Край Мира

Лёгкие будто сдавливало изнутри, сердце болезненно подскакивало и грудную клетку ломило так, словно тебя ударили и ты не можешь оправиться от удара. Затем ужасающая боль в животе, ноги подкашиваются, из уст вырывается страдальческий полустон и юноша падает на колени, затем следует падение на бок, в ходе которого он закрывает глаза и захлебывается в собственной крови. Ньютон очнулся в поту, схватился за ту область, где находилось сердце и тяжко задышал. Этот кошмар продолжается уже очень давно, с тех дней, как они с экипажем покинули Флоймхельм. Изменилось многое, и это не только их отношения с Йонсеном, но и отношения с командой. Их разделял шаг от разгадки, они были близки к нахождению последнего артефакта, но что-то подсказывало большинству существ в команде, что их цель — всего лишь дурные помыслы мальчишки. Они с самого начала готовы были отдать жизни за него, верили в светлое будущее, а теперь каждый задумался о своем: кто о богатстве, кто о желании скорее потратить заработанные деньги, а некоторые и вовсе решили, что теперь капитан им не нужен. Они добились всего сами. Пока есть это, нужно валить с корабля и не идти на поводу у щенка людской породы. Но все-таки, многие из них были трусливы, что даже к ним приходило осознание — они не смогут без капитана. Пусть он молод и от него ещё пахнет материнским молоком, все равно этот ходячий двигатель прогресса мог помочь им заработать больше. Когда они нанимались в ряды астроланавтов, ни один из них не думал так о богатстве, как сейчас. Каждый желал сотворить свое дело на благо этих земель и народов, а теперь… Ясно одно: богатства, роскошь, лишние понты — все это калечит душу да извращает разум. Встав с постели, парень пошатнулся и едва схватился за край постели, дабы не упасть и не удариться, что происходило с ним в последнее время слишком часто, будто что-то или кто-то проклял его. Почему он подумал об этом? Он слишком скверно себя чувствовал, а ведь ему всего лишь 20, ну пускай почти 21. В открытом астрале была точно такая же погода, как и состояние Ньюта. Холодно, громыхает гром, ветра с ледяными потоками осколков. Не обращая внимания на все это, он вышел на капитанский мостик и оглядел команду, которая выполняла свои обязанности и без него. Ему было так дурно, но он пытался быть с командой в любое время, ибо замечал, как на него смотрели в последнее время, а смотрели с ненавистью. Будто он виноват в своем состоянии. Мимо шедший Агвид ни как не обратил на него внимания, лишь раздавал команды и подбадривал членов экипажа. Сколько времени длилась эта непогода и борьба с ней — неизвестно, по крайней мере Моранж потерялся во времени, а разум был зациклен на боли. Не отравили ли его? В голову лезли самые проклятые мысли и больше всего на свете он боялся предательства от Агвида, но до последнего верил, что тот не отравит его и не погубит его тогда, когда он будет слаб и беззащитен. За что? У него нет оснований травить его. А что если, его надоумила Сигрун? Она ведь сразу невзлюбила возможного соперника. Такие смутные и страшные мысли лезли в голову сами по себе, от чего Моранж стал испытывать страх по отношению к тому, кого любил всем своим сердцем. Непогода исчезла точно так же, как и началась. Придерживаясь одной рукой за бортик, второй за живот, юноша глянул на Агвида, который тут же поймал его взгляд и кивнул в знак поддержки, что означало «Все в порядке». И не важно, что Ньют был белее молока, словно имел космическую болезнь. Ничего не предвещало беды, когда на горизонте появился один корабль из туманных облаков, а затем и целая флотилия и ни какая-то там пиратская, а королевская. Этого они боялись больше всего. За ними не так давно началась засада и по души обоих капитанов приходили наемники, которые были безжалостно разорваны и убиты в схватке с Йонсеном. На корабле поднялся шум и Агвид принялся отдавать новые приказы, в то время как Ньют ощутил новый приступ тошноты, добрался до ближайшего ведра для мытья палубы и вывернул все то, что мучало его желудок. Не в самый нужный момент болезнь поглощала его. Бежать было некуда. Их большинство. С корабля в громкоговоритель послышался знакомый голос, от которого Ньют болезненно усмехнулся, вспоминая тот день, когда обладатель этого голоса чуть не вывернул его наизнанку в спальне. — Мы не станем нападать на вас, если вы сложите оружие и капитан переговорит со мной наедине. Как владыка, я даю свое искреннее и чистое слово. Я давно желаю переговоров с вашим капитаном. Йонсен глянул на Ньюта, который куда-то потупил взгляд, а после принялся рычать в свой громкоговоритель. — Откуда нам знать, что это не подстава и нашего капитана не вынесут вперёд ногами?! — Я даю свое королевское слово. Ох уж это королевское слово, данное больше сотни раз другим народам, которых поглотил хаос, несправедливость и бесчестье. — Агвид, не стоит пререканий. Если что-то пойдет не так, разворачивай корабль, ты меня понял? Агвид приоткрыл пасть, но после кивнул, пообещав что именно так и будет. Между кораблями был выставлена переправочная дорожка, взойдя на которую Моранж чуть не упал в открытый астрал, но вовремя подхватила чья то огромная лапа, похожая на львиную. Помнил Ньютон эти руки, которые так похабно стремились осквернить его юношеское тело. От этих жестов стало ещё больнее и он раскрыл уста, хрипло и тихо закричав. Он глянул на мучителя, понимая, что все это его рук дела. — Это ты калечишь меня, мучаешь, не даёшь жизни. — Глупый Ньют, это не я виновен, а они.–усмехнулся он, так же придерживая больное тело за талию, кивая в сторону его команды, которая издали наблюдала за всем этим с непониманием.–что ж, идём, я давно хотел с тобой переговорить. Оказавшись в логове змеи, Ньют положил руку на лоб и тихо произнес. — Я слушаю тебя внимательно. Не трать мое время попусту. От такого нахальства владыка усмехнулся, после чего Моранж упал на колени и жалобно завыл от тяжкой боли в груди. Эта пытка, эти мучения, все это его рук дело! — Не повышай голос мальчик, а то раздавлю. Будь моим гостем, присаживайся. Невиданная сила заставила молодого человека сесть на стул, перед ним оказался парящий бокал, который быстро наполнился вином и один из таких бокалов могучий мантикор взял в свои лапы. — С какими целями ты устраиваешь хаос в моих владениях? — Я очищаю их от той мерзости и дряни, которую вы нанесли туда со своим появлением. Народы мучаются и ради чего? Даже те, что уже давным-давно вам не приносят прибыль, вы их держите в своих тисках. Почему? Я знаю, это глупый вопрос, но разве вам не достаточно богатств, которые имеются? У вас есть ресурсы, минералы, роскошь, что ещё нужно? — Это ещё не всё. Твои союзники мне ещё многим должны отплатить. Глупый мальчишка, для меня ресурс — это сами жители! А ты, подчиняя себе скрытые аллоды и их жителей, приносишь пользу для всей империи! — Пользу?.. Вам? –Ньют звонко захохотал, на время к нему пришли силы.–да какие бы пытки, какая бы мучительная смерть меня не ждала, я не скажу вам о всех моих союзниках и их землях. На этот раз Танотос ухмыльнулся и слегка прикрыл глаза, удерживая на своем лицо ехидную ухмылку. — Неужели ты думал, что сможешь скрыться от меня? Даже сейчас я слышу твой разум и мысли, я вижу каждое твое действие даже тогда, когда ты находишься очень далеко и могу сказать тебе спасибо за то, что дал мне наводку на союзные земли. Расколотые острова, Флоймхельм, Остров Августа, Суроумар и тому подобное. Везде, где ты был, все что ты видел — все могу восстановить в своей памяти следуя из твоей. Ты подписал с ними соглашения, верно? Считай, что ты отдал их ко мне в руки. Они узнают, что ты на самом деле моя пешка и сочтут тебя предателем, а я с удовольствием приму тебя в свою армию. Ньютон сквозь помутнение рассудка слышал его голос, с трудом понимая происходящее, но услышав последнее, неожиданно улыбнулся в ответ с такой же ехидностью и колкостью. — Твоей пешкой? Ты уверен в правоте своих слов? Мне кажется, ты пытаешься вывести меня из себя… Мой разум не сломить. Танотос нахмурился и оскалил острые зубы. — Ты подчинишься мне! Не хотел мирно через брак, будет через боль и страдания. Ньют завыл от боли и взревел, словно раненый зверь. — Твои слова ложь, искренняя ложь. — Это мы ещё увидим, Ньютон Моранж. Ты мог быть мне союзником, а теперь останешься ни с чем и сам сгниешь подобно дворовой собаке. *** В сознании остался лишь момент ужасающей боли где-то в глубине головы и кажется, потеря сознания. Очнулся он от того, что кто-то нес его на руках, прижимая к грудной клетке. Кто-то теплый, по-настоящему родной, имеющий запах хвойного леса. Ньютон зажмурился, не желая открывать глаза, лишь крепче обвил мужскую львиную шею с гривой, только это был далеко не лев, а оборотень. Едва приоткрыв глаза, Ньют заметил перед собой волчью морду, что стремительно уставилась вперёд. — Ты уже очнулся? Это хорошо. Ты потерял сознание и этот кретин якобы «испугался», вынес тебя к нам. Ньютон молчал, наслаждаясь таким желательным моментом. Впервые он не дёргался, а покорно сидел в его руках, все крепче и крепче обнимая за шею. Хотел он верить, что все произошедшее на Родине Агвида — дурной сон. Очутившись в своей постели, он неловко отвёл взгляд от своего спасителя, совсем позабыв того юмора и подбадривания со стороны волка. Теперь он не был таким… Он часто писал письма и сам Ньют знал, кому они были адресованы, отчего душа рвалась на части, оставляя болезненный шрам. Между ними как будто не было той долгой дружбы, словно они никогда не встречались на борту королевского корабля, тот самый мальчишка пятнадцати лет и мужчина пират, с которым он хотел бы провести всю свою жизнь. Неожиданно Ньютон понял, что проклятое состояние и ломота в теле исчелзи. Юноша привстал с постели и нахмурился. — Он чудил над моим телом. Мне было дурно по его вине, негодяй! — Теперь ты себя чувствуешь иначе? Значит, ты в деле. Пора отдавать новые приказы. Я жду тебя на палубе.–произнес спокойно Агвид и удалился, оставляя Моранжа наедине со своими мыслями. *** Последний артефакт находился где-то на поверхности. Он был близок, казалось бы где-то рядом, но они вновь и вновь теряли из виду то, что могло вывести их к разгадке. Одно известно — он не принадлежал ни демонологам, ни друидам, никому из тех, на кого падали изначально подозрения. Почему демонологи? Клинок поглощал души, ранил их, разбивал на части. Но позже эта мысль отпала, так как многие демонологи были спецами именно в сфере демонической магии и войнов с ручным клинком в их истории не упоминалось. Так и со всем другими представителями — никто не мог им владеть. Однажды, на совете среди членов экипажа, осмелились встать двое и сказать капитану о желани уйти — кок с женой. Ньют растерялся и согласился отпустить их, хотя и понимал бедствие положения. Где теперь искать кока? Кажется, экипаж только что лишился здорового питания. Кок сослался на беременность супруги и решил уйти, повторить судьбу Джулиана и Алонсия Девораков, которые совсем недавно стали родителями. Что ж, Ньют не винил тех, кто стремился завести семью и обрасти счастье. Правда, через неделю в каюту капитана пришел штурман и сослался на свое состояние, якобы он стар, пора на пенсию. Моранж отпустил и его, хотя все ещё не понимал происходящего. Неужели каждый решил от него отвернуться? За какие такие грехи? Сегодня ночью приснился кошмар, будто рушатся колоны, полыхают знамёна и крыши шикарных домов, небо окрасилось в красный кровавый цвет и все рушится, гибнет на глазах. Ньютон очнулся вновь посреди ночи с дрожью в теле, да так и не смог уснуть. Пришлось отправиться за водой в камбуз, дабы прийти в себя и подумать хорошенько по поводу всей ситуации, которая складывалась исходя из последних новостей. Поиски артефакта, последний визит Танотоса, кошмары и намеки на то, что их корабль медленно но верно направляется к чему-то страшному — все это давало наводку, но какую именно, не ясно. Освежив горло, капитан привстал из-за стола, но ощутил кого-то за спиной, вынул клинок и резко с развороту ткнул самым краем в грудь незнакомца, готовясь в доли секунды пронзить грудную клетку врага насмерть. — Агвид? Что ты тут… — Вышел за водой.–когтем он убрал от груди лезвие, взял черпак со стойки с кухонным инвентарем, зачерпнул из бочки воду и принялся задевать ее языком, как обычно это делают все собаки. — Ты в это время обычно крепко спишь, что-то случилось? –поднял мальчишка на него глаза. — Кошмары, будто все горит, везде погибель… — Как будто настал конец всему живому, словно мы живём в те дни, когда случился катаклизм. Оборотень впервые за долгое время обратил на него свой взор. — Ты видишь то, что и я? Ньютон кивнул, не осмеливаясь смотреть ему в глаза. — Завтра нас ждёт новый материк. Говорят, там есть те, кто помогут нам с поиском оружия. — Ньют, послушай… Что будет, когда мы найдем все? Что с того? Мы же добились всего того, что нужно. Мы объединили многие земли, помогли их жителям, добились расположения и теперь можем жить так, как мечтали! В спокойствии, с теми, кому мы нужны. Ты вернёшься к матери, я к родным, остальные к своим семьям. Разве не этого мы хотели? Юноша растерялся. Он не знал, что случится, но ворген размышлял теперь иначе. Ясно, он нашел возможную пристань, на которую может сойти раз и навсегда и теперь их цели явно имели разные расхождения. — Если ты желаешь покинуть команду, я тебя не держу. Неуверенно, но четко произнес Ньют, отворачиваясь от друга, что бы скрыть нахлынувшие эмоции разочарования и обиды. — Я бы покинул ее, зная что и ты уйдешь на покой. — Ты можешь идти, черт бы тебя обобрал! Не смогу, это моя жизнь. Меня лишат последнего, и предать свое дело у меня нет сил. Я знаю, о чем говорят матросы и высшие чины за моей спиной, и я готов их буду выслушать. Пусть наберутся смелости и скажут мне в лицо все, как сказал мне ты и тогда могут валить на все четыре стороны! Но я не сойду с пути. Для меня это значит лишиться жизни и потерять себя. Ладно, прости за все это… Я просто не могу выспаться, какой уже день, кстати. Спокойной ночи. И как можно было скорее, он ушел, так и не глянув в глаза возлюбленного. Он и боялся такого исхода, что рано или поздно, все закончится. Но боялся он, что все прекратится на основе его личности, а не от того, что Агвид обзаведётся пассией. Важно одно — все, что происходило с ними, это затишье перед бурей. Что-то надвигается и этого не избежать. *** Уже на пол пути их ждали крейсеры и дредноуты, которые давно уже нужно было списать на свалку истории, но нет же, эти чудо машины все ещё были на плаву! Что бы такая техника работала, ей нужен хороший мастер и хозяин. Да, видимо тот, кто управляет этими кораблями, имеет в арсенале не плохих мастеров корабельных дел и инженеров. . На борту вражеских кораблей находились странные личности в кольчужных и кожанных одеждах. Их знамя изображало расколотый череп с клинком, на котором были изображены страные руны. Такой письменности и языка Моранж не видел ранее. Это темное знамя сулило одно — пираты, либо бандиты, с которыми ранее независимый флот не сталкивался. Их было много, но на стороне Ньютона Моранжа так же имелись солдаты — союзники с спасённых им земель. Они были в долгу перед ним и перед своими землями. Разведка, бывавшая на землях странных существ около недели назад, доложила, что эти земли выглядят проклятыми и здесь полно нежити. Некроманты? Не похоже, ибо те совсем не дружили с инженерией. Было ясно  — эта нежить будет встречать их с оружием, поэтому было принято собирать отряды со всех союзных земель. За кораблем «Заря» тянулась ещё целая вереница крейсеров, фрегатов и эсминцев. Ньют планировал обрулить ситуацию с помощью разговора с их предводителем, но они без всякой дипломатии подняли оружие вверх. Что-ж, значит быть бойне. На этот раз им достался сильный враг, владеющий целой армией. Это тебе не пираты, у которых раз, два корабля и обчелся. За горизонтом видна была земля, на которой наблюдались целые машинные комплексы и Ньют, как высококвалифицированный капитан-инженер смотрел на своих врагов с нескрываемым восхищением. Это был тот случай, когда врагом можно и нужно восхищаться. Сквозь корабельные сражения, в котором войска под командованием Моранжа брали верх, на берега высадились пехотинцы, матросы и астроланавты. Впереди всех шел Моранж, давший с самого начала клятву — всегда вести народ за собой, какая бы ни была угроза впереди, которая могла унести его жизнь. За это и любили солдаты своего командира, он никогда не бросал войска на произвол судьбы и всегда сражался бок о бок с ними, не обращая внимания на звания, погоны и прочее, что было ниже его по рангу. Его лозунг — мы все равны в любой ситуации. Эти существа скрывали лица за капюшонами и шлемами, говорили на языке, который Ньюту мог показаться знакомым, но и в тоже время таким далёким и что самое странное — ни один из его переводчиков не мог понять, что за язык. Они столкнулись с одной из скрытых цивилизации? Но почему тогда они не открыли им путь, когда Ньют дал им понять, спустив флаги, что они свои и ни как не подчиняются Танотосу. Осознание пришло так же резко, как и шальная пуля в ребро омеги, раздробившая ему кость и засевшая в лёгком. Возможно, этот остров и принадлежал Танотосу. Эти войска подчиняются ему, поэтому они так отреагировали на них. Это предстояло выяснить, а пока раненый и уставший, капитан вел за собой войска, хотя и чувствовал, как его покидают силы. Он задыхается и рядом нет никого с его корабля. Вот проклятье! Залпы минометов, гул разрывающихся ядер, топот тяжёлых бронебойных колесниц. На стороне Ньюта были маги, друиды, чернокнижники, войны, лучники, саперы, да кто угодно, но инженер лишь один. Правда, проведенные уроки инженерии в академиях, открывшихся на каждой территории союзников, дали свои плоды. Здесь бойцам объясняли суть работы множества различной техники. Так, друиды смогли обезвредить мины и заплести лозой гусеницы машин, дабы те не могли передвигаться. Чернокнижники наслали чертей и суккуб, которые сводили с ума противников. Лучники и войны прочищали путь, пускай и оставляя после себя кровавый след. Каждый мог внести вклад в победу. Как бы Ньют не желал затевать войну, но они первые уничтожили флагман с его людьми, а он за такое не мог простить, особенно тех, кто подчинялся Танотосу. Возраст даёт о себе знать и теперь молодой капитан был готов умывать руки в крови, хоть и всегда следовал по пути света, в отличии от Агвида. Победить в этой битве — значит взять ратуш с их главнокомандующим. Именно туда шел отряд, теряя по пути все больше и больше бойцов. Раздался взрыв, оглушающий всех находящихся в радиусе 50 метров. Ньют скалится, едва держится, дабы не закричать от боли в ушах и лёгком. Снаряд влетел прямо в ратуш. Кажется, кто-то из подчиненых смог добраться до вражеских орудий и взять их под контроль. Это им на руку, если бы только те знали, когда стрелять, а когда нет. Пробравшись в ратуш, Ньют заметил на верхних этажах оборотней во главе с Агвидом. Эти талантливые следопыты смогли пробраться быстрее их через черные ходы. Вот что значит, когда в твоих рядах союзники различных национальностей и умений. Показавшийся главнокомандующий, который был облачен в черные доспехи, неожиданно вынул из ножны рунный клинок, но не тот, за которым Ньют с экипажем прибыл сюда. Воргены во главе с Агвидом и эльфы с Моранжем окружили врага, тем самым намекая, что бежать некуда. — Кому ты подчиняешься? –спросил спокойно Ньют, хоть и слышался хрип в голосе, он задыхался и с трудом находился в сознании. — Тебе ли не знать, Ньютон Моранж… Вы, все вы в скором времени будете подчиняться ему! Нагрянет тот день, когда наш владыка сделает из этой ничтожной вселенной пристанище для истинных, покорит ее и убьет тех, кто недостоин жизни, ибо они материал, второсортный состав. Ньют кивнул головой, тем самым отдав приказ взять болтуна и заковать в цепи. Во мгновье враг снял шлем, от чего Ньют широко распахнул зеленоватые глаза, оскалился и вынул из-за спины два клинка, но кидаться в бой было слишком поздно. Главнокомандующий в доспехах ловким движением пальцев закинул в рот капсулу, тут же надкусив ее и проглотив. — Не дайте ему проглотить, черт! –было уже слишком поздно, когда Моранж успел это прокричать. Негодяй уже трясся во всю в судорогах, а после упал на спину. В следующую секунду из-за штор, колон, дверей и других мест вышли лазутчики с винтовками. Не было времени размышлять, все и так понятно, поэтому как можно скорее парень бросился на Агвида, желая закрыть его собой, но оборотень яростно завыл и успел повалить на землю Ньюта, накрыв собой. Удар ребром, в глазах темнеет и последнее, что перед собой видит Ньют — тела убитых воргенов и эльфов, а рядом с ним окровавленную шерсть в районе затылка Йонсена. *** Шум в ушах, мутно в глазах и мелькают тени. Ему приходится закрыть глаза, а затем вновь открыть в надежде, что он сфокусируется и он хоть что-то увидит. Так и происходит. Он замечает медсестру дренейку, которая приводила его в чувства. Вокруг носились существа в белых халатах, кажется медики, которые спасали раненых. Прийдя получше в себя, он заметил, что находится в одном из разрушенных коридоров, вокруг находятся тела на лежанках, за жизни раненых сражаются лекари и жрецы. Чуть привстав, но охает и хватается за ребро, тут же слыша недовольный возглас дренейки. — Лежи, лежи, у тебя сломано ребро и пробито лёгкое. Нельзя резких движений! — Где мой заместитель?.. Где Агвид?! –кошмары, увиденные перед потерей сознания, четко отразились в памяти, воссоздав ту неприятную картину. Ньютон упрямо встаёт и не смотрит на боль, лишь требует отвести к тому, за кого боялся больше всего. Вот он, лежит на носилках в людском облике и выглядит так, словно его тело окоченело, что намекало на одно. — Он… Неужели.–выдавливал нехотя из себя Ньют, хватаясь обеими руками за голову и сдерживая поток нытья и криков. — Жив, все хорошо. У него пробита голова в височной части, но не смертельно. Шея в некоторых участках и плечо имели осколочные повреждения. Жить будет, а теперь возвращайтесь в постель… — Я не могу, я должен быть с ним. И он упрямо, как и обещал себе, садится рядом и рассматривает израненное тело возлюбленного. Его длинные блондинистые волосы имели на данный момент грязноватый оттенок, ибо были измазаны в пепле. Голова перебинтована, густая борода и усы сливались вместе с волосами и казались такими неухоженными. И впрямь, оборотня так потрепало время. За эти годы у него прибавилось больше седины и он выглядел старше своих лет. Может быть и впрямь ему пора было уйти вместе с остальными на вечный покой? Разглядывая рельефные мышцы в окровавленных бинтах, молодой человек не мог сдержать слез, как будто эти раны уродовали и мучали его, а не Агвида. Он огладил аккуратно его щеку, а затем, пока медсестры были заняты ранеными и никто не видел их, он аккуратно коснулся губами его уголка губ. Мимолётно, легко, аккуратно, лишь на секунду, а после отстранился и на минуту прижался лбом к лбу, тем самым пытаясь расслабиться и ощутить того, кто теперь стал для него так далек. Большинство его солдат были в плену между жизнью и смертью и он не мог сидеть сложа руки, поэтому помогал медсёстрам и приводил в чувства тех, кто был на распутье между беспробудным сном и реальностью. Его пытались уложить в постель с его то повреждениями, а он продолжал помогать своим. Как выяснилось, после гибели главнокомандующего, его шавки бросились в бегство на север. Трупы убитых врагов находились в их же подвалах и камерах, куда поздно вечером явился верховный главнокомандующий Моранж. Он стремился увидеть того, кто вызывал у него тогда приступ паники и стремления убить. Стоило патологонатому стянуть ткань с тела, как Ньют распахнул глаза и приоткрыл уста. Для него было шоком видеть того, кто официально считался вымершим, ибо за всю свою жизнь он видел только одного человека — свою мать, если не брать в счёт его самого. Перед ним лежал мужчина лет 50-ти, может старше. Его лицо было бледным, глазницы наполняли глаза темно-синего оттенка. Что склера, что роговица глаза, все было темно-синим с голубыми отливами. На щеках имелись частички разложения, как и на выступах костей. Человек, очень сильно смахивающий на нежить. Труп, который умер и буквально восстал через некоторое время, пока его полностью не одалело разложение. Показанные далее тела заставили юношу нервно хвататься за рану. Все убитые были людьми с такими же признаками, что имел их предводитель. Мужчины и женщины, представители его расы, лежали вдоль обшарпанных стен и вот, он добрался до человеческого ребенка, который лежал рядом с женщиной, облаченной в кольчужную робу. Сама умерла и дитя погубила, какая глупость… Теперь не было сомнений, почему эти «существа» имеют такой машинный комплекс. Это бывшие инженеры, но что с ними случилось? Почему они выглядели как хорошо сохранившаяся нежить? Вспомнился остров Изгнанников, где Ньют и Агвид подцепили чуму. Ведь там тоже были люди, только совсем гнилые и тупые, а здесь пускай и мертвые, но разумные. В голову закрадывалась подозрения, что все они подчиняются кому-то и этот кто-то — может быть Танотосом. Мертвецы не могут мыслить, поэтому подчиняются. Все сходилось. Взглянув последний раз на ряды усопших людей, юноша приложил руку к сердцу, отдав дань почтения мертвым. Как ни как, а это его единоземцы, пускай и шедшие против него. Теперь одной загадкой стало больше, ибо Ньют желал знать, кому они подчиняются, что случилось тогда, при катаклизме и как теперь можно освободить из оков убитых инженеров и конструкторов. Вернувшись в разбитые госпитали, Ньют увидел, как очнулся Агвид. Он быстро рванул к нему, опустился на колени и взглянул в родные голубые глаза. Оборотень привстал на руки, закричал и от тяжкой боли стал меняться облик. Он злился, гневался на себя, ибо так не любил чуять себя слабым. Моранжу знакомо это чувство, поэтому он позволил оборотню упасть в его объятья, обвил руками большую черепушку с светлой гривой и прижал к груди ее, тут же оглаживая и жалея. — Я же обещал, что бы ни было, я буду рядом… — Ньют, я так рад, что с тобой все в порядке. Ты не ранен? — Нет, все хорошо, я чувствую себя замечательно.–заботливо он улыбнулся, мысленно понимая, как вовремя он надел мундир поверх раны в боку. А чувствовал он себя замечательно потому, что сидит рядом с ним и верит, что его друг обязательно выкарабкается. Эти раны не унесут его бренную душу и Ньют ещё сможет многое ему сказать лично, с глазу на глаз. Все свободное время он проводил рядом с ним, не смыкал глаз, ни ночью, ни днём. Он менял ему повязки, помогал заново встать на ноги, кормил, поил. Юноша часто отдавал свое обезболивающее ему, а ночью, когда Агвид спал, страдал от мучительной боли, но сдерживался от криков и лишь тихо плакал, сидя рядом с ним, готовый рвануть в любое время дня и ночи за тем, что потребуется его другу. Это была преданность, любовь, чувство оберегать и хранить то, что так дорого. Это самые теплые чувства, из которых плавно выходила верность. Нет, он полюбил этого мужчину ещё раньше, ещё тогда, на борту экспедиционного корабля, когда ему было всего 15 лет. Бунтарская юная душа ещё ничего не мыслила в любви, но уже была привязана к тому, кто сейчас терзал его душу и заставлял горевать о потерянных возможностях и времени. Приближался обеденный час, когда Агвид привстал на локти и завилял хвостом, прогнувшись в спине. Ему было лучше, хотя голова ещё у него болела и Моранж вновь отдал ему обезболивающее, предназначавшееся ему. Он всегда твердил одно оборотню: «Я попросил у медсестры» и все для того, что бы мужчина не знал о его страданиях и ранах. Поэтому, Ньют прикрыл глаза, положил руку на ребро, чуть расслабившись и забывшись в своих мыслях. Это выглядело так, будто он просто отдыхает, приняв для себя удобную позу, но нет же, он пытался хоть как нибудь унять ноющую боль в ребре. Услышав шорох, парень с трудом разлепил глаза и натянул улыбку для Агвида. — Ты как? Что-нибудь хочешь? Ах, точно, сейчас же обед… — Ты читаешь мои мысли, Ньют, но…–хотел он упрекнуть товарища, положив острую морду на лапы, но Ньют опять его перебил. Как всегда. — Я что-нибудь принесу тебе вкусненькое, подожди меня, ладно? — Стой. Я не настолько голоден, Ньютон. — Я принесу тебе, ладно? Не спорь со мной, тебе нужны силы для восстановления. Раненых было много, поэтому провиант был почти на исходе. Телепорт только настраивали для того, что бы сюда стянулись их ближайшие союзники, солдаты, прибыло оружие и провиант. Так скажем, маги научились открывать в крупных городах и точках телепорты, связывающие между собой города и пункты. Моранж, как главнокомандующий, заботился о своих солдатах и приказал отдать все раненым, а для Агвида он добудет другое пропитание. В этих лесах водилось множество дичи, поэтому собрав всю силу в кулак, юноша отправился на охоту, хоть его и заносило в разные стороны, а от боли хотелось выть раненым волком. Подстрелив фазана, парень отдал повару его для приготовления и только тогда отправился туда, где находился его раненый товарищ. К сожалению, ему пришлось остановиться на пол пути к лежанкам раненых, так как увидел идущих оборотней со стороны башни магов. Значит, порталы уже открыли, скоро прибудет помощь, а пока сюда направлялись родные убитых и изувеченных. Кого Ньют меньше всего хотел видеть — была Сигрун, шедшая вдоль коридора и ищущая взглядом Агвида. Ее визг заставил вздрогнуть и вот, она бежит к нему, падает в объятия и Агвид не может скрыть радости от того, что она здесь. Они о чем-то говорят, волчица тянет воздух носом, замечает Ньюта и теперь бежит к нему. Сигрун едва кивнула ему в знак приветствия, взяла жаренного фазана из рук растерянного юноши и рванула к тому, кто улыбался ей и совсем не замечал товарища, ищущего хоть какого-то ответного взгляда. На это больно смотреть. Это никак не воспринимается и уж тем более не даёт идею для новых мыслей, благодаря которым он бы смог отвлечься. Несчастный омега отворачивается от этого, шагает вперёд, но ноги ватные, как будто не его. Так дурно и одиноко, так мерзко и отвратительно. Он аккуратно кладет руку на ребро, убирает и видит кровь на ладони. Открылась рана, значит все-таки заживления не было. Мысли путаются, в глазах темнеет и он падает наземь. Кричит медсестра, за ней сбегаются толпы медиков, и юношу хватают на руки. Его аккуратно несут вперёд в операционную. Голова свисает и он видит эту омерзительную картину, от которой в глазах окончательно темнеет. Агвид так был увлечен Сигрун, что даже и не заметил шума и столпотворения в той области, где только что находился его товарищ.