***
Оставив Джона у входа в школу наедине с Антеей, Майкрофт, ничего не объяснив, удалился в неизвестном направлении, а его верная помощница повела Уотсона за территорию школы, в Хогсмид. Пару раз попытавшись что-то спросить и получив односложные ответы вроде «тебе всё объяснят», Джон сдался и молча следовал за старшекурсницей, слегка поёживаясь от холода. Зима в самом разгаре, ему стоило бы купить что-то получше старой куртки. Несколько узких улиц, пара людных площадей, портал в камине, снова улицы… Уотсону казалось, что они идут уже целую вечность, но он знал, что спрашивать, куда они идут, бесполезно. Антея оказалась крайне неразговорчивой особой, хотя в начале года она показалась Джону очень даже дружелюбной. — Куда мы пришли? — всё-таки спросил Уотсон, когда они упёрлись в тупик. Выложенная серым кирпичом стена была недосягаемо высока, а поворачивать было некуда: с обеих сторон были такие же серые стены не самых красивых зданий. — На место, — коротко ответила Антея, снимая перчатку с правой руки. Она приложила ладонь к одному из кирпичей и надавила, отчего тот отъехал в глубь стены. Затаив дыхание, Джон наблюдал, как Антея нажимает на кирпичи в непредсказуемой последовательности, а после, когда все нужные детали встали на свои места, вся стена пошатнулась и со скрежетом отъехала в сторону, представляя взору здание, покрашенное в красный и зелёный. Над дверями красовалась гравюра то ли тигра, то ли рыси, а на самих дверях можно было разглядеть двух птиц, воинственно поднявших крылья. — Camera principis, — прошептала Антея, и птицу на правой двери объяло пламя. — Предупреждаю, колдовать здесь невозможно. Двери распахнулись, и девушка повела Джона по затемнённому коридору прямо к гобелену, что закрывал всю стену от чёрно-зелёного пола и до потолка. Слон, на спине которого возвышались три башни, недвижимо стоял, опустив хобот, но, стоило Уотсону протянуть к нему руку, он повернул свою тяжёлую голову. Поведя ушами и медленно моргнув, слон поднял хобот и затрубил так громко, что у Джона заложило уши. — Иди. — Антея толкнула пятикурсника к гобелену. Джон выставил руки вперёд, чтобы не удариться носом о стену, и упал на живот в светлой комнате с высоким потолком, под которым висела несуразного размера люстра. Приподнявшись на локтях, Уотсон потёр подбородок, который обожгло от не самого приятного соприкосновения с полом, и поднял голову. В этой комнате не было окон или дверей, только невысокий столик с одиноко стоящей на нём пепельницей украшал просторное помещение, а по две стороны от него стояли вызывающе красные диванчики, на одном из которых сидел завёрнутый в простыню Шерлок. Джон удивлённо посмотрел на него, и тот только молча пожал плечами. В комнате не было слышно ни звука: ни шума с улицы, ни звонких шагов удаляющейся Антеи. Поднявшись на ноги, Уотсон отряхнул штаны и снял куртку и шапку — здесь было даже теплее, чем в школе, и, проведя всего полминуты в помещении, он почувствовал, что ему становится жарко. Подойдя к дивану, на котором сидел когтевранец, Джон повесил вещи на подлокотник и сел на другой конец дивана, решив, что люди могут не то подумать, если они будут сидеть близко друг к другу. Шерлок скосил на него глаза, а потом посмотрел в сторону, будто не видел ничего странного в сложившейся ситуации. Царившую в комнате тишину нарушать не хотелось, но Джона мучил один навязчивый вопрос, и он, прикусив губу, воровато посмотрел на когтевранца. — На тебе есть штаны? — Нет. — Ясно. Уотсон отвернулся, не совсем представляя, как реагировать на наготу друга, и Шерлок чуть повернул голову в его сторону, ожидая реакции. Почувствовав, что на него смотрят, Уотсон повернулся и, встретившись со взглядом соседа, рассмеялся вместе с ним. Их дружный хохот рассеял напряжённую атмосферу, и Джон, наконец, смог вдохнуть полной грудью. — Мы в старинном магическом здании, а ты без штанов. — Я торопился, — пожал плечами Шерлок, вызвав у гриффиндорца ещё одну волну смеха. — Ну и что происходит? — Холмс глухо рассмеялся, и Джон покачал головой. — Я серьёзно, Шерлок, что? — Я не знаю, — тут же ответил когтевранец, посмотрев на соседа. — Но мне сказали, что это срочно. — И где же мы? — В здании какого-то ордена. Судя по гобелену, открывающему проход, в ордене Cлона. — Мм. Нам покажут слона? — шутливо спросил Джон, и в следующую секунду из стены вышел Майкрофт. — Как видно, да, — протянул Шерлок, и Уотсон подавился смешком, на что глава Гриффиндора только закатил глаза. — Вы хоть иногда вести себя как взрослые люди можете? — с нажимом задал он риторический вопрос и встал напротив ребят, держа в руках аккуратно сложенную стопку школьной формы и деловой чемодан. — Мы на пятом курсе, Майкрофт, — огрызнулся когтевранец. — Официально мы ещё дети. — Ага, — кивнул Джон в сторону соседа. — Он вообще забыл штаны надеть. — Если вы позволите мне перейти к делу, — своим фирменным приторным голосом начал мистер Пингвин, — я бы сказал, что рад, что мой дорогой младший брат, наконец, придумал, как можно использовать свои способности на благо общества. — Шерлок смерил его хмурым взглядом, и старший брат, улыбнувшись, пояснил: — Стал давать консультации. — Я не консультант, — прорычал когтевранец. — Неужели? — расплылся в улыбке Майкрофт. — А как же дело с убитым во дворе школы студентом? — Дело ясное. — Да, прозрачное. — Но… — Джон переводил недоумённый взгляд с одного Холмса на другого. — Тогда пора идти вперёд. — Староста Гриффиндора многозначительно посмотрел на младшего брата, который даже не взглянул на одежду, и с громким вздохом закатил глаза. — Мы в главном здании ордена Слона, в сердце высшего магического сообщества всей Британии, Шерлок Холмс, будь добр, надень брюки. — Зачем? — пожал плечами Шерлок, и Джон беззвучно усмехнулся. — Ради твоего клиента, — терпеливо пояснил Майкрофт. — Я не даю консультации, — прорычал когтевранец, вставая с дивана. — Даже если об этом просит знатный человек? В высшей степени? Сквозь стену прошёл мужчина средних лет с редеющими пшеничными волосами, и Джон поднялся с дивана, чтобы поприветствовать человека, очевидно занимающего высокий пост. На его лице была исключительно вежливая улыбка, подчёркивающая деловой образ, тёмно-синий костюм был идеально выглажен, и на фоне светлой рубашки выделялся галстук в косую чёрно-жёлтую полоску, как у пуффендуйцев. — Майкрофт, — радушно поприветствовал старшего Холмса мужчина. — Твой отец только сегодня утром рассказывал нам о твоих последних успехах. — Надеюсь, без преувеличений, — улыбнулся мистер Пингвин, пожимая мужчине руку. — Рад видеть вас, Гарри. И позвольте сразу извиниться за вид моего младшего брата. — Видимо, результат спешки, — протянул мужчина, для которого вид Шерлока был чуть ли не оскорблением, и повернулся с Джону. — А это, полагаю, юный мистер Уотсон, ранее обучавшийся в Дурмстранге, но перешедший в Хогвартс. — Да, здравствуйте. — Гриффиндорец пожал протянутую руку, приподняв уголки губ. Мужчина производил смешанное впечатление, одаривая их вежливой улыбкой, но по какой-то неведомой причине знающий его имя и историю. — Мой работодатель — фанат ваших рассказов, — сказал мужчина, и Майкрофт приподнял одну бровь. — Ваш работодатель? — уточнил Уотсон, но никаких пояснений не последовало. — Особенно ему понравился последний — «Слепой банкир». — О, спасибо, — улыбнулся Джон, послав Шерлоку самодовольный взгляд. — И мистер Холмс младший. — Мужчина подошёл к когтевранцу, что так и стоял, замотанный в одну лишь простыню. — Мне кажется или вы действительно сильно выросли с нашей последней встречи? — При нашей последней встрече со мной не было невысокого друга, — безразличным тоном отозвался Шерлок, и Джон нахмурился, не успев решить, ему обидеться или усмехнуться. — Майкрофт, я не даю консультации. Всего доброго. Развернувшись к стене, когтевранец намеревался с гордым видом покинуть комнату, но его старшего брата явно не устраивал подобный исход. С невозмутимым видом он наступил на край простыни, и белая ткань за секунду спала с плеч Шерлока — тот успел удержать её, только когда она сползла чуть ниже поясницы. — Речь о деле государственной важности, не будь ребёнком, — сказал Майкрофт, и Шерлок, кипя от злости, прорычал ему в ответ: — Сойди с простыни! — Не то что? — безразличным голосом спросил староста Гриффиндора, и когтевранец скопировал его тон. — Я уйду без неё. — Не возражаю. — Хватит, хватит, мальчики, успокойтесь, — сказал Джон, и Майкрофт послал ему чуть ли не угрожающий взгляд. — Я. Не. Даю. Консультации! — сквозь зубы сказал Шерлок. — Мы позвали тебя сюда не для совета, — вздохнул мистер Пингвин. — У нас для тебя дело. Тебя нанимает высочайшее лицо нашего ордена, так что, ради Мерлина! — Он почти сорвался на крик, но вовремя взял себя в руки и продолжил уже злым шёпотом: — Прошу, оденься! Шерлок излишне медленно и показушно выдохнул сквозь зубы и повернулся к остальным. Майкрофт с невозмутимым видом протянул ему одежду, и когтевранец с таким же видом отпустил края простыни, что тут же соскользнула на пол. Раздражение старосты Гриффиндора достигло своего пика, и он закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, а Гарри и Джон вежливо отвернулись, при этом первый покачал головой, крепко сжимая зубы, а второй еле удерживался, чтобы не рассмеяться. Он бы в жизни так не сделал, но для Шерлока, видимо, вообще никаких границ приличия и культуры не существовало, поэтому подобное выражение неуважения не вызывало у него ни капли смущения. Шерлок не стал надевать мантию, в комнате и без того было тепло, так что он небрежным жестом повесил её на подлокотник диванчика и сел на своё прежнее место, вальяжно закинув ногу на ногу. Джон сел на расстоянии вытянутой руки от него, а Майкрофт и Гарри устроились напротив них. Сквозь стену в комнату вошла Антея, удерживая в руках поднос с четырьмя чашками, чайником, молочником и сахарницей — полным набором для истинно английского чаепития — и, поставив его на столик, удалилась в абсолютной тишине. Устроившись на краю дивана, Майкрофт взял чайник и разлил ароматный напиток по чашкам, оставив немного места для молока. Каждый готовил чай по-разному, и приготовления проходили в тишине, нарушаемой только тихим звоном молочника и ложечек, размешивающих сахар. Гарри, не разбавивший свой чай даже молоком, с приподнятой бровью смотрел, как Шерлок кладёт в небольшую чашку сразу четыре кубика сахара и до краёв наливает молоко, и Майкрофт хотел бы сказать брату что-то по этому поводу, но воздержался от замечаний, чтобы не терять лицо перед другим членом ордена Слона. — Я поведу, — сказал он, решив, что пора переходить к делу, и Гарри кивнул. Они и так потеряли много времени из-за концерта младшего Холмса. — Вот всё моё детство в двух словах, — безразличным тоном заметил Шерлок, и Майкрофт послал ему предупреждающий взгляд. — Не хочешь для начала объяснить, где мы находимся? — В главном штабе ордена Слона, как ты уже догадался, — ответил староста Гриффиндора. — Секретного ордена высших магических слоёв Британии. — Я никогда не слышал о таком ордене, — нахмурился Джон, вызвав у Майкрофта едва заметную улыбку. — Никто не замечает слона в комнате, пока он не затрубит. — У моего работодателя проблемы, — перешёл к делу Гарри, многозначительно посмотрев на Холмса старшего. — Обнаружились некие факты потенциально криминального свойства, — подхватил его староста Гриффиндора. — И в этот трудный час, дорогой брат, мы вспомнили о тебе. — Почему вы обращаетесь ко мне, а не в специальные службы? — спросил Шерлок, внимательно всматриваясь в лицо брата. — У нас дело строго секретное и требует доверия, — пояснил Майкрофт. Он поставил свой чемодан на колени и открыл его. — Что ты знаешь об этой девушке? — спросил он, протягивая несколько фотографий Шерлоку. — Ирэн Адлер, — узнал её когтевранец. — Слизерин, шестой курс. Полагаю, у неё есть компрометирующая информация. — Вы догадливы, мистер Холмс, — вежливо заметил Гарри. — Не трудно было догадаться, — отмахнулся Шерлок. — И о какой информации идёт речь? Майкрофт коротко переглянулся с Гарри, и тот ответил, с особой осторожностью подбирая каждое слово. — Информация о людях, что очень важны для моего работодателя. Вот всё, что я пока готов сказать. — Иначе говоря, ничего, — подытожил Джон, в чьём взгляде в процессе разговора стала проскальзывать насмешка. — В штабе нашего ордена есть колодец памяти, — медленно сказал Майкрофт. — А также шкаф, в котором хранятся запечатанные в колбы воспоминания. — У кого есть доступ к этим воспоминаниям? — перебил брата Шерлок. — Исключительно у членов ордена, посторонние не могут попасть в комнату с колодцем. — Но у Ирэн получилось, — усмехнулся когтевранец. — Несколько воспоминаний были украдены, — вздохнул Гарри, складывая руки на колене. — У нас не заняло много времени выяснение, какая именно информация оказалась в руках мисс Адлер. — Публикация этих воспоминаний в каком-либо виде будет иметь серьёзные последствия и для ордена, и для министерства магии, и для Хогвартса, — заключил Майкрофт. — Вы поможете, мистер Холмс? — спросил Гарри, смотря исключительно на Шерлока. — Как? — Возьмётесь за дело? — Какое дело? — фыркнул когтевранец, потянувшись за мантией. — Заплатите ей, сразу и сполна. — Она ничего не хочет, — с натянутой улыбкой сказал Майкрофт, и Шерлок заинтересованно посмотрел на него. — Она дала это знать. Связалась с нами, сообщила, что воспоминания у неё, и указала, что не намерена использовать их для вымогательства денег или услуг. — Но для чего ей тогда эти воспоминания? — не понял Уотсон. — Для защиты, судя по её словам, но более никакими подробностями мы не располагаем, — пояснил Гарри. — Мощное давление, — протянул Шерлок, и на его губах появилась лёгкая улыбка, — причём на секретный орден. Всё становится довольно забавным, не так ли? Она сейчас в Хогвартсе? — Да, — кивнул Майкрофт, и пятикурсники поднялись с дивана. — Когда же нам ждать вашего ответа, мистер Холмс? — вежливым тоном уточнил Гарри, вставая и расправляя складки пиджака. — Моя сова прилетит к вам через пару дней. — Думаете, к тому моменту будут новости? — засомневался мужчина. — Нет, уже будут воспоминания, — улыбнулся когтевранец. — Надеюсь, вы себя не переоцениваете. Шерлок скрипнул зубами, но не подал вида, как его разозлила подобная фраза. Он знает, на что способен, и знает, что переоценивание, точно так же как и недооценивание, ведёт к проигрышу. — Мне кое-что понадобится, — нарочито беззаботным тоном сказал он, бросив короткий взгляд на Майкрофта. — Всё, что тебе нужно, я… — Всего лишь коробок спичек, — перебил его когтевранец и протянул Гарри раскрытую ладонь. — Или зажигалка, неважно. — Я не курю, — нахмурился тот, убирая руки за спину. — Я знаю, но ваш работодатель курит. Джон уставился на соседа с приоткрытым ртом, Майкрофт поджал губы, а Гарри повернул голову чуть в сторону, не представляя, как реагировать на подобное умозаключение. — Мне нельзя пользоваться магией вне занятий, я не смогу зажечь огонь волшебной палочкой, — пожал плечами Шерлок, не отрывая взгляд от мужчины. — До сих пор нам удавалось скрывать от большинства этот факт, мистер Холмс, — с долей досады в голосе произнёс Гарри, протягивая Шерлоку зажигалку. — Да, но я не большинство, — усмехнулся когтевранец и уверенным шагом направился к стене. — Скромность — его конёк, — вздохнул Уотсон. — Рад был познакомиться. — До скорого! — беззаботно крикнул Шерлок и прошёл сквозь стену, а Джон последовал сразу за ним. — Как ты узнал про курение? — нетерпеливо спросил Уотсон, пока они надевали верхнюю одежду в холле. Пальто когтевранца по указу Майкрофта дожидалось своего хозяина на высокой вешалке у двери, а в карманах лежали кожаные перчатки. — Как всегда, — усмехнулся Шерлок, — улика была у тебя под носом, Джон. Ты видишь, но не наблюдаешь. — О чём ты? — нахмурился Уотсон. — О пепельнице. С торжественной улыбкой Холмс достал из кармана мантии пепельницу и подбросил её так, чтобы та перекрутилась в воздухе и упала ему на ладонь, и Джон искренне рассмеялся, не представляя, когда сосед умудрился её стащить.***
После уроков Джон зашёл в комнату своих друзей, как они и договорились накануне. Гэбриэл и Майк загадочно переглядывались, перетаптываясь на месте от нетерпения, и Уотсона слегка насторожило то, что после того, как он зашёл, они поставили под дверную ручку стул. — Ты не представляешь, что у нас есть! — полушёпотом начал Майк и достал из кармана довольно объёмный флакон со странного вида жидкостью. — Что это? — заинтересованно спросил Уотсон, чуть наклонившись, чтобы лучше разглядеть содержимое. — Это зелье Молли, — заговорщицким тоном ответил Стэмфорд, чуть не прыгая от волнения и радости. — Она давно над ним работала, а теперь дала мне на пробу. — На пробу? — приподнял брови Джон, и в его взгляде проскользнуло опасение. — Она его испытывала только на себе, — встрял в разговор Гэбриэл, забирая у друга зелье. — Сказала, что сработало. — И вы собираетесь опробовать его на себе? — На нас! — усмехнулся Майк. — Не трусь, Уотсон. — Да вы хоть знаете, что оно делает? — с сомнением спросил Джон, уже жалея, что пришёл. — Знаем, — кивнул Гэбриэл с довольной улыбкой. — И что же? — А это секрет, — подмигнул ему Майк, открывая флакон. — Ну что, готов? — Нет! — крикнул Джон, и Гэбриэл приложил палец к губам. — Не ори! Нам нельзя спалиться. — Давай, Джонни, — подначивал его Майк. — Или испугался? — Я не стану пить зелье, не зная, что оно делает, — строго сказал Уотсон, стараясь не показывать, как его задевают вопросы старого друга по типу «Ты что, боишься?» — Не умрёшь, хвост не вырастет, волосы не выпадут! — протараторил Гэбриэл. — Всё, пей! Он взял флакон, сделал несколько глотков и протянул зелье Майку. Тот последовал его примеру, оставляя во флаконе чуть меньше трети содержимого, и Уотсону ничего не оставалось, кроме как залпом допить зелье. Он отбросил опустевшую ёмкость на ближайшую кровать и сморщился от противного вкуса, расползавшегося по языку. Майк закашлялся, и Джон хотел похлопать его по спине, но его рука замерла на середине пути: волосы на голове Майка стали непомерно быстро расти, а сам он будто немного уменьшился в росте. Уотсон с ужасом смотрел на собственную руку, на пальцах которой удлинялись ногти, и почувствовал, как его плеча коснулся не устоявший на ногах Гэбриэл. Джон механически отбросил его руку, прикусив пухлую губу от боли, и почувствовал странное движение в области груди. Тогда со стороны Гэбриэла раздался непривычный, слегка писклявый смех, и Уотсон опустил взгляд вниз, куда его одноклассник упал несколькими секундами ранее. Только вместо друга он увидел красивую девушку с длинными каштановыми волосами, зелёными глазами и очень даже неплохой, по его мнению, фигурой. — Я тебе нравлюсь, Джонни-бой? — игриво спросила девушка, чуть вздёрнув брови. — Или лучше сказать, Джонни-гёрл? Из-за спины Уотсона раздался тихий смешок, и он обернулся, в шоке смотря на невысокую, слегка полную девушку с аккуратным каре и съехавшими на самый кончик носа очками. — Не ожидал такого, да? — усмехнулась она, окидывая Уотсона оценивающим взглядом. — А ты у нас тоже ничего… Джон обернулся к зеркалу, искренне надеясь, что зелье не сработало, но его надеждам не суждено было сбыться. В отражении была миловидная девушка с русыми, длинными волосами, доходящими почти до локтя, и аккуратной несимметричной чёлкой, заправленной за ухо. Светлые рестницы обрамляли синие глаза, а пухлые губы чуть приоткрылись в удивлении, когда Уотсон попытался сказать хоть слово. — Это не… — Здорово, правда? — улыбнулся Гэбриэл, поднимаясь с пола. Стоило ему только выпрямить корпус, пуговицы на его школьной рубашке с треском оторвались от своих мест и со звонким стуком разлетелись по комнате. — Это оборотное зелье? — спросил Уотсон и тут же зажал рот ладонями, не узнав собственный голос. — Не-а, — радостно ответил Майк. — Это зелье Молли. — Ты не обратился другим человеком, — пояснил Гэбриэл, даже не думая о том, чтобы придержать края распахнувшейся рубашки, — ты просто поменял пол. — Прикройся, придурок! — Майк кинул другу подушку, а сам повернулся к зеркалу. — Давайте переоденемся и пойдём. — Пере… — Джон всё никак не мог связать слова в предложение, а потому несколько секунд простоял с приоткрытым ртом. — Во что? Куда? — В женскую форму, конечно, — усмехнулся Гэбриэл, доставая из-под кровати большой мешок. — А потом пойдём к девчонкам. — Скажем, что мы новенькие и хотим познакомиться, — кивнул Майк, заправляя волосы за уши. — Зачем это? — Да брось, Джонни, неужели тебе неинтересно, о чём девчонки шушукаются у нас за спиной? — усмехнулся Гэбриэл. — Тем более, ты развлекался с Сарой, не хочешь узнать, что они о тебе говорят? — Да. То есть, нет, в смысле… — Джон переводил шокированный взгляд с одного друга на другого, не в силах до конца понять их план. — Да они же нас сразу раскроют! — Каким образом? — иронично спросил Майк. — Не знал бы я, что это ты, я бы подумал, что ты хорошенькая. Или тебе неинтересно, что там девчонки про нас говорят? — Тебе же интереснее подслушать разговоры пацанов, да? — поддел друга Гэбриэл. — Я не гей! — Ну тогда хорош упрямиться. Помоги лучше имена придумать. — Имена? — поднял брови Уотсон. — Не можем же мы называть друг друга нашими именами, они мужские, — с важным видом пояснил Майк. — Так что надо подобрать женские. — Ты будешь Джанин! — Гэбриэл указал пальцем в сторону Уотсона, и тот покачал головой. — Ничего хуже не смог придумать? — Майк будет Майей, — не обратил внимания на слова друга Гэбриэл, — а я… — Гэбриэлла! — со смешком предложил Стэмфорд, и Уотсон тихо прыснул, понимая, что у него не получится избежать участия в этом сумасшедшем плане. — Ну уж нет! Мы так спалимся раньше времени. Надо что-то неприметное. — Грейс? — задумался Джон, и Гэбриэл кивнул. — Уже лучше.***
В гостиной Гриффиндора стеснительно топтались три девушки — две в пуффендуйской форме, а одна в форме Слизерина, — проходившие мимо парни посматривали на них с удивлением и интересом, не представляя, откуда девушки из других факультетов взялись в красно-золотой гостиной. Стефан, выходя из своей комнаты, на секунду задержал взгляд на одной из них, самой высокой, с убранными в высокий хвост каштановыми волосами, и девушки тихо захихикали. — Я ему понравилась, — сказала Грейс, рукой скрывая улыбку. — Ну кто бы сомневался, — закатила глаза Джанин, складывая руки на груди. — Может, уже пойдём? — предложила Майя, поправляя очки, которые были ей чуть велики и потому вечно сползали на кончик носа. — Как-то мне не нравятся все эти взгляды… Грейс расправила короткую юбку, не закрывавшую её колени, и бодрым шагом пошла к лестнице, ведущей в комнаты девочек. Наступило время главного испытания: обычно лестница превращалась в горку, если парни пытались по ней подняться, так что девушки испытывали неслабое волнение, вставая на первую ступеньку. — Сработало! — взвизгнула Майя, с восторгом преодолевая сразу несколько ступеней. — Боже, во что мы впутались… — только вздохнула Джанин, замыкая строй. — Мы всего лишь три новенькие студентки, решившие познакомиться с однокурсницами, что в этом такого? — улыбнулась Грейс. — А то, что мы не новенькие, не студентки и уже давно знаем наших однокурсниц, тебя не смущает? — огрызнулась Джанин, выглядя при этом удивительно мило. — Не будь занудой! — Майя подмигнула подруге, останавливаясь перед нужной дверью. — Ну что, девочки, готовы? — А вот это уже перебор, — рассмеялась Грейс и постучала в дверь. — Кто там? — раздался знакомый голос Луизы. — Простите, — высоким голосом сказала Майя, — мы новенькие и хотели познакомиться. Несколько секунд из-за двери доносились неразборчивые шепотки, а после дверь открыла Сара, встречая их милой улыбкой. — Проходите, — сказала она, приглашая девушек внутрь. — Я Сара. — Меня зовут Грейс, это Майя, а слизеринка — Джанин. — Приятно познакомиться, — улыбнулась Майя, с интересом оглядывая комнату. Такая аккуратная, прибранная, совсем непохожая на мальчишечью. На подоконнике стояли два горшочка с ещё не расцветшими бутонами, у изголовий кроватей висели разноцветные плакаты с изображениями бойз-бендов, а над одной из кроватей даже висела негорящая гирлянда с лампочками в виде единорогов. — У вас тут так… миленько. — Я бы сказала, излишне миленько, — вздохнула девушка, сидящая на дальней кровати. — Меня зовут Луиза Мортимер. Пока остальные представлялись и девочки рассаживались по кроватям, Луиза придирчиво осматривала новеньких. Интуиция редко её подводила, и сейчас, когда она смотрела на незнакомых девушек, у неё в голове начинали копошиться пока не сформулированные сомнения. Несмотря на то, что Мортимер была уверена, что видела их впервые, лица казались ей до ужаса знакомыми, что не могло не насторожить. Грейс и Майя беззастенчиво разглядывали окружающую остановку, а Джанин сидела на самом краю постели, опустив взгляд в пол. Саре эта девушка сразу понравилась: такая милая, и скромная, и очень красивая. — Тебе не стоит нас стесняться, — сказала она Джанин, и та подняла на неё удивлённый взгляд. «Очень даже стоит», — пронеслось у неё в голове, но вслух она сказала только: — Да я не стесняюсь, просто… немного устала. Новая школа, люди и всё такое… — Точно, вокруг столько людей, и как понять, с кем подружиться, а с кем нет, непонятно, — вздохнула Майя. — И ладно ещё девочки, — подхватила подругу Грейс, — но с мальчиками как быть? Есть хоть адекватные какие-то? — Ну, у нас в классе есть несколько нормальных парней, — задумалась Сара. — Несколько придурков, — усмехнулась Луиза, и подруга смерила её почти обиженным взглядом. — Но они же неплохие! — запротестовала Сойер. — Ну да, они порой пошлят и ведут себя как идиоты, но всё же… Майя с Грейс переглянулись, явно не ожидая подобных слов. — Только не начинай снова, — вздохнула Луиза. — Совершенно необязательно каждому встречному об этом рассказывать. — Но я же просто предупредить хочу, — протянула Сара и наклонилась к новеньким. — Я встречалась с одним из них. — Ды ты что? — ахнула Грейс, положив руку Майе на плечо. — Ага, с Джоном Уотсоном. Слышали о нём? — Да, он у нас та ещё знаменитость, — иронично сказала Луиза. — Весь мир только о нём и говорит. — Он в начале учебного года из Дурмстранга перевёлся, — пояснила Сара. — Откуда? — спросила Майя, поправляя съехавшие очки. — Из Дурмстранга, — повторила Сойер, — это та военная школа, которая взорвалась в прошлом году. — Взорвалась? — недоверчиво переспросила Джанин. — И как он? — перебила её Грейс. — Ужасно! — прошептала Сара, будто боялась, что этот самый Джон Уотсон может её услышать. — Сама-то себе веришь? — усмехнулась Луиза. — Пока вы встречались, ты только и делала, что говорила о нём. «Ой, какой Джон хороший! Ой, какой Джон умный!» — А чего тогда ужасного-то? — нахмурилась Грейс. — Он меня избил, — со злостью в голосе ответила Сара. — Избил? — неверящим голосом переспросила Джанин. — Да, просто ужасно избил, — иронично протянула Мортимер. — Да он тебя едва коснулся. — Неправда! — Ещё как правда. — Луиза сложила руки на груди, смотря на подругу с лёгкой укоризной. — Он сказал не трогать его, а ты продолжала лезть, вот он руку и оттолкнул. — Да как он мог… — вздохнула Грейс. — Может, он просто не любит, когда его трогают, — пробурчала Джанин, опустив глаза в пол. — У меня был такой стресс тогда, — покачала головой Сара, отмахиваясь от одноклассницы. — Да, у нас сейчас тоже жуткий стресс, — кивнула Майя. — Даже не знаю, как с ним справиться. — Мне в последнее время очень помогает макияж. — Сойер чуть ли не засветилась, и Луиза закатила глаза. — Ты всего неделю этим занимаешься. — А в вашей старой школе можно было краситься? — поинтересовалась Сойер, скорее, у Джанин, чем у всех остальных, но ответила ей Майя. — В смысле краситься? — Ну, наносить макияж, — объяснила Сара. — Красить ресницы, губы. — А-а-а, — протянула Грейс. — Да, у нас все так делали! — И вы тоже? — восторженно спросила Сара. — Нет, — резковато ответила Джанин, но под устремившимися на неё взглядами чуть смутилась. — Ну, в смысле… — Мне кажется, тебе бы пошёл макияж. — Он идёт всем, — поправила подругу Луиза. — Ой, а может, мы с вами накрасимся? — Сара захлопала в ладоши, и новенькие опасливо переглянулись. — Не волнуйтесь, косметика у нас есть, и красить мы умеем! — Эм… — протянула Грейс, не будучи в восторге от этой идеи. — Не думаю, что… — Ну смотри, — Сара в мгновение ока оказалась рядом с ней и взяла её лицо в свои руки, — мы чуть-чуть подведём глаза, подкрасим брови… У тебя тон кожи неровный, мы можем его подправить. Правда, вот эту родинку закрасить никак не получится. — Какую родинку? — насторожилась Луиза, и Сара развернула к ней лицо Грейс. — Ах вы… — Что такое? — удивилась Сойер, увидев грозное выражение лица одноклассницы. — Грейс, значит, да? — иронично спросила Луиза, подходя к новеньким. — Майя, Джанин… Неужели вы не придумали ничего лучше? — О чём ты? — всё не понимала Сара. — Да посмотри ты не неё! Родинка никого не напоминает? Сара несколько секунд непонимающе всматривалась в лицо Грейс, что судорожно придумывала правдоподобную реакцию. В итоге, она чуть улыбнулась, и Сара вскрикнула, узнав эту улыбку. — Да как?.. — Что такое? — продолжала строить дурочку Майя, пока Джанин сгорала от стыда. — Пошли вон! — крикнула Луиза, и псевдослизеринка тут же подскочила с кровати. — Я говорил им, что это плохая идея, — бросила она напоследок и первая смылась из комнаты. Остальные догнали её уже на лестнице. — Я так и знал! Так и знал! — Да у нас почти получилось, — рассмеялась Грейс, похлопывая подругу по плечу, отчего та дёрнулась в сторону. — Если бы не эта тема с косметикой… — А, по-моему, получилось отлично, — заливалась смехом Майя. — Нам, конечно, влетит за это рано или поздно, но это того стоило. — Придурки, — усмехнулась Джанин, сворачивая к своей комнате. — И ты в нашей компании, — подмигнула ей Грейс. Вздохнув, Джанин пошла в свою комнату, не в силах подумать о чём-либо ещё, кроме этого позора.***
Шерлок, во время уроков наткнувшись на библиотекаря, получил нехилый выговор на тему того, что сколько бы книг он не брал, ни одну из них он не возвращал, и библиотекарь потребовал вернуть все семь книг, которые Шерлок взял за этот учебный год. Говорить о том, что, помимо этих семи, он тайком утащил в комнату ещё штук двадцать, он не стал, а потому теперь пытался отыскать среди стопок те самые семь книг, которые от него требовали. Он сидел спиной ко входу, перебирая книги, и вздрогнул от неожиданности, когда дверь открылась. Кроме Джона, в эту комнату мог войти лишь Майкрофт, так что Шерлок не беспокоился, что его может кто-то увидеть. Тем более, гриффиндорцы и так знали, что он здесь живёт, а перед милой наивной миссис Хадсон он без труда сможет оправдаться. Но в комнату вошла невысокая миловидная девушка, и Шерлок, обернувшись, был готов то ли трансгрессировать, то ли закатить скандал, однако, девушка, увидев выражение его лица, звонко рассмеялась таким знакомым смехом, что у Холмса, стоило ему получше приглядеться, не осталось никаких сомнений. — Джон? — Ага, — радостно ответил Уотсон, поправляя неудобную юбку. И как только девушки в них ходят? — Это не костюм. — Нет. Некоторое время Шерлок, нахмурившись, смотрел на Джона, вспоминая всевозможные заклинания и зелья, способные произвести подобный эффект, но в голову ничего не приходило. Гриффиндорец тем временем подошёл к зеркалу и пристально оглядел себя: он был точно таким же, как раньше, только лицо стало чуть более женственным, губы немного увеличились, а волосы отрасли. Но в его чертах, глазах всё равно угадывался прежний Джон Уотсон, и он не переставал удивляться, как девочки могли на это повестись. — Как ты это сделал? — спросил Шерлок, подходя к гриффиндорцу и вставая у него за спиной. — Это зелье, которое придумала Молли, — улыбнулся Уотсон, смотря на соседа через отражение в зеркале. — Гэбриэл и Майк заставили меня его выпить. — Заставили? — не без иронии переспросил когтевранец. — Они не сказали, какой эффект будет, — пожал плечами Джон. — И ты принял зелье, не зная его эффект? — нахмурился Шерлок. — Да я же говорю, они меня заставили. — На слабо взяли? — усмехнулся Холмс, точно зная, что попал в точку. — О, Джон, тебе стоит прекратить вестись на такие очевидные провокации. — Да знаю, знаю, — вздохнул Уотсон. — Но в итоге получилось даже забавно. — Ты так думаешь? — Ага. Девчонки поверили, что мы новенькие студентки, и пустили нас в их комнату. — Это был ваш план? Попасть в комнату девочек? — Шерлок приподнял одну бровь, и Джон в полной мере ощутил всю глупость их поступка. — Не мой, это они хотели подслушать, что девочки о нас говорят, — ответил он, поворачиваясь к соседу. — Это зелье… — задумчиво сказал когтевранец, проводя рукой по длинным волосам Уотсона, отчего у того по спине пробежали мурашки. — Потрясающий эффект. Ты не обратился другим человеком, ты остался самим собой. — И как тебе такая версия Джона Уотсона? — игриво поинтересовался гриффиндорец. — Или лучше сказать, Джанин Уотсон? Шерлок сделал шаг назад и обвёл соседа оценивающим взглядом. — Нет. Изначальная версия мне нравится больше. Девушки… На секунду он замер, а после приблизился к лицу Джона, чтобы внимательно посмотреть ему прямо в глаза. — Вам удалось попасть в женскую комнату? — Ну да, — неуверенно ответил гриффиндорец, не поняв причину резкого изменения настроения соседа. — И лестница не превратилась в горку? — Нет, — покачал головой Джон, удивляясь появившейся на лице Шерлока улыбке. — Гениально! — воскликнул когтевранец, бросаясь к шкафу. — Гениально? — не понял Уотсон. — Что гениально? — Мы пойдём на разведку, — ответил Шерлок, чуть ли не с ногами залезая в шкаф. — И твоя слизеринская форма очень кстати. — На какую ещё разведку? — Дело, которое нам дал Майкрофт, помнишь? — Он достал из шкафа объёмный свёрток и положил его на свою кровать. — Я думал, как мы можем проследить за этой Ирэн Адлер, и теперь у нас есть отличный способ попасть в её комнату, оставшись незамеченными. — Только не говори, что ты тоже выпьешь это зелье, — ошарашенно произнёс Джон. — Достаточно того, что ты девушка, — хмыкнул Шерлок. — Лестница не обернётся горкой, и мы сможем без проблем подняться в её комнату. — Так ты хочешь вот так просто прийти к ней в гости? Привет, меня зовут Шерлок, а это моя подруга Джанин. Мы незнакомы, но не могла бы ты сделать вид, что не видишь, как мы роемся в твоей тумбочке в поиске похищенного у супер-секретного ордена воспоминания? — саркастично сказал Уотсон, скрещивая руки на груди, что оказалось крайне неудобно сделать в новом теле. — Ты меня недооцениваешь. — Холмс адресовал ему снисходительный взгляд и стал раскрывать свёрток. Внутри него лежала аккуратно сложенная яркая мантия, которой, на взгляд Джона, было уже очень много лет. — И это твой план? — нахмурился Уотсон. — Так себе маскировка. — Мои родители подарили мне её на Рождество, — скривился Шерлок, доставая мантию и разглаживая её складки. — Я думал, тебе больше по душе чёрный, — с сомнением в голосе сказал Джон, недоверчиво поглядывая на пёструю ткань. — Можешь восхищаться не очень громко, — усмехнулся когтевранец, накидывая мантию на плечи и заворачиваясь в неё. Глаза Уотсона предсказуемо расширились в немом удивлении, рот приоткрылся, и весь он замер на несколько секунд, не в силах поверить в то, что видел — или не видел — прямо перед собой. — Это же… — Мантия-невидимка, — закончил за него Шерлок. Одна только его голова висела в воздухе, по лицу расползалась улыбка, а в глазах блестело довольство. — Мне идёт? Джон усмехнулся, наконец, придя в себя, и сделал небольшой шаг вперёд, вытягивая руку перед собой. Пальцы коснулись мягкой, шероховатой ткани, и он резко выдохнул, переполненный ребяческим восторгом. Всё ещё несмело, он протянул вторую руку туда, где, по его предположениям, должно было находиться плечо Шерлока. Так странно было ощущать что-то, чего не видишь: перед глазами ничего, только дальняя стена комнаты, а рука лежит на твёрдом плече соседа. — Восхитительно, — выдохнул Джон, беззастенчиво проводя руками по плечам, рукам и торсу друга. — Я и не надеялся когда-либо увидеть её, а она оказалась у тебя! — Увидеть — это не совсем правильно, — улыбнулся ему Шерлок. — Опробуешь? — Боже, да. Элегантным движением сняв мантию с одного плеча, он отставил руку в сторону, предлагая Джону встать рядом с ним, и тот, развернувшись, встал так, чтобы его спина соприкасалась с животом когтевранца. Холмс запахнул мантию, заключая Джона в своеобразный кокон, и тот затаил дыхание, разглядывая комнату сквозь складки тяжёлой ткани. Всё казалось чуть размытым, будто бы нечётким, что-то казалось ближе, что-то — дальше, но он видел всё. Он видел всё вокруг, кроме своего отражения в зеркале. Шерлок, поняв, куда сосед смотрит, поднял мантию и накрыл ей свою голову, полностью прячась под волшебной тканью. — Потрясающе! — не прекращал восхищаться Уотсон. — Просто магия, — пожал плечами Шерлок, хотя и сам был в восторге от подобного подарка. Вот только ему запретили брать мантию в школу, так что главное, чтобы мамочка не узнала, что он ей пользуется. Хотя как она узнает, если не может его увидеть? — Так это и есть твой план? — Джон развернулся в его руках и обнял его за талию, почти утыкаясь лицом ему в плечо. Из-за действия зелья он стал ещё ниже обычного, а потому не достал бы до лица соседа, даже если бы поднялся на носки. — Мы спрячемся под ней и пройдём в комнату? — Только благодаря тому, что ты девушка, — кивнул Шерлок, и Уотсон одновременно и немного разозлился, и слегка улыбнулся. Во-первых, он вообще-то парень, а во-вторых, Холмса можно поставить в неловкое положение. — Так я тебе всё-таки нравлюсь? — спросил Джон, хлопая ресницами. — Тебе нравится Джанин? — Он положил руки Шерлоку на скулы и опустил его голову, отрывая пятки от пола. Когтевранец последовал за его движением, склоняясь ниже, и остановился только у самых губ Уотсон. — Девушки — не моя сфера. — Он резко выпрямился с самодовольной улыбкой, и Джон только усмехнулся, вновь возвращая руки на его талию. — Я уже говорил тебе, помнишь? — Да, — кивнул Гриффиндорец, — такое забудешь.***
План был удивительно прост и незатейлив: пункт один — проникнуть в комнату Ирэн Адлер с помощью женской версии Уотсона и мантии-невидимки, никаких проблем не предвещается; пункт два — исследовать комнату на наличие воспоминаний, в случае успеха забрать находку; пункт три — незаметно уйти (см. пункт один). Открыв дверь комнаты 221Б, ребята осторожно выглянули наружу, чтобы удостовериться, что никого нет, и вышли в гостиную с тяжёлой мантией в руках. Шерлок решил, что миссис Тёрнер не станет открывать проход пустому месту, а потому они должны были дойти до ближайшего укромного уголка и уже там спрятаться под волшебной тканью. Путь до того самого «укромного уголка» прошёл гладко, никто даже не обратил на них внимания, и Джону показалось, что удача на их стороне. Однако, он изменил своё мнение, стоило им спрятаться под мантией. Идти под ней вдвоём, да ещё и так, чтобы ничьи ноги не мелькали у пола, оказалось крайне сложно. — Подожди, подожди, Шерлок! — зашипел Уотсон, прижимаясь спиной к груди друга. — Твои ноги видно. — Если я опущу край ниже, будет видно твои, — прошептал в ответ когтевранец, одной рукой придерживая Джона за талию. — Это всё потому, что ты слишком высокий. — Уотсон завозился, пытаясь натянуть ткань так, чтобы она доставала до пола со всех сторон, но попытка не увенчалась успехом. — И что ты мне предлагаешь сделать? Уменьшиться? — с долей раздражения спросил Шерлок. — Да! — улыбнулся Джон. — Пригнись, и всё будет нормально. Сделав полшага назад, когтевранец согнулся так, что его подбородок лёг на плечо соседа, и тот приглушённо рассмеялся. — Удобно? — спросил он не без иронии, и Шерлок закатил глаза. — Идём, — прошипел он, для удобства обхватив Джона руками поперёк живота. — Чем скорее закончим, тем лучше. Им потребовалось пройти целый коридор, чтобы приспособиться к такому положению. Джон старался делать шаги побольше, под стать Шерлоку, а тот мирился с тем, что сосед ходит медленнее, чем он привык. А, по его мнению, это была большая жертва. Самой сложной частью оказалась лестница, ведущая на нижний этаж, из-за того, что они спускались с разницей в одну ступень, ноги Шерлока снова оказались видны. Но, пока Джон думал, как исправить сложившуюся ситуацию, когтевранец двумя быстрыми шагами обошёл его и оказался на ступень ниже. В таком положении мантия скрывала их обоих во время спуска, и редкие студенты, проходящие мимо, даже не подозревали о том, что на лестнице они не одни. Закончив спуск, они поменялись местами, и когтевранец со вздохом согнулся, вновь устраивая свою голову на плече Уотсона. За первую часть пути его спина успела неслабо затечь, и мышцы, непривыкшие к подобной позе, протестующе ныли. — Шерлок, — прошептал Джон, чуть повернув голову в сторону, когда они остановились у входа в гостиную Слизерина, — мы же не знаем пароль для входа, как мы войдём? И у Молли спросить не получится, она же не должна знать, что мы затеяли. — Нам не нужно знать пароль, чтобы пройти, — поучительным тоном ответил Шерлок. — Молчи и смотри. Когтевранец положил пальцы на подбородок Уотсона и повернул его голову в сторону — к двери как раз подходил парень в слизеринской форме. Он громко и чётко назвал пароль, и дверь распахнулась, пропуская его внутрь. Шерлок подтолкнул Джона вслед за ним, они еле успели войти в холодную гостиную до того, как дверь захлопнулась за их спинами, и Уотсон протяжно выдохнул, готовясь к самому сложному этапу. Однажды им уже пришлось провожать Молли, а потому они знали, как пройти к комнатам девочек. Проходя по ещё одной лестнице, они даже не думали о том, что мантия не полностью скрывает их от чужих глаз — вокруг не было ни души, и волноваться было не о ком. Пока Уотсон отсиживался на последних уроках, Шерлок провёл небольшое исследование и теперь точно знал, в какой комнате живёт Ирэн Адлер. Судя по информации, которой он располагал, её комната была крайней и жила она там лишь с двумя соседками — некими Кейт и Фейт. Все они происходили из более чем обеспеченных семей, и многие слизеринцы порой побаивались перечить им, так что былые соседки съехали без шума, оставив девушек втроём. Дверь с лёгкостью открылась, и ребята замерли на пороге, сомневаясь, точно ли они попали в комнату студенток. Вместо изумрудного, стены были покрашены с кремовый и украшены тёмно-зелёными змеями; три кровати, явно более широкие и удобные, чем стандартные школьные, стояли на небольшом расстоянии друг от друга; помимо письменно стола, в углу находился туалетный столик, подсвеченный несправедливым количеством свечей, и большое зеркало в резной раме украшало свободную стену. У самых дверей стояла пара невысоких пуфиков, на шкафу стояли бесчисленные коробки, а на одной из кровати лежал учебник продвинутого уровня по нумерологии. — Ого, — выдохнул Уотсон, когда Шерлок снял с них мантию-невидимку. — А им неплохо живётся. — Скорее, вычурно, не находишь? — пожал плечами когтевранец и прошёл в глубь комнаты. — Ну, и них богатые родители. Было бы странно, если бы они с детства жили в замке, а потом, приехав в школу, стали бы жить в общих комнатах, как все остальные. — Джон задумчиво почесал висок и, поймав удивлённо-насмешливый взгляд соседа, смутился. — Ну, в смысле, хочется же иметь какое-то личное пространство, и чтобы удобно было, и всё такое… — Личное пространство, да, — хмыкнул Шерлок, начиная осмотр комнаты. В прикроватных тумбочках и шкафу предсказуемо ничего не нашлось, и Холмс стал исследовать туалетный столик на наличие потайных ящиков, пока Джон смотрел под кроватями. Кроме огромного количества обувных коробок там ничего не было, и Уотсон, закашлявшись от пыли, выполз из-под кровати и сел на пол, обводя комнату слегка усталым взглядом. Если Ирэн Адлер хватило ума украсть ценные воспоминания у секретного ордена, то вряд ли бы она оставила их на видном месте. Взгляд зацепился за потолок, и Джон поднялся, придерживая надоевшую юбку. Будь он девчонкой, всегда бы носил брюки. До потолка он бы не дотянулся даже в своём обычном обличье, так что он стал искать что-то, на что можно было бы встать. Небольшой пуфик стоял у двери, и Уотсон решил начать с него. Подойдя к двери, он наклонился, чтобы поднять мягкое сиденье, но замер, услышав из-за двери девичьи голоса. — Шерлок, кто-то идёт! — прошептал он соседу, и тот, парой шагов дойдя до Уотсона, укрыл их обоих невидимой тканью, после чего упёрся спиной в стену и прижал к себе Джона. Ему вновь пришлось наклониться, чтобы мантия скрывала ноги, и, как только он занял необходимое положение, устроив свою голову на плече гриффиндорца, дверь открылась, пропуская в комнату двух девушек. — Не волнуйся, я всё передам, и она напишет ему ответ, — говорила одна из них. У неё были прямые золотистые волосы, спадающие чуть ниже плеч, и спокойное лицо. Она источала уверенность и некую холодность, обращалась к подруге, даже не смотря в её сторону. — И напомни ей, пожалуйста, про интервью, она уже давно обещала мне, — твердила вторая. Чуть пониже ростом, она плелась за подругой, на ходу перелистывая небольшой потрёпанный блокнот. Рыжая чёлка спадала ей на глаза, а пушистые рыжие волосы были заплетены в две короткие косички. Уотсон сразу узнал в ней Китти Райли — главу школьной газеты. — У неё очень плотный график, ты же знаешь, — вздохнула первая девушка, поворачиваясь к Китти на высоких тонких каблуках. — Это всё? — Секундочку… — протянула та, долистывая блокнот до конца. — У меня было ещё что-то, не могу найти… — Раз ты забыла об этом, видимо, это не так уж и важно, — вздохнула блондинка. — Найдёшь меня позже. — Она подошла к подруге и подтолкнула её к двери, развернув за плечи. — Кейт, не забудь… — Да-да, я помню. Китти с тихим шипением вышла из комнаты, и дверь за ней закрылась. Кейт на секунду закрыла глаза, успокаиваясь, после чего подошла к столу. Достав несколько книг и пару тетрадей, она скинула туфли и устроилась за столом, собираясь заняться домашней работой. Шерлок пару раз слегка хлопнул Уотсона по плечу, и тот стал медленно продвигаться к выходу. Услышав, как дверь открылась, девушка обернулась, решив, что пришла её соседка, но в дверном проёме было пусто, так что она лишь вновь закрыла дверь, не подозревая, что прямо перед её носом были два парня из других факультетов.***
— Это самая безумная вещь из всех, которые я когда-либо делал, — улыбнулся Джон, останавливаясь на середине лестницы и прислоняясь головой к стене. Они уже вышли из владений Слизерина, и теперь им предстояло пройти несколько коридоров и пару лестниц до их комнаты. — Ты принял зелье, не зная, как оно действует, — фыркнул Шерлок, подталкивая соседа вперёд, но тот не сдвинулся с места. — Джон. — Мм? — вяло протянул тот, поворачиваясь к Холмсу. — Одну… секунду… Уотсон попытался встать на следующую ступеньку, но пошатнулся. Голова была тяжёлой, перед глазами всё плыло, ноги и руки не слушались, и ему приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы просто держать голову ровно. — Джон? — насторожился Шерлок, крепче обхватывая его поперёк живота. Под его руками тело начало потрясывать, кожа то вздувалась небольшими пузырями, то впадала, будто внутри не было ни мышц, ни органов. Колени Уотсона подогнулись, и он не упал только благодаря когтевранцу, успевшему поддержать его. В голове всё переворачивалось, вдохнуть полной грудью было невозможно, и Джон с силой вцепился в поручень, чтобы не потерять связь с реальностью. Зелье прекращало своё действие: волосы вновь становились короткими, лицо приобретало мальчишечьи черты и тело возвращалось в привычную форму. Мышцы будто простреливало электричеством, и гриффиндорцу нужно было перенести куда-нибудь, например, на стену, хотя бы немного веса, и Шерлок, стоя на одну ступень ниже, крепко держал его, не давая упасть. Когтевранец снова позвал соседа по имени, но тот не отозвался, замерев с закрытыми глазами и тяжело дыша. Превращение настигло их на середине лестницы, вокруг то и дело проходили студенты, и риск того, что их раскроют, возрастал с каждой секундой. Тело постепенно приходило в норму, ноги больше не дрожали, но Джон всё ещё не был уверен, что сможет самостоятельно идти. Конечности наливались свинцовой тяжестью, а в голове всё путалось, мешая нормально думать. Уотсон попробовал перенести весь вес на свои ноги, когда почувствовал, что всё более-менее пришло в норму, но живот, грудь и спину сковало огнём, и он дёрнулся вперёд, уходя от жгучей боли. — Джон. — Шерлок сделал шаг за соседом, намереваясь поддержать его, но его руку грубо откинули в сторону так, что пола мантии резко поднялась, открывая их ноги почти до колена. К счастью, двое парней, проходивших мимо, ничего не заметили, увлёкшись игрой камень-ножницы-бумага. — Джон, что происходит? — Не трогай, — на выдохе ответил Уотсон, повернувшись к соседу лицом. Между ними не было и половины шага, они не могли встать дальше, иначе бы волшебная ткань раскрыла их присутствие, и малейшее их движение могло обернуться ненарочным касанием. — Пожалуйста, просто не трогай. — Твоя гаптофобия вернулась, — заключил Шерлок, убирая руки за спину. — Очевидно, побочный эффект зелья Молли. — Нужно поскорее вернуться в комнату, — вздохнул Уотсон, опираясь на перила. — Быстрее будет идти без мантии. — Нельзя, — предупредительно сказал гриффиндорец, серьёзно смотря на соседа. — Я в женской форме, нельзя, чтобы кто-то увидел меня так. Юбка выше колена и облегающая блузка, туфли, что были явно меньше, чем нужно, и гольфы, скрывающие икры. Девушка, одетая подобным образом, не вызвала бы никаких подозрений со стороны студентов, но вот из-за парня, одетого так, мог начаться нешуточный скандал. Но идти вдвоём под мантией они могли: им бы пришлось вновь прижаться друг к другу, как они делали по пути сюда, и для Джона это стало бы пыткой. Оглянувшись, чтобы проверить, нет ли кого-либо ещё на лестнице, когтевранец ловко вынырнул из-под мантии и встал, прислонившись к стене. — Шерлок? — удивился Уотсон. — Ты как… — Мы не сможем идти под мантией вдвоём, не касаясь друг друга, — прошептал в ответ Холмс. — Иди вперёд в том темпе, в котором шёл сюда, я буду прямо за тобой. — Но ты же меня не видишь! — шипел Джон, на что Шерлок только закатил глаза. — Поэтому и говорю, иди в том темпе, в котором шёл раньше, я буду идти сзади. — Может, лучше я пойду за тобой? — Уотсон топтался на месте, придумывая другие выходы из ситуации. — У меня нет глаз на спине, — с ноткой раздражения отрезал Шерлок. — Когда ты спереди, я вижу, куда иду, я вижу людей, идущих навстречу и могу что-то сделать, чтобы избежать столкновения. Когда ты сзади, я никак не могу контролировать, идёт за мной кто-то впритык или нет. А теперь — иди. Нервно сглотнув, Джон развернулся, собираясь подниматься. Идти было тяжело из-за боли в мышцах и каши в голове, но он и сам понимал, что ему нужно как можно скорее попасть в комнату, где он сможет лечь на кровать и, наконец, немного расслабиться, поэтому старался идти побыстрее. — Я иду, — сказал он через плечо и стал шёпотом считать шаги, чтобы соседу было проще идти за ним. — Левой, правой, левой, правой… Умолкая, когда рядом появлялись люди, он не сбивался с ритма и продолжал идти вперёд по знакомым коридорам. Шерлок шёл сразу за ним, иногда незаметно касаясь прозрачной ткани, чтобы убедиться, что он не отстал. Тихий шёпот Джона едва долетал до его слуха, но его голос помогал не сбиться и был неплохим показателем того, что Уотсону не стало хуже. Только у самого входа в гостиную Гриффиндора Шерлок обогнал соседа, чтобы назвать миссис Тёрнер пароль, не вызвав лишних подозрений. Женщина с картины отсалютовала когтевранцу бокалом красного вина и открыла проход, в который тут же вошёл Джон, а следом за ним — Шерлок. — Холмс, — поприветствовала однокурсника Луиза. — Ты, надеюсь, в этом маскараде не участвовал? — Если хочешь получить от меня ответ, тебе придётся задать более конкретный вопрос, — безразличным тоном отозвался когтевранец, сразу направляясь к комнате 221Б. — Так ты не в курсе? — удивился Стефан. — Гэбриэл, Майк и Джон притворились девочками, чтобы попасть к ним в комнату. — Он кивнул в сторону Луизы, и Шерлок приподнял одну бровь. — Как они это сделали? — спросил он, открывая дверь в комнату достаточно широко, чтобы Уотсон мог пройти. — Не знаю, — пожала плечами Луиза. — Может, спросишь у Джона? — Как только он вернётся. — А где он? — насторожилась девушка. — Как бы они это не сделали, ему уже должно было поплохеть. Гэбриэл и Майк сейчас лежат у себя в комнате, даже встать не могут. — Ага, только смеются, как ненормальные, а потом ноют, что голова раскалывается, — вздохнул Стефан. — Надо найти Джона, — твёрдо сказала Луиза, вставая с дивана, и Стефан поднялся вслед за ней, поправляя отросшую, слегка кудрявую чёлку. — Ты не знаешь, куда он мог пойти? — Куда бы он не пошёл, если бы он почувствовал себя плохо, он бы обратился в медпункт, — ответил Шерлок, заходя в комнату. — Подожди, Холмс! — Девушка подбежала к двери, и когтевранец загородил собой проход. — А ты с нами не пойдёшь? — С чего бы… — Он же твой друг, ты не можешь его вот так бросить, — настаивала девушка. — Я буду дожидаться его здесь, — холодно ответил Шерлок, намереваясь захлопнуть дверь, но Луиза поставила свою ногу у косяка, так что закрыть дверь было невозможно. — У тебя не так много друзей, чтобы вот так ими раскидываться, — сказала она, и в её голосе проскользнули стальные нотки. — Ты живёшь в его комнате, он носится за тобой, словно собачонка, и прикрывает твою спину, когда вы ввязываетесь в какие-то расследования, а сейчас, когда ему очевидно нужна помощь, не хочешь даже попытаться найти его? — Шерлок открыл рот, намереваясь возразить, но Луиза не дала ему вставить и слово. — Послушай меня, Шерлок Холмс, какие бы дела у тебя не были запланированы на этот вечер, сейчас ты забываешь о них, думаешь, куда мог пойти твой друг, и мы идём туда. Ты меня понял? Её тон и поза источали абсолютное спокойствие и непоколебимую уверенность, что оставляла когтевранцу совсем небольшой выбор. Шагнув в сторону, он захлопнул за собой дверь, и Джон, скинув с головы тяжёлую мантию, тихо рассмеялся.