Я знаю, мы найдем родителей! История Питера.

      Пробуждение Гарри было, мягко говоря, не очень приятным и жизнерадостным. Голова нещадно болела, а во рту были самые настоящие засуха и помойка от выпитого накануне. К тому же у него еще очень сильно затекла рука оттого, (но это, правда, было крайне положительным моментом данной ситуации) что на ней, мило посапывая, лежала девушка, напоминающая сейчас принцессу из сказки со своими красиво раскинутыми по подушке волосами и мило сложенными ладонями под щекой.       Но, к сожалению, насладиться этим видом сполна парню не позволяли жуткая жажда и давление в затылке, являющиеся, видимо, расплатой за вчерашнее «веселье», поэтому, превозмогая боль и муки, Гарри медленно и осторожно, чтобы не потревожить сон «прекрасной принцессы», как он подумал тогда, встал и направился к буфету, в котором, слава Мерлину, оказался целый кувшин с водой, ставший сейчас спасением для нашего героя. Никогда еще вода не казалась ему настолько вкусной.       Утолив жажду и наконец-таки полностью открыв глаза, Поттер снова посмотрел на лежащую на диване девушку, которая в тот момент казалась ему милейшим существом на свете: волосы красивыми волнами покоились на подушке, красиво отражая блики от огня, длинные ресницы отбрасывали тени на румяные щечки, к которым в милом детском жесте были прижаты изящные ладони. Девушка была полностью нага, и одеяло чуть сбилось, запутавшись об ее стройное тело, при виде которого парень тяжело сглотнул, вспомнив вчерашнее.       Гарри медленно и неуверенно подошел к ней, чтобы с осторожностью и даже нежностью поправить одеяло, чтобы, не дай Мерлин, не разбудить его спящее чудо, которое еще неизвестно как отреагирует на все, что случилось между ними в этот прекрасный вечер.       Если бы кто до этого сказал Гарри, что ему в голову будет лезть вся эта романтическая чушь, к которой до этого дня он был совершенно равнодушен, а особенно по отношению к Панси Паркинсон, той самой, которая хотела отдать парня в руки его врага, то он бы рассмеялся в ответ, причем очень и очень громко.       Но сейчас все изменилось для Героя всея Англии, как его назвала девушка, в которую Гарри, сам того совершенно не заметив, успел, наверное, влюбиться. Нет, ну а как еще объяснить себе это дурацкое покалывание в груди, которое он испытывает, глядя на нее?       «Наверное, все же влюбился», — подумал Гарри в тот момент, с улыбкой глядя на нее.       И дело тут было даже не в чувстве ответственности, которое он испытывал по отношению к ней, ведь для нее это было впервые, к тому же она явно была пьяна, а в том, что Панси Паркинсон успела глубоко засесть ему в голову и, видимо, в сердце всего лишь за один несчастный вечер и проведенную вместе ночь. Что было очень даже странно.       «Может, она мне амортенцию успела подлить?» — подумал он, ухмыльнувшись своим мыслям, и снова сделал большой глоток воды прямо из графина.       Хотя существует же много историй про любовь с первого взгляда и разговора, так может и у них все было почти так же, просто совсем с другого, более зрелого и осознанного взгляда, без глупых навязанных им ярлыков и делений на группы, которые после недавно произошедших событий потеряли всю свою силу в его понимании. Оставалось надеется, что и для нее тоже.       Парень так бы и продолжал сидеть на коленях рядом со своей «спящей принцессой», аккуратно гладя ее по шикарным волосам и вдыхая манящий запах ее кожи, как вдруг его внимание привлек галлеон, мирно лежащий в его кармане брюк, что сейчас валялись на полу рядом с диваном. Монета, светящаяся сейчас в темноте комнаты, не на шутку взволновала Поттера.       Война для них всех отгремела не далее чем несколько месяцев назад, поэтому каждый из них в целях безопасности и своего собственного спокойствия продолжал носить с собой заколдованные галлеоны, не раз и не два выручавшие их из разных передряг, на случай чрезвычайных ситуаций, которые все же еще могли возникнуть, ввиду того, что несколько опасных Пожирателей из числа приближенных к своему Господину все еще оставались на свободе.       Предчувствуя беду, Гарри резко поднялся и схватил со стола нагретую монету, на которой сразу же появилось сообщение, адресованное ему Роном: «Дружище, не могу тебя найти! На карте Мародеров тебя не видно. Гермиона попала в больничное крыло, как мне только что сказали! И принес ее туда Хорек, поэтому возвращайся быстрее, где бы ты ни был, и встретимся у больничного крыла через пять минут!»       Поттер аж похолодел от этих новостей, вспоминая произошедшее и обстоятельства, при которых он, собственно, и поперся на эту мерлинову башню прошлым вечером. Перед глазами вновь пронеслись воспоминания, связанные с Гермионой, когда она выпала после плена из портала вся грязная, трясущаяся и едва ли осознающая, что происходит вокруг. Девушка тряслась как осиновый лист и была явно не в себе. Такой Поттер не видел ее никогда, хотя за все время их дружбы они побывали в разных передрягах. Перед взглядом Гарри снова возникли ее глаза в тот момент: потерянные и пустые, ничего не выражающие.       «Мерлин! Это моя вина! Я должен был ее найти!» — мелькнули предательские мысли в голове парня, заставившие его резко выйти из ступора и лихорадочно начать одеваться, чтобы поскорее попасть в больничное крыло.       Но вдруг со стороны дивана, на котором мирно спала Панси, послышались звуки, и Гарри резко обернулся назад, полагая, что девушка начала просыпаться из-за него, но нет, она просто приняла более удобное для сна положение и снова мило засопела, вытащив изящную ножку из-под одеяла.       Гарри замер в нерешительности и растерянности, понимая, что просто так уйти и бросить ее будет настоящим свинством сейчас, но и оставить Рона заботится о Гермионе самому, как последняя сволочь, после произошедшего с подругой (а он догадывался, что там могло произойти во время ее плена, отчего становилось по-настоящему гадко!) он тоже не мог, поэтому спешно приведя себя в более-менее нормальный и человеческий вид, он трансформировал из стакана небольшой клочок бумаги, на котором быстро написал от руки:       «Прости, что ушел, я вернусь к тебе в самое короткое время. Гермиона попала в больничное крыло, и я должен убедиться, что она в норме. Прости еще раз! Дождись меня здесь, я умоляю тебя! И мы все обсудим как взрослые люди. Главное — не уходи и позволь высказаться! Гарри Поттер»       Не глядя кинув записку на кофейный столик, Гарри Поттер вылетел пулей из Выручай-комнаты, даже не заметив того факта, что записка, предназначавшаяся его «принцессе», вместо стола упала на пол, на котором впоследствии и осталась нетронутой, так как, будучи глубоко опечаленной и якобы униженной, Панси ее просто не заметила. Впрочем, и не только ее.       Но, к сожалению, наш Герой всея Англии этого не знал, пребывая в уверенности насчет того, что девушка получила его записку. Жаль, это было не так. Именно поэтому через пару часов Поттер буквально сбился с ног, разыскивая свою «принцессу», не потрудившуюся даже объяснить ему причину своего побега, оставив после себя только серебряную заколку, как какая-то хренова Золушка из сказки. Не хватало только феи-крестной, честное слово.       «Что я сделал не так, Мерлин меня побери?!» — билась в голове Гарри одна-единственная мысль, когда он пролетел очередной лестничный пролет со скоростью Снейпа, который, надо сказать, делал это гораздо непринужденнее, несмотря на то, что был в два раза старше.       Будучи полностью поглощенным своими переживаниями, Поттер у очередного поворота с разбегу налетел на компанию слизеринцев, состоящую традиционно из Крэбба, Гойла и Малфоя, которые только сейчас возвращались из больничного крыла.       — Поттер, какого черта! — воскликнул Драко, прижимая в защитном жесте руку к щеке, на которой фиолетовым пятном выделялся синяк. — Что, опять хочешь мне врезать?! Говорю тебе, не сделал я Грейнджер ничего плохого и я…       — Заткнись, Малфой! Я случайно, извини, и вообще, вы это, может… — Гарри на несколько секунд замолчал, не зная, как лучше спросить их о Панси и не выдать себя, хотя ситуация уже сама по себе была крайне странной.       — Да говори уже, Поттер! — воскликнул Крэбб, не успевший еще собрать свои вещи, хотя поезд отправлялся совсем скоро. — Чего случилось-то?!       — Вы это, Панси не видели? — спросил Гарри, посмотрев от смущения вниз на свои нарядные ботинки, купленные специально к выпускному, так как не знал, куда деть глаза от смущения.       От этого невинного вопроса лица слизеринцев заметно вытянулись в удивлении. Они молча переглянулись между собой перед тем, как ответить сокурснику, которой был сам на себя не похож.       — А зачем тебе она? — медленно протянул Малфой, растягивая по привычке гласные и подозревая про себя, что, возможно, это и не Поттер вовсе, а кто-то под оборотным зельем решил их разыграть. Другой причины зачем ему их подруга он придумать в тот момент не мог.       «Они же, вроде, даже никогда и не разговаривали друг с другом, ведь так? Или я что-то упускаю?» — подумал Малфой в тот момент, лихорадочно размышляя об этих двоих.       — Так она это, ну, вчера свою заколку на балу обронила, а я нашел, но вернуть не успел, вот и подумал, что надо бы ее найти, пока она не уехала. — на ходу сочинил Гарри, больше всех поражаясь тупости своей отговорки, но ничего умнее он в тот момент сообразить не смог.       — Она уехала около часа назад, — спокойно ответил Крэбб, подозрительно глядя на Гарри и припоминая сегодняшнее явно странное поведение подруги, но, к сожалению, так и не смог понять, а что, собственно, случилось с ней и причем здесь Поттер. — Я встретил ее, когда она уже была у выхода из замка.       — Понятно, спасибо, — грустно протянул Гарри, поджав губы и нервно проведя по волосам рукой.       Слизеринцы снова синхронно переглянулись между собой, не понимая причину его расстройства и что вообще происходит между этими двумя конспираторами. А что-то явно происходило.       «Нет, ну не из-за заколки же он так расстроился!» — мелькнула у Малфоя мысль в тот момент.       — Ладно, ну, может, мы ей вернем ее заколку? — предложил Гойл, как и его друзья совершенно запутавшись в том, что сейчас происходит, но отчаянно желая вернуться в свою комнату, ибо, так же как и Крэбб, не собрал свой чемодан, отложив это на последний момент, о чем сейчас отчаянно жалел, желая узнать правду.       — Что? — переспросил Поттер, как будто вернувшись из транса, удивленно уставился на компанию и резко протянул изящную серебряную заколку, принадлежащую Панси, которую та, видимо, в спешке не заметила лежащей на полу. — А, да, конечно! Держи! Спасибо!       Гойл взял украшение и снова переглянулся с друзьями, которые, так же как и он, наблюдали сейчас, как их «обожаемый» национальный герой грустно плетется в направлении башни Гриффиндора, являя собой удивительную картину под названием «Поттер в депрессии», что было в крайней степени странно и непонятно для всех них.       После того как сокурсник скрылся за ближайшим поворотом, компания друзей, как по команде, синхронно уставилась на эту несчастную заколку, впрочем, никак не прояснявшую то, что они лицезрели не далее чем несколько секунд назад.       — Какого Мерлина? — синхронно выдали они в пустоту.