***
В то же время Эдвард оставил Нику спящей в номере отеля. Его маршрут пролегал по пустынным аллеям парка. На голову и плечи падали первые снежинки надвигавшейся зимы. Поздняя осень умирала, уступая дорогу морозу и вьюгам. Охотника звал чей-то голос, и он уверенно шел на встречу с неизвестным. В темноте возник силуэт - ссохшаяся старушка с длинной кривой клюкой вышла к нему навстречу. – Вы призвали меня раньше времени, – заметил инквизитор, признав в ней одну из гончих. – Ты мерзкий лжец! – обвинила она его. – О чем ты говоришь, старая ведьма?! – вспыхнул он. – Ты дал нам вещь девушки, смертной! Но теперь она уже не человек! – Это что-то меняет? – Теперь она другая! Можно сказать, что эта вещица больше не связана с ней, ведь она сама изменилась. – Но есть хоть что-то? Где они могут скрываться? – Есть нечто, что озадачило нас. Гончая замолчала, глядя на него пустыми глазами. Охотник ждал несколько секунд, но терпение заметно истекало. – Что же это?! – вдруг вспыхнул он. – Она не вампир, и не человек. Она между мирами, но обладает сущностью двух измерений сразу. Дракула создал чудовище, что будет куда страшнее, чем он сам, если ее не остановить. – Как это сделать? – Убить создателя монстра. Его самого. – Вы мне в этом поможете? – казалось, он не спрашивал, а требовал участия гончих. – Мы ослабили ее человеческую силу, но ее бессмертие крепнет с каждым мгновением. Если же она выпьет крови, то повернуть вспять ее обращение будет невозможно. Она станет подобной ему, и при этом жажда не сможет затуманить ее разум, что сделает ее неуязвимой, в отличие от простых вампиров, рассудок которых стирают инстинкты. Она не просто его любовница, его обращенная. Она королева для своего короля. И вместе они способны будут породить новое уникальное поколение существ, с которым не спрявятся и тысячи инквизиторов, и весь Ватикан. Эдвард опустил взгляд, обреченно потирая виски, словно от головной боли. – Я должен знать еще что-то? – наконец спросил он. – Да. Подле них находится сильный чародей. Маг, которому удалось создать купол и скрыть их от наших сил. Будем честны, инквизитор, – усмехнулась ведьма, – шансов у тебя нет. – А, если я соберу армию таких, как я? И нам поможете все вы? Гончая скрипуче засмеялась, исчезая во мраке ночи. – O moarte teribilă vă așteaptă pe toți!****
Иуда протянул Владе бокал с алым напитком – где он раздобыл эту кровь ей было неинтересно. Впервые за долгое время она была так равнодушна к судьбам людей, которые в ее глаза все стремительнее превращались в подножный корм. – Ты добился своего? – изобразила она гнев, хоть в действительности ей давно уже было все равно, и сопротивлялась она разве что по инерции. – Это вместо благодарности? – с напускной строгостью заметил Дракула. Она ничего не ответила на его комментарий, лишь пригубив свежей крови. В глотку проникло обжигающее тепло, вопреки тому, что напиток был холодным. Голод постепенно покидал ее, уступая место чувству вины. – Тебе лучше? – задал вопрос бессмертный. – Физически, да, – ответила она. – Морально, хуже. – Со временем ты научишься заглушать голос совести, – заверил он. Акил, убедившись в том, что с Владой все в порядке, покинул комнату, отправившись на поиски полезной информации. Входная дверь закрылась, и вампиры остались наедине. Девушка зачесала растрепавшиеся волосы назад, запустив в свои локоны длинные тонкие пальцы. Пройдясь по комнате, она остановилась у зашторенного окна, прислушиваясь к ощущениям внутри своего тела, по которому распространялся жар, захватывавший каждую клеточку плоти. – Ты же тоже это чувствуешь? – она положила ладонь на свое горло, скользнув по шее вниз, к ключицам, томно прикрыв глаза, поддаваясь влиянию новой сущности. – Да, любовь моя, – отозвался Иуда, и она устремила взгляд на него, сидевшего на диване, положив руку на спинку. Его поза была расслабленной, а сам он выражал спокойствие, под которым скрывалась неукротимая мощь, сила и власть. Ее взор коснулся его губ, спустился к груди, видневшейся из-под распахнутых пол плаща, плавно переместился на торс. – Не отказывай себе в удовольствии, – подтолкнул он ее, догадавшись о тех желаниях, которые она старалась скрыть. – С чего ты взял, что ты – источник моего удовольствия? – язвительно фыркнула она. Бессмертный опешил от подобного выпада, растеряв прежнюю уверенность от дерзости своей подопечной. – Ты избегаешь меня, – заметил он. – С чего ты взял? – браво держалась она. – Я же здесь. – У этого понятия много смыслов… – протянул он, поднимаясь со своего места, медленно приближаясь к ней. – О, нет. Не подходи ко мне, – осознавая, что она вот-вот сорвется и поддастся слабости, сделала Влада шаг прочь от него. – И после этого, ты будешь отрицать тот факт, что ты… – начал было Иуда, но девушка стремительно схватила вазу, стоявшую на столике с несколькими багровыми розами внутри, и отправила ее в преследователя. Он перехватил хрупкий предмет столь же неуловимо и с хищной ухмылкой посмотрел на свою подопечную. – Что это было? – поймав себя на мысли, что ее движения были гораздо быстрее человеческих, испуганно спросила она. – Твоя новая сущность, милая, – не без звериной доли самодовольства произнес он. – Боже, – протянула она, глядя на свои пальцы. – Не приплетай Его! – устало взмолился он. Влада перевела взор на него, когда он ставил антикварный сосуд на стеклянную столешницу. – Знал бы ты, как я тебя… – казалось, признание сейчас само соскользнет с ее губ, но Дракула приблизился к ней быстрее, чем она произнесла заветные слова. – Договаривай, – наклонившись к ее шее, прошептал он в ее кожу. – Хочу… – закончила она начатое. – Это какое-то… животное желание. Раньше такого не было. – Добро пожаловать в мой рай, – он развел руки в сторону, отдаляясь от нее, позволив ей лицезреть его обнаженную грудь, от вида которого у нее «падала планка» и рассудок покидал ее, как от отдельного фетиша. – Запрети мне, – потребовала она. – Запретить тебе любить меня? – усмехнулся он, вновь сев на диване. – Будет непростительной глупостью с моей стороны. Влада закусила губу, закатив глаза, устав бороться со своими окрепшими инстинктами. В одно неуловимое мгновение она оказалась подле Иуды, села лицом к лицу сверху на его колени, обхватив его бедрами. – Ненавижу тебя, – прошипела она, жадно целуя его, скользя ледяными пальцами по его торсу вниз. – Ни в чем себе не отказывай, – довольно огрызнувшись, ответил он. – Ты ведь так оголодала. Она стащила с него плащ, отбросив в кресло по правую руку от нее. Застежка пояса на его брюках далась ей с легкостью. – Справедливо ли то, что ты до сих пор в одежде? – ехидно прозвучал его вопрос, когда он перехватил ее запястье, тянувшееся к его плоти. – Так избавь меня от нее. Он подхватил ее за талию, покрывая шею и ключицы нежными поцелуями, уложил горизонтально, лишая ее бесполезной ткани, что скрывала ее наготу. Через мгновение Влада стремительным движением повалила их обоих на пол между диваном и столиком. – Мы разрушим квартиру Акила, – предупредил ее Иуда. – Заткнись, – властно приказала она ему, и он не посмел с ней спорить, когда она дерзко села на него сверху, впуская его плоть внутрь себя, выгибаясь ему навстречу, совершая уверенные движения. Мгновение за мгновением они оба приближались к яркому финалу, изнывая от желания, поглотившего двух бессмертных теперь уже существ. Влада молча поднялась, отыскала свою рубашку где-то возле ножек кресла, беззвучно застегнула ее на своем теле, собрала волосы резинкой в небрежный пучок, затем спокойно завязала пояс на своих брюках, взяла книжку с журнального столика и разместилась на диване, забросив ногу на ногу, продолжив некогда прерванное чтение. Дракула сел на полу, встревоженно глядя на нее. – Что с тобой? – удивился он ее поведению. – Что-то было не так? – Нет, спасибо. Все так. Благодарю за содействие в удовлетворении моей физиологической потребности, – равнодушно произнесла она, не отрывая взгляда от пожелтевших страниц. – Ты злишься на меня за что-то? – предположил он. – Разве мало поводов? – фыркнула она. – Но сейчас – нет. Все в порядке. – Раньше ты была… Куда более тактильной. – Раньше я была человеком. Теперь у меня к тебе не так много чувств. Ты использовал меня. Отныне я использую тебя. И да, – она перевела ледяной взгляд на него, пронзив его насквозь, – ты не смеешь мне отказать в доступе к своему телу, ведь с недавних пор мы равны по силе, и, если я пожелаю, то даже спрашивать тебя не стану. Впрочем, ты и устоять-то не способен. – Ого! – воскликнул он. – Вот это самоуверенность! – Ты же сам называл меня своей королевой. Так служи мне, раб, – в ее интонации было столько власти, что он невольно растерялся, пытаясь пробудить свою гордыню, которая, это уж точно, смогла бы ответить этой нахалке так, как следовало, но ему упорно ничего не удавалось. – Как прикажете, моя госпожа, – саркастически прозвучал его ответ, когда он, поднявшись, взял свою одежду и покинул гостиную. – Меньше будешь выпендриваться, – бросила она ему вслед, вернувшись к своему занятию.