Гвоздика в меду

Глава 2 Когда Дидье было пять, он, как и все остальные дети в этом возрасте, многим интересовался, все вокруг было волшебным, неизведанным. Ему было любопытно то, что никак не могло прийти взрослому в голову. Почему его плюшевый тюлень По не умеет разговаривать? Почему мамины крема так вкусно пахнут, но отвратительны на вкус? И кто живет в чайнике, и почему оно недовольно булькает, когда Бабуля ставит его кипятить? В погоне за ответами на свои вопросы малыш мог подойти к совершенно незнакомому человеку и спросить о том, что его интересовало. Но если не отвлекаться на забавные неурядицы и вопросы Диди, на сказку, окружающую любого ребенка в его собственном воображении, то можно увидеть, что он рос не совсем так, как полностью счастливый ребенок, у которого есть абсолютно все, что нужно. Ему не хватало отца. Он стал замечать, что многие его ровесники гуляют со своими отцами, а мамы в это время работают. Но у малыша Дидье было всё совсем не так. С ним гуляла его бабушка, в то время как его мама продолжала учиться после рождения ребенка. Бабуля была строгой, немного грубой, слишком резкой по отношению к пятилетнему ребенку, но неизменно любящей. Все ее слова сопровождались либо ласковым «ёжик», либо прикосновением к волосам малыша. «Ёжиком» Диди называли именно из-за волос. В раннем детстве они совсем не хотели расчесываться, стояли торчком, будто их накрутили, взъерошили и нарочно набрызгали лаком. Гуляя по тесным, не предназначенным для прогулки с детьми улицам, бабушка крепко держала Дидье за пухлую ладошку. Ему не было позволено далеко отходить и спрашивать глупости у взрослых. В итоге получилось так, что Дидье вырос молчаливым и немного асоциальным юношей. Бабушка не разрешала ему общаться с другими детьми – не потому, что была излишне строга, просто она в глубине души боялась за единственного внука, - и мальчику чаще всего приходилось довольствоваться своим собственным обществом. Именно поэтому он стал таким прямодушным и часто не понимал тайных помыслов остальных людей. Его матери это чем-то напоминало синдром Аспергера. Возможно, у вас, дорогие читатели, могло сложиться впечатление, что Дидье был несчастным и нелюбимым. Это не так. Ирэн просто души не чаяла в своем ребенке. Даже когда она узнала о незапланированной беременности, у нее не проскользнуло даже мысли об аборте. Да и маман не разрешила бы. «Что посеешь, то пожнешь», - любила повторять она. Тем более, что семья более чем обеспечена, «благо, Серж постарался», ребенок не стал бы непосильной обузой. Так что появление Дидье на свет хотя и было несколько неожиданной, но все же радостью для его родных. Мама малыша Дидье возвращалась домой в 8 вечера после учебы и могла до утра сидеть у его кроватки, попросту уснув на мягком ворсе дорогого ковра. Сейчас Дидье уже 21 год. Он стал чаще задумываться о том, что пора, наверное, съезжать от матери и бабушки. Несомненно, 8 округ Парижа, один из самых престижных районов, большая и светлая квартира, обставленная старинной, дорогой мебелью - это все именно то, о чем мечтали многие его ровесники. Его семья считалась довольно богатой, пусть и все, что от нее осталось, это его Бабушка, Ирэн и он – Дидье, ребенок не совсем желанный, «подарок» бабушке от матери. Молодой омега любил свое семейство, свой дом, но он уже становился взрослым, и мечтал о самостоятельности. Поезд остановился. Дидье, погружённый в воспоминания, словно очнулся ото сна. Станция была ему знакома. Именно с этой станции он обычно отправлялся шляться по Монмартру, "горе Святого мученика", обители буржуазии и искусства. Знакомые улочки, бистро… Все это ему уже немного наскучило – он часто бывал здесь. Правда, надо признаться, ночью Монмартр меняется, причем не в лучшую сторону. В узких переулках начинается время не только воришек и мошенников, но и блудливых омег и опасных альф. «Здесь тебе не Ницца», - с усмешкой подумал Дидье. Юноша решил не задерживаться тут, дневной Монмартр привлекает его куда больше. Возвращаясь в метро, Дидье мысленно попрощался на сегодня с самым любимым своим местом в Париже. И при этом в голову ему забрела странная, совершенно не свойственная парню неожиданная идея, шальная и безумная, как и все идеи, приходящие поздно ночью. "Возможно, стоит поискать квартиру для переезда именно здесь?" Дидье было отмахнулся от этой мысли, как от чего-то, совершенно для него неподходящего, но потом вдруг вернулся к ней. В сущности, если подумать, мысль эта была неплохая. Да, бабуля и мама будут волноваться, и противиться его решению. Да, квартиру здесь найти не так просто. Но, в конце концов, Дидье уже взрослый, он может сам решать, где ему жить. И на Монмартре квартира - дешевая покупка, хотя Дидье сначала бы попробовал снимать ее у хозяина. Денег у него на это достаточно. Заодно и посмотрит пока – что тут за жизнь на самом деле. И последнее: он живет в Париже, а не в этом ли городе сбываются все мечты? Надо решаться, надо пробовать! *** Утро субботы. Дидье валялся в кровати, игнорируя тусклый свет декабрьского солнца, слабо пробивавшийся через темно-синий балдахин из тюля с бархатными кистями, который закрывал его кровать. Комната была обставлена со вкусом, в сине-коричневой гамме. Парню нравилось это сочетание. Тяжелая иссиня-черная ткань и шоколадный оттенок мебели. Туалетный столик и стул, обитый шелком густо-черничного цвета. Уютный диван, похожий на те, что стоят в домах дворян, из темно-коричневого дуба, с парочкой сиреневых подушек. Никакого ковра, лишь голый фигурный паркет. Высокие стены с изящной лепниной. Широкое окно с видом на город и раскидистый орешник, стучавший своими ветками в оконное стекло дождливыми ночами. И, наконец, письменный стол-бюро, гордость бабули и часть ее же приданого. Он и вправду был роскошен. Обилием выдвижных ящичков и тайных отделений он немного напоминал те столы, за которыми работали телефонистки в 70-х. Стол был довольно старым, но крепким. А еще он хранил на себе отпечаток личности нынешнего хозяина - Дидье Мортемара, по совместительству переводчика книг в крупном издательстве. Юноше чрезвычайно нравилась его работа, она была будто создана для него. Спокойная, не требующая спешки и с пищей для ума. Что за удовольствие открывать секреты чужого языка, копаться в справочниках и словарях, стараясь максимально точно передать мысль автора! Да, это довольно сложная и кропотливая работа, для неё нужны особые навыки и безупречное владение языком, любовь к литературе и даже некоторый писательский талант. Дидье, как молодой мастер своего дела, знал английский, итальянский и немецкий, немного румынский и конечно же, свой родной французский – им омега владел в совершенстве, что отмечали все его редакторы, и благодаря именно этому в своём юном возрасте он сумел достичь таких успехов в профессии. На данный момент Дидье работал над переводом книги новомодного британского автора, быстро завоевавшего любовь взрослых и подростков. Книга была почти готова – Дидье нравился лёгкий и увлекательный стиль автора, обычно не характерный для англичан, и работа шла легко и быстро. Юноша расслабленно захрустел суставами на пальцах, сгибая и разгибая их, и потянулся на своей кровати. Отдернул полог. Робкие лучи зимнего солнца заплясали на его бледной коже. Ни капли загара, ни одной веснушки. Несколько родинок на груди и спине, еще парочка на мальчишески гладком лице, ну и еще одна на... Впрочем, читатели и так уже поняли. Почувствовав, что совсем уже проснулся, парень присел на кровати. Сегодня суббота, а значит, он не пойдет на работу, и опять будет шататься по городу. Что ж, не такая уж и плохая перспектива. Дидье встал и прямо в пижамных штанах спустился вниз, ловя носом чудесные запахи с кухни и предвкушая сытный завтрак. А потом он снова пойдёт гулять. Дидье обожал слоняться по Парижу - думаю, вы это уже поняли. Зимняя слякоть – не беда, даже хлюпанье ботинок по парижским лужам для него звучало как экстравагантная ритмичная мелодия. Ему нравилось, распахивая полы серого пальто, подставлять свое тело ветру, гулявшему по улицам – омега не боялся простудиться. На шее Дидье был кашемировый шарф, подаренный матерью на Рождество, а на плече висела сумка от модного дизайнера, из черной кожи. По пути он мог запросто сесть в ближайшем кафе, разложить на столике свой ноутбук и, попивая кофе, строчить очередной перевод, так как в сумке было все для этого необходимое. В сумке Дидье вообще была масса вещей помимо ноута. Ежедневник, набор ручек, чернила для них же, телефон, карта города, словарь по английскому, пушистый брелок в виде кролика, перчатки, чеки из магазинов, ключи от дома, мятные конфетки, сухие духи с ароматом пачули и жасмина, открытка с Коко Шанель и так далее. Дидье и сам не знал причины, по которым эти вещи оказались в его сумке, как и не всегда мог сказать, что же ещё там может найтись. Любимой игрой Дидье во время прогулок была "игра в туриста". Он притворялся иностранцем, надевал зеркальные очки и садился обедать в каком-нибудь ресторанчике. Заказывал он блюда той кухни, которая была ему родной, в зависимости от его "национальности". Сегодня Дидье решил стать итальянцем. Он даже нашел ресторан итальянской кухни парижского разлива, где и сел за крайний стол в большом зале – за время прогулки он успел проголодаться. Диди не любил толпу и пристальное внимание. Мельком заглянув в меню, парень заказал пиццу с ветчиной, грибами, помидорами, сладким перцем и маслинами. Да, Диди любил маслины. И оливки тоже, хотя в детстве и не понимал разницы между двумя этими понятиями. В кафе призывно пахло горячей свежей выпечкой. Дидье натянул очки и стал незаметно наблюдать за остальными посетителями. Это тоже было его любимой игрой – омега воображал для себя, кто эти люди, чем занимаются, о чём думают. Плотный мужчина со смуглым лицом и седыми усами с аппетитом поедает кальцоне с сыром и яйцом. Похоже, отставной вояка, собирающийся на какую-нибудь политическую или общественную сходку. Неинтересно. Красивая женщина в меховом палантине ест пасту с анчоусами и тертым хлебом и неискренне улыбается своему кавалеру с толстым животом и, наверняка, таким же толстым кошельком. Тоже скучно – тут уж вообще всё яснее ясного. Рыжий мужчина среднего возраста, бородатый, в клетчатой рубашке, контролирует своих маленьких сыновей, дерущихся хлебными палочками, и при этом еще успевает поглощать свою "Маргариту". Вот это уже получше – малыши всегда такие забавные. Дидье стал наблюдать за семьей, медленно жуя кусочек горячей, только что принесенной пиццы. Помидоры обжигают язык, брызжа соком, а сыр тянется, уходя в бесконечность. Вкусно. Тем временем мальчики за соседним столиком сломали все хлебные палочки и уже схватились за вилки, но не успели проткнуть ими друг друга, так как официант принес их пирожные с фруктами. Малышня тут же ухватилась за них, в момент оказавшись с ног до головы перемазана взбитыми сливками. Рыжий мужчина облегченно вздохнул и поднял глаза к потолку – сливки, похоже, напрягали его гораздо меньше драки на вилках. Дидье прыснул, следя за молитвой замученного папаши. После парень вновь принялся за еду, думая, что концерт на сегодня окончен – больше никого интересного в ресторанчике не оказалось. Закончив, он вытер губы салфеткой и, положив деньги на стол, вышел, бросив официанту короткое "Чао". День только начинался.