Что, не верится тебе в мой прогноз, Типа звучит нереалистично? Спецом для тебя будет полный пиздос, У всех остальных всё будет отлично. Noize MC «Yes Future!»
C понедельника школу закрыли на карантин, и их всех перевели на дистанционное обучение. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо ясно почему. А плохо потому, что на Егора жестко насели с учебой родители. Пересекаться получалось редко. Матвей откровенно скучал. Зато хоть относительно начал учиться, чтобы хоть чем-то забить голову и занять время. Во вторник вечером Егор вдруг позвонил, спросил, можно ли зайти. А они как раз сидели все вчетвером на хате с пацанами. Когда-нибудь это должно было случиться, нужно было привыкать зависать вместе. И обниматься, судя по всему, на их глазах. Ладно, не сахарные, не растают. Иванов прибежал через полчаса. Матвей встретил его, открыл дверь, прижался первым делом, втянул прохладный запах улицы с плеча и теплый, собственный Геркин, от шеи. Запрокинул голову и коротко чмокнул в губы. Потом прошли в комнату, собрали на себе три пары глаз. Момент конечно был дохуя неловким. Хотя в Егоре стеснения не чувствовалось, он легко поздоровался, обошёл всех, руки пожал. Потом плюхнулся на диван и утащил Мата себе под бок. Пива бахнули, лениво разговорились на троих с Сашкой. Колян рубился в PS, Мишка залипал в смартфоне. Вообще, неплохо, что собрались, у Мата накопилось много вопросов к ним всем четверым. – Ну. Давайте уже колитесь. Раскрывайте свои шпионские секреты. – Матвей тарабанил пальцами по жестяной пивной банке. – Парни переглянулись, усмехаясь. – Начнем с Ризвана. – Если они думали, что он про это забыл, то нихуя подобного. – Да не ломали мы ему руку, он реально с лестницы упал. – Протянул Саня. Мат не дал ему съехать с темы. – Какой лестницы? – В переходе подземном. Так. Вот это уже интереснее. Он качнул банкой. – Блять, нормально расскажи. – Ну встретили его там. – Саня однозначно тянул резину. Герка почесал бровь, кашлянул. – Вы вчетвером? – Да. Поговорили. Втолковали, что к чему. Сашка замолчал, бросил взгляд на Егора, тот кивнул, понимая, видимо, что рассказывать ключевое придется ему. – И я психанул там, за куртку его перехватил у горла, рявкнул чего-то. Саня поддержал. – А он как ломанётся в сторону, ну и наебнулся, скользко там, ступеньки, снег налип, лёд. – Ясно. А как вообще узнали, что он задирает? За школой ничего не видно же, мы ходим ровно в это место, потому что оно не просматривается ни из одного окна школы, мы с вами вместе проверяли еще год назад. С одной стороны мешает навес, с другой – пристрой лыжной базы. Егор вновь подал голос. – Когда ты со мной не захотел остаться курить, я пошел назад в школу, столкнулся с этим самым Ризваном. И кольнуло, обидно так сильно стало, что со мной не захотел даже рядом постоять, а с этим левым чуваком будешь. И, – он потер переносицу, заговорил тише, – мне очень хотелось услышать твой голос. В общем, пошел на лыжную базу, думая, вдруг вы разговоритесь. А оттуда всё шикарно прослушивалось, там тонкая дощатая стена. Сашка хмыкнул, подражая Коляну, хлебнул пива. Мат повернулся к Егору, взглянул из-под ресниц, спросил негромко, улыбчиво, игриво подначивая, чувствуя себя ебаной принцессой в замке. – И че потом рявкал-то на него? – Чтоб не лез, не смел подходить даже. И глаза в пол прятал. – Сухо ответил Егор, не поддержав шутливую легкость последней реплики. И что-то такое плеснулось во взгляде – необычное, нехарактерное для вечно улыбающегося доброго лица – открытая угроза, дикое, первобытное, самцовское стремление защитить своё. Значит, уберечь пытался, хотя его и отшивали всеми способами. Матвея проняло. И так сильно захотел его поцеловать, что чуть качнулся вперёд, Герка синхронно подался навстречу, встретил губы. Руки нашли друг друга, сцепились в замок. – Ну бля. – Заныл Саня, который сидел ближе всех, прямо напротив. – Ну хорош, а то мне тоже хочется сосаться сразу, а я со Светой опять посрался. Мат уже ничего не стеснялся. Он не глядя показал фак в Сашкину сторону, продолжая самозабвенно целоваться. Обнял смелее одной рукой Геру, уложившись сгибом локтя на шею. Тот наклонился, развернулся, закрывая его собой от всех. Потом затормозили, понимая, что бежать некуда, не в сортире же ныкаться и не за соседней стенкой. Только дышали, притеревшись друг к другу лбами. Понемногу отпускало. Парни что-то там обсуждали на фоне между собой, вроде, выбирали, какую пиццу заказать. Дипломаты, блять. – Короче, вы четверо спелись за моей спиной. – Матвей вернулся в реальность. Заерзал на диване, усаживаясь удобнее. – Ну да. – Саня поднял глаза от телефона, так и не заказав, кажется, ничего. – А познакомились как? – Задал следующий вопрос. И не ожидал, но вдруг зависла долгая, тяжелая пауза. Герка так сильно сжал его руку. – У Ани на вписке. – Глуховато, без привычный смешливости ответил Коля. Остальные продолжали делать вид, что потеряли слух. – Я, когда увидел их там, – наконец заговорил Егор, правда, еще тише прежнего, – вспомнил, что вы обычно вместе всегда тусовались. – Он кашлянул, потом еще раз. – Спросил... – Он спросил, где ты, – встрял Саша, очевидно, придя на помощь, – мы сказали, что ты уже ушел. После попиздели немного. Всё. Конец драмы. А потом мы с парнями пытались несколько раз вас свести, но ты, Мэт, пиздец морозился. Ходил, при этом, как привидение, ни жив, ни мёртв, чуть ли не прозрачным стал. Шпала вот эта твоя тоже, как в воду опущенная, таскалась по школе. Ну и решились на крайние меры. – Он замолчал ненадолго. – Пригласить его сюда было моей идеей, когда ты сказал, что всё, нет ничего между вами, а сам выглядел так, будто топиться собрался. Пацаны поддержали меня. Созвонились, договорились. Но он, – Саня указал смартфоном на Геру, – троим нам клятвенно обещал, что пылинки с тебя сдувать будет. И не налажает так больше. Егор заметно притих, сидел, опустив голову. И по-прежнему до боли сильно сжимал его руку. Мат не понимал, что с ним. Ну проехали уже ведь. Да, неприятно это всё ворошить, ну и не будут больше. – Гер?.. Тот встрепенулся, растёр лицо ладонью. – Да норм всё. Накрыло чет. Сорян. Я умоюсь пойду. – Он расслабил свою хватку, посидел еще пару секунд, а потом ушел в ванную. Сашка смотрел на Матвея своим фирменным выразительным поверх пивной банки. Не отрываясь от телефона, Миха тихо заметил. – Мне кажется, Мэт, он очень сильно боится потерять тебя снова. Саня кивнул. – Охуеть как боится. Ты вообще видишь, как он смотрит, оцифровываешь это? Как будто больше ничего и не видит вокруг, кроме тебя. Или правда не видит. Матвей даже не знал, как реагировать. Он вообще-то уже пожалел, что затронул последнюю тему. – Да ладно вам. Сеанс доктора Лайтмана тут прям устроили. (*) – Хотел бы я, чтобы на меня кто-нибудь так смотрел. – Задумчиво пробормотал Миха. Коля как всегда хмыкнул в ответ, отлипая ненадолго от PS-ки, – даже парень? – Да неважно уже. – Мишка пожал плечами. Сашка заржал, разряжая обстановку. – Да что вы за деревенщина! Новый миллениум! Гей, не гей, все давно уравнялись. Все хичхайкеры делают это. Границ больше нет! (**) Последнюю фразу они сказали вообще вчетвером хором, чокнувшись пивом. И на этой сцене их застал вернувшийся и вроде немного посвежевший Герка. Снова сел рядом, мягко и осторожно обнял Матвея со спины. Тот внимательно взглянул на него. – Все в порядке? – Да. Не беспокойся. – Он сжал его плечо, прижался щекой к голове. В кармане зазвонил телефон. Внезапно тренер по боксу. На секцию Мат не ходил уже давно, видимо, тот решил узнать, что случилось. Матвей принял вызов, вышел в коридор, почти приготовившись сказать, что он, вероятно, больше не придет. А вернулся через пару минут слегка ошарашенный. – Меня на соревнования отправляют. Говорят, возможно, последние до осени, всё закрывают, секции, стадионы, фитнес-центры. Герка насторожился. – Когда? – В это воскресенье. В другой город. Вечером в субботу поезд, утром в понедельник вернусь. – Мат плюхнулся обратно к нему на диван. Саша улыбнулся. – Да не переживай, Гер, он лет с десяти бьется. Они в шлемах, перчатках. Ничего с ним не случится. Егор не улыбнулся, вдохнул только, дернул плечами. – Я все равно буду переживать. – Ой, ясно всё с вами, – прыснул Колян. – Го в Мортал Комбат турнир.***
//WhatsApp | Егор, четверг [17:08] Ты придешь сегодня? [17:10] Не смогу. Долги репетитору дописываю по физике. Завтра сдать надо. И у меня висит сочинение. Язык еще. И это не считая обычной домашки. [17:10] Мама переживает сильно. [17:11] Я понимаю. [17:11] Но у меня сюрприз. [17:11] Опять? [17:11] Родители нам разрешили в пятницу вечером на дачу уехать. Если я вот это всё сделаю сегодня-завтра. [17:12] Зимой на дачу? [17:12] Тогда делай. [17:12] Да, она теплая. [17:12] Но у меня же бой в воскресенье. [17:13] В пятницу вечером уедем, в субботу вернемся. Надо расписание сверить, чтоб совпасть поездами [17:13] И там никого больше не будет? Только мы? [17:13] Только мы [17:13] Целые сутки [17:13] В двухэтажном доме [17:13] С тремя спальнями [17:13] И баней [17:14] Охуеть [17:14] Предвкушаешь? [17:14] Ну как тебе сказать [17:15] Встал? [17:15] Иди в баню [17:15] Пойду [17:15] С тобой***
В пятницу вечером они встретились на перроне. Стояли, по-дурацки молча смотрели друг на друга. Потом сели в почти пустую электричку, заняли места, сняли теплые куртки. И теперь ехали, чуть покачиваясь под мерное ты-тых-ты-тых. Матвей сидел напротив Егора и неприкрыто пялился. Просто не отлипал. Буквально раздел и буквально выебал глазами. Вылизал всего тяжелым масляным взглядом. И лукавые, лучистые глаза, и прямой нос, и чувственные губы. И подбородок, и длинную шею. Грудак под объемной толстовкой, обтянутые трикотажем штанов бедра, пах, коленные чашечки, натянувшие материю. Свободные руки, длинные пальцы, выпирающие суставы и косточки, извечно подтянутые до локтей рукава, открытые предплечья, проступающий рисунок жилок и вен. Говорящий радужный браслетик на левом запястье. Снова пах, снова глаза. Герка улыбался и откровенно плыл под его взглядом, но, очевидно, решил утопить вместе с собой. Устроил маленькое шоу. Сдвинулся задницей ближе к краю сидушки, шире расставил колени, сам откинулся на спинку и отвел голову в сторону, предлагая наверное любоваться собственным профилем, графичными скулами, переплетением мышц на вытянутой шее. Профиль был охуенный. Он весь был охуенный. Совершенно невозможный. Как Мату могло настолько повезти? Он снова скользнул взглядом к паху. Мягкие штаны не могли скрыть того, с чем обычно справляются жесткие джинсы. Мат раздышался. Егор потянулся за телефоном. //WhatsApp | Егор [Егор 18:41] Ты пиздец палишься, у тебя щеки горят [18:42] А у тебя член встал [Егор 18:42] Нравится? [18:42] Сча слюной подавлюсь Егор подался вперед и собрал в замок руки, уперевшись предплечьями в бёдра. И вроде закрылся от возможных взглядов, но Мат-то видел, как он показательно медленно провел ребром большого пальца вдоль собственного паха. //WhatsApp | Егор [18:45] сука Матвей жадно вперился в глаза напротив – смелые, откровенные, обещающие. С огромными зрачками, почти полностью затопившими радужку. Он потянулся и ткнулся своим ботинком в чужой. Проехался дальше, притерся щиколоткой к щиколотке. Герка качнул рукой и на какую-то секунду сжал его колено. И в ответ мгновенно окатило изнутри теплом. Когда они уже доедут? За окнами совсем стемнело, чернота растекалась по окнам. Словно они неслись в какую-то бесконечную тьму космоса.***
Примерно через час они вышли на совершенно пустом перроне. Герка обнял за плечи, потащил за собой. – Там лестница, погнали. Тут еще минут двадцать пройти – и мы на месте. Мат двинул, куда сказали. Ночной зимний лес казался совершенно сказочным. Высокие черные силуэты деревьев на фоне звездного неба. Нулевое световое загрязнение. Абсолютная тишина, напоенный морозом чистейший воздух. Хотя самым сказочным здесь был конечно Герка, улыбающийся, шагающий рядом, хрустящий снегом под ногами. Матвей наклонился и сгреб голыми руками пригоршню, слепил снежок и запустил в близкое плечо. Иванов принял игру на своих правилах. И через пару секунд они уже валялись в сугробе. Снег забрался под одежду, обжигал шею, запястья. Геркины губы зацеловывали лицо. Матвея разрывало от каскадами наваливающегося восторга. Потом снова шли, снова целовались на ветру, снова валились в сугробы. Пили горячий чай из термоса и опять взахлеб целовались. Лежали, упав навзничь. Смотрели звезды.***
Обещанные двадцать минут растянулись до часа, пока они добрались до посёлка. И еще минут десять потом шли до нужного дома. Обнесенный кирпичным забором, он выглядел так же нереально, как и всё в этот вечер. Герка включил хозяина, что-то суетился, отпирал двери, врубал АОГВ, обещал, что через час примерно станет тепло. Матвею было плевать на это всё. Он сбросил куртку, шапку и перехватил парня, когда тот пробегал мимо с какими-то пустыми баллонами, оставшимися, видимо, после прошлой тусы. Потянул на себя, затормаживая, встречая взгляд. – Забей. – Тихо позвал, отступил к стене. Баллоны посыпались на пол с пустыми звуками. Егор переключился моментально. Подпёр собой к стене, рванул чужой свитер вверх, прошелся ледяными руками по животу и бокам. Матвей охнул и отплатил тем же. Кожа под замерзшими пальцами казалась обжигающе, болезненно-горячей. Герка чуть ли не рывком развернул его, впечатал в стену. Дух выбило. Голова сладко-сладко закружилась. Укус на шее. Острый и горячий. Руки сдергивают штаны с бельем. – Блять. У меня гандоны в рюкзаке. Возле двери. – Возьми у меня в заднем кармане. Герка послушался, ширкнул упаковкой, разрывая её. Новый укус обжег шею с другой стороны. Холодные пальцы оплетали, дрочили изнывающий, захлебывающийся естественной смазкой член. Матвей застонал, запрокинул назад голову, откинулся на плечо. Дал себя подготовить, хотя легкомысленно казалось, готов принять просто насухую. Лишь бы быстрее, лишь бы снова это почувствовать. Без смазки, на одной слюне вышло жестковато. Из глаз посыпались искры. Несколько часов на взводе, он кончил в собственный кулак чуть ли не с десятка первых фрикций. Герка продержался немногим дольше. Герои-любовники, блять. Отдышались, поржали. Немного успокоилась и разобрали сумки, раскидали вещи, сходили к колодцу за водой. Натаскали наколотых с осени брёвен, затопили баню. Потом сидели на крыльце и, обжигаясь, жрали доширак. В округе не было ни души, ни в одном доме не горел свет. И это было так хорошо. – Как будто мы одни во всем мире. – Тихо сказал Матвей. – Не страшно? – С тобой нет. Вообще. Никогда. Егор усмехнулся, уложился головой Матвею на плечо. – А мне с собой иногда страшно. Знаешь, когда все эти мысли наваливаются. – Ты просто слишком умный. – Мат мягко растрепал его волосы, медленно расчесал эти лохмы пальцами. Ему так нравилось их трогать. Впрочем, стоило быть честным с собой, трогать на данном теле ему нравилось всё без каких-то исключений. – Подкат засчитан. – Ну еще бы. А мне иногда нравится побыть одному. Знаешь, когда хочется от всех спрятаться. – А эффективнее всего прятаться в толпе. О, смотри, Венера! – Герка подскочил, притушил свет на крыльце и снова сел рядом. Протянул руку наверх, указывая в небо. – Вон же! – Где? – Мат не видел нихуя, просто рандомно рассыпанные точки звезд. – Нашел Луну? Только-только зарождается, ниточка ковшика, заметил? А справа от нее яркая точка, как будто звезда, на самом деле, это не звезда, а Венера. Матвей завороженно смотрел наверх. В эмалированной миске на коленях остывала недоеденная лапша. – Ага... – А вот прямо над Венерой россыпь мелких звезд — это Плеяды. – Егор перевёл руку чуть выше и левее, – а вот это конечно Альдебаран. (***) – Самая яркая? – Да. Название переводится с арабского как «последователь», потому что он следует за Плеядами по небу. Ты слышал про Пионер-10 НАСАвский? – Неа. Расскажи? – Беспилотник, запущен в каком-то лохматом году, но летит в сторону Альдебарана. По плану должен достигнуть области звезды через 2 миллиона лет. – Фигня вопрос. – Да вообще. Угадай загадку. – Ну? – На небе бесконечное количество звезд. Значит, если мы возьмем любую точку неба и проведем туда луч, на этом месте будет звезда. Но ночное небо черное, оно не полностью засвечено звездами. Почему? – Свет не долетает? – Не долетает. Но почему? Это Парадокс Ольберса, кстати. – И? – Что и? Отгадывай! – Мне похуй. Я целоваться хочу. Герка рассмеялся и завалил его прямо на крыльце. Где-то сбоку звякнули упавшие миска с ложкой.***
В бане дрались на вениках, а потом выбегали и валились прямо в снег. Визжали, как идиоты. Орали в голос. Пулялись снежками, обливали друг друга из дурацких ковшиков. Спать устроились на втором этаже. Ну как спать, так себе перспектива, крайне маловероятная, особенно когда Егор выставил на тумбу возле кровати две пачки контексов, банку лубриканта и пачку влажных салфеток.***
Когда рассвело, они и не думали ложиться. Спустились вниз. Матвей порылся по кухонным ящикам, нашел пачку гречки и банку тушенки. Сварил первое, добавил второе, съедобно вышло, пойдет. Пожрали, покурили на крыльце, буквально не отлипая друг от друга, бесконечно касаясь руками, прикладываясь головой к плечам, обнимая, прижимаясь, не выпуская из то крепких, то мимолетных объятий. Как будто ощущать тактильно стало так же важно, как дышать. У Мата зудели опухшие губы, адски саднила задница, слипались глаза, но ему казалось, он никогда в жизни еще не был так счастлив. Вернее, не казалось, он совершенно точно это знал. Особенно, когда Герка его снова утянул наверх. И любил на контрасте так нежно, так трепетно, так ласково, растворяясь без остатка, забывая о себе.***
До отъезда оставался час, они все еще валялись в постели, но так и не спали. Матвей выяснил, что нет ничего удобнее Геркиного плеча, в котором была такая клевая ложбинка, прямо под его голову. И так уютно было лежать рядом, так тепло. Особенно, когда сверху укрывала обнимающая рука. – Ты нереальный, Гер, ты знаешь? – Я всю ночь-утро старался, а теперь нереальный? Матвей приподнялся на локте, провел по лицу взглядом, наклонился, поцеловал в уголок челюсти. И не дал себя сбить. – Просто охуенный. Егор теснее обнял его за плечи. Стиснул. – От такого слышу. И Матвей решился. – Я тоже хочу. – Чего? – Егор вопросительно перехватил взгляд. Как будто реально не понял. – Ну... постараться. – Ну... действуй. – А ты когда-нибудь уже?.. – Нет. – Не боишься? – А есть, чего бояться? – Ну... это несколько ошеломляюще. Гера усмехнулся и тут же стал серьезным. – Не боюсь. Я хочу. – Он тоже немного приподнялся на локте и теперь смотрел из-под своих длинных ресниц. Кто бы знал, какими неприкрыто блядскими бывают эти глаза, кто бы знал. – Тебя. – Бля. – Мата пробрало от загривка до копчика. Аж дёрнулся, напрягся весь. Подался наверх, ближе, укрыл собой. И немного неумело, немного неловко, немного сбивчиво, но забрал-таки всего себе на этот безумно короткий оставшийся час.***
– Я должен тебе признаться, – сказал Матвей, когда они шли через лес к станции. – Интрига. Мне стоит испугаться? – Нет. Это не страшно, но наверное будет обидно. – И?.. – Я не читал твои записки в черных конвертах. Егор несколько шагов шел молча, глядя под ноги. Снег скрипел, отсчитывая метры и секунды. – Ни одного? – Ни одного. Я слишком злился. И не понимал вообще, зачем ты мне пишешь, если выбрал не меня. – Так, может, стоило прочитать, чтобы понять? Вдруг там я это объяснял? – А ты объяснял? – Ты уже никогда не узнаешь. По крайней мере, в этой Вселенной. – Он улыбнулся. Грустно. – А ты расскажи. – Матвей не хотел замечать эту такую явную проступившую на лице грусть и тюкнул его краешком своей сумки по пятой точке. – Нет. Ты свой выбор сделал. – Гера вдруг рассмеялся и пихнулся сумкой в ответ. В итоге, они опять завалились в сугроб, а потом бежали, чтобы не опоздать на электричку.***
Всю обратную дорогу Мат спал, устроившись вплотную к Геркиному плечу, как-то вдруг наплевав на то, кто и что подумает. Может, они братья? А может, любовники. Кому какое дело? Он моментально провалился в крепкий сон и не видел, как Егор смотрел в окно немигающим, полустеклянным взглядом. Прощались торопливо, без смака. Мату нужно было бежать через переход на соседнюю ветку, он почти уже опаздывал, так что просто кивнули друг другу и разошлись. Рукам тут же стало так одиноко и неуютно. В груди нехорошо-нехорошо заныло, но Матвей не верил ни в какие знаки.***
Соревнования он, конечно, бесславно продул, вылетев уже на втором круге. Проебался с защитой, нахватался ударов, настучали по уху. Настрой решает. Умиротворённый, счастливый, не в силах сдержать то и дело разъезжающиеся в дурной улыбке губы – ему не было дела ни до чего. Хотел только назад, Герке под бок, под крыло и на крыло. И то и дело, чуть ли не каждую свободную минуту написывал ему, чувствуя себя влюблённой по уши девочкой. Понимал даже, что не надо так заваливать, но не мог остановиться просто. //WhatsApp | Егор [01:14] Я на месте [01:36] Спокойной ночи [07:04] Доброе утро [08:47] Тренер ржёт над моими/твоими засосами. Вся шея блять Егор! А еще со спины на плечах [08:49] Это пиздец палевно [08:58] Мне ебут мозг, что перед боем нельзя ебаться [09:14] Парни завидуют [09:15] Цитирую: «пиздец рот у твоей бабы, минеты наверное охуенные отсасывает» [09:17] А я довольно киваю [09:36] О тут девочки [09:38] Строят глазки. Красивые [09:41] Спрашивают из какого я города [09:58] Бля я хуйню несу [10:01] Пиздец соскучился [10:24] Я проебал бой [10:57] И ещё один [11:02] Короче вернусь с позором [15:06] Ты там жив? [15:30] Гер [16:00] Ты же понимаешь я шутил? [16:30] ГЕРА ОТВЕТЬ БЛЯТЬ [16:31] Я же вижу что ты читаешь [Егор 17:21] Нам лучше расстаться. Нам _нужно_ расстаться. Ты сейчас далеко. И я смог трезво всё оценить [Егор 17:21] Не прощай меня Матвей уже шел на станцию на обратный поезд, когда наконец получил ответное сообщение. Харкнул в сторону, нажал кнопку вызова. Вызов сбросили. //WhatsApp | Егор [17:22] Ты охуел мне такое писать? [17:23] Я приеду в лицо скажешь понял? [Егор 17:24] Я не могу [Егор 17:24] Себя забываю рядом с тобой [Егор 17:25] Дышать забываю Вспомнишь, сука. Жди, блять. Первым поездом лечу к тебе.