Говорить о своих чувствах — первый признак слабости. Лучше держать это в себе, пока оно не станет твёрдым комком злости и обиды. Так поступал мой дядя Питер. Впрочем, он спился вусмерть, но это… не важно.
К 23:30 парни всё-таки легли спать, потому что в лучшем случае они не выспятся, а в худшем — их разбудят ведро воды и голос Воли… Все крепко спали, даже вожатые, и только один парень в 4 комнате крутился в постели и бормотал что-то невнятное…***
Год назад Антону 16, гормоны играют, солнце светит, учебники летят к чёрту. Что может быть лучше? Самое время для того, чтоб влюбиться и начать заглядывать в своё дальнейшее будущее. Парень неспешно гулял по городу, а точнее по парку, где в это время было не так много людей, ведь все в отпуске. У Шастуна за спиной последний экзамен, он забил на слово ОГЭ два дня назад и сейчас просто наслаждается тем, что пережил уже 9 лет в школе. Школа. Вы знали, что это Шизанутая Колония Одиннадцати Лет Ада? От одного слова передергивало, но парень уверен, что через несколько лет после выпуска будет скучать. А сейчас он просто дышал свежим воздухом и любовался рекой, проходя по мосту. Из мыслей о бытие Антона вырвал неожиданный толчок. — О, Господи! Прости, пожалуйста, я случайно! — начал извиняться врезавшийся в Шаста паренёк. — Да не страшно, я же цел, всё хорошо, — отмахнулся Антон. Пару секунд они рассматривали друг друга, но незнакомец решил прервать идиллию. — Меня зовут Кирилл, Кирилл Алфёров — сказал тот и протянул руку. — Антон, Антон Шастун. — Слушай, неудобно как-то получилось. Может погуляем, в кафе сходим? — Да ладно тебе, я же… — Не, не обсуждается, я хочу загладить вину. Пойдём, — Кирилл взял Антона под локоть и повёл в кафе. С того момента парни стали очень много общаться, часто встречались в парке, даже ходили в гости друг к другу и рубились в приставку. В один из таких тёплых июльских дней Кирилл устроил вечеринку у себя в квартире, так как родители уехали на неделю, и, разумеется, пригласил туда Антона. Кто-то умудрился притащить алкоголь, кальян и сигареты, все были бухие и несоображающие. Шастун старался пробиться сквозь толпу тел в пустую комнату, но его руку перехватили и утащили в, как он потом догадался, спальню. — Антоша, а я тут нам винца захватил, — проговорил немного выпивший Кирилл. Они сидели у кровати и разговаривали. Именно в этот момент при полумраке, с вином, бок о бок с Кириллом, Антон попрощался со своей гетеросексуальностью. Он давно стал замечать, что парни его привлекают не меньше девушек и не заметил, как влюбился в друга. — О чём ты думаешь? — спросил парень. — О тебе… — ответил Кирилл. Шастун, кажется, перестал дышать в этот момент. После чего его друг (?) повернул голову и, прикрыв глаза, коснулся губ Антона. Совсем невинный, детский поцелуй, но парню снесло от этого крышу. Где-то на задворках сознания Шастун понимал, что это всё алкоголь, и завтра им придётся это обсудить, но сейчас он просто наслаждался моментом и стал отвечать. — Почему ты это сделал? — спросил Антон, смотря в глаза Кирилла. — Потому что надо было… — Ты… ты мне нравишься. — Что? Кирилл сначала удивился, приподняв брови вверх, а потом рассмеялся. А Антон сидел и не понимал, что вообще происходит, но ему хотелось провалиться сквозь землю за свои слова. — Пацаны теперь будут исполнять любое моё желание! — победно произнёс Алфёров. — Что?.. — севшим голосом спросил Антон. — Глупый Тоша, ты — спор. Дружба с тобой — спор. И этот поцелуй — тоже спор! — О чём ты говоришь? — Ах, как бы сказать. Я поспорил с парнями, что за месяц склею тебя, но, как видишь, управился быстрее! — Но… Как ты? Ты ахринел совсем? Я же… — Не выражайся, зайка, тебе не идёт. В темноте Шастун разглядел злобный оскал. От паренька, с которым он столкнулся в парке, ничего не осталось! Ни следа… Вся ситуация просто камнем упала на голову и душу Антона. Опьянение исчезло, и на её место пришли горечь, обида и злость. Он подорвался с пола, забрал свой рюкзак и выбежал из квартиры. Шастун шёл, не разбирая дороги, шёл, понимая, что с ним просто поиграли, шёл, не зная, что будет дальше. Парень вытащил телефон и позвонил самому близкому другу. — Антох, ты прикалываешься? Время видел? — спросил сонный Дима. — Поз, он… он меня проспорил, Дим, — сказал Антон дрожащим голосом. — Что? Кто? Антон, ты где? Что случилось? — Я в парке, в том самом проклятом парке! Дима, блять, он поспорил на меня, понимаешь?! А я влюбился в этого мудака, как… как малолетняя школьница! — Так, успокойся, тише. Всё хорошо, иди ко мне сейчас, поговорим, переночуешь у меня. — Дим, я не хочу его больше видеть и вообще ничего больше не хочу. — Тох, не дури, пожалуйста, я сейчас за тобой приду. Не делай ничего, о чём пожалеешь! Дождись меня и Оксану, поговорим. Антон дальше уже не слушал, он шёл к мосту, к мосту, на котором они столкнулись. К мосту, где висят замочки влюблённых парочек. К мосту, под которым река с каменистым дном… — Тут так красиво… Если это будет последнее, что я увижу перед смертью, то я не против… — Ты придурок? Молодой ещё! Не смей даже думать об этой херне! — Дим… — Ты пил? — … — Антон, мать твою, Шастун, ты пил? — Немного… — Отойди от моста! — Дим… — Антон! — раздалось за спиной…***
— Антон! Антон! Тоха! — кричал Позов и тряс парня за плечи. Шастун распахнул глаза и подорвался с кровати. На него глядело три пары удивлённых глаз. — Что?.. Я… — Тебе кошмар приснился? — спросил Дима. — Да… Ты только не ругайся, я правда… — Блять, Антон, я тебя убью когда-нибудь. Ты почему мне не сказал, что кошмары вернулись? — Так это же сон, пустяки. Дим, правда, всё хорошо. — Ага, хорошо, конечно. Ты поэтому кричал во сне? Потому что всё охуенно? — Кричал? Я разбудил вас, простите. Всё уже нормально. — Да что происходит? — спросил непонимающий Матвиенко. — Ничего. Кошмар давний вернулся, всё нормально, — отмахнулся Антон. — Так я и поверил… — фыркнул Серёжа, но доставать вопросами не стал. Арсений с испугом наблюдавший эту картину твёрдо решил, что завтра разузнает всё у Димы с Оксаной, а потом и у Антона.