Альфа для маленького омеги.

      Жизнь неумолимо мчит вперёд. Ещё вчера ты был маленьким альфой и гонял голубей в парке, а теперь ты взрослый мужчина. Ещё вчера твоей главной радостью было погулять с друзьями лишний час и подольше не вспоминать о домашних заданиях, а сегодня через твои руки проходят сотни тысяч вон. Ещё вчера для тебя семьёй являлись брат, папа, отец, а сегодня ты уже молодой альфа, которому нужно задуматься о создании своей собственной семьи и продолжении рода.       Намджун сидел с бокалом любимого скотча и смотрел сквозь танцующих на сцене. Сегодня был один из немногочисленных дней, когда он мог расслабиться в клубе с друзьями и выпивкой.       Альфе совсем недавно исполнилось двадцать шесть, он был молод и хорош собой, достаточно обеспечен и образован, имел свой бизнес и небольшую квартиру в одном из самых богатых районов города, ездил на Мерседесе С класса и не хотел останавливаться на достигнутом.       На пути альфы было не всё так гладко, как казалось, — создать свой бизнес и продержаться на плаву в этом жестоком мире было не так легко. Его многие не воспринимали всерьёз именно из-за его возраста, но он всем утёр нос и стал тем, кем он являлся сейчас.       Компания приносила не маленький пассивный доход, не беря в расчёт все новые и новые контракты, которые тоже давали хороший заработок.       Намджуну остался последний год обучения, и, конечно же, когда он получит диплом об высшем образовании, он хотел всерьёз взяться за расширение бизнеса.       Но это всё потом, а сейчас он сделал глоток обжигающей жидкости и прикрыл глаза. Рядом с ним его лучшие друзья, которые приехали на его день рождения, прошедший, к слову, почти три месяца назад, и поэтому он счастлив.       Чимин, бывший уже достаточно навеселе, смеялся вместе с довольно-таки пьяным Сокджином. Юнги, положив голову на плечо Чонгуку, посапывал, а тот, в свою очередь, что-то тихо обсуждал с Хосоком и его альфой Джонхëном. Лишь один Джун летал в своих мыслях.       Например, о том, что завтра восемнадцатый день рождения Тэхëна, и его нужно будет поздравить…       Полгода назад:       — В смысле за границу? — Резко поднялся с дивана альфа, смотря неверящим взглядом на родителей и брата.       — Я так хочу, — спокойно ответил Тэхён, поднимая взгляд на Намджуна.       Альфа в этот вечер был просто неотразим: тёмно-каштановые волосы, зачёсанные и уложенные назад; серый костюм-тройка, пиджак которого был снят; белая рубашка с закатанными рукавами; ну и, конечно, чёрные лаковые туфли с удлинённым носком и средним каблуком.       Намджун был неотразим в своём рабочем костюме, в котором приехал к семье на выходные.       — То есть ты сам решил закончить экстерном школу, сам решил подать документы на обучение по обмену. Всё сам, да? — В глубине тёмных глаз горело пламя недовольства, на скулах ходили вовсю желваки.       Он не понимал, как его братик, его малыш, мог вот так спокойно об этом говорить. Не понимал, почему тот не посоветовался с ним, почему принял решение быть так далеко от дома? От него…       Альфа всегда думал, что они будут вместе, всегда не разлей вода. Его Тэтэ и он. Но младший решил по-другому.       Через месяц тот уезжает учиться по обмену в Россию. И будет жить в одной русской семье, а сын из той семьи приедет в их дом и будет учиться в их городе. Обмен. До совершеннолетия каждого из них, а потом по желанию они могут переехать в общежитие или снять себе квартиру.       Об этом поведали ему родители, пока Тэтэ с кем-то увлечённо переписывался в телефоне и больше не принимал участия в разговоре.       Намджун и зол, и расстроен одновременно. Отпускать младшего так далеко одного для него это что-то невозможное. Но родители дали добро, и ставить своё мнение выше решения отцов и брата он считал немыслимым.       Ему придётся смириться и отпустить этого маленького засранца, которого альфа любит больше всего на свете.       Намджун в последнее время пытался отделаться от странной тяги к брату. От непристойных снов и зависимости от запаха топлёного молока.       Ведь месяц назад, когда они всей компанией поехали в аквапарк, альфа впервые завис… Завис на собственном брате, на его чистой и яркой улыбке, на мокрых и слегка вьющихся волосах, на немного выпуклой груди, бывшей совсем маленького размера из-за чрезмерной худобы и скрытой тканью майки, на всё такой же нежной коже цвета топлёного молока.       Намджун завис, рассматривая брата, будто видел в первый раз, и смотрел он на него не нежным взглядом старшего брата, а пристальным, желающим — таким, которым альфа обычно смотрел на омегу. На желанного омегу.       Он, наверное, так бы и стоял, пожирая Тэхёна глазами, если бы Чимин не заметил и не хлопнул бы того по плечу, обращая внимание на себя.       После того, как до альфы дошло, что только что это было, тот больше и не взглянул на брата, запрещая себе даже смотреть на него. Но после этого стал приезжать чаще, стал засыпать с его именем, стал везде искать его аромат, а однажды он пришёл в себя под струями прохладной воды в душе, сжимая член и изливаясь на кафель, шепча лишь одно имя — «Тэхён».

***

      Тэхён всё-таки уехал. Два месяца обучения русскому языку дали свои плоды — он мог спокойно выговаривать основные необходимые фразы и отвечать на вопросы. Чему сам омега удивился, это то, как ему этот язык легко давался. Например, тот же английский, который он учил с младшей школы и ещё занимался на дополнительных занятиях, он кое-как вытянул на средний бал.       Но, в общем, базовые знания по английскому и плюс обучение русскому у носителей давали ему шанс понимать программу и общаться со сверстниками.       Перелёт был долгим и тяжёлым для омеги. После посадки он чувствовал себя выжатым лимоном. В аэропорту его встретила его «приёмная» семья. С ними он познакомился ещё месяц назад по видеочату и, конечно же, сразу узнал. Молодой омега подошёл к ним поздороваться и поклонился в знак уважения, на что немного пухленькая женщина-омега запричитала:       — Ну что ты, дорогой, не нужно так делать.       Женщину звали Татьяной, её мужа — Арсением, а их сыновей, что были близнецами, — Григорием и Георгием.       — А по-простому — Гриша и Гоша, — смеялись омеги, когда представлялись тому по FaceTime.       В этот раз их было только трое, ибо Гоша въехал в дом Тэхёна и начал обучение уже месяц назад, тогда как у самого Тэ занятия должны начаться только на следующей неделе.       Уставшего, но в тот момент и очень голодного омегу привезли в его новый «дом» и вкусно накормили, а уже потом тот принял душ и лёг спать. Ему ещё нужно было привыкать к смене часового пояса.

***

      Полгода для омеги пролетели легко и приятно. Та страна, в которую он попал, ему нравилась, хотя ко многому он ещё не мог привыкнуть. Да и особо не старался, так как обучаться он будет здесь лишь один семестр, а потом оставшиеся три уже снова в Сеуле.       Именно в этот год он хотел быть подальше от дома, подальше от Намджуна. Именно в этом году ему исполнится восемнадцать, и у его истинного появится метка, повторяющая в точности ту, что уже почти восемь лет украшает его спину.       К тому моменту, когда он вернётся, Намджун всё будет знать и придумает, как им быть, или отвернётся от него. На себя брать что-либо он не хотел, так как он уже и так за прошедшие годы устал обдумывать, осмысливать и переживать эту ситуацию.       В начале он ненавидел себя за свою сущность, за то, кем он рождён и для кого предназначен, но потом смирился и перестал винить себя в том, в чём не был виноват. Впустил в себя чувства, дал себе полюбить.       Да, он любил Намджуна не как брата. Да, он во время течек представлял себя в его объятиях и окружённым его запахом, и с его меткой на шее. Да, он теперь не стеснялся, но всё равно боялся его реакции. Боялся, но в то же время ждал, потому что время ожидания убивало, а терпением омега всегда был обделён.

***

      — Тэша, как бы ты хотел отметить свой восемнадцатый день рождения? — спросила тётя Таня, распивая чай.       К этому обращению Тэхён привык достаточно легко, понимая, что это уменьшение именно на русский лад и что ему это даже нравилось.       — Ничего особенного, тёть Тань. Минсон, Гриша и я хотим в кино пойти после занятий, потом в какой-нибудь ресторан, и вечером на тортик тут соберёмся. Конечно, если вы не против… — ответил омега, улыбаясь.       Говорил Тэ на русском, хоть и с довольно сильным акцентом, но, к счастью, его все понимали, потому он особо не напрягался.       — Конечно не против, дорогой. Можешь ещё друзей позвать и вечеринку устроить, а мы с мужем к родителям погостить поедем…       — Нет-нет, не нужно, — перебил её Тэхён, накрывая её руку своей. — Я не хочу большого праздника, да и скоро Новый год, и я не хочу, чтобы вы уезжали.       Омега улыбнулся и продолжил:       — Вы для меня особенные люди, и этот вечер я хочу провести и с вами тоже, так что пожалуйста не нужно уезжать…       — Ох, малыш… — Женщина протянула руки и обняла потянувшегося навстречу омегу.       Для их семьи он тоже стал особенным…       Ровно в 18:00 по Москве позвонили родители с поздравлениями. Однако, так как у них уже была полночь в это время, Тэ погнал их спать, а потом сел за домашнюю работу. Завтра последний день учёбы, а потом новогодние каникулы. Завтра его день рождения.

***

      Намджун проснулся в обед. Голова раскалывалась, во рту была помойка, нос как обычно заложен, между лопатками немного зудело. Повернувшись в другую сторону, он увидел лежащего рядом омегу.       Тот выглядел как ангел. Зацелованные красные пухлые губки, запутавшиеся после ночных игр светлые волосы, утонченные черты лица. Он был чем-то похож на… на Тэхёна.       Оу, Тэхён! У него ведь сегодня день рождения!       Нашарив на прикроватной тумбочке смартфон, Намджун напечатал поздравление и скинул тому на карту тысячу долларов, потом потянулся и как есть голышом потопал в ванную.       А между лопаток красовалась метка в виде двух полумесяцев, развёрнутых спиной друг к другу, а раздражённая кожа вокруг неё показывала, что метка проявилась лишь недавно.       Но стоя под струями горячей воды и чувствуя пощипывание в этом месте, альфа подумал, что его ночной любовник просто расцарапал это место. И он даже не вспомнил, как ночью корчился от боли, когда она проявлялась.       А на другом конце мира Тэхён сидел на паре и прижимал к груди телефон, на котором высвечивалось лишь сухое поздравление: «С днём рождения, малыш» — и перевод 1000$.