Точки соединения

Про загадочную коробку из прошлого они рассказали Гарри только через две недели после её находки. Это был вечер вторника, в восемь часов Фред возвращался с кухни, а Гарри, Гермиона и Рон сидели за одним из столов и, судя по закрывающимся учебникам, как раз собирались уходить. - Добрый вечер, - Гарри, Рон и Гермиона одновременно подняли головы. Перед столом стоял Фред, в одной руке он держал термос Марселин, в другой – бумажный пакет с чем-то внутри. – Гарри, у нас с Джорджем есть к тебе дело. Но вы, - он посмотрел на Гермиону и Рона, - тоже можете прийти. Поднимайтесь к нам, как только закончите. И, не сказав больше ни слова, Фред начал подниматься по лестнице в спальни парней. - И что он имел в виду? – Рон перевёл озадаченный взгляд с лестницы на друзей. Гарри пожал плечами. - Ты пойдёшь? – спросила Гермиона. Голос у неё был какой-то взволнованный. - Да, - Гарри встал и быстро собрал свои книги и пергаменты. – Может, это что-то важное. Только занесу книги в спальню, - он бросил на друзей ещё один взгляд. – Вы тоже можете подняться, почему нет, - и ушёл. Гермиона сразу поняла, что что-то здесь было не чисто. Но когда поднялась – чуть волнуясь – вместе с Роном в спальню семикурсников и обнаружила там Марселин, лежащую на чьей-то кровати так, словно она была её собственной, немного успокоилась. Если бы это был очередной розыгрыш близнецов, вряд ли Марселин согласилась бы в нём участвовать. Гарри пришёл через минуту. Ещё через несколько секунд, пока все расселись, а потом Джордж опустился на корточки у одной из кроватей, на которой сидели Марселин, Ли и Фред. Что-то слабо стукнуло – Гермиона не видела, что именно, - и Джордж выпрямился. В руках у него была какая-то очень пыльная тёмная коробка. - Мы нашли её случайно, - Джордж торжественно встал посередине комнаты, но смотрел только на Гарри. – Тут написано, что она была оставлена здесь семикурсниками, выпустившимися в семьдесят седьмом году. Посчитали. Скорее всего, здесь есть что-то от твоих родителей, - на этих словах Гарри упёрся взглядом в коробку так, словно она могла в любой момент ожить или взорваться. Или и ожить, и взорваться. – Это не точно, но на всякий случай мы решили, что открыть её должен ты. Джордж протянул коробку. Гарри осторожно её забрал и поставил себе на колени. Гермиона заметила, что руки у него мелко дрожат. Время шло. Никто не говорил ни слова. На фоне тихонько играла какая-то песня. И только спустя три минуты Гарри наконец-то поднял руку и снял крышку. Внутри было не очень много всего – около десяти фотографий, какие-то браслеты, резинки, маггловский презерватив тысяча девятьсот семьдесят седьмого года и маггловская кассета с вытянутой плёнкой, которую они бы всё равно не смогли сейчас посмотреть – в замке не было никакой рабочей маггловской техники. Единственное, что представляло настоящую ценность – фотографии. Некоторые из них были сделаны на территории замка. Счастливые, улыбающиеся подростки смеялись, дурачились, бегали друг за другом. Некоторые были сделаны зимой, некоторые – судя по зелёным деревьям – весной. Как минимум одна фотография была осенней (потому что на фоне были видны разноцветные деревья) – на ней Джеймс Поттер крепко обнимал Лили Эванс. Справа от них стоял парень, чьё лицо пересекал длинный белый шрам – Ремус Люпин. А слева – девчонка с короткими волосами и кучей фенечек на руках, которую они так и не смогли узнать. Гарри рассматривал одну фотографию, потом передавал её сидящему рядом Джорджу и доставал другую. На одной был запечатлён только Сириус – он сидел на кровати, которая сейчас принадлежала Ли, в расстёгнутой рубашке и сосредоточенно подбирал какие-то аккорды на гитаре. На другой – Сириус, в школьной рубашке и – даже – с галстуком, разбегается и запрыгивает на спину смеющемуся Джеймсу, так что с него слетают очки. Подписана сзади была только одна фотография – где все они, семикурсники Гриффиндора семьдесят седьмого года, сидели на подоконнике в коридоре, улыбались, смеялись, поворачивались друг к другу, переговаривались. А на оборотной стороне чьим-то аккуратным почерком было подписано: Алиса Вуд без пяти минут Лонгботтом Марлин МаКкиннон Ремус Люпин Питер Петтигрю Сириус Блэк Лили Эванс почти Поттер Джеймс Поттер - Лонгботтом? – спросил Рон, когда до него дошла фотография. – Это может быть мама Невилла? - Может. Но спрашивать у него лучше не стоит, - тихо ответил Гарри, зачем-то рассматривая вытянутую из кассеты плёнку, как будто так он мог увидеть то, что было на ней записано. Гермиона была последней в очереди на рассматривание фотографий, так что когда до неё дошло первое фото, Гарри уже вытаскивал из коробки пятое. Но в этом не было ничего странного. Куда страннее для Гермионы было вглядеться в эту первую фотографию. На первый взгляд – ничего необычного: Джеймс и Лили обнимаются, Ремус и вторая незнакомая девчонка смеются. Но Гермиона всегда обращала внимание на детали. Она заметила это. И похоже, была единственной, кто заметил. Недалеко от камеры, на берегу озера, сидели два человека – парень и девушка. Гермиона не видела лица девушки, потому что та сидела спиной к камере, но парня рассмотреть смогла – это был Сириус. Казалось бы, ничего необычного. Но волосы девушки были точно такими же, как у Марселин. И обувь – её было практически не видно, но Гермиона смогла всё же кое-что рассмотреть – чёрные кеды. Как у Марселин. Конечно, это ещё ничего не значило и могло быть обычным совпадением, но… …никаких но, это и было обычное совпадение… ….но потом девушка поправила волосы… …как Марселин… …и немного повернула голову, так что Гермиона увидела – пусть и не совсем чётко – её профиль. И будь она проклята, если это был не профиль Марселин. Она бросила быстрый взгляд на сидящую на кровати напротив Марселин. Это точно была она. Но как…? Это же…прошлое…. ….говорит девчонка, которая весь третий курс скакала во времени… Да, скакала, но это было другое. Она ничего не меняла, её видели только преподаватели, она не знакомилась ни с кем новым, она не делала вообще ничего кроме скачков на уроки, а это – скачки на какие-то пятьдесят-шестьдесят минут. …про Сириуса и Клювокрыла ты успешно забыла… Это другое. Марселин скакнула на восемнадцать лет назад. Ради чего? Гермиона ещё раз посмотрела на парочку на берегу озера. Ради Блэка? И с какой Марселин они сейчас общались? До перемещения или уже после? …она была удивлена, когда открыли коробку. И рассматривала фотографии так же, как и все мы. Значит, она их ещё не видела… А значит, эта Марселин ещё не была в прошлом. Но…как? И что ей, Гермионе, теперь делать? Пойти к Дамблдору, предупредить его? …он уже знает… Да, знает. Ведь он видел Марселин в семьдесят седьмом. Пустил её в школу. - Она сказала «очень приятно видеть вас снова», - Марселин плотнее укуталась в плед и подтянула к себе ноги. – Не знаешь, что это могло бы значить? - Без понятия, - Гермиона покачала головой. Что ж, теперь понятно, что это означало. Гермиона попыталась взять себя в руки. Отдала фотографию Гарри. Возможно, лучше было просто молчать? И ждать. Потому что если Марселин ещё не была в прошлом – а скорее всего она ещё там не была – Гермиона может отследить момент её «ухода» и попытаться предотвратить его. Двадцать четвёртого ноября Фред с самого утра выглядел так, будто его раз тридцать окунули головой в засранный туалет, потом вымыли, ещё раз окунули и выкинули в озеро к кальмару Виталию (правда, Марселин неделю назад слышала, как кто-то из четверокурсников звал его Геннадием). Джордж выглядел лучше, но не намного. После обеда у седьмого курса Гриффиндора было окно, во время которого Марселин лежала на диване в гостиной, а Фред сидел рядом на полу, обложив небольшой кофейный столик какими-то свитками и книгами, и то ли делал домашнее задание, то ли составлял рецепт для очередного товара. Время от времени ему на макушку опускалась тёплая ладонь, на пару секунд зарывалась в волосы, а потом исчезала. Где был Джордж они не знали. Возможно, свалил с Алисией в Выручай-комнату. Возможно, лежал в одиночестве в спальне. Зато точно знали, что Ли полез в теплицу пиздить цветы. - Надеюсь, это цветы увеселительные? – спросил Джордан, когда прошлым вечером Фред попросил его заняться чем-то полезным. - Если Стебль и выращивает что-то увеселительное, то нам об этом пока неизвестно, - Джордж втянул вылетевшие на улицу занавески обратно в комнату и закрыл окно. – А это цветы Дрожащей трясучки. Мы пару дней назад случайно увидели, что она начала цвести. - И что вы собираетесь с ней делать? - Добавим куда-нибудь, - Фред посмотрел на Ли, как на идиота. – Она цветёт раз в сто лет, мы не можем такое пропустить. - Думаешь, Стебль не заметит, если на некоторых кустах не будет хватать цветов? - Блять, Ли. Они цветут не одновременно, - Фред повесил сушиться у печки чей-то носок. – А нам надо не так уж много. Сорви штук десять, и хватит. В шестнадцать часов в гостиную постепенно начали стекаться студенты, чтобы подняться в свои спальни, переодеться и, смеясь и громко переговариваясь, пойти на поле. Сегодня Гриффиндор играл с Пуффендуем. Когда в шестнадцать сорок мимо них на выход из гостиной прошли последние студенты, Фред не сдвинулся с места. Сидел, точно так же склонившись над тетрадкой, и иногда перебирал какие-то пергаменты. Марселин закрыла книгу и медленно села. Наклонилась, заглядывая Фреду через плечо. Он что-то быстро писал, но она не стала вчитываться – какая разница. - Пойдёшь на матч? – шёпотом, чтобы не потревожить. Фред молчал секунд десять, а потом, едва слышно, сказал «да». Они пришли на трибуны за две минуты до начала матча, и Марселин всю дорогу не могла отделаться от ощущения, что Фред вовсе не хотел никуда идти и сделал это чисто из привычки. Сели на свободные места с краю, на самой верхней трибуне (и правильно сделали, потому что сваливать через двадцать минут после начала матча отсюда было намного удобнее и быстрее). Две команды – жёлтая и красная – вышли на поле. Капитаны – Майк и Анджелина – пожали руки. Мадам Трюк поднесла к губам свисток, и игра началась. - Мяч в игре, - разлетелся над полем голос Джордана. – Квоффл у Смита, он передаёт его Скоткинсу, Скоткинс направляется к кольцам Гриффиндора, но…ДА! Анджелина перехватывает мяч и устремляется к кольцам Пуффендуя. Она подаёт мяч Кэти Белл, вперёд Кэти! Гриффиндор забивает первый мяч, и трибуны взрываются дружным рыком. Марселин морщится, когда её накрывает волна дружного ора. Никогда она не любила Квиддич, и этот матч предпочла бы отсидеть в спальне, но нет же, решила, что Фреду сейчас было бы неплохо иметь кого-то рядом и попёрлась на поле вместе с ним. Она прекрасно знала, насколько для него был важен Квиддич. И понимала почему – это свобода. Азарт. А после, когда побеждаешь – радость всех вокруг и осознание, что радуются они – из-за тебя. Да, это был прекрасный способ потешить собственное самолюбие, но кто не хотел бы ощутить нечто подобное? Каждый хотел бы. А испытав это один раз, обязательно хотел бы ещё. И ещё. Вот и Фред хотел. - Алисия направляется к кольцам, - продолжал орать Джордан. – Эй, Джордж, тебе досталась невероятная девушка… - ДЖОРДАН! - Простите, профессор. Так вот, о чём это я. Алисия направляется к кольцам, но мяч перехватывает Скоткинс. Он отправляет мяч Макэвою….но не успевает, - по трибунам пронёсся дружный вздох. – Бладжер, пущенный Слоупером, почти сбивает его с метлы и Макэвой роняет мяч, который тут же подхватывает Джонсон. Кстати, как вы могли заметить, в команде Гриффиндора произошли изменения в составе. Вместо Фреда и Джорджа Уизли на месте загонщиков теперь играют Эндрю Керк и Джек Слоупер. Место ловца Гарри Поттера заняла Джинни Уизли. И, нет, вы только выдели это?! Алисия забивает гол практически с другого конца поля! Счёт два ноль в пользу Гриффиндора. Очередной раскат оглушительно рёва. Марселин хмурится и делает глоток сливочного пива, когда к её уху наклоняется Фред. - Не хочешь свалить? - Хочу, - ей не надо было думать над этим и секунды. Марселин, конечно, любила шум чего-то необычного и грандиозного, но именно сегодня это всё жутко раздражало. Хотелось вернуться в спальню, забиться в пустой тихий угол и просидеть там до утра, пока всё не утихнет. Они встали и вышли на площадку сзади трибун, но не стали здесь задерживаться. Спустились по старой деревянной лестнице, пока над ними летал голос Джордана и крики студентов. Сначала Фред шёл к замку, но потом, когда до дверей оставалось около пятнадцати метров, вдруг свернул с тропинки и зашагал вниз по склону в сторону Запретного леса. Марселин нахмурилась, но ничего не сказала и пошла следом. До этого она заходила в лес только во время уроков Ухода за Магическими Существами, потому что в остальное время в этом не было необходимости. Если верить школьным слухам, то в этом лесу водилась куча чудовищ – оборотни, акромантулы, тролли и кентавры (последние хоть и были разумными, к волшебникам относились не особо хорошо). - Ты уверен, - наконец не выдержала Марселин, когда они почти вошли в лес, - что нас там не сожрут? - На девяносто процентов. - А где остальные десять? Возможно, её выдал голос, возможно, что-то ещё, но Фред взял её за руку и, не поворачиваясь и не останавливаясь, произнёс: - Выкинь из головы все слухи, которые ты слышала о лесе. Тут, конечно, водятся разные животные, но сейчас не полнолуние и даже не ночь, чтобы наткнуться на оборотня, - они вошли в лес, - акромантулы предпочитают жить в глуши, до которой мы не дойдём, кентавры вовсе не такие опасные, какими их все представляют, а тролли не подходят так близко к замку. - И как часто ты сюда приходишь? - Не очень часто. В основном, когда хочу отдохнуть от всего и побыть один. У них под ногами что-то странно зашуршало. Фред остановился и поднял брови, с интересом наблюдая за тем, как Марселин резко замерла и медленно опустила глаза. В нескольких сантиметрах от того места, куда она наступила, сидело небольшое лысое существо с кучей таких же странных лысых щупалец на спине. Животное чем-то напоминало крысу. Марселин пялилась на него пару секунд, ровно до того момента, пока оно не подняло на неё маленькие глазки. Из небольшого (лысого) рта торчала лапа, судя по всему, крысиная. Марселин ещё секунду тупо пялилась в маленькие чёрные глазки, подняла голову, сделала один шаг, второй, а потом снова остановилась и вся как-то съежилась. - Я. Ненавижу. Лес, - шёпотом прокричала. – Тут есть какая-то поляна, где обычная трава и под ногами нет, - она задёргалась, топая на месте, от отвращения, - насекомых и чего-то двигающегося? - Есть, - Фред едва заметно усмехнулся. Макмиллан боится насекомых и животных? Кто знал. – Но туда надо идти минут семь. - Ладно. Я смогу, - она кивнула в подтверждение своих слов. – Главное смотреть под ноги. Но под ноги она смотрела настолько внимательно и шла из-за этого настолько медленно, что в определённый моменту Фреду это надоело и он без лишних обсуждение закинул её себе на плечо. Марселин успела только тонко пискнуть. Ради приличия пару раз несильно стукнула его по спине и попросила опустить. Но безрезультатно. - Марс, если я тебя отпущу, мы туда никогда не дойдём, - Фред ловко переступил через гнездо ишаков (маленькие ящерицы, съёживающиеся при приближении опасности). Марселин увидела гнездо и тут же замолчала. Как бы там ни было, а если Фред хотел поиграть в прекрасного рыцаря, почему бы и нет. Ей на самом деле не очень хотелось идти и каждую секунду переживать, что сейчас ей откусят ногу. Лес она, кстати говоря, любила. А вот животных и насекомых, которые там жили – не очень. Идти, отмахиваясь от мошек и комаров, цепляясь за кусты и ветки деревьев, каждую секунду переживая по поводу сохранности ступней, - это было не для неё. Ей больше нравился комфорт и – что ещё важнее – безопасность. …говорит человек, который пару раз был на волоске от того, чтобы покончить с жизнью… Ты не понимаешь, это другое. - А ты тяжелее, чем кажешься, - Фред аккуратно поставил её на траву, которая – вопреки достаточно холодной и противной погоде, - была ярко-зелёной и идеально чистой. - Я не заставляла себя нести, - она внимательно посмотрела себе под ноги. – Что с ней не так? - Без понятия, - Фред сорвал с какого-то растения огромный лист, около метра в длину, и положил его на траву. Взмахнул палочкой, и вместо листа на траве оказался пушистый зелёный плед. – Мы нашли это место в прошлом году в начале весны. На деревьях ещё почек не было, а тут всё было таким же. Марселин села на плед, вытянув ноги. Легла, немного сощурившись всматриваясь в подозрительно чистое небо. Солнце почти не грело, но светило, окрашивая верхушки деревьев в золотой цвет. Где-то высоко запела птица. Потом вторая. Подул лёгкий ветерок. Марселин закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Пахло влажной землёй, осенними листьями и чем-то ещё, не совсем понятным, но очень приятным. Вот такую природу она любила. Фред сел рядом, достал из кармана куртки сигареты. Щёлкнул маггловской зажигалкой. Закурил. Марселин открыла глаза и пару секунд просто смотрела на спину в красно-чёрной куртке, а потом поднялась и прислонилась щекой к его плечу. Фред молча выставил руку с сигаретой. Марселин наклонилась и затянулась. Они сидели вот так, в тишине, несколько минут. Может, пять, а может, все пятнадцать. Фред думал о чём-то, иногда срывая длинные травинки и разрывая их на множество мелких частей, а Марселин просто сидела рядом и не мешала. Вряд ли ему сейчас нужны были разговоры. Конечно, ничего ужасного не случилось, его всего лишь отстранили от возможности играть в Квиддич, и – честно говоря – Марселин не совсем понимала, почему он так сильно по этому поводу переживал, но – не вмешивалась. Потому что то, что для неё эта проблема казалась глупой и ничтожной, не означало, что Фред должен был считать точно так же. Он имел право переживать. Он имел право не всегда чувствовать себя идеально. А если бы она начала сейчас говорить ему, как именно он должен себя чувствовать, это, во-первых, было бы по-свински, во-вторых, стало бы первым и последним разом, когда Фред ей открылся. А Марселин не хотела, чтобы он закрывался. Она на собственном опыте знала, как быстро, это происходит. За одну долю секунды. Помнила, как в первый год жизни в России в один из вечеров вдруг разговорилась с однокурсницей, Мариной Городецкой. Рассказала ей про то, что чувствует себя в другой школе в чужой стране очень странно, словно её все бросили. На что получила саркастическую улыбочку и фразу «Да чё ты переживаешь, у тебя такой опыт, вторая страна, это же круто». Сейчас, конечно, Марселин понимала, что Марина на самом деле пыталась её поддержать, и, возможно, поддержка сработала бы, если бы была преподнесена в другой форме или если бы Марселин тогда переживала не так сильно. …и если бы твоя менталка была постабильнее… Но, к сожалению, звёзды в тот вечер сошлись так, что эта поддержка ей ничерта не помогла. И, возможно, они с Мариной могли бы стать подругами, достаточно близкими, но – увы – на этом вечере их общение закончилось. После – они только здоровались, да и то не всегда, односложно поздравляли друг друга с днём рождения и иногда вместе сидели в библиотеке и делали домашнее задание. Но не более. Так что сейчас, сидя рядом с Фредом, она старалась включить всё своё понимание и просто быть рядом. Он докурил, достал палочку и с помощью заклинания избавился от бычка. Марселин просунула свою руку под его и переплела их пальцы. Фред пару секунд смотрел на их руки, а потом вдруг поднял их и поцеловал тыльную сторону её ладони. В гостиную они вернулись, когда уже совсем стемнело. Марселин настояла на том, что пойдёт сама, взяла Фреда за руку, зажгла палочку и, освещая землю и продумывая каждый свой шаг, медленно пошла в сторону замка (точнее, в сторону, куда вёл её Фред, потому что сама она понятия не имела, в какой стороне находилась школа). В коридорах было почти пусто. Пару раз им встречались прогуливающиеся парочки или неспешно возвращающиеся из библиотеки студенты – отбой начинался только через два часа, так что пока ещё никто не спешил вернуться в свои гостиные. Как оказалось – матч закончился победой Гриффиндора. Рон пропустил четыре мяча, Анджелина, Алисия и Кэти забили каждая по два, а Джинни на двадцать восьмой минуте поймала снитч, опередив Малфоя буквально на пару секунд. Естественно, в гостиной Гриффиндора по такому случаю была организована вечеринка. Марселин начинало казаться, что здесь по любому случаю что-то устраивали. Просто чтобы было. Конечно, Хогвартс не мог сравниться с тем, что практически каждый вечер происходило в разных уголках Колдовстворца, но там – это хотя бы не мешало тем, кто хотел поспать или отдохнуть, потому что, как правило, все тусовки устраивались подальше от спален и преподавателей. Здесь же – всем, похоже, было насрать. Как только портретный проём открылся, Марселин и Фреда накрыло оглушительными басами Нирваны. Судя по всему, несмотря на то, что сейчас была только половина девятого, большинство студентов уже успели напиться и сейчас одним потным и счастливым коконом прыгали на импровизированном танцполе. *With the lights out, it's less dangerous Here we are now, entertain us I feel stupid and contagious Here we are now, entertain us A mulatto, an albino, a mosquito, my libido Yeah, hey - Хэй Фред, - между ними неизвестно откуда появился пьяный Джордан и повис, положив руки им на плечи. - Мы победили, представляешь? – он повернулся к Марселин. – Мы победили, а это значит, что мы вышли в кубок, - Ли в чувствах поцеловал Марселин в щёку и не очень твёрдой поступью пошёл к столу с напитками. - Мне кажется, или он немного переигрывает? – Марселин встала рядом с Фредом, внимательно следя за тем, как Ли наливает себе полный стакан огневиски. - Тебе не кажется. Надолго задерживаться в этом пиздеце у Марселин не было желания. Она не могла отделаться от ощущения, что вся эта тусовка была чьей-то очень неудачной шуткой, потому что – ну серьёзно – гриффиндорцы радовались победе так громко, словно победили не на обычно проходном матче, а выиграли кубок года или свергли Амбридж. Всё вокруг было как-то слишком…просто слишком. Но вот немного выпить она была не против. Встала у столика с напитками рядом с какой-то девчонкой-четверокурсницей, которая аккуратно наклонив стакан, наливала себе шампанского, взяла бутылку маггловского виски и неизвестно откуда взявшуюся здесь колу. Три четвёртых колы и одна четвёртая виски. Чтобы опьянеть, но совсем немного. Развернулась, упираясь поясницей в твёрдую поверхность стола, и поднесла стакан к губам, внимательно наблюдая за прыгающей кучей пьяных подростков, которая вызывала у неё лёгкий страх, упирающийся в грудную клетку и неприятно сдавливающий внутренности. А всё потому, что летом после пятого курса она с подругой решила пойти в маггловский ночной клуб. Заиграла какая-то песня – Марселин уже не помнила, какая именно, - они с широкими довольными улыбками пошли танцевать. И в какой-то момент – она уже полностью отдалась музыке и просто наслаждалась, не задумываясь над своими движениями, - почувствовала, как кто-то дотронулся до её задницы. В первый раз не обратила на это внимания – в конце концов, они были на танцполе, тут все жались друг к другу, как будто от тесноты контакта зависела их жизнь, - но потом почувствовала это опять, на этот раз касание длилось дольше. Обернулась. Встретилась взглядом с каким-то парнем, которому было, скорее всего, чуть больше двадцати. Он беззастенчиво смотрел на неё и улыбался одними уголками губ. Короче, Марселин в ту же секунду схватила подругу за руку, вытащила из толпы и после того случая почти никогда не танцевала в самом центре танцпола. - Привет, - рядом с ней остановился Маклагген. Марселин с трудом сдержалась от того, чтобы не закатить глаза. Он долбоёб или да? - Тебе сразу член оторвать или свалишь сам? - Слушай, я хотел извиниться, за то, что тогда произошло, - он слабо улыбнулся и посмотрел на неё с надеждой. - Извинился, молодец, - Марселин заметила спустившегося с лестницы Фреда. Он её тоже заметил, но увидел, как она коротко махнула рукой, мол подожди, и остановился. Но внимательно следил за происходящим, чтобы в любой момент вмешаться. - Я тебя не прощаю. Всё? Можешь идти. Он как-то странно дёрнул верхней губой, а потом выдавил из себя вежливую улыбку. - Ты имеешь на это право, - Марселин видела, как тяжело дались ему эти слова. Она также видела, что вместо всего этого цирка ему хотелось одного – повторить то, что он сделал пару недель назад, только на этот раз довести всё до конца. Сказочный долбоёб. – И я уважаю твоё решение, - он развернулся и вышел из гостиной. Ага, уважает. Конечно. Она, безусловно, поверила. Фред ждал, пока Марс наиграется. Маклаггена он терпеть не мог, если бы не нежелание попасть в Азкабан, он бы уже давно чисто случайно скинул бы его с Астрономической башни. Фред прекрасно видел, как тот смотрел на Марселин. Смотрел практически постоянно. Грязно. Мерзко. В этом взгляде читалось то противное желание, которое сидело внутри придурка, и Фред иногда всерьёз боялся, что однажды ему надоест просто смотреть и он затащит Марс в пустой кабинет. Поэтому старался находиться рядом с ней как можно больше, но это, конечно же, не всегда получалось. Единственное, на что он надеялся, так это на мозги Марс, потому что она была умной девочкой и в случае чего могла за себя постоять. Но даже она не сможет ничего сделать, если Маклагген обездвижит её и наложит Силенцио. Фред знал, как это делается. Курсе на третьем подслушал, как Флинт в библиотеке рассказывал своим дружкам, как затащил какую-то девчонку в пустой кабинет. Ему тогда стало так мерзко, что остаток дня постоянно хотелось наложить на себя обливейт. Просто чтобы забыть. Смысл насилия он никогда не понимал. Конечно, он знал, что некоторым парням нравится «когда она вырывается», но…просто не понимал этого. В тот же день вечером рассказал всё то, что подслушал, Джорджу и Ли. И они вместе пообещали никогда не делать ничего подобного. - И как ты его не убила? – Фред подошёл к Марс и взял у неё из рук стакан, сделал глоток и поднял на неё вопросительный взгляд. – Тут вообще есть что-то кроме колы? - Есть. Но для твоего пропитого организма слишком мало. - Ха-ха. Марселин улыбнулась и забрала стакан. - А как не убила его – сама не знаю. - И что он хотел? – Фред взял на половину полную бутылку огневиски и сделал большой глоток, не потрудившись взять стакан. - Извиниться, - она тяжело вздохнула. Фред удивлённо поднял брови. - И ты простила? - Я похожа на долбоёбку? - Ты точно хочешь услышать правду? - Иди в жопу, - но она улыбнулась. А потом с какой-то грустью посмотрела на всё ещё орущих и прыгающих людей. Где-то в самой гуще заметила макушку Джорджа, рядом с ним – Алисию. Фред перевёл взгляд с Марселин на толпу, потом обратно. Взял её за руку и потащил в сторону лестниц. - Пошли. Она не сопротивлялась. Как только они вошли в спальню и голоса и музыка затихли где-то внизу, Фред обернулся, прижал Марселин к двери и горячо поцеловал. - А я думала, - Марселин разорвала поцелуй и улыбнулась, - зачем ты меня сюда повел. - Ты прекрасно знала зачем, - Фред усмехнулся, медленно провёл по её телу руками, забираясь под кофту, отодвигая кружевную ткань бра, сжимая небольшую упругую грудь. - Возможно, - Марселин шумно выдохнула, откинула голову назад и закрыла глаза, когда одна рука начала спускаться ниже, расстёгивая джинсы и поддевая тонкую ткань трусов. Но уже в через минуту – чертовски сладкую минуту – открыла глаза. Рука у неё между ног замерла. За пологом кровати Ли раздалось какое-то шебуршание. Пара секунд для того, чтобы успокоиться и понять, что именно сейчас произошло, а потом Фред выдохнул и прислонился своим лбом к её. - Сука, как я ненавижу жить с кем-то. Марселин, которую сложившаяся ситуация, казалось, вообще не смутила (но, безусловно, расстроила), лишь улыбнулась. - Если бы ты жил один, всё было бы слишком просто и скучно. - Я совсем не против такой скуки. Он вытащил руку из её трусов и сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. А потом развернулся и подошёл к кровати Джордана. Марселин на всякий случай отошла от двери, на ходу застёгивая штаны и поправляя кофту. Около минуты они молча стояли и прислушивались к звукам – на случай если Ли там был не один. Но больше ничего не услышали. Кроме неожиданного храпа. - Блять, я его завтра в пять утра подниму, - Фред наложил на его кровать заглушку и прошёл к своей. – Вот какого хера он так рано нажрался? Марселин тихо засмеялась и села рядом. Залезла в тумбочку Фреда и среди хлама вроде конфет, каких-то баночек и парочки журналов с голыми ведьмами, нашла то, что искала. Достала и вопросительно показала Фреду. - То есть напиваться ты не хотела, - он взял валявшуюся на полу зажигалку (что она там делала?) – А накуриться – как нехер делать? - От травы у меня не будет похмелья, - Марселин взяла у него зажигалку и подкурила. По комнате пополз кисловатый запах травы. - Логично. Фред лег на кровать, положив одну руку под голову. Пару секунд вглядывался в профиль Марселин… …и каким образом в конце концов ты всё-таки смог её заполучить, придурок?... …а потом протянул руку, схватил её за предплечье и потянул на себя. Марселин завалилась ему на грудь, хотела было встать, но он не дал. Так что ей не осталось ничего другого, кроме как поудобнее улечься на нём и замолчать. Марселин сделала очередную затяжку, чувствуя, как мозг выскакивает из головы и улетает куда-то высоко к звёздам. Приподнялась, аккуратно оперевшись на руку, лежащую на груди Фреда, и поднесла к его губам косяк. Он медленно поднёс руку к губам лежащей рядом с ним девушки, позволяя ей затянуться. Марселин зажала косяк губами, не отрывая от Фреда внимательного взгляда. Фред медленно выдохнул дым в тёмно-красный балдахин. Очень странно осознавать, что тот вечер был всего лишь три с половиной месяца назад. Почему-то казалось, что прошло намного больше. …целая вечность… Марселин заёрзала на нём, подползая ближе, а потом наклонилась и поцеловала. - Я кое-что видела у тебя в ящике, - сообщила с хитрой улыбкой. - Что? Она перекатилась на кровать, отдала ему остатки косяка и залезла в верхний ящик прикроватной тумбочки. Копошилась там несколько секунд, а потом, жутко довольная собой, достала баночку с красно-жёлтыми конфетами. Фред перевёл скептический взгляд с конфет на Марселин. И обратно. И опять на Марселин. - Ты уверена, что хочешь мешать их с травой? - А этого делать нельзя? - Без понятия, - он сделал последнюю затяжку, наклонился на кровати и метким броском закинул бычок в печку. - Ну так, - Марселин открыла крышку, - мы можем, - достала две конфеты, - проверить, - подползла на коленях к Фреду. Он послушно открыл рот, когда Марселин поднесла конфету к его губам. Она широко улыбнулась, когда Фред послушно раскрыл рот. А потом, не отрывая от него внимательного взгляда, положила другую конфету себе на язык. Он медленно целует её. Кусает покрасневшие губы. Так сильно сжимает её задницу, что пальцы белеют и начинают болеть. Одежда мешает. Почему они не разделись, прежде чем жрать конфеты? Где был его мозг, что он посмел забыть о том, насколько силён эффект? Марс кусается, стонет ему в губы, прогибается в пояснице, трётся о его стоящий колом член, и снова стонет. Он не помнил, как стащил с неё свитер. Кажется, плотная ткань затрещала. Возможно, он его просто порвал к чертям собачьим. Но он помнил, как целовал её грудь. Кусал. Чувствовал, как она дрожала под ним. Выгибалась, запрокидывая голову и царапая плечи. Помнил, как резко перевернул её, кинул на кровать, подминая под себя. Как нетерпеливо стащил с неё джинсы и расстегнул свой ремень. Как снова перевернул её на живот и помог встать на четвереньки. Помнил, что чувствовал себя так, словно вместо него телом управлял ненасытный зверь, которому всегда было мало, которому нужно было ещё. Ещё быстрее. Ещё жёстче. Ещё громче. В какой-то момент вдруг вспомнил, что они не закрыли дверь, и если кто-то вдруг войдёт, он всё увидит. И услышит. Чёрт, он почти не сомневался, что если бы не музыка, которая всё ещё орала в гостиной на полную мощность, они все обязательно услышали бы Марс. Не могли не услышать. И от этой мысли завёлся сильнее. Зверь, поселившийся в его разуме, почти обезумел. Он намотал длинные волосы на кулак, так что Марс пришлось запрокинуть голову, и ускорился.