— Шерлок, постой! — крикнул Джон, но когтевранец даже не замедлил ход. — Да подожди же ты! Что случилось?
— Что-то не так, — раздражённо отозвался Холмс. — Все эти дела, они не складываются.
— А они должны?
— Ну конечно — они должны! — прорычал Шерлок, останавливаясь.
Сейчас ему как никогда хотелось высказать вслух всё, что разрывало его голову изнутри, но он не мог этого сделать. В последние дни ему приходилось дважды продумывать каждое слово, чтобы не допустить никаких подозрений со стороны Джона, поэтому теперь, когда Уотсон напрямую спрашивал, что не даёт Шерлоку покоя, он не мог ответить честно.
— Тебе не кажется это подозрительным? — спросил Холмс, но Джон только вопросительно наклонил голову набок. — Все эти расследования, записки…
— Чёрт, да, конечно это подозрительно, но почему ты задумался об этом именно сейчас?
— Мы раскрыли эти дела, освободили заложников, но так и не подобрались к тому, кто всё это устроил, — они свернули в коридор, наполненный студентами. Вечер пятницы — мало кому хотелось оставаться в комнатах.
Шерлок и Джон пробирались сквозь толпу так быстро, как это было вообще возможно, не обращая внимания на знакомых, что окрикивали их, и недовольных преподавателей, не прекращающих твердить, что нельзя бегать по коридорам. Джону казалось, что всё его тело горит: до него то и дело не нарочно дотрагивались незнакомые люди, и каждое такое касание отзывалось болезненной вспышкой под кожей.
Так они добрались до просторного холла, в котором медленно плавали светлые мраморные лестницы и наслаждались своими нарисованными жизнями картины. Шерлок и Джон остановились у самого края — там, где обычно начиналась лестница, ведущая к башне Гриффиндора, и пытались выровнять сбившееся из-за бега дыхание. Лестницы на месте не было, а значит, и пути в башню тоже, и Джон пытался придумать хоть какой-нибудь способ пробраться в комнату. Всё, что угодно, лишь бы не пришлось вновь лезть через окно.
— Бежим, — сказал Шерлок, неожиданно срываясь с места, и Уотсон искренне обрадовался тому, что когтевранец побежал не в сторону выхода из школы.
Холмс ловко вскочил на одну из лестниц, что медленно проплывала мимо коридора, и быстро поднялся на несколько ступеней, чтобы Джону не приходилось стоять на последней, но тот даже не думал пользоваться лестницей, что ещё даже не остановилась.
— Чего ты ждёшь? — крикнул Шерлок, недовольно смотря на друга.
— Это не та лестница, — ответил Джон, выискивая знакомые ступени. — Мы попадём не туда.
— Быстрее!
Лестница начала поворачиваться, неумолимо удаляясь от коридора, и Джон запрыгнул на неё в последний момент, проклиная своего соседа всеми возможными словами.
— Сейчас перепрыгнем на эту, — Шерлок указал на лестницу, что плыла к ним навстречу. — Потом на ту, она остановится как раз у входа.
— Нельзя перепрыгивать с лестницы на лестницу, — возмутился Джон.
— Можно, если мы хотим попасть в нашу комнату.
Холмс поднялся ещё на несколько ступеней, кивком головы позвав друга за собой, и гриффиндорец осторожно последовал за ним, изо всех сил цепляясь за перила. Судя по тому, как двигалась вторая лестница, им даже не придётся прыгать — достаточно будет просто перелезть, но Джон, прекрасно зная, что так не нужно делать, выглянул за перила: несколько этажей вниз, а дальше — каменный пол.
— Надо было дождаться, пока нужная лестница встанет на своё место, — сказал он скорее самому себе, чем Шерлоку, но тот всё-таки услышал.
— Гриффиндорец, который боится высоты? — насмешливо сказал Холмс. — Или лучше сказать, игрок в квиддич, который боится высоты?
— Я не боюсь высоты, — огрызнулся Джон. — Я не хочу умереть, свалившись с чёртовой лестницы.
— Это и называется бояться высоты, — усмехнулся Шерлок, залезая на перила. — Готов?
Вторая лестница была уже совсем близко, и Джон повторил за другом: залез на перила с ногами, готовясь в любую секунду прыгать. Лестница, на которую они собирались попасть, проплывала чуть ниже той, на которой они стояли, так что Уотсон нарочно сполз немного ниже, игнорируя ехидную усмешку Шерлока.
— Прыгай! — скомандовал когтевранец, и они одновременно сорвались с перил, приземляясь ровно посередине лестницы. — Давай наверх, у нас всего десять секунд до того, как следующая лестница окажется в зоне досягаемости.
Уотсон тяжело вздохнул, но на его лице появилась лёгкая улыбка, и он, обрадованный первым успешным приземлением, уже с большим воодушевлением побежал наверх — туда, где его ждал Шерлок.
— Что, больше не боишься? — поддразнил друга Холмс.
— А ты не боишься, что ночью я задушу тебя подушкой?
— Брось, Джон, ты способен на большее, чем столь скучное бытовое убийство, — с этими словами Шерлок прыгнул на третью лестницу и сразу отошёл на несколько ступеней, чтобы Джон, прыгнувший сразу за ним, не упал на него сверху.
— Я что-нибудь придумаю, — сказал Уотсон, смотря на друга с наигранной злостью, за которой плоховато пряталось веселье, и они вместе поднялись до конца лестницы, что остановилась у нужной им картины.
— Мальчики, — протянула миссис Тёрнер прежде, чем открыть проход в гостиную, — нельзя вот так перелезать с одной лестницы на другую, это же очень опасно!
— Да, я так ему и сказал, — кивнул Джон.
— Но мы же добрались до сюда, значит, и бояться было нечего, — пожал плечами Шерлок.
— Ох, душечка, мне кажется, это работает немного по-другому, — хохотнула миссис Тёрнер, открывая проход.
В гостиной толпились студенты сразу нескольких курсов: начиная с третьего и до шестого; все они что-то говорили, перебивая друг друга и то и дело выкрикивая какую-то околесицу. Джон и Шерлок удивлённо осматривали эту толпу, не представляя, почему они все сейчас стоят здесь, в маленькой гостиной, в которой обычно находится человек пять от силы.
— О, Джон! — крикнул Гэбриэл, подбегая к ним. — Ты как раз вовремя, пойдём!
— Куда? — ошарашенно спросил Уотсон, оглядывая одноклассника с головы до ног: тот был одет в какой-то странный красно-золотой костюм, а в руке держал огромную шляпу с бубенчиками, как у шута.
— Репетиция, ты что, забыл?
— Репетиция чего? — нахмурился Джон, недоверчиво оглядывая толпу гриффиндорцев.
— Песни, Майк должен был передать тебе текст, — Гэбриэл поднялся на цыпочки, выискивая среди толпы студентов старого друга. — Стэмфорд, падла, вечно он всё забывает.
— О, Джон, так ты всё-таки участвуешь? — к ним подошла Луиза, с одобрением оглядывая причудливый костюм Гэбриэла.
— Участвую в чём?
— В новогоднем представлении, — девушка лёгким движением убрала свои кудрявые волосы за спину и ловко забрала из рук Гэбриэла шапку. — Это что-то вроде традиции: на новый год каждый факультет готовит какой-то номер, в этом году — песню.
— Раньше, кстати, такого не было, — кивнул Гэбриэл. — Мы были курсе на третьем, когда эту чепуху ввели.
— Но ты-то этой чепухой явно наслаждаешься, — усмехнулся Джон, и Луиза надела шапку Гэбриэлу на голову.
— Да брось, Джонни, — улыбнулся тот, тряся головой, чтобы зазвенели бубенчики. — Кто, если не я?
— Да, должность главного клоуна Хогвартса твоя навеки, — кивнул Уотсон.
— Ладно, нам пора идти, — Луиза деловито посмотрела на наручные часы. — Джон, ты с нами или как?
— У меня вообще ещё дела есть… — замялся Уотсон, оглядываясь на Шерлока, что так и стоял у входа, облокотившись на стену.
— Да, да, да, пойдёшь развлекаться с психом, мы поняли, — Гэбриэл закатил глаза, после чего посмотрел на когтевранца и помахал ему рукой. — Ух, как злобно смотрит…
— А ты его почаще психом называй, может, он тебе ещё и конфеты на рождество подарит, — Луиза отвесила однокласснику шуточный подзатыльник и повернулась лицом к гуще толпы. — Всё, народ, идём!
Дверь открылась, и гриффиндорцы дружно двинулись к лестнице, наперебой выкрикивая шутки о виде Гэбриэла, что с широченной улыбкой шествовал во главе толпы.
— В общем, у тебя же память хорошая, да? — быстро спросила Луиза, жутко нервничавшая из-за предстоящей репетиции. В этом году её назначили ответственной за представление гриффиндорцев, так что теперь она не находила себе места, чуть ли не круглые сутки продумывая номер. — Ты подумай, если захочешь поучаствовать, я тебе напишу текст — там немного совсем, окей?
— Да я не…
— Вечером скажешь, ладно? — крикнула девушка уже на ходу и подмигнула ему на прощание, сливаясь с остальными выступающими.
Шерлок подошёл к Джону, провожавшему друзей растерянным взглядом, и остановился рядом с ним, терпеливо дожидаясь, пока дверь закроется и они останутся в гостиной вдвоём.
— Ты же не собираешься в этом участвовать?
— Почему бы и нет? — Джон улыбнулся, краем глаза заметив, как изменилось лицо Шерлока после его слов. — Чёрт, да конечно, не буду. Это же бред какой-то.
— Остальные, видимо, так не считают, — вздохнул когтевранец, направляясь к комнате.
— Ну, может, их заставили, — пожал плечами Уотсон.
— Каким же образом?
— Не знаю. Но, если Гэбриэлу что-то взбредёт в голову, он от этой идеи уже не откажется.
— Не думаю, что это характеристика хорошего человека, — фыркнул Шерлок, и они вошли в свою комнату.
— А люди и не делятся на
«хороших» и
«плохих», — с ноткой грусти в голосе сказал Джон. — Ты же сам говорил, что даже у самого доброго на вид человека есть какая-то грязная тайна.
Не делить людей на
«хороших» и
«плохих» — этот урок Джон выучил в прошлом году. Раньше всё казалось таким простым: преподаватель поставил «незачёт», значит, он плохой, а если оставил после уроков — так тем более. А ребята, которые помогали подняться после очередной драки, они хорошие. Вот только на деле всё оказалось совершенно наоборот: друзья сами пошли в бой, обозвав тех, кто отказался, трусами и предателями, а учителя, что устраивали им мучительные тренировки с утра до ночи, вместо того, чтобы защищать себя, бросали все силы на то, чтобы удержать стены древнего замка, ведь иначе всё здание бы упало, и никого из тех, кто отказался выходить на поле боя, не осталось бы в живых.
— Так, что, ты говорил, в этих делах такого подозрительного? — спросил Джон, отгоняя жуткие воспоминания на задний план.
— Кто убил Эндрю Веста и Карла Пауэрса? — Шерлок резко обернулся и посмотрел другу в глаза.
— Я не знаю.
— Почему мистер Монкфорд сбежал раньше, чем планировал?
— А он разве…
— Ты видел его, Джон, — когтевранец подошёл Уотсону и встал к нему так близко, что, казалось, ещё чуть-чуть, и они столкнутся. — Он собирался в поездку, перебирал старые вещи, коробки, но в итоге не взял с собой ничего, кроме фотографии, что была в его автомобиле. Так почему он уехал раньше, не успев закончить приготовления?
— Я не знаю, — покачал головой Джон.
— Зачем мисс Винчеслас нужны были тридцать миллионов фунтов?
— Она сказала, что хотела заработать.
— Ты слышал её? — спросил Шерлок, наклоняясь к другу. — Она сказала:
«Этого было бы недостаточно!». Это было не желание заработать круглую сумму, это была нужда.
— Тогда ещё: о чём узнала Конни Принц? — добавил Джон. — Мы это тоже не выяснили.
Шерлок кивнул, сжав зубы, и несколькими шагами отошёл в другой конец комнаты, складывая ладони под подбородком.
— Так ты думаешь, что все эти дела связаны? — уточнил Уотсон, с некоторым беспокойством оглядывая друга, что чуть ли не трясся от необъяснимого напряжения.
— Мы что-то упускаем, что-то очевидное, — с досадой в голосе сказал когтевранец. — Нужно вернуться в начало.
— К смерти Эндрю Веста?
— Да, расскажи мне о нём, — Шерлок повернулся к другу, и тот задумчиво почесал затылок.
— Ну, он был классным парнем, — пожал плечами Джон. — Умный, весёлый. Играл в квиддич. Его отец владеет магазином мётел, но ты это и так знаешь.
— Нужно что-то ещё, — полушепотом отозвался Холмс. — Что-то более личное.
— Мы не были близкими друзьями, так что я не много чего знаю, — Джон подошёл к другу и встал напротив него. — У него девушка была, Люси. Они не один год встречались, даже собирались после школы пожениться.
— Девушка, нужно поговорить с ней. Она должна знать что-то…
— Она уехала домой, — вздохнул Уотсон. — Родители забрали её на следующий день после случившегося.
— Проклятье! — крикнул Шерлок и стал бездумно ходить по комнате. — Нам нужен кто-то из его близких друзей, с кем они были давно знакомы.
— Можно поговорить с братом Люси, его Джо, вроде, зовут.
Шерлок неожиданно остановился и медленно повернулся к гриффиндорцу.
— Какая у них фамилия?
— Харрисон, — ответил Уотсон, настороженно следя за уж очень резкими перепадами настроения друга.
— Джо Харрисон. Я поговорю с ним, — сказал Шерлок, направляясь к двери. — Он не откажет в разговоре.
— Ты имел в виду, мы поговорим, — Джон встал прямо перед другом, преграждая ему проход.
Холмс слегка сощурился, выискивая в лице и во взгляде друга сомнения, но видел лишь твёрдую уверенность.
— В последнее время ты много пропускаешь…
— Ты использовал эту отговорку дважды за сутки, — перебил его Уотсон.
— У тебя вечерняя тренировка по квиддичу, — предпринял ещё одну попытку Холмс, кивая в сторону висящей на шкафу спортивной формы.
— Пропущу. Мы вместе ввязались в это, значит, и выпутываться будем тоже вместе.
Шерлок несколько секунд смотрел гриффиндорцу в глаза, продумывая иные варианты отговорить Джона от этой идеи, но любое его предложение гриффиндорец бы встретил своим фирменным упрямством, так что он сдался, обещая себе следить за каждым словом.
Сейчас они выходят на очень тонкий лёд и не важно, кто ошибётся: он или Джо Харрисон. Одно неверное слово — и ко дну они пойдут втроём.
Несколько лестниц, которые на этот раз, к счастью, не двигались, шумные коридоры, заполненные студентами холлы — о смерти профессора Кайрнс ещё не стало известно, и Хогвартс продолжал жить своей обычной жизнью, наполненной шорохом страниц старых книг и скрежетом пера о бумагу. Шерлок и Джон быстро добрались до лаборатории, где в гордом одиночестве проводила вечер Молли, зарывшись в учебники и записи предыдущих экспериментов. Её зелье было почти готово, оставалось совсем немного доработать, но стоило ей добавить новый ингредиент, как зелье кардинально меняло свои свойства, а порой и вовсе вспыхивало или мгновенно испарялось.
— Здравствуй, Молли, — пропел Шерлок, заходя в лабораторию.
— Привет, — робко поздоровался Джон и, войдя внутрь, закрыл за собой дверь.
— Привет, — Молли тут же захлопнула тетрадку, в которую записывала свои мысли о зелье, и встала из-за стола, чуть не запнувшись о ножку стула. — Вы что-то хотели?
— Нам нужно попасть в башню Слизерина, — сказал когтевранец, подходя к девушке. — Ты же нас пропустишь?
— Я не знаю… — замялась Молли, убирая за ухо выпавшую из хвоста прядь волос. — А это не против школьных правил?
— Нет, — покачал головой Шерлок. — И, Молли, тебе очень идёт такая причёска.
— Но я всегда так хожу, — смутилась девушка, опуская взгляд.
— Да, но эти выпавшие пряди придают образу… неряшливости, — серьёзно сказал Холмс, с видом великого ценителя искусства разглядывая неаккуратную причёску Молли, а Джон наблюдал за этим представлением с открытым ртом.
— Спасибо, — слизеринка робко улыбнулась, засовывая руки в карманы школьных брюк.
— Ну так что, Молли, — своим самым нежным тоном произнёс Шерлок, — ты пропустишь нас?
— Д-да, — заикнулась девушка. — Только уберу здесь всё…
— Это может подождать, а нам нужно успеть поговорить с одним человеком до отбоя.
Девушка подняла робкий взгляд на когтевранца и неуверенно кивнула, после чего попыталась побыстрее собрать свои тетради, в процессе, естественно, пару раз что-то уронив, и Джон, на которого девушка за всё время разговора даже не посмотрела, забрал у неё несколько папок и тетрадей. Так они и дошли до входа в гостиную Слизерина: Молли и Джон несли тетради и записи, а Шерлок шёл впереди них, нетерпеливо оглядываясь по сторонам.
Молли назвала пароль, и ребята вошли в холодную, мрачную комнату, отличавшуюся от гостиных других факультетов своей неуютностью. У Джона по коже побежали мурашки, пока он осматривал тёмно-изумрудные каменные стены и огромный камин, который, казалось, не разжигали столетиями.
— Почему здесь так холодно? — спросил он у Молли, но та лишь пожала плечами.
— Здесь всегда так, — ответила девушка. — Это всё же подвал.
Промозглый, сырой воздух отбивал у Шерлока и Джона какое-либо желание здесь находиться, но нескольких слизеринцев, вальяжно развалившихся на кожаных диванах, низкая температура совершенно не беспокоила. Они лишь повернули головы в сторону замерших у входа гостей, смотря на них высокомерно и насмешливо.
— Заблудились? — издевательским тоном спросил высокий светловолосый парень, устроившийся в стоящем напротив камина чёрном кресле.
— Нам нужно поговорить с Джо Харрисоном, — холодно отозвался Шерлок, отвечая слизеринцу надменным взглядом. — Где он?
— Ты же Холмс, да? — проигнорировал вопрос Холмса слизеринец. — Что, опять расследуешь несуществующее преступление?
— Где Джо Харрисон? — повторил свой вопрос Шерлок.
— Хупер, ты зачем привела сюда этих придурков? — слизеринец поднялся с кресла и под одобрительное хмыканье друзей подошёл к гостям. — Мы здесь вообще-то чужим не рады.
— Я просто…
— Заткнись, — грубо сказал слизеринец, и девушка сделала шаг назад, опуская голову.
— Не разговаривай так с ней! — заступился за подругу Уотсон, и нахальный слизеринец смерил его насмешливым взглядом.
— Такой храбрый, как мило, — усмехнулся он. — Заступаешься за подружку?
— Подобная манера общения крайне невежлива, — отчеканил Шерлок, не сводя глаз с слизеринца.
— Факультет идиотов и факультет зануд, — парень смахнул светлую чёлку и, театрально развернувшись, пошёл обратно к своему креслу. — Хотите поговорить с Джо Харрисоном — пожалуйста, только искать его вы будете сами. И, если заблудитесь, мы вас спасать не будем, нам же лучше, если остальные факультеты передохнут.
— Идём, — шепнул Шерлок Джону и уверенно пошёл к одному из тёмных проходов.
— Подожди, — одёрнул друга Уотсон, — нужно проводить Молли.
— Нужно? — поднял одну бровь когтевранец.
— Да, Шерлок, нужно, — твёрдо сказал Джон и повернулся к подруге. — Не беспокойся, мы тебя проводим. Где твоя комната?
— Т-там, — девушка указала на затемнённый проход в другом конце гостиной, и они втроём пошли туда, краем глаза следя за остальными слизеринцами. — Спасибо, что заступился, — тихо сказала Молли, сильнее прижимая тетради к себе.
— Да не за что, — с мягкой улыбкой отозвался гриффиндорец. — Ему действительно не стоит так разговаривать с тобой, ты же не его домашний питомец. Хотя, даже с животными так общаться — это не очень хорошо.
Молли коротко улыбнулась ему, благодарно кивая, и остановилась напротив высокой двери с запутанным выгравированным рисунком, забирая у Джона из рук остальные тетради и папки.
— Спасибо, — ещё раз сказала она, смущённо посмотрев на друзей.
— Без проблем, — кивнул Уотсон. — Если ещё кто-то будет обижать тебя, обязательно скажи нам, хорошо?
— Хорошо, — девушка развернулась и зашла в комнату, оставляя друзей в холодном, тёмном коридоре.
— Зачем ты ей это сказал? — нахмурился Шерлок, крайне недовольный тем, что они потратили драгоценное время на то, чтобы проводить Молли до комнаты.
— Она наша подруга, и, если кто-то будет обижать её, мы должны будем помочь.
— Храбрость и честолюбие, — закатил глаза когтевранец. — Какая отвратительная комбинация.
— А ты из факультета всезнающих остряков, — пожал плечами Джон. — Но ничего ведь, уживаемся как-то.
— Распределяющая шляпа долго не могла решить, на какой факультет меня определить, — сказал Шерлок, и они двинулись обратно в сторону гостиной. — Она даже говорила что-то про Гриффиндор, но я сказал, что не пойду туда.
— Почему?
— Там учится Майкрофт.
— О Боже, — рассмеялся Уотсон. — Только из-за этого? Ты серьёзно?
— Мне вполне достаточно того времени, что мы проводим вместе дома, — фыркнул Шерлок. — Он бы вечно преследовал меня, прикрываясь тем, что приглядывает за мной, как заботливый старший брат.
— Но в итоге ты всё равно живёшь в башне Гриффиндора, — усмехнулся Джон. — И общаешься с гриффиндорцем.
— Но учусь на другом факультете.
— Не учишься. Ты же вообще на занятия не ходишь.
— Сегодня ходил, — серьёзным тоном сказал Шерлок.
— Да, — кивнул Джон. — На урок, где были и когтевранцы, и гриффиндорцы.
— Если тебе нечем занять свой мозг, подумай о деле, — огрызнулся Холмс, неожиданно сворачивая. Они молча пересекли гостиную, не обращая внимания на взгляды слизеринцев, и скрылись в очередном мрачном коридоре. — Джо не сможет дать нам ответы на все вопросы, он всего лишь подсказка.
— Что ты вообще собираешься у него узнать? — задумался гриффиндорец, и Шерлок остановился у нужной комнаты.
Когтевранец не ответил: только улыбнулся одними уголками губ и открыл дверь в комнату, в которой, на их удачу, был только один человек.
— Здравствуй, Джо.
— Шерлок? — на центральной кровати сидел высокий парень узким лицом и короткими волосами. Он посмотрел на вошедших с примесью страха в глазах, и Джон задумчиво свёл брови, не понимая, чем студента шестого курса могут напугать пятикурсники, с одним из которых он даже лично не знаком. — Как ты…
— Расскажи мне об Эндрю Весте, — потребовал Шерлок, вставая в нескольких шагах от Джо. — Вы были друзьями.
— Да, — нервно кивнул слизеринец. — Он на соседней койке спал.
— И встречался с твоей сестрой, — безразличным тоном сказал Холмс. — Ты знаешь, что он умер не от падения. Так скажи мне от чего?
— Я ничего не знаю! — Джо вскочил с кровати, судорожно переводя взгляд с Шерлока на Джона и обратно.
— Не ври мне, Джо, ты знаешь, что не выйдет, — улыбнулся когтевранец.
— Ты… ты знаешь, — еле слышно сказал слизеринец, падая обратно на кровать. — Ты и так всё знаешь.
— Расскажи мне.
Джо сжал губы и посмотрел на Джона, что настороженно наблюдал за их диалогом со стороны, скрестив руки на груди.
— Я не хотел, — покачал головой слизеринец. — Я не знал, что всё так обернётся. Я только хотел его припугнуть, вот и всё.
— Зачем? — спросил Шерлок, сохраняя на лице выражение отстранённой сосредоточенности.
— Он увидел, как я, — Джо сделал небольшую паузу, ещё раз бросая неуверенный взгляд на Джона, — как я делаю дор…
— Молчи! — крикнул Шерлок, подлетая к нему. — Ни слова, пока я не скажу, ты меня понял? — в его голосе слышалась неприкрытая угроза, и Джо лишь кивнул, боясь произнести хоть звук. — Джон, выйди, — Холмс сказал это самым спокойным тоном, на который он только был способен, но гриффиндорец даже не подумал его слушаться. — Я сказал — выйди.
— Нет, — Джон выпрямил спину и поднял подбородок, с вызовом смотря на друга.
— Я сказал — выйди.
— Нет, Шерлок, — твёрдо сказал гриффиндорец. — Либо мы оба остаёмся, либо мы оба уходим.
— Не вынуждай меня заставлять тебя уйти, — Холмс потянулся за волшебной палочкой, и Джон повторил это движение.
— Можешь попробовать. Или мы можем выйти и поговорить наедине.
Во взгляде гриффиндорца была решимость и готовность вступить в бой, и как бы Шерлок не был уверен в своих силах, он понимал, что против Джона у него не так уж и много шансов. Может, гриффиндорец и не был достаточно хитрым, чтобы предсказать его движения, и знал гораздо меньше заклинаний, но на его стороне был опыт ведения боя, и его, казалось бы, несложные заклинания имели огромную силу, которой Шерлоку было нечего противопоставить. Холмс убрал руку от палочки, и Джон повторил за ним, кивая в сторону выхода. Они молча вышли и закрыли за собой дверь, оставаясь один на один в тёмном безлюдном коридоре.
— Ты должен уйти, — сердито сказал Шерлок, смотря другу в глаза.
— Почему? — с ледяным спокойствием спросил Джон.
— Тебе не нужно этого знать.
— Почему?
— Это не твоё дело.
— Потому что речь пойдёт о наркотиках?
Шерлок замер, не рискуя лишний раз пошевелиться, а Джон лишь усмехнулся.
— Несложно догадаться.
— Ты не знаешь…
— Что ты употреблял в прошлом году? — с лёгкой улыбкой спросил Уотсон и облизнул пересохшие губы. — Знаю.
— Откуда? — отстранённым тоном спросил Шерлок, изнутри закусив нижнюю губу.
— Гэбриэл проболтался, — пожал плечами гриффиндорец. — Совсем немного, но дальше было несложно додумать.
Джон посмотрел в сторону, переминаясь с ноги на ногу, а Шерлок опустил взгляд в пол, продумывая, что сказать дальше, но в голове крутился лишь один вопрос:
— Как давно?
— Как давно я узнал? — переспросил Джон, посмотрев на друга, и тот молча кивнул. — Помнишь, твоя мама решила проучить тебя, и вся наша комната заполнилась галстуками? Вот тогда Гэбриэл и сказал мне.
— И ты поверил? — Шерлок поднял взгляд на друга, но Уотсон снова отвернулся, не пересекаясь с ним взглядом.
— Не сразу, — вздохнул он. — Но у меня было время подумать обо всём этом.
— И к какому выводу ты пришёл? — медленно, разделяя каждое слово спросил Шерлок и неосознанно затаил дыхание.
Джон глубоко вдохнул и размеренно выдохнул, собираясь с силами, и посмотрел другу в глаза.
— Проблемы твоего прошлого — это твоё дело. Ты прячешь его от меня, и я не буду в него лезть.
Шерлок слегка сощурился, прикладывая все силы, чтобы не отвести взгляд в сторону, и сцепил руки за спиной, чтобы Уотсон не видел, как сильно он сжал ладони.
— Но сейчас скажи честно, — Джон попытался проглотить ком, вставший поперёк горла, и далось ему это очень нелегко, — ты употреблял в этом году? В этом школьном году?
— Нет, — спустя пару секунд ответил Шерлок, коротко качнув головой из стороны в сторону.
— Собираешься в будущем?
— Нет.
— Значит, сейчас это неважно, — Уотсон кивнул сам себе, но взгляд от глаз друга не отвёл. — Возможно, однажды ты расскажешь мне, и я буду рад этому, но сейчас это неважно.
— И ты, — неуверенно сказал Шерлок и сделал небольшую паузу, чтобы прочистить горло, — не уйдешь?
— Не уйду? — нахмурился гриффиндорец. — В смысле, продолжу ли я заниматься этим расследованием или не перееду ли я к одноклассникам и не перестану ли с тобой общаться?
— И то, и другое, — Холмс посмотрел в пол, но уже через секунду вновь поднял взгляд на друга, чтобы не показывать ему свою слабость, ведь именно сейчас он чувствовал себя таким уязвимым, как никогда.
Но Джон и так это видел.
— Нет, — Уотсон покачал головой и мягко улыбнулся. — Господи, конечно я не брошу тебя разбираться со всем этим в одиночку и уж точно не перееду с Майку, Гэбриэлу и остальным, они же меня с ума сведут.
Шерлок коротко улыбнулся, принимая безмолвное предложение закончить этот разговор, и всё же повернул голову в сторону, изо всех сил стараясь взять свои эмоции под контроль.
— Ты уверен, что не хочешь сейчас остаться здесь? — спросил он, и Джон вопросительно наклонил голову в бок. — Ты действительно хочешь услышать всё то, что сейчас скажет Джо?
— А что ты мне предлагаешь? Стоять здесь и ждать? — Уотсон усмехнулся, пытаясь поймать взгляд друга, и тот посмотрел на него только спустя несколько мучительно долгих секунд. — Ну уж нет, здесь же жутко холодно. Мне кажется, я уже пальцы на ногах не чувствую.
— Ну, это легко исправить, — когтевранец достал волшебную палочку и сделал ей замысловатый жест, после которого Джон почувствовал, как по его телу разливается тепло. — Все слизеринцы знают это заклинание.
— Но ты же чёртов когтевранец!
— Да, — кивнул Шерлок. — Я просто знаю всё.
Гриффиндорец легко рассмеялся, и Холмс улыбнулся ему, пусть и видел в развороте его плеч и осанке не отпустившее напряжение прошедшего разговора. Он думал, что одно неосторожное слово — и они провалятся под лёд, но Джон вместо того, чтобы пойти ко дну, выплыл на поверхность, заодно вытащив на сушу и самого Шерлока, которому казалось, что, однажды упав в воду, он уже никогда не сможет выплыть. Нет никаких сомнений, что однажды они вновь вернутся к этой теме, и Шерлок был готов оттягивать этот момент так долго, как это только возможно. Это было удивительное чувство — понимание того, что рядом есть кто-то, на кого можно положиться, кто дарит уверенность, спокойствие и чувство защищённости — и Холмс был готов держаться за него изо всех сил.
— Ну так что, — вздохнул Уотсон, кивая в сторону комнаты Джо, — продолжим допрос?
— Да, — Шерлок резко распахнул дверь, и слизеринец чуть не свалился с кровати от неожиданности. — Продолжай.
— А он не… — Джо кивнул в сторону гриффиндорца, и тот переступил с ноги на ногу, сцепляя руки за спиной.
— Расскажи всё, как есть, — сказал Шерлок, вставая рядом с другом так, чтобы их плечи едва заметно соприкасались.
— В общем, — неуверенно протянул Джо, нервно потирая руки, — Эндрю увидел, как я делал… дорожки. Он сказал, что расскажет Люси, а я не мог допустить, чтобы она узнала об этом.
— И что ты сделал? — спросил Джон, когда пауза после последней фразы слизеринца затянулась.
— Я подсыпал ему яд, — тихо ответил Джо и до крови прикусил губу. — Он должен был не так сработать, я клянусь, я не знал!
— Как ты вообще мог подумать, что подсыпать яд в лекарство прямо перед игрой — это хорошая идея? — в голосе Уотсона проскользнули грустные нотки, и Шерлок настороженно посмотрел на него.
— Яд должен был не так сработать!
— И что ты сделал, когда понял, что всё пошло не по плану? — строго спросил Холмс.
— Я всё рассказал.
— Кому?
— Профессору Монкфорду, — глаза Джона распахнулись от удивления, Шерлок нахмурился, сопоставляя новые факты с уже известными в своей голове, а Джо продолжал говорить, уставившись в пол. — Он говорил, что, если что-то случится, я могу обратиться к нему за помощью. Я рассказал ему всё, и он сказал подойти к нему на следующий день. Я пришёл, а мне сказали, что он умер.
— Эндрю Вест умер потому, что узнал о наркотиках, — произнёс Шерлок, складывая ладони под подбородком. — Иен Монкфорд сымитировал свою смерть, чтобы в случае вскрытия этого преступления избежать наказания.
— Но какое отношение… — начал говорить гриффиндорец, но Шерлок его перебил.
— Джон, уходим.
— Куда мы? — спросил Уотсон, подходя к двери.
— В комнату, — нетерпеливым тоном ответил Шерлок. — Мне нужно подумать.
***
Когда они вернулись в свою комнату, Гриффиндорцы всё ещё репетировали, так что в башне царила редкая тишина, и казалось, что каждое их слово будет слышно даже в коридоре.
Когтевранец остановился посередине комнаты и зажмурился, пытаясь сконцентрироваться.
— Шерлок?
Нужно сконцентрироваться, сконцентрироваться!
— Шерлок, что…
Два дела из четырёх связаны с наркотиками, это не может быть совпадением.
Рауль де Сантос сказал, что в школе продолжается торговля наркотиками, несмотря на прошлогодний скандал. Значит, Кенни Принц нашёл нового поставщика, а если нашёл он, то нашли и другие.
Например, Иен Монкфорд.
Когда Шерлоку стало мало лёгких наркотиков, он обратился именно к нему, ведь больше идти было не к кому. Шерлок знал всю схему, всех, кто покупал и продавал, и он точно знал, откуда Иен Монкфорд берёт наркотики — от старого преподавателя защиты от тёмных искусств. От него же свою долю получал Кенни Принц, а затем передавал их Раулю, прикрываясь индивидуальными занятиями.
Четыре дела, три из которых связаны, — значит, с ними связано и четвёртое. Но как с наркотической сетью связана и мисс Винчеслас?
«Этого было бы недостаточно!»
Эти слова преподавательницы маггловедения никак не выходили у Шерлока из головы, но лишь потому, что идеально вписывались в образ.
Кто-то должен поставлять наркотики Иену Монкфорду и Кенни Принц, кто-то, кто часто бывает в мире магглов, кто-то, кто сможет привозить в школу объёмные предметы, в которых будет прятать товар, не вызывая подозрений. И мисс Винчеслас, с её работой над маггловской выставкой, идеально вписывалась в эту схему. А острая нужда в деньгах, в больших деньгах, — это явно долг, причём точно не государству.
Она продавала наркотики в Хогвартсе. И она задолжала деньги наркоторговцам.
Все эти дела связаны с наркотической сетью, но почему?
Зачем эта игра?
— Мы отправим ему письмо, — сказал Шерлок, поворачиваясь к другу. Он ожидал увидеть его стоящим около двери, но там было пусто.
— Ты снова делал это, — Уотсон неопределённо помахал руками в воздухе, смотря на соседа с смесью любопытства, веселья и немного беспокойства. Он сидел за столом и заканчивал свой второй рассказ, а на недовольный взгляд когтевранца отвечал улыбкой. — Чертоги разума, да? Ты в прошлый раз упал, когда я тебя коснулся, так что я решил тебя не трогать.
— Довольно предусмотрительно с твоей стороны, — кивнул Шерлок.
— Так что ты там говорил про письмо? — Джон встал из-за стола и подошёл к другу.
— Мы отправим преступнику письмо с предложением встретиться.
— Не думаю, что это хорошая идея, — засомневался Уотсон.
— Это единственный способ избежать задержания пятого заложника, — пояснил Шерлок. — Мы не знаем, на что он способен, можем только догадываться, поэтому нельзя быть уверенными, что он не возьмёт в заложники сразу целый факультет, чтобы поставить красивую точку.
— А это не станет провокацией?
— Мы дадим ему понять, что он владеет ситуацией, — усмехнулся когтевранец. — Он решит, что ситуация под его контролем.
— Но, на самом деле, нет, — кивнул Джон. — Ладно. Хорошо. А как мы собираемся это сделать?
Шерлок улыбнулся и подошёл к столу. Он взял первую попавшуюся под руку тетрадь и вырвал из неё чистую страницу, не обращая внимания на возмущающегося подобной наглостью Уотсона.
— Давай встретимся. Время и место на твоё усмотрение, — быстро написал когтевранец и ловко оторвал пустую часть страницы. — Отправим ему это.
— И он напишет нам ответ, — вздохнул Уотсон. — А если он всё равно возьмёт кого-то в заложники? Он уже похитил четверых, вряд ли он захочет останавливаться.
— Значит, будем решать новую загадку.
— Пятую. Она должна быть последней, — твёрдо сказал Джон. — Отсчёт дошёл до единицы.
— Верно, но нужно быть готовым к худшему, — Шерлок свернул записку так, чтобы её можно было привязать к лапе птицы, не доставив ей особых неудобств.
— Давай покончим с этим, — Джон послал другу уверенный взгляд, и они пошли в комнату Майкрофта за почтовой совой.
Шерлок распахнул дверь в комнату старшего брата в своей обычной манере, то есть, даже не постучавшись. Сова встрепенулась, увидев его, и довольно заухала, поднимая крылья, и когтевранец с лёгкой улыбкой подошёл к ней, не обращая никакого внимания на то, что в комнате, помимо него, не было совершенно никого.
— Майкрофта нет, какая удача, — сказал он, привязывая послание к лапе птицы.
— Не думаю, что ему понравится, что мы вот так ворвались в его комнату, — Джон неуверенно заглянул внутрь. Комната старосты действительно отличалась от обычных комнат: она была более просторной, в ней стоял большой письменный стол и всего одна кровать, которая казалась более широкой, чем стандартные школьные.
— Ему это точно не понравится, — усмехнулся Шерлок, распахивая окно. — Ты знаешь, кому это доставить, — сказал он птице, и та, ухнув на прощанье, улетела в холодный ноябрьский вечер.
Холмс закрыл окно и, потерев ладони, подошёл к столу.
— Помоги, — кивнул он Уотсону, и тот подошёл к нему, не совсем понимая, с чем именно он должен помочь. — Нужно передвинуть всю мебель на несколько сантиметров.
— Зачем? — удивился Джон, упираясь в стол. Они синхронно толкнули его, и тяжёлое дерево со скрипом сдвинулось, оставив на полу пару светлых царапин.
— Просто так, — улыбнулся Шерлок, довольный выполненной работой. — Это его жутко разозлит. Давай теперь кровать.
Пусть Джон и не понимал, отчего между братьями такие странные отношения, он с удивительным энтузиазмом помогал другу сдвинуть всю мебель в комнате всего на пару сантиметров, просто чтобы пораздражать его брата-перфекциониста.
Вот только они не учли, что этот самый брат может появиться в любой момент.
Майкрофт услышал, что в его комнате кто-то есть, и с лёгкостью узнал голос своего младшего брата, так что не стал заходить внутрь, остановившись около двери вместе с Антеей, что не отходила от него ни на шаг ещё со второго курса. Они сохраняли на лицах серьёзные выражения, когда из комнаты вышли Шерлок и Джон, смеявшиеся в полный голос, но стихнувшие под его грозным взглядом старосты.
— Могу предположить, что вам вновь понадобилось воспользоваться нашей семейной совой, — монотонно сказал Майкрофт, оглядывая пятикурсников. — В таком случае, для меня остаётся загадкой, что же могло вас так рассмешить.
— Это не твоё дело, — грубо отозвался Шерлок, обходя брата.
— Но может им стать.
— Нет, не может, — покачал головой Уотсон, следуя за когтевранцем.
— Даже не думай в это лезть, Майкрофт, — Шерлок послал брату уничижительный взгляд и открыл дверь в комнату 221Б, пропуская Джона вперёд, и с секундной задержкой последовал за ним, нарочито сильно захлопнув за собой дверь.
— Господи, — вздохнул гриффиндорец, — он точно меня убьёт. Мне ещё в первый день сказали, что с ним лучше не ссориться.
— Ты общаешься со мной, а это значит, что у тебя с ним заведомо плохие отношения, — усмехнулся Шерлок.
— И что мы теперь будем делать? — спросил Джон, садясь на свою кровать.
— Ждать, — ответил Холмс, подходя к окну. — Вряд ли ответ придёт сегодня, отбой уже совсем скоро, но завтра утром у нас будет время и место встречи.
— И мы закончим это дело, — кивнул Джон.
— Да, так что ложись спать. Тебе нужно выспаться, чтобы завтра быть в наилучшей форме.
— Это очень мило с твоей стороны, но у меня есть ещё одно дело, — улыбнулся Уотсон.
— Какое? — нахмурился Шерлок.
— Нужно проведать Гарри, — гриффиндорец потянулся и встал с кровати. — Надеюсь, она уже пришла в себя.
— Если у неё было алкогольное отравление, все симптомы должны были исчезнуть.
— Да, знаю, знаю, — кивнул Уотсон, останавливаясь около двери. — Но я всё равно должен её проверить.
— Честолюбие? — приподнял одну бровь Шерлок.
— Точно. И даже не думай встревать в неприятности, пока меня нет.
— Я пропаду без своего биографа, — усмехнулся Холмс, и Джон закатил глаза.
— Я пишу про себя, а не про тебя.
— Тогда откуда столько текста?
— Ты чёртов придурок, — Уотсон подошёл к кровати, взял подушку и швырнул её Шерлоку прямо в лицо, но тот успел её поймать. — Я точно тебя убью.
— Ты довольно часто это повторяешь, — улыбнулся когтевранец.
— Ты довольно часто даёшь поводы, — передразнил друга Джон. — Всё, я пошёл.
Гриффиндорец вышел из комнаты, немного опасаясь встретить в гостиной Майкрофта, но тот, видимо, был слишком занят возвращением мебели на прежние места, чтобы караулить друга его брата, так что Уотсон без каких-либо проблем вышел из башни и спустился по недвижимой лестнице. В коридорах уже было не так много людей, большинство разошлось по башням готовиться ко сну, и Джон спокойно лавировал между оставшимися студентами, не боясь был обожжённым прикосновением незнакомца.
Но он всё-таки обжёгся.
Кто-то положил руку ему на плечо, и Джон чуть не отпрыгнул в сторону.
— Привет, — робко сказал тот самый фанат с излишним количеством геля на волосах.
— Привет, — Уотсон выдавил улыбку и заведомо убрал руки в карманы, надеясь, что этот парень не захочет их пожать.
— Не помнишь меня? — парень закусил губу, и Джон почувствовал себя донельзя неловко. Всё, что он помнил об этом человеке, это то, что у него очень много геля для волос и что ему понравился
«Этюд в розовых тонах». — Я Джим.
— Джим, точно, — кивнул Уотсон, нервно облизывая губы. — Прости, у меня ужасная память на имена.
— Да ничего, — пожал плечами Джим. — Меня вечно все забывают.
— Мм, — протянул Джон, не зная, что ещё можно сказать.
— Ты так дёрнулся, когда я тебя коснулся, — неуверенным тоном сказал слизеринец. — У тебя гаптофобия, верно?
— Эм… да, — кивнул Уотсон, настороженно оглядываясь по сторонам. — Только не говори никому, ладно? Мне бы не хотелось, чтобы все узнали.
— А твои друзья не знают? Мне кажется, не сложно догадаться. Я с тобой всего два раза встречался и то заметил.
— Ну, не все такие наблюдательные, — пожал плечами Джон.
— Кстати, а ты куда вообще идёшь? — Джим деловито посмотрел по сторонам — в коридоре кроме них была всего пара человек.
— В медпункт. Хочу проведать сестру.
— Клару?
— Нет, нет, — покачал головой Джон. — Клара — не моя сестра.
— А что с твоей сестрой случилось? — поинтересовался Джим. — Можешь на ходу рассказать, я просто тоже в медпункт иду.
— Да, окей, — улыбнулся Уотсон. Он не хотел никому рассказывать о случившемся с Гари, но отказывать своему фанату в простой беседе не хотелось, так что он стал придумывать, как бы перевести тему разговора на что-то другое. — Пошли.
***
Шерлок лёг на свою кровать и уставился в потолок. Усталость постепенно брала своё, но он знал, что не сможет сегодня уснуть. Дело в самом разгаре — нельзя отвлекаться на потребности организма.
Из головы никак не выходили слова Джона.
«Сейчас это неважно», — так он сказал. Это не случайный выбор слов, он наверняка продумал его заранее, значит, каждое слово имеет значение. Это и не давало Шерлоку покоя — Уотсон сказал:
«Сейчас».
Джон знает о том, что в прошлом году Шерлок употреблял наркотики. Ему неизвестно, почему и как он начал, и уж тем более — почему и как закончил. И когтевранцу меньше всего на свете хотелось, чтобы друг узнал всё это. Узнал о ночах в подсобках и в лесу, узнал об обысках, узнал о передозировке. Шерлока бросало в дрожь, стоило ему только представить, каким станет лицо Джона, если тот узнает всё. Разочарование в его глазах почему-то казалось худшим наказанием.
И ведь он попытается узнать. Будет расспрашивать его, может, даже пойдёт к Майкрофту, хотя вряд ли это даст хоть какие-то результаты.
«Сейчас» для Джона — это то время, которое он проводит в неведении. И это
«сейчас» не может длиться вечно. А когда оно закончится,
«это» уже не будет
«неважно», не так ли?
Холмс сел на кровати и немного потряс головой, пытаясь хоть как-то избавиться от навязчивых мыслей. В последнее время он слишком много думает о Джоне, слишком много времени проводит с ним наедине. Шерлок не мог вспомнить ни одного человека, с которым он мог бы так спокойно общаться столь продолжительное время, и потому всё происходящее казалось одновременно правильным и неправильным, что сводило его с ума.
Он посмотрел на часы — Уотсон ушёл несколько минут назад, и Шерлок понял, что грядущая ночь будет очень и очень долгой. Томительное ожидание ответа представлялось настоящей пыткой для беспрерывно работающего на высших скоростях разума. Когтевранец упал на матрац, раскинув руки в стороны, но спустя несколько секунд свернулся калачиком, утыкаясь лицом в подушку. Время идёт медленно. Слишком медленно.
Тишина давила Шерлоку на виски, и ему до одурения хотелось, чтобы хоть какие-то звуки наполнили небольшую комнату. Он ожидал, что вот-вот вернутся говорливые гриффиндорцы и часть из них наверняка на какое-то время останется в гостиной, болтая ни о чём; что вскоре вернётся Уотсон и станет копошиться в комнате, создавая уже привычный белый шум; что Майкрофт решит нагрянуть и прочитать ему очередную лекцию о различиях поведения взрослых и детей.
Но он никак не ожидал услышать знакомый стук в окно.
Шерлок рывком поднялся с кровати и, быстро сменив перчатки, открыл окно, впуская полярную сову внутрь. Птице не было дано понять нетерпение когтевранца получить послание, поэтому она сделала неторопливый круг под потолком и лишь потом приземлилась на выставленную в сторону руку. Холмс резким движением отвязал записку, чуть не порвав её при этом, и обезумевшим взглядом уставился на карту, где красным крестом обозначалось место встречи. Шерлок быстро прочертил у себя в голове маршрут, продумывая сразу нескольких вариантов того, что его там может ждать, но надпись на обратной стороне записки, выведенная аккуратным женским почерком, разом выбила из головы все эти мысли.
Кто же номер пять, Шерлок Холмс, кто же номер пять?
Когтевранец нахмурился, не понимая, зачем преступник даёт ему столь бессмысленную загадку вместо времени встречи, но он тут же отбросил ненужные размышления в сторону. Ему не важна личность заложника. Он не будет изменять свои действия, кто бы там не оказался: очередная младшеклассница или кто-то из преподавательского состава.
— Джон!
Шерлок резко обернулся, заставив сову недовольно поднять крылья, и скрипнул зубами, вспоминая, что друга нет в комнате. Только на ручке шкафа висела его идиотская ярко-красная форма с выведенным на спине и животе золотым номером пять.
