Разукрась мои воспоминания

      Проснувшись, Елена уставилась на весы правосудия, изображённые на потолке гостевой спальни. В другое время ирония ситуации заставила бы её рассмеяться. Но спустя несколько часов после того, как один из опаснейших преступников Нью-Йорка получил доступ к её телу, уже не было ничего смешного. Ещё хуже — Гилберт расстроилась, когда дома Деймон даже не попытался прикоснуться к ней. Он сказал, чтобы она нашла себе что-нибудь поесть, и закрылся в своей комнате, больше не проронив ни слова. Она стояла там, посреди кухни, жуя хлопья в виде колечек, пока, в конце концов, не отправилась в спальню. Прочитав молитву, Елена легла спать.       Ей стоило радоваться появившемуся на раздумья времени. Но вместо этого Гилберт неотрывно пялилась на дверь, мечтая, чтобы та распахнулась. Эту силу притяжения к Сальватору невозможно контролировать. Да, после того, как Елена нашла имя Джереми в журнале Кола, забвенье было желанно. Но она не может предаваться ему вечно.       Наверняка существовала основательная причина, по которой Джереми получал деньги от Майклсона. И теперь главная задача — выяснить какая. С другой стороны, поимка Кола таила в себе угрозу инкриминации брата. Надо же, вчера бухгалтерская отчётность преступника была у Елены в руках, но в итоге возникло лишь больше вопросов. А то, как легко Деймон принял оправдание про телефон, вообще сбивало с толку. Если теория о том, что Сальватор и Майклсон собирались ликвидировать её по возвращении последнего, — правда, не имело значения, что она узнала. Они просто утопят Гилберт, сбросив с моста, и какая разница, где она рылась? Но данный вариант не увязывался в её голове с Деймоном. Хоть она и мало с ним знакома, Елена могла сказать, что Сальватор не безразличен к людям — по крайней мере, к ней. Совсем напротив.       Гилберт вспомнила нежный поцелуй после стычки на лестнице, пронзительный взгляд голубых глаз. Мог ли Деймон сдать её Колу после проведённой вместе недели? Сама мысль об этом причиняла боль.       Что было ещё более странным, чем поведение Деймона, это помощь Кая. Да, пока она ухаживала за ним, у их вроде бы зародилось некое подобие дружбы. Но Паркер родственник Кола. Зачем он помог?       Убрав волосы с лица, Елена села. Свесив ноги с постели, она кое-что заметила. Какой-то белый овал прямо над подушкой. Хотя нет, не овал — нимб. Гилберт не могла вспомнить, видела ли его вчера. Как она могла пропустить? Бросив ещё один любопытный взгляд, Елена направилась в душ.       Двадцать минут спустя, Гилберт вышла из ванной и оделась в джинсы, рубашку и кеды. Она сидела на подоконнике, глядя на улицу, и собирала волосы в хвост, когда из спальни вышел Деймон в одних частично расстёгнутых джинсах. На его теле красовались отметины в разных местах. Свежие синяки, блеклые шрамы — все слоем покрывали поджарые мышцы. Могучий. Когда Елена сумела-таки оторвать взгляд от его физической формы, то заметила, насколько измождённым выглядело его лицо. Тёмная щетина покрывала челюсть. Круги под глазами указывали на то, что Сальватор плохо спал. Даже после того, как Елена решила держаться подальше, ей хотелось приблизиться к Деймону, запустить пальцы в волосы, посмотреть, поможет ли её нежные прикосновения снять его усталость. «Уоу, Гилберт, притормози свои яркие фантазии!»       Елена проигнорировала голос сарказма и помахала Деймону. — Доброе утро.       Сальватор направился к ней и остановился, только когда встал так близко, что Гилберт не могла вдохнуть, не почувствовав тонкий аромат его одеколона. Взгляд Деймона обескуражил бы Елену, не будь она знакома с его ревностным характером. Сальватор просканировал Гилберт от кончиков пальцев до макушки, словно желал убедиться, что она в целости и сохранности. Елене почему-то захотелось смеяться и плакать одновременно. — Привет, — мягко ответил Деймон. — Как спалось?       Гилберт ответила честно: — Мне снилось, что я аквалангист.       Короткий смешок Сальватора, кажется, удивил его самого. — Серьёзно? И как всё прошло? — Не лучшим образом. Меня толкнули в воду, а инструкции бросили следом. Они моментально промокли, и я не успела их прочесть. Я пыталась объяснить, что не умею нырять, но почему-то у меня был мультяшный голос.       Деймон покачал головой. — Что ты ела перед сном? — Хлопья «Cheerios»*. — Ну, тогда всё ясно, — Сальватор скрестил руки на груди. — «Cheerios» похожи на спасательные круги, а спасательные круги заставили твой мозг думать об океане. — Ммм, а ты хорош в этом, — Елена наклонила голову. — А как ты объяснишь мультяшный голос? — О, ну это просто значит, что ты странная. — Смех, который они разделили, прозвучал интимно в тишине утра. — О чём думала перед тем, как пришёл я?       От мрачноватости тона Деймона Елена вздрогнула. Она не могла сказать всю правду и ответила первое, что пришло в голову: — Я так давно нигде не была, кроме этого места и клуба, — Гилберт взглянула в окно. — Я официально домашний ребёнок.       Деймон взъерошил волосы. — Что ж, Елена, значит, мы должны вытащить тебя отсюда.       Господи, пока Сальватор не предложил, Гилберт и не осознавала, как скучает по свежему воздуху! Конечно, квартира Деймона не сравнится с крошечной комнатушкой в «Barcade», но идея прогуляться казалась просто райской. Елена вскочила. От улыбки заболели щёки. — Серьёзно?!       Какое-то время Деймон молча смотрел на Елену, пока заметно не встрепенулся. Сделав шаг назад, Сальватор достал сигареты и прикурил одну. — Дай мне только заскочить в душ, и я отведу тебя, куда угодно, Елена.       Гилберт изогнула бровь. — Куда угодно?       Зажав сигарету между зубов, Деймон кивнул. Взгляд голубых глаз стал подозрительным. — А что? Ты думаешь о чём-то конкретном?       Елена пронеслась мимо Деймона и достала молоко из холодильника. — Церковь.

***

      Не может быть.       Ведя Елену за руку вдоль улицы района, Деймон пытался припомнить, когда в последний раз был в церкви. И был ли вообще? Считается ли тот раз, когда в средней школе он тайком пробрался в дом священника, чтобы стащить вино? Сальватор пытался вообразить, что ждёт там, внутри, но мог представить лишь заброшенный участок позади, где однажды стал свидетелем того, как отец забрал у человека жизнь из-за долга в пятьсот баксов. В их семье была только такая религия, включающая проповеди о страхе, уважении, деньгах, боли и осторожности с полицией. А Библией служила тетрадь со списком должников.       Как Деймон смеет входить в церковь за руку с этой девчонкой? Он самозванец и лицемер. Чёрт, да у него уже зарезервирован персональный котёл в аду. Какого хрена он согласился привести ее сюда?       У Сальватора был ответ. Когда он увидел Елену этим утром, она напомнила яркий, прекрасный мираж, сидящий на его подоконнике. Деймон спал всего лишь пару часов. И Гилберт противоядием подействовала на страшные кадры, вытатуированные на внутренней стороне век. Кадры, которых становилось больше и больше. Благодаря ситуации, как прошлой ночью. Каждый день ему приходилось смывать кровь с костяшек. Посмотрев на Елену, Сальватор забыл обо всём. Гилберт открыла рот и сказала: «Церковь». Боже, да что угодно, если она этого хочет.       Сделать её счастливей. Защитить. Мантра крутилась в мозгу Деймона всю ночь, заставляя раскрашивать стены в спальне, пока не осталось места. Прежде, чем включилось сознание, Сальватор уже стоял в гостевой комнате. И кормил себя оправданиями, будто решил проведать, не решила ли Елена сбежать. Но минуты проходили, а Деймон продолжал стоять там с колотящимся сердцем, глядя на умиротворённое лицо Гилберт. Что бы он чувствовал, если бы эта доброта и чистота обнимала его по ночам? Сальватору пришлось подавить желание устроиться рядышком. Его терзал страх, что он замарает девушку. На лестнице он был близок к этому. Просто Елена взирала на него с таким страхом. Деймон хотел успокоить её, заверить, что его не нужно опасаться. Гилберт увидела в нём смерть, и это прошило грудь, словно пулей. И несколько минут спустя успокоение в её глазах стало бальзамом для души Деймона. Он тонул в этой девушке, нуждался в ней… Сальватор не знал, как долго выдержит без её прикосновений.       Церковь — хорошее начало дня. Благо, когда они добрались до ступенек, прихожане были уже внутри. В Бенсонхёрсте Деймона знали все. Если его увидят, наверняка начнут спрашивать, какого чёрта он здесь делает? Сальватору плевать на взгляды в его сторону. Он привык к ним. Но Деймон не хотел, чтобы Елене стало некомфортно. Только не в этот день, когда всё кажется идеальным. Когда тёплая ладонь Гилберт греет его руку. Он не был уверен, что такая возможность представится вновь.       Деймон мог поклясться, что услышал щелчок фотоаппарата, когда они вошли. Священник даже приостановил вступительную речь. Одна за другой головы прихожан начали поворачиваться. У некоторых людей отвисла челюсть при виде Сальватора. Явно почувствовав его замешательство, Елена потянула Деймона за собой на последний ряд с решительной улыбкой. Через несколько мгновений священник возобновил проповедь, открыв Библию на алтаре. — Кажется, ты здесь редкий гость, — прошептала Елена. — Все так удивились, увидев тебя. «Вот значит, как ты решила всё обыграть. Словно не знаешь реальной причины, почему они в ужасе от того, кто пришёл в сокровенный храм веры». — Я здесь ни при чём. Все мои заявки на должность мальчика при алтаре отклонили.       Елена поджала губы, в её глазах сияли смешинки. — Ты ничего не потерял. От всех этих одеяний жутко зудит кожа, а колени просто убиты после долгой службы. — Только не говори, что ты была… — Прислужницей. У нас это называлось «прислужница». — Невероятно, — Деймон не мог не прижать Елену ближе. Впервые за долгое время он почувствовал себя расслабленно. Легко. И сейчас Сальватора не волновало, что Гилберт с ним, только потому что хочет обрушить гнев божий на Майклсона. Почему-то интуиция утверждала, что Елена тоже что-то чувствует. Деймон усмехнулся, заметив, как женщина со второго ряда чуть не свернула шею в попытках взглянуть на него. — Видишь седую даму в коричневом пиджаке? — Зевака? — Рыбак рыбака… — Елена пихнула Деймона локтем в живот. — Это миссис Бриджес. Моя учительница в пятом классе. — Да ну?! — Ну да, — Деймон начал массировать ладонь Елены. — Вряд ли я осчастливил её своим присутствием. Когда-то я принёс в класс живую курицу и посадил её ей на стол.       Елена зажала рот рукой, но не слишком быстро. Её чистый звонкий смех успел скатиться с губ и привлечь внимание всех, кто был в церкви. Люди были не рады, что проповедь перебили. Гилберт скрыла лицо за жёлтой программкой, которую они подобрали на входе, и всё, что оставалось Деймону — пожимать плечами и изображать улыбки раскаяния направо и налево. Вот только похоже, это возымело обратный эффект. — Она так счастлива находиться здесь, — продолжая улыбаться, проговорил Сальватор, а Елена согнулась пополам, пряча улыбку в коленях. — Пожалуйста, продолжайте.       Они умудрились вести себя тихо всю оставшуюся мессу. Деймону даже понравилось. Не то, чтобы он внимательно слушал службу. Но Сальватор обнимал плечи улыбающейся Елены и представлял, что этот солнечный день будет повторяться каждое воскресенье. Что эта уверенность в установленном порядке никогда не закончится, и Гилберт всегда будет рядом, будет держать его руку. Идти к нему домой, потому что это — её дом тоже. Потому что Елена больше не гость ни в его квартире, ни в его жизни. Потому что они вместе навсегда.       Мог Деймон привести её в своей мир? Если чудо случится, и Елена согласится остаться хоть на секунду после того, как осядет пыль, она станет его слабым местом. Способом добраться до него. Опасно. Слишком опасно для Гилберт. Хотя, Деймон же может измениться ради неё. И стать кем?.. Сальватор не знал, как стать кем-то другим. Елена положила голову на его плечо, и Деймону сдавило горло. Узнает. Он научится и сделает всё, чтобы сохранить девушку. Всё, что угодно.       Когда месса закончилась, они пошли домой, по пути заскочив за кофе и круассанами. По идее, вечером у Деймона дела, но они подождут. У Елены сегодня выходной, и несмотря на то, что время, проведённое с ней наедине, станет невероятным испытанием для его силы воли, он хотел остаться.       На лестнице, ведущей к его квартире, Сальватор почувствовал, что Гилберт сжала его руку, привлекая внимание. — Деймон? — Мм? — Ты нарисовал нимб над моей головой прошлой ночью?       Он вздохнул. — Мхмм.       Деймон хотел было подойти к двери, но Елена потянула его, заставив остановиться и обернуться. Она начала что-то говорить, но затем удивила его, привстав на цыпочки и поцеловав. Это началось как невинное прикосновение губ. Но, когда Деймон сжал запястье Елены, и почувствовал, что её пульс вышел из-под контроля, все добрые намерения покинули его. Сальватор дёрнул Гилберт к себе. Холодные и слегка влажные губы Деймона накрыли её. Он сминал их в жёстком поцелуе, прикусывая и оттягивая нижнюю губу. Сальватор провёл языком по сладким губам, играючи завлекая в водоворот умопомрачительных эмоций. Женский всхлип, сорвавшийся прямо в его рот, заставил Деймона мечтать услышать его вновь. Громче. Боже, Елена прижалась к нему так, что её соблазнительное тело зажгло его как спичку.       Деймон понимал, что нужно дать ей передышку, но он был неспособен оторваться. Сальватор нехотя прервал поцелуй и теперь спускался по коже к шее, язык кружил, оставляя влажный след. Деймон целовал, поднимаясь от плеча до уха, а руки нежно сжимали и гладили восхитительную грудь. Дыхание Елены окончательно сбилось. Кожа Гилберт пахла его мылом. Чёрт, как же это приятно. Ему хотелось, чтобы Елена носила аромат не только его мыла, но и его собственный. Деймону хотелось, чтобы она пахла им.       Елена вцепилась в его волосы. Её соски проступили сквозь ткань рубашки. — Зачем ты водила меня в церковь, если снова хочешь превратиться в грешницу? — Гилберт слегка откинулась, опираясь на его руку, обнимающую спину, и Деймон аккуратно потёр губами проступающий через одежду сосок. — Ты можешь таскать меня туда хоть каждый день на протяжении всей жизни, я всё равно останусь парнем, который будет трахать тебя пальцем прямо там на заднем ряду. — Деймон, давай войдём внутрь. Я хочу…       Он притянул Гилберт к себе и прислонился к её лбу своим, не сумев отказать в удовольствии укусить её нижнюю губу. — Что ты хочешь, Елена? Я же сказал, мы не будем трахаться. — То, чем мы занимались прошлой ночью… — Гилберт закрыла глаза. — Можем сделать это ещё раз? Пожалуйста?       Точно также, как и раньше, когда Елена сообщила, что хочет в церковь, Деймон не мог отказать. Кажется, так будет с чем угодно, чего бы она ни попросила. — Иди ко мне, Елена.       Деймон сжал обеими ладонями упругую задницу. Гилберт не нужны были подсказки, она моментально обвила ногами его талию и принялась покрывать лицо поцелуями. Сальватор понёс её к квартире, но внезапно дверь распахнулась.       Ужас, которого Деймон никогда не испытывал, пронёсся сквозь всё тело. Сальватор крутанулся, поставив себя между Еленой и взломщиком. В любую минуту он ожидал пулю в спину, но ему было плевать на боль. Если его пристрелят, Гилберт останется один на один с неизвестным. Быстро, как только мог, Деймон опустил Елену, достал пистолет из-за пояса, развернулся и направил прямо на… Кэролайн?       Его сестру.