Слепой банкир Рассказ Джона Х. Уотсона
Это страшное дело, по началу показавшееся мне пустяком, началось с ссоры: кто-то разрисовал фотографию отца одного из учеников жёлтой краской, и этот ученик, разозлившись, стал искать виновника. Не найдя никаких зацепок, он решил свалить вину на своего соседа по комнате, которым, то ли к счастью, то ли нет, оказался мой друг Шерлок Холмс.***
Надежды Джона не оправдались: к возвращению студентов с рождественских каникул все украшения были сняты и Хогвартс стал самим собой: стройные башни, потемневшая от времени крыша и непередаваемая атмосфера, за столетия пропитавшаяся волшебством. Второй семестр начался с шумной поездки в поезде, добрых шуток и огромного количества учёбы, из-за чего у студентов почти не оставалось свободного времени — внеклассные часы проходили за бесконечными уроками. Преподаватели, ошеломлённые произошедшем в первом полугодии, стали относиться к ученикам строже, ну а те в ответ лишь оставались всё теми же подростками, жаждущими веселья и приключений. На уроке алхимии всегда было мало человек. Сам по себе предмет был далеко не простым, так что немногие выбирали его в качестве дополнительного, а потому на занятии присутствовали все факультеты сразу, и даже так студенты не занимали и половину кабинета. Однако, миссис Холмс нравилось проводить занятия в маленькой компании: она могла спросить всех, с лёгкостью следила за прогрессом и подбирала для каждого индивидуальные задания. И студенты отвечали ей таким же энтузиазмом. Да, это был один из немногих предметов, на которых было просто невозможно списать, но когда это волновало когтевранцев и самых трудолюбивых студентов других факультетов? — Но запомните, — заговорщицким тоном говорила профессор, — никогда не добавляйте в этот экстракт воду! Вы рискуете получить жуткие ожоги и полностью испортить полученное вещество. — Простите, мэм, — поднял руку один из студентов, — но у нас в учебнике есть реакции с водой. Как мы можем провести их, не добавляя, собственно, воду? — Нельзя добавлять воду в экстракт, но сам экстракт в воду — можно, — недовольно вздохнул Шерлок, крутя в пальцах перо. — Верно, милый, но сообщить об этом можно было и повежливее, — улыбнулась миссис Холмс, и по классу пробежали тихие смешки. Шерлок закатил глаза, раздражённый не только подобным замечанием мамули, но и её обращением. Ласковые словечки всегда раздражали его, вызывая скорее отвращение, чем симпатию. — Что может быть хуже этого идиотского «милый»? — тихо вздохнул он, и Джон, сидящий с ним за одной партой, беззвучно усмехнулся. — Так «дорогуша» тебе больше нравится? Дополнительным удовольствием для Уотсона в уроках алхимии было присутствие Шерлока. Это был единственный предмет, который всезнающий когтевранец исправно посещал. Они сидели за крайней первой партой, выполняя задания миссис Холмс быстрее всех и даже немного соревнуясь между собой. Правда, выигрывал всегда Шерлок, но Джон не сдавался, проводя ночи с учебником в руках, чтобы когда-нибудь решить задачку быстрее когтевранца. Звон колокола прервал преподавательницу на полуслове, и она чуть разочарованно вздохнула, не испытывая любви к растягиванию темы на несколько занятий. — Я не успела рассказать вам ещё несколько важных моментов, — вздохнула миссис Холмс, и студенты настороженно замерли в ожидании. Обычно в таких ситуациях был один — не самый приятный — выход: преподаватели задавали закончить разбор темы самостоятельно, что порой было довольно затруднительно. — Боюсь, придётся потратить на эту тему ещё одно занятие. Сейчас можете быть свободны. — Но как же домашнее задание? — взволнованно спросил один из когтевранцев, за что Джон вписал его в свой несуществующий чёрный список. Он, конечно, любил учиться, но ему вполне хватило удвоенной домашней работы от профессора Берримора, непонятно с чего решившего, что ученики стали относиться к его предмету безответственно. — Вы не сможете решать задания, а задавать такую сложную тему для самостоятельного изучения я не стану, — покачала головой миссис Холмс. — Повторите пройденный сегодня материал к следующему занятию, этого будет достаточно. Класс радостно выдохнул, благодаря добрую преподавательницу. Устно — значит, не задано — таков девиз всех школьников, и даже в Хогвартсе это правило работает. — Миссис Холмс — лучшая преподавательница на свете! — не переставал повторять Джон, пока они с Шерлоком шли в свою комнату. — Эта тема не настолько сложная, чтобы растягивать её на несколько занятий, — покачал головой когтевранец. — Только не говори, что ты уже её до конца прошёл. — Я ещё в прошлом году прошёл её. — О Боже. Шерлок открыл дверь, пропуская Джона вперёд, и тот, посмеиваясь, прошёл в комнату, посреди которой все ещё валялись неразобранные чемоданы когтевранца. Эта комната была такой уютной в сравнении с обычными спальнями студентов: небольшая, возможно, даже слегка тесная, с дурацким смайликом над столом и вечно разбросанными книгами, она идеально подходила им двоим, и Джон даже представить себе не мог, как бы он уживался сразу с несколькими людьми на верхних этажах башни. Уотсон открыл свою прикроватную тумбочку, пытаясь найти привезённое из дома печение, но пальцы вместо угощения нащупали сломанное дерево. Он так и не смог выбросить старую волшебную палочку, хотя теперь при взгляде на неё в голове возникали не самые приятные ассоциации. Джон убрал обломки палочки подальше и повернулся к Шерлоку, что внимательно осматривал листья небольшого комнатного растения, на котором всю неделю проводил эксперименты. Раз в день он добавлял в почву странного цвета жидкости и смотрел, как это влияет на бедное растение. Кажется, в среду оно рычало. Ещё во время зимних каникул Джон, проведя не один час в раздумьях о Мориарти, придумал план. Точнее, не целый план, а лишь небольшую ступень, одну деталь, которая может в будущем дать им преимущество. Но для того, чтобы это преимущество получить, придётся немного попотеть, что, в целом, не проблема, однако, заставить попотеть Шерлока — это уже совсем другой вопрос. — У меня есть идея, — сказал Уотсон, подходя к соседу и касаясь его спины кончиками пальцев, и Шерлок озадаченно посмотрел на него. — Ты смог рассчитать пропорцию? — Какую пропорцию? — Очевидно, не смог, — вздохнул когтевранец, упиваясь непониманием на лице Джона. — Так, ладно, — покачал головой Уотсон, — сейчас не об этом. У меня есть план, касающийся Мориарти. — Нам нужно только ждать, — закатил глаза Шерлок. — И что случится, когда мы его дождёмся? — самоуверенно спросил гриффиндорец. — Ты не сможешь одолеть его с помощью магии. — У нас небольшой выбор. — Холмс скрестил руки на груди, смотря на соседа со смесью интереса и недоверия к его пока не озвученному плану. — Или у тебя есть иные предложения, кроме как вступить с ним в бой? — Мы вступим в бой. Только не в магический. — Когтевранец скептически поднял бровь, и Джон пояснил: — В рукопашный. — Тебе стоит поработать над чувством юмора, — вздохнул Шерлок, опуская руки. — Я не шучу, — самодовольно улыбнулся Джон. — Сам посуди: магией его не одолеть, значит, нужен другой способ. А в рукопашном бою у тебя будет над ним преимущество за счёт роста. — И что же ты предлагаешь? В Хогвартсе нет уроков бокса или самозащиты от немагических угроз. — Во-первых, такие уроки нужны только тебе, у меня с рукопашкой проблем нет. Во-вторых, у тебя есть я. — Меня проявил желание обучать сам профессор Уотсон? — усмехнулся Шерлок, всё ещё не до конца соглашаясь с предложением Джона. — В данном случае «сэр» было бы предпочтительнее, но я готов сделать исключение, — улыбнулся гриффиндорец, хватая соседа за руку и вытаскивая его на середину комнаты, по пути запихивая мешающийся под ногами чемодан под кровать. — Ну хорошо, — согласился Шерлок, загораясь юношеским энтузиазмом. — И как же ты будешь меня учить? — Всё просто, — усмехнулся Джон, отставляя одну ногу назад и немного сгибая колени. — Нападай. Холмс подумал, что сосед рассчитывал на ответную реплику, а потому решил сразу атаковать. Всё-таки у него был старший брат, без драк, пусть и несерьёзных, детство не обошлось, так что он рассчитывал, что сможет уложить Джона на лопатки, воспользовавшись элементом неожиданности. Но у Уотсона опыта было куда больше. Не прошло и секунды, а Шерлок уже лежал на полу, уткнувшись лицом в ворс ковра. — Решил воспользоваться эффектом неожиданности? — спросил Уотсон, довольный своей работой. — Предсказуемо. — Мориарти не станет говорить «нападай», — огрызнулся Шерлок, прислушиваясь к собственному телу в поиске возможных травм. Ничего — только синяки могут остаться от далеко не самого мягкого соприкосновения с полом, ковёр в такой ситуации не спасёт. Джон дерётся не в полную силу? Он не считает его достойным противником? — О, поверь, ты не захочешь, чтобы я начинал, — сказал гриффиндорец, присаживаясь рядом с соседом на корточки. — Это закончится слишком быстро. — А так получилось очень медленно, — иронично протянул Шерлок, и Уотсон рассмеялся. Предсказуемая реакция. Резко повернувшись, когтевранец схватил соседа чуть выше локтя и рывком потянул вниз, поваливая его на пол. Тяжело было удержать Джона в таком положении, и Шерлок прижал его к ковру всем своим весом, ехидно смотря гриффиндорцу в глаза. — Неплохо, — кивнул Уотсон, хитро улыбнувшись. — Но ошибку ты всё же допустил. Одна рука Джона осталась свободной, и он ею воспользовался. Шерлок худой, Уотсон без труда мог обхватить его корпус одной рукой, так что перевернуть соседа и оказаться сверху не составило труда. Гриффиндорец прижал ноги Холмса к полу своими бёдрами, а его кисти схватил одной рукой, удерживая их над головой брыкающегося соседа. Возможности двигаться у Шерлока практически не было, но он всё равно извивался, пытаясь вывернуться из захвата. Вероятность победы Джона изначально была значительно выше вероятности победы Холмса, но последнего до скрежета зубов раздражало то, что вторая рука Уотсона оставалась свободной. — Не ожидал такого, да? — улыбнулся Джон, демонстративно поправляя воротник рубашки свободной рукой. — Ты донёс свою мысль, — прошипел Шерлок, отводя взгляд в сторону. — Теперь — отпусти. — И упустить такой момент? Ну уж нет. Несмотря на источаемую его позой и взглядом уверенность, Уотсон, наклонившись к лицу Шерлока, замер на несколько секунд, давая тому возможность отвернуться или ещё каким-то образом отказаться от предложения, но когтевранец лишь хитро улыбнулся, приподнимая голову навстречу Джону. Целовать его вот так — это всё ещё волнительно, всё ещё кружит голову. Уотсон, крепко прижимая его к полу, нежно обхватывал пухлые губы Шерлока снова и снова, не пытаясь взять всё под свой контроль, а просто наслаждаясь каждой секундой, каждым прикосновением. Язык Джона мягко прошёлся по нижней губе Холмса, и тот приоткрыл рот чуть больше, пропуская Уотсона внутрь. Шерлок приподнял голову, позволяя Джону проникнуть глубже, обхватил его язык губами и слегка прикусил. От неожиданности гриффиндорец на секунду опешил, и этого мгновения хватило, чтобы Шерлок, воспользовавшись ослабшей хваткой, вновь опрокинул соседа на пол, принимая его же положение. Только сильные предплечья Джона он не мог удержать одной рукой, и потому прижал его кисти к полу по обе стороны от его головы. — А ты быстро учишься, — усмехнулся Уотсон, облизнувшись, и в его взгляде промелькнул сопернический огонёк. — Мог бы уже понять, — в тон ему ответил Шерлок, сильнее сжимая пальцы на запястьях соседа. — С Мориарти такое может не сработать, — хихикнул Джон, но, увидев наигранно задумчивое выражение лица Холмса, притворно угрожающим голосом добавил: — Даже не думай. — Так это и есть твоё предложение? — уточнил Шерлок, смотря на гриффиндорца с плохо скрываемым превосходством. — Устраивать драки? — Ну, то, что сейчас произошло, трудно назвать дракой, — пожал плечами Уотсон, и когтевранец перенёс больше веса на руки. — Но в целом, да. Это моё предложение. Согласен? Шерлок победоносно усмехнулся, и Джон счёл это за «да». Но не мог же он вот так отдать победу в этом пробном поединке своему «ученику»? Когтевранец крепко держал его запястья, переместив большую часть веса на руки, но физическая сила Уотсона была куда больше. Сжав зубы и медленно вдохнув, он стал поднимать руки, отрывая их от пола, и предплечья сопротивляющегося Шерлока начали подрагивать от напряжения. Джон коротко усмехнулся и последним рывком сел, одну руку полностью выпрямляя, а вторую прижимая к себе, таким образом разворачивая корпус вцепившегося в его кисти когтевранца. Холмс ослабил хватку, чтобы повернуться к своему сопернику лицом, но тот ловко зажал его шею локтем и упал спиной на пол, вновь удерживая Шерлока в захвате. У когтевранца не было шанса выкрутиться, Уотсон крепко держал его, и Шерлок не мог разжать его руки, но вот никаких помех дыханию не было. Всё-таки Джон удерживал его вполсилы. В таком случае, страшно даже представить, на что он способен, когда высвобождает всю свою мощь. Но почему он хочет драться с Шерлоком по-настоящему? — Тебе не больно? — спросил Джон, когда молчание немного затянулось. Потому что не хочет навредить. — Какой смысл в драке, если не причиняешь боль? — огрызнулся Холмс, продумывая варианты выхода из ситуации. — Я не собираюсь тебя избивать или душить, — беспечно ответил Уотсон, и когтевранец на секунду замер, пытаясь боковым зрением увидеть выражение лица соседа, но Джон лишь зарылся носом в его кудрявые волосы и, наконец, отпустил руки, давая Шерлоку возможность подняться. — Я неслабый противник, — раздражённо сказал Холмс, вставая и протягивая соседу руку, чтобы помочь подняться, и тот с благодарностью ухватился за его ладонь. — Знаю, — кивнул Джон, поднявшись, но так и не выпустив руку когтевранца. — Но я не хочу, чтобы ты ходил по школе с синяками. Уотсон подошёл к Шерлоку и приподнялся на носки, чтобы оставить на его губах лёгкий поцелуй. Тот принял подобное проявление нежности с мягкой улыбкой, и Джон, коснувшись лбом его лба, замер так на несколько секунд, наслаждаясь приятным ощущением близости. В следующее мгновение раздался короткий, почти истеричный стук в дверь, и Шерлок еле успел отскочить от Уотсона до того, как дверь резко распахнулась и врезалась в стену. — Простите! — На пороге появился невысокий полный парень с широко распахнутыми глазами. — Я… Там… Это… — Он тяжело дышал и не мог связать пару слов — его глаза закатились, и он упал на пол без чувств. Джон тут же бросился к студенту, а Шерлок задумчиво посмотрел на оставшуюся открытой дверь. — Нам стоит повесить замок. — У нас в комнате лежит человек без сознания, а тебя волнует наличие замка? — раздражённо спросил Уотсон, но когтевранец разглядел на его губах короткую усмешку. — Обморок — это не смертельно, — закатил глаза Шерлок, подходя к соседу и присаживаясь на корточки рядом с ним. — Что здесь происходит?! — воскликнула миссис Хадсон, вставая в паре шагов от двери в комнату. — Понятия не имею, — вздохнул Джон. — Он просто пришёл и… упал в обморок. — Его нужно срочно отнести в медпункт, — строгим голосом сказала преподавательница, пока Уотсон осторожно приподнимал веки парня, чтобы проверить реакцию зрачков, но глаза резко распахнулись и без его манипуляций, заставив всех наблюдавших за этой картиной вздрогнуть. — Там… во дворе…***
Джон присел на корточки возле лежащего в снегу парня и с серьёзным выражением лица осматривал его, пытаясь выяснить причину смерти до того, как придёт мистер Мюррей и заберёт тело. Лестрейд и Диммок стояли чуть позади и периодически оглядывались на вход в школу, высматривая там врача и преподавателей. Парень в слизеринской форме лежал в сугробе, запрокинув голову, его голые пальцы уже посинели от низкой температуры, а на лице и теле оседал падающий с неба снег. — Это была не магия, — удивлённо произнёс Джон, и пуффендуйцы склонились над ним, внимательно слушая, что он говорил. — Маггловское оружие? — нахмурился Лестрейд. — Возможно, — кивнул Уотсон. — Его ударили по голове тупым предметом. — Пойдёшь докладывать Холмсу? — с хитрой улыбкой спросил Диммок, у которого на языке уже вертелась шутка в ответ на предсказуемый ответ Джона, но тот с довольным выражением лица достал из кармана мантии небольшое чёрное устройство. — А это ещё что?***
— Рация? — переспросил Шерлок, пренебрежительно фыркая. — Магглам совсем нечем заняться? — Это очень удобно! — Джон протянул ему второе устройство. — Так мы с можем говорить друг с другом, находясь в разных концах школы. Раз уж ты так не хочешь спуститься и осмотреть тело. — Я не занимаюсь консультациями! — возмутился когтевранец, кидая чудное маггловское устройство на кровать. — То есть, ты готов отказаться от дела из-за этого? — вопросительно поднял брови Уотсон. — Будешь сидеть тут и скучать вместо того, чтобы разгадать загадку? — Это простое дело. — Ты уже раскрыл его? — Нет. Мало данных. — Но на место преступления пойти не собираешься? — иронично спросил Джон, и Шерлок отвернулся к окну. — Мне и отсюда всё прекрасно видно. — Тогда как ты собираешься получить данные? — Гриффиндорец подошёл к кровати соседа, поднял рацию и протянул ему. — Отправлю тебя, — ответил Холмс таким тоном, будто это самая очевидная вещь на свете. — Я спущусь туда, а ты скажешь мне, куда смотреть, хорошо? Шерлок ещё раз пренебрежительно посмотрел на рацию и взял её в руки, внимательно осматривая расположенные с разных сторон кнопки. — Как этим пользоваться?***
Джон вместе с друзьями повернулся лицом к замку, высматривая в окне силуэт Шерлока. Тот стоял у самой оконной рамы так, чтобы с улицы можно было увидеть только половину его лица, и с сомнением во взгляде смотрел на Уотсона, что торопливо настраивал рацию. — Шерлок? — сказал гриффиндорец, поднеся устройство к самым губам. — Ты меня слышишь? Приём. — Я удивлён, что это маггловское изобретение работает, — не особо восхищённым голосом отозвался когтевранец. — Ты забыл сказать «приём», приём, — улыбнулся Джон, представляя, как сосед закатил глаза. — Что-нибудь выяснил? — перешёл к сути Шерлок, не имеющий ни малейшего желания играть в шпионские игры. — Его ударили по голове тупым предметом, — ответил Уотсон, вновь поворачиваясь к телу студента. — Это точно была не магия. Приём. — Это произошло очень быстро, — задумался Шерлок, осматривая сугробы с высоты башни. — Что… Как… — не мог связать слова в предложение Лестрейд, потрясённо смотря на Уотсона и его рацию. — Маггловское устройство, — пояснил Джон. Шерлок вздохнул, устав тратить время впустую, и из рации гриффиндорца раздался неразборчивый и противный шум. — Круто! — У Диммока загорелись глаза, он с интересом разглядывал причудливое устройство. — Что здесь вообще произошло? — спросил Грег, хмуро оглядывая мёртвого парня. — Один студент сегодня пришёл в нашу комнату и сказал, что здесь кто-то умер… — В нашу?.. — приподнял брови Диммок, но Джон не обратил на него никакого внимания. — Он приехал не на поезде, его только сегодня привезли родители, — продолжал свой рассказ Уотсон, руками показывая, где примерно стояла машина. — Когда он приехал, этот парень стоял здесь, кажется, смотря в небо, но, когда родители уехали, он уже лежал в снегу. — А это точно не мог быть какой-нибудь приступ или что-то в этом роде? — робко предложил Лестрейд, вспоминая расследования первого семестра. — Возможно, но я так не могу сказать, — вздохнул Уотсон, вновь присаживаясь на корточки возле студента. — Но след от удара тупого предмета виден очень явно. — То есть, кто-то должен был подойти сюда, убить его и скрыться, и всё это так, чтобы его никто не заметил? — с сомнением в голосе уточнил Грег. — И всё это за сколько? Минуту, две? — Шерлок, ты понял что-нибудь? Приём. — Джон вновь поднёс рацию к лицу, но ответом ему послужило тихое тресканье. — Шерлок, ты меня слышишь? Приём. — Прекрати говорить «приём» и поднимайся, — сказал когтевранец и скрылся в глубине комнаты так, что теперь его нельзя было увидеть через окно. — Как всегда, сама приветливость, — хихикнул Диммок. Со стороны входа в школу раздался шум, и пятикурсники обернулись на него. Из замка выходила группа преподавателей во главе с мистером Мюрреем и леди Смоллвуд. У всех них были серьёзные, даже мрачные лица, и ребята дружно попятились в сторону, не желая вставать на пути рассерженных учителей. Директриса тоном, не терпящим возражений, сказала им немедленно вернуться в школу, и ребята молча послушались, не решаясь спорить с главой школы. — Странно всё это, — вздохнул Лестрейд, когда они вошли в замок. — Чем его могли ударить? Битой, молотком? Вряд ли что-то такое можно было пронести так, чтобы никто не заметил. — Да даже если бы там шёл великан с кувалдой, люди бы не сложили два и два, — хихикнул Диммок, пожимая плечами. — Пародируешь Шерлока? — усмехнулся Грег. — Все люди идиоты, да? — Не говори это при Филли, а то он в обморок свалится, — заговорщицким тоном сказал Кристиан, и пуффендуйцы рассмеялись, а Джон лишь посмотрел на них, чуть нахмурившись. — Ты не поверишь, что недавно Филли выдал, — сквозь смех стал объяснять Диммок. — Он всегда любил теории заговоров и всё такое, — кивал Лестрейд, — но это уже перебор. — Это что-то связано с Шерлоком? — неуверенно спросил Уотсон, пока не понимая, как относиться к сказанному. — Он решил, что Холмс — вампир, — рассмеялся Диммок. — Прости, что? — поднял брови Джон. — Он же несерьёзно? — Ещё как серьёзно, — улыбнулся Лестрейд. — Он поэтому на тусовку перед Рождеством и не пошёл, сказал, что не станет находиться в одном помещении с Холмсом, когда на улице темно. — О Боже… — протянул Уотсон, прикрывая лицо руками. — Я, конечно, подозревал, что с ним что-то не так, но это уже слишком. — Да он просто любит всякие бредовые теории придумывать, — пожал плечами Крис. — Пару лет назад он решил, что в Хогвартсе завёлся оборотень. — Ага, — кивнул Грег, вспоминая то время, — он тогда ещё есть почти перестал, чтобы быть «неаппетитным». — Мда… И как вы только с ним столько времени уживаетесь? — улыбнулся Джон, останавливаясь на развилке. — Да он нормальный парень… обычно, — неуверенно сказал Лестрейд, почёсывая затылок. — А странности… да у кого их нет? — Ну да, — поддакнул Кристиан. — Холмс, вон, по ночам кровь пьёт. Уотсон усмехнулся и, махнув друзьям рукой на прощание, пошёл в свою комнату, размышляя, как отреагирует Шерлок на теорию Андерсона. Может, посмеётся, а может, разозлится — тут не угадать. Джон был уже готов у себя в голове делать ставки, но знакомый смех прервал его мысли. Гэбриэл и Майк спускались по лестнице, шепча что-то друг другу на ухо и безудержно смеясь. — Опа, Джонни! — крикнул Гэбриэл, спрыгивая с последней ступеньки. — Не хочешь понарушать школьные правила? — Да, я всегда мечтал вылететь из школы, — усмехнулся Уотсон. — Есть идеи, по какому поводу? — Завтра после уроков, — шепнул ему Майк. — В нашей комнате. — Что вы собираетесь делать? — спросил Джон удивлённо и заинтересованно. Не то чтобы он хотел нарушать школьные правила, но интересно же, за что друзьям потом влетит от директрисы. — А вот придёшь — увидишь, — подмигнул ему Гэбриэл, почёсывая родинку над бровью. — Увидишь что? — Луиза остановилась рядом с ними с таким видом, будто она только что раскрыла какой-то хитро-мудрый и очень коварный план. — Брекеты Майка! — выкрутился Гэбриэл, а Стэмфорд зажал рот ладонями. — Тебе брекеты поставили? — удивился Джон, смотря на друга. — Нет, — быстро ответил Майк, не отрывая руки от лица. — А ты не заметил? — усмехнулась Луиза. — Все уже давно в курсе. — Все?! — взвыл Майк, поднимая брови. — Ага, — кивнула девушка. — А это был секрет? — Я не хотел, чтобы вы знали, — расстроенно сказал Стэмфорд, опуская руки. — Вы же точно смеяться будете. — Нам вообще-то уже давно не по тринадцать, — деловито сказала Луиза, пожимая плечами. — И, кстати, они тебе идут. Дополняют образ ботаника, так сказать. — Она развернулась на невысоких каблуках и быстро скрылась за поворотом, даже не обернувшись. — Это был комплимент? — нахмурился Майк, а его одноклассники тихо рассмеялись. — Даже не думай смеяться, Уотсон! Тебе только очков не хватает для полного образа книжного червя! — И брекетов, — кивнул Гэбриэл с невинным выражением лица.***
Со странной скоростью преодолевая коридоры, Шерлок направлялся в свою старую комнату в башне Когтеврана. Майкрофт не прекращал вставлять ему палки в колёса, потому даже не подумал о том, чтобы вещи его младшего брата оказались к комнате 221Б в башне Гриффиндора, так что теперь когтевранец был вынужден вернуться в комнату к одноклассникам, чтобы забрать вещи, что не смог перенести в прошлый раз. Светлая комната с высоким потолком встретила его тишиной и прохладным воздухом. Пять пустых кроватей, три из которых были аккуратно заправлены, а две находились в полном беспорядке, стояли недалеко друг от друга, несколько прикроватных тумбочек были забиты всяким хламом, но Шерлок не обращал на это внимания. Его интересовал шкаф, верхняя полка которого с первого курса принадлежала ему. Там он хранил небольшие коробочки со своими экспериментами, и для нового этапа исследования влияния ядов на комнатные растения ему как нужна была одна из них. Он резким движением открыл дверцы шкафа, мимолётным взглядом пробежавшись по одежде одноклассников, и потянулся к верхней полке, но остановился на полпути и вновь посмотрел на вешалки. Несколько школьных мантий висели друг за другом, и мозг Шерлока зацепился за одну из них — самую крайнюю, самую длинную. В этом году здесь жили лишь два человека, и ни одному из них подобная одежда была не по размеру. С первого курса они жили здесь впятером: Шерлок, Себастьян, Раз, Гэри Дженкинс и Джимми Филлимор, которого прошлой весной убили. Гэри и Джимми всегда неплохо относились к Шерлоку, пусть они и не были ему близкими друзьями; парни никогда не называли психом или сумасшедшим, вплоть до одного момента. Шерлок и Джимми серьёзно поссорились из-за какого-то пустяка, и Филлимор впервые обозвал одноклассника психопатом. Холмс тогда не на шутку разозлился, они чуть не подрались, и именно Гэри не дал ситуации выйти из-под контроля. Он не хотел вставать ни на чью сторону, хоть и был лучшим другом Джимми, но в итоге и он отвернулся от Шерлока. Джимми Филлимора нашли мёртвым в раздевалке. Тот случай сочли самоубийством, ведь он сам принял яд, никто тогда даже подумать не мог, что на самом деле это дело рук машиниста. Только Шерлок знал, что в этом деле что-то не так, он рассказал об этом Гэри, а тот лишь обвинил его в смерти друга. Гэри пытался найти улики, доказать всем, что Джимми не совершал самоубийство, что его действительно убили, и у него был единственный подозреваемый — Шерлок. Тогда от их старых приятельских отношений не осталось и следа: Гэри, в виду его психического состояния, забрали из школы, а Шерлок стал использовать искусственные способы стимуляции мозга, и сам оказался на грани исключения. Дверь открылась, и на пороге появился высокий парень с длинными серо-коричневыми волосами и усталым взглядом. Несколько секунд он молча смотрел на Шерлока, замеревшего у шкафа с приподнятыми руками, после чего опустил голову, неловко закусывая губу. — Гэри, — узнал его Холмс, опуская руки и складывая их за спиной. — Шерлок, — кивнул ему парень, переминаясь с ноги на ногу. — Не ожидал тебя здесь увидеть. — Я в последний момент написал леди Смоллвуд, — попытался оправдаться Гэри. — Она сказала, что я могу вернуться в свой класс. — Хорошо, — холодно отозвался Шерлок, вновь потянувшись за коробочкой. — Слушай, я… — Дженкинс замялся, пытаясь подобрать слова. — Я читал тот рассказ… «Этюд в розовых тонах», кажется. — Он вздохнул, сжимая кулаки, и только тогда поднял голову на старого соседа, что уже достал с верхней полки всё, что ему было нужно. — Машинист? — Машинист, — коротко ответил Шерлок, понимая, к чему клонит. — И Джимми тоже… — Да. — Гэри замолчал, и Холмс, внимательно следя за его реакциями, решил пояснить: — Машинист подловил его, когда он вернулся в школу за зонтом. Он использовал маггловское оружие, фальшивое, как оказалось, но понять это было невозможно. Машинист использовал урманов камень, чтобы он не смог защищаться, и, угрожая, сказал выбирать. Его выбор оказался неверным. — А твой? — робко спросил Гэри, смотря на Шерлока с долей сочувствия. — Ты выбрал правильную пилюлю? — Я не знаю, — вздохнул Шерлок. Ему так и не дали проверить те пилюли на наличие яда, так что этот вопрос навсегда останется для него без ответа. — Но ты выбрался, — сжал губы Гэри. — Ты… ты ушёл оттуда. — Ты читал рассказ, ты знаешь, что произошло. — Джон, конечно, не стал писать о том, что это он убил машиниста. Вместо этого, в рассказе было сказано, что неизвестный человек спас Шерлока, а после скрылся, оставшись незамеченным. — Знаешь, — тихо сказал Гэри, вытирая потные ладони о брюки, — я думаю, это был не человек. — Что? — приподнял брови Холмс. — Машиниста убил не человек, — повторил Дженкинс. — Это был призрак Джимми, я уверен. Шерлок нахмурился, не представляя, как Гэри мог до подобного додуматься. — Он спас тебя, и знаешь, что это значит? — Гэри чуть улыбнулся, поднимая на Холмса слегка покрасневшие глаза. — Что он не злится на тебя. Он… он простил всё. И теперь я прошу у тебя прощения. Пожалуйста, Шерлок, прости. Я не мог поверить в то, что произошло, был зол, расстроен, и ты… Вы же тогда поссорились, и я не смог придумать ничего лучше, кроме как обвинить тебя. Это было… Это было очень глупо. — Да, глупо, — кивнул Шерлок, и Гэри закусил губу. Он очень боялся этого разговора, готовился к нему, пока добирался до школы, но вплоть до этого момента он ни разу не видел старого соседа. Но эти дни отсрочки не помогли ему успокоиться: он всё ещё нервничал, боясь реакции Холмса на его слова, и его показное равнодушие лишь сильнее удручало Гэри. — Так ты… ты простишь меня? Пожалуйста, пожалуйста, Шерлок, прости. Я был к тебе несправедлив. — Ты уже выразил свою вину, разве этого недостаточно для удовлетворения твоей потребности в очищении совести? — протараторил Холмс, не имея никакого желания продолжать этот диалог. — Но ты не сказал, что простил меня! — отчаянно воскликнул Гэри. — Это необходимо? — нахмурился Шерлок. — Конечно, — кивнул Дженкинс, смотря на него покрасневшими глазами. — Какой смысл в извинениях, если они не были приняты? — Я должен сказать, что я тебя прощаю? — Если ты действительно прощаешь, то да, — чуть улыбнулся Гэри, вспоминая их старые разговоры, когда он объяснял Холмсу, зачем говорить «спасибо» и «пожалуйста». — Я тебя прощаю, — медленно сказал Шерлок, внимательно следя за изменениями на лице одноклассника. — Теперь мы квиты? — Думаю, да. — Гэри послал ему благодарную улыбку. — Спасибо, Шерлок. Холмс быстро вышел из комнаты, не попрощавшись, но Гэри и не надеялся на что-то подобное. Ему казалось, что было слишком самонадеянно просить его выслушать, но Шерлок принял его извинения, что не могло не показаться Гэри странным. Он вздохнул, смотря на самую крайнюю кровать, на которой раньше спал Холмс — точнее не спал, а просиживал ночи, уткнувшись в книгу — и решил, что это хорошая странность, и Гэри позволил себе скромную надежду, что однажды они вновь смогут спокойно поговорить, не вспоминая старого друга и его жестокое убийство.***
— Ты раскрыл его? — поинтересовался Уотсон, стоило только Шерлоку переступить порог комнаты. — Тебе стоит научиться формулировать более конкретные вопросы, — методично произнёс Холмс, закрывая за собой дверь. — А то тебе не нравится вечно меня поправлять, — усмехнулся гриффиндорец, подходя к соседу. — Где ты был? — спросил он, после чего приподнялся на носках и коротко поцеловал Шерлока в губы. — Мне нужны были новые ингредиенты для эксперимента, — ответил когтевранец, смотря в искрящиеся глаза Джона. — Надеюсь, на этот раз твоё растение не будет рычать. — Джон подошёл к столу, на котором лежала его тетрадь с незаконченной домашкой. — Ты так раскрыл дело того странного парня? — Не стоит моего внимания, — фыркнул когтевранец, оставляя коробочку на подоконнике рядом с цветком, что тут же отклонился от подозрительного ящика. — Ты мог бы брать за это деньги, — пожал плечами Уотсон, — устроить бизнес. — С каких пор ты стал мыслить как предприниматель? — скептически поднял бровь Шерлок, и Джон улыбнулся ему. — Чем займёмся вечером? — вздохнул Холмс, оглядывая комнату. — Не знаю, чем ты займёшься, а у меня в планах домашнее задание. — Ску-у-ука, — протянул Шерлок, подходя к соседу и склоняясь над его плечом, чтобы заглянуть в тетрадь. — Заклинания? — Не смотри на меня так, могу же иногда что-то не понимать, — чуть стыдливо произнёс Джон, опуская взгляд на открытый учебник. — Чтобы полноценно пользоваться заклинаниями, нужно понимать принцип их работы, — учительским тоном сказал Шерлок, указывая на строку в учебнике, и Уотсон вдумчиво перечитал предложение, радуясь, что ему не приходится разбираться со всем в одиночку. Едва ли когтевранца можно было назвать хорошим учителем, но Джону безусловно нравились вечера, подобные этому. Шерлок забирался на стол, постоянно вздыхал, считая, что школьная программа — самая очевидная вещь на свете, но на все вопросы Уотсона отвечал подробно и со скрытым удовольствием. Гриффиндорца не переставало удивлять, как его сосед, совершенно не имея привычки ходить на уроки, может знать предметы настолько хорошо, что в процессе объяснения порой выходил далеко за рамки написанного в учебнике для пятого курса. Когда с домашним заданием было покончено, а растение перестало светиться в темноте, Шерлок предложил сыграть в шахматы, и Джон согласился, о чём уже через несколько минут сильно пожалел. Он не был профессионалом в этой игре, у него не было сложной стратегии, он просто ходил туда, куда было возможно, а Холмс на каждый подобный ход выдавал что-то вроде «два хода, и ты проиграешь». — Я предупреждал, что плохо играю! — воскликнул Уотсон, когда Шерлок с самодовольным выражением лица сбил его фигурку короля. — То, что ты делаешь, нельзя назвать «я плохо играю». — Есть другие варианты, мистер Я-знаю-всё-на-свете? — Джон сложил руки на груди и откинулся на кровать. Они сидели на полу, каждый спиной к своей постели, и от долгого сидения по-турецки начинали затекать ноги. — Ты мог бы сказать: «Я совершенно не имею понятия, как играть» — и это было бы ближе к правде, — с усмешкой ответил Шерлок, выпрямляя ноги. — В следующий раз мы сыграем во что-нибудь другое, — огрызнулся Уотсон, но только для вида. Его ни капли не задели победы и замечания соседа, он и так знал, что в подобных играх он профан. — Например? — заинтересованно спросил Холмс. — В карты. — Скука и простой расчёт, — вздохнул он, поднимаясь. — Ты не успеешь даже посмотреть свои карты, а я уже скажу, как пройдёт наша игра и кто выиграет. — А если без жульничества? — шутливо уточнил Уотсон, залезая на кровать. — Жульничать можно, пока тебя не раскроют, — невинно пожал плечами Шерлок. — Но с твоей внимательностью жульничать можно бесконечно. Усмехнувшись, Джон запустил в него подушку, а сам потянулся к прикроватной тумбочке, чтобы достать оттуда снотворное и бутылку воды. Шерлок проследил за его движением недовольным взглядом и подошёл к его кровати, протягивая пойманную подушку одной рукой. — Тебе не обязательно это делать, — сказал он без тени улыбки на лице. — Ты говоришь это каждый день, — вздохнул Уотсон. — Не наскучило? — Ты всё ещё принимаешь его, — не отреагировал на выпад Шерлок. — Господи, ну всё уже, можешь не беспокоиться. У меня последняя таблетка осталась. — Джон потряс баночкой, исподлобья смотря на соседа. — Сегодня допью, и больше ничего не останется. — И ты не будешь пытаться достать новое лекарство? — иронично спросил Холмс. — Не захочешь ещё раз им воспользоваться? Он говорил это не потому, что хотел поиздеваться, нет. Просто он как никто другой знал, каково это, отказываться от того, что приносит удовольствие. Вспоминать окончание прошлого учебного года было страшно, и он не хотел, чтобы к и без того достаточному количеству ужасов в жизни Джона добавилось нечто подобное. — Захочу, конечно, — вздохнул гриффиндорец. — Но я не буду покупать ещё или просить у мистера Мюррея. — Уверен? — Да, — кивнул Уотсон, смотря на соседа без каких-либо сомнений во взгляде. — Я справлюсь с этим, Шерлок. Подобная уверенность не могла полностью переубедить Холмса, но она хотя бы немного его успокоила. Джон сильнее, он не станет вставать на заведомо тупиковую дорогу, но это не значит, что ему будет просто. — Я разбужу тебя ночью, — сказал Шерлок, возвращаясь к своей кровати. — Даже не думай всю ночь караулить мои кошмары. — Даже не думай меня отговаривать. Они уставились друг на друга упрямыми взглядами, никто не хотел отступать, и они оба это знали, а потому последующий спор превратится в бессмысленное повторение одного и того же. Уотсон не хотел ссориться с Шерлоком, а потому молча выключил свет в комнате и лёг в кровать, запив водой последнюю таблетку. Он ещё до рождественских каникул привык принимать по две, а порой и по три таблетки, и теперь не хотелось ложиться спать, не имея полной уверенности, что кошмары не вернутся. Включив ночник, Шерлок поудобнее строился на кровати, облокотившись на изголовье, и раскрыл в руках толстую книгу в потрёпанной обложке. Пока действие снотворного не наступило, Уотсон поднялся с кровати, но Шерлок, заметив это боковым зрением, даже не повернул голову в сторону. Усевшись на полу, Джон облокотился плечом о матрац и положил голову на подушку рядом с бедром соседа, бездумно смотря в противоположную стену. — Я идиот, — констатировал он, и Шерлок посмотрел на его светлую макушку. — Я знаю. Тихо усмехнувшись, Джон закрыл глаза, чувствуя первые признаки действия снотворного. Веки тяжелели, усталость будто скапливалась в конечностях, утягивая их вниз, через несколько минут он уснёт, но, желательно, не в этой позе. — Я так реагирую не потому, что злюсь на тебя, — вздохнул он, чуть нервно потирая пальцы. — Просто я… Просто мне страшно. Не хочу это признавать, но я боюсь своих кошмаров. Эти воспоминания уже почти год не дают мне нормально спать, понимаешь? Я знаю, что всё то… всё то, что было, уже давно закончилось, но я всё равно верю этим кошмарам, каждый раз ведусь на поводу и возвращаюсь в Дурмстранг. Тогда я ведь не хотел, чтобы всё так обернулось. Я только хотел помочь друзьям, а потом у меня просто не осталось выбора. Шерлок настороженно слушал немного сбивчивые объяснения друга, вспоминая его последний кошмар. Как он лежал, напряжённый, недвижимый, словно мёртвый, и никак не реагировал на его слова и касания. Возможно, сегодня повторится именно этот сон — не смерть его друзей, а смерти по его вине; не страшные ранения других, а его собственная боль. Шерлок не знал, что делать в таком случае, и волнение Джона передалось ему, заставляя сильнее сжать зубы и опустить взгляд. — Ты вот-вот уснёшь, — сказал он соседу, скидывая ноги с постели. — Тебе стоит лечь в кровать. Поднявшись на ноги, он протянул руки гриффиндорцу, и тот без возражений воспользовался предложенной помощью, не видя смысла отказываться — в голове собирался бледно-серый туман, утягивающий мысли в свою пучину. — Пожалуйста, — выдохнул Уотсон, упираясь лбом Шерлоку в плечо, — пожалуйста, разбуди меня. — Ложись спать, Джон, — полушёпотом ответил когтевранец, положив одну ладонь на шею соседа.***
От главного входа в разные стороны расползаются уродливые трещины. Камни падают на землю, обращаясь в пыль. Зелёная молния проносится мимо и бьёт в закрытые двери. Огромная голова василиска вырывается наружу, разрушая древний замок изнутри. Нет ни единого шанса выбраться.***
Джон проснулся с лёгкой дрожью и уставился в потолок. Где-то внутри смешивались странные, противоречивые чувства: с одной стороны, не было того всепоглощающего ужаса, с которым он просыпался раньше. Кошмар будто бы закончился пару часов назад, оставив после себя лишь горькое послевкусие. С другой стороны, не было видно Шерлока, что обычно будил его своими прикосновениями и голосом. Неужели он проснулся сам? Без помощи? Одного поворота головы хватило, чтобы опровергнуть эту мысль: Шерлок сидел у его кровати, расслабленно облокотившись на матрац точно так же, как сам Уотсон сделал вечером. Только одна рука когтевранца лежала на кровати, бережно накрывая вспотевшую ладонь Джона, словно оберегая, защищая от кошмара. Шерлок, почти недвижимый, мирно посапывал, непослушные кудри упали на его высокий лоб, а на лице было выражение кроткого спокойствия, словно он не позволял себе полностью расслабиться даже во сне. Наблюдать за спящим Холмсом — редкая радость, но как бы Джон не хотел насладиться кратким моментом тишины и умиротворения, нельзя было оставлять его так до утра, ведь из-за сна в таком положении весь следующий день каждое его движение будет отдаваться болью не только в мышцах, но и в голове. — Шерлок? — робко позвал когтевранца Уотсон, и тот сонно качнул головой. — Шерлок, проснись. Холмс быстро заморгал, пробуждаясь, и излишне резко выпрямился, отчего мышцы спины и шеи протестующе заныли. — Нельзя спать в такой позе. — Я не спал. — Ну разумеется. Джон улыбнулся, поднимая корпус. Теперь настала его очередь помогать соседу подняться на ноги. Не обращая внимания на слабые протесты, Уотсон уложил Шерлока в его кровать, накрыв толстым одеялом, и не прошло и минуты, как когтевранец вновь уснул, уткнувшись носом в мягкую подушку. Несколько секунд простояв над ним, как заботливый родитель над ребёнком, Джон расположился за столом, открыв почти исписанную тетрадь. Повернувшись так, чтобы свет от одинокой лампы не попадал на Шерлока, он взял перо и обмакнул его в чернила. Тяжело подобрать слова, чтобы передать весь тот ужас, что наполнял его, стоило новому лицу появиться в волшебном шаре, но он не прекращал пытаться. Вряд ли он когда-нибудь опубликует это, но ему хотелось разложить происходящее по полочкам, чтобы, закрывая глаза, не видеть снова уродливую пасть.***
«Есть!» — тихо воскликнула Молли, посмотрев в зеркало. Она давно добивались этого, и вот, наконец! Короткие волосы и пышная чёлка обрамляли лицо, школьная рубашка не собиралась складками, и строгие брюки сидели идеально. Она смотрела на себя с восторгом и радостью — она смогла, она сделала это, у неё получилось. Да, впереди ещё много работы, но уже сейчас она счастливо крутилась у зеркала в заброшенном девчачьем туалете и уже представляла реакцию своих друзей. Друзья, точно. Нужно рассказать им.