Dazai Osamu
Молодой детектив, проводивший время в ожидании Т/и, услышал, как ключ дважды повернулся в замке с характерным звуком и дверь с шумом распахнулась, впуская в дом его несносную младшую сестру. Книга, которую он читал, дабы скоротать время, была немедленно отложена. — Соизволила явиться? — оперевшись о стену, строго спросил Дазай. Т/и, пойманная за поздним возвращением домой, ничего не ответила, лишь раздражённо пыталась снять обувь с неподдающимися шнурками. Она посылала немые ругательства в сторону Дазая, намеренно игнорируя его присутствие в прихожей. — Ты время видела? — продолжил парень, наблюдая за каждым неуклюжим действием своей непослушной сестры. «Неужели она снова пила?» Расправившись с обувью, она бросила на парня мимолетный взгляд, пропитанный нотками зарождающейся злобы. Дазай молча помог снять с неё свой бежевый плащ, повесив его в шкаф. Младшая желала скорее покинуть общество Дазая, дабы не выдать своё нетрезвое состояние. Она не успела сделать и шаг, как её остановила перебинтованная рука, которая тяжело легла на плечо. Дазай резким движением развернул девушку к себе лицом, вцепившись тёплыми ладонями в её не прикрытые одеждой плечи, тем самым не позволил ей отстраниться от себя. Он приблизился к её лицу, прищурив свои карие глаза. Эспер уловил исходящий от неё запах перегара, перемешанный с ароматом мужского парфюма, что заставило его недовольно поморщить нос. Этот запах мгновенно вывел его из состояния равновесия. — Нам следует поговорить о твоём поведении. — Завтра… Ты расскажешь мне о том, какая я плохая, а я сделаю вид, что слушаю. Сейчас я хочу только принять душ… — Иди, — Дазай отпустил Т/и, покачивая головой в знак недовольства. — Это дело не терпит отлагательств, Т/и. Мы поговорим сегодня. Т/и сразу направилась в ванную комнату. Она с огромным удовольствием избавила себя от откровенного наряда. Осмотрев своё отражение в запотевшем зеркале, она не осталась довольна увиденным. «Противно. Как же противно от самой себя… Видок оставляет желать лучшего». Подставляя лицо и тело под прохладные струи воды, Т/и смывала с себя сегодняшний день, оказавшийся ошибкой, но он на этом не закончится.***
Девушка, обернутая лишь в махровое полотенце, вышла из ванной комнаты. После принятия душа она почувствовала некое облегчение, но голова по-прежнему неприятно трещала. Т/и надеялась незаметно прошмыгнуть в свою комнату, оставаясь незамеченной для своего братика. Но какого было её удивление, когда она включила свет в своей комнате и заметила Дазая, сидевшего за её компьютерным столом. Т/и мгновенно осознала всю неловкость ситуации, заметив изучающий взгляд Дазая, заскользивший от её смущенного лица до стройных ног. Он задержал взор на белом полотенце, прикрывающим все прелести девушки. Не выдав своей растерянности, он сохранял непринужденное выражение лица. «Чёрт, что она со мной творит». — Дазай, ты… — Я пришёл поговорить… Если ты не вынудишь меня применить другие меры воспитания неконтролируемых детей. Что предпочитаешь? — Пустую болтовню. Но мне стоит хотя бы одеться. — Переговоры и просьбы на тебя не действовали никогда. Ты всегда делаешь по-своему… Кстати, это твоё. Девушка подняла взгляд на Дазая ещё больше смутившись. Старший брат подцепил пальцем за лямку чёрный бюстгальтер, до этого ещё мирно лежавший на столе. — Не трожь! Это тебя не касается! — выкрикнула Т/и, не сдержав возмущения. Она привыкла ко всем извращенным выходкам брата. Но ему удаётся не прилагая усилий привести её в чувство неловкости. Т/и сделала несколько шагов к брату и тут же остановилась, не решаясь подойти ближе. Её недовольство поведением Осаму выдавали нахмуренные брови и с каждой секундой наливающиеся розовым румянцем щёки. Услышав громкую просьбу девушки, Дазай поднимает обе руки так, что его ладони развёрнуты к Т/и, словно он хотел ей сказать: «Сдаюсь». — Прошу прощения. Это действительно меня не касается, но… Не закончив фразу, он встал со стула и направился в сторону Т/и. Его лицо моментально помрачнело, не оставив и следа с нейтрального настроя. Испугавшись внезапной вспышки гнева старшего брата, Т/и неосознанно сделала шаги назад, пока не наткнулась спиной на стену. В одно мгновение он оказывается напротив своей сестры, его руки опираются о стену по обе стороны от головы девушки. Хмурый взгляд Дазая устремлен на Т/и, которая пребывает в состоянии полной растерянности. — Дазай… Т/и стыдливо прячет лицо, закрывая его ладонью одной руки, другой тщетно пытается отпихнуть от себя Дазая. — Я просил тебя не иметь с ним ничего общего и что в итоге? Девушка ничего не сказала. Она прекрасно понимает, что её старший брат прав, но скорее Дазай полюбит Чую, чем она признает, что облажалась. Брат лишь пытается уберечь свою младшую сестру от сплошных огорчений, что принес и принесёт ей тот, с кем не стоит связываться. Этот молодой человек обманет её снова, подарив ложную надежду на совместное светлое будущее. Он воспользуется ей, без капли жалости вырвет из девичьих грёз и бросит в пучину душевных страданий, оставив её там совсем одну. Т/и — жертва собственной детской наивности. — Это не твоё дело, братик. Отпусти, — с этими словами Т/и обеими руками пыталась оттолкнуть брата, но попытки оказались тщетными, поэтому она их оставила. Алкоголь, ещё не выветренный из организма юной особы, придал ей каплю смелости. — Не моё дело? А вот это тоже не моё дело? — задавался вопросами Осаму. Его указательный палец коснулся шеи Т/и и спустился ниже по дорожке из красных отметин, оставленных наверняка тем парнем. Дорожка из свежих засосов скрылась за полотенцем. Т/и перехватила руку брата, не позволяя спуститься ниже. Она придерживает полотенце свободной рукой, непонимающе смотря на Дазая. Он с нескрываемой злостью смотрел на эти следы, испортившие её некогда незапятнанную кожу. «Лучше бы это были мои засосы, чем чужие». — Не твоё, — раздался уверенный голос Т/и. Загадочная ухмылка промелькнула на лице Дазая, после чего он уверено вырвал руку из её плена. Скрещивая руки на груди, Т/и отвела взгляд в сторону, намереваясь скрыть чувство стыда за эти чёртовы отметины и за нечто другое. — И то, что моя выпившая сестра поздно пришла тоже не моё дело, верно? Моя сестрёнка совсем от рук отбилась. — Верно, нии-сан, не твоё, — соврала Т/и, ожидая момента окончания этого разговора. Ждёт, когда по привычке скажет ему: «Я больше не буду», но всё равно после этого будет делать по-своему, нарушая его запреты. «Правила созданы для того, чтобы их нарушать». — Хм… Что ты скажешь насчёт этого? — Дазай достал нечто из кармана, поднимая предмет уровне лица Т/и. Увиденное заставило Т/и широко распахнуть глаза. В кармане своего плаща, любезно одолженного Т/и, Дазай нашёл весьма интересную находку — ещё нераспечатанную пачку презервативов, которая явно принадлежала не ему. Это была последняя капля его терпения. — Ты… Копался в моих вещах! — выкрикнула разгневанная Т/и. — Нет, это произошло случайно… Не выдержав порыва нахлынувшей ярости и других смешанных чувств, Т/и наказывает Дазая. В ту же минуту раздаётся звонкий звук пощёчины. Дазай приложил ладонь к месту удара. — Придётся предпринять радикальные меры воспитания. Может мне стоит преподать тебе урок? — хитрая улыбка Дазая, сопровождавшаяся сказанные слова, заставила Т/и вздрогнуть. От мыслей о неизбежном наказании ее отвлекла рука Дазая, заскользившая по обнажённому бедру. — Не смей, — пытаясь убрать от себя руку нахального парня, сердито сказала Т/и. — Сопротивление бесполезно. Воспользовавшись замешательством сестры, Дазай сорвал полотенце, прикрывающее её тельце, под громкий женский визг. Она прикрыла грудь руками, неверяще смотря на брата. «Неужели никто не слышит моих криков?» Дазай сказал что-то невнятное для Т/и и впился в её шею зубами, перехватывая руки девушки и вырывая из той громкий крик боли. Т/и пыталась вырваться, но Дазай сильнее сжимал её запястья. Мужское тело вдавило её в стену, не оставляя и шанса на желанный побег. — Дазай, перестань. Я всё поняла, — умоляюще просила она. Но брат будто её не слышал, продолжая оставлять после себя новые болезненные засосы. Дазай отпустил её руки. Бесконечное повторение слова «перестань» и то, как Т/и сжимает плечи, заставляют Дазая желать нечто большего со своей милой сестрой. Может, это поглощающее его чувство ревности не позволяет отдавать свою сестру кому-то другому? Может, это нечто другое, в чем ему трудно признаться даже самому себе, заставляет его желать Т/и? Он понимает, что это грязно и что так нельзя, но… Их уста разделяли жалкие сантиметры. Первое прикосновение губ Дазая к её губам оказалось лёгким, как бабочка. Т/и смирилась с происходящим и посильнее ухватилась за мощные плечи. Она не собирается отвечать на поцелуй, который становится всё настойчивее. Руки Дазая бесстыдно скользили по телу, заставляя Т/и морщить лицо от столь противных чувств, накрывающих с головой параллельно с проснувшимся возбуждением. Старший брат тихо говорил что-то себе под нос, расхваливая её миниатюрное тело. Когда Осаму закончил с изучением столь вожделенного тела, то он повернул Т/и лицом к стене. — Дазай, я… Я больше не буду, — испуганно проговорила Т/и, предпринимая очередную попытку освободиться. — Да, не будешь, — согласился Дазай, шмыгнув носом. После послышался звук шуршания одежды. Т/и оторопело обернулась и встретилась с насмешливым взглядом брата, в руках она увидела чёрный ремень. — Братик, что ты делаешь? — страшная догадка поселилась в голове девушки. — У тебя больше не будет соблазна пойти к тому парню или на другие опрометчивые поступки. Нагибайся, солнце. — Пожалуйста, не… Не надо. Дазай аккуратно нагнул девушку. После провел рукой по её упругим ягодицам под возмущённые крики и громкие ругательства в свою сторону. Дазай без сожаления замахивается кожаным ремнем, ударив девушку по правой ягодице, пока другая рука утешительно поглаживает левую. — Дазай! Ещё один удар ремнем по ягодице вызывает пронзительный крик. Т/и сбилась со счета от количества ударов ремнем. Некоторые из них были особо болезненными, когда Дазай забыв про чувство жалости к своей сестре, бил чуть ли не со всей силы. После нежно гладил покрасневшие места от ударов. Самое необычное было в этом то, что Т/и нравилась эта сладкая боль, особенно успокаивающие прикосновения Дазая. Заправив влажные после душа волосы Т/и, Дазай вбирает в рот мочку её уха, несильно покусывая её. — Пять ударов ремнем или десять ладонью? — шепчет возбужденный парень, обдавая своим тёплым дыханием уши Т/и. Извините, сделала из героини сомнительную девицу, но мне даже нравится.