счастливых летних каникул.

      — О Боже, Элиотт, мне так стыдно.       Демори засмеялся, покрывая его поцелуями.       — Ты сделал моё предложение в тысячу раз более запоминающимся, детка. Я тебя так люблю. А это так похоже на тебя. А теперь перестань двигаться, чтобы я мог наложить чистую повязку на твою боевую рану. Ты должен был напомнить мне заменить твой пластырь перед ужином.       Лука вздохнул и поднял глаза, чтобы Элиотт мог наложить сухую повязку. Что тот и сделал самыми изящными жестами во Вселенной. Они только что вышли из душа, так что на них обоих были только полотенца. Элиотт потянул Луку к кровати, и они легли друг напротив друга, нежно касаясь носами друг друга.       — Базиль совершенно прав, я самый неуклюжий парень во Вселенной.       Демори закачал головой и улыбнулся.       — Ерунда. Базиль унаследовал этот титул, когда в третий раз за десять минут наткнулся на одну и ту же школьную скамью. Он сказал это только для того, чтобы позлить тебя.       Лалльман кивнул, улыбнулся и посмотрел на свое кольцо.       — Ты уверен в этом, Эли? Ты же знаешь, что я не из лёгких. Кроме того, что, если я в конечном итоге заболею тем же, что и моя мама? Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя подвязанным ко мне.       Элиотт нежно обнял его.       — Я уверен, что люблю тебя, Лука. Как будто я никогда никого не любил раньше, и я хочу жить только с тобой. Ты же знаешь, что есть только семипроцентный шанс, что ты шизофреник, и стопроцентный шанс, что я биполярный. Даже если мой мудацкий мозг когда-либо заставлял тебя чувствовать себя иначе, я не почувствую себя в «ловушке» с тобой никогда. Только когда я с тобой, мне хорошо. Я чувствую себя самим собой. Но если у тебя есть какие-то сомнения...       Лука мягко подтолкнул его, чтобы он заткнулся.       — Не сомневаюсь, Элиотт. Я люблю тебя и хочу состариться вместе с тобой и твоим мудацким мозгом.       Демори засмеялся и нежно прижался к своему парню, целуя его в шею.       — Ты такой замечательный, Лука. Я хочу иметь возможность называть тебя своим мужем. Я хочу сказать всему миру, что безумно люблю тебя. Я хочу создать с тобой семью. Я хочу обнимать тебя, когда ты болен, и быть рядом, когда ты мне нужен. Я тебя так люблю.       Лука отодвинул ноги, чтобы Элиотт мог лечь между ними.       — Я хочу заниматься с тобой любовью до последнего вздоха.       Демори ещё немного приоткрыл глаза и наклонился вперед, чтобы дотянуться до Луки.       — Ну что ж, тогда начнём прямо сейчас.       Именинник кивнул и положил руки на затылок своего парня. Он чувствовал, как Элиотт стал под ним тверже, и медленно двинулся по его члену.       — Это ты? — Мягко спросил Элиотт, поглаживая его по щеке.       Лука посмотрел на Демори и пожал плечами. Правда была в том, что Луке всё равно, как они занимались любовью. На самом деле у него не было предпочтений, он просто другой. Всё, чего он хотел, — это быть в полной гармонии с Элиоттом. Элиотт любил, чтобы он был сверху, за исключением некоторых случаев. Иногда, Лука это понимал. Это часто случалось, когда Элиотт нуждался в утешении, когда он должен был быть уверен, что Лука любит его. Но иногда Демори хотел этого без всякой причины, и это полностью относилось и к Луке. Поэтому Элиотт выбирал, потому что Лука знал, что ему действительно нужно, он должен быть снизу, чтобы он был достаточно расслаблен.       И поскольку Лалльман не ответил, Элиотт кивнул головой и улыбнулся ему.       — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Лука.       Парень кивнул головой, прежде чем поцеловать его.       — До последнего вздоха, любовь моя.       Лука медленно осыпал грудь Элиотта поцелуями, затем открыл полотенце и взял его в рот. И тут же рука Элиотта затерялась в волосах Луки. Он сделал несколько движений бедром, следуя ритму губ парня.       Лалльман позволил члену Элиотта выйти с хлопком, прежде чем начать ласкать его снова, позволяя своему языку пробежаться по коже Демори, до его дырочки. Он нежно облизывает её, как любит Элиотт, продолжая ласкать.       — Детка, давай.       Лука подошел и лёг на Элиотта, чтобы поцеловать его.       — Ты мне нужен, Лука. Ты мне нужен.       Лалльман улыбнулся. Ему нравилось видеть Элиотта таким нетерпеливым. Не важно, хочет он, чтобы Лука взял его или нет, ему просто нравилось, когда у Элиотта такой глубокий, умоляющий голос. Затем он достаёт смазку, которую они положили на прикроватный столик, когда приехали, и наносит немного на свои пальцы, а затем на член Элиота.       Он позволяет пальцам войти в Элиотта, лаская его. Идея купить согревающую смазку была чертовски хорошей. Элиотт простонал, двигая бедрами, чтобы рука Луки ласкала его сильнее.       — Войди в меня, детка.       Парень закачал головой и вошел в Элиотта вторым пальцем.       — Ты должен быть терпеливым, любовь моя. Скоро.       Лука отпустил член своего парня, потому что он знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что если он будет продолжать в том же духе, он кончит. Он встал между его ног, чтобы поцеловать его, медленно раздвигая пальцы внутри Элиотта, стонущего в его рту.       — Если ты сейчас же не войдёшь…       — Тсс, — усмирил его Лука, — Никаких угроз, милый жених.       Элиотт простонал, и Лука не знает, то ли оттого, что он употребил это слово, то ли оттого, что Лука вытащил свои пальцы. Лалльман выпрямился и прижался к Элиотту, который обхватил его ногами за талию.       Лука поцеловал его, а затем мягко вошёл внутрь. Он закрыл глаза, потому что это всегда самый трудный момент для него: держать себя в руках и двигаться медленно, чтобы не навредить Элиотту.       — Посмотри на меня.       Лука открыл глаза, вздыхая носом, в то время как Элиотт мягко подтолкнул его бедра ногами, чтобы подойти ближе. Лука нежно поцеловал его в лицо, обе руки потерялись в волосах Элиотта.       Элиотт слегка кивает головой, и Лука отодвигается, прежде чем мягко вернуться, вызывая их стоны. Он начинает снова, слегка ускорившись.       — Мой жених, — простонал Элиотт.       Лука простонал в ответ, позволяя себе грудью упасть на грудь Элиотта.       — Мой будущий муж.       Элиотт застонал, и Лалльман улыбнулся ему, схватив его за бедра, так что ноги Элиотта легли на плечи Луки. Таким образом, он мог играть с глубиной и касаться непосредственно больного места Элиотта.       — Чёрт возьми, Лука, да...       Парень отступил назад и вошёл в это место во второй раз.       — Лука, ты заставишь меня кончить.       Лука улыбнулся, когда сделал это снова.       — В том-то и смысл, человек моей жизни.       Элиотт застонал, и Лука ускорился ещё сильнее, преследуя свой собственный оргазм. Элиотт протянул руку, чтобы погладить себя, но Лука схватил его за обе руки и переплетая их пальцы. Он слегка двигал плечами, так что ноги Элиотта упали обратно на кровать и легли на него сверху, одновременно колотя его.       — Войди в меня, любовь моя.       Элиотт задыхается, и Лука ускоряется, входя как можно глубже.       — Я… Блять… Лука...       Элиотт дотянулся до того места, где были их торсы, и тут же упал Лука, простонав слова любви, а затем врезался в Элиотта, который обнял его.       — Я так сильно люблю тебя, — прошептал Демори.       — Я хочу, чтобы мы завели собаку, — произнес Лалльман.       И они расхохотались.