ПУЛИ

Роб уже, наверное, в миллионный раз набрал номер Тесс. Она же, как обычно, проигнорировала. Он раздраженно кинул телефон на диван и откинулся в кресле. Свой кабинет он теперь обожал и проводил в нем все свободное время. Стоило только прикрыть глаза — и перед глазами мелькали сцены их секса. — Да надо же было так попасть… — рассмеялся он. — Что ж ты, стерва мелкая, из головы-то все никак не идешь… Роб еще никого так не желал. Его желание граничило с безрассудным обожанием. Ему было абсолютно плевать, что она явно не отвечала ему взаимностью. Он упорно каждый день заказывал для нее цветы и обеды. Но это не помогало. Обеды она съедала, букеты забирала домой, но, как только он появлялся в поле ее зрения, взгляд ее не сулил ничего хорошего. Он задумчиво постукивал пальцами по столу, когда в голову пришла идея. — Мэй! Ну, конечно! Он вскочил со стула и вылетел в коридор, твердо намереваясь поговорить с девушкой и умолять о помощи. Мэй как раз поднималась на сцену после перерыва. — МИК! — рявкнул Роб. — Включи какого-нить музла на разогрев. Мне надо с нашей птичкой кое-что перетереть. — Но… — Мик испуганно замер. — Сам спой на крайняк! Давай! — Роооб… — засмеялась Мэй. — Вы бедного Мика в могилу сведете… — Я плачу ему достаточно, чтобы похороны были пышными… Давай-ка в сторонку… Роб взял девушку под локоть и отвел подальше от сцены. — Роб, если ты по поводу Тесс, то я тебе не помощник… Прости… — Ты хоть намекни, а? Ну, не могу я… Влюбился… как мальчишка… — И как долго длятся эти твои влюбленности обычно? — Со мной такого никогда не бывало. Я без понятия. Но это пиздец как сложно… — Хорошо. Я помогу… — СПАСИИИБО!!! — Роб сгреб ее в охапку, обнимая. — Но, если ты ее обидишь, мы больше не друзья… — Да чтоб меня конь трахнул! — Сурово… — рассмеялась Мэй. — Что конкретно ты хочешь? — Да я бы знал… Скажи хотя бы, с какого угла подкатить? — Давай подумаю, и обсудим после работы. Тесс еще тот орешек. Сэм ее три года добивался. — ЧТО, БЛЯДЬ???? ТРИ, МАТЬ ЕГО, ГОДА???? — Я же говорю, Тесс крепкий орешек. — А переспали они когда? Хотя, блядь, нет! Не говори! Не хочу я этого знать! Фу! — скривился он. — Обсудим позже. Мне пора работать. Хорошо? — Заметано… Роб, довольно посвистывая, направился в сторону бара, когда двери клуба распахнулись, внутрь ввалились несколько человек в масках и с пистолетами. Роб совершенно точно знал, что нужно сделать — прикрыть Мэй и, по возможности, выжить самому. Почему Мэй? Потому что двое из пришедших уже двигались к сцене, вскинув руки с оружием, направленным на застывшую в ужасе Мэй, и распихивая всех, кто стоял на пути. Роб поочередно выстрелил каждому из них в голову, а затем бросился к сцене, судорожно водя свободной рукой по карманам в поисках телефона, который благополучно так и оставил в своем кабинете. — Пригнись, Мэй!!! — зачем-то орал он, прекрасно понимая, что из-за гвалта она все равно его не услышит. А еще он понимал, что ребята пришли с определенной целью, которой скорее всего была Мэй. И, возможно, он. С чего он это взял? С того, что пуля, пролетевшая над головой, была красноречивее слов. Громко матерясь, Роб влетел на сцену в два больших скачка и, закрывая собой Мэй, заорал: — Где твой телефон? — В гримерке! — заплакала она. — Шшшш, ну, ты чего? Не надо плакать. МИК! ГДЕ БЫ ТЫ НИ БЫЛ, ТРУСЛИВОЕ ДЕРЬМО, СРОЧНО ЗВОНИ ДЕЙВУ!!! Толкнув Мэй за колонку, парень нырнул следом и, присев, стал выжидать, когда они подойдут ближе. — Сколько их еще? — дрожащим голосом спросила Мэй. — Еще четверо… Двоих я уже снял. Не волнуйся, я не дам тебя в обиду. — Кто это такие? — Да вот и мне, блядь, интересно, что за суканы залетные… Наши никто не рискнул бы с Дейвом связываться. И, походу, у них есть цель. Я и… ты. — Я??? Но я ведь обычная певица! — Для Дейва ты, пиздец, какая необычная… — А ты? — А я просто чертовски хорош собой! — заржал он. — Ладно. Сидим тихо и надеемся, что Мик сдох уже после того, как набрал Дейву… Они молча наблюдали за тем, как зал постепенно пустел, оставляя только лежащие тела и четверку убийц, рыщущих по помещению. — Так, птичка. Рано или поздно они нас найдут, поэтому план такой: я сейчас стреляю, но попаду, при хорошем раскладе, только в двоих. И то, если мне, пиздец, как повезет… Губы Мэй задрожали. — Поэтому я прикрываю, а ты тихонечко, как мышка, ползешь к краю сцены… — А потом? — А потом убегаешь, птичка… — ободряюще улыбнулся он. — Через запасный выход. — А ты? — тихо заплакала Мэй. — Ну, тут получится убежать только кому-то одному. И это будешь ты… — Роб, пожалуйста. Пойдем вместе. — Не, не, не, птичка… Не пойдет. Скажи Тесси, что я ее обожал, окей? Выжить тебе надо обязательно, а то моя девчонка так и будет жить в неведении… — Роб… — Мэй уже рыдала, закрывая ладонью рот. — Давай, соберись. Я все решу. Ты главное беги. Очень быстро беги. И он, высунувшись из их укрытия, дважды выстрелил, а затем толкнул Мэй в сторону. Девушка быстро поползла вперед, не оглядываясь на звуки, которые будут сниться ей до конца жизни. Осторожно спустившись, она бросилась к двери выхода и со всей силы врезалась в грудь еще одного наемника. Девушка громко закричала, когда он, схватив ее за волосы, поволок назад. Из-за угла выскочил Роб. По лицу его струилась кровь, некогда белоснежная рубашка была вся в кровавых следах и потеках. — Птичка… — простонал он, прежде чем наемник вскинул руку и выстрелил в него.