Rehab Cabin DLC

Дом, милый дом. Папирус вежливо помахал таксисту и, перекинув ремешок сумки через плечо, с глубоких вдохом повернулся к дому. С тротуара все выглядело… в порядке. Он не знал, к чему именно себя готовил, но ни одна стена не была пробита, гараж все еще был цел, ни из одного окна не лилась вода и передняя лужайка выглядела так же, как и в день, когда он уехал. Он должен был признать, что это казалось хорошим знаком. "Санс?" Он легонько постучал в дверь, внимательно вслушиваясь в любой звук движения изнутри. Его ключи были где-то в сумке, но он не стал их доставать, предполагая, что когда приедет, брат будет дома. Он не знал почему-- он же не просил Санса специально об этом, и не то что бы он рассчитывал, что тот будет ждать его у дверей для прибывших в аэропорту-- но он немного огорчился, когда Санс не вышел встретить его на тротуаре, когда он выгружал сумку из багажника такси. Немного подождав, он постучал вновь и попробовал дернуть ручку. Дверь была не заперта, но толкнув ее, он почувствовал сопротивление, будто что-то большое навалилось на нее с другой стороны. И в этот момент что-то начало ворочаться на дне желудка Папируса. Легкая дрожь беспокойства прошла у него по спине. "Санс, это я." Он старался изо всех сил не обращать внимания на то, что почтовый ящик, висящий на двери, был переполнен макулатурой и настоящей почтой. Проверка почты никогда не была сильной стороной Санса, и такое случалось даже в его лучшие дни. Тем не менее, теперь, стоя здесь, он заметил, насколько передняя ступенька была завалена беспорядочным ворохом недельных газет. Принявшись за арифметику, он попробовал сравнить, сколько отсутствовал, и сколько здесь лежало газет, но его отвлек тихий звук глухого толчка, за которым последовало приглушенное шебуршание с другой стороны двери. Был и еще звук-- будто что-то тяжелое было отодвинуто в сторону-- и дверь приотворилась, образуя маленькую щелочку. "Привет, бро." Даже после частичного осмотра, Папирус мог сказать, что легкая улыбка Санса была натянута, пытаясь создать обыкновенное выражение лица, и слишком сильно растянута по краям. Головокружительные воспоминания от его отпуска быстро рассеялись, и он почувствовал, как тревога начала возрастать, вместе с чем-то маленьким, но тяжелым. Чувством вины. "Санс! Прости, я тебя разбудил? Мне, наверное, стоило позвонить…" "Нет, нет, все в порядке. Кажется, я потерял отсчет…" Санс замолчал, делая вид, что прокашливается, и открыл дверь шире, пропуская Папируса внутрь. Внутри дома было темно. Все шторы, какие можно было опустить, были опущены, и бардак, разведенный на полу в гостиной, был… впечатляющим, даже для Санса. Папирус поднял сумку с крыльца, пытаясь не проявлять на лице растущее беспокойство. Он ничего не мог поделать, но почувствовал, насколько был сбит с толку. То, что он видел никак не укладывалось в голове-- он ничего не понимал. Он знал, что Санс всегда был… особенным, и привыкание к жизни на поверхности предоставило тому свои собственные испытания, но они усердно работали над этим, и делали большие успехи. Все было плохо, но они делали прогресс, настолько, что когда Меттатон пригласил Папируса присоединиться к его Европейской части тура, Санс сам настаивал чтобы Папирус поехал. Они разговаривали каждый день-- или почти каждый день-- с тех пор как Папирус уехал. Санс звучал хорошо и выглядел хорошо. Он выбирался (его собственными словами) и выполнял обязательства перед Ториэль, и Андайн, и Альфис. Случались несколько тяжелых дней, но это было ожидаемо, и они всегда это обговаривали и все вновь стабилизировалось. Оглядывая гостиную комнату, Папирус попытался уместиться на трех футах пола, которые Санс расчистил, чтобы Папирус ничего не заподозрил во время их видео-звонков. "Как дорога обратно? Первым классом, да? Я бы сказал, что Меттатон любит тебя баловать, но уверен, тебе нужно место для ног. Знаешь, я слышал, что когда Монстренок летал-" "Санс…" Санс начал непринужденно болтать, легко начиная пустой разговор, но когда Папирус его прервал, он усердно избежал зрительного контакта, приковывая взгляд к первому попавшемуся месту на полу. "Давай, ээ… помогу тебе с вещами." Не сопротивляясь, Папирус позволил Сансу взять сумку, неохотно следуя за ним в кухню, где реальная ситуация резко и достаточно прояснилась. Кухня была за гранью того, к чему он мог подготовиться. Только от одного запаха он автоматически поднял руку к лицу, смесь из контейнеров еды на вынос и несколько храбрых попыток домашней готовки находились в разных состояниях гниения, покрывая каждый дюйм свободного места столешницы. Телевизор, все еще завернутый в бо́льшую часть упаковки, стоял напротив переполненной раковины, отходящий от него ком перепутанных кабелей лежал посреди комнаты, не обращая внимания на то, что создал опасность об него споткнуться. Он же отсутствовал не так уж и долго, поймал он себя на обдумывании этого. Как вообще все могло настолько ухудшиться? "Ты передвинул телевизор?" Это была самая незначительная вещь, которую он мог заметить, но по какой-то причине Папирус решил начать с нее. "А, нет… это новый, хех. Был по скидке." И будто этого было достаточно для требующегося объяснения, не церемонясь, Санс скинул несколько предметов с кухонного стола, создавая уголок свободного места, куда предложил присесть Папирусу. "Так! расскажи мне все о своем путешествии. Какова… вся Европа?" Папирус не шевельнулся. Если он зайдет в кухню, если сядет с ним за стол, это будет принятие того, что все было в порядке. Все старания, которые они приложили, каждый шаг, который сделали, все труды, вложенные в создание для них жизни на поверхности… Тоненький голосок где-то в глубине его черепа пропищал, поправляя его: все труды, вложенные в создание для него самого жизни на поверхности. "Бро? Давай же, садись. Я хочу услышать все. Знаешь, я видел несколько фоток у тебя в Инстаграме, выглядело так-" "Санс." Папирус с трудом удерживал голос под контролем, чтобы не выпустить на показ ничего панического или радикального. Санс сжался, быстро отводя взгляд, и сгорбив плечи, засунул руки глубоко в карманы. "Слушай, если ты злишься: прости насчет упаковок. Я уберу их. Ты знал, мы здесь получаем деньги за их переработку? Пять центов за банку…" Это было слишком. Совершенное несоответствие физического воплощения всего, что было не в порядке, разбросанное на каждой поверхности их дома, и непринужденный разговор за кухонным столом, будто вообще ничего не поменялось. Ничего не чувствуя, Папирус нашел себя, поднимающимся по лестнице в спальню. Он мельком заметил, что стены в коридоре были обшарпаны, будто рядом с ними протащили что-то большое, но он не мог сейчас на этом сосредоточиться, шаря в поисках телефона, открыв дверь в спальню, и к величайшему счастью, найдя свою комнату, точно такой же, какой он ее и оставил. После нескольких гудков она взяла трубку, говоря мягким, но теплым голосом на другом конце провода. "Папирус, я не ожидала так скоро тебя услышать! Как была-" "Ториэль, вы заняты?" Он тяжело уселся на кровать, свободной от телефона рукой сжимая коленку, чтобы она не тряслась. "Не могли бы вы прийти? Или… могу я к вам прийти? Я не знаю. Просто Санс, эм…" он позволил голосу дрогнуть, замолкая, когда чувство вины начало превращаться в тревожную панику. "Все плохо."