Treason

axel flovent — beach

«Эй, ты помнишь, что Сокджин-хён женится?» — спросил Чимин еще, кажется, месяц назад. Конечно, Тэхён помнил — Сокджин всегда был и остается его другом несмотря на то, что для Чонгука — тоже. Пак тогда еще долго молчал перед тем, как спросить «Ты пойдешь?», а Тэхён… А что он? Не может же Ким пропустить такое важное событие в жизни друга? Пойдет (куда он денется) и будет смотреть на Чонгука с улыбкой на лице, чтобы не портить другим настроение. Собственные драмы нужно держать при себе, и Тэхён ради чужого счастья подержит. И вот сейчас, стоя перед зеркалом, у Тэхёна дрожат руки. Галстук на шее завязываться отказывается, и Чимин, весь собранный и при параде, приходит на помощь. Потом стряхивает с плеч невидимые пылинки и долго, очень долго смотрит в глаза. О том, что Чонгук и Тэхён тоже когда-то планировали свадьбу, он предпочитает молчать. Вместо «Ты можешь не идти, если тебе до сих пор больно» Пак спрашивает «Ты готов?», а Тэхён, с идеально отглаженным пиджаком, уложенными волосами и до блеска натертыми туфлями, уже не уверен. Но кивает. Грустно, поломанно улыбается и кивает как китайский болванчик. Нельзя же убегать от этого всю жизнь, верно? От проблем нельзя, от чувств тоже, а Чонгук от обязанностей почему-то смог (за чужое разбитое сердце тоже иногда нужно нести отвественность). Дворец бракосочетания выглядит роскошно, ведь Джин не выбирает что попало. Его невеста, в белом, прямом, длинном до пола платье и ажурным верхом с рукавами выглядит точно модель с обложки. Красивая, под стать самому жениху, и Тэхён не может не улыбнуться, замечая, каким взглядом Сокджин провожает будущую жену от начала дорожки до самого алтаря. Соджун под руку ведет отец, с приятными, старческими морщинами в уголках глаз и редкой сединой в волосах. Тэхён ловит себя на мысли, что когда-то мечтал сыграть собственную свадьбу с Чонгуком в главной роли, но встряхивает головой и улыбается так широко, как может. Потому что Сокджин заслуживает этот день, такую невесту, все то, что происходит с ним сейчас, и любовь, несомненно, тоже. Просто где-то произошла ошибка, раз у Тэхёна с любовью не вяжется. Просто где-то судьба напортачила, связав людей, которых связывать была не должна. — Ким Сокджин, — обращается к парню регистратор, не сводя с него взгляда. — Вы согласны взять в жены Ли Соджун? Тихое, пропитанное любовью «Согласен» доходит до слуха Тэхёна, заставляя трепыхать от счастья за друга единственное живое, что осталось: ошметки сердца, держащиеся на одном только добром слове. Когда также влюбленно, ласково и счастливо своим согласием отвечает Соджун, Тэхён украдкой вытирает слезы рукавом пиджака и неспециально натыкается взглядом на разбитого и одновременно счастливого Чонгука. И тот, такой красивый, с зачесанными назад волосами, в черном костюме, плотно облегающем фигуру, смотрит прямо на него не моргая целую минуту. Тэхён втемяшивает себе в голову, что ему не больно (но плачет еще больше, потому что Чонгук все еще выглядит таким же родным, каким он его и запомнил). «Целый месяц прошел, Тэхён, хватит убиваться», — твердит сам себе Ким, но режется о чужой взгляд еще сильнее. Говорят, что любовь так просто не забывается. Говорят, чем дольше любишь, тем больнее отпускать. И Тэхён, проходящий через все это сам и прочувствоваший все на собственной шкуре, закусывает губу, прикрывая глаза. Его должно отпустить, вот прям с минуты на минуту, главное забыть о том, что Чонгук тоже здесь и не сводит с него взгляда, будто пытается донести до него что-то ментально. Чиминова теплая рука на плече отрезвляет и отвлекает, люди, кричащие «Горько!» молодоженам, возвращают в реальность, но Тэхён неожиданно осознает, что смотреть на них, таких счастливых, не может чисто физически. Потому что Чонгук не дает отвести взгляд и в глазах его читается такая же боль. Если Чон и умеет врать, то вряд ли взглядом. Гости подходят к молодоженам с поздравлениями, искренне обнимают и желают счастья, и Тэхён через силу отводит взгляд, чтобы подойти к Сокджину и Соджун и обнять каждого поочередно. — Я надеюсь, что ты уйдешь от него раньше, чем он начнет лысеть, — шутит Тэхён, подмигивая девушке, на что Джин наигранно возмущается и игриво бьет в плечо. — А вообще, — Ким на секунду замолкает, смотря Сокджину в глаза, и кладет руку на плечо, сжимая так, что следующие слова парень предсказывает без подсказок. — Береги ее. И ты его береги. Будьте счастливы, ребята, настоящую любовь найти очень сложно. Еще сложнее — уберечь. Сокджин понимающе молчит, потому что знает, что эти слова скрывают чужую боль и потерю, и приободряюще кивает, заключая друга в крепкие объятия. То, что нужно не совсем крепкому Тэхёну. Телефон в кармане пиджака коротко вибрирует, Тэхён нехотя отлипает от друга, проверяя пришедшее сообщение. «Поговори со мной» «Пожалуйста» Если Тэхёну и будет суждено двигаться дальше, то после того, как отпустит: Чонгука, любовь к нему, измену, в с е. Им, возможно, и правда стоит поговорить. Для общего блага. Тэхён заходит в туалет, направляясь к раковине, плещет в лицо холодной водой и смотрится в отражение. Ни намека на целостность. Разбит и прозрачен, как осколки стеклянной вазы. Может быть говорить сейчас — не самая хорошая идея (Тэхён едва ли свыкся с мыслью, что Чонгук теперь в графе «отсутствует»), но вытирает лицо сухим полотенцем, понимая заранее, что напрасно. — Привет, — говорит Чонгук, не подходя ближе. Правильно, личное пространство надо соблюдать (они ведь друг для друга чужие). Тэхён смотрит на Чона, будто видит впервые, и коротко кивает, неосознанно скрещивая руки на груди. Знак защиты, что иронично в их ситуации, потому что Ким всегда перед Чонгуком был беззащитен. — Я… Боже, я планировал этот разговор целый месяц, а сейчас не могу подобрать слов. Херня какая-то. Чонгук нервно смеется, а у Тэхёна щемит в сердце. Его потухший и уставший взгляд заставляет Гука рвано выдохнуть и осыпаться к его ногам прахом собственной гордости. Тэхён видит и знает, что Чонгук молчит, но обнажает перед ним душу, и его уязвленным положением пользоваться не будет (зачем делать больнее, чем уже оно есть?). — Тэхён, — собственное имя, сказанное Чонгуком, приносит боль, но Ким едва заметно кривит брови и пытается запрятать чувства в задницу, потому что, очевидно, больше они не нужны. — Вернись ко мне, прошу. Я так скучаю… Тэхён мотает головой, прося не продолжать. Но когда его вообще кто слушал? — Я знаю, я мудак, уебок, идиот, но я был не в себе… — Послушай, — и Чонгук слушает. Замолкает, глотает каждый чужой вдох и выдох, пытаясь не задохнуться самому. — Давай отпустим все это. — Но я не хочу! — Чонгук повышает голос и делает один шаг вперед, но такой широкий, что оставляет между ними всего два метра. Ничтожно мизерное расстояние для людей, что физически скучали по обоюдной близости. — Я не хотел с ним спать, я бы никогда не переспал с ним, потому что я люблю тебя, — Тэхён морщится на этих словах и запихивает слезы куда подальше, потому что обещал себе не плакать. — Лухан предложил отметить, потому что его стажировка закончилась, а потом чуть позже достал какие-то колеса и дал попробовать мне. У Тэхёна прицельно точно слова выбивают воздух из легких, а сам он смотрит на Чонгука неверяще. Колеса? Наркотики? — Что? — Я просто решил попробовать и не знал, что меня так унесет. В трезвом уме я бы никогда… — Замолчи, — и Тэхён все-таки не выдерживает. — Неужели со мной было так скучно, раз ты решил попробовать наркотики? — нижняя губа предательски дрожит, и чуть-чуть щиплет в носу. Плохой знак. — Не важно, в каком ты был состоянии, если не можешь держать член в штанах. Значит, не так сильно любил? — выходит слишком жалко. Тэхён вот даже сам начинает себя жалеть. — Прости меня, пожалуйста, я не думал, что так получится. Я понимал, что изменяю тебе, я знаю, что виноват, пожалуйста, Тэхён. — Нет. Чонгук сокращает расстояние между ними и падает на колени, обнимая Тэхёна за ноги. — Пожалуйста, умоляю, Тэхён. Я люблю тебя, пожалуйста, вернись ко мне. Я готов все отдать, только, блять, вернись. Тэхён чувствует эту тонкую грань, которая готова порваться, как натянутый канат, и пытается поднять Чонгука за плечи, пытается оттолкнуть, но напрасно. Тот прицепился, как клещ, и его уже ничем не выведешь. — Тэхён, Тэ, я же без тебя загибаюсь. Вернись. «Вернись» Тэхён против воли запускает пальцы в чужие волосы и старается не заплакать, потому что Чонгук уже. Тот даже не пытается подать виду, что держится. Тэхён клялся себе, что будет стойким, что не покажет перед Чонгуком собственной слабости, но сейчас стоит и позорно возводит глаза к потолку, прогоняя слезы. — Чонгук, поднимись. — Я не могу, — и мотает головой для убедительности, притираясь к чужому колену щекой. Такой разбитый, дышит так часто и рвано, что кажется, будто на издыхании. — Не могу, т-ты уйдешь. — Я останусь, — Чонгук, кажется, вздрагивает, но верит и поднимается. Тэхён не договаривает «Но не вернусь» намеренно. Вид такого раненого Чонгука отпечатывается и на Тэхёне. Так больно, оказывается, чувствовать, что Ким все бы деньги сейчас отдал за какую-нибудь пилюлю, лишающую этой возможности. Чон, наверное, тоже, потому что выглядит как человек, что готов прямо сейчас умереть. — Прекрати изводить и себя, и меня. Я ведь почти тебя отпустил… — Так не отпускай, — Чонгук подается вперед и упирается лбом в тэхёнов. — Прости меня, ну же, — и от этой болезненной близости Тэхён скулит внутри себя побитой собакой. «Нет, Тэхён, не сдавайся» Чонгук хватает ладонь Тэхёна и крепко переплетает пальцы, не давая возможности вырваться. — Отпусти меня. — Не могу. — Чонгук! — сорваным, охрипшим голосом, как ножом по сердцу. — Хватит, пожалуйста. — Если я отпущу, то что с нами станет? — Тэхён знает, что назад пути нет и больше никогда не будет, и Чонгук, который чувствует тоже самое, капает своими слезами на чужие щеки, смешивая с чужими. Тэхён трясется в беззвучной истерике, дрожа плечами, и закрывает глаза, чувствуя, как по щекам бесконтрольно скатываются слезы. Они оба знают исход, только толку от этого? Растягивают неминуемое, дыша минутной близостью. — Пожалуйста… И целует в губы без разрешения. Зная, что примут. Но лишь догадываясь, что в последний раз. Тэхён знает, что перед смертью не надышишься, но задерживает дыхание, надеясь задохнуться насовсем. Всхлипывает в чужие губы, содрогается в рыданиях и сжимает пальцы крепче, чтобы запомнить навсегда и в следующую секунду — отпустить. Он открывает глаза первым, а Чонгук держит закрытыми (боится встретиться с реальностью, возможно), и замечает лишь как по чужим щекам текут слезы. Гордость, принципы, мораль, честь, достоинство — все это Тэхён выключал и подавлял раньше в отношениях с Чонгуком, готов был втоптать в землю, но сейчас… «Изменил один раз — изменит и второй», — сказала когда-то мама. Мудрая женщина, а Тэхён мудрым людям верит. И пусть лучше он втопчет любовь к Чонгуку. Оправиться от потери человека легче, чем от потери себя. — Прощай, Чонгук. Будь счастлив. И хлопает дверью, оставляя прошлое позади. А Чонгук, который в этом прошлом остался, падает на пол от бессилия и сгибается пополам, заходясь в рыданиях. Тэхён сильный, Тэхён справился, только вот что делать Чонгуку, который только что все порушил и проебал самое важное, что у него когда-то было и могло быть? ч т о?