***
— Доброе утро, маленькая мисс, — в комнату, к зарытой с головой под одеяло Бо, вошёл домашний эльф. Он щелчком пальцев отодвинул тяжёлые темные портьеры и широко распахнул окна. В помещение тут же пахнуло соленым океанским воздухом, и комната наполнилась прохладой. — Сколько времени, Ори? — лохматая голова Бонни медленно высунулась из-под одеяла, и девушка подслеповато оглянулась по сторонам. — Без четверти двенадцать, мисс, — эльф слегка поклонился ей и по-доброму улыбнулся. — Мистер и миссис Флорес уже позавтракали. Что маленькая мисс желает на завтрак? — Я уже давно не маленькая, Ори, и ты это знаешь, — Бо рассмеялась и, нащупав очки на прикроватной тумбочке, натянула их на нос. — Я буду хлопья с молоком. И какао. — Будет исполнено, мисс, — эльф быстро щёлкнул пальцами и тут же испарился, оставляя Бо в комнате одну. Девушка широко зевнула и откинула в сторону одеяло, тут же покрываясь мурашками от холода. С улицы слышались веселые голоса и смех, а так же такой успокаивающий звук бьющихся о берег волн. Бо медленно спустилась с кровати, подходя к окну и выглядывая из него. Яркое солнце сначала немного ее ослепило, но затем глаза привыкли, и девушка увидела своего брата, Проспера, в компании мистера Флореса, запускающих воздушный змей на пляже. Погода стояла прохладная, но не такая, как в Англии. Не смотря на это, и ее брат, и отчим были одеты тепло: в шапки и теплые свитерах. Бо повернула голову немного в бок, замечая свою маму, расположившуюся в кресле на крыльце с толстой книжкой на коленях. Она совершенно не обращала внимания на кричащих мужчин, вдумчивым взглядом скользя по раскрытыми страницам. — Смотрите, это Бо! — радостно крикнул Рос, энергично махая рукой сестре. Бонни приподняла уголки губ и помахала ему в ответ. Миссис Флорес отвлеклась от чтения и подняла строгий взгляд на дочь. — Бонни, немедленно отойди от окна. Простудишься. Девушка закатила глаза, но от распахнутого окна отошла, внимательным взглядом обводя комнату. На языке крутились слова «неуютная» и «вычурная». Совсем не похожая на ее комнату в Лондоне. «Захламленную», как любит говорить отец, но самую родную. С множеством книг, разбросанных где ни попадя, плакатами выдающихся игроков в квиддич, множеством колдографий и совсем девчачьим, ярко-розовым постельным бельем. А эта комната была как будто не живая. Большая, чисто белая кровать, кресло в углу, большой комод у стены и пушистый ковер. Единственным плюсом во всем этом был отличный вид на Атлантический океан из окна. Через десять минут, облаченная в джинсы и просторную белую рубашку, Бо спустилась на первый этаж по широкой деревянной лестнице и завернула в столовую. Эльфы уже накрыли ей завтрак за длинным столом, который, честно сказать, она ненавидела. Каждый человек за ним сидел на расстоянии практически четырех футов от другого. — Ори, — позвала Бо, медленно усаживаясь на свое место, и перед ней тут же появился домашний эльф, облаченный в чистую белую наволочку, аккуратно завязанную на плечах. — Да, мисс? — Скажи, мой отец уже уехал? — Рано утром, мисс. Он просил передать вам кое что. — И что же? — Бо оторвалась от еды, переводя любопытный взгляд на эльфа. — Он просил, что бы вы не открывали его до Рождества, — Ори щёлкнул пальцами, и в руках у него появилась маленькая темно-синяя коробочка, которую он протянул девушке. — Если хотите, я могу положить это к вам в комнату. — Да, — Бонни задумчиво кивнула. — Положи. Эльф в этот же момент исчез, зато в комнату маленьким ураганом ворвался Рос и накинулся на сестру, внимательно оглядывая ее большими глазами цвета карамели. — Бо, ты так долго спишь! Я уже столько всего успел сделать! — начал тараторить мальчик, взволнованно заламывая пальцы на руках. — Проспер, дай сестре поесть, — строго сказала вошедшая следом женщина. Ее длинные стройные ноги были обтянуты черной тканью юбки, а верх был наглухо закрыт блузкой, настолько красной, что она ярким пятном выделялась на фоне всего остального. Громко цокая каблуками, она подошла к столу и села во главе, элегантно закинув ногу на ногу. Розмари Флорес до развода всегда была примером подражания для Бонни. Высокая, стройная, с темной, практически кофейного цвета кожей, и длинными кудрявыми волосами, будто маленькими змейками оплетающими ее голову. Эта женщина всегда улыбалась, заражая своей улыбкой остальных. Но после развода в ней как будто что-то сломалось. На ее лице застыло холодно-безразличное выражение, как будто ей стало все равно на все, что происходит вокруг нее. — Да, мам, — мальчик отошёл от сестры и обошел стол, чтобы сесть напротив нее с широкой улыбкой на лице. — Доброе утро, мама, — слегка приподнимая уголки губ сказала Бонни и положила в рот ложку хлопьев. — Уже давно не утро и ты это знаешь. Нельзя так долго спать, — строго сказала женщина, нахмурив темные брови, на что Бо закатила глаза. — И не закатывай глаза. Это не вежливо. Девушка промычала что-то в ответ, не отрываясь от еды. — Неужели ты совсем забыла все правила приличного общества, Бонни! Я говорила твоему отцу, что тебя надо было отправить в Шармбатон, тем более, что у меня там есть связи. Сейчас бы ты была настоящей леди. А этот ваш Хогвартс мало того, что потакает вашей невоспитанности и разгильдяйству, так ещё и берут туда всех подряд! — Прекрати, мама. Я же только приехала, а ты опять за свое, — миссис Флорес с видом оскорбленного человека поджала пухлые накрашенные губы и отвернулась, делая вид, что картины, висящие на стене, ей более интересны, чем разговор с дочерью. — Как дела в школе, Рос? — Отлично! Учителя хвалят меня, скажи, мам? Ещё я нашел новых друзей со своего факультета — Эллисон и Маркуса. Они близнецы. — Это здорово, — Бонни улыбнулась и откинулась на спинку стула, медленно попивая горячее какао. Напиток приятно обжигал губы. — Я тоже дружу с близнецами, правда их совсем не отличить друг от друга. — Ого, ты же познакомишь нас? — глаза Проспера загорелись в предвкушении новых знакомств, и мальчик слегка подался вперед. — Когда-нибудь обязательно познакомлю. — Пойдем, я покажу тебе мою новую железную дорогу! — Рос подскочил с места и подбежал к сестре, хватая ту за руку. Бо с готовностью поднялась, в одной руке держа чашку с недопитым какао, а в другой сжимая маленькую ручку брата. — Папа подарил мне ее на день рождения, она очень крутая! — Не торопись, Проспер, — не повышая голоса сказала миссис Флорес, наконец отрываясь от изучения висящих на стене произведений искусства. Бонни вновь закатила глаза, но Рос даже не обратил внимания на замечание матери и энергичнее потащил сестру к себе в комнату.***
Корделия тяжело вздохнула, прежде чем открыть глаза, уставившись в белый потолок своей спальни. Где-то, похоже что на первом этаже, громко звучал голос Уитни Хьюстон из проигрывателя. Девушка перевела тяжёлый взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Без десяти девять, а мама уже не спит. Медленно откинув тяжёлое пуховое одеяло, она поднялась с кровати. Ноги тут же утонули в зелёном ворсе ковра. Девушка подошла к своему окно, аккуратно отодвигая занавеску: на улице шел снег, большими хлопьями падающий на землю. Стекла медленно начали покрываться тонким слоем инея. Рождество было уже совсем близко. Корделия оглядела улицу, на которой стоял их дом. Все дома была увешаны яркими гирляндами, а дворы были усеяны новогодними фигурами. И их дом не был исключением. — Завтрак готов! — послышался громкие крик мамы с первого этажа, и Корделия покинула свою комнату, обув теплые меховые тапочки. Коридор встретил ее ярким запахом яичницы, бекона и свежего кофе. Она полной грудью вдохнула этот умопомрачительный коктейль ароматов. — Доброе утро, мам, — Корделия быстро спустилась по лестнице и села за небольшой стол, накрытый на четверых. — Доброе утро, солнышко, — женщина мягко поцеловала дочь в щеку и поставила перед ней тарелку глазуньи и чашку с капучино. — Сходи, разбуди отца и Бекку, пожалуйста. — Надеюсь после этого я останусь жива, — усмехнулась девушка, поднимаясь с места. — Корделия! — возмущенно воскликнула женщина, поджав тонкие губы, но та уже со смехом начала подниматься по лестнице. Табличка на двери с надписью: «Не заходи, а то убьет» ее не остановила, и Дели бесстрашно толкнула ее вперёд, заходя внутрь. В комнате было темно из-за плотных штор на окнах и очень душно. У дальней стены, распластавшись в позе звезды, без одеяла спала ее сестра. Корделия подняла с пола одну из многочисленных валяющихся по всей комнате подушек и метко бросила ее в Ребекку. Та резко подскочила в кровати и непонимающе огляделась по сторонам, пока ее взгляд не наткнулся на сестру, с ухмылкой наблюдающей за ней. — Ты что забыла здесь? — сквозь зубы прохрипела девушка, и потянулась к ингалятору, лежащему на тумбе. — Мама попросила позвать тебя завтракать. — Ты табличку на двери не видела? — она сделала большой вдох лекарства. Корделия открыла дверь, взглянула на большую красную табличку и театрально открыла рот, будто удивляясь. — Прости, по-лузерски не читаю, — ее губы тут же изогнулись в ядовитой ухмылке. — Да пошла ты, стерва! — крикнула Ребекка, и в сестру полетела ранее кинутая ею же подушка, но Корделия вовремя выскочила за дверь, плотно закрывая ее. — Что за шум? — из соседней двери высунулась лохматая мужская голова. Пол Морган души не чаял в своей старшей дочери. Что уж тут скрывать — он ее обожал. Корделия хочет новую куклу? Папа тут же бежит ее ей покупать. Лучшие платья? Пожалуйста. Лучшая школа? Естественно. Со временем, непомерная жажда папиного внимания и заботы поутихла, и Корделия стала менее прихотлива в своих желаниях, но Мистер Морган всё ещё обожал ее. И эта любовь была взаимна. Папа Корделии был очень красивым мужчиной. В более юном возрасте он без зазрения совести этим пользовался, захватывая в плен слишком влюбчивые женские сердечки. Повзрослев, он отодвинул любовные дела на задний план и активно взялся за ум. С отличием окончив Гарвард, он основал свой собственный бизнес, который рос и процветал с каждым годом. Голубоглазый блондин с широкой очаровательной улыбкой, на которую были падки все девушки, он добился внимания своей будущей жены далеко не сразу. Ему пришлось изрядно за ней побегать. — Это Ребекка, — Корделия пожала плечами. — Доброе утро, пап. Мама зовет завтракать. — Передай ей, что я сейчас приду, — мужчина полностью вышел в коридор и поцеловал дочь в лоб, прижимая к себе. — Дай только ещё пообнимаюсь с тобой. Сто лет не видел тебя. — Всего три с половиной месяца, пап, — со смешком протянула девушка. — А как будто сто лет. — Завтрак сейчас остынет! — раздался грозный крик с кухни, и мистер Морган отпустил дочь. — Сейчас идём, милая, — ответил ей мужчина и, подмигнув Корделии, зашёл в ванную комнату. Девушка со вздохом развернулась и направилась к лестнице, по пути постучав в дверь к Ребекке. — Иди нахрен! — раздался недовольный крик, сопровождаемый громким кашлем.***
— Питерсон, где Живоглотик? — Кажется, мы случайно выпустили его на улицу, — неловко почесал в затылке тот. — Прости, Гермиона, — подхватил Фред, состроив самое жалобное выражение лица, на какое только был способен. — Мы не хотели, — закончил Джордж, поднимая руки в знак капитуляции. — Я убью вас, тупоголовые кретины!***
— Я буду лимонный шербет, — прошептал Проспер, горящими от возбуждения глазами рассматривая витрину маггловского магазина с мороженым. — А я шоколадную крошку, — Бо улыбнулась, заинтересованным взглядом скользя по контейнерам с самыми разнообразными вкусами холодного лакомства. Чёрт, и почему такого нет в магическом мире? — Сколько с нас? — мягким голосом спросил мистер Флорес, стоявший за их спинами все это время. Мужчина потянулся к кошельку, лежащему в заднем кармане его брюк. Если бы Бо попросили назвать самого доброго человека, которого она встречала в своей жизни, она без колебаний назвала бы своего отчима — Джерарда Флореса. Тут, как нигде лучше, работает фраза: «Красота не главное», потому что он — человек не самой большой красоты, но просто огромного и безгранично доброго сердца. Ростом он был чуть выше самой Бо, зато крепкого телосложения. Большие добрые глаза и мягкая, слегка смущенная, улыбка на лице всегда были при нем. Но больше всего в нем привлекала его внутренняя харизма. Кажется, именно на это и купилась ее мама. — Как говорите называется этот город? — лизнув шарик с мороженным, Бонни внимательно посмотрела на шедшего рядом отчима. — Хаттерас. Один из самых больших на этом острове, — с улыбкой пояснил тот. — Очень странное название, — протянула девушка. Втроём они прогуливались по самой оживлённой улице города, где на каждом углу можно было найти что-нибудь интересное. Здесь искусные уличные художники за деньги изображали смешные карикатуры, там, одетые в смешные костюмы, свое мастерство показывали пантомимы. Все вокруг буквально дышало праздником. Воздвигнутые вдоль улицы дома ярко горели висящими по периметру гирляндами. Где-то далеко, еще в начале улицы, стояла огромная рождественская елка, уходящая вверх на несколько десятков футов, украшенная самыми разнообразными игрушками. А в воздухе пахло чем-то приторно сладким. Не привыкший к задорному звучанию маггловских песен слух Бо, никак не мог справиться с количеством звучащих со всех сторон мелодий. Эта какофония звуков не раздражала, но заставляла ее растерянно оглядываться по сторонам. Было желание подойти к уличным музыкантам поближе. Девушка зацепилась взглядом за группу молодых людей, вокруг которых собралась приличного размера толпа. Все улюлюкали, хлопали и подбадривали ребят, умело играющих на музыкальных инструментах. Совсем еще юный парнишка, едва ли старше самой Бо, стоял впереди всех и пел в такт задорной мелодии. Его голос, необычайно глубокий и низкий, громко разносился над толпой. Бонни не смогла не подойти к ним, заставив мистера Флореса и Проспера последовать за собой. The Brian Setzer Orchestra — AmericanoHe's drivin' a jeep But he ain't in the Army
Один из молодых людей в этой компании уличных музыкантов пошел по кругу с потертой кепочкой, в которую неравнодушные люди кидали понемногу денег. Затем он положил кепку на землю и начал подходить к девушкам, подошедшим послушать музыку, пытаясь утянуть их в танец. Но все они смущённо отказывались. Парень был хорош. Высокий, широкоплечий, с взъерошенным беспорядком в виде темных волос на голове и острыми скулами, об которые, казалось, можно было обрезаться, стоило лишь провести по ним пальцем.Gets all his cigarette money From his mommy
Хитрый взгляд его зелёных глаз, по цвету напоминающих свежую летнюю траву, вдруг остановился на вмиг стушевавшейся Бо. Губы парня растянулись в хитрой ухмылке, пока он пританцовывая двигался к своей новой жертве, испуганно отступившей назад.Dressed like a rootin' tootin' Texas cowboy
— Привет, — со смешком бросил он, протягивая ей свою большую, покрытую мозолями ладонь. — Потанцуешь со мной? Девушка испуганно помотала головой в разные стороны, не в силах сказать ни звука. Скрытые стеклами очков глаза испуганно округлились, и она была уверена, были бы здесь Фред и Джордж, они бы непременно назвали бы ее трусихой. — Иди, Бо, — прошептал ей Проспер, слегка пихая сестру в бок.But this lone ranger's Never seen a horse
Бонни неуверенно протянула свое мороженное брату, будто все еще сомневаясь в правильности своего решения, и подала руку незнакомцу. Он тут же резко потянул ее на середину импровизированного круга, под громкие улюлюканья и восторженные крики публики. Сильные руки тесно прижали ее к горячему телу, и одна из них легла ей на талию, обжигая даже сквозь ткань теплого свитера.He wanna be Americano Americano, Americano He wants to drive a Cadillac
Парень кружил ее так быстро, что голова шла кругом. Бо была безвольной куклой в руках умелого кукловода. Иногда она чуть ли не падала, когда незнакомец отпускал одну ее руку и тут же подхватывал другой. То, что этот опытный танцор вытворял ногами, было не предать словами. Ради приличия, она иногда пыталась повторить за ним эти движения, но получалось плохо.Now he's chasing showgirls Smokin' Camels, whiskey and soda Now he's never goin' back
Публика кричала все громче, дыхания не хватало, но Бо была счастлива, как никогда. Отошли на второй план все проблемы, терзавшие юное сердце все последние дни. Буквально дышащая в затылки война, приближающиеся выпускные экзамены, да, и, чёрт возьми, она наконец забыла Пита, который то смертоносным ураганом врывается в ее жизнь, то так же стремительно из нее исчезает. Сердце, до этого рвавшееся из груди при одной только мысли о нем, успокоилось, отдаваясь новым, до этого неизвестным ощущениям.He's cruisin streets for gold Dressed in designer clothes Brother if your too slow You'd better not blink Or you'll wind up in the drink
Музыка постепенно начала замедляться и парень, крепко держащий Бо за руки тоже. Он смотрел на нее внимательно. Скользил взглядом по большим карим глазам, покрывшимся румянцем щекам и тонким губам, растянутым в широкой улыбке.Wanna be Americano Americano, Americano Gotta buy a diamond ring
На последней ноте незнакомец резко наклонил Бо вперёд так, что ее распущенные волосы почти коснулись земли. От неожиданности девушка с силой вцепилась в его плечи, широко распахнув от испуга глаза, на что парень простодушно рассмеялся.Cause thats his baby's Favorite thing Okay, all right, yeah man Wanna be American Wanna be American Wanna be American
Публика взорвалась шквалом аплодисментов. Незнакомец отпустил девушку и вновь подобрал кепку. Запыхавшаяся от танца Бонни поправила слегка задравшийся от танца свитер и двинулась к Просперу и мистеру Флоресу, с улыбками наблюдающими за ней. — Не хочет ли прекрасная леди прогуляться? — темноволосый парень возник перед ней так резко, что Бо подскочила от неожиданности. — Прекрасная леди не гуляет с незнакомцами, — Торнтон хитро прищурилась, наблюдая, как парень заходится в мягком смехе. — Ну так будем знакомы. Я — Сэм, — он протянул ей руку, которую Бо с радостью пожала, называя свое имя. — А теперь ты согласна прогуляться?***
— Мне никогда по-настоящему не хотелось никого прикончить, — поджав губы медленно проговорила Корделия, смотря на то, что совсем недавно было красивой тарелкой со свежеиспеченным печеньем, а сейчас было лишь кучей осколков. — Но ты мотивируешь меня совершенствоваться. — Упс, — с гаденькой ухмылкой сказала Ребекка, приложив ладонь ко рту, как будто удивляясь. — Ну, ты поколдуй над этим, и все вернется на свои места. Младшая Морган обладала удивительной способностью выводить из себя людей одним только своим видом. В этом году она вдруг решила, что ей надо стать готом, подстать популярному сейчас у подростков движению в субкультуре. Она выкрасила свои светлые волосы в черный, проколола нос (чем почти довела мать до инфаркта) и стала одеваться так, будто собирается на чьи-то похороны. Но если людей не раздражало хотя бы это, то Ребекка мастерски выводила их из себя словами. Друзей у нее в новой школе так и не появилось, зато врагов прибавилось. — Сейчас я над твоими мозгами поколдую, чтобы они наконец на место встали, — Дел резко вытащила из заднего кармана джинс волшебную палочку, направляя ее острый конец на сестру. — Ты меня этим не напугаешь. — Конечно нет. Я же не зеркало, чтобы тебя пугать. Ребекка издала почти животный рык, яростно смотря на сестру из-под сведенных к переносице бровей. — Тебе нельзя колдовать за пределами школы. — Я совершеннолетняя, а значит можно. Так что ты беги, пока можешь, — девушка растянула губы в ухмылке, наблюдая, как лицо сестры стремительно бледнеет, и она быстро выходит с кухни, злостно сжимая кулаки. — Репаро. Тарелка в миг собралась обратно, а печенье улеглось на нее сверху красивой горкой. Громко пропищал таймер, и Корделия тут же убрала палочку обратно в карман, подходя к духовке, в которой золотистой корочкой запеклась курица. — Мы дома, — прозвучал громкий голос Миссис Морган с прихожей. — Все готова, — в ответ крикнула Корделия, накрывая на стол. — Вы принесли диск? — Еле ухватили последний, — женщина вошла на кухню, глубоко вдыхая вкусный запах мяса. — Ты просто рукодельница, — мягко поцеловала дочь в щеку, обдавая ее легкой прохладой с улицы. Следом на кухню вошёл мистер Морган, неся в одной руке пакет с продуктами, а в другой взятый на прокат фильм. — А где Бекка? — отец освободил руки и подошел к жене, мягко обнимая ее со спины. — Готовит для нас запас своих остроумных фраз, — закатила глаза Корделия, делая вид, что не видит направленный на нее осуждающий взгляд матери. Девушка подошла к стоящему на подоконнике радиоприемнику, увеличивая громкость. Мягкий голос Френка Синатры тут же заполнил их небольшую кухню. — Милая, будь с ней помягче, — Миссис Морган мягко улыбнулась дочери. Та промычала что-то неразборчивое в ответ, доставая из принесенного пакета бутылку шампанского и овощи для салата.*
— Ты так и не рассказала нам с чем свяжешь свой будущее, — начала долго откладываемый ею разговор Миссис Морган, когда их Рождественский ужин закончился. Ребекка с отцом ушли в гостиную играть в карты, а Корделия с мамой остались на кухне, чтобы убрать со стола и вымыть посуду. — Мне так стыдно, что я почти ничего не знаю о собственном ребенке. — Я не могу рассказать вам всего, — девушка поджала губы. — Вы просто этого не поймете. — Но хотя бы расскажи, чем ты будешь заниматься после выпуска, — женщина выглядела такой растерянной, что Корделии стало стыдно, что она так мало рассказывала родителям о своей жизни. — Я буду поступать в академию мракоборцев, — наконец сказала она после затянувшегося молчания. — Если поступлю, отучусь там три года, а потом буду работать в министерстве. — И чем занимаются мракоборцы? — Это что-то вроде магической полиции. Они борются с темными магами, но туда берут не всех. Только лучших из лучших. — Ох, — миссис Морган тяжело вздохнула и растерянно остановилась, прекращая мыть посуду. — Что такое, мам? — Корделия положила полотенце и подошла к женщине, обеспокоенно смотря на нее. — Ты же сама говорила, что магический мир сейчас на пороге войны. А значит мракоборцы будут первыми, кого отправят воевать, так? Девушка поджала губы, отворачиваясь. — Это значит, что мой ребенок собственноручно отправляет себя на смерть, — женщина всхлипнула, прислоняя руку ко рту. — Мам… — Ты стала нашим чудом. Нашим первенцем, которого мы так трепетно ждали. Знаешь, сколько врачей сказало мне, что я не могу иметь детей? Пять. А потом появилась ты, когда мы уже совсем отчаялись. И теперь ты говоришь мне, что пойдешь в вашу магическую армию? — Мам, — Корделия обхватила плечи женщины руками, заглядывая ей в глаза, полные скопившейся влаги. Да у нее и у самой уже готовы были политься слезы. — Это война касается всех волшебников. Не только мракоборцев, а всех магов. Я в любом случае не смогу остаться в стороне, когда мои друзья пойдут защищать то, что им дорого. А так у меня хотя бы будет специальная подготовка, понимаешь? Я не собираюсь специально идти умирать, мам, и ты это знаешь. Корделия притянула мать к себе, обнимая. — Я тебя люблю, милая. — И я тебя люблю, мам.***
— ФРЕД И ДЖОРДЖ УИЗЛИ! — яростно взвизгнула миссис Уизли, когда вместо красиво украшенной елки, над которой долго хлопотали Джинни и Гермиона, пытаясь сделать ее идеальной, обнаружила только большую горстку пепла. — Это не мы, мама, — с самым невинным выражением лица начал Фред. — Честное слово, — заверил женщину Джордж. — Кто же тогда?! — уперев руки в бока, женщина повернулась к тут же стушевавшимся близнецам лицом. Не сговариваясь, братья показали пальцами на Пита, мирно жевавшего тыквенный пирог в противоположном конце комнаты. Будто чувствуя, что на него смотрят, он тут же прекратил есть и обернулся. Но когда он увидел воинственно настроенную миссис Уизли, приближающуюся к нему, глаза его испуганно округлились. — НОА ПИТЕРСОН, ИДИ СЮДА! Я НАДЕРУ ТЕБЕ УШИ, МАЛЕНЬКИЙ НЕГОДЯЙ! Фред и Джордж расплылись в ухмылках и быстро ретировались из комнаты.***
— Так, значит ты не американка? — Сэм бросил заинтересованный взгляд на смущенную Бо. Пара медленно прогуливалась по слегка освещенным улицам города, любуясь его красотой. — Нет. Я англичанка. А сюда приехала к маме. Они с отцом в разводе. — Мои тоже в разводе, — парень опустил взгляд себе под ноги. — Это хреново. — Ещё как, — Бо тяжело вздохнула. — Можно вопрос? — Конечно. — Где ты научился так танцевать? Это просто… Бо неопределенно взмахнула руками и засмеялась, не зная, как выразить свою мысль. — Вау? — Ага. — Ходил в танцевальную школу в детстве. Мама настаивала, говорила, что девчонкам нравятся танцующие парни, — Сэм неловко почесал в затылке и засмеялся. — Ты тоже неплохо танцуешь. — Я? — Бонни рассмеялась. — Это вряд ли. Я слишком неуклюжая. Но зато я профессионально занимаясь спортом. — И каким? Бо прикусила язык, проклиная свою излишнюю болтливость. — Футбол, — первое, что вспомнилось из рассказов Корделии и Пита о маггловских видах спорта. — Я люблю футбол, — Сэм широко улыбнулся. — Ты за какую команду болеешь? — Манчестер Юнайтед? — будто спрашивая, ответила Бо. Парень рассмеялся, но внимания на этом заострять не стал. — Хочешь попробовать вкуснейшее какао на внешних отмелях?*
— Тебя точно не надо проводить? — с сомнением спросил Сэм, когда время уже перевалило далеко за одиннадцать, и Бо засобиралась домой. — Точно. Меня отчим тут недалеко ждёт. — Может, дашь тогда свой номер? — с надеждой спросил парень, слегка улыбаясь. — Что дам? — Бо недоуменно уставилась на нового знакомого. — Ну, номер телефона. Чтобы я смог позвонить. Бонни в очередной раз прокляла себя, за то что согласилась пойти куда-то с магглом, ничего не зная об их жизни. Но не смотря на это, вечер выдался на удивление чудесным. — Сначала ты. — Хорошо, — Сэм с готовностью достал из нагрудного кармана своей рубашки авторучку. Бо с любопытством уставилась на неизвестный ей предмет в его руках. — Бумаги у меня нет, но может я напишу тебе на руке? Девушка с готовностью протянула свою руку, которую Сэм тут взял в свою и большими цифрами написал свой номер телефона. — Я тебе позвоню, — протянула Бо, когда парень протянул авторучку ей. — Я не помню свой номер наизусть. — Ну, тогда я буду ждать, — Сэм широко улыбнулся. — Пока? — Пока. Бонни быстро развернулась и скрылась в темноте переулка. Убедившись, что рядом с ней никого нет, она трансгрессировала, оказываясь прямо перед высокими домом мистера Флореса. Полная луна ярко светила в небе, будто улыбаясь ей, лёгкий ветерок обдувал открытые щиколотки, а до слуха доносились звуки бьющихся о берег волн. Девушка толкнула широкую дверь, быстро заходя внутрь. — Где ты была? — грозный голос ее матери эхом разнёсся по поместью, когда Бо уже начала подниматься по лестнице. Девушка спустилась со ступенек, на которые поднялась и зашла в гостиную, где в широком кресле сидела миссис Флорес, облаченная в свой утренний костюм, и медленно попивала красное вино из бокала. — Гуляла. — С магглом? — И что? — Ты хоть понимаешь, какой позор навлечешь на нашу семью, если кто-нибудь узнает о том, что моя дочь гуляла с этим отребьем? — Но… Бо растерянно взглянула на мать. Где-то глубоко внутри засело неприятное ощущение того, что она опять не смогла оправдать ее ожиданий. Каждый раз, как она приезжает в этот дом они ссорятся. И каждый раз по одной причине: Бо не думает о своей семье. Эгоистка. Но это же не так. — Я уже не говорю о том, что моя дочь дружит с грязнокровкой и с этими осквернителями рода Уизли. Люди и так уже шепчутся об этом. — Но, мам… — Конечно ты не думаешь об этом. Ты перестала думать о своей семье, когда спуталась с это позорной компанией. — Замолчи, — вкрадчиво произнесла Бо, чувствуя, как по венам разливается не свойственная ей ярость. — И конечно же с тем мальчишкой-полукровкой, — не слыша ее, продолжила надавливать на больные точки миссис Флорес. — Жалко его маму. Она была хорошей волшебницей, до того как связала свою жизнь с магглом. — Закрой свой рот, — уже громче повторила Бонни. — Что ты сказала? Бонни тяжело сглотнула, делая шаг вперёд. Почему так больно от ее слов? Не. Оправдала. Ожиданий. — Я сказала, замолчи! Ты не имеешь права так говорить! — Я твоя мать и ради твоего блага имею право говорить все, что посчитаю нужным, — женщина скрежетнула зубами. — Нет. Ты лишилась своего права голоса шесть лет назад, когда бросила нас с отцом в Англии! Настала оглушительная тишина. Было слышны только тяжёлое дыхания двух людей. А Бо казалось, что ее сердце билось о ребра так громко, что было слышно даже в Англии. — Ты не понимаешь о чем говоришь, глупая девчонка! — женщина поставила бокал на столик и резко поднялась с кресла. — Мне было двенадцать. Самый важный возраст в жизни девушки, когда мамы рассказывают своим дочерям о взрослении. О гормонах, о мальчиках, о первых месячных, черт возьми! Но ты бросила меня! Бросила в самый важный для меня период, когда я больше всего в тебе нуждалась! — голос Бо сорвался на крик. На лестнице послышались тихие шаги и в гостиную зашёл Мистер Флорес, а за ним сонно потирающий глаза Проспер. — Знаешь, кто все это мне рассказывал? Кто помог мне пережить ваш с отцом развод? Те, кого ты назвала грязнокровкой и осквернителями рода. — Неблагодарная девчонка! — женщина повысила голос. — Кто по-твоему обеспечивал тебя всю жизнь деньгами, чтобы ты ни в чем не нуждалась? — Да не сдались мне твои деньги! — закричала Бо, и из глаз ее брызнули горячие слезы, мешающие обзору. — Мне нужна была моя мама! Мне нужна была ты! Но ты ушла! Ненужная. Никому не нужная. Отец постоянно пропадал на работе, мамы не было. — Вам обеим надо успокоиться, — мистер Флорес медленно подошёл к ним, встав по середине. — Давайте мы все ляжем спать, а утром все спокойно поговорим. — Сразу после Рождества я уеду, — жёстко сказала Бо, яростно вытирая слезы. — Сейчас же напишу отцу. Все уговаривали меня остаться до Нового года. Но знаешь что? Я не останусь здесь ни на день дольше и больше можешь никогда меня здесь не ждать. Бонни резко развернулась и пошагала в сторону лестницы. — И кстати, — у самого выхода она обернулась. — После выпуска я пойду профессионально играть в квиддич. Миссис Флорес испуганно ахнула, прислоняя руку ко рту, но Бо уже скрылась из комнаты. У самого входа в спальню ее догнал грустный Проспер, босой и в одной пижаме. Внутри у Бонни все сжалось при мысли, что придется оставить брата с этой женщиной. — Прости, малыш, я не могу больше тут остаться. — Я понимаю, Бо. Я уже не маленький, — Бонни улыбнулась ему сквозь слезы и со всей силы прижала брата к себе. — Я кое что принес тебе. Мальчишка отстранился, протягивая сестре две колдографии, сделанные на колдокамеру Бо, которую ей подарил отец на день рождения. На одной из них были изображены чумазые Бонни и Проспер, поедающие мороженое, а на второй… А на второй смеющаяся Бо кружилась в танце со своим новым знакомым — Сэмом.