Потерянный рай

      Ад представлял собой один бесконечный коридор с бесчисленным множеством комнат, расположенных по бокам. Когда-то кому-то пришла в голову дурная идея, что лучшим наказанием для грешных душ будет вечное блуждание по темному проходу. А еще большим мучением будет для них то, что по коридору движется толпа, сквозь которую невозможно протолкнуться. Она бредет огромным потоком, и одно только нахождение в ней начинает сводить с ума.       По стенам стекало что-то склизкое и противное, и огромная надпись, выведенная на стене чьей-то кровью, предупреждала о том, что слизывать эту текущую гадкую жижу не рекомендуется. Какому больному извращенцу вообще придет такое в голову? Если это не заклинание, которое обязует прочитавшего сделать наоборот, что логично является ужасным наказанием, то Кроули абсолютно не понимал, кто додумался до такого и что произошло впоследствии, раз даже в самом аду сделали предупреждающую надпись.       Он тихо ругался про себя, проскальзывая сквозь грешников исключительно благодаря своей змеиной пластике. Ему очень не хотелось, чтобы хоть кто-то здесь запачкал его новый костюм. Хотя, когда он выберется на поверхность, все равно придется от него избавиться, ведь вся ткань провоняет тем дурманом, что так и витает в здешних затхлых помещениях.       Демону пришлось снять очки, хотя он терпеть не мог открывать глаза, чувствуя себя беззащитным и обнаженным. Но иначе Кроули бы несколько дней провел в этой толпе, а так грешники, завидя демона, расступались, пугаясь сверкающего змеиного взгляда. Хотя бы в аду был плюс от его глаз. На земле вот с определенного века ему пришлось начать их прятать. Не говоря уже о временах испанской инквизиции, когда его чуть не обвинили в ведьмовстве. Благо, все же настоящего демона глупым инквизиторам поймать не удалось. Кроули оказался им не по зубам.       Вельзевул вызвала его по какому-то срочному делу, и ему пришлось ненадолго оставить ангела одного. И Кроули понимал, что должен вернуться как можно раньше, иначе с его другом может произойти беда. За те полвека, на которые он бросил его, Азирафель и так подвергся чудовищным метаморфозам. И демон опасался того, в каком состоянии может найти того, когда вернется.       — Что-то ты быстро на этот раз, — протянула княгиня ада заунывным голосом, когда он зашел к ней в кабинет. Она восседала на троне, вальяжно развалившись и закинув ногу на ногу. Ее руки были раскинуты на подлокотниках, и двое грешников, сидящих перед ней на коленях, делали демонессе маникюр. Кроули едва ли обратил на них внимание. Такое было сплошь и рядом — в конце концов, это расплата за грехи. — Неужели в тебе проснулось трудолюбие?       — Ну что вы, госпожа Вельзевул, — Кроули драматично склонился перед женщиной, на что она лишь хмыкнула, прекрасно зная, что этот демон никогда ни перед кем не пресмыкается. — Я всегда готов снабдить ад новыми грешными душами.       — И поэтому ты полвека продрых? — Вельзевул подняла одну бровь. Раздался омерзительный скрежет — пилка соскользнула с длинного когтя. Женщина повернула голову и со всей силы ударила мужчину перед собой по лицу. Кроули поморщился от этого зрелища. Он никогда не поощрял насилие. Увы, в аду оно было сплошь и рядом.       — Я развернул Французскую революцию, доставив в ад тысячи грешников! Думаю, я заслужил отпуск. И нет ничего сочнее, чем предаться старой доброй лени. Между прочим, в том городе, где я спал, годами происходили ссоры под моим влиянием, а это тоже поднимает мою статистику.       — Ладно, Кроули, заткнись, мне плевать, чем ты там занят на земле, главное, что ты выполняешь свою работу.       Вельзевул оттолкнула грешников от своего трона и критично осмотрела их работу, морщась и придирчиво разглядывая свои когти. Она встала и размяла спину. Кроули был очень высоким, и княгиня доставала ему лишь до груди, но ее это никогда не смущало. При ее безразличии, казалось, Вельзевул вообще ничего не могло смутить.       Когда она подошла к нему, Кроули в нос ударил запах разложения. Половину лица Вельзевул покрывали глубокие язвы, не хватало разве что мух, которые летали бы вокруг при подобном зловонии. Демон натянуто улыбнулся.       Как же он ненавидел ад!       — От тебя исходит интересный аромат, Кроули, — задумчиво произнесла Вельзевул, вдохнув воздух рядом с ним, и отошла от него. Она уселась на длинный стол, стоящий рядом с троном, чтобы хоть как-то компенсировать разницу в их росте. — Такой сильный, раньше ты пах намного проще.       — О, это после длительного сна, — попытался заверить ее Кроули. Он не знал, чувствовали ли в аду, что ангел на земле медленно превращается в демона, но если и так, то не хотел выдавать то, что осведомлен об этом. — Я еще как следует не умылся. Там рядом со мной столько происходило, что все осело на мне, как слизь на стенах.       Княгиня в ответ лишь хмыкнула. Волновало ли ее то, как пахнет один из рабочих? Вряд ли. Вельзевул не волновало практически ничего. Она полностью погрязла в унынии и, разумеется, никто из окружения не собирался вытаскивать ее из него.       — Так или иначе, твой длительный сон тебе аукнется, Кро-оули, — протянула Вельзевул, едва заикнувшись на его имени. — В течение недели ты должен предоставить мне отчеты за каждый день того времени, что ты спал, а соответственно не посылал отчеты.       — Но… но… — Кроули задохнулся в возмущении, не зная, что на это возразить, — я же спал, как я их составлю?! Где мне взять грешников, если я даже не знаю, кто был рядом?       — А это уже твои проблемы. Надо было думать, прежде чем самолично назначать себе отпуск. Отрабатывай теперь.       — Это же издевательство! — пробормотал Кроули, складывая руки на груди и сверкая взглядом.       — На то это и наказание, а ты что, дифирамбов ожидал? Все, не маячь больше перед глазами. Если к концу этой недели отчетов не будет, назначу тебе штраф, и повторной революцией ты уже не отделаешься.       Кроули возмущенно шипел, выходя из кабинета начальницы, едва сдерживая себя, чтобы не плюнуть ядом в сторону несчастных, и так претерпевающих жаркие деньки в аду. Он яростно пробирался сквозь толпу, стараясь не заляпаться о стены и выбраться, наконец, из этого гадкого места.       Раньше в аду и то было приятней. Была определенная иерархия, каждый находился на своем кругу, везде был порядок и строгая система. А теперь что? Завалили бюрократией и развалили офис к хренам… Проталкивайся теперь сквозь мертвецов, пиши отчеты, ври с три короба и плати штрафы, если просрочил с проверкой.       Лучше бы уж кипящие котлы, как в старые добрые времена, а не эта дрянь, придуманная пару столетий назад. Позаимствовали у людей самое худшее их изобретение. Такое, разумеется, придумать можно только в аду.       Однако старые порядки тоже никуда не делись. Черти и демоны по-прежнему сновали вокруг, а за большую ошибку можно было запросто хлебнуть святой воды и покинуть этот мир на веки вечные.       Кроули слишком рьяно ушел в размышления о том, каким был ад раньше и во что превратился сейчас, что совершенно не заметил, как грешники вокруг расступились, а над ним сгустилась тяжелая и сильная аура.       Только когда в стену рядом с ним ударился огненный шар, Кроули в ужасе отпрянул, широко выпучив змеиные глаза, и повернулся. Хастур стоял в паре шагов от него и гадко посмеивался себе под нос. Демон облокачивался о стену, и слизь, стекающая по ней, капала на его серый плащ, оставляя темные пятна, но он, казалось, этого совершенно не замечал.       — Прости, промахнулся, — примирительно сказал он, поднимая руки с таким видом, будто был тут ни при чем.       — Да, и куда же ты целился? — прошипел Кроули, мгновенно ощерившись.       — В голову, — произнес Хастур и усмехнулся. — Может, в следующий раз удастся попасть. Ты, мелкий гаденыш, шестьдесят лет отлынивал от работы и нихрена не получил за это. Могли бы хоть язык твой подвешенный отрезать, но, видимо, ты снова уболтал начальство.       — А ты не завидуй и сам попробуй, может тебе понравится, — предложил Кроули. Хастур был опасным демоном, таким же князем, как Вельзевул, и Кроули не понимал, чем каждый раз не угождает ему, ведь у него самого даже титула не было.       — Поговори тут еще, — кинул угрозу Хастур, и в его руке зажегся еще один огненный шар. Но он лишь поднес горящую руку ко рту и поджег сигарету.       Кроули воспользовался моментом и протиснулся в следующий коридор, не желая больше беседовать с ревнивым и завистливым демоном. Мало ли чем могла закончиться их перепалка. Однажды Хастур чуть не переломил ему хребет, и его спасло только то, что в последний момент он превратился в змею и уполз как можно дальше. Увы, Кроули не мог похвастаться высокими талантами, кроме своей истинной сущности и умения болтать.       Выбравшись на поверхность, Кроули принюхался. Как и ожидалось, аромат ада вокруг него сохранился, и костюм придется выкинуть. Не собирается он мириться с этой вонью, хватит с него тех трехсот лет, что жил в аду, когда только упал с небес.       Хастур ввел его в панику своей неожиданной нападкой. Кроули уже успел забыть, что в аду опасность может поджидать даже демона, пусть и первородного. Там повсюду грязь, вонь и разврат. Каждый его обитатель только и ждет того, как бы воткнуть нож в чужую спину или бросить в голову огненный шар. Подставы и интриги царили в аду на высшем уровне, и выживали только хитрые и жестокие демоны, а те же, кто не смог выстоять в этой борьбе, попросту погибали.       Кроули вдруг отчетливо представил Азирафеля посреди адского коридора. Ангел стоял растерянный и печальный, оглядываясь по сторонам, и понимал, что помощи ждать ему было неоткуда. Грешники сновали вокруг туда и обратно, то и дело задевая его и толкая, пока свет мигал над головой. Позади вдруг оказался Хастур, поджигающий сигарету и жадно смотрящий в сторону Азирафеля.       Кроули яростно потряс головой, желая изгнать из мыслей ужасный навеянный образ. Но истина была как ладони — бедный ангел не сможет выжить, если попадет в ад. Цвет крыльев не изменит его сути — он по-прежнему останется посланником небес, проповедующим добро и любовь. Только вот принадлежать будет уже не небесам, но судя по собственному печальному опыту, Кроули полагал, что в аду Азирафеля попросту сживут со свету. Либо начальство загоняет его с жестокой работой, которую ангелу будет противно исполнять, либо на него ополчатся высшие демоны. А Кроули не сможет быть рядом с ним всегда. В какой-то момент он все же оставит его одного и…       Демон отскочил от прохожего, который едва не сбил его. Он настолько погряз в своих страхах, что совершенно не заметил, как оказался среди скопления людей на главной улице. Ох, здесь было не лучше, чем в аду, но хотя бы ничто не капало со стен, и веял чистый свежий воздух.       Хотя… тысяча восемьсот пятьдесят седьмой был самым грязным и вонючим годом за всю историю Лондона, а потому Кроули скривился, едва слышно прорычав. Поднялся из ада на землю и на тебе — никакой разницы!       Они с Азирафелем договорились встретиться в парке Сейнт-Джеймс, когда он вернется из ада. Самого ангела тоже призывали небеса, и тот чудом выкрутился, послав им тонну отчетов о сверхурочно проделанной работе.       Как и ожидалось, ангел ждал его, стоя напротив пруда с уточками. Он не спеша крошил хлеб в воду, и рядом с ним скопилось уже достаточное количество попрошаек. Стоило Кроули подойти, как они, явно учуяв неладное, расплылись в стороны с недовольным кряхтением.       — Ну, как дела в аду? — вежливо поинтересовался Азирафель, когда Кроули встал рядом с ним. На нем был бежевый костюм, который сильно подчеркивал, как похудел ангел за время сна демона. На голове у него был светлый цилиндр, который скрывал седину, а также отбрасывал легкую тень, пряча столь выделяющуюся гетерохромию.       — Как могут вообще быть дела в аду, — проворчал Кроули, вспоминая, что его чуть не поджарил князь ада. — Азирафель.       — Да?       Кроули посмотрел на ангела долгим взглядом, а потом все же решился на сомнительную просьбу.       — Ты не мог бы достать для меня святую воду?..       Азирафель удивленно посмотрел на него. После того, что случилось внизу, Кроули подумал, что ему не помешала бы хоть какая-нибудь защита от собственных коллег, потому что, увы, сам Кроули противостоять им не мог. А еще, возможно, в будущем, и было бы просто чудесно, если бы этого не произошло, ему придется охранять от них не только себя, но и ангела.       — Думаю, я мог бы… — задумчиво произнес Азирафель, глядя на Кроули. Демон заметил, как блеснуло острие зубов, и мысленно вздрогнул. Ну, хотя бы кожа ангела не прогнивает, как это происходит с Вельзевул, это уже не так плохо. — Ох, Кроули…       — Что такое? — моментально спохватился демон, оглядываясь по сторонам. Его все еще не покидала паранойя после пребывания в преисподней.       — Послушай, а я… я уже демон или все-так… все еще ангел?       Кроули задумался, и на всякий случай принюхался и прислушался. Нет, от ангела по-прежнему веяло небесной благодатью, пусть ее и перебивал сладковатый дурман обожженных крыльев.       — Ты все еще ангел, — Кроули попытался вложить в свои слова все ободрение, что только мог в себе сотворить.       — Просто я подумал, что… может ли святая вода теперь мне навредить, раз я становлюсь… таким.       И он невольно обвел себя руками, скривив лицо в отвращении к самому себе. Кроули лишь с жалостью посмотрел на него, буквально чувствуя, как ангел ненавидит себя за то, что с ним происходит.       — Давай не будем рисковать, ангел, — предложил Кроули, не желая вгонять Азирафеля в еще больший стресс, чем тот, в котором он и так находился.       Но новость была неутешительной. Теперь пришлось отмести мысль о том, чтобы защитить их обоих с помощью святой воды от других демонов. А это означало, что они находились в большой опасности.       Кроули понимал — Азирафель не может попасть в ад. И демон просто обязан был предотвратить это, чего бы ему это ни стоило. Любой ценой. Кроули сделает все, что угодно, лишь бы только ангел оставался на земле, не падая еще ниже, как пал когда-то он сам.

***

      Они находились в книжном магазине ангела уже четвертый час. Все тело Кроули уже успело затечь от того, потому ему каждые несколько минут приходилось менять позу, пытаясь усесться поудобнее на мягком диване, укрытым уютным клетчатым пледом, с шестнадцатого столетия сохранившегося в идеальнейшем состоянии. Что-что, а Азирафель умел заботиться о вещах. Один только его жилет остался со времен самого Людовика XIV и выглядел при этом так, словно бы ангел купил его только на днях.       Хоть Кроули обычно и мог застывать в одном состоянии на долгое время, ведь по натуре своей он оставался змеем, но когда волновался, то не мог найти себе места. Как и сейчас — то усаживаясь поглубже, то пытаясь закинуть ноги на подлокотник дивана и улечься, а то и вовсе забираясь на сам подлокотник и упираясь в него ногами.       В руках он держал очередную книгу, внимательно пролистывая и пробегая взглядом по строчкам. Рядом с ним стояла внушительная стопка литературы, которую демон уже успел просмотреть, а на диване его ждали еще целые горы.       Библиотека у ангела была, наверное, самой богатой из всех, что он повидал за всю свою жизнь.       Азирафель сидел в кресле напротив и периодически кидал на демона укоризненный взгляд каждый раз, когда тот мучительно и недовольно простанывал и менял позу. Благо, что пиджак Кроули висел на стуле, иначе бы тот измял его так, что восстановить было бы невозможно. Хотя жилет и рубашка на нем уже пестрели складками, что означало — костюму вскоре придет конец.       Когда Кроули тихо выругался про себя и выгнулся, одновременно пытаясь обернуться вокруг спинки дивана и подлокотника, устроив при этом ноги на нем, Азирафель не выдержал.       — Кроули, ты не устал? — спросил ангел, и демон поднял на него измученный желтый взгляд. Его расширенные зрачки говорили о том, что он уже не читает, а больше смотрит картинки. — Может быть, отдохнешь?       — Некогда отдыхать, — возразил Кроули, демонстративно перелистывая страницы. — Нам дорога каждая минута.       — Это, конечно, хорошо, — Азирафель положил в книгу закладку, закрыл и отложил в сторону. — Но ты ведь не хочешь пропустить что-то важное, если потеряешь концентрацию из-за усталости.       — Нет, — согласно протянул демон и, наконец, закрыл книгу и сполз по спинке дивана, к глубокому облегчению Азирафеля, усаживаясь нормально.       — Тогда отдохни. Сделать тебе что-нибудь? Кофе, чай?       — Виски? — в надежде предложил Кроули, но Азирафель сурово посмотрел на него и покачал головой. — Ладно, тогда кофе. Без сахара!       Азирафель невольно закатил глаза и удалился на кухню. Пока Кроули ждал его, слушая, как тот чем-то гремит, он взял одну из книг и все же пролистал ее, практически не глядя, что там вообще написано. Просто сделал это, лишь бы занять руки. Они перебрали почти четверть солидной библиотеки ангела, но так ничего и не нашли. Это пугало и лишало надежды. Конечно, книг оставалось еще очень много, но в глубине души что-то подсказывало Кроули, что ответ на бумажных страницах они не смогут найти.       Он предложил это Азирафелю просто для того, чтобы дать ангелу хоть какую-то надежду, сделать вид упорной деятельности. Но на самом деле по-прежнему не знал, что делать, и сомневался в том, что книги хоть чем-то помогут.       Страницы менялись под его пальцами, пока он недовольно и бессмысленно листал очередную книгу. Кроули едва улавливал хруст бумаги, уйдя глубоко в свои мысли и совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. Он даже не услышал голос Азирафеля, раздавшийся из кухни и осведомившийся о том, не добавить ли ему в кофе молоко.       Кроули оглядел магазин затуманенным взглядом.       Что же им теперь делать? Что делать ему, чтобы спасти ангела?       Страница смялась в его ладони, и Кроули неловко посмотрел на нее. Азирафелю это вряд ли понравится, ведь он так дорожит своими книгами. Кроули поспешно выпрямил ее и попытался разгладить образовавшиеся складки. Все его демоническая импульсивность и волнение за лучшего друга.       Невольно демон глянул на то, что испоганил своей рукой. Это оказался какой-то глянцевый журнал с изображением известных полотен разных эпох. Присмотревшись, Кроули увидел на картине, которую помял, множество нарисованных людей в очень даже знакомых демону нарядах. Опустив взгляд, он прочел подпись к изображению: «Аутодафе. Франциско де Гойя-Лусьенте».       — Инквизиция, — недовольно прошипел демон себе под нос и отбросил от себя журнал как можно дальше.       По мнению Кроули, во времена инквизиции люди показали все свои самые глупые и гадкие стороны. В них словно бы вселились демоны, и только в таком случае их поступки бы еще можно было как-то оправдать. Но увы, Кроули прекрасно знал, что работает это все не так, что демон на земле тогда был всего один, и он точно никого не толкал на то, чтобы сжигать на кострах всех подряд.       Словно демон, которому нужны души для срочного отчета, испанская инквизиция карала всех подряд, будто бы пыталась перешагнуть какой-то неизвестный никому лимит. Наказывала абсолютно за все, не разбиралась, не устраивала суда. Лишь подвергала жесточайшим пыткам, а потом убивала и сжигала.       Кроули оказался в тех местах совершенно случайно, проездом. Он до сих пор помнил, как кричали женщины, умирая на глазах толпы, одновременно моля Господа о помощи и проклиная окружающих всеми имеющимися словами.       Демон не мог спокойно наблюдать за этим, но к его сожалению, не обладал хоть какими-то полномочиями, чтобы исправить ситуацию. Но и терпеть подобное молча, стоя в стороне, Кроули тоже не собирался. В один из вечеров он все же смог по пьяни пролезть в одну из темниц, в которых держали бедных женщин, и открыть их клетки. К его печали, пленниц оказалось всего лишь две, но Кроули был рад хотя бы тому, что помог спастись от смерти и им. Они благодарили его словно святого спасителя, что совершенно ему не понравилось, ведь дамы решили, будто Он услышал их молитвы и помог. Как это было низко и наивно. Ведь на мольбы к Всевышнему о помощи к ним пришел лишь изрядно выпивший демон.       Конечно же, две несчастные барышни, настолько юные, что у Кроули невольно сжалось сердце, не были никакими ведьмами. Это были две невинных души, которых собирались публично казнить ради жалкой статистики. Ни о каких разбирательствах не могло быть и речи.       Вид юных особ и большое количество алкоголя в крови сильно разозлили демона, и ночью вся деревня проснулась от того, что дома полыхали адским огнем, который почти невозможно было потушить.       Так и выглядела помощь от демона — две спасенных жизни в обмен на десяток умерших инквизиторов и разрушенную деревню. Кроули даже включил это в свой отчет, получив соответствующие поздравления, и подумал о том, что спасение невинных — это не для него.       Однако его деятельность не осталась незамеченной, благо, попал он не в руки инквизиторов. Кроули нашел совершенно другой человек.       — Зачем ты растерзал половину испанской инквизиции, демон? — спросила немолодая женщина, подходя к нему. Кроули сидел на мокрой после дождя земле и смотрел в ту сторону, где вдалеке поднимался черный дым от недавно сожженной деревни. Наверняка дождь пролился по прихоти небес, то ли оплакивая души умерших, то ли пытаясь унять адское пламя. — Неужели ад решил встать на сторону ведьм?       Кроули посмотрел на свои окровавленные пальцы и небрежно вытер их о траву, словно устыдившись. Он не оглядывался, чувствуя, как кто-то стоит за его спиной.       — Я просто был пьян, — заявил он. Никто не должен знать, что демоны умеют чувствовать жалость и противиться несправедливости. Нужно поддерживать имидж, иначе их перестанут уважать. — Ад не вступается за тех, кто ему не подчиняется. Ему и на своих-то глубоко плевать.       За его спиной раздался шорох, и боковым зрением демон заметил, как женщина опустилась на траву рядом с ним.       — Только люди считают, что ведьмы отдают свои души дьяволу, — произнесла она с неким презрением.       — Хочешь спросить меня о том, куда вы попадете после смерти? К нам или… наверх? — спросил Кроули, не понимая, зачем ведьма решила завести с ним диалог. Этот народ жил обособленно еще с первых дней на земле, и ему еще ни разу не случилось поговорить с ними. Возможно, если бы не времена инквизиции, люди бы вообще не узнали о том, что ведьмы живут среди них.       — Не хочу, — ответила ведьма. Кроули чувствовал, что она пытается посмотреть ему в глаза, но продолжал отворачиваться. Он потерял свои очки. Желтые глаза сияли в предрассветных сумерках, и демон чувствовал себя уязвимым. Может, ведьма именно так его и нашла? — Я хочу поблагодарить тебя. Ты спас моих племянниц.       — О, так их все же должны были казнить по факту? — Кроули ядовито ухмыльнулся. Что ж, даже в этом деле он облажался.       — Они не ведьмы, и вряд ли когда-либо ими станут. У них нет врожденного дара. Поэтому, нет, их убили бы просто так, как животных. На потеху толпе и ради пары серебряных монет инквизиторам.       Кроули невольно поморщился. Статистика убийств работала для обычной прибыли. Пара монет за одну ведьму. И чем больше, тем лучше.       — Не надо благодарить демона, — Кроули сжал траву мокрыми от крови и росы руками. Двое спасенных и толпа убитых. Разоренная деревня. Он просто хотел помочь, так же, как это делал ангел. Но, видимо, в силу природы все получилось наоборот.       Демон встал, продолжая не смотреть на ведьму, и направился в сторону, чтобы уйти, наконец, отсюда, а после и вовсе уехать из этой страны. Вернуться во Францию, где сейчас должен был жить ангел, ничего не сказать ему, но успокоиться лишь от того, что он рядом, а рядом с ним не происходит ничего плохого.       — Ты необычный демон, — услышал он голос за своей спиной и остановился. — Я благодарна тебе. Мой род будет должен тебе услугу. Увы, так работают законы Вселенной. Ты можешь в любой момент попросить о помощи.       — Ой, я надеюсь, она мне не понадобится, — прошипел демон, щелкая пальцами.       Кроули встрепенулся, сидя на диване книжного магазина. Он давно вычеркнул этот инцидент из своей памяти, не желая вспоминать то, что произошло в ту ночь. Для него это было тяжело. И вот сейчас, увидев в журнале картину, он невольно вспомнил о самом гадком веке, который провел на земле.       — Ты побледнел, дорогой, что случилось? — обеспокоенно произнес Азирафель, подходя к дивану, и ставя чашки на столик.       Демон схватил его за запястье и усадил рядом с собой, крепко вцепившись в рукав чужого пиджака.       — Кроули? — недоверчиво позвал Азирафель, глядя на своего друга и на то, как сильно расплылись его желтые глаза и расширились зрачки.       — Ведьмы! — восторженно произнес Кроули, глядя на ангела и вдруг расплываясь в широкой улыбке.       — Кроули, меня не было от силы минут пять, что произошло за это время?       — Азирафель, я, кажется, знаю, что нам делать! — воскликнул Кроули, вновь потянув его за рукав так сильно, что послышался треск ткани. Но демона это совершенно не волновало. — Ну, нет, то есть я не знаю точно, как избавить тебя от этого, но я подумал, что может знать кто-то другой. Ведьмы, Азирафель, у них есть сотни заклинаний, пророчеств и зелий.       — Ты думаешь, меня кто-то проклял и нужна помощь от ведьмы? — с сомнением произнес ангел, начиная гадать в голове, кому бы он мог так насолить, чтобы заслужить подобное проклятие.       — Я не думал конкретно об этом, но возможно, ведьма сможет хотя бы подсказать, что с тобой.       Азирафель уставился в сторону, и Кроули уловил на его лице тот сосредоточенный взгляд, который возникал лишь тогда, когда ангел усиленно о чем-то размышлял.       — Что ж, пожалуй, в твоих словах есть смысл, — ангел задумчиво поднял взгляд, а потом небрежным жестом убрал за ухо свисающую на лоб седую прядь. — Но ведьмы капризные, они не делают ничего безвозмездно, а нам совершенно нечего им предложить.       — О, об этом не беспокойся, ангел, я знал одну ведьму, которая давным-давно задолжала мне.       — Боже праведный, чем же бедняжка заслужила подобное? — невольно вздохнул ангел.       — Азирафель! — возмущенно воскликнул Кроули, сверкнув глазами. — Какого ты обо мне мнения?       — Самого хорошего, дорогой, но не отрицай, что нет ничего печальнее, чем сделка с демоном.       — Не заключал я с ней никакой сделки, — проворчал демон, обидевшись, — я оказал ей услугу, а она пообещала услугу взамен. И, между прочим, я очень честно не прибегал к ее помощи, дабы не смущать ее. Но сейчас настал очень критичный случай, и я готов пойти на этот шаг.       Азирафель смущенно улыбнулся. На этот миг все демоническое, что тенью легло на него, вдруг испарилось, и ангел вновь стал похож на небесное существо. Но в следующее мгновение все вновь вернулось, искажая его прекрасную внешность.       — Хорошо, — согласился ангел. — Но где же нам найти ее? Нет ничего сложнее, чем отыскать ведьму, ведь они мастера скрывать свою сущность.       Кроули открыл рот и застыл. Об этом он как раз не подумал. Более того, даже не видел лица той ведьмы, с которой говорил когда-то. Это было далеко в Испании, давным-давно. Быть может ведьма и вовсе обманула его, пообещав, что ее потомки помогут ему. От этих женщин можно было ожидать чего угодно.       Но, тем не менее, это была единственная ниточка, ведущая к спасению ангела, и Кроули зацепился за нее крепкой хваткой, не желая выпускать. Он был готов терзать ее до последнего, пока не сделает все, что только можно.       — Это не важно, — произнес он, — мы найдем ее. Все силы бросим на поиски, но найдем потомка той ведьмы, что поможет нам с тобой. В конце концов, Азирафель. Я демон, а ты ангел. Неужели нам не по силам найти одну жалкую ведьму?       — Наверное, — тяжело вздохнул ангел, не особо разделяя вдруг вспыхнувший энтузиазм своего друга.       Кроули обхватил Азирафеля за плечи и прижался к нему.       — Обещаю тебе, ангел. Я найду способ спасти тебя, чего бы мне этого ни стоило.       Азирафель в ответ обнял демона одной рукой и неловко похлопал того по плечу. Он очень надеялся на то, что Кроули это окажется по силам.

***

      Сказать было намного проще, чем сделать. Невероятно трудно найти одну ведьму в целом мире, когда не знаешь, кто она.       Кроули в замешательстве бродил по своей квартире кругами, размышляя о том, как до нее добраться. Глупо было предполагать, что она может быть в Испании, скорее всего, эта семья покинула ее, не желая быть убитой. А может их вообще убили в процессе инквизиции, и никого из их рода больше не осталось?       Это было бы очень неприятно.       Но демон не унывал, так как это было их единственной возможностью. Поэтому он пытался прощупывать Лондон своей аурой. Но единственное, на что натыкался, на ауру ангела, сидящего в своем книжном магазине. Она едва различимо сияла, мешаясь с чем-то темным. Кроули тихо шипел, так как ему не нравилось ощущение незнакомого и злого рядом с Азирафелем.       Отвлекаться было некогда, нужно было искать ведьму. К сожалению, не было в жизни все так просто, и она была не в Лондоне.       Кроули вздохнул и подошел к огромной карте, висящей на стене в его комнате. Он довольно редко прибегал к ее помощи, но порой ад заставлял его работать в таких местах, о которых слышал впервые (даже с учетом его немалого возраста). Прикрыв глаза, Кроули попытался вспомнить, что чувствовал, когда рядом с ним сидела та женщина. Было тяжело, ведь прошло несколько веков, а в ту ночь его состояние было притуплено алкоголем и сожалением. Но Кроули старался, прикладывая все свои силы. Сейчас он пожалел о том, что даже не глянул тогда в ее сторону. Если бы демон просто представил ее, было бы намного проще.       Наконец, ему удалось откопать в глубинах памяти то необъяснимое чувство, которое он ощутил, когда ведьма подошла к нему. Кроули сосредоточился и вознес ладонь над картой, по-прежнему не открывая глаз.       — Ты сказала, что твой род будет должен мне услугу, — у Кроули невольно вырвалось шипение, так как использование демонической силы высвобождало его истинную сущность, — что я в любой момент могу попросить помощи. Ну, так она мне, наконец, потребовалась.       Руку повело в сторону, но Кроули продолжал думать о ведьме и ее последних словах. Она ведь не могла обмануть его.       — Где же спрятались твои потомки?       Кроули ткнул рукой в карту и распахнул глаза. Нахмурившись, он скривил лицо и поднял на лоб темные очки, всматриваясь в изображение перед собой.       — Оу, — с интересом произнес демон, склоняясь над картой и изгибаясь всем телом. — Как далеко вы забрались.       Азирафель прибирался в книжном после того, как в нем побывал демон. Многие страницы книг приходилось расправлять чудом, потому что иначе на них оставались заломы. Вздыхая, он брал в руки очередную свою любимицу и проводил над ней ладонью. Оставалось еще расставить все книги по своим местам, в установленном ангелом порядке, а после можно было бы отдохнуть.       Кроули обнадежил его своей догадкой, но Азирафель упорно старался не думать об этом, так как по личному опыту знал, что нет ничего хуже разбитой надежды. А потому он размышлял о книгах и вслух напевал какую-то мелодию, чтобы в голову не лезла звенящая идея того, что демон может спасти его.       Это было очень забавно. Азирафель уже давно привык к тому, что спаситель это он сам, что это он должен помогать всем вокруг. И даже думал, что выручал своего товарища, когда делал гадости вместо него. Поэтому теперь было странно ощущать полную зависимость от своего друга, осознавать, что помочь может только Кроули, а сам Азирафель бесполезен, он лишь медленно угасающий центр проблемы, которую демон взялся решить.       Но вместе с этим эта мысль давала некую свободу. Ангел, так привыкший все брать на себя, быть главным решателем людских забот, вдруг осознал, как это прекрасно, когда ты нуждаешься в помощи, а кто-то искренне готов помочь. Спасти, протянуть руку и указать путь к небесам.       Если хорошенько задуматься, отбросить все рамки, в которые разум Азирафеля был закован в течение тысячелетий, перевернуть все с ног на голову…       То можно было решить, что Кроули и сам стал ангелом для Азирафеля. Тем спасителем, на которого тот мог положиться, отдавая свою судьбу в чужие руки, и совершенно не думая о том, куда это его приведет. Просто довериться, зная, что ангел поможет.       Азирафель скупо усмехнулся собственным мыслям. Вот до чего доводят обожженные адским пламенем крылья. К тому, что демон в глазах эфирного существа сам превращается в ангела.       Удивительно, до чего порой могут привести размышления во время уборки. До крайнего абсурда.       Ангел положил стопку книг на место и перегнулся через диван, выуживая из-за спинки глянцевый журнал. Внутри была измятая страница с деликатным изображением остатков инквизиции. Азирафель бережно расправил ее, чувствуя на ней остатки прикосновений демона.       Вот значит, как Кроули догадался поговорить с ведьмой.       Самого Азирафеля инквизиция обошла стороной. В то время его вызвали на небеса, и ангел провел там много лет, разгребая завалы скопившихся бумаг, расписываясь в картах и выслушивая длинные монологи вышестоящих по должности о том, что сильно халтурит, так как душ на небеса поступает все меньше, и они достаются аду. На его замечание о том, что демоны получат еще больше душ, пока он сам на небесах проверяет отчеты, Азирафель получил лишь дополнительный штраф и проторчал наверху лишний десяток лет.       Он толком не знал, что творилось на земле в его отсутствие, но поразился тому, как изменилась сама атмосфера вокруг.       С тех самых пор отправлять души на небеса оказалось еще труднее, и ангел даже завидовал тому, что Кроули даже не шевелится, и люди сами идут к нему в руки.       Ведьм Азирафель еще не встречал. Он слышал об их существовании, но ему, как представителю небес, было запрещено общаться с ними, так как по заветам они отвернулись как от Всевышнего, так и от Сатаны, ведя отдельный образ жизни.       В силу своего природного любопытства Азирафель все равно собирал все возможные письменные упоминания об этом особенном народе. От обычных листовок с минимумом слов, до толстых энциклопедий и сборников с предсказаниями. Азирафель был знаком с каждым автором сборника-предвестника, у него даже от каждого из них был автограф. Он общался со всеми, кто составлял книги с заклинаниями и заговорами, у ангела даже имелась коллекция с рецептами зелий.       Но ни с одной ведьмой Азирафель знаком не был.       Для него не было новостью, что Кроули все же знал одну. Он не сомневался в том, что жизнь демона была более насыщенной, чем у него. И сейчас было просто необходимо, чтобы это сыграло им в плюс.       Азирафель убрал журнал к остальным в ящик, когда прозвенел колокольчик на входной двери, и в магазин вместе с порывом сильного ветра ворвался демон. Ангел посмотрел на сияющие желтые глаза — Кроули был настолько взволнован, что даже забыл надеть очки — и нежно улыбнулся.       — Собирайся, ангел, — скомандовал Кроули, опираясь о дверной косяк и взмахивая рукой. — Мы едем в Сан-Франциско.