так люблю мальчика с зелеными глазами

Алишер третий раз стирает написанное сообщение, так и не решаясь спросить у Славы про Стаса. «Если скажу все сразу, испорчу вечер. А если потом, то он успеет заметить, что я взял таблетки», — Валеев кидает упаковки на тумбочку и открывает инстаграм, чтобы заняться более продуктивным делом — общением с фанатами. Включает трансляцию, и наблюдает, как с каждой секундой количество зрителей увеличивается. — Привет, да, привет. Заебись все, — парень начинает монолог из обещаний новых треков и посылов нахуй тех, кто пишет ему оскорбления. Васильеву приходит уведомление о начале трансляции, он отвлекается от съемки и открывает ее с фейкового аккаунта. Стас ни за что бы не подписался на Моргенштерна со своего основного. «Рот я ваш ебал, блять!» — первое, что он слышит, едва трансляция загружается. — Радует, что все, как обычно, в порядке, — улыбается Стас и выходит из приложения инстаграма. Вряд ли он услышит еще что-то полезное. * Он возвращается домой в половину двенадцатого, ожидая что Алишер уже может спать, но тот сидит с банкой рэдбулла и говорит с кем-то по видеосвязи. Едва Валеев видит мужчину в дверном проеме кухни, тут же начинает прощаться с собеседником: — Спокойной ночи, прощай, целую в хуй! — и сбрасывает звонок. Стас прикладывает ладонь к лицу и пару секунд трет глаза большим и указательным пальцами, в попытках забыть то, что сейчас было. Не получается. — Я соскучился, — Алишер подходит к нему, обнимает и даже ногу закидывает, прижимаясь, как коала к эвкалипту. — Чего ты не спишь? — Стас зарывается носом в распущенные кудрявые волосы и вдыхает аромат шампуня. — Я же сказал, что мы будем отмечать. Торт купил, чаю сейчас налью. Васильев удивленно смотрит, чуть отодвигаясь, и пытается сообразить, впишется ли торт в его суточную калорийность, и как бы отказаться от такого ужина, но Алишер уже достает коробку из холодильника. Поздно отказываться. — Еще и чай пить будем? — Стас наливает воду в чайник и включает его, чтобы не просто стоять, все еще не веря, что Алишер предлагает попить чаю с тортом, а не балтийский ча. — Ага, — он открывает коробку и отрезает два куска от торта, после облизывая перепачканное кремом острое лезвие ножа. — С ножа не едят, злым будешь, — Васильев забирает нож, почему-то думая, что аргумент со старым поверьем будет куда более действенным для Алишера, чем предостережение, что можно разрезать себе язык и умереть от потери крови. — Меня, наверно, с топора кормили, — смеется он в ответ и обмазывает пальцы кремом, чтобы облизнуть. — Надеюсь, руки ты мыл. * Съев все цветные вишенки с торта и крем с куска, который он отрезал, Алишер теряет интерес к торту. Пьет чай и слушает, как Стас рассказывает что-то о своем новом обзоре. Ничего не понятно, но голос мужчины вводит его в приятное расслабленное состояние. Стас убирает все в холодильник, переставляет кружки поближе к посудомойке и только хочет сказать что пора идти спать, как Алишер подходит к нему, обнимая со спины и укладывая ладонь на ширинку. Стас смотрит на пальцы с черными ногтями, расстегивающие его ремень, и улыбается: — Как ты только вытерпел целых полчаса, пока мы чай пили? — Мне нравится тебя слушать, — отвечает Валеев. Стас ведь обидится, если сказать что Алишер все еще не понимает, о каких версиях процессоров ему рассказывают и зачем. — Пошли, — он заставляет для начала вымыть руки от крема, а уже потом ведет парня в спальню. Валеев ложится на постель и разводит коленки, в голове пытаясь подсчитать, как давно у них не было нормального секса. Минет или совместную дрочку за секс Алишер не считал, поэтому выходило, что давно. Последнее время Стас его пытался убедить, что в тридцать лет уже не так хочется и что у него нет сил, но теперь парень понимал, в чем причина. Таблетки. Он шумно вздыхает, ощущая внутри движение пальцев, медленно растягивающих его. Невольно Алишер вспоминает их первый раз и улыбается. Его темные карие глаза становятся чуть мутными, а лицо блаженно расслабленным: приподнятые брови, приоткрытый рот, влажно блестящие губы, которые парень без конца облизывает кончиком языка. Взгляд Стаса перемешается от одной татуировки до другой. От сжатой в кулак ладони с побледневшими костяшками до часто вздымающейся груди, над которой набит яркий рисунок. Через несколько минут Валеев поднимается и сам садится сверху, пока Стас придерживает его за бедра. Он выдыхает, стараясь расслабиться и наконец чувствует, что член полностью внутри, от чего довольно ухмыляется. — Такой охуенный, — бормочет он, едва двигаясь. Мужчина гладит Алишера по спине, касается губами шеи и отвлекает от неприятных ощущений, как может. — Так и не скажешь, что ты сидишь на прозаке. Васильев от такого заявления моментально приходит в себя, прекращая ласкать его: — Ты таблетки нашел? — Да, — Алишер жмурится, начиная двигаться, чуть приподнимаясь и возвращаясь обратно. — Мы можем обсудить это потом? На это парень только мотает головой. — Я не хотел тебе рассказывать. Друг выписал их, еще летом, — Стас уже проклинает себя за то, что каждый раз, когда пачка заканчивалась, он обещал себе переложить ее в сумку и выбросить где-нибудь по дороге, но ни разу не сделал этого. — Ты мне не доверяешь, — Алишер холодно смотрит ему прямо в глаза и наклоняется, чтобы поцеловать. — Тебе не нужны мои проблемы, вот и все. Алиш, считай это попыткой оставить тебя в неведении для твоего же блага. — Блять, вот так, да-да-да… — парень стонет, запрокидывая голову и двигается уже быстрее, ощущая возбуждение, так приятно окутывающее его. «Вот и поговорили» — думает Стас. «Оно и к лучшему».