***
Мими терпеть не могла историю мира: это же самый скучный и нудный предмет из всех, что преподавали в стенах школы. Более того, словно в насмешку над студентами, эту дисциплину вёл набожный, нелюдимый, крайне низкий, неприятный в общении старик, который ещё и был глуховат на одно ухо. Фантастика, да и только. Девушка скривилась, остановившись у дверей его кабинета, куда сейчас направлялась толпа знакомых ей демонов. «Шепфа, дай мне терпения», — подумала дочь Мамона и, немного поразмыслив, вошла в помещение, где должно было проходить занятие. В нос сразу ударил неприятный, резкий запах сырости, который буквально витал в воздухе этого кабинета. Дьяволица про себя отметила, что в принципе любой запах способен вызвать определённые чувства и эмоции: аромат горячей выпечки, дымящейся на прилавке парижской пекарни, пробуждает аппетит, а запах шалфея и сандала вызывает определённые ассоциации и образы в голове, но то, что чувствовала дьяволица в данную минуту не порождало ничего, кроме дискомфорта и раздражения. Профессора Годдарда, к счастью, в кабинете не было, поэтому Мими, поздоровавшись с Ади, села рядом с ним. Парень выглядел сонно и измотанно — его рыжие волосы были слегка растрёпаны, а глаза с отвращением осматривали помещение. «Не одной мне это все мозолит глаза», — подумала про себя Мими, присоединившись к Ади рассматривать кабинет. На блеклой серой стене висели картины известных художников, а в углу стоял рабочий стол учителя, около которого возвышался внушительных размеров шкаф со старыми, потрёпанными книгами. В целом, помещение и так было довольно маленьким, но из-за темно-коричневых штор, сделанных из тафты — тяжелой, шелестящей, гладкой ткани с мерцающей поверхностью, изготовленной из шелка и синтетических волокон — это место казалось уж слишком мизерным. Через несколько минут в кабинет вошёл толстый низкий старик с серыми крыльями и большими моржовыми усами, заставив демонов всполошиться и отвлечься от своих размышлений. — Доброе утро, дорогие студенты, — пролязгал профессор, отчего Мими едва заметно закатила глаза. От его писклявого с неприятно высокими нотками голоса все присутствующие скривились, но, видимо, профессора это никак не задело, поэтому он, не обратив внимания на кислые лица студентов, с энтузиазмом продолжал, слегка поправив шлицы рукавов своего серого пиджака: — Сегодня я хочу обсудить с вами одну очень важную и животрепещущую тему, — на его морщинистом лице появилась кривая улыбка. Мими мысленно усмехнулась, вспомнив, что многие демоны за глаза называли Годдарда Профессором Ламой. Она не могла точно сказать, откуда именно им в голову вдруг пришла это странная ассоциация, но это было не столь важно. Глядя на непропорциональную фигуру старика, неправильные черты его лица, большой горбатый нос и хитрые глаза, Мими невзначай соглашалась с выбранной ассоциацией, хотя ламы импонировали ей куда больше, чем треклятый профессор истории мира демонов. Тем временем профессор не унимался, продолжая бодро говорить: — Вы никогда не задумывались, какой должна быть мечта? — он внимательно оглядел всех учащихся, ожидая ответа. — Что вы об думаете об этом, дорогие студенты? Он вновь бросил заинтересованный взгляд на присутствующих с надеждой, что кто-нибудь из демонов поднимет руку, однако, видимо, его философский вопрос не вызвал ожидаемый интерес. Вдруг его пронзительные зелёные глаза остановились на Мими, отчего его брови поползли вверх, а на губах появилась кривая усмешка. Он долго смотрел на неё, слово пытался заглянуть в душу и понять, о чём она сейчас думает. Девушке от этого стало не по себе, но она не отрывала взгляда от профессора, все также изучая его морщинистое лицо. «Сейчас начнётся», — подумал Ади, внимательно следя за происходящим. На его лице, засыпанном веснушками, появилась едва заметная ухмылка, ведь он знал, что обычно перепалки профессора с Мими заканчиваются безоговорочным проигрышем со стороны первого, но и не обходится без задевающих выпадов со стороны последней. Мими не выносила критики, а профессор, казалось, нарочно провоцировал ее. Он начал мысленно считать: «Один». «Два». «Три». — Мэри, моя дорогая, что ты думаешь об этом? — громким писклявым голосом сказал профессор, пытаясь доброжелательно улыбнуться девушке, но улыбка вышла всё такой же корявой. Ничего не меняется. Ади еле сдерживал себя, чтобы не засмеяться в голос. По каким — то неведомым причинам Годдард всегда особо акцентировал внимание на Мими, как будто ему не было дела до других учеников. Он вечно то ли специально, то ли поневоле путал имя девушки, чем, несомненно, раздражал дьяволицу. Вообще он был довольно — таки странным ангелом: неуклюжим, полностью зацикленным на своём предмете. Демон посмотрел на профессора, который всё также пристально пожирал глазами дочь Мамона, слегка наклонив голову. «Он вообще моргает?!» — невольно подумал Ади, переводя свой взгляд на Мими, которая сидела недовольно скривившись, а потом резко поднялась со своего места и раздражённо процедила: — Мое имя Мими, профессор. Класс на секунду замер, что даже самые отвлеченные студенты сейчас смотрели на приближающееся шоу, главными артистами которого непременно должны были стать дьяволица и профессор. Несмотря на явные недовольства Мими, которые читались на ее лице как на открытой книге, Годдард продолжал криво улыбаться, сосредоточенно смотря в серые глаза девушки. — Милая, это не столь важно, — пропищал он, ожидая долгожданного ответа на поставленный им же вопрос. С задних парт кто-то не выдержал и засмеялся, заставив Мими покраснеть от гнева и смущения, но тут же взять себя в руки. Профессор в силу своей глухоты не обратил на это никакого внимания и, как прежде, ожидал ответа. Девушка тяжко вздохнула. — Я прежде никогда об этом не задумывалась, профессор, — монотонно проговорила она, — но я считаю, что все должны мечтать, чтобы видеть смысл жизни. Асимметричная улыбка профессора стала ещё шире, в его зелёных глазах вспыхнуло искра удовлетворения и наслаждения. Ади удивлённо отметил, что, если бы не присутствие учеников, Годдард бы завизжал от радости, как маленький ребенок, получивший на Рождество огромную коробку шоколадных конфет. «Шепфа, какой же он всё-таки чудак!» — подумал демон, усмехнувшись в кулак. — Delicieusement! * — восхищённо вдруг он воскликнул на французском языке своим тоненьким, писклявым голосом. — Моя дорогая! Боже, вы цитируете Вальтера, это так похвально. Готов поспорить, что вы читали его философские труды с большим интересом, не так ли, Мэри? Ади снова тихо засмеялся, но, увидев направленный на него злой взгляд девушки, перестал и подмигнул ей. Мими закатила глаза и повернулась к профессору, намереваясь вновь повторить ему значение своего имени, однако Годдард перебил ее: — А вам знакома философия Лакана? — вдруг спросил он, вновь посмотрев на Мими своим изучающим взглядом. Девушка удивлённо посмотрела на него и хотела уже ответить, но Годдард вновь заговорил, давая понять, что вопрос всё же был риторическим. — Жак Мари, — профессор с какой-то особой интонацией произнёс имя французского психоаналитика, словно тот был ему давним другом, — считал, что мечты должны быть нереальны и недосягаемы, ибо, добившись мечты, мы в одночасье перестаём этого желать. Более того, иногда мы и вовсе не замечаем, как наши мечты сбываются, — воодушевлённо говорил он, наконец-то оторвав взгляд от девушки и теперь бегая глазами по серым стенам помещения. — Именно поэтому, дорогая Мэри, мечтайте о невозможном. — Я с вами не согласен, — вдруг выпалил Ади, привлекая внимание студентов задних парт, — ведь можно просто иметь резервное желание на случай исполнения текущего. Более того, мы не можем жить, мечтая лишь об одном. Наши мысли многогранны, как часть чего-то цельного, ровно так же как мечты. На лице Ади появилась ехидная улыбка, он посмотрел на профессора с каким-то пренебрежением и высокомерием, на что Мими довольно ухмыльнулась. Годдард же вдруг встрепенулся и зло взглянул на демона, периодически открывая и закрывая рот, словно хотел что-то сказать. Со стороны это выглядело настолько смешно, что некоторые ученики задорно посмеивались над ситуацией, тихонько перешептываясь. «Вы, безусловно, говорите правильные вещи, профессор, но вы не можете признать тот факт, что есть мнение, в корне отличающееся от вашего», — с досадой подумала Мими, с интересом наблюдая за происходящим. Профессор относился к тому типу личностей, которые слепо и безоговорочно следовали собственным убеждениям, акцентируя внимание на своих идеях и не замечая усмешек со стороны. Годдард с каким-то нетерпеливым остервенением и пренебрежением относился к чужим взглядам и принципам, не считаясь с иными, что, конечно, не добавляло баллов к его и без того шаткой репутации среди демонов. — Так значит, вы со мной не согласны, — подытожил своим писклявым голосом ангел. — Что ж, очень жаль, дорогой мой Ади, что наше мнение по данному вопросу расходится. Я привык видеть в лицах своих учеников союзников, а не противников, но вы не оставляете мне выбора. Будьте добры написать эссе на эту проблему к следующему уроку и отдать его лично мне в руки. Как только профессор это проговорил, то резко развернулся на пятках, направившись в противоположный угол кабинета чтобы продолжить дискуссию с другими демонами, но улыбка с лица Ади мгновенно исчезла.***
Трек: The Phoenix — Fall Out Boy — Ты был хорош, — восклицала Мими, наслаждаясь обжигающим вкусом Глифта, держа в правой руке фарфоровый фужер на тонкой длинной ножке, — нет, серьезно, Ади, не отнекивайся. Хотя я всегда предупреждала тебя, что с Профессором Ламой нужно быть осторожным: он до чертиков ненавидит «выскочек», имеющих собственное мнение. Девушка вновь пригубила ангельский напиток, не сводя глаз с Ади, который повторил жест подруги. После того, как лекции были закончены, дьяволица с демоном решили не терять время зря и отвлечься от изрядно испортившего настроение профессора Годдарда. Несмотря на то, что время на небесах было эфемерным, Мими с Ади частенько наведывались на цветочную поляну, на которой расположился заброшенный поезд, который впоследствии и стал неким «клубом» для ангелов и демонов, где представители высших существ весело проводили время после занятий. Мими особенно любила вечеринки. Когда девушка находилась на земле, то в список мест, которые она намеревалась посетить, непременно входили бутики c брендовой женской одеждой и дорогими новинками от Louis Vuitton, Burberry и Chanel, а также театры, в частности Театр де ля Вилль — французский театр танца — один из самых престижных театров Парижа, в котором Мими была чуть ли не постоянной гостьей. Театр был построен прямо напротив Шатле на одноименной площади в самом сердце Парижа, и поэтому неудивительно, что посетителей этого чудесного места всегда было предостаточно. Обладая природным чарующим обаянием, Мими с легкостью находила возможность проскользнуть за мраморные двери заведения и наслаждаться спектаклями, непредсказуемой пластикой танцоров и необычными образами актеров. В те минуты отчаяния, когда девушка чувствовала себя паршиво, она предавалась классической музыке в стенах де ля Вилля, прочь отгоняя обуревавшие темные мысли. Но дьяволица была бы сама не своя, если бы не ставила на одну чашу весов и ночные заведения, которые являлись еще одной слабостью для девушки. Мими каждый раз боготворила возможность оказаться в Chéz Moune — в одном из самых популярных клубов парижских хипстеров. Здесь царила довольно экзотическая атмосфера: низкие потолки, стены, выложенные зеркальной плиткой, и отчетливо прослеживающийся стиль 30-х годов прошлого века в декоре. Ди-джеи в основном ставят здесь электронный рок, а бармен делает просто потрясающую текилу Санрайз, которую постоянно потягивала Мими, будучи в стенах бара и с интересом наблюдая за публикой. Когда же приходило время возвращаться обратно, Мими с тоской оглядывала помещение и, напоследок кокетливо подмигнув бармену, ковыляла в тихое безлюдное место, откуда с помощью водоворота перемещалась домой. Несмотря на то, что и Ади был заядлым тусовщиком в своей среде, он никогда не одобрял развлечения Мими, всячески убеждая девушку, что эта жизнь не для нее. Дьяволица часто ссорилась с рыжеволосым демоном, когда заходил разговор о странствиях Мими на землю. Но в эти моменты, когда казалось, что от напряжения искрится воздух, Сэми успокаивал подругу и парня, заставляя сохранять нейтралитет. Мими и Ади были благодарным ангелу за это, ведь каждый из них понимал, что спорить им друг с другом — это как тушить огонь бензином. Но после трагической кончины Сэми Мими и Ади будто потеряли часть себя: им было ужасно одиноко и больно, словно их внутренний мир в один момент разрушился на мелкие кусочки. Мими не хотела бросать Ади в столь нелегкое для него время, да и сама видела, что парень старался проводить больше времени с ней, ибо одиночество уничтожало его изнутри. Кто знает, на что он был способен в таком подавленном состоянии. Мими старалась не думать об этом и все чаще проводила время с рыжеволосым, при этом стараясь не навязываться в его личное пространство, давая ему выбор. Но, казалось, демон был только за. Вот и сейчас он одобрительно улыбнулся, глядя на то, как девушка поставила бокал с Глифтом на столешницу и молча оглядывала присутствующих. — Высматриваешь кого? — поинтересовался Ади, сделав очередной глоток жгучего напитка. — Сегодня здесь настоящий аншлаг, — заметила Мими, указав в сторону толпящихся ангелов и демонов, — как бы дело не дошло до драки. — Хочешь, свалим отсюда сейчас? — непринужденно сказал он, привлекая внимание дочери Мамона. — Выйдем на воздух. Можем даже на наше место, если ты не против. Мими опустошила бокал и приподнялась, как бы давая понять, что это был риторический вопрос. Ади последовал за ней, и вскоре они взлетели в ночное небо, усыпленное мириадами ярко светящихся звезд.***
Оказавшись на парапете часовни Ангелов и Демонов, парень с девушкой присели на самый край невысокой стенки, ограждающей кровлю здания. Здесь открывался поистине чудесный вид — впереди сад Адама и Евы, сзади — башня в стиле готической архитектуры позднего Средневековья. Вид был поистине завораживающим, поэтому друзьям понадобилось некоторое время, прежде чем Мими прервала молчание: — Помнишь, когда мы были здесь последний раз? — тихонько сказала она, пристально смотря вдаль, и Ади, проследив за ее взглядом, утвердительно кивнул, ожидая продолжения. — Помню, как мы дурачились, играли в Вагат и тогда ты чуть было не слетел с парапета, как будто вовсе забыл, что за твоей спиной крылья и что умеешь летать. Она усмехнулась, заметив, как улыбнулся Ади в ответ на ее слова, молча смотря на звездное небо. Вдруг Ади повернулся к ней лицом и сказал то, чего в данный момент она не ожидала от него услышать: — Сэми любил это место, оно всегда казалось ему таким же спокойным, каким был он сам. Мими опешила, не зная, что ей ответить. Она боялась предаваться болезненным воспоминаниям, потому что знала, что снова начнет плакать. — Прости меня, Ади, я не должна была… — она положила руку ему на плечо, но он мягко погладил ее по костяшкам пальцев. — Нет, я должен был это сказать. Ты тут не причем, — он все также продолжал смотреть на звезды, но голос его почти дрогнул, — мы не можем вечно делать вид, что ничего не происходит. Я благодарен тебе за все, что ты делаешь для меня, отгораживая от проблем и… — он помедлил, формулируя мысли, а потом снова продолжил, — и от воспоминаний о нем, но, Мими, от себя не убежишь. Мими слушала его, обняв за плечи. Она знала, что ему нужно выговориться, потому покорно молчала, давая другу право избавиться от накопившихся эмоций. — Каждую ночь, когда я остаюсь один, я не перестаю думать о нем, понимаешь, Мими? — он жалобно взглянул на нее, от чего у дьяволицы сжалось все внутри. — Он был для меня всем. Целой вселенной. И когда я осознаю, что больше никогда не смогу увидеть его, — он запнулся, голос предательски дрожал, — то чувствую себя полнейшим мудаком, ведь мы так и не помирились перед тем, как… Он не выдержал. Боль вырвалась наружу вместе со всхлипом, и Мими прижала его голову к себе, обняв так крепко, насколько позволяли ее силы. — Прошу тебя, не кори себя, — шептала она, но он только всхлипывал в ответ. — Ты не виноват в этом, Ади, слышишь? Он упрямо замотал головой, отстранившись от нее. — Посмотри в мои глаза, Мими. Если в них по правилам игры заключена душа, то ты точно знаешь, что я чувствую. Внутри девушка и сама понимала, что энергия Ади действительно поменяла цвет и практически не ощущалась, словно была неживой. — Как бы я хотел выиграть сейчас Вагат, чтобы исполнить одно единственное желание — вернуть его, посмотреть ему в глаза и попросить прощения за все, что я сделал. Его голос звучал обреченно, и он уткнулся лицом в ладони, стараясь спрятаться от жалобного взгляда подруги. Мими хотела сказать что-то еще, но внезапная мысль, как никогда кстати пришедшая в ее голову, заставила девушку радостно просиять. Она вскочила с парапета, хватая за руку Ади. — Ади, идем скорее. Кажется, я знаю, кто может нам помочь.***
Трек: Take Me To Church — Hozier Есть ли путь после смерти? Из Евангелия от Иоанна сказано, что ещё до сотворения мира, «в начале было Слово, и Слово было Бог». Именно оно стало фундаментом для всего сущего. Но где был Бог до того, как произнёс это Слово? До того, как мир принял присущий ему невероятный облик и на земли воцарилась жизнь? Рассуждать об это было слишком сложно. Возможно, они чего-то и не понимали, но до последнего надеялись, что Иоанн этими словами указывал на вечное, нетворное бытие Божественного Слова, существующего вне зависимости от сотворённого «чрез Него» мира. Если это действительно так, то была вероятность, что Сэми находится там. Мими на лету пересказывала свою теорию рыжеволосому демону, пока они направлялись в их общую комнату с Вики. Она молила всевозможных Богов о том, чтобы ее доводы удачно подтвердились и им удалось увидеть Сэми через волшебное зеркало, о существовании которого Вики поведала Мими недавно перед сном. «Пожалуйста, Шепфа, помоги нам», — промелькнуло в голове у девушки, когда они с Ади бежали к комнате, стараясь не терять ни секунды. Вики сначала опешила, когда перед ее глазами резко распахнулась дубовая дверь и ее взору предстали запыхавшиеся друзья, которые тут же подлетели к непризнанной и, стараясь отдышаться, попросили девушку о помощи. — Вспомни, ты связывалась с Ребеккой прошлый раз, — тараторила Мими, глядя на подругу, — мы должны попытаться увидеть Сэми, он должен быть там. Вики нервничала. А если у них ничего не получится? Что, если Небытие отвергнет их и они просто зря теряют время? Но если не пытаться, то не добьешься ничего. «Отсутствие результата — тоже результат», — подумала Вики, направляя луч зеркала в сторону другого, а через секунду все трое увидели золотое свечение. — Покажи мне Сэми, — еле слышно прошептала Вики, стараясь придать своему голосу уверенность. Ничего. Золотое свечение постепенно начало угасать и у друзей уже начали опускаться руки, но тут внезапно зеркало окутал ослепительный фиолетовый свет: он был настолько сильный, что девушкам и парню пришлось закрыть глаза, чтобы случайно не ослепнуть. Через некоторое время свет исчез, их взору предстало довольно странное место: для его описания не возможно было использовать ни одну характеристику. Это была бескрайняя, всепоглощающая пустота. Вокруг была кромешная тьма, словно отражение накрыли черной шелковой тканью, которая не пропускала свет. — Что это такое? — задала друзьям вопрос Вики, но ее спутники также непонимающе вглядывались в темноту. — Я не уверен, но мне кажется, — Ади запнулся, подождав несколько секунд и вновь заговорил, — это то, из чего Бог сотворил всё живое. Да, это то, из чего всё началось. Мими с Вики ошарашенно уставились на него. — Не думаю, что такое возможно, — шепотом сказала Мими. — Может, нам это всё снится? Это же невозможно! Это парадоксально… — А Сэми может быть там? — перебив дочь Мамона, воскликнула Вики. — Сэми, ты меня слышишь? Ты тут? Ответь, прошу тебя, — с мольбой кричала она в стеклянное отражение зеркала, но ответом ей была тишина. Несколько минут ничего не происходило. Однако потом вдали стал вырисовываться знакомый силуэт. С каждой секундой он становился все более реалистичным, и троица мгновенно опешила, безмолвно вытаращив глаза на зеркало. — Шепфа, этого не может быть… — на глаза Ади навернулись слёзы и он бросился ближе к зеркалу, протянув руки перед собой. — Сэми, милый, ты слышишь меня? Ади начал громко звать его, но юноша по ту сторону зеркала никак не реагировал на громкие выкрики своего парня и всё также продолжал молчаливо стоять — его глаза не двигались и он даже не моргал, будто находился под гипнозом. — Ади, — нежно позвала Мими и положила руку ему на плечо, — его больше нет. Это только его облик. Он не сможет вернуться сюда. Ты должен отпустить и… смириться с этим. Ее слова больно били по сознанию демона, и Ади резко сбросил ее руку с себя, отрицательно качая головой. — Как я могу с этим смириться, Мими?! — сквозь плотно сжатые от злости зубы проговорил демон, посмотрев на неё. — Ведь ты сама привела меня сюда! Смотри. Он стоит прямо передо мной, а я бездействую. Нужно немедленно что-то сделать. — Посмотри туда, — она указала на зеркало, игнорируя его слова, — он теперь там, откуда всё началось. Бог из ничего сотворил весь наш мир… но ведь душа бессмертна, Ади. И ты правда думаешь, что ему не хватит силы дать новый телесный облик Сэми через его бессмертную душу? — девушка вздохнула, пока Ади пытался переварить сказанные ею слова, и вновь продолжила: — Он может переродиться, вновь почувствовать себя живым. Меня трудно понять, но… Он будет жить. Жить, когда ты отпустишь его. Пожалуйста, Ади… — она снова прикоснулась к нему, но в этот раз он не предпринял попытки избавиться от ее прикосновения. — Попрощайся с ним. Навсегда. — Я понял, о чем ты говоришь. Спасибо, — прошептал он, улыбнувшись. — Дайте мне минуту. Вики и Мими облегченно выдохнули, отступив на несколько шагов назад. В этот момент фиолетовое свечение снова начало угасать. — Я не могу контролировать его так долго, — судорожно проговорила Вики, по-прежнему держа маленькое зеркало напротив большого, — быстрее, оно сейчас исчезнет. Ади не медлил ни минуты. Он прикоснулся губами к холодному стеклу, в отражении которого было столь знакомое лицо. Слезы текли по его щекам, но он даже не смахивал их, стараясь не терять ни минуты. — Прости меня, Сэми. Прости за все. Я не заслужил тебя, — он гладил поверхность стекла рукой, как будто мог прикоснуться к нему прямо сейчас, — прости, что не успел сказать тебе это раньше. Я люблю тебя, и всегда буду любить. Прости и… прощай. Он смотрел в отражение стекла, заливаясь слезами, и ему на секунду показалось, что парень по ту сторону реальности слегка улыбнулся. Ади протянул руку, в последний раз коснувшись гладкой поверхности стекла, а через секунду золотой луч вновь пробился сквозь отражение, после чего зеркало приобрело прежний облик. Демон медленно начал отходить от зеркала, впервые за день искренне улыбаясь. Он попрощался с ним. Попрощался навсегда. Но он знал, что Сэми будет в лучшем мире. И ему будет хорошо. Он искренне верил в слова Мими, что стояла за его спиной. Они все верили, потому что осталась только надежда. Надежда, которая не умирает…