***
Сэм проехал по длинному проезду от бункера и свернул на главную дорогу на север. По направлению к Небраске. — Дин, — сказал Сэм. — Знаешь… я подумал. Мне очень не хочется этого говорить, но, Дин… я не уверен, что… эм… Тишина. Сэм украдкой бросил взгляд на брата. Дин смотрел на дорогу впереди. Сэм продолжил так мягко, как смог: — Дин, Кас на этот раз был человеком. Никто толком не знает, что происходит, если ангел умирает человеком. Я знаю, что Гадриил однажды его вернул, но тогда прошло меньше минуты. За минуту его бы, наверное, и бригада скорой помощи вернула, если честно. Но теперь… прошло уже полтора дня, и ты же знаешь, что с каждым часом становится… становится… — «Становится невыносимо». — …становится все труднее человека вернуть. А у ангелов и человеческой души нет, так что я даже не знаю… Дин, похоже, не обращал на слова никакого внимания. Он только смотрел перед собой. Голос Сэма начал спотыкаться все больше по мере того, как он заставлял себя формулировать. — Я не знаю: если кто-то умирает, не имея души, то… остается ли он… где-то… или… попадает ли… куда-то… то есть… ангел без благодати, когда погибает его оболочка, получается… эм… и… Смерти нет… и Кроули не ответил… и прошло уже больше суток… так что… есть вероятность, что… — Это было мучительно. — …что… он… … может… уже… не вернуться. — Кас всегда возвращается, — сказал Дин. — Я просто думаю, может быть, нам надо быть готовыми… — КАС ВСЕГДА ВОЗВРАЩАЕТСЯ, — заорал Дин гортанным голосом так громко, что Сэм вздрогнул. — Дин, я знаю, это тяжело, знаю, я знаю, это тяжело, — выпалил Сэм, крепко вцепившись в руль. — Я понимаю, как… невыносимо жутко, должно быть, было видеть, что сотворила с ним эта тварь. Но ты должен понимать, что это не твоя вина… — Почти рай! — прервал Дин громко. Сэм моргнул. — Что? — Здесь в Вирги-нии! Сэм замолчал, сбитый с толку. Он бросил на Дина еще один взгляд; Дин выглядел совершенно спокойным и по-прежнему только смотрел на дорогу впереди. — Голубой хребет… реки синие… — продолжил он. Это была еще одна песня Джона Денвера. Сэм выпустил долгий тихий вздох, уронив плечи. — Жизнь здесь стара… старше деревьев, — пел Дин, не попадая в ноты. — Моложе гор… пролетает, как ветер. Его голос опустился до тихого бормотания, едва напоминавшего пение: — «Сельские дороги… Отведите меня… Туда, где мой дом… Где меня ждет семья…» Дин пел фальшиво и медленно, а Сэм молча вел машину.***
Когда они добрались в Хейстингс, Дин оживился и велел Сэму направляться к универмагу Walmart и запарковать там машину. Как только Сэм заглушил мотор, Дин выскочил из машины и пошел внутрь быстрым шагом. Сэму пришлось догонять его. Дин взял тележку и покатил ее прямо к секции мужской одежды, где похватал белые боксеры и черные носки. Он бросил их в тележку и живо направился в обувную секцию. Сэм трусил следом, не понимая, что Дин вообще делает. Дин остановился возле мужских туфель и долгое время стоял, глядя на них. Наконец он выбрал черные башмаки по щиколотку и сказал: — Вот эти вроде подходят. Я не уверен. — Он взял башмак в руку и повертел, разглядывая. — Я не уверен, — повторил он. — И надо было проверить его размер. Ты не знаешь, какой размер он носит? «О боже, — подумал Сэм. — Черные туфли. Все ясно». — Кас? — спросил Сэм. — Какой размер носит Кас? Э… я не спрашивал. — Не совсем такие ведь, да? — сказал Дин, разглядывая ботинок, поворачивая его в руках снова и снова. Он взял еще один черный ботинок, затем черную туфлю и засунул первый ботинок под мышку, чтобы изучить следующие два. — Я не могу вспомнить точно, какие ботинки он носит, — сказал Дин. — И надо было проверить размер. Надо было спросить, где он их брал. — Вид у него вдруг стал очень встревоженный: лоб беспокойно наморщился. Он стал разглядывать ассортимент обуви. Потом он сунул второй ботинок под мышку другой руки и взял в руки четвертый. И пятый. — Сэм, я не знаю, какие ботинки взять, — сказал Дин наконец, глядя на набор в своих руках. — Я не знаю, какие ботинки взять, — повторил он. Его глаза расширились в тревоге, и он повторил опять: — Я не знаю, какие ботинки взять. Я не знаю, какие ботинки взять. Сэм отчаянно попытался придумать ответ. — Дин, знаешь что, — начал он, — Кас наверняка будет рад любым ботинкам. — Он указал на ботинки по щиколотку, что Дин взял первыми. — Вот эти, я думаю, подойдут. Дин посмотрел на него с видом утопающего, хватающегося за спасательный трос. — Ладно… но… — прошептал Дин, — какой размер? Сэм задумался, попытавшись представить себе Каса стоящим рядом с Дином. В картине, невольно возникшей в его воображении, Кас стоял к Дину невозможно близко, глядя ему в глаза с расстояния какого-то фута, словно пытался заглянуть прямо в душу. И Дин смотрел бы на Каса в ответ, правда же? Наверняка немного неуверенно, как бывало иногда, когда Кас подходил слишком близко. Но и с легкой усмешкой в глазах. И с теплотой: у Дина на губах, наверное, даже угадывалась бы полуулыбка. Эту сцену Сэм видел много раз. Во всяком случае, до прошлого года. Он заставил себя сосредоточиться на росте. Кас смотрел бы на Дина слегка снизу вверх, так? Сэм сказал: — Он на пару дюймов ниже тебя. Так что наверняка носит на размер меньше твоего. Логично? Дина это, похоже, убедило. Он составил все ботинки, которые держал в руках, на пол и выбрал пару черных башмаков по щиколотку на размер меньше, чем его. Он продолжал бормотать сомнения про фасон, но, по крайней мере, положил их в тележку. Потом они пошли и выбрали белую рубаху, темно-серый костюм (брюки и пиджак) и синий галстук. (Однородно синий, обратил внимание Сэм. Как первый галстук Каса, еще годы назад.) И, конечно, бежевый плащ. Дин очень переживал из-за плаща. Ассортимент в этом универмаге, как оказалось, вообще не годился. — Он должен быть как нужно, — бормотал Дин, отвергая один за другим плащи, которые приносил ему Сэм. — Он должен быть как нужно. Это самое главное, Сэм. — Знаешь, Дин, мне кажется, он не будет против, если плащ будет немного другой, — заметил Сэм. — ПЛАЩ ДОЛЖЕН БЫТЬ КАК НУЖНО, СЭМ, — заорал Дин, развернувшись, прямо ему в лицо. — ПЛАЩ — ЭТО САМОЕ ВАЖНОЕ! ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ КАК НУЖНО! — Сэм дернулся и отступил назад. Несколько человек поблизости обернулись на них. — Хорошо, Дин, — сказал Сэм мягко. — В Хейстингсе есть и другие магазины. Можем поискать в других. Они заплатили за то, что уже выбрали, и безуспешно объехали еще несколько магазинов в поисках нужного плаща. Дин быстро обходил магазины один за другим, ворча: «Тут вообще не те плащи». Они потратили на поиски плаща больше часа; Сэм все это время семенил за братом из магазина в магазин, чувствуя себя как в каком-то причудливом жутковатом сне. Может быть, все это просто какой-то кошмар? Или Сэм застрял в своем персональном жутком Аду? Под названием «Шоппинг для мертвого ангела с Дином». Наконец они заехали в JC Penney. И едва они вошли в магазин, как Дин воскликнул: «Вот!» — и пошел прямо через зал. Практически побежал, огибая вешалки с одеждой. Сэм поспешил за ним. Когда он догнал брата, Дин уже стоял у вешалки с плащами, которую как-то заметил с другого конца торгового зала. — Ну вот, — сказал Дин, перебирая плащи на вешалке. — Вот эти годятся. Как думаешь? — Он снял один плащ, и Сэм поразился. Дин нашел точно то, что нужно. Фасон, длина, пояс — это был точно первоначальный плащ Каса! Такой, какой Кас носил в первую пару лет. «Кто знал, что Кас отоваривался в JC Penney?» — подумал Сэм. Потом он запоздало вспомнил, что плащ, наверное, купил Джимми. — Какой размер, как думаешь? — спросил Дин, и у них состоялась еще одна придирчивая дискуссия о размерах, во время которой Дин примерил несколько размеров и наконец выбрал тот, что был ему слегка маловат. Они купили плащ, вернулись к Импале, и Дин поставил сумки на капот. Он перебрал их содержимое, вытаскивая вещи по очереди и рассматривая их. — Я ничего не забыл? — спросил он Сэма. — Нет, ты купил все, Дин, — ответил Сэм. — Боксеры, рубаха, брюки и пиджак, носки, туфли, галстук и плащ, — перечислил Дин, проверяя все еще раз. — Еще что-нибудь? У меня такое чувство, что я что-то забыл. — Это все, Дин. Ты взял все, — уверил Сэм. — Кас будет доволен, — добавил он без энтузиазма, с удивлением слушая слова, вылетавшие из его собственного рта. «Кас будет доволен». Даже не в настоящем, а в будущем времени. — Думаешь? — спросил Дин, снова просматривая сумки. — Думаешь, ему это подойдет? Я все волнуюсь за ботинки. — Касу они понравятся, — ответил Сэм, пытаясь придать голосу уверенность. — Кроме того, в последнее время у него все равно была другая одежда. Он уже давно не носил свой первоначальный костюм. Ему на самом деле нравились джинсы — те, что ты выбрал для него в секонд-хенде… — Сэм умолк, вспомнив, что эти самые джинсы были все в крови, и Дину пришлось срезать их прошлой ночью, и утром Сэм завернул их в черный полиэтиленовый пакет и отнес в мусор. — Он носил и… другую одежду, — закончил Сэм неловко. — Только потому, что мне не пришло в голову отвезти его в JC Penney, — возразил Дин. Он поднял голову и несколько секунд смотрел в пространство, потом сказал: — Я никогда не спрашивал, куда бы он хотел поехать. За одеждой. Мы просто отвезли его в секонд-хенд. Я никогда не спрашивал, чего он хочет. Дин смотрел на горизонт еще какое-то время. Потом он моргнул и поднял сумки с капота. — Можешь поставить их назад, — предложил Сэм, но тут вспомнил, что заднее сиденье до сих пор было в пятнах засохшей крови. — Или в багажник. Лучше в багажник! Они поместятся. Дин поставил сумки в багажник.***
Сэм проехал за рулем и всю дорогу обратно. Он знал, что должен был быть без сил. Он не спал всю ночь два дня назад (в ту жуткую ночь на берегу озера Эри, в ту ужасную ночь, о которой Сэм не мог даже вспоминать); он провел тринадцать часов за рулем вчера; потом не спал до пяти утра и ухватил, может быть, всего часа три сна, привалившись к колесу Импалы. И теперь еще эта поездка в Хейстингс и квест по поиску чертова плаща. И снова за руль. Сэм успел попить воды, но ничего не ел уже второй день. Он понимал, что должен быть голоден, понимал, что ему должно жутко хотеться спать, но чувствовал себя при этом неестественно бодро. Тело словно напряженно гудело, разум гудел. И в то же время ничто не казалось реальным: пейзаж за окном снова проносился мимо как плоская нарисованная декорация. Сэм взглянул на брата. Дин не спал и трех часов: он бодрствовал уже двое суток. Но он снова сидел на пассажирском месте абсолютно прямо, сплетя руки на коленях и глядя в боковое окно на деревья, плывущие мимо. Несколько раз за время поездки обратно в Лебанон Сэм подумывал спросить Дина о том, что произошло на складе. Что именно там случилось? Как выжил этот демон? Как он умудрился так ужасно покалечить Каса, не тронув при этом Дина? «Должно быть, Дин был как-то связан, — думал Сэм. — Наверное, все видел и пытался высвободиться, чтобы помочь Касу, но не успел вовремя». Или что-то подобное. Сэм решил не спрашивать. К его облегчению, по пути назад Дин не пел песен. Вместо этого он начал периодически проверять телефон. Потом он даже выключил и включил его несколько раз и два раза спросил Сэма, есть ли на его телефоне сигнал. И даже заставил Сэма позвонить ему, чтобы убедиться, что телефон работает. Он проверял телефон десятки раз. Пока наконец не начал смотреть на экран неотрывно. Сэм в конце концов понял, что Дин ждал звонка Каса. «Лучше бы уж пел», — подумал Сэм.***
Когда они подъехали к бункеру, Дин выскочил из машины и побежал бегом к воротам гаража. Он приоткрыл створки и заглянул внутрь. Сэм опустил голову на руль и закрыл глаза на мгновение: он не мог заставить себя смотреть на реакцию Дина, когда тот увидит, что Кас по-прежнему мертв. Но, когда Сэм внутренне собрался и поднял глаза, Дин только открывал ворота, жестом приглашая Сэма заезжать внутрь. Сэм заехал. Конечно, закутанная фигура на полу не пошевелилась, и бутылка, телефон и записка лежали нетронутыми. Но Дина, казалось, это не смутило. Он подошел к телу («К Касу, — подумал Сэм. — Это Кас…»). Дин лишь наклонился над ним на мгновение, осматривая его со спокойным профессиональным вниманием. Потом он открыл багажник и вынул сумки с покупками. Затем залез глубже, под оружие, и достал две лопаты. Две лопаты для раскапывания могил, которые они всегда возили с собой. — Дин? — окликнул его Сэм. — Мы собираемся… похоронить… Каса? — Это было облегчение: Сэм готовился к тому, что придется убеждать Дина в необходимости сделать это. — Похоронить оболочку, Сэм, — поправил его Дин. Он сложил сумки из магазинов и лопаты на пол и подошел к Касу. — Оболочка долго не продержится, — сказал Дин. — Трупное окоченение уже уходит, и это плохой знак. Я думаю, на три фута будет в самый раз. — На три… фута? — Обычно могилы были глубиной шесть футов. — Трех футов достаточно, чтобы не подобрались звери, — сказал Дин, сняв с Каса одеяло и складывая его. Он наклонился, чтобы подобрать бутылку и телефон с запиской и сунул их в карманы. — Ну, там, койоты и прочие — три фута им не под силу. Но это не так глубоко, чтобы невозможно было выбраться. Вылезти с шести было чертовски трудно. Я думал, задохнусь. И очень трудно было выбраться из гроба. Сэм смотрел на Дина. Он давно знал, конечно, что Дин однажды воскрес. (Как и Сэм, если уж вспоминать.) Но Сэм всегда полагал, что Дин просто волшебным образом появился на земле в полном порядке — как это случилось с ним самим. Дин никогда не упоминал, что ему пришлось выбираться из могилы. И из гроба? Из гроба, что смастерили Сэм с Бобби? Одна мысль об этом ужасала. — Три фута, — сказал Дин. — И никакого гроба. — Он обернул простыню поплотнее вокруг Каса, опустился на колени и попытался взвалить тело себе на плечи. Дин уже делал подобную попытку на складе, но тогда у Каса свисали руки и ноги, скользкие от крови. Теперь тело было менее гибким и было завернуто в простыню, но даже при этом Дину пришлось помучиться. Он умудрился водрузить Каса на плечи в подобие пожарного захвата, но потом не смог встать на ноги: приподнялся немного и снова упал на колени. Человеческие тела были тяжелее, чем могло показаться, — Сэм знал — и носить их в одиночку бывало очень непросто. Сэм подскочил, чтобы помочь. Они всегда помогали друг другу носить тела. Они помогали друг другу нести отца, помогали друг другу нести Бобби и даже Чарли. — Я держу, — сказал Дин, отмахнувшись от Сэма. Дин поправил конечности Каса на плече, подтянул простыню и снова попытался встать. И снова пошатнулся; и снова Сэм попытался помочь. — Я ДЕРЖУ ЕГО, СЭМ, — отрезал Дин. — Я ДЕРЖУ ЕГО. Я ВСЕ СДЕЛАЮ САМ. — Наконец он умудрился подняться на ноги и перевел дух, согнувшись под весом Каса. — Видишь, я держу, Сэм, — сказал Дин уже спокойнее. Потом он сделал глубокий вдох и, шатаясь, пошел к двери с замотанной в белое тяжелой ношей на плечах. «Прямо как я нес Дина, — подумал Сэм. — Прямо как я нес Дина». Тогда, когда Дина разорвали адские псы. До такого же жуткого состояния, в каком Кас был сейчас. Утащили в сам Ад той бесконечно ужасной ночью давным-давно. Бобби пытался помочь донести Дина до могилы, но Сэм отмахнулся от него, прямо как Дин теперь. Сэм знал, что должен донести Дина сам. В конце концов, Дин ведь погиб из-за него. Последовавшие за этим недели смазались в памяти Сэма. Но потом… ангел вернул Дина к жизни, вернул Сэму его брата… Ангел по имени Кастиэль… — Возьми вещи, — крикнул Дин через плечо, нарушив задумчивость Сэма. Сэм вздрогнул, сунул лопаты под мышку, схватил сумки и побежал за братом. Дин обогнул бункер, неся Каса на плечах, и прошел сквозь деревья. Сэм шел следом. Они миновали деревья и пошли через ближайший луг к старому полю кукурузы, которое давно оставалось невспаханным. Сэм решил, что там они и остановятся: похоронят Каса на краю поля, рядом с бункером, но Дин продолжал идти. Он прошел через высокую траву луга, среди молодых ростков деревьев, согнувшись под ношей. Похоже, он направлялся в какое-то конкретное место назначения. Сэм заметил, что они идут по едва видневшейся в траве тропке. Она вела через луг к холму недалеко от бункера. Дин направлялся к тому холму, где Кас упражнялся в игре на гитаре. — Дин, мы идем… мы идем к месту его занятий? — спросил Сэм сзади. — Туда, где он играл на гитаре? Дин уже запыхался, но между вздохами ответил: — Он сразу узнает… где он… когда очнется. И… ему там нравится. — Но, Дин, это довольно далеко, — заметил Сэм. Идти туда было как минимум четверть мили. По большей части в гору. Нести так далеко человеческое тело шести футов роста было тяжело. Дин только молча шел.***
Дин нес Кастиэля через весь луг, следуя по протоптанной им тропинке. Нес его сквозь траву с дикими цветами. Нес его мимо пчел, жужжавших в ромашках, мимо воробьев, порхавших в кустах. Он начал заносить Кастиэля на холм. На подъеме Дин сильно замедлился и перешел на мелкие шаги, взбираясь дюйм за дюймом и хватая ртом воздух. Опустив голову под весом Каса, обхватив его за плечи одной рукой и за ноги другой. Сэм еще несколько раз предлагал помочь, но Дин перестал ему отвечать. Сэм начал не на шутку волноваться, что Дин упадет, и шел сразу сзади, готовый все бросить и подхватить Каса — и Дина, — если понадобится. Но Дин не упал. Он шел вперед. Его дыхание выходило рваным и резким, пока он не начал втягивать воздух с тяжелым присвистом, но он шел. Он дошел до самого верха. По тропке Каса, на самую верхушку холма. Тропа заканчивалась на пологом месте под симпатичным кленом, который только покрылся сентябрьскими красками. Еще в июле Кас принес сюда раскладной стул. Стул так и стоял тут, повернутый к лугу перед бункером; на его сиденье нападали красные кленовые листья. Дин доковылял до стула, тяжело опустился на колени и положил Каса на землю рядом со стулом. Простыня слегка размоталась, и Сэму стали видны нижняя часть лица Каса и его шея. Пластырь на щеке Каса не вполне скрывал ушибы. И пластырь-бабочка на его шее отклеился: как раз в месте пореза, стоившего ему благодати. Дин тоже это заметил: хотя он все никак не мог отдышаться, стоя на четвереньках перед Касом, он тем не менее уделил время тому, чтобы аккуратно приклеить края пластыря на место. Дин поправил пластырь несколько раз, пока не удовлетворился. Постепенно он совладал с дыханием, наконец смог снова встать и начал осматривать землю вокруг стула. Он передвинул стул в сторону и принялся вымерять шагами размеры могилы. Потом положил по углам четыре камня, раскидал ногой опавшие красные листья, взял у Сэма одну лопату и начал копать. «Я должен помочь с этим, — подумал Сэм. — По крайней мере в этом я должен помочь». Сэм поставил сумки с одеждой, взял вторую лопату и принялся рыть могилу вместе с Дином. — Я справлюсь, Сэм… — начал Дин. — Я должен, — сказал Сэм и продолжил копать. Может быть, что-то в его тоне изменилось, потому что на этот раз Дин не спорил. Он только бросил взгляд на Сэма, кивнул и вернулся к работе. За свою жизнь они вырыли вместе много могил, так что вскоре автоматически вошли в привычный ритм, по очереди загоняя лопату в грунт. Кучи земли по обеим сторонам от могилы быстро росли. Три фута вдвоем — это было легко. Дело шло быстро.***
Когда могила была готова, Дин начал разматывать простыню вокруг тела Каса. Сэм не мог выносить вида его лица. Эту гримасу, ввалившиеся глаза… Это вообще не было похоже на Кастиэля. Но Дин только вдумчиво оглядел тело, наклонив голову и поставив руки на бедра, затем повернулся к сумкам и принялся выкладывать новую одежду, встряхивая вещи по очереди и вешая на стул. Он оторвал все ценники, отлепил наклейки с указанием размеров и вставил в ботинки шнурки. Потом он повернулся к Касу. Дин начал с боксеров. Что-то в том, как он надевал на Каса боксеры, — интимность этой сцены, забота в его движениях — заставили Сэма отвернуться. Пока Сэм стоял спиной, Дин закончил с боксерами, успел надеть на Каса носки и перешел к рубахе. Но с рубашкой у Дина возникли проблемы: с рукавами было непросто. В конце концов ему пришлось попросить помощи Сэма. Сэм приподнял туловище Каса сзади, пока Дин продевал его правую руку в рукав. Сэм стоял на коленях за Касом, поддерживая его. С такого ракурса ему была видна только непострадавшая спина Каса и знакомые темные волосы, и снова стало похоже, что это Кас. Только голова свисала слишком безвольно. Сэму вдруг стало тяжело дышать. Ему пришлось отвернуться и сделать пару долгих дрожащих вздохов. — Да что с тобой такое? — спросил Дин тоном искреннего замешательства. — Помоги мне с другой рукой! Сэм прикусил губу. Горло сжалось, но он сумел продолжать дышать и помог Дину протянуть рубаху у Каса под спиной и просунуть его вторую руку в рукав. — Все, можешь его класть, — сказал Дин. Сэм опустил Каса очень, очень бережно, следя, чтобы тот не ударился головой. И потом Сэм вдруг вспомнил, что было уже неважно, ударится ли Кас головой, и Сэм вдруг ни с того ни с сего разразился слезами. Дин, похоже, даже не заметил: он только методично застегивал пуговицы, пока Сэм пытался взять себя в руки. Дальше последовали штаны (для этого снова потребовалось участие их обоих и еще одна ужасная борьба с собой). И, когда штаны были надеты, Дин замер, уставившись на тело. — Сэм… я только что понял… Сэм… — Он медленно поднял глаза на брата, и в его взгляде было столько горя и отчаяния, что у Сэма опять перехватило дыхание в горле. Дин сказал с видом полного поражения: — Я забыл ремень. Сэм, я забыл ремень. Сэм моргнул. Дин смотрел на тело, взявшись руками за голову. — Я забыл ремень. Я забыл ремень! — бормотал он, как будто это было худшее, что случилось за многие месяцы. — Можешь взять мой, — предложил Сэм, уже расстегивания ремень. — Он обычный кожаный. Как был у него. — Сэм вытащил ремень из петель и передал Дину. — На нем есть дополнительные дырки. Если затянуть до конца, думаю, ему подойдет. Дин смотрел на ремень долгое время. Потом медленно кивнул и взял его в руки. — Может, он не будет возражать? — Наверняка он не будет возражать, — заверил Сэм. Дин задумался. — Если ему не понравится этот, я могу свозить его в JC Penney, когда он вернется, и он выберет тот, что ему по душе. — Это отличная идея, Дин, — похвалил Сэм. В горле опять стало тесно. — Ему понравится. Дин склонился возле Каса и начал продевать ремень в петли. Он протянул ремень у Каса под спиной, вытянул с другой стороны и аккуратно застегнул. — И правда вроде подходит. Спасибо, Сэм, — сказал он. — Без проблем, — прошептал Сэм. Дальше были ботинки. Потом Дин долго провозился с галстуком, волнуясь о том, как его завязать. В конце концов он завязал его задом наперед (как Кас носил раньше), но затем начал переживать, насколько туго. — Обычно он у него свободно висел, да? — спросил Дин, чуть затянув галстук, потом чуть ослабив. — По-моему, ему не нравится, когда слишком туго. — Он затянул галстук еще чуточку, потом снова ослабил. Дин все возился с галстуком, и Сэм наконец заметил: — Дин, он поправит его сам, когда вернется. — Да, наверное, — согласился Дин, но вид у него был обеспокоенный. — Я просто хотел сделать, как ему нравится. Ладно. Пиджак, затем плащ. С пиджаком тоже возникли сложности (с рукавами всегда были сложности), но они справились. Плащ оказался сложнее всего, потому что у него не только были рукава — он еще и протягивался под бедра Каса. Сэму пришлось приподнять его за руки, почти поставив вертикально, пока Дин одергивал плащ снизу. Потом Сэм положил Каса снова. Когда Сэм наконец посмотрел вниз, он снова чуть не потерял контроль над собой. Потому что в плаще и с синим галстуком «оболочка» и правда стала похожа на Каса. Это был Кас. И Кас был мертв. Солнце садилось к горизонту; было почти время заката. Прошло два полных дня, а Кас не вернулся. Он по-прежнему был мертв. Они оба стояли и смотрели на тело в тишине. В конце концов Сэм поднял глаза и посмотрел на Дина — и снова увидел у того этот стеклянный взгляд: далекий, пустой, как будто брат не видел вообще ничего. — Дин? — позвал Сэм неуверенно, сделал шаг ближе и положил руку брату на плечо. — Да-да, — сказал Дин, вдруг словно опомнившись. Он аккуратно свернул простыню вокруг Кастиэля и велел: — Передай его мне. Он спрыгнул в могилу и протянул руки к Сэму, и Сэм подволок Каса, снова завернутого в простыню, к нему. Дин взял Каса за пояс, стащил в могилу и уложил аккуратно на простыне, расправив его ноги и руки. В последнюю очередь Дин вынул что-то из куртки. Ангельский клинок. Дин положил правую руку Каса ему на грудь и сложил его пальцы вокруг рукояти клинка. — Я бы убрал его ему в рукав, — прокомментировал Дин, начав выбираться из могилы, — но оттуда его может быть непросто достать под землей. Лучше будет, если он проснется и сразу почувствует его в руке, так? Сэм даже ответить не смог. Дин взял лопату. — Простыня развернута, Дин, — сказал Сэм. — Его одежда запачкается. — Это странно волновало его, хотя он понимал, что это нелепая забота. Одежда не имела значения. Касу она не понадобится. Дин поднял лопату, зачерпнув земли из кучи рядом с могилой. Он ответил: — Ему будет куда проще выбраться, если не придется выпутываться из простыни. — Но он весь запачкается, — прошептал Сэм. — Ты же только что помыл его. — Это было чтобы смыть кровь, — ответил Дин. — Я должен был смыть кровь. Я должен был смыть кровь. Грязь — это другое. Это просто часть Земли. Ему ведь нравится Земля, Сэм. Но я должен был смыть кровь. — С этими словами Дин бросил горсть земли Касу на ноги. Потом еще одну горсть, и добавил: — Кроме того, он отчистит все, включая одежду, как только вернется. А если у него будет мало могущества… — Еще одна горсть земли упала на Каса, прикрыв одну его руку. — …тогда я постираю ему одежду. И если ему понадобится душ… — Еще горсть. — …я ему помогу. Дин забрасывал и забрасывал Каса землей. Сэм был не в состоянии шевелиться. Он стоял в футе от могилы, не в силах отвести глаз от лежавшего в ней Кастиэля, одетого в такой родной костюм. В плащ, как был у него с самого начала… и синий галстук… это был Кастиэль, которого они знали. Он был таким жутко неподвижным, его лицо было омертвевшим и покрытым ушибами, глаза закрыты — но теперь в нем безошибочно узнавался Кастиэль. Земля падала на него горсть за горстью, постепенно скрывая из виду бежевый плащ, синий галстук, темные брюки и черные ботинки. Потом она начала скрывать его темные волосы (все еще немного влажные от мытья ранее), и его покрытое ссадинами лицо, и рот, и руки, и ангельский клинок. Горсть за горстью. Сэм стоял, глядя на это, пока Кас не оказался почти полностью покрыт землей. Пока не остался виден только край его руки и серебристый отблеск ангельского клинка и немного темных волос. Дин стал целиться так, чтобы прикрыть все: под следующей горстью исчез клинок, потом рука, а потом и волосы Каса — его не стало видно совсем. Сэм наконец смог пошевелиться, словно заклятие сошло. Он чувствовал, что думать все еще не в состоянии: мысли текли очень медленно, разум прокручивал снова и снова одни и те же вещи («Каса нет, Каса нет… Сосредоточься на Дине, сосредоточься на Дине… Держи себя в руках, держи себя в руках»). Но он мог двигаться. Он подошел ко второй лопате, чтобы помочь Дину заполнить могилу остатками земли. Дин бросал землю, как робот, лопата за лопатой, в безостановочном ритме. Он не сказал ни слова, когда Сэм присоединился к нему. Солнце садилось; последние косые лучи освещали холм, пока братья закапывали могилу. Дин пригладил рыхлую землю лопатой. — Может, поставить какое-то надгробие, — сказал Сэм. — Крест… — НИКАКОГО КРЕСТА, — ответил Дин резко. — Никакого креста. Никакого креста. — Ладно, Дин… — Никакого креста, — повторил Дин, замотав головой. — Никакого креста. Сэм посмотрел на него, удивленный такой реакцией. И потом он вспомнил. Он, конечно, так и не добился от Дина рассказа о том, что произошло, но теперь вспомнил, что к одному из столбов на складе был прибит обломок деревянного поддона. Высоко прибит. Наподобие креста, если подумать. И больше всего крови было под тем столбом. И запястья у Каса были все разорваны. Озарение обрушилось на Сэма как удар молота: Каса распяли. Дин видел, как Каса распяли. Демон-паук каким-то образом распял Каса, и Дину пришлось смотреть, как это происходит. — Никакого креста, — все повторял Дин, качая головой. — Никакого креста. — Ладно. Ладно, никакого креста, — согласился Сэм. — Все в порядке. Все в порядке, Дин. — Он протянул руку и крепко схватил Дина за плечо. — Это не нужно. Все в порядке. Ты что-нибудь другое хочешь здесь оставить? Это вывело Дина из цикла бесконечных повторов. Он моргнул и кивнул. Потом порылся в карманах куртки и вынул… …бутылку воды, мобильный телефон и записку. Дин проверил уровень заряда батареи, сложил телефон и записку в целлофановый пакетик и опустился на колени, чтобы оставить все это у изголовья могилы. Потом он поднялся на ноги. Солнце уже почти село. Начало темнеть. Сэм прочистил горло. — Хочешь сказать что-нибудь? — Что? Зачем? — спросил Дин. Он бросил на Сэма почти раздраженный взгляд. — Сэм, это только оболочка, ты что, вообще не слушаешь? Он вернется в момент. Верно, Кас? — Дин бросил на заходящее солнце взгляд с оттенком тревоги, потом посмотрел в небо. — Кас? Кастиэль? Ты же меня слышишь? Ты же скоро вернешься, правда? Ты просто как бы… готовишься, да? Заполняешь нужные бумаги, или что там?.. — Дин подождал несколько секунд и позвал в воздух: — Кас? Кастиэль? Он обвел взглядом небо. Ответа не было. Легкий ветерок зашелестел листвой старого клена над их головами, и вниз полетели редкие красные листья. Несколько приземлилось на могилу. — Думаешь, он меня простит? — произнес Дин. — За что? — спросил Сэм и тут же понял, что это был опасный вопрос. Дин молчал какое-то время. Потом он сказал нетвердым голосом: — За то… что я забыл ремень? — Он сделал паузу. Потом начал говорить: — И еще… Он снова умолк. — …за не те ботинки? — наконец выговорил Дин. — Конечно он тебя простит, — уверил его Сэм. — Его вообще такие вещи не волнуют. — Ты правда так думаешь? Ты думаешь, он меня простит? — Голос Дина начал отчетливо дрожать. — Он простит тебя, — сказал Сэм, чувствуя закрадывающуюся тошнотворную уверенность, что Дин говорит о чем-то совершенно ином. — Я абсолютно в этом убежден, Дин. На лице Дина промелькнуло выражение, близкое к ужасу, близкое к горю. Он издал сдавленный выдох, моргнул, и после снова принял отсутствующий вид. Дин уверенно кивнул один раз и сказал: — Я сразу свожу его в JC Penney. Сразу как он вернется. Свожу завтра же. — Он поднял лопаты, собрал пустые пакеты и направился вниз по холму. Сэм задержался у могилы, разрываясь между необходимостью присматривать за Дином и желанием побыть на могиле Кастиэля. На могиле Кастиэля. Это казалось чем-то нереальным. Казалось неправильным, что его могила никак не помечена. За неимением лучшего Сэм поставил складной стул в изголовье, но этого казалось и близко недостаточно. «Он заслуживает надгробие», — подумал Сэм. Но какое? Не крест, очевидно. Звезду Давида? Перо? Еще один ангельский клинок? «Чем помечают могилу ангела? — подумал Сэм. — А могилу друга?» Он посмотрел вниз по холму. Дина еще было видно: он шел сквозь сгущающиеся сумерки по направлению к бункеру, опустив голову, зажав под мышкой лопаты и размахивая пакетами в руке. Сэм помедлил еще мгновение, потом повернулся к могиле и прошептал: «Кастиэль», — но больше не мог придумать, что сказать. Какую надгробную речь может произнести человек над ангелом, которому миллиард лет? В конце концов Сэм сказал: — Ты был нашим другом… Он не смог продолжать. «Ты был нашим другом». Это было до убожества неадекватно. Это даже близко не выражало нужного. Сэм оглянулся через плечо и увидел, что Дин вот-вот исчезнет из виду за углом бункера. Все, что Сэм придумал, это поспешно добавить: — Кас… если ты где-то есть, помоги Дину? Если можешь? Я не знаю, что произошло, но пожалуйста, пожалуйста, Кас, если ты меня слышишь, если ты еще где-то там… пожалуйста, помоги мне с Дином? Ответа не было. Конечно ответа не было. Сэм моргнул несколько раз и вытер лицо рукой. Он повернулся и поспешил вниз по холму за Дином, думая: «Держи себя в руках, держи себя в руках, держи себя в руках».