История, в которой школьники расследуют мистическое дело

Во время выходных студенты Хогвартса делились на две группы. Участники первой занимались всем чем угодно, кроме учёбы. Так, например, Гэбриэл и Майк взяли мётлы и пошли на поле готовить Стэмфорда к вступительному испытанию, чтобы тот мог попасть в Гриффиндорскую команду по квиддичу. Вторая же группа занималась той самой учёбой, которой так сторонились остальные. Кто-то занимался в своей комнате, кто-то искал свободный кабинет, где бы его никто не стал беспокоить, а кто-то, например, Грег, вместе с друзьями шёл в библиотеку — обитель тишины и, по определению, идеальное место для учёбы. Хотя, конечно, с его компанией ни о какой тишине не могло идти и речи. — Может, уже слезешь со стола? — Даже не подумаю. — Это неприлично. — А сидеть на коленях своего бойфренда посреди библиотеки — это прилично? — Захлопнись! — Давайте вернёмся к трансфигурации, а? — Пфф, да кому она нужна? — А мы здесь зачем, по-твоему, собрались? Лестрейд уже успел пожалеть о том, что вообще предложил пойти вместе позаниматься уроками, потому что в итоге учёбой они не занимались вовсе. Диммок, естественно, развалился на столе, проигнорировав замечание библиотекаря, Андерсон с Донован разводили семейную драму по поводу и без, и только Айджей, сидя рядом с Грегом, что-то писал в своей тетради, то и дело поднимая хмурый взгляд на учебник. — Разобрался? — робко спросил Лестрейд, и одноклассник неоднозначно покачал головой. — Почти. Один момент остался. Айджей пустился в объяснения своей проблемы, а Грег только вздохнул. Вот уж чего он не знал, так это о чём парень вообще говорит, а тот ещё и ожидал от него ответа на все вопросы. Хотя у кого ещё ему спрашивать? У Диммока с Андерсоном? — Понимаешь? — с робким сомнением в голосе уточнил Айджей, и Грег машинально кивнул, но в следующую же секунду помотал головой, увидев озарившийся надеждой взгляд одноклассника. — Эй, Салли, ты не подскажешь? Девушка обернулась к ним, вызвав недовольное ворчание у Андерсона, и вопросительно подняла брови. — Вот, смотри. — Айджей пододвинул к ней учебник и пальцем указал нужную строчку. — Как мы здесь меняем консистенцию? У меня такое ощущение, что здесь просто абзац пропущен, совсем не пониманию, как из одного получается второе. — Он скромно улыбнулся и пожал плечами, смотря на Донован чуть виноватым взглядом. — Можешь не тратить время, они это ещё не проходили, — раздался серьёзный, уверенный голос, в котором всё же проскользнула насмешка, а сразу за ним последовало неразборчивое тихое ворчание. — Какие лю-ю-юди, — пропел Диммок, закидывая одну ногу на другую и доставая из кармана жвачку. — И что же привело господ в нашу тихую обитель? — Если бы тихую, — вздохнул Лестрейд, вставая из-за стола и вытягивая руки над головой в попытке размять затёкшую спину. — Привет. — Привет, — улыбнулся в ответ Уотсон, а Шерлок только закатил глаза. — Занимаетесь? — Делаем вид, — кивнул пуффендуец, и Джон понимающе хмыкнул. — Холмс, — привлёк к себе внимание Айджей. — Не ожидал тебя увидеть. Шерлок не ответил, только обвёл старосту Пуффендуя изучающим взглядом, делая какие-то одному ему известные выводы. Он не забыл о пристрастии старосты Пуффендуя к неоднозначным формулировкам, но пока более ничего подозрительного в этом простоватом парне не было. За не имением улик — да и преступления — Шерлок решил не концентрировать внимание на этом и повернулся к Лестрейду. — Ты искал меня вчера. — Ну, да, — неуверенно протянул Грег, проводя рукой по волосам. Когтевранец приподнял одну бровь, безмолвно приказывая продолжать, и пуффендуец вздохнул. — Там младшеклассница какая-то кошку потеряла, просила найти. — И ты решил предложить мне расследовать дело о пропаже кошки? — Тон Шерлока вдруг стал очень жёстким, и Лестрейд дал себе мысленную пощёчину за вчерашнюю глупость. — Ну, я подумал, что у тебя сейчас дел нет, поэтому тебе может быть скучно, а когда тебе скучно, ты, в общем… Ты понимаешь. Ну и вот, — почти шёпотом закончил он, поглядывая на Уотсона, который уже морально готовился к разносу, что Шерлок устроит, когда они вернутся в комнату. Пауза длилась не так долго, но для Грега она тянулась как сама бесконечность. Сам знал, что идиот, но вчера почему-то об этом не подумал, да и девочка уж больно горько плакала, вот он и пошёл к старому приятелю. Другом он Холмса всё-таки не решался называть, хотя они знали друг друга с младших классов. Просто понятие «дружба» не могло логично вписаться в предложение с фамилией «Холмс», пусть перед ним и стояло буквальное доказательство обратного в лице Джона-мой-друг-местный-сумасшедший-и-мне-это-нравится-Уотсона. — Когда обнаружили пропажу? — вдруг спросил Шерлок с хитрой ухмылкой, и несколько пар глаз одновременно уставились на него с выражением настороженности, граничащей с ужасом. — Что? — решил на всякий случай переспросить Лестрейд. — Когда, кто и где обнаружил пропажу кошки? — необычно терпеливо повторил когтевранец, и Джону на секунду показалось, что ему всё это снится. — Шерлок, ты… — Мне повторить вопрос в третий раз? Грег обернулся, надеясь найти у одноклассников ответы на свои не озвученные вопросы или хотя бы поддержку, но у тех на лицах было лишь то же изумление, что и у него. Джон, чуть нахмурившись, переводил взгляд с Шерлока на пуффендуйскую компанию и обратно, пытаясь вникнуть в ситуацию, но выходило у него это очень плохо. Порой ему действительно казалось, что уже давно стоило бы отбросить надежду на то, чтобы однажды понять Холмса, но он не сдавался, оправдывая тщетные попытки тем, что упрямство наверняка включено в список выделяющихся черт характера всех гриффиндорцев. — Я могу отвести тебя на… место преступления?.. — полупредложил-полуспросил Лестрейд, не совсем уверенный, что правильно понял Шерлока. — Да, это было бы очень кстати, — безразличным тоном ответил тот, разворачиваясь на каблуках. — Х-хорошо, — замялся Грег, начиная собирать свои вещи. — Я с вами, — весело сказал Диммок, спрыгивая со стола. — Чувствую, здесь намечается шоу! — Мы тоже, — тут же оживился Андерсон, и Салли чуть отклонилась от него. — Мы? Шерлок закатил глаза, всем своим видом демонстрируя отношение к подобного рода компании, и Лестрейд махнул в сторону выхода, приглашая всех за собой. В итоге один только Айджей остался в библиотеке наедине с нерешённой задачкой и большим количеством вопросов, то и дело выскакивающих в голове до конца этого дня. Впрочем, ему было, к кому обратиться за подсказкой. Джон шёл рядом с Шерлоком и всеми силами старался не обращать внимания на его странное поведение, хотя выходило у него из рук вон плохо. Нет, поведение когтевранца вообще редко можно было назвать абсолютно нормальным, но в этот момент Джон никак не мог сообразить, почему вместо того, чтобы идти прямо, тот то и дело шагает в сторону, словно огибает невидимые лужи, почему кривится, почему не обращает внимания на шёпот шедших за ними пуффендуйцев. Грег, казалось, тоже не особо понимал, что происходит, но вопросов не задавал, не желая прослыть полным идиотом, и машинально чесал предплечье, на котором под плотной тканью рубашки прятался последний никотиновый пластырь. Таинственное дело о пропаже кошки, к удивлению всех собравшихся, заинтересовало Шерлока не меньше, чем заинтересовало бы какое-нибудь сбежавшее привидение или убийство какого-нибудь профессора, и он, вооружившись лупой, осматривал пол, на котором уже давно не должно было остаться никаких следов. Выглядел он при этом чем-то недовольным, и Грег с Джоном то и дело переглядываясь, безмолвно спрашивая, что же здесь не так. Обычный выходной, сквозь высокие окна пробиваются лучи не тёплого, но яркого солнца, большинство учеников, как всегда, разбежались, кто в Хогсмид, кто ещё куда-нибудь, лишь бы хоть на денёк вырваться из школы, а перед ними разыгрывалось такое странное представление. — Тебе действительно интересно? — с сомнением в голосе тихо спросил Джон, присев рядом с соседом на корточки. — Не неси ерунду, Джон. — Так что ты творишь? — Подкидываю Андерсону улики. Шерлок поднялся и отошёл в сторону, демонстративно поморщившись на высокое окно, пропускающее в коридор уж слишком много света, а Уотсон, так и оставшись на корточках, бросил взгляд на пуффендуйцев. Андерсон что-то шёпотом говорил Диммоку, тыкая пальцем в сторону когтевранца, и Джон, не удержавшись, подошёл к ним. — Спроси у Уотсона, он-то точно должен знать, — шёпотом сказал Крис, едва сдерживая широкую улыбку, и Андерсон недовольно посмотрел на подошедшего гриффиндорца. — Холмс когда-нибудь говорил тебе, кто он на самом деле? — заговорщицким тоном спросил Филипп, и Джон нахмурился. — В смысле, кто он? — Посмотри, посмотри! — Андерсон ткнул пальцем на Шерлока, что недовольно зашипел, коснувшись части пола, на которую падала большая часть солнечного света. — Видишь? — О-о, — протянул Уотсон, мигом включаясь в игру. — Чёрт, мы надеялись, ты не заметишь. — Так это правда! Правда! — обрадовался Андерсон. — Холмс — действительно вампир! Ох, как тяжело было Джону поддерживать серьёзное выражение лица. Ему хотелось и рассмеяться, и крикнуть Филиппу, что тот полный идиот, но он решил поддерживать спектакль, и держался до самого конца, пока когтевранец, наконец, не закончил осмотр «места преступления» и быстро скрылся вместе с ним в самом тёмном из ближайших коридоров, крикнув напоследок, что ему нужны ещё улики и что Лестрейд, как всегда, пропустил всё самое главное. — Ты мне подыграл, — усмехнулся Шерлок. — Неплохо сработано. Теперь он решит, что ты со мной в сговоре. — У тебя есть хоть какое-то объяснение, к чему это всё вообще было? — прыснул Уотсон, замечая нехороший огонёк в глазах соседа. — Вампиры — пугающие существа, Джон, — философски заметил тот. — А Андерсон жаден до геройства. — И?.. — Он решит избавить мир от тьмы, — оскалился Холмс, бросая короткий взгляд на соседа. — Он попытается поймать меня. Устроит ловушку или нечто подобное. — И что ты будешь тогда делать? — заволновался Уотсон, вспоминая не самые радужные истории о том, как в старых книжках охотились на вампиров. Осиновые колы, серебряные пули… Святая вода была самым безобидным оружием, хотя Холмсу с его категоричным отношением к богу и всему подобному она и впрямь могла бы показаться страшной. — Веселиться, — с усмешкой ответил когтевранец, и отчего-то у Джона появилось ощущение, что ничем хорошим это дело не обернётся.

***

Уотсон носился — в самом прямом смысле этого слова — по всей школе, вдруг возомнив себя ответственным учеником, решившим помочь каждому бедному троечнику, и Шерлок смог остаться один на один со своими мыслями, окружённый аурой сосредоточенного спокойствия и неприкосновенности. И пусть создавалось ощущение, что вся его голова окружена плотным облаком, не пропускающим окружающий мир внутрь и не выпускающим ни капли внимания наружу, это ни коим образом не помешало когтевранцу спуститься в школьные подвалы, найти нужную кладовку, вскрыть замок и пополнить карманы недостающими ингредиентами для своего эксперимента. Облако раздумий прорезала неожиданная молния, когда Шерлок проходил мимо небольшого и очень холодного помещения, выполняющего роль морга, хотя, конечно, это слово никто не использовал. В школе ведь не может быть морга, верно? Вот только больше никакое слово не подходило под описание помещения, в котором держали холодные тела преподавателей и учеников, встретивших свой конец в стенах древней школы. Шерлок помнил это помещение ещё с младших классов, правда, тогда он забрёл в эту часть замка практически случайно. И в прошлом учебном году холодная комната напомнила о себе, заперев внутри тела преподавателя и старого друга Шерлока. И вот, не прошло и года, а когтевранец вновь оказался в этой комнате, на этот раз опознавая тело молодой девушки, ввязавшейся в покрытое тайной дело. «Обычно люди горюют», — говорил он тогда Майкрофту, пока люди в тёмных одеждах выносили её тело. — «Как думаешь, может, с нами что-то не то?» Шерлок пожалел о том, что сказал это в следующую же секунду. Он не мог понять, о чём он думал в тот момент, почему позволил случайной, скорее философской мысли стать озвученной так быстро, неосознанно. Он вздохнул, собираясь с мыслями. Вот так показывать свои чувства старшему брату он больше не собирался. «Все жизни кончаются», — неожиданно вдумчиво ответил Майкрофт, и брови когтевранца на секунду дёрнулись. Он не ожидал от брата ничего, кроме хорошо скрытой за вежливостью насмешки, но тот лишь продолжил свою мысль, словно ничего необычного и не произошло. «Все сердца разбиваются. Неравнодушие — это не преимущество, Шерлок», — закончил он, повернувшись к брату. Тогда когтевранец не ответил. Лишь отвернулся, обводя задумчивым взглядом посеревшую от времени стену. Шерлок стал перебирать в голове сценарии, продумывать, как бы он повёл себя, будь на месте Ирэн Адлер кто-нибудь другой. Сердце неожиданно кольнуло, когда на выдуманных носилках оказался Майкрофт, но Шерлок быстро отбросил эту часть эксперимента как неудавшуюся. Но ему не удалось с таким же успехом откинуть мысль, в которой на носилках под светлой простынёй оказался Джон. Горло пересохло, и желание либо запить эту сухость, либо добить её никотином было настолько сильным, что он не стал ему противиться. Пошёл к себе в комнату, стараясь выбросить из головы слишком уж яркие картинки, и по пути заглянул к Лестрейду, чтобы конфисковать у спящего знакомого пару никотиновых пластырей. Почему-то каждый раз, когда размытые лица в его голове выносили тело, на простынях расплывались кроваво-красные пятна, с деревянного края свешивалась бледная рука, словно жизнь только-только покинула тело. «Невозможно, невозможно, невозможно!» — твердил себе Шерлок, останавливаясь в тёмном коридоре. Если тело выносят из морга, значит, человек мёртв уже какое-то время. Поэтому то, что он видит, — неправильно и невозможно. Но мысли не слушались друг друга, и разрывающая душу картина продолжала появляться в сознании до самого утра, пока измученный мозг, наконец, не дал Шерлоку уснуть. В этот день, проходя мимо запертой на несколько замков двери, Шерлок не давал своим мыслям вернуться к жуткой картине, так и не покинувшей окончательно его голову. Красные пятна на простынях с мертвенно-бледной рукой то и дело возникали в сознании, но когтевранец старательно гнал их от себя, концентрируясь на чём-то более реалистичном и насущном. И в этот раз ему с этим немного помогли. — Шерлок Холмс! Он обернулся на звонкий голос, вызвавший долгое эхо, и перед его лицом появилась невысокая девушка с двумя рыжими хвостиками и пером в руке. — Шерлок Холмс, не уделишь мне минутку? — с широкой улыбкой на губах спросила Китти Райли, явно не настроенная на отказ. — Нет, — отрезал Шерлок, продолжив свой путь. Он знал, что назойливая журналистка захочет расспросить его об Ирэн Адлер, и ни на какие вопросы от отвечать не собирался. — Постой! — крикнула ему вдогонку слизеринка. — Постой, я всего лишь хочу задать несколько вопросов. — Знаю и не собираюсь на них отвечать, — холодно отозвался когтевранец, наступая на первую ступеньку лестницы. — Я ведь ещё даже не сказала, о чём хочу спросить! — негодовала Китти, преследуя Шерлока по пятам. — Не важно. — Ещё как важно! Девушка перепрыгнула через несколько ступенек и встала прямо перед когтевранцем, перегораживая ему проход. Даже встав на более высокую ступеньку, она смотрела на него снизу-вверх, но это не мешало её самоуверенности, а во взгляде лишь прибавилось некой учительской строгости. Она подняла руку с пером на уровень лица, всем своим видом показывая, что не уйдёт, не получив все интересующие её ответы, на что Шерлок только наигранно тяжело вздохнул. Он сделал шаг в сторону, намереваясь просто-напросто обойти Китти, но та вмиг оказалась перед ним, не потеряв своей уверенности. Шерлок сжал зубы в раздражении и шагнул в другую сторону, но и тут Китти успела перегородить ему дорогу. — Я не буду отвечать ни на какие вопросы, — процедил когтевранец, опустив на девушку грозный взгляд. — Тогда я не отстану от тебя, — пожала плечами Райли. — Ты не сможешь стоять тут вечно. — Шерлок хитро прищурился, но отвлечь внимание девушки было не так просто. — Так же, как и ты. На комплименты Китти Райли точно не поведётся, хотя Шерлоку казалось, что никто, кроме Молли, не может быть столь падок на лесть, настроения играть со школьной журналисткой не было совсем, и у когтевранца уже не оставалось вариантов, кроме как убрать её с дороги насильно, но вот угроза получить выговор от мамочки была достаточно серьёзной, чтобы не прибегать к подобному методу. — Эй, Холмс! — позвал его задорный голос, и Китти обернулась, чем Шерлок и воспользовался. Не то чтобы он горел желанием поздороваться с Луизой и Стефаном, стоявшими у края лестницы, но их присутствие должно было отвадить журналистку от преследования, что не могло не радовать. — Не хочется это признавать, но вы очень вовремя, — негромко сказал гриффиндорцам Шерлок, как только оказался рядом с ними, и Луиза усмехнулась. — Пришли спасать нашего умника, — пожала она плечами. Даже не взглянув на Китти Райли, что стала подниматься к ним, девушка развернулась и быстрым уверенным шагом пошла в глубь широкого коридора, наполненного отдыхающими студентами. — Эта Райли уже совсем с ума сошла, — фыркнул Стефан, отчего его длинная чёлка упала на глаза, и ему пришлось её поправить. — Она недавно на травологии попыталась провести опрос. Раздала всем какие-то бумажки с вопросами и вариантами ответов, сказала, что перед следующим уроком соберёт. — И что, много ответов собрала? — спросила Луиза, повернув голову в сторону друга. — Ага. Два: один — от нашей главной отличницы, а второй — от её подруги. — Ну вот, теперь мне её даже немного жаль, — вздохнула Мортимер. — Абсолютно неуместное чувство, — сказал Шерлок, и гриффиндорцы заинтересованно посмотрели на него. — Если её целью был сбор информации о мнении студентов касательно того или иного вопроса, ей стоило бы сначала проанализировать, кого она собирается опросить. От незаинтересованных личностей не будет честных ответов, то есть стоило бы сделать опрос добровольным. К тому же она опросила только студентов четвёртого года обучения, что, во-первых, уменьшило количество ответов, во-вторых, ограничило её исследование. Возможность предоставления ответов анонимно сыграло бы ей на руку, так как люди не предпочитают делиться своими мыслями в открытую и тем более предоставлять их для каких-либо исследований. Собственно, вся её стратегия проведения опроса была изначально обречена на провал, поэтому такое чувство как сожаление здесь совершенно неуместно. — Вот знаешь, я начинаю понимать, почему Джону так нравится за тобой таскаться, — усмехнулся Стефан. — Ты так говоришь по-умному, что аж интересно слушать. Правда, я уже не помню, о чём шла речь. — Парень рассмеялся, и Луиза цокнула языком. — Не слушай его, — сказала она Шерлоку. — У кого-то просто память как у золотой рыбки. — Что поделать, — пожал плечами Стефан. — Но, знаешь, мне нравится твой подход, — задумалась девушка, и оба парня нахмурились, посмотрев на неё. — Можно предложить Райли провести анонимный опрос среди всех студентов. Оставить коробку для заполненных опросников где-нибудь на видном месте, в столовой или у входа. — Ты действительно хочешь заняться этим? — недоумевал Стефан. — Я? Нет, — рассмеялась девушка. — Я ведь с ней даже не занятиях не пересекаюсь. А вот ты мог бы и подкинуть идею. — Ну уж нет, — насупился гриффиндорец. — У меня достаточно своих дел, не хватало ещё школьной газетой заниматься. — Но ведь это всего на один раз, — протянула Луиза. — Просто подскажешь ей, как лучше, доброе дело сделаешь. Мм? — Надеюсь, моё имя при этом не всплывёт, — беззлобно вздохнул Шерлок, останавливаясь перед входом в гостиную Гриффиндора. — Тогда не обижайся, если в итоге вся слава достанется ему. — Гриффиндорка кивнула на Стефана, и они вдвоём стали подниматься по лестнице, ведущей в мужские комнаты, собираясь позвать Гэбриэла и Майка прогуляться. Оставшись в гостиной в одиночестве, Шерлок решил там больше не задерживаться и пошёл в свою комнату. Остановившись около двери, он вспомнил, что когда-то хотел повесить на дверь замок, и это желание за несколько секунд воплотилось в жизнь. Не то чтобы обычный замок мог остановить хоть сколько-нибудь опытных волшебников, но вот назойливые студенты, не имеющие права пользоваться магией вне занятий, даже если захотят войти, не смогут. Подбросив и поймав пару ключей, Шерлок воткнул один из них в замок, уверенным движением повернул его и открыл дверь, но только для того, чтобы спустя секунду её захлопнуть. Брови неумолимо поползли к переносице, пока в голове копошились мысли, и самой здравой из них в данном случае было дождаться Джона, что когтевранец и решил сделать. Он попытался поудобнее устроиться в кресле у камина, но чувство комфорта не спешило появляться, так что он продолжал чуть нервно ёрзать, не обращая внимания на взгляды то и дело появляющихся в гостиной гриффиндорцев. Ни для кого уже не было секретом, что сам Шерлок Холмс поселился в комнате 221Б, но вот видеть его сидящим у камина до сих пор было необычно. — Шерлок? — Джон, вернувшись в гостиную, немало удивился, застав соседа в подобном положении. Он наклонился к нему, облокотившись локтем о спинку кресла, и задумчиво спросил: — Задумался? — Я не могу войти в комнату, — прозвучал короткий ответ. — Эм, почему? — нахмурился Уотсон, бросив короткий взгляд на дверь. — Стоп, это что, замок?! Кто повесил на нашу дверь замок? — Я. — Губы Шерлока тронула усмешка, пока он наблюдал за реакцией соседа, и тот недовольно скрестил руки на груди, выпрямляясь. — И теперь ты не можешь войти в комнату? — Не глупи, Джон. — Когтевранец поднялся с кресла, театрально доставая из кармана пару ключей. — Посмотри. Замок тихо щёлкнул, когда он повернул ключ, и дверь, повинуясь несильному толчку, открылась, представляя взору комнату, что выглядела точно так же, как и обычно, за одним исключением: на постели Шерлока под красным покрывалом лежала девушка, повернувшись спиной ко входу. Концы её тёмных волос свисали с края кровати, плечо медленно двигалось в такт дыханию, и парни замерли на пороге, поставленные наличием спящей девушки в их комнате в откровенный тупик. — Оу, — только и выдохнул Уотсон, замерев с приоткрытым ртом.

***

Ирэн Адлер выглядела слегка непохожей на себя, хотя нельзя сказать, что парни так уж хорошо её знали. Но с распущенными длинными волосами, без макияжа, в простой футболке и спортивных штанах она выглядела как совершенно другой человек, не как та девушка, что обвела вокруг пальцев не одного человека. А ещё она выглядела неправильно расслабленной. Словно не было её исчезновения, очевидно, фальшивой смерти, словно её не преследовали сумасшедшие преподаватели и так далее по списку. Сидя у Шерлока на кровати, она выглядела как самая обыкновенная школьница, решившая провести выходные дома за просмотром какого-то кино, а вот парни, наоборот, никак не могли расслабиться. Джон сидел на стуле, неестественно сложив руки на коленях, а Шерлок стоял рядом, облокотившись бедром на столешницу. — Меня хотят убить, — сказала Ирэн самым беспечным голосом. — Кто? — быстро спросил Шерлок, для которого появление слизеринки в комнате стало ещё и ударом по самооценке. Он же сам опознавал её мёртвое тело и теперь не мог себе простить подобную ошибку. — Убийцы, — пожала плечами девушка, и Джон вздохнул. — И чего же ты хочешь от нас? — Хочу забрать то, что принадлежит мне. — Украденные воспоминания? — хмыкнул Уотсон, неожиданно проникнувшись иронией ситуации. — Шкатулку, — спокойно ответила Ирэн. — Она принадлежит мне. Ты же так и не смог её открыть, верно? — Она смотрела исключительно на Шерлока с лёгкой улыбкой, прекрасно осознавая, что, несмотря на все обстоятельства, находится в выигрышном положении. — Я поставила туда очень любопытный замок. Подумала, что тебе понравится. — Необходимо зажать кнопку и назвать кодовое слово, — кивнул Шерлок, вспоминая, что довольно похожий механизм работает с магическими шарами. — Именно, — довольно кивнула Ирэн, поднимаясь с кровати и подходя к парням. Она излучала необычайные для сложившейся ситуации уверенность и спокойствие, из-за чего Джон никак не покидало чувство, что у неё в рукаве спрятаны все четыре туза сразу. — Отдашь мне её? — Ни в коем случае, — отстранённо ответил Холмс, словно его это дело и не касается вовсе. — Ты не сможешь открыть её без меня, так что никакого смысла хранить её у тебя нет, — пожала плечами Ирэн. — Ты так уверена, что я не смогу разгадать кодовое слово? — с вызовом спросил Шерлок, и девушка лишь улыбнулась. — До сих пор не разгадал. — Я хочу знать, что там, — твёрдо сказал когтевранец, быстро сдаваясь, но не оставляя Ирэн выбора. — Я хочу посмотреть те воспоминания. — Ты уже видел одно, — напомнила девушка. — Довольно любопытное, не так ли? — Я хочу видеть их все, — настаивал на своём Шерлок. — Каждое из них, от начала и до конца. — Ох, какой любознательный, — хитро улыбнулась Ирэн. — Мне это нравится. Я покажу тебе эти несчастные воспоминания. — И она требовательно протянула руку в однозначном жесте. Ещё секунду обдумывая, что он собирается сделать, и игнорируя настороженный взгляд Джона, Холмс подошёл к своей прикроватной тумбочке и вытащил оттуда шкатулку, наделавшую в недалёком прошлом столько шума. Глаза Ирэн загорелись: ей приходилось скрываться, прятаться, и всё это время она ждала лишь одного момента, когда она возьмёт в руки своё главное сокровище и утрёт этим нос всему семейству Холмсов, и особенно — самому младшему из них. Она предвкушала этот момент, представляла его, обдумывала самые разные варианты. Эта жажда победы и помогала ей всё это время придумывать сложные планы, изощрённые схемы манипулирования, помогала продумывать всевозможные варианты и быстро принимать наилучшие решения, даже когда казалось, что вся планета начала вращаться в другую сторону, лишь бы помешать ей заполучить желаемое. — Постой… — Джон попытался остановить Шерлока, но тот не отреагировал, протянул шкатулку девушке, уже ощутившей сладкий вкус победы на языке. Склонившись к шкатулке, она ласково провела по её бокам, узорам, короткой надписи и маленькой кнопке с краткой надписью «ок». Воздух в комнате потяжелел, Джон и Шерлок следили за каждым движением девушки, что явно наслаждалась каждым моментом. То и дело поднимая взгляд на когтевранца, она поднесла шкатулку к лицу и шёпотом, почти неслышно сказала: — Мой ключ — двести двадцать один Б. Но крышка не открылась. — Я надеялся, ты будешь менее очевидной, — с усмешкой сказал Шерлок, в полной мере наслаждаясь замешательством на лице девушки. Та подняла на него глаза, полные немого ужаса, посмотрела на Джона с надеждой, что тот подскажет, что здесь происходит, только Уотсон, даже если бы и хотел, никак не мог ей в этой ситуации помочь. — Твоё пристрастие к играм делает из тебя глупца. — Когтевранец подошёл к шкафу и жестом фокусника достал точно такую же шкатулку, что была у Ирэн в руках, только настоящую. — Неужели, — с проскользнувшим самодовольством в голосе сказала девушка, повернувшись к Холмсу. Теперь была её очередь наслаждаться шоу. Шерлок повторил незамысловатую фразу, дёрнул крышку, но та не поддалась, и он уставился на неё озадаченным взглядом. — От этой шкатулки зависит моя жизнь, я не говорила? Я узнаю подделку, даже если она будет точь-в-точь как настоящая. — И ты всё-таки умна, — нехотя признал Шерлок, убирая настоящую шкатулку в карман мантии. Мог бы догадаться, что Ирэн не станет так просто выдавать им код, который так долго сохраняла в строжайшей тайне. Идиотский просчёт. Когтевранец разозлился сам на себя: слишком часто он стал уповать на промашку, и продолжать в таком духе ему точно нельзя. — И я начинаю сомневаться в тебе. — Ирэн подошла к нему, провела указательным пальцем по расстёгнутому воротнику его рубашки, а Холмс не двигался, продумывая миллион вариантов, что от неё можно ждать. — Не хочешь доказать, что ты всё ещё сексуален? — Каким образом? — холодно спросил Шерлок. — Порази девушку. С кокетливой, даже невинной улыбкой она достала из кармана штанов небольшую бумажку и сунула её когтевранцу в ладонь, встав сбоку. Ровно восемь секунд прошло с того момента, как когтевранец увидел зашифрованное послание, и за это время на лице Уотсона сменилось столько эмоций, что даже он сам не мог их все осмыслить. Ему не нравилось, как близко к Шерлоку стоит Ирэн, не нравилось, что Шерлок даже не пытается от неё отойти, хотя обычно сторонится всех людей, не нравилось, что они почти взялись за руки, когда передавали послание, и уже тем более не нравилось, что, пока когтевранец был увлечён загадкой, Ирэн поднялась на носки, положив одну руку ему на плечо, а другой взявшись за поднятую руку, и поцеловала его в щёку с лёгкой улыбкой на губах. — Шер… — Ковентри, — сказал Холмс спустя ровно восемь секунд, и Ирэн с Джоном вопросительно посмотрели на него. — Здесь написано: «Ковентри». — Потрясающе, — выдохнула Ирэн, не обращая внимания на Уотсона, угрожающе поднявшегося со стула. — Можешь обойтись без восторженных отзывов, — отрезал Шерлок, даже не посмотрев на девушку. Один широкий шаг отделял его от гриффиндорца, что уже двигался ему навстречу, и Холмс встал рядом с ним плечом к плечу, намерено демонстрируя свою неприязнь к проявлению близости с её стороны. — Джон уже воспел мою гениальность, используя все возможности английского языка. — Я бы… — с придыханием начала говорить Ирэн, но её прервал звонкий голос, объявивший из-за стенки о времени обеда. — Не забудь, что хотела сказать, — недобрым тоном сказал Джон и потащил Шерлока за собой к выходу из комнаты, напрочь игнорируя собственное знание о нелюбви когтевранца к приёмам пищи. Ему лишь хотелось убрать соседа подальше от настырной слизеринки, и никакие попытки Шерлока противиться не могли бы возыметь на него абсолютно никакого воздействия. Дверь захлопнулась, Ирэн осталась в комнате одна, но она ни в коем случае не чувствовала себя обиженной. Одиночество было в ту минуту как никогда кстати. Кричалка с её сладким голосом улетела через окно, облетела круг вокруг школы и приземлилась на кровать, накрытую зелёным покрывалом. И одна девушка, уже собиравшаяся уходить, с радостью подхватила её и убежала, чтобы показать своему другу.

***

День подходил к концу, но люди, собравшиеся на мягких красных диванах, совершенно не хотели расходиться. Пусть это был нерабочий день, они хотели оставаться в обществе друг друга немного дольше. Не все члены ордена собрались здесь сегодня, но те, что пришли, действительно были удивительно верными. Немногочисленные дела давно закончились, бумаги были убраны в высокие шкафы, на которые не так давно повесили дополнительные антимагические замки, и волшебники проводили вечер за изысканно английским чаепитием и таким привычным разговором, начавшимся, разумеется, с обсуждения погоды. И никто из них даже не подозревал, что уже через мгновение грянет взрыв, а за ним ещё один, и ещё, пока всё здание со всеми секретными материалами, документами и воспоминаниями не превратится в груду каменных плит, под которыми оказались погребены самые верные люди.