***
Глаза распахнулись и тут же заболели от излишнего яркого света, пока в голове нарастал туман. Тяжёлые облака мешали разобраться, где он и что происходит, взгляд едва фокусировался, а во рту было так сухо, что малейшее движение языка отдавалось жгучей болью. Жуткое ощущение потери контроля над ситуацией заставило сознание проясниться достаточно, чтобы он мог сказать единственное слово, что приходило на ум: — Джон? Уотсон обернулся и поспешил к соседу, но тот даже не собирался просто лежать и ждать, пока кто-нибудь откликнется. — Джон! — более требовательно позвал Шерлок и попытался встать с больничной койки рывком, из-за чего в следующую секунду оказался на полу. — Тшш, Шерлок, — прошептал Уотсон, подбегая к когтевранцу, что резко сел, отчего его голова ещё сильнее закружилась. — Как ты? — спросил Джон, осторожно поддерживая соседа под спину. — Как я здесь оказался? — спросил Холмс, недовольно хмурясь. Почему они в медпункте, если только что были у той… той… — Наверное, ты мало что помнишь, — задумался Джон, прижимая два пальца к запястью соседа. Похоже, пульс немного ускоренный, но это не критично. — Где она? — Шерлок попытался встать, но Уотсон не дал ему подняться. Координация может быть сильно нарушена, он рискует упасть и удариться головой. — Кто она? — Конечно, Джон понял, о ком речь, он лишь хотел проверить, насколько Шерлок пришёл в себя. — Не глупи! — раздражённо сказал Холмс, и гриффиндорец подумал, что сосед почти в норме. — Та девушка! — А, Ирэн Адлер, — протянул Уотсон, удерживая соседа от ещё одной попытки подняться. — Она смылась, и больше её никто не видел. — Надо найти… — Шерлок дёрнулся в сторону, явно намереваясь как можно скорее отправиться на поиски, но его состояние всё ещё не позволяло ему мыслить достаточно ясно, чтобы понимать, где право или лево. — Что? Нет, — твёрдо сказал Джон, приподнимая соседа за под мышки. — Нет, нет, нет, нет, нет. — Подняв Шерлока на ноги, он уложил его на койку, хоть и не очень аккуратно, но и сам Холмс ни капли не облегчал ему задачу своими брыканиями. — Спи. Скоро ты будешь в порядке. — Не могу, — пробормотал когтевранец, поднимая голову от подушки. — Мне нельзя… — Что, спать? — усмехнулся Уотсон. — Здесь, в медпункте. Смысл сказанного дошёл до Джона с небольшим опозданием, и он покачал головой с тихим вздохом. — Ты не в состоянии… — В состоянии! — Шерлок снова сел, чуть при этом покачнувшись, и Уотсон придержал его за плечи и живот. — Тебе стоит… — В комнату, — скомандовал неугомонный когтевранец, свешивая ноги с кровати. — Нет, Шерлок, мы не можем вернуться к Ирэн Адлер, — с нажимом сказал Уотсон. — В комнату, Джон, — повторил Холмс, смотря на соседа так, будто тот был самым большим идиотом на свете. — В нашу комнату. — О, — выдохнул гриффиндорец, прикусив губу. — Тебе правда стоит остаться здесь. — Нет, Джон. — Усилием воли разгоняя туман в голове, Шерлок встал на ноги, не потеряв при этом равновесие, хоть и не без помощи сильных рук Уотсона. — Боже, — вздохнул Джон, всматриваясь в уже менее потерянное лицо соседа, — тебя же не отговорить, верно? — В комнату, — повторил когтевранец, вцепляясь длинными пальцами в плечо Уотсона, и трансгрессировал их обоих ровно в центр комнаты 221Б. — Чёрт, Шерлок! — крикнул гриффиндорец, чуть не поскользнувшись на ровном месте от одной лишь неожиданности. — Ты не можешь вот так трансгрессировать, тем более меня и тем более без предупреждения! — Как видишь, могу, — промычал Холмс, явно намереваясь выпрямиться и встать ровно на своих двоих, но покачнулся, лишь сильнее заваливаясь на соседа. — Был бы ты сейчас в нормальном состоянии, клянусь, ты бы получил в нос, — проворчал Джон, постепенно подтаскивая когтевранца к его кровати. Шерлок ему в этом совершенно не помогал: его разум стремился отправиться на поиски Ирэн, пусть тело едва двигалось, а голова всё ещё кружилась. К счастью, Джон хоть немного думал о здоровье соседа и понимал, что тому действительно стоит отоспаться, а потому продолжал упрямо тащить его к кровати. Только делать это становилось с каждой секундой всё сложнее: тело когтевранца размякало, и почти весь его вес оказался на плечах Уотсона, отчего старая рана напомнила о себе режущей болью. Последние силы Джона ушли на то, чтобы уложить Шерлока на свою кровать, решив, что никого из них особо не волнует, где спать. Осев на пол и облокотившись спиной о кровать, он повернул голову, чтобы посмотреть на успокоенное сном лицо соседа. Тот уснул практически мгновенно, стоило только растрёпанной голове коснуться мягкой подушки, и на губах Уотсона появилась непрошенная усмешка — вот сейчас отоспится, а потом снова будет всю ночь заниматься непонятно чем. Адреналин, поднявшийся в крови с самого начала их не самой удачной операции, поддерживал Джона в бодром состоянии, пока он не оказался в медпункте. Там, оставшись наедине с бессознательным Шерлоком, его стало клонить в сон: руки и ноги казались неправильно тяжёлыми, голова то и дело норовила свалиться набок, да и глаза всё хотелось закрыть, но он держался, прокручивая в голове произошедшее. Как он вышел из комнаты и наткнулся на леди Смоллвуд и мистера Мюррея, что каким-то невообразимым образом умудрялись пребывать на место событий быстрее всех, сразу за ними шествовал Майкрофт, а сзади семенила Китти Райли, рвущаяся узнать что-нибудь интересненькое для следующего выпуска газеты. Как он провёл их в комнату, где прямо у них на глазах Шерлок, запутавшись в собственных ногах, свалился на пол. Как он пытался объяснить, что здесь произошло, и как пришёл профессор Берримор, не поверивший ни единому слову. Как профессора и Майкрофт во главе с директрисой ушли в её кабинет и как он остался с мистером Мюрреем в окружении трёх тел. За невесёлыми рассуждениями Джон и не заметил, как задремал, свесив голову на грудь. Его разбудил настойчивый стук в дверь, за которым последовал неуместно радостный голос Гэбриэла: — Эй, голубки, вы на ужин опоздаете!***
Джон сидел в кресле у камина и посмеивался над очередной перепалкой друзей, Майк и Гэбриэл никак не могли поделить диван, хотя места хватило бы на обоих, Стефан лежал на спинке, едва удерживая равновесие, а Луиза с Сарой от греха подальше кинули подушки на пол и сели на них, облокотившись одна на кресло, а вторая — на диван. — Да подожди ты! — шутливо ворчал Майк, спихивая одноклассника с сидения. — У меня важный вопрос есть, между прочим! — Ну сколько раз повторять, я не выйду за тебя замуж! — смеялся Гэбриэл, изо всех сил упираясь ногами в пол. Но тут Стефан решил вмешаться и помог Майку спихнуть друга с дивана. — Придурок, — шепнул напоследок Стэмфорд. — Есть хоть маленький шанс, что однажды они перестанут вести себя как дети? — с лёгкой улыбкой спросила сама у себя Луиза, и Джон, услышав, покачал головой. — Можешь даже не надеяться. — Хорошо-хорошо! — Гэбриэл поднял руки в сдающемся жесте и сел по-турецки спиной к камину, чтобы видеть сразу всю компанию. — Что у тебя там за важный вопрос? — Как в команду по квиддичу попасть? — спросил Майк, и Стефан сполз со спинки дивана на сиденье. — Решил спортсменом заделаться? — Он подтолкнул друга локтем, и тот покачал головой. — Да нет, я так, из интереса… — Врунишка, — протянул Гэбриэл. — Он точно собрался попасть в нашу команду. Джонни-бой, хватай его! — С чего бы это? — усмехнулся Уотсон, поудобнее разваливаясь в кресле. — Великий игрок в квиддич сейчас выкинет тебя с твоей позиции, и всё, будешь бегать и плакать как девчонка. — Меня уберут с моего места только с одной целью, — самодовольно улыбнулся Джон. — Ну и с какой же? — сощурился Гэбриэл. — Чтобы сделать его ловцом, конечно, — поддержала друга Луиза. — Ну уж нет! — запротестовал Гэбриэл. — Меня с моего места сместит только смерть. — Я приду за тобой сегодня ночью, — подмигнул ему Стефан. — Так ты собрался вступить в команду? — спросила Сара, и Майк заметно смутился. — Ну… Не то чтобы я хочу, просто… — Я, кажется, знаю, в чём дело, — улыбнулась Луиза, и все повернулись к ней. — Это же из-за Молли, да? Она на новогоднем празднике с капитаном пуффендуйской команды танцевала. — С Грегом, точно, — кивнул Джон. — Но ты же уже отомстил ему, разве нет? — Танцевал с какой-то девчонкой из жёлтых, — поддакнула Сара. — Как же её звали… — Это не то! — завопил Майк, и друзья сразу поняли, что это оно самое. — По-хорошему, тебе бы к капитану нашему сходить, — решил сжалиться над другом детства Уотсон. — Но я бы этого делать не стал, — хохотнул Гэбриэл. — А кто у нас капитан вообще? — нахмурился Стэмфорд, и Джон переглянулся с Луизой. — Моран с шестого курса. — Тот ещё придурок, — фыркнул Гэбриэл. — Обещал меня с игры снять, если я буду так много вокруг трибун летать. — Ты чуть нас всех не сбил! — расхохотался Стефан. — Но не сбил же! И вообще, это же для зрелищности. — А так квиддич ну совсем не зрелищный, — усмехнулась Луиза. — Что бы мы только делали без твоих выкрутасов. — Моран… Себастьян, что ли? — нахмурился Майк, и Джон кивнул. — Его же старостой хотят в следующем году сделать, нет? — И в Гриффиндоре настанет диктатура, — торжественно объявил Гэбриэл, расставляя руки в стороны. — Я, кстати, с ним не общался, когда вписывался в команду, — улыбнулся Уотсон. — Так ты ж по блату — через Лайонса, — фыркнул Стефан. — Это не считается. — Ещё как считается. Он же меня проверял сначала. — Ага, а ещё ты сначала вообще на его занятиях не присутствовал, — поддел друга Гэбриэл. — Нашли, чем хвастаться, — вздохнула Луиза, поднимаясь на ноги. — Вы можете сидеть здесь, сколько душе угодно, а я, пожалуй, немного поучусь. Не хватало только вылететь из школы из-за плохих отметок. — У тебя так вся жизнь пройдёт за книжками, — протянул Гэбриэл. — Надо же немного развлекаться! — Но не когда на носу контрольная по трансфигурации. — Девушка похлопала друга по голове, и тот скривился, как бы показывая недовольство, хотя едва сдерживал улыбку. — Мы вообще хотели вместе позаниматься, — напомнила одноклассникам Сара. — А кое-кто обещал нам помочь. — Она смерила Джона поучительным взглядом, а тот лишь слегка поджал губы. — Может, тогда пойдём в библиотеку? — Ага, — с готовностью кивнул Майк, а Гэбриэл растёкся по полу, словно лужица. — Вы реально учиться пойдёте? Такой же вечер хороший был… — А будет ещё лучше. — Луиза пару раз коснулась его бока носком туфли, и парень недовольно заворочался. — Вставай, забыл, что ли, как тут чисто? — Ну ладно-ладно, — пробурчал тот, вставая. — Но вы все мне должны. — За что это? — нахмурился Майк. — За испорченный учёбой вечер. — Мне стоит напоминать тебе, что мы, вообще-то, в школе? — задал риторический вопрос Стефан, поднимаясь с дивана и потягиваясь. — Я вот думаю, может, мне с вами пойти? — Хочешь пройти программу наперёд? — спросил Джон. — Да нет, я там своё поучу, вы — своё. — Почему бы и нет, — пожала плечами Луиза, улыбнувшись другу. — Чем больше людей, тем больше у Гэбриэла поводов для шуток. — Именно! — рассмеялся главный клоун Гриффиндора, вставая между Луизой и Стефаном и закидывая руки им на плечи.***
Щекотно. Не настолько, чтобы брыкаться, но достаточно, чтобы чуть улыбнуться и сморщить нос. Шерлок не сразу открыл глаза, невольно пытаясь отсрочить момент расставания с мягкой подушкой, и услышал короткий приглушённый смешок, после которого щекочущее ощущение на щеке пропало. — Доброе утро. Приоткрыв один глаз, Шерлок посмотрел на лежащего рядом с ним Джона. Тот только проснулся, выглядел сонным, но отчего-то довольным, растрепавшиеся за ночь волосы торчали в разные стороны, на щеке виднелся след от подушки, а в голосе слышалась утренняя хрипотца. — Это утверждение, вопрос или предположение? — промычал в подушку когтевранец, после чего раздался ещё один смешок. — Я хотел спросить, как ты себя чувствуешь, но после такого ответа могу с точностью сказать, что хорошо. — Твои врачебные навыки поражают, — беззлобно вздохнул Шерлок, ёрзая под одеялом. Всё-таки в комнате было довольно прохладно, да и за окном далеко не лето. — Я ещё не врач, — пожал плечами Уотсон. — Но я могу отвести тебя к мистеру Мюррею. Как тебе такая идея, мм? Взгляд когтевранца выражал его отношение к этому предложению лучше любых слов, и Джон, честно сдерживаясь каких-то пять секунд, рассмеялся, получая странное удовольствие от вида заспанного соседа. Подвинувшись чуть ближе, он убрал с его лба кудрявую чёлку и коротко поцеловал горячую от подушки кожу. — Не знаю, как ты, а я собираюсь на завтрак. — Мм. Не забудь, что после этого мы идём к леди Смоллвуд. — Что? — Джон нахмурился, и Шерлок закатил глаза, что было бы заметно, если бы они были открыты. — Ты идёшь на завтрак, там тебя находит Майкрофт, говорит подняться к директрисе, ты в панике бежишь ко мне, и мы вместе идём на допрос, — проговорил Шерлок самым будничным тоном из всех возможных. — Так же всегда бывает. — Нет! — запротестовал Уотсон, и когтевранец всё-таки открыл глаза. — Не бегаю я в панике! Коротко усмехнувшись, Холмс перевернулся на спину и потянулся, вытянув руки над головой, насколько это позволяло изголовье кровати, и Джон, покачав головой, отправился в ванную. Шерлок постарался прислушаться к ощущениям собственного тела, чтобы понять, остались ли какие-то эффекты после вчерашнего, но ничего странного не почувствовал. Даже наоборот — голова была лёгкой, что скорее удивляло, чем радовало. Впрочем, любые мысли касательно вчерашнего вечера были замещены мыслями о том, что произошло этим утром. Мозг моментально произвёл краткий анализ того, где он находится, только выводы остались где-то далеко, а не вышли на передний план, а потому Шерлок не сразу обратил внимание на то, что его кровать стоит в стороне, а сам он лежит на месте Джона. И, судя по тому, как заправлена его постель, они с Уотсоном пролежали вместе всю ночь. Не то чтобы Шерлока это смущало или возмущало, ему было лишь интересно, почему Джон, имея в своём распоряжении свободную кровать, предпочёл лечь вместе с ним, хотя поместиться вдвоём на одном месте было далеко не так удобно, как можно было бы подумать. Пока Уотсон приводил себя в порядок, Шерлок даже не думал вставать. Он лежал на кровати Джона, сложив руки под подбородком, и вспоминал то, что произошло прошлым вечером с момента их попадания в комнату Ирэн Адлер. Холмс не мог не усмехнуться — девушка была умна, а значит, его ждала интересная игра. В этот раз ничьи жизни не стоят на кону — что хорошо с точки зрения морали, но плохо с точки зрения мотивации. Что бы за информация не хранилась в украденных воспоминаниях, не в этом суть. Главное — замок. Всё то, что произошло после того, как Ирэн дезориентировала его заклинанием, было покрыто прозрачно-белой дымкой, и потребовалось приложить усилия, чтобы добраться до этих воспоминаний. В итоге он так погрузился в свои чертоги, что не заметил, как сосед вышел из ванной, как он доставал форму из скрипучего шкафа, стараясь издавать как можно меньше шума, и как он тихо ушёл в столовую, напоследок укрыв когтевранца одеялом до самого подбородка и невольно усмехаясь тому, что впервые за пять лет пошёл на завтрак, не заправив кровать.***
Весь разговор с преподавателями Джона не покидало ощущение, что он один не знает чего-то важного, а потому иногда он совсем переставал понимать, о чём вообще идёт речь. В кабинете директрисы собралась странная компания: помимо его, Шерлока и, разумеется, леди Смоллвуд с Майкрофтом, там были миссис Хадсон, профессор Норбери, профессор Берримор и мистер Мюррей. Джон переживал, что рано или поздно к ним присоединятся профессор Нельсон и профессор Арчер, но леди Смоллвуд сказала, что они покинули школу на время разбирательств, а потому угрозы более не представляют, что не могло полностью его успокоить, но немного напряжения всё-таки сняло. Разговор вёл, по большей части, Шерлок, за что Уотсон был ему благодарен. Ему не хотелось в этом признаваться, но он всё же не до конца понимал, что происходит, да и врать не умел от слова совсем, а потому и наличие у него зажигалки могло всплыть на поверхность. И вот, первый урок почти закончился, а они с Шерлоком только вышли из кабинета после выматывающего разговора, в целом сводившегося к «забудь о ней» от Майкрофта, «ни в коем случае» от Шерлока и причитаниям миссис Хадсон о том, что семья — это главное в жизни человека. — Получается, все они входят в орден? — спросил Джон, пока они шли по пустым коридорам в сторону башни Гриффиндора. — Да, — коротко ответил когтевранец, чьи мысли витали далеко за пределами Хогвартса. Он смог вспомнить почти всё, но чувствовал, что какие-то детали вчерашнего вечера ускользали от его внимания. Хотя бы личность убитого — тот выглядел знакомо, но имя никак не появлялось в сознании. — Ты всё ещё думаешь о ней? — Эта девушка, — задумчиво протянул Шерлок, смотря исключительно вперёд. — Придётся постараться, чтобы найти её. — Майкрофт сказал, что она исчезла и больше её никто не видел, — нахмурился Уотсон, и сосед кивнул. — Они будут её искать, просто не хотят, чтобы мы об этом знали. — Перемещающаяся лестница остановилась прямо перед ними, и Шерлок стал уверенно подниматься по светлым ступеням, а Уотсон следовал за ним уже не так резво, отставая на пару шагов. — А значит, нам остаётся только найти её раньше них. Миссис Тёрнер без лишних вопросов пропустила студентов в гостиную, ни капли не удивившись тому, что они бродят по школе во время урока, и Шерлок пошёл в их комнату, на ходу забирая с дивана оставленный каким-то нерасторопным учеником свежий выпуск школьной газеты. — Что-нибудь интересное? — спросил Джон, захлопнув за собой дверь. — Пожар в Слизерине, — прочитал заголовок Холмс. — Интересует? — Моё имя там всплывает? — Нет. — Значит, ничего интересного, — облегчённо выдохнул Уотсон, устраиваясь на стуле так, чтобы плечом касаться ног Шерлока, что в своей обычной манере в качестве места для сидения выбрал столешницу. — Ты ведь даже не собираешься прислушаться к совету Майкрофта и оставить это дело, верно? — Оставить? — хмыкнул когтевранец, опустив взгляд на макушку друга. — Слишком интересно. Джон поднял голову, заглядывая соседу в глаза, и Шерлоку вдруг захотелось провести рукой по его волосам, узнать, какие они на ощупь, и посмотреть, как будут менять цвет в бликах горящей лампы. Но любопытство было остановлено, и Холмс отвёл взгляд в сторону. Это вообще нормально — вот так взять и потрогать чужие волосы? Он решил, что нет, и отмахнулся от заманчивой мысли. — Всё в порядке? — нахмурился Уотсон, поднимаясь со стула. Неожиданно изменившийся взгляд соседа не мог его не насторожить, и он обошёл стол, чтобы встать ближе к когтевранцу. — Я думаю, — тут же ответил Шерлок, действительно задумавшись, когда это Джон научился угадывать его настроение. — Мне надо собираться на занятия, — сказал гриффиндорец, осторожно касаясь руки соседа. Пальцы соединились с пальцами по всей длине, потом слегка сместились и переплелись, и Уотсон провёл большим пальцем по костяшке Шерлока. — Ещё надо повторить немного перед уроком, по трансфигурации намечается сложная проверочная. — С каких пор трансфигурация считается сложным предметом? — приподнял одну бровь Холмс. — С тех пор, как профессор Норбери решила, что, чем сложнее будут задания, тем быстрее и лучше мы усвоим материал. — В этом есть здравый смысл. — Да как?.. — Джон только покачал головой и посмотрел на Шерлока с плохо скрываемой нежностью во взгляде. — Надеюсь, однажды я всё-таки начну понимать твою логику. Он наклонился, положив одну руку когтевранцу на щёку, и тот сразу же приподнял голову, подставляя губы для поцелуя, поначалу нежного и почти невесомого, но с каждой секундой становящегося всё более уверенным. Осторожно положив свою ладонь поверх пальцев Джона, Шерлок почувствовал, как гриффиндорец коротко улыбнулся, и он чуть отстранился, не зная, была это довольная улыбка или насмешка. Уотсон чуть непонимающе посмотрел на него, но лишь ещё раз улыбнулся, легко и мягко, и волнения когтевранца рассеялись. — Ты очень мило выглядишь, — вдруг выдал Джон, и Шерлок презрительно фыркнул. — Скажешь это кому-нибудь и сразу станешь вторым школьным сумасшедшим. — Первым, — усмехнулся Уотсон. — Потому что других в школе нет. Не дав Холмсу ничего ответить, он крепко обнял его, утыкаясь носом в его волосы. Руки Шерлока легли на его спину, и их лёгкое давление было лучшим чувством на свете. В объятьях когтевранца было тепло, уютно, и покидать их совершенно не хотелось, но он нехотя отстранился, напоследок проведя пальцами по плечу соседа. — На занятия сегодня не пойдёшь? — Нет. — Ладно. Пару секунд они смотрели друг на друга, а после одновременно прыснули. Неожиданный стук раздался в комнате, и они одновременно повернулись к окну, за которым металось из стороны в сторону письмо. Переглянувшись с Уотсоном, Шерлок одним движением спрыгнул со стола и вместе с соседом подошёл к окну. Стоило только приоткрыть его, и в комнату ворвался холодный зимний ветер, прихватив с собой несколько непослушных снежинок, осевших на волосах пятикурсников и растаявших уж через секунду. Молочно-белый конверт с ярко-красной печатью сделал петлю в воздухе и остановился прямо перед лицом Шерлока, открываясь, словно рот: — Доброе утро, Шерлок Холмс. Закрывшись, конверт упал к ногам когтевранца, и тот проследил за ним нахмуренным взглядом. — Самое нерациональное использование кричалки на свете, — вздохнул он, даже не думая поднимать послание. — От кого это? — чуть улыбнулся Уотсон, не сводя с соседа ехидного взгляда. — Предоставляю тебе порассуждать самому. — Шерлок не уловил иронию в словах гриффиндорца и лишь посмотрел на него своим фирменным выражением «ты идиот». — Знаешь, я не такой уж и дурак, — усмехнулся Джон, скрещивая руки на груди. — Интересно, с чего ты это взял. Стук в окно раздался во второй раз, и Уотсон вновь открыл ставни, впуская новое письмо внутрь. — Чувствуешь себя лучше? — ласковым голосом спросила кричалка и упала к своей предшественнице. — Да какого… Стук раздался в третий раз, и Джон боролся с соблазном не открывать окно. Всё-таки на улице буйствовала зима, и с каждым новым посланием в комнате становилось всё холоднее и холоднее. Вот только лёгкая усмешка Шерлока, понявшего ход его мыслей, подействовала как триггер, и Уотсон с излишним мужеством третий раз открыл окно. — Я чувствую себя хорошо, если тебе интересно. — Следующее оставлю на улице, — пробурчал гриффиндорец. — По крайней мере, мы точно знаем, что она жива, — сказал Шерлок, проводя по распластавшимся по полу кричалкам носком туфли. — Интересно. — Интересно? — нахмурился Джон. — Что она задумала, — кивнул когтевранец с азартной улыбкой на губах. — О, она ещё вернётся. Уотсон лишь пожал плечами, не испытывая особой радости от подобной перспективы. Хотя в ней действительно было что-то хорошее: пока мозг Шерлока занят загадкой, у бедного растения на подоконнике есть шанс на выживание.***
Пока Уотсон строил из себя примерного ученика, не нарушающего школьные правила, Шерлок, облачившись в мантию-невидимку, вновь пошёл в комнаты слизеринцев. Слова Майкрофта о том, что Ирэн Адлер исчезла и больше о ней никто ничего не слышал, не давали ему покоя, и он собирался во что бы то ни стало разобраться, куда пропала девушка. Да и обрывки воспоминаний никак не складывались в полную картину: он видел троих мужчин, что спорили в каком-то кабинете, а после одного их них убили. Он не сказал никому, что узнал в двух мужчинах профессора Нельсона и профессора Арчера, для начала он хотел самостоятельно разобраться, что произошло. Личность третьего мужчины, убитого Нельсоном, оставалась для него неизвестной, и Шерлок надеялся, что, вновь оказавшись в месте, где всё случилось, сможет восстановить звук в воспоминаниях. Комната Ирэн Адлер оказалась заперта на ключ, видимо, из-за произошедшего остальных двух девушек переселили в другую комнату. Впрочем, Шерлока это не остановило. Использовать заклинания здесь было рискованно, его могли обнаружить, так что он вытащил из кармана свой набор отмычек и присел возле замка, левой рукой придерживая ткань мантии над дверной ручкой. Одной рукой вскрывать замок было неудобно, но не невозможно — понадобилась лишь пара минут, чтобы повернулся не самый сложный механизм и дверь открылась. Всё выглядело почти так же, как вчера, только вещи девушек были перенесены в другие комнаты, наверняка не такие роскошные, как эта. Закрыв за собой дверь и сбросив мантию-невидимку, Шерлок стал в точности повторять свои вчерашние действия — он помнил всё до малейших деталей, каждое слово, каждый взгляд. Сел на кровать, потом встал, осмотрел комнату, услышал приближающиеся шаги Ирэн и снова сел на кровать. Ему не понадобилось много времени, чтобы повторить весь разговор вплоть до вторжения профессоров. От воспоминания о том, как профессор Нельсон начал считать до трёх, по спине пробежал неприятный холодок, и Шерлок попытался сфокусироваться на другом. Джон ушёл, они с Ирэн остались наедине. Она использовала «Конфундус» и трансгрессировала его к колодцу памяти. Они окунулись в него вместе и наблюдали за убийством со стороны. Отчёт, проваленная миссия, генерал, капитан… От неожиданной догадки Шерлок дёрнулся всем телом, после чего сорвался с места, небрежно накинув на себя мантию-невидимку.***
Во время перемены Джон вернулся в комнату, чтобы взять учебники, а заодно перевести дух. Он был рад, что в их классе собралась такая весёлая и дружная компания, но он был уверен — ещё чуть-чуть, и от их криков у него лопнут барабанные перепонки. Завалившись на кровать, он уставился в потолок, стараясь выбросить из головы вообще все мысли. После насыщенного не самыми приятными событиями дня даже крепкий сон не мог избавить его от шума в голове, но как бы он ни старался, мысли продолжали носиться в голове с неправдоподобной скоростью. Они то возникали в сознании, то пропадали, причём так быстро, что Джон не успевал сосредоточиться ни на одной из них. Вздохнув, он потянулся к своей прикроватной тумбочке, где должны были лежать остатки привезённого из дома печенья. Рука слепо копалась в коробочках, бумажках, пока не наткнулась на холодный металл. Нахмурившись, Уотсон вытащил из тумбочки пистолет, который спрятал там ещё в прошлом полугодии сразу после дела о самоубийствах, оказавшихся серийными убийствами. Нужно было бы выбросить его где-нибудь, но Джон всё боялся, что его найдут и догадаются, что это его. Не то чтобы прятать пистолет в прикроватной тумбочке было хорошей идеей, но пока он не придумал ничего лучше, и оружие оставалось на расстоянии меньше вытянутой руки от его кровати. Уотсон засунул пистолет как можно дальше в тумбочку и захлопнул её, напрочь забыв о печенье. Дверь распахнулась сама собой, и гриффиндорец приподнялся на локтях, не понимая, это сквозняк или магия. Но секундой позже, стоило только двери закрыться, прямо перед ним появился Шерлок, небрежным жестом сбросивший мантию-невидимку. — Успел вляпаться в новые неприятности? — усмехнулся Уотсон, но Шерлок его расположение духа не разделял. — Почему ты не хочешь сказать мне своё второе имя? — спросил он ледяным тоном, и Джон заметно напрягся, садясь на кровати. — Просто… оно мне не нравится, — пожал плечами гриффиндорец. — И это всё? — не поверил его словам Холмс. — Это единственная причина? — Да какая… — Если я попробую угадать твоё второе имя и назову правильное, ты честно скажешь мне об этом, договорились? Напор Шерлока вводил Джона в недоумение, и он чуть поёжился, смотря соседу в глаза. — Хорошо, но у тебя только три попытки. — Хэмиш. Уотсон замер с приоткрытым ртом, и Шерлоку не нужно было другое подтверждение его теории. Прорычав яростное «Проклятье!», он выбежал из комнаты, бросив драгоценную мантию на пол, пока Джон не мог сказать и слова. Поведение соседа уже не просто настораживало, оно пугало, и Уотсон не мог даже себе представить, что творилось в голове его соседа. Чем больше Шерлок понимал, тем больше убеждался, что Майкрофт редкостная сволочь. Мало того, что он отправил их на задание, зная, что они могут попасть под удар (в какой-то степени это было даже неплохо, вот только слетевшие с катушек профессора были далеко не шуточной угрозой), он знал, кого убили в украденном воспоминании, и всё равно чуть не допустил возможность распространения этой информации. Шерлок не верил в совпадения, а потому не сомневался, что убитый профессором Нельсоном человек — отец Джона. Даже если сомнения и были, они быстро отметались в сторону простыми фактами вроде одинакового цвета волос, похожих лиц и хорошо знакомых словечек, которыми волшебники, в большинстве своём, не пользуются. Невозможно было представить, как бы отреагировал Джон на это воспоминание, и потому сама идея рассказать ему об увиденном казалась сумасшествием. Но Шерлока одолевала непонятная ему самому злоба, и желание отомстить Нельсону и Арчеру было почти звериным. Бродив по коридорам запретной секции, Шерлок думал о том, как найти исчезнувшую девушку, но в голове повторялись его же слова, что он не раз говорил Джону — они могут только ждать. Ему нужно было успокоиться, чтобы Джон ничего не заподозрил, и Холмс бродил между книжными шкафами, проводя по полкам одетой в тонкую кожу ладонью. Пыль собиралась на чёрных перчатках, но он не обращал на это внимания. Запутанные коридоры, в которых он так часто прятался раньше, больше не приносили желанного умиротворения, лишь больше давили на нервы воспоминаниями об Эмилии Риколетти. Круто развернувшись, Шерлок пошёл к выходу из запретной секции с мыслью о том, что он давно не навещал пуффендуйцев.***
Вернувшись в свою комнату, он застал Уотсона сидящим за столом в окружении сразу нескольких учебников. Гриффиндорец поднял голову, когда он захлопнул за собой дверь, и чуть сощурился, не зная, в каком состоянии находится Шерлок. — Всё в порядке? — спросил он, внимательно оглядывая соседа с головы до ног. Крови нет — уже хорошо. — Да, — ответил когтевранец спокойным тоном. — А сегодня днём ты… — Я был зол на Майкрофта, — перебил его Шерлок. Впрочем, он сказал правду — давно он так не злился на старшего брата. — О, — протянул Джон, поворачиваясь на стуле. — Ясно. Ты слегка напугал меня, на самом деле, — неловко рассмеялся он, проводя рукой по волосам. — Видимо, распределяющая шляпа поторопилась, отправляя тебя на факультет храбрецов. — А тебя — на факультет умников, — беззлобно огрызнулся Уотсон, расправляя плечи. Он никак не мог расслабиться с того момента, как Шерлок вылетел из комнаты, узнав его второе имя, но благоразумно решил не следовать за ним — когда человек в таком состоянии, лучше всего оставить его в покое. — Неужели? — усмехнулся когтевранец, подходя к столу и склоняясь над плечом соседа. — Ты действительно это не понимаешь? — Отвали. — Джон шутливо толкнул его в плечо. — Зато я первый по зельеваренью. — По-твоему, это должно оправдывать то, что ты уже неделю не вылезаешь из учебников по заклинаниям? — Это наша следующая тема, — вздохнул Уотсон, захлопывая книгу. — На занятии всё объяснят. — Не глупи, ты вполне в состоянии разобраться с этим самостоятельно, — поучительным тоном сказал Шерлок, открывая учебник. — Здесь всё расписано. Что ты не понимаешь? — О чём думал человек, придумавший эту дребедень. — Джон поставил локоть на стол и положил голову на ладонь. — О желаемом результате, — незамедлительно ответил Шерлок, проводя пальцем по строкам. — Чтобы создать заклинание, нужно очень чётко представлять, чего ты хочешь добиться. Не «убить человека», а «нанести множество ран, чтобы он умер от потери крови». — Это заклинание не для убийства, — нахмурился Уотсон, и когтевранец закатил глаза. — Это был пример. — Мог бы придумать что-нибудь менее кровавое, — фыркнул Джон, старательно скрывая тот факт, что после этого примера ему действительно стало понятнее, а Шерлок лишь выдохнул, проводя ладонью по предплечью, где под рукавом рубашки прятались конфискованные у Грега никотиновые пластыри.***
Ещё один вечер, проведённый за уроками и странными экспериментами, закончился небольшим потопом, что был ликвидирован в рекордные сроки. Уотсон, мокрый с головы до ног, с накинутым на плечи полотенцем откровенно смеялся над видом соседа: с волос на прилипшую к телу рубашку падали холодные капли, туфли шлёпали при каждом шаге, а вокруг виновника воцарившегося хаоса валялись книги, пара деревянных ящичков и разбитый горшок, из которого высыпалась пропитанная волшебством земля. — Думаю, на сегодня можем закончить с экспериментами, — усмехнулся Джон, протягивая соседу сухое полотенце. — Вынужден согласиться, — ответил Шерлок, будто в трансе, чем вызвал у гриффиндорца ещё один смешок. — Осталось только убрать здесь всё… — вздохнул Уотсон, оглядываясь по сторонам. — Мы можем придумать что-нибудь поинтереснее, — покачал головой Холмс, и по взмаху его волшебной палочки последствия потопа стали самоустраняться. — Точно! — неожиданно радостно крикнул Джон и достал из тумбочки маленькую цветастую коробочку. — Что это? — нахмурился Шерлок, заканчивая сушить свою одежду. — Это «Уно». — Когтевранец лёгким движением заставил одежду и волосы Уотсона мгновенно высохнуть, и тот, коротко поблагодарив соседа, сел между кроватями по-турецки, доставая из коробочки объёмную стопку карт. — Да брось, ты не можешь не знать, что это, — улыбнулся Джон в ответ на задумчивый взгляд Шерлока. — Вполне очевидно, что это достаточно простая настольная игра, но я никогда не играл в неё. — Холмс сел напротив гриффиндорца, скрестив ноги. — Ты знаешь правила? — Да, они совсем лёгкие, — с готовностью кивнул Уотсон, перемешивая колоду. — Ты можешь положить карту либо такого же цвета, что и предыдущая, либо с таким же числом, либо бонусную. Сейчас, по ходу проще объяснить. Он раздал им по семь карт и положил на центр верхнюю карту из колоды. Весь первый круг он пытался объяснить Шерлоку правила, но тот задавал куда больше вопросов, чем Уотсон рассчитывал, и потому первый круг прилично затянулся. Как оказалось, в правилах игры давались пояснения далеко не ко всем возможным ситуациям, так что они, просидев минут десять над старой помятой бумажкой, решили додумать правила самостоятельно. Второй круг пошёл быстрее. Для человека, впервые игравшего в эту игру, когтевранец выкидывал карты уж слишком быстро, как будто он заранее знал, чем будет ходить Джон. На самом деле, во многих случаях так и было. — Красный, — назвал новый цвет Шерлок, и Уотсон со вздохом потянулся к колоде — у него остались только жёлтые и синие. — Ходи, — кивнул он соседу, и тот с довольной улыбкой положил на стол карту «пропуск хода», за ней — «изменение направления», и закончил картой «изменение цвета». — Зелёный, — сказал он и ещё до того, как Джон потянулся к колоде, выложил ещё одну карту «пропуск хода», а за ней последнюю — зелёную тройку. — Ты не сказал «уно»! — крикнул Уотсон, бросая свои карты поверх образовавшейся за время игры стопки. — А ты не успел заметить это, пока я не положил следующую карту, — самодовольно усмехнулся когтевранец, собирая все карты в одну стопку. — Ещё раунд? — Да, но ты вообще-то нечестно играешь, — хмыкнул Джон. — Неужели? — Ты сделал ход до того, как я вытянул карту из колоды. Может, я бы сразу этой картой сходил. — Не сходил бы. — С чего бы это? — Гриффиндорец скрестил руки на груди и посмотрел на соседа, чуть приподняв брови. — Ты вытянул красную карту, — пожал плечами Шерлок. — Ты не мог этого знать! — Восьмёрку. Когтевранец взглянул на соседа с едва сдерживаемой улыбкой, и тот завалился на бок с тихим полустоном-полувздохом. — Чёртова гадалка. Раздав карты и положив на пол жёлтую семёрку, Шерлок наклонил голову, с немым вопросом во взгляде смотря на Джона, что так и остался лежать на полу. — Удобно? — спросил он, и Уотсон усмехнулся. — Удивительно, но да. — Я видел у Гэвина под кроватью большую настольную игру, — говорил Шерлок, пока Джон выбирал, какую карту выложить. — Гэвина? — Гэвина Лестрейда, — кивнул он, выкидывая сразу две карты. — Его зовут Грег, — рассмеялся Джон, потянувшись за колодой, которую сосед предусмотрительно подвинул поближе к нему, и взял сразу четыре карты. — И что за игра? — Сбоку не было видно название, — покачал головой Шерлок и выложил карту «+2». — Да сколько их у тебя там? — шутливо возмутился Джон, вновь потянувшись за колодой. — Думаю, мы можем позаимствовать у него игру, раз ты не умеешь играть в шахматы. — Я умею играть в шахматы, — фыркнул Уотсон, переворачиваясь на спину. — Джон? — Чего? — Я твои карты вижу. Чертыхнувшись, гриффиндорец всё-таки вернулся в сидячее положение и задумался над следующим ходом. — Что ты вообще делал в комнате Грега? — спросил он, положив карту наверх стопки. — Проходил мимо, — пожал плечами Шерлок, не имея никакого желания рассказывать соседу про никотиновые пластыри. — Проходил мимо и зашёл к ним в гости? — усмехнулся Джон. — Непохоже на тебя. Шерлок послал ему нечитаемый взгляд и сделал ход, даже не взглянув на свои карты. — Бери четыре карты. — Чёрт, опять? — протянул Уотсон. — Ты точно подмешиваешь карты так, чтобы все бонусы были у тебя. — Вздохнув, он вопросительно посмотрел на соседа, и тот, на секунду задумавшись, назвал следующий цвет. — Раз уж ты был в комнате Грега, ты там Андерсона случайно не застал? — Почти, — кивнул Шерлок. — Стоило мне только появиться на пороге, как он выбежал из комнаты, крича что-то про то, что он ещё хочет жить. Джон рассмеялся, представив себе эту картину, и когтевранец увидел все его карты. Впрочем, ему это и не нужно было — он и так уже знал, как закончится игра. — С каких пор ты интересуешься Андерсоном? — спросил он, ехидно приподняв одну бровь. — Да просто любопытно было, как он на тебя отреагирует, — пожал плечами Уотсон. — Ты что-то знаешь, — протянул Шерлок, прищуриваясь. — Ага, — рассмеялся Джон. — В общем, он же любит всякие теории придумывать, про оборотня в Хогвартсе и тому подобное. Ну и он решил, что ты вампир. — Вампир? — Испепеляешься на Солнце, пьёшь кровь по ночам, и всё такое. — Даже интересно, откуда у него появилась такая мысль, — усмехнулся Холмс. — Ну, смотри, — с хитрой улыбкой начал Уотсон, — у тебя бледная кожа, ты не появляешься днём на занятиях, на глаза им попадаешься только вечером. Вот тебе и доказательства. — Доказательства, что я вампир? По-моему, этого маловато для подобных предположений. — Андерсону хватило… — Вот если бы я избегал Солнечных лучей, принюхивался… — Подожди-подожди, — замахал руками Джон. — Ты же не собираешься?.. — Не собираюсь что? — ехидно спросил Шерлок. — Притворятся вампиром перед Андерсоном? — несмело закончил свою мысль Уотсон. — Почему бы и нет, — пожал плечами когтевранец и, пересёкшись с соседом взглядом, глухо рассмеялся. — Интересно посмотреть, как он станет себя вести, когда получит подтверждение своей теории. — Это ужасный план, — сквозь смех говорил Джон. — Ты со мной? — Естественно! В окно постучалась новая кричалка, и ребята подняли головы. Никто из них не хотел вставать, чтобы открыть ставни, а потому кричалка, какое-то время полетав у окна, скрылась из вида. Какое-то время ребята прислушивались, не начнёт ли послание вновь стучаться в окно, но ничего не происходило. Создавалось ощущение, что очередное сообщение просто улетело, так и не исполнив свой долг, но такое было невозможно, а потому они продолжали ждать, настороженно прислушиваясь к любым звукам. Наконец, кричалка появилась в комнате: она пролетела через щель между полом и дверью, после чего тут же устремилась к Шерлоку. Молочно-белый конверт с красной печатью остановился прямо у носа когтевранца, заставив того чуть отогнуться назад. — Как насчёт ужина? Знаю, ты не любишь ходить в столовую. — Откуда у неё только сколько кричалок, — недовольно пробубнил Уотсон. — Важнее, зачем она их присылает, — задумчиво сказал Шерлок, поднимая упавший перед ним конверт. — Она пригласила тебя на ужин, — нахмурился гриффиндорец. — Может, она хочет, чтобы ты нашёл её? — Не глупи, Джон. Здесь нет ни адреса, ни места встречи, я даже не могу отправить ей ответное послание, так как не знаю, где она. И она знает об этом. — Тогда какой смысл ей делать всё это? — не понимал Уотсон. — У этого должна быть какая-то цель, — протянул Шерлок, прокручивая закрывшуюся кричалку в пальцах. — По крайней мере, до тех пор, пока эти кричалки приходят, мы точно знаем, что она жива. — Думаешь, это единственная причина, по которой Ирэн Адлер это делает? — Эта девушка. — Когтевранец несколько секунд молча смотрел на конверт, и Джон поджал губы, наблюдая за ним. Кричалка полетела на пол, и оба парня проследили за ней глазами. Уотсон думал, как долго ещё будут приходить эти послания и как они будут искать Ирэн Адлер, а Шерлок боролся с желанием закричать от разрастающейся внутри ярости из-за воспоминания, что он увидел в колодце памяти. Хотелось подскочить и броситься непонятно куда, лишь бы не сидеть на месте, но он знал, что ничего не добьётся таким образом, да и нельзя давать Джону лишние поводы для подозрений. Одинокая карта легка поверх стопки, и Шерлок вернул на лицо беспристрастное выражение. — Уно. Джон взглянул на свои карты, уже понимая, что он не выиграет и этот раунд. Он положил свою карту, Шерлок — свою, и игра закончилась очередной победой когтевранца. — Давай ещё раунд, — вздохнул Уотсон, твёрдо намереваясь победить. Хотя бы один раз. Они начали игру в тишине, молча скидывали карты, брали новые, но едва ощутимое напряжение развеял гриффиндорец, искренне рассмеявшись, когда на лице соседа появилось удивление, стоило ему подкинуть сразу две карты «+2». — Кто-то берёт четыре карты, кто-то берёт четыре карты, — радостно напевал Джон, покачиваясь из стороны в сторону, пока Шерлок тянулся к колоде. Гриффиндорец так радовался простому бонусу, что Холмсу стало интересно, как же он будет ликовать, если выиграет. Вот только поддаваться он не собирался, а потому подобный эксперимент решил оставить на потом. Прокрутив в голове несколько вариантов развития событий, он положил свою карту, уже зная, какой ход сделает Джон, как он потом ответит и как игра закончится. — Да ладно! — воскликнул Уотсон, с силой бросая все свои оставшиеся карты поверх образовавшейся кучи, когда когтевранец остался с пустыми руками. — Ты же жульничаешь! — Ни в коем случае, — покачал головой Шерлок, довольный очередной победой. — Нет, ты точно что-то сделал, потому что я не знаю, как ещё можно выиграть, имея на руках всего один бонус, и тот — пропуск хода! — Простая математика, — пожал плечами когтевранец, расслабленно откидываясь на кровать. — Математика? — вопросительно поднял брови Джон. — Я составляю в голове матрицу со значениями карт и их цветом, — пояснил Шерлок, прислоняя указательный палец к виску. — И вычёркиваю те карты, что уже использовались. — И всё? — иронично переспросил Уотсон, но когтевранец иронию не уловил. — Джон, никогда не играй в покер. — Что, прости? — У тебя на лице написано, какие у тебя на руках карты, — улыбнулся Холмс. — Твоя реакция на мои ходы и на карты, которые ты брал из колоды, слишком очевидно выдавала положение вещей. — Да это же чёртово «Уно»! — вздохнул Джон. — Здесь не нужно ничего просчитывать, высчитывать и что-то в этом роде. Просто кладёшь ту карту, которая подходит по цвету или номеру, — и всё. А ты даже тут умудрился какую-то схему придумать. — Просто выкладывать карты слишком скучно. — Шерлок пожал плечами, со смешинкой наблюдая за возмущающимся другом. — Жульничать куда интереснее. — Так ты всё-таки жульничал? — Дважды поверх твоей шестёрки клал девятку, — коротко рассмеялся Холмс. — Джон, тебе стоит быть внимательнее в подобных вопросах. — Ты не… — Уотсон стал перерывать колоду, пытаясь найти доказательство обмана, и, когда это доказательство всплыло, подбросил карты в воздух, чтобы они рассыпались на подобие листопада. — Придурок. Джон давно знал — точнее, предполагал, — что Шерлок любит настольные игры. Когда-то он искал свой учебник, и в стопке книг у второй кровати нашёл толстый справочник по шахматам. Вот только после нескольких игр с когтевранцем Джон сдался и решил попробовать сыграть с ним во что-нибудь другое, но у него больше ничего не было. А Луиза, когда прошлым вечером они сидели в библиотеке и не очень старательно делали вид, что учатся, как раз упомянула, как они с девочками ночью играли в «Уно», и Джон, немедля, одолжил у неё колоду. — Надо найти игру, в которой нельзя вот так просчитывать, — сказал гриффиндорец, зевая. — Чтобы мы на равных были. — В любой игре можно посчитать карты, — усмехнулся Шерлок. — А если взять игру без карт? — задумался Уотсон, вновь переходя в сидячее положение. — Правда, я немного таких знаю. — Можем сыграть в шахматы, — пожал плечами когтевранец. — Ты сам говорил, я не умею в них играть. — Я тебя научу. — Ну уж нет, — рассмеялся Джон, покачивая головой из стороны в сторону. — Ты и так меня идиотом называешь, а так вообще из комнаты выгонишь. — Ты не такой идиот, чтобы не разобраться в шахматах. — Это вообще-то одна из самых сложных игр! — Потому что люди идиоты. — Ты всегда можешь придумать свою игру, — предложил Уотсон, вставая и потягиваясь. — Ты же всё равно спать не собираешься, да? Вот подумай об этом ночью, а я пошёл спать. — Если в одной игре использовать три колоды с разными символами и неповторяющимися значениями, это заметно усложнит подсчёт, — начал размышлять вслух Шерлок, и Джон коротко рассмеялся, уже представляя, какое безумное количество правил будет в этой игре. Пока Уотсон готовился ко сну, расправлял кровать, а заодно наводил хоть какой-то порядок в комнате, запихивая все вещи в ближайшие ящики, когтевранец так и сидел на полу в окружении разноцветных карт, сложив руки под подбородком и закрыв глаза. Он покинул свои чертоги, только когда Джон выключил свет в комнате, оставив только лампы на тумбочках. — Почему ты лёг на свою кровать? — спросил Шерлок, и у Уотсона на лице отразилось абсолютное непонимание, смешанное со смешком. — Что, прости? — Вчера ты уложил меня на свою кровать, полагаю, потому, что было затруднительно дотащить меня до моей, учитывая твоё больное плечо. Но позже, когда перед тобой встал выбор, лечь на свою кровать, явно не рассчитанную на двоих, или занять мою, ты предпочёл остаться со мной. Почему? Шерлок проговорил всё это, чуть прищурив глаза, как делал всегда, когда перед ним был сложный вопрос, и Джон усмехнулся, пытаясь подобрать слова. — Да просто… Я уложил тебя на свою кровать, да, но это же значит, что я могу занять твою? В смысле, это же твоя кровать, и без твоего разрешения её трогать было бы… неправильно? — Это вопрос или утверждение? — Утверждение, — неуверенно ответил Уотсон, и Шерлок приподнял одну брось. — Никто не любит, когда их вещи трогают без спроса, вот я и подумал, что… Ну, что будет неправильно, вот. Подожди, — Джон нахмурился, неловко поведя плечами, и когтевранец наклонил голову набок, ожидая продолжения, — тебе это было неприятно? — Что? — нахмурился Шерлок. — Что я лёг с тобой. Я тебе помешал или?.. — Нет, — резко ответил когтевранец, в который раз удивляясь, какие финты могут выкручивать мысли его соседа. — Нет, ты не помешал. Джон неуверенно кивнул, смотря Шерлоку в глаза, пока тот не отвернулся. — Всё хорошо? — осторожно спросил гриффиндорец, и Холмс вопросительно поднял голову. — Ты сегодня весь день выглядишь каким-то напряжённым. — Видимо, остаточный эффект заклинания Ирэн Адлер, — быстро придумал оправдание Шерлок, мысленно делая пометку в следующий раз взять у Лестрейда больше пластырей. — Уверен? — засомневался Уотсон, и когтевранец поднялся на ноги. — Более чем. Утром всё будет в порядке. В голове вспышкой проносилась зелёная молния, попадая в спину светловолосого капитана. Как бы Шерлок не пытался отвлечься, украденное воспоминание раз за разом возникало в голове против его желания, и он понимал, что не избавится от него, пока не удостоверится, что Нельсон и Арчер получили по заслугам. Знал бы Майкрофт, посмеялся бы. — Как скажешь, — вздохнул Джон, запихивая недоверие куда подальше. — Но, если что-то будет тебя тревожить, ты же расскажешь мне, правда? Шерлок поднялся на ноги, и Джон подошёл к нему, заглядывая в глаза с мягкой улыбкой. — Что бы тебя не беспокоило, я смогу помочь, — говорил он, проводя кончиками пальцев по буйным кудрям когтевранца, и Холмс сделал то же самое — положил ладонь на затылок друга, пропуская короткие светлые волосы между пальцами. — Или хотя бы попытаюсь, — добавил он с лёгким смешком. — Я знаю, Джон, — тихо ответил когтевранец, чувствуя себя отвратительно от того, что не мог рассказать, о чём не перестаёт думать ни на минуту. Уотсон приподнялся на носках, прикрывая глаза, и Шерлок наклонил голову, чувствуя частичное облегчение от того, что Джон не стал расспрашивать его. Нежное прикосновение губ приносило спокойствие, и когтевранец подался немного вперёд, сильнее прижимаясь к соседу. Оставив одну руку в светлых волосах, второй он обнял Уотсон поперёк спины, и тот закинул руку ему на плечо, обнимая крепче и проводя короткими ногтями по чувствительной коже шеи. — Спокойной ночи, Шерлок. — Спокойной ночи, Джон. Смотря на то, как губы Уотсона расползаются в кроткой улыбке от пары простых слов, Шерлок понимал, что готов повторять их постоянно, независимо от времени суток, лишь бы Джон всегда выглядел таким счастливым.