусь. *** В этом году в финале квиддича неожиданно сошлись команда Гриффиндора и Рэйвенкло. Никто не ожидал такой прыти от сине-бронзовых. В полуфинале со Слизерином они, разбив надежды почти всех учащихся, сделавших ставку на змеиный факультет, вырвали победу в последние минуты матча, когда Марта Чанг – не слишком приметная в учебе, но яркая в игре пятикурсница - выхватила снитч прямо перед носом у Альбуса Поттера, зазевавшегося всего лишь на секунду. Сегодняшний финал по квиддичу собрал полные трибуны, которые тут же разделились на две части и каждый активно поддерживал свою команду. Шестикурсник Зак Шнайдер, отпуская каждую минуту какую-нибудь шутку, оживленно рассказывал предысторию финала и представлял игроков-финалистов. Гарри, стоя возле трибун и ожидая, когда к нему подойдут обе команды, высматривал младшего сына. Альбус, а рядом с ним и Скорпиус обнаружились в секторе, который болел за Гриффиндор; два серебристо-зеленых шарфа намотанных на шеях мальчиков смотрелись здесь неожиданно. Через пару минут рядом с ним, наконец, оказались члены обеих команд (Гарри с волнением смотрел на Джеймса) и после недолгого привычного обмена приветствиями и пожатия рук капитанами, игра началась. Первые двадцать минут матч проходил по обычному сценарию, игроки гоняли друг другу по полю и периодически забивали голы. К середине игры счет был равный 80:80 и тут в действие вступили ловцы. Комментатор вмиг оживился в подробностях рассказывая, где был замечен снитч, где были ловцы и с какой скоростью они к нему летели. Все внимание зрителей теперь было приковано к ним. Затаив дыхание собравшиеся следили за тем, как Джеймс Поттер с огромной скоростью гнался за снитчем, а в полуметре от него и с каждым движением нагоняя, за ним следовала Марта Чанг. Все уже ждали, что вот-вот золотистый шарик засверкает в руках гриффиндорского ловца, как вдруг рядом с ним со свистом пронесся бладжер, от которого Джеймс успел увернуться лишь чудом, но впереди теперь оказалась ловец Рэйвенкло. Еще минуту удача была на стороне Марты Чанг, которая приближалась к золотистому шарику все быстрее, как вдруг снитч сменил направление и резко взмыл вверх. Оба ловца тут же последовали за ним. С переменным успехом то нагоняя, то отпуская от себя снитч, который словно веселый пикси игрался, кидаясь из стороны в сторону, Поттер и Чанг вскоре скрылись с глаз зрителей высоко в небе. Болельщики, затаив дыхание, напряженно вглядывались в белые воздушные облака, пытаясь разглядеть игроков. Спустя пару минут в лучах весеннего солнца заискрились бока снитча, летевшего вниз, и вслед за ним с обеих сторон от него появились ловцы Гриффиндора и Рэйвенкло. Наклонив метлы вниз, почти угрожая одним не ловким движением свалиться вниз, они гнались за главным трофеем соревнования, который в следующую секунду, словно вновь заигрывая с ловцами, резко завис в воздухе. Не сориентировавшись, Марта Чанг пролетела мимо, а Джеймс Поттер тоже уже было проворонивший золотой шарик, вдруг резко затормозил, перевернулся на 360 градусов, снова едва не слетев с метлы, и через долю секунды, подрагивая серебристыми крылышками, снитч затрепыхался в его руке. Гарри, увидев эту картину, радостно вскрикнул, как и та часть стадиона, что болела за Гриффиндор. Взорвавшиеся победные возгласы и громкие аплодисменты разнеслись над квиддичным полем. Найдя глазами младшего сына, Гарри увидел, что Альбус широко улыбался, радуясь победе брата, и только сидевший рядом Скорпиус Малфой был спокоен. Удивленно приподняв светлые брови, он чуть скривив губы, усмехнулся. Гарри, заметив это выражение на лице Малфоя младшего, хохотнул. Уж очень в этот момент Скорпиус напоминал своего отца. Вспомнив про Драко, Поттер немного взгрустнул. Его любовник уже второй день пропадал в Лондоне по каким-то рабочим делам, правда, заодно он собирался и присмотреть для них домик, который бы находился недалеко от Хогвартса. (Они, наконец, решились строить планы на будущее и присмотреть себе общее жилье.) Пусть он не видел Драко всего два дня, но Гарри скучал. Без него он даже забыл принять с утра зелье, хотя теперь, когда ему стало намного лучше, казалось, что оно уже не нужно, но Малфой настаивал, чтобы Поттер продолжал его пить. Отвлекшись на воспоминания о Драко, Гарри пропустил момент, когда все начали спускаться с трибун. Альбус и Скорпиус давно убежали вперед, а Джеймс и его команда уже стояли около него. Подняв Кубок, находившийся рядом с трибунами, он вручил его гриффиндорской команде и с радостью поздравил. Джеймс поначалу стоявший в стороне, тоже, как и остальные члены команды подошел к Гарри. Чуть поджав губы, он посмотрел на отца, потом улыбнулся и вдруг бросился к нему в объятия. Гарри облегченно вздохнув, крепко обнял сына, который почти догнал его в росте и теперь носом утыкался ему в затылок. - Поздравляю, - наконец, произнес Гарри. – Ты молодец. Я очень рад за тебя. - Спасибо, папа, - тихо произнес тот. В этот момент игроки гриффиндорской команды, радостно крича, подошли к Джеймсу и, поздравительно похлопав по плечам, протянули ему Кубок. Большой по размерам трофей почти закрывал лицо Джеймса от отца, мешая им продолжить начатый разговор, и тогда Гарри забрал выигранный Кубок, и они чуть помедлив, вместе направились вслед за уже ушедшей вперед командой. - Тебе, правда, понравилось, как я поймал снитч? - Конечно, Джейми, это был отличный кульбит. Очень не простой, но хорошо выполненный трюк. - Я долго его тренировал, - поправив взмокшие от игры волосы, он быстро глянул на отца и продолжил. - Ко мне даже Альбус подходил вместе со своим дружком Малфоем, тоже меня поздравили. Вернее, Ал поздравил, конечно, а его бело… Малфой ничего не сказал. Гарри чуть улыбнулся и покачал головой. - Они оба сидели на гриффиндорской трибуне и болели за тебя. - Да, я видел, - тихо ответил Джеймс. Потом вдруг остановился и, дождавшись пока отец поставил Кубок на землю, быстро проговорил. - Папа, я хотел поговорить, вернее, давно хотел сказать тебе, что я не против, не против тебя и мистера Малфоя. Если ты хочешь быть ним, то я… Пусть. Скомканно закончив предложение, он опустил голову и стал ковыряться в земле носком спортивного сапога. Гарри улыбнулся и, положив руку на плечо сыну, чуть сжал. - Спасибо, Джеймс. Подросток согласно дернул головой и снова посмотрел на отца. - Ладно, пап, я уже пойду, а то ребята без меня, наверное, уже начали праздновать. - Конечно, - кивнул Гарри и, глядя вслед убегавшему сыну, облегченно вздохнул. После этих слов Джеймса у него как будто спал с груди какой-то тяжелый груз. Сейчас Гарри с уверенностью мог сказать, что он был счастлив, по-настоящему счастлив; он верил, что теперь у них все будет хорошо. Подняв голову вверх, Гарри улыбнулся и стал смотреть на голубое небо с растянутыми по нему словно паутина белыми облаками, медленно плывущими за горизонт. Легкий задиристый ветер гнал их вперед, попутно играя с непослушными волосами Гарри и полами его мантии, вслед за ветром шлейфом неслись легкие запахи расцветающих деревьев. Словно пытаясь сохранить свежий весенний аромат, Гарри глубоко вздохнул, наполняя легкие воздухом, и вдруг понял, что воздуха больше нет. Белые облака поплыли перед глазами и, превратившись во что-то напоминавшее человеческое лицо, прощально ему улыбнулись. Багряные капли крови, как спелые ягоды брусники посыпались на молодые листья травы…. И это было последнее, что видел Гарри Поттер.