Midnight Illusion (Полночная Иллюзия)

      Металлический город Танагура.       Этот удивительный и потрясающий город расположен на удалённой планете под названием Амой. Он прославлен на всю Вселенную тем, что не прогибался под давлением Содружества, а также не позволял ему совать нос не в свои дела.       Фантастический город Танагура — нетипичный город, который существовал под пропитанным неприязнью взглядом Содружества; город, в котором люди подчиняются искусственному интеллекту и предпочитают не замечать грязь в виде собственных проблем под ногами. И всё же в медленном и неуклонном течении времени не было ничего, что могло разрушить установленный порядок. Даже тогда, когда Содружество прижимало новой партией обвинений, Танагура открыто высмеивала нападки.       Эос — жилой район Танагуры высшего класса, носящий имя древней богини. — Ну так что, монгрел, снова решил примерить образ неопытной девственницы? Разве «Рики Дарк» не обладал такими качествами, как память и пылкость, так зачем принуждать меня повторять одно и то же дважды?       Бог Красоты, не обделённый идеальной гармонией и изяществом, в совершенно непринуждённой манере изливал яд в бесконечной насмешке. Слова Ясона были, несомненно, завораживающими, но произносились они непоколебимым, ледяным тоном. За его безупречной внешностью и манерой держать всё под контролем не прослеживалось и грамма эмоций. Он напоминал холодную сталь — упругую и не менее прочную — всецело отображающую его несомненную власть.       Верхний уровень Эоса. Право возвышаться над Танагурой принадлежало Блонди — элите, в руках которой находилась власть. В их апартаментах немалого размера балкон контрастировал со скромным интерьером. Не особо роскошная обстановка, зато спокойная и уютная. Единственной вещью, которая выбивалась из антуража, как прядка волос из зализанной причёски, был Рики. И сейчас он с угрюмым выражением лица и полностью обнажённый распластался на пушистом ковре. Бесправный трущобный мусор, чьё стройное и возмужавшее тело, пышущее жизненной энергией, обделили одеждой. Он вынужден был без стыда и страха демонстрировать себя другим в полной красе. И естественно, Рики не мог к этому привыкнуть.       От унижения он заскрипел зубами. Гнев и отвращение полностью взяли вверх над всеми остальными эмоциями. Его нервы, на которых в трущобах не рисковали играть, были натянуты настолько сильно, что Рики стал чувствителен к малейшему шёпоту. — Избавься от своей никчёмной гордости. Так сложно понять с первого раза?       Несмотря на безэмоциональность его голоса, в глубинах синих глаз стоял ледяной блеск стали, выражавшей всё величие Блонди. Здесь, в Эосе, неоспоримую власть и контроль над Рики имел Ясон Минк. И Рики прекрасно это понимал.       Даже не так. Как и Рики, все, кто вырос в Кересе — в народе «трущобы» — понимали трагедию такого понятия как свобода. Просто из-за того, что у жителей Кереса не было никаких гражданских прав, даже туристы чувствовали себя комфортно, называя первых «трущобным мусором». Другой жизни, будучи отребьем из Кереса, Рики не знал. До встречи с Ясоном он никогда не задумывался об истинном значении свободы.       С того самого дня, как Рики привезли против воли в Эос из подземного лабиринта в Лукасе, его заключили комнату без окон. Находился он там так долго, что его ярость невольно утихла, а дух стремительно угас. Но затем: «Начиная с сегодняшнего дня, ты мой пэт», — непринуждённая фраза, как гром среди ясного неба, разогнала туман в голове Рики. Он в непонимании пялился на изящную фигуру перед собой, прежде чем окончательно уснуть.       В Кересе никто не обладал привилегиями спокойно размышлять о своих возможностях или обсуждать своё будущее в шумной компании друзей за кружечкой-другой. Единственное, что у всех было в руках, так это «свобода». Свобода, которая уже была втоптана в грязь при их рождении без какой-либо надежды на счастливую жизнь.       Мидас — город, который стремился подчинить людей, стремился забить их головы наслаждением и безнравственностью. В этом городе, в отличие от трущоб, душа каждого ценилась значительно выше, чем парашное пойло.       Несмотря на бесконечную до тошноты борьбу и непрекращающийся поток сопротивления, найти выход из этого запутанного лабиринта нереально. В этом городе над человечеством полностью доминировал искусственный интеллект, прозванный монстром.       Не позавидуешь отбросам, наделённым столь мрачной судьбой. Отсутствие возможности достойно реализовать своё будущее вызывало чувство подавленности и бессилия. С другой стороны, атмосфера в трущобах была сплошь и рядом пропитана свирепостью. Кровожадный молодняк собирался в банды и бился за территорию. Насилие становилось необузданным. Причиной этого становилась по большей части не жалкая власть, а предсмертный, душераздирающий крик запертых на дне несчастных, от безысходности жаждущих крови и разрухи.       Рики был главарём Бизонов: банды, которая контролировала третий округ — Хот Крэк. В трущобах Хот Крэк считался одним из самых опасных районов, и такая суровая среда была не по зубам тем, кто объединялся в банды ради количества. Долго жить не светило и тем, кто сражался ради показухи. Хот Крэк по полной отдался безумию, не в силах сдерживать пылающую энергию. В этом хаосе существовала тонкая грань, которая подобно сильно натянутой тетиве лука, может лопнуть или растянуться. Сила и единство — те качества, что необходимы для сохранения авторитета и удержания власти на пропитанной кровью земле. Поэтому для процветания банды не требуется, чтобы каждый её участник был каким-то первоклассным бойцом. Чтобы правильно вести людей и правильно направлять их силы в нужное русло, нужен именно тот человек, который обладает неизмеримо большим количеством воли и харизмы. Такому лидеру не составит труда высвободить вдвойне или даже втройне накопившуюся энергию. Именно так и появилась легенда…       О героях никогда не молчат. Будь они подлинными или фальшью, все их деяния в конечном счёте приукрашиваются фанатами.       Никому не приходилось открыто и искренне восхищаться Рики, так как один только его вид обо всём говорил. В этом небольшом разрыве между кровью и бойней кипящей страсти, сопровождаемой леденящим холодом, было то, что символизировало «Рики», предводителя Бизонов.       Что не сказать об элите, жизнь которой никогда не пересекалась с насилием. Он совершенно серьёзно заявил, что монгрел, тот самый отброс из трущоб — нижайший из нижайших — стал его пэтом. От услышанного глаза Рики чуть на лоб не полезли. Как только его мозги переварили сказанное, он скептически фыркнул, с его языка слетел смешок, а губы искривились в усмешке… В глотке запершило от желания кое-кого прибить.       Блонди, верхушка элиты и один из правителей Танагуры, собирался сделать этого упрямого и неугомонного вожака Бизонов своим пэтом. Не в силах сдержать смех от столь наитупейшего плана Рики сказал: — Какая странная шутка, — слова сочились желчью. — Мы не такие уж и никчёмные. До тех пор, пока мы тратим время и усилия на обдумывание вещей, мы можем быть такими же успешными, как те засранцы, что в Карне и Лизине. И тогда бы все поняли, насколько мы полезны.       Люди, родившиеся в Кересе, как один говорили похожие фразы.       Мысль о том, чтобы из бесправного монгрела сделать пэта, была сравнима с галлюцинациями от палёного ликёра, выпитого в немалом количестве и сравнимого по качеству со Стаутом. Над бедолагами, которые «слегка» перебрали такой прелестью, как-то грустно смеяться. Наверное, это один-единственный случай, когда подобные фантазии не были из ряда вон выходящими. Иронично, ведь сейчас это далеко не фантазия, а наоборот — истина, которую не колеблясь говорил тот, в чьих руках были богатство и власть.       Рики мог бы справиться с бесконечным потоком насмешек и издевательств. Но он не мог выносить, когда его так откровенно выставляли полным идиотом. В его непоколебимой гордости засело безволие. Это отвратительное ощущение, будто его намеренно провоцируют, и от одного этого желудок выворачивало наизнанку.       Впрочем, Ясон, «Бог красоты» с роскошными золотисто-блондинистыми волосами, не поддавался на грязный, трущобный лексикон Рики. Совершенно невозмутимый, он хладнокровно произнёс: — Похоже, единственное, за что цепляется неукротимый монгрел, так это его дикость. Несомненно, в ней тебе нет равных, что в принципе неплохо, но я всё равно очищу всю эту трущобную грязь. Потому что непослушный пэт — позор хозяину. Запиши себе это в голове: я, Ясон Минк, твой хозяин. Пэт не обладает свободой воли, следовательно, ты не имеешь права не подчиниться. И если не запомнишь этого ты, то запомнит твоё тело. Таков путь в Эос. Полагаю, трёх дней будет достаточно, чтобы ты усвоил рамки приличия.       И вдруг Рики полностью лишили одежды.       На протяжении всего испытания Ясон и бровью не повел. Несмотря на то, что Рики скалил зубы, ревел от невыразимой ярости и использовал всю свою энергию, чтобы сопротивляться, Ясон намеренно с легкостью удерживал его на полу. В одиночку, не проявляя ни агрессии, ни намерения ослабить свою хватку: — Пэту не нужна одежда. Всё, что от него требуется — полное повиновение хозяину. Ничего сложного.       Рики, предводитель Бизонов, ни капли не сомневался, что способен покорить недра ада. Он никому не уступит — доказательством этой непоколебимой уверенности были его достижения в трущобах.       Фальсифицировали всюду хаос и не имеющие смысла драки именно сопляки, у которых даже молоко на губах не обсохло. Обман и грубая сила — правят ими, на потери — плевать.       Рики не обладал манией к насилию, а последующая резня и вовсе не интересовала. Он просто не терпел никаких видимых признаков враждебности.       Как только в трущобах началась война, здравый смысл продиктовал, что здесь нет никаких правил и запретов. Хотя всё же было одно, ничем не заменимое правило — победить оппонентов в этой гонке на выживание среди сильнейших.       Но, увы и ах, кулаки, которыми он так гордился, не могли даже задеть и один волосок Блонди из Танагуры.       Рики повержен…       Неподдельный шок сковывал жалкое, скрученное тело, прижатое к полу. Кровь отхлынула от лица, а в груди чувствовалось, будто его сердце крепко сдавили. Даже его искусанные губы побледнели, когда он наконец осознал реальность происходящего. Его руки, крепко сжатые в кулаки, задрожали при одной только мысли, что его несгибаемая гордость раздавлена.       Тело насквозь пропиталось унижением.       Если он не избавится от сводящей с ума ярости, если он не расплатится за полученное унижение, то вся его оставшаяся гордость сгниёт на корню.       Если он в ужасе отступит перед этим огромным препятствием, то потеряет себя полностью. Потому он не боялся физической боли. Деградация и разврат — вот, что его пугало, потому что сам видел отвратительное и жалкое состояние тех, кто состарился и доживал свои никчёмные отведённые им остатки времени.       В противовес трущобам, в Танагуре воля и решимость Рики ценились не больше клочка рваной бумаги. И никогда Рики не забыть тот блеск ледяных глаз Ясона, когда он непринуждённо продолжил: — Иначе будешь сожалеть об этом до самой смерти.       Неистовый гнев, который был сильнее унижения от того, что Рики заставили раздеться догола, почти разрывал его на части. Он свирепо взглянул на Ясона: в синих глазах, медленно ласкавших его кожу, не было и намёка на похоть или извращённое вожделение. Существовала лишь молчаливая, но отчётливая угроза в его действиях, которые он выполнял без малейшего колебания. И вот… Рики снова и снова срывался на ругань. У него забрали всё, что можно и нельзя, даже свобода — единственное, что у Рики осталось — была насильственно отнята. Даже собственное тело не принадлежало ему. Он заставит Ясона пожалеть о невиданной смелости, с которой Блонди решил выбрать предводителя Бизонов в роли пэта! — Даже тогда, когда ты вынужден вот так смущающее выставлять себя напоказ, ты не готов отказываться от своей гордости, хм? Ну, как и ожидалось, монгрелы действительно очень упрямы. Но как долго продлится это замечательное сопротивление? Погляди-ка на это…       Практически сразу упрямо сжатые губы Рики начали слегка искривляться. — В вине был Муир. Можешь не переживать, это просто-напросто афродизиак замедленного действия, количество которого… ничтожно мало. Не представляешь, даже среди пэтов находятся те, кто так же упрямо защищает свою так называемую гордость. Простым языком, Муир был специально разработан для дрессировки. Пусть он влияет не так сильно, зато эффект длится гораздо дольше. Ты улавливаешь суть? Это будет продолжаться до тех пор, пока не появится более мощная стимуляция. Вот как это работает.       Холодный и спокойный голос Ясона был полон яда.       Несмотря на стремительно краснеющую шею Рики, его плотно сжатые губы приобрели тот же алый тон только тогда, когда до него дошли слова Ясона.       Что-то было ненормальным, своеобразный жар в его теле… это незаметное жжение в его крови привело к смутному ощущению беспокойства. Как только он наконец осознал, что это значит, он оказался в пучине волнения. Пусть это и так, Рики не намерен сдавать позиции. Но собственные подрагивающие пальцы, глубоко впившиеся в бёдра, говорили обратное: он едва мог сохранять самообладание. Даже не пошевелив пальцем и произнеся всего лишь несколько слов, Рики почувствовал себя так, словно его поимели всеми возможными способами. Какое унижение. Пусть его сожгут или утопят, он намеревался отстаивать своё достоинство до конца.       Как бы он этого не хотел, подобно часовому механизму, он терял контроль над собой. Разгорячённое сердце стало отбивать хаотичный ритм. Похоть облепила его. От этого ощущения невозможно было избавиться. Он чувствовал, как между бёдер всё полыхало, как чётко подметил Ясон, будто бы там бесконечно и бесстыдно проходился мягкий кончик языка. Непреодолимая насмешка над упрямством Рики.       В этот момент: — Тот, кто неспособен чему-то научиться — просто мусор. Неужели Катце никогда этого не говорил?       Удар этих слов был похлеще столкновения с товарным поездом. Неожиданно глаза Рики внезапно расширились. Рики не заметил, как Ясон приблизился к нему, пока тот не заговорил. Ежедневное унижение от необходимости быть постоянно обнажённым сделало Рики чрезмерно чутким к любым движениям в пределах поля зрения. Не без доли иронии Рики прикусил губу.       В мгновение ока синие глаза Ясона пронзили его пылающие влажные чёрные глаза.       Когда их взгляды, полные кипящей силы, пересеклись, тишина, витавшая между ними, обрела вес. Но в следующее мгновение безжалостные слова Ясона эхом отдались по комнате: — Полное повиновение пэта своему хозяину — главное требование в Эосе. Не думай, что я продолжу так снисходительно относиться к тебе.       Бешеное биение сердце постепенно затуманивало зрение Рики. Неповторимый, элегантный голос пробивал насквозь, сковывая его движения. Ужас заставлял мышцы напрячься. И несмотря на это…       … Остатки непоколебимости монгрела открыло второе дыхание Рики, словно от гордо поднятой головы зависела его жизнь. — Я никогда не буду пэтом… — с трудом подавляя неровность в голосе, он невнятно выплюнул эти слова.       Ясон будто бы специально, как можно дольше протягивал руку. Длинные, изящные пальцы крепко вцепились в чёрные, как вороново крыло, волосы Рики. А затем, чтобы утвердить бездушность и безжалостность Блонди, он слегка изогнул уголки губ. — Я должен был раньше раздавить твою нелепую гордость.       Полусознательный Рики издал слабый стон. Именно тогда он впервые понял весь ужас такого спокойствия. Леденящий до мозга костей страх и тяжёлое чувство онемения в его ногах были как проклятие, сковавшее тело и душу. Подобно предвестнику смерти, никакие слова не могли описать эту пропасть… Как только это стало понятно, тьма превратилась в ещё более тяжёлые оковы, которые впивались до крови в плоть Рики.       Прогнившие трущобы были сосредоточием негативной энергии. Ярость и безумие день за днём смердели гноем и кровью, как после срыва образовавшиеся корочки на ране.       Даже тогда.       Тёмная страсть была такой же пламенной, как палящая кожа. Это ощущалось настолько же реально, как если кто-то испытывал боль, когда было больно.       Однако в ледяных глазах Ясона он не мог уловить даже намёка на эмоции. То, что существовало там, было бездной, которая заставляла его кровь холодеть. От этого застывшего взгляда у Рики перехватило дыхание. — Дэрил! — словно резко щёлкнув хлыстом, Ясон выкрикнул это имя. — Да, хозяин, — почти сразу раздался голос в ответ.       Это было сделано намеренно, чтобы Рики знал о существовании «мебели», которая находилась в комнате — о Дэриле. — Подойди.       Бесшумными шагами Дэрил приблизился к ним.       Гибкое, обнажённое тело Рики, лидера Хот Крэк, хватавшегося за любую возможность, которая попадалась ему на пути, резко контрастировало узким очертаниями бесполой фигуры Дэрила.       Дэрил был полностью сосредоточен на удовлетворении всех потребностей своего хозяина. Это совершенно самоотверженное поведение делало его похожим не на обычного юношу, а на проворного андроида.       Возможно, именно поэтому Дэрил оставался полностью невозмутимым при виде обнажённого тела. Не требовалось больших усилий для понимания причины этого. Чтобы уберечься от сексуальных скандалов с пэтами, он был кастрирован, превращён в «живую мебель», отправлен вместе с другими фурнитурами в Эос и был вынужден отказаться от своего достоинства. Другими словами, не искоренив бы все чувства, он потерял рассудок.       Как бы то ни было в Танагуре существовало ни на что не похожее мировоззрение, которое нельзя было сравнить со здравым смыслом трущоб. И это мировоззрение не могло не вызвать чувства физиологического отвращения. «Пэты» — сексуальные игрушки, и кастрированная мебель: «фурнитуры» …       Несмотря на заметные различия жизненных позиций, тот факт, что они были существами, лишёнными человеческих привилегий, делал их похожими. Они не могли по-настоящему сопереживать друг другу из-за огромной пропасти между их реальностями, и всё же они были одинаково неспособны двигаться вперёд в своей погружённой во тьму жизни.       Между монгрелом, которому всегда приходилось полагаться на собственные силы, и фурнитуром, который считал своим долгом старательно делать всё, что в его силах, могло быть только чувство отчуждения. Рики просто не мог приспособиться к такому существованию.       Убирай за собой.       Ни от кого не принимай приказов.       Вот как Рики выжил.       И поэтому его нынешнее отвратительное положение, в котором он был связан по рукам и ногам, естественным образом действовало на нервы.       Для Рики сопротивление больше не было временной мерой или тщеславием полукровки из трущоб — эта броня была единственной, что у него осталась, чтобы защитить свое чувство собственного достоинства.       Может, Ясон это прекрасно понимал. Нет. Пожалуй, даже он не мог не лишиться дара речи при виде этого удивительного проявления непробиваемой гордости монгрела. По идее, там вообще ничего не должно было остаться. — Дэрил. Ты покажешь этому трущобному отбросу, что его борьба не имеет смысла.       Ответ на загадку, которую Рики еще не разгадал, Дэрил, как и ожидалось, прекрасно понимал, по крайней мере, Рики так думал.       Лицо Дэрила так и оставалось спокойным. Не говоря ни слова, он просто… кивнул и одним плавным движением опустился на колени перед Рики.       … Что это такое…       Рики невольно задержал дыхание.       И наконец Дэрил, опустив глаза, без колебаний раздвинул колени Рики.       !!!       Рики показалось, что его сильно ударили по лицу, и на долю секунды он потерял дар речи.       Его и без того онемевшие нижние конечности еще больше напряглись от шока. Следуя движениям Дэрила, ноги самопроизвольно раскинулись шире.       Неприкрытый стыд опалил ему спину и поглотил сознание.       Но несмотря на это…       Почему, хоть его конечности напряглись от лёгкого дрожания, он не мог ничего сделать?       Бешеный пульс Рики разнёсся по всему телу и сдавил горло.       Голова Дэрила медленно опустилась между бёдер Рики.       Внезапно широко распахнутые веки Рики начали неловко подёргиваться.       От одного лишь дыхания Дэрила наполовину набухший член мгновенно залился кровью.       Достаточно, чтобы он почувствовал стыд, но не настолько, чтобы почувствовать унижение. И всё же, как ни старался Рики прокрутить это в голове, его эрекция только еще больше раздувала похотливое пламя, которое жгло и плавило его плоть и кровь. Ощущение было настолько отчётливым, что Рики, дрожа, схватил Дэрила за волосы и хрипло крикнул: — Ст… стой…       Но, прежде чем слова успели сорваться с его губ, он вдруг почувствовал, как его горло сдавило от безошибочного ощущения скользкости, и его руки медленно опустились.       Сразу же за ртом последовали пальцы Дэрила, почти дразняще ласкающие его подтянутую мошонку… Так нежно.       Нежно ласкали губы, на которых не было и живого места, изнывающую плоть Рики.       Лёгкая стимуляция изводила нутро Рики, заставляя вздымать бёдра, однако затуманенное сознание цеплялось за самообладание, чтобы не спустить накопившиеся напряжение.       Это же самое сознание из последних сил пыталось выбраться из пучины нарастающей чувственности. Сопротивление становилось пыткой. Покалывающая боль на равных с похотью. — Ха… ааа...... ах………       Дрожащий, сладкий вздох сорвался сквозь его плотно сжатые губы. Не в силах избавиться от оцепенения, которое заставило его бессознательно приподнять бёдра, и изо всех сил стараясь сохранить остатки самообладания, он с усилием воли открыл глаза. От неожиданного зрелища у него перехватило дыхание.       Когда Рики впервые привели сюда, Дэрил едва поднял свои опущенные глаза, чтобы мельком взглянуть на него. Теперь этот взгляд был почти в пределах его досягаемости. И тут Рики впервые обратил внимание на карие глаза Дэрила.…       Эти глаза… этот… оттенок…       Что-то взорвалось где-то глубоко внутри Рики, когда он достиг дна этих глаз. Подобно электрическим искрам, удовольствие вспыхнуло и пробежало вверх по его выгнутой спине.       Гай......!       Раздался безмолвный крик.       Он не знал, когда это началось. Но всё же воспоминания, которые он сейчас держал в руках, были несравнимо яркими. — Мне всё равно, если ты говоришь, что хочешь этого… — в его голосе не было ни упрёка, ни обвинения… Он говорил голосом, который всегда проникал в самые глубины души Рики. — Эй, Рики, ты ведь не делаешь ничего опасного, правда? — искренние слова всё ещё звучали в его ушах. — Что? Секс? Со мной? — мягкое рассеивание этого голоса.       …… Незабываемого.       И там.       И здесь. — Рики!       Роднее этих карих глаз ничего не может быть на свете. — … Рики.       До тех пор, пока он смотрел назад, он видел отражение дружелюбного, улыбающегося выражения лица. Всегда… рядом с ним. — Рики.       Знакомый нежный зов в ушах.       ...... Он не забыл об этом. — Ри… ки……       То, что, казалось, растопило его внутренности, это мягкое и снисходительное… бормотание.       Не потеряю тебя.       Не оставлю тебя.       Точно.       Данное обещание.       Сделанное давным-давно.       И всё же почему…       Как же он не вспомнил об этом раньше?       Гай……       В клубящейся темноте Рики самоиронично усмехнулся.       Когда люди полностью довольны своей жизнью, они просто не видят снов, хороших или плохих.       И именно тогда, когда они впервые вкушают поражение, человечество вспоминает о давно минувших днях.