***
Кас держался приграничной зоны вспышки большую часть пути вниз. (Каким-то образом они все это время могли дышать. У Сэма даже родилась теория, что Кас использует свой скудный запас могущества, чтобы поставлять им кислород.) Когда они преодолели где-то четыре пятых пути до поверхности Солнца, Кас отделился от вспышки совсем. Он широко расправил крылья, слегка выгнув их, как парашют, и взял резко в сторону. Его траектория постепенно выровнялась до почти горизонтального полета. Перегрузки при этом маневре были огромными. Первые несколько минут Дин не мог даже поднять голову, а только лежал, распластавшись поверх пуха на спине Каса. — Эй! Смотри! — крикнул Сэм несколько минут спустя, когда братья наконец смогли немного двигаться. — Оглянись назад! Неужели их опять настиг Гог? Дин сумел перекатиться на бок и взглянул сквозь просвет в перьях Каса на гигантскую солнечную вспышку, оставшуюся позади. Но Гога там видно не было. Что заметил Сэм, так это три маленькие точки, тоже отделившиеся от огромной серебристой вспышки и направлявшиеся вслед за Касом. Дин прищурился: точки были серо-черной, красной и переливчатой зеленой. Другие три ангела следовали за ними! Гог, похоже, так и не смог влететь во вспышку, а трем маленьким ангелам это удалось. — Бальтазар и Габриэль тоже! — заметил Сэм с другой стороны позвоночника Каса. — Я беспокоился за них. Интересно, были ли они с Гогом в облаках. Вообще… наверное, именно Габриэля мы и слышали. Помнишь тот звук, на который среагировал Кас? Вероятно, это Габриэль его предупредил. — Звук рога? Может быть, — согласился Дин, и тут едва не засмеялся. — Звук рога, Сэм. Сто процентов это был Габриэль! — Хочешь сказать… Ха, думаешь, рог Габриэля — это просто его настоящий голос? — Сэм задумался. — Хм. Вообще логично. К этому времени полет Каса выровнялся до почти нормального. Сэм и Дин смогли взобраться на свои места в «седлах» на позвоночнике Каса: Дин снова занял переднее, Сэм — заднее. (Дин не чувствовал себя виноватым: все равно Сэм был выше.) Теперь они летели над водой: этот конец солнечной вспышки нырял в одно из гигантских озер, что они заметили сверху. Кас взял курс на единственный видный им берег — линию низких холмов, которая, к счастью, похоже находилось относительно недалеко. Дин едва не закричал от радости, заметив берег. У них все получилось — они вылетели из вспышки! Он снова пробрался рукой под перья и погладил теплую кожу Каса. — Офигенный полет, дружок! — похвалил он. Но Кас только слабо пыхнул в ответ. Три маленьких ангела тоже начали звать Каса редкими короткими криками. Кас попытался прокричать что-то в ответ, но опять, похоже, не мог крикнуть громко. Он походил на запыхавшегося бегуна, который не в состоянии выговорить больше слова за раз. И только тогда Дин задался вопросом, каких усилий стоил Касу этот полет: бороться за управление весь путь наверх во вспышке, и потом тормозить по пути вниз. Все это заняло часа два. «А в этом измерении мало могущества», — вспомнил Дин… И кто знал, сколько могущества Кас израсходовал ранее, во время безумной погони Гога. Не говоря уже о том, что ему пришлось защищать Сэма и Дина и как-то давать им дышать. Кас, должно быть, выбился из сил. — Держись, приятель! — крикнул ему Дин, снова погладив его между перьями. — Уже почти долетели! Худшее позади, так?! У тебя все получилось! Кас лишь еще раз слабо пыхнул в ответ. Маленькие ангелы вскоре догнали их. Радужно-зеленый Габриэль и серо-черный Бальтазар подлетели с одной стороны, а красный дракон — с другой. Все они выглядели уставшими и потрепанными и даже крыльями махали с явным усилием. У Бальтазара в одном крыле была брешь в перьях; кончики перьев Габриэля были сильно опалены, а у красного ангела был подпален хвост. Дин окликнул их: — Вы как, ребята, в порядке? Ответом ему были лишь краткие кивки и фырканье. Похоже, говорить никто был не в настроении. Но красный ангел подлетел чуть ближе и кивнул Дину с большим энтузиазмом, словно приветствуя его. Дин попытался рассмотреть ангела получше. Ангел явно пытался поймать его взгляд. «Красный, — подумал Дин. — Кто носил красный?» Никто из ангелов на его памяти не появлялся в красной одежде… Но у одного ангела были ярко-рыжие волосы, правда же? — Анна? — спросил Дин. Красный дракон снова кивнул. И Дин вдруг почувствовал, как защипало в глазах. В конце концов, их связывала непростая история. Они никогда не были так уж близки, но интимные моменты между ними были. Были, надо признать, и предательства. Но даже при этом видеть ее было приятно — на удивление приятно было узнать, что она выжила («возродилась» или как там это происходило у ангелов). И особенно приятно было знать, что они с Касом снова были заодно. Дин осматривал стайку потрепанных драконов, стараясь припомнить их совместную историю. Кастиэль, Бальтазар, Габриэль и Анна… Их ведь связывали очень непростые отношения. Союзничество, подчинение, разжалование… битвы… войны… И предательства — много предательств. Но если за последние годы что и стало ясно, так это что всеми ангелами — абсолютно всеми — очень долгое время манипулировали сверху. Вплоть до промывки мозгов. Несколько раз у Каса проскальзывали комментарии о методах «убеждения», используемых в Раю, и это очень походило на эвфемизм для пыток. Может быть, здесь, на поверхности Солнца, ангелы наконец могли быть собой. Может быть, здесь они могли выбирать сами. Может быть, они наконец нашли какое-то подобие свободы воли? Может быть, гибель — не самое плохое, что могло случиться с ангелом. На этой мысли Дин закрыл глаза и запустил руку в пушистые перышки Каса. Его кожа под пухом была на удивление мягкой (как будто покрытой еще одним слоем мелкого пушка, на ощупь напоминавшим бархат) и теплой под рукой Дина. Дин чувствовал, как с каждым хлопком крыльев под кожей движутся мышцы, и, если сосредоточиться на ощущениях, казалось, можно было почувствовать рукой биение сердца Каса.***
— Гребаная перспектива, — проворчал Сэм позади Дина, прервав его мысли. — Опять сбила меня с толку! Этот берег гораздо дальше, чем мне казалось. Дин открыл глаза и посмотрел вперед. Берег и правда был довольно далеко. Но Дин сказал: «Кас нас донесет», потому что был уверен, что так и будет. Однако, осмотрев тонкую темную полосу на горизонте, он вынужден был признать, что Сэм прав. Они вылетели из вспышки уже почти час назад, и только теперь малюсенькие деревья на берегу наконец начали становиться крупнее. Дин почувствовал, как Сэм наклонился ближе и практически положил подбородок брату на плечо. — Я беспокоюсь за Каса, — прошептал Сэм. — По-моему, он совсем устал. И снова Сэм был прав. Сердцебиение под рукой Дина стало тяжелее, удары крыльев — напряженнее. Дин кивнул и прошептал в ответ: — Попробуй помолиться! Пошлем ему немного сил таким образом. — Уже занимаюсь этим, — прошипел Сэм. Они замолчали, сосредоточившись на том, чтобы передать Касу как можно больше энергии молитвой. Но усталость Каса проявлялась все больше. Он начал периодически переходить на планирование, словно чтобы дать хоть немного отдохнуть крыльям. Дин принялся подбадривать его безостановочно, бормоча себе под нос: «Все отлично, Кас! Продолжай в том же духе! Все получится! Нацелься на то дерево — высокое, видишь? Ты долетишь!» Похоже, это немного помогало: всякий раз, когда Дин сосредотачивался как следует и переходил в свой особый «режим молитвы» (что ему тоже давалось все тяжелее в связи с подступающей усталостью), у Каса словно прибавлялось энергии. Дин стал держать одну руку на перышке в кармане — просто на всякий случай. Три маленьких ангела долгое время летели молча, явно слишком уставшие, чтобы переговариваться на своем таинственном языке. Бальтазар и Анна кратковременно вылетели вперед и заняли позиции перед концами крыльев Каса слева и справа. Это, похоже, как-то придало Касу силы — то ли просто за счет моральной поддержки, то ли за счет какого-то аэродинамического эффекта, — но при этом так утомило Бальтазара и Анну, что в конце концов они сильно отстали. Кас позвал их с явной тревогой в голосе и едва не развернулся к ним, но они что-то прокричали в ответ, и Габриэль начал летать туда-сюда между ними, подгоняя Каса вперед и крича им всем что-то загадочное. — Черт… — проворчал Сэм. — Я уж подумывал, не попробовать ли перепрыгнуть на других ангелов, чтобы Касу было полегче. Но они так же устали. — Наш вес все равно, наверное, не играет особой роли, — заметил Дин. — Во всяком случае, я на это надеюсь. Мне кажется, это вспышка его доконала, и Гог. Далекий берег приближался. Теперь до него была всего миля. Но водная гладь тоже становилась все ближе — до нее оставалась всего какая-то сотня футов. Кас дышал громко и тяжело. Интервалы скольжения по воздуху стали дольше, периоды, когда он хлопал крыльями, — короче, и полет стал по большей части планирующим. При каждом планировании Кас терял высоту и потом не успевал набирать ее за промежутки хлопанья крыльями. Дин вгляделся в берег впереди, пытаясь оценить оставшееся до него расстояние, и посмотрел на рябь воды внизу. Дотянут ли они до берега? — Впритык будет… — прошептал Сэм. — Кас справится, — прошептал в ответ Дин. Пятьдесят футов… потом сорок… тридцать… двадцать. Выглядевшие мелкими сверху волны превратились в протяженные выпуклости, пробегавшие под ними, словно пологие холмы. Кас снизился еще. Пятнадцать футов… десять… Верхушка одной большой волны прошла всего в нескольких футах под его лапами — так близко, что и Сэм, и Дин поежились. Но берег был уже совсем рядом! Всего в полумиле! — Мы доплывем отсюда, если что, — прошептал Сэм тихо. — Прибой — проблема, но справимся. — Да. — Так, — Сэм снова понизил голос до шепота, — а ангелы плавают? Я имею в виду в таком обличье? Его крылья на дно не потянут? Это было ужасное предположение. Мысль о том, что Кас может утонуть так близко к берегу, была невыносима. До суши оставалось каких-то несколько сотен футов, но Кас опустился еще ниже и теперь уже летел между волнами, а не над ними. И гребень волны вровень с их головами надвигался прямо на них. Сзади встревоженно протрубил Габриэль, но Кас, который уже и так задыхался и дышал открытым ртом, похоже просто не мог подняться выше. — Э, э, Кас! — вскрикнул Дин. — Маши, маши крыльями! Давай, выше, выше! — Вверх, вверх! — поддержал Сэм. В последнюю секунду Кас сделал шесть или семь неровных хлопков и сумел набрать несколько футов высоты, едва увернувшись от волны. Дин услышал всплеск и обернулся назад: волна задела конец хвоста Каса. А он уже снова перешел на обессиленное планирование, напряженно расправив крылья. Через две секунды Кас снова оказался между волнами на пути еще одного гребня. — Уговариваем его! — скомандовал Дин шепотом. Он сел прямо, положил руку на перышко в кармане и крикнул Касу: — Все, Кас, финишная прямая! Я знаю, ты устал, но ТЫ СПРАВИШЬСЯ! Облети волну. Давай, Кас, выше, выше! — Гребень волны надвигался на них шестифутовой стеной воды. На этот раз ее было не избежать — Кас точно должен был в нее врезаться. — Давай, МАШИ, Кас, МАШИ! — заорал Дин, и Кас каким-то образом собрал в себе силы, чтобы снова замахать крыльями. Он сумел избежать гребня, но его хвост снова зацепил воду, на этот раз послав вверх длинную очередь брызг. Кас тяжело опустился вниз сразу за волной. Следующий гребень уже надвигался. Берег был так близко — так близко! — МАШИ, давай, МАШИ! — орал Дин. Уши Каса были развернуты назад к нему и каждый раз, когда Дин кричал «маши», Кас делал ровно один взмах. — МАШИ, МАШИ, МАШИ, — крикнул Дин снова, и Кас сделал три взмаха. Но на этот раз он не мог подняться: его хвост, уже потяжелевший от влаги, снова волочился в воде. Хвост существенно замедлял Каса, и, хотя тому почти удалось подняться над волной, он зацепил воду одной лапой, а затем и концом крыла, отчего его развернуло в сторону и в воздух полетела струя брызг. С неимоверным усилием крутанув хвостом и сделав еще несколько отчаянных хлопков крыльями, Кас почти сумел выправиться. «Он больше не может», — понял Дин. Кас дрожал, и оба его крыла заметно вибрировали. Но они почти долетели! Прямо впереди них волны поднимались и обрушивались вниз — это была переломная зона, где они ударялись о берег. Дин попытался встать, поставив ноги по обе стороны от позвоночника Каса, чтобы лучше разглядеть ситуацию впереди и сообразить, как провести Каса через разбивающиеся волны, как вдруг волна поднялась прямо у Каса под брюхом. Это застало врасплох всех. — Кас!!! — завопил Сэм. — Вверх, вверх, осторожно, снизу!!! — Но было слишком поздно: широкий водяной холм вздулся, окружив их со всех сторон, и Кас оказался в воде, беспомощно барахтаясь крыльями и забрызгивая собственную спину и ноги Дина. Все шея и половина головы Каса тут же оказались под водой. Он тяжело фыркал, пытаясь грести передними лапами. Волна несла их вперед. Она поднялась еще, увлекая их за собой в окружении пены. У Дина, пытавшегося устоять на спине Каса, промелькнула мысль: «Это что, серфинг на драконе? Да, да, это серфинг на драконе», и потом они оказались на берегу. Кас барахтался в пене отступающей волны, пытаясь вскарабкаться на лапы и широко растянув промокшие крылья. Сзади поднялась огромная тень — новая волна! Эта обрушилась прямо Касу на спину и смыла Дина и Сэма в воду. Последовали мгновения отчаянной борьбы. Кругом была вода, пена, пузырьки и песок; Дина безжалостно переворачивало, как тряпичную куклу; воздуха не было. Где был верх? Дин попытался выплыть на поверхность, но вместо этого уткнулся в песок. Потом под ним вдруг поднялось огромное мокрое крыло, вынесло его на берег и оставило на мокром песке, давящегося и хватающего ртом воздух. Ошалевший от кувыркания, Дин выкашлял несколько глотков воды. Вода оказалась пресной — это на самом деле было гигантское озеро, а не море, — хотя захлебнуться в нем от этого было ничуть не приятнее. Наконец Дин сумел оглядеться. Сэм на четвереньках выползал из воды на песок возле дальнего крыла Каса. Сам Кас был наполовину в воде, но его голова находилась на суше. Они добрались.***
Дину пришлось несколько минут откашливаться, прежде чем он вообще смог двигаться. — Господи боже, — выговорил он наконец, поднявшись на четвереньки. — Ты справился, Кас! Я же говорил, ты сможешь! Боже, вот это был полет, Кас! — Кас издал короткий звук в знак признательности, но остался лежать неподвижно наполовину в волнах, набегавших на берег. Его шея, голова и промокшая лапа были на песке, но все тело оставалось в воде. Мокрые широко расправленные крылья покачивались в пене прибоя, как два упавших паруса. Сэм добрался до Дина, едва держась на ногах. — Вон остальные, — указал он дальше по берегу, одновременно с этим пытаясь отдышаться. Дин посмотрел: примерно в миле от них на берег выбирались два других ангела — Бальтазар и Анна — на расстоянии нескольких сотен ярдов друг от друга. Тем временем Габриэль был уже на берегу и резво шел по направлению к Касу, волоча концы крыльев по земле, явно слишком уставший, чтобы лететь, но еще способный бежать. Сэм помахал ему рукой и крикнул «Мы в порядке!» Габриэль остановился, кивнул и развернулся, чтобы помочь Бальтазару, которого только что завалило набок большой волной. — Кас, тебе надо выбраться из воды, — сказал Дин, вскарабкавшись на ноги. Большая волна, только что сбившая с ног Бальтазара, вызывала тревогу: что, если придет еще большая волна и утащит Каса в воду? Кас уже даже глаза закрыл — он ее и не увидит! Дин доковылял до его головы и осторожно постучал его по носу. Кас не открыл глаз. — Ну же, Кас, надо выбраться дальше на берег, — позвал Дин. — Поднимись на ноги! Еще чуть-чуть! Только вон до той травы впереди! Кас приоткрыл один глаз и посмотрел на Дина затуманенным взором, но не двинулся. Или просто не смог? Казалось, он едва в сознании. Дин потрепал его за ухо. — Кас! Давай! Тут небезопасно. И вода холодная. Я не хочу, чтобы ты простудился. — Не говоря уже о том, что простудиться на Солнце было бы глупо, — заметил Сэм. — Сэм прав, — согласился Дин. — Это будет глупо. Давай, Кас! Надо подняться. Кас сделал слабую попытку пошевелиться: приподнял голову с песка и попытался встать на лапы. Но у него явно не было сил. Он не мог даже подставить под себя лапы и пошевелить насквозь промокшими крыльями. С тяжелым вздохом он снова опустил голову на песок. — Я тебе помогу, — вызвался Дин и подошел к крылу. — Я буду тянуть за это крыло, а Сэм — за второе. — Сэм его понял и подошел ко второму крылу. Дин встал по центру крыла, возле крылышка, которое оказалось крупнее, чем он полагал. Вблизи оказалось, что полноразмерное крылышко на полноразмерном крыле ангела состояло из двух длинных рядов перьев в пару футов длиной — примерно таких же размеров, как лопасть весла. У крылышек была крепкая костная структура, и за них было достаточно удобно уцепиться. Дин обхватил золотистые перья со словами: — Кас, поднимайся на счет три! Раз, два, ТРИ! Дин и Сэм изо всех сил потянули за крылышки. Кас сделал еще одно слабое усилие, но так никуда и не сдвинулся. Хотя, благодаря усилиям братьев, он хотя бы немного проснулся. Дин почувствовал, как крылышко сжалось на его руках, как будто Кас и правда уцепился за него. — Еще раз! — скомандовал Дин. Он должен был обеспечить Касу безопасность. Должен был. — Раз, два, ТРИ! На этот раз Касу удалось подняться на лапы. Он дрожал от утомления, но вышел на берег. Сэм и Дин как могли помогали тащить его огромные крылья. Кас даже начал сам поддерживать крылья, но шел при этом очень неровно, так что Сэм и Дин держали его за крылышки все равно, пытаясь направлять. Они добрели до широкой полосы сухой травы у ручья. Едва они дошли туда, лапы Каса подогнулись, и он тяжело опустился на траву, полурасправив крылья. Он умудрился не упасть на Сэма и Дина, но как только он оказался на земле, его глаза тут же снова закрылись. — Кас? — позвал Сэм неуверенно, подойдя к брату, который стоял у головы Каса. Дину Сэм прошептал: — Он в порядке? — Не знаю, — прошептал Дин в ответ. — Эй, Кас? — Он потрепал Каса по носу. Ответа не было. Даже веко не дрогнуло, и не было никакого намека на урчание. — Кас, приятель! — позвал Дин, постучав по его носу сильнее. По-прежнему безрезультатно. В душе Дина зародилась тревога. Он попытался проигнорировать ее и, положив руки на голову Каса, стал поглаживать его одной по длинному носу, а другой тянуть за мокрое ухо, надеясь разбудить. — Прости, что пристаю, но ты должен дать нам понять, что с тобой все хорошо, и тогда можешь спать, хорошо? — сказал Дин. — Кас? С тобой все хорошо? По-прежнему никакого ответа. Дин добавил, стараясь, чтобы голос прозвучал ровно: — Ну же, Кас. Проснись на секундочку? Пожалуйста? «Мне нужно больше одного дня с тобой, больше одного дня, пожалуйста…» Наконец послышался фрагмент урчания — едва слышный, скорее вибрация под рукой Дина, — и Кас открыл глаза. Дин резко выдохнул, только в этот момент осознав, что затаил дыхание. — Ну вот, Кас… — произнес он, поглаживая Каса по носу. — Все, хорошо. Теперь отдыхай. Прости, что разбудил тебя. Просто хотел убедиться, что все в порядке. Но теперь Кас смотрел на него с озабоченным выражением, а потом даже с трудом поднял голову с травы, чтобы лизнуть Дина в лоб. Он выдвинул одну лапу вперед, к полосе влажного песка у ручья и что-то нацарапал на песке самым длинным когтем. Дин посмотрел вниз. Кас написал два слова: «ТЫ КАК» — Мы в порядке, в порядке! — едва не засмеялся Дин. Конечно Кас спросит, как Дин, даже если сам будет находиться на пороге смерти. Это так в его духе! — Как ты сам-то? «ПОРЯДОК», — написал Кас на песке. Потом добавил ниже: «УСТАЛ» «НЕ ВОЛНУИСЯ» …после чего опустил голову обратно и закрыл глаза. Сэм, подошедший к брату, чтобы прочитать сообщения, прошептал: — Он, видимо, слишком устал, чтобы общаться через сон. — Кас подтвердил это едва заметным кивком, не открывая глаз. — Ну ладно, приятель, — сказал Дин. Он еще раз потрепал Каса по носу и добавил: — Тогда отдыхай! И… полет и правда был офигенный. Дин отошел на несколько шагов и прошептал Сэму: — Неудивительно, что он устал. Пронес нас через солнечную вспышку! И улизнул от самых древних небесных драконов во вселенной! — Для обессиленного дракона у него еще почерк неплохой, — заметил Сэм, глядя на письмена Каса на песке. — Только галочку забыл. Кас тихо фыркнул и снова открыл глаза. Он посмотрел на свои надписи на песке, потом со слегка раздраженным вздохом снова протянул лапу вперед, выпустил коготь и добавил аккуратную галочку над «Й».***
Минут пятнадцать спустя с берега пришел Габриэль, тяжело дыша. Дальше по берегу Дин различил фигуры Бальтазара и Анны, сгрудившихся возле какого-то костерка. Похоже, у Габриэля единственного из четверых ангелов осталось хоть сколько-то энергии. Может, за счет того, что он был архангелом, он мог черпать силы из дополнительных источников? Но даже Габриэль был слишком уставшим, чтобы лететь: он проделал весь путь на четырех лапах. Он прошел по траве к Касу и понюхал его нос (Кас вяло приоткрыл глаз, увидел, кто это, и снова заснул). Гейб проверил и состояние Сэма с Дином. К этому времени Сэм уже раскрыл их единственный оставшийся рюкзак (большую часть полета он был зажат под Дином и выглядел весьма потрепанно), и выложил вещи на траву сушиться. Запасная куртка, запасные носки, энергетические батончики — все было мокрое. Габриэль при виде мокрых вещей издал звук «хм» и начал подтаскивать ближе сухие ветки. Он легко подцеплял челюстями целые деревца и бросал их в общую кучу. Когда набралась приличная куча сухой древесины, он поджег ее, дыхнув на нее белым пламенем, и посмотрел на Сэма с Дином многозначительным взглядом — видимо, пытаясь сказать: «Обсохните сами!» Пока Сэм и Дин обсыхали, Габриэль сделал вокруг Каса кружок, то и дело выдыхая рядом с ним немного пламени. С каждым залпом он целился так, чтобы не попасть в Каса, а обойти его перья фута на два. — Он и Каса сушит! — понял Сэм, понаблюдав за этими действиями. — Ха, ангельский фен, — прокомментировал Дин. Габриэль услышал это замечание и преувеличенно закатил глаза, но продолжал сушить перья Каса залпами пламени еще минут десять. И Кас действительно заметно подсох. Не уступая Габриэлю, Дин подошел и начал приводить в порядок спутанные перья на шее Каса: распрямлять их и распушать, чтобы они высохли у огня. Габриэль, заметив, что делает Дин, фыркнул звуком, очень похожим на смех. Кас, похоже, глубоко спал, но даже при этом, пока Дин расчесывал перья, каждый его выдох сопровождался слабым урчанием. Габриэль на это снова фыркнул. — Остальные в порядке? — спросил его Сэм, присев на бревно рядом, пока Дин сушил перья на шее Каса. — Бальтазар и Анна? Габриэль кивнул. Он заметил письмена Каса на песке, и расчистил себе участок земли перед костром, где начал писать когтем: «ВСЕ В ПОРЯДКЕ» «УСТАЛИ — ТУТ МАЛО МОГУЩЕСТВА» — Но ты выглядишь ничего, — заметил Дин. «МОЛИТВЫ С ЗЕМЛИ», — написал Габриэль. «ПОДЗАРЯЖАЮТ. НЕ ХОЧУ ХВАСТАТЬСЯ, — тут он даже написал "ХЕ" и подмигнул Сэму, — НО МОЕ ИМЯ ПОКА ШИРОКО ИЗВЕСТНО. ЭТО ПОМОГАЕТ». Места на участке песка больше не осталось. Одним махом зеленого крыла Габриэль все стер. — Мы пытались молиться Касу, — сказал Дин, вдруг почувствовав досаду на то, что какие-то анонимные молитвы с далекой Земли помогли Габриэлю больше, чем его собственные проникновенные молитвы — Касу. Гейб посмотрел на Дина с усмешкой во взгляде и написал: «НАВЕРНЯКА ПОМОГЛО СИЛЬНО. У ТЕБЯ ЕГО ПЕРО» — Тут Габриэль кивнул в сторону черного перышка, которое, слегка влажное, так и лежало в кармане Дина. «И МОЛИТВЫ КУДА БОЛЕЕ ЛИЧНЫЕ, — добавил Габриэль. Тут он уже, похоже, не смог сдержаться и подмигнул. — В НИХ МНОГО СИЛЫ». От этого Дину стало получше. Габриэль опять стер написанное перьями крыла и начал заново: «КАСУ БЫЛО ТЯЖЕЛЕЕ. ОЧЕНЬ СЛОЖНО ОСЕДЛАТЬ ВСПЫШКУ ПРИ ЕГО РАЗМЕРЕ. ХОРОШО, ОН СМОГ». Он бросил взгляд на Каса, снова стер написанное на песке и добавил: «ЕМУ ПРОСТО НУЖЕН СОН». — Я думал, ангелы не спят? — спросил Сэм. Габриэль прищурился на него, стер предыдущую фразу и написал: «ПРОСТИ, НЕ ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ЭКСПЕРТ ПО АНГЕЛАМ? ТУТ МАЛО МОГУЩЕСТВА — НАДО СПАТЬ, УМНИК». — Господи! — не вытерпел Дин. — Тебе вот прямо надо добавлять язвительные комментарии, даже когда у тебя уходит по полчаса на их написание? «ТАКОЙ УЖ Я», — вывел Габриэль тщательно и крупно, теперь еще и добавляя к каждой букве завитушки, явно чтобы растянуть процесс как можно дольше. Конечно, у него закончилось место, так что ему пришлось стереть начало фразы, чтобы написать ее продолжение: «НА ТВОЮ ПАДКУЮ, — написал он гигантскими буквами, потом стер и это и добавил: — НА АНГЕЛОВ ЗАДНИЦУ!» Он сделал паузу и посмотрел на Дина. И даже умудрился каким-то образом пошевелить своими бровями из перьев — точно как когда-то шевелил бровями в своем человеческом облике. — Боже правый, — проворчал Дин, уже жалея о том, что завел разговор в это русло. Но теперь Габриэля было уже не остановить: он стер последнюю фразу и витиевато выводил дальше: «И КОГДА Я ГОВОРЮ» «ПАДКУЮ НА АНГЕЛОВ» «Я ИМЕЮ В ВИДУ» — Так, можешь остановиться, — сказал Дин. «НА-СТО-Я-ЩУЮ, — вырисовывал Габриэль. Теперь он на каждом слове удовлетворенно фыркал. В заключение он аккуратно вывел: — ЛЮБОООВЬ!» (К этому слову с двух сторон он пририсовал сердечки.) — Я сказал, можешь уже заткнуться! — рявкнул Дин. «АЖ ТОШНИТ», — написал Габриэль. — Это у нас взаимно. «ПРЯМО ДВА ГОЛУБКА». — Ты что, не слышал, что я сказал? Заткнись уже! «КАС УСАЖИВАЛСЯ НА САМУЮ ВЫСОКУЮ ГОРУ ЖДАТЬ ТВОИХ МОЛИТВ», — написал Габриэль. Он фыркнул — совершенно точно взамен смеха — и добавил: «ТАК РОМАНТИЧНО!» — и нарисовал еще одно сердечко. — Пожалуйста… прекрати… — взмолился Дин беспомощно. «РАЗНИЦА В РАЗМЕРАХ, НАВЕРНОЕ, МЕШАЕТ?» — О господи… — проворчал Дин. (Теперь Сэма одолел нетипичный приступ кашля, так что ему пришлось прикрыть рот рукой.) «УВЕРЕН, ВЫ ЧТО-НИБУДЬ ПРИДУМАЕТЕ, — писал Габриэль как ни в чем не бывало. — ПОДКЛЮЧИТЕ ФАНТАЗИЮ. КАК В "ШРЕКЕ" В ТОЙ ПЕСНЕ, ГДЕ…» Дин наконец додумался скакнуть вперед и наступить ногой туда, где писал Габриэль. «ЭЙ, ПРОСТО ПЫТАЮСЬ ПОМОЧЬ, — написал Габриэль, оттолкнув Дина своим гигантским крылом. — ВСЕГДА ХОТЕЛ БЫТЬ КУПИДОНОМ, ЕСЛИ ЧЕСТНО. АРХАНГЕЛ — СПЛОШНОЙ СТРЕСС». — Эй, раз уж зашла тема, — вмешался Сэм, наконец-то пришедший на помощь Дину (только после того, как Дин бросил на него совершенно отчаянный взгляд), — Кас, что, правда был архангелом? Это наконец положило конец череде издевок на песке. Габриэль наградил их обоих долгим взглядом, рассматривая братьев по очереди своими янтарными глазами. Он взглянул и на Кастиэля, но тот глубоко спал. «ДА», — написал наконец Габриэль. — И ты… знал? — спросил Дин. — Все это время? Габриэль неохотно кивнул. Дину нужно было обдумать это. Каса невесть сколько времени держали в неведении о том, кем он на самом деле был. Врали ему, манипулировали им. Насколько ошибки Кастиэля и его периодические порывы верности Раю были следствием той древней сотворенной с ним несправедливости? Может быть, его истинная сущность, погребенная внутри, все это время боролась с ложными воспоминаниями? «Насколько ужасно над ним надругались? — подумал Дин. — И Габриэль все это время знал…» Сэм тихо спросил: — И другие ангелы знали? Габриэль покачал головой и написал, теперь очень медленно: «ТОЛЬКО ДРУГИЕ АРХИ». — Ты знал и не сказал ему?! — упрекнул Дин. Крылья Габриэля немного поникли. Он медленно вздохнул и некоторое время смотрел на Дина. Потом вернул взгляд на землю и начал расчищать участок побольше: сначала сжег несколько островков травы, потом разгреб пепел когтями, пока не подготовил себе приличного размера пространство для письма. На нем он тщательно нацарапал. «Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ». «НО БОЯЛСЯ, ЧТО У НЕГО МОЗГ ПОДЖАРИТСЯ». «В БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ». «ПОТОМУ ЧТО ЕМУ СТЕРЛИ ПАМЯТЬ. И…» Габриэль сделал паузу и с минуту смотрел на спящего Кастиэля. После долгой задумчивости он дописал: «ДВОЕ ДРУГИХ СОШЛИ С УМА». Сэм и Дин уставились на эту фразу. Габриэль смотрел на них спокойно с нечитаемым выражением в янтарных глазах. — Ты хочешь сказать… — начал Сэм, подняв взгляд на Габриэля. — Двое других архангелов, которых разжаловали вместе с Касом? Двое из первоначальных семи? Габриэль кивнул. «Семь архангелов», — подумал Дин. Михаил, Рафаил, Люцифер и Габриэль были четырьмя им известными. Оставшиеся трое — это Кас и… кто еще? — Кто были те двое? — спросил Дин. Габриэль снова взглянул на Каса, который глубоко спал, размеренно дыша и опустив голову на переднюю лапу. «УРИИЛ И РАМИИЛ», — написал Габриэль. Теперь он писал очень медленно, как будто каждое слово было болезненным — или он тщательно обдумывал каждую фразу. «ВСЕМ ТРОИМ СТЕРЛИ ВОСПОМИНАНИЯ» «И РАЗЖАЛОВАЛИ». «ЗА ТО, ЧТО ПЫТАЛИСЬ ИСКАТЬ БОГА. ЗДЕСЬ». «ПОСЛЕ» «УРИИЛ ЛИШИЛСЯ» Тут Габриэль сделал долгую паузу, размышляя. В конце концов он стер «УРИИЛ ЛИШИЛСЯ» и начал фразу заново: «УРИИЛУ ВСЕ СТЕРЛИ». «ОН СТАЛ МАРИОНЕТКОЙ МИХАИЛА». «ВООБЩЕ НА СЕБЯ НЕ ПОХОЖ». «БОЛЬШЕ НЕ УРИИЛ». Габриэль сделал паузу, чтобы оба брата успели прочесть, потом стер все написанное и начал заново: «А РАМИИЛ СОШЕЛ С УМА». «УМЕР ОТ ЭТОГО». «НИ ТОГО НИ ДРУГОГО, КСТАТИ, ЗДЕСЬ НЕ НАШЛИ». Габриэль сделал еще один долгий вздох и вытер надписи — на этот раз лапой. На письмо уходило много времени: аккуратно нацарапать, потом стереть, начать снова. От сарказма Габриэля не осталось и следа — никаких больше шуточек и закатывания глаз. Его крылья были плотно сложены, а уши поначалу прижаты к шее, как будто эти воспоминания даже по прошествии времени будили в нем гнев. Габриэль начал писать снова: «ИЗ ТРОИХ ТОЛЬКО КАС» «ОСТАЛСЯ СОБОЙ» «ЛИШИЛСЯ ПАМЯТИ, НО ОСТАЛСЯ СОБОЙ». «Я НЕ ХОТЕЛ РИСКОВАТЬ» «ТАК ЧТО НЕ СКАЗАЛ ЕМУ». Габриэль прекратил писать и посмотрел на братьев. Единственными звуками были треск огня и отдаленный шум волн на берегу. — Ладно, — сказал в конце концов Сэм. — Можно понять. Ладно. — Кас ничего этого не заслужил, — прошептал Дин, глядя на Кастиэля. Габриэль кивнул. «НЕ ЗАСЛУЖИЛ», — написал он. «НИ ОДИН ИЗ ТРОИХ НЕ ЗАСЛУЖИЛ». «ПОЭТОМУ Я СКРЫЛСЯ». «Я БЫЛ БЫ СЛЕДУЮЩИМ». — Ты оставил Каса у них! — упрекнул Дин. На него только что снизошло понимание: Габриэль сбежал на Землю. А Кас остался один в Раю. — Ты… бросил его. Оставил его у них! А он думал, что он просто солдат… Ты бросил его одного! С ними! — Дин даже не планировал высказывать обвинения — само вышло. Но Габриэль только кивнул. Он написал: «ДА». «ЭТО МОЙ ГРЕХ». «И МНЕ БЫЛО СТЫДНО». «НО» Габриэль сделал долгую паузу, глядя на горизонт; потом взглянул на спавшего Кастиэля. Дину уже хотелось поставить для него троеточие после «НО». Однако лапа Габриэля снова пришла в движение, и он добавил далее: «ОН ПРОСТИЛ МЕНЯ». Дин посмотрел на Габриэля долгим взглядом. Габриэль встретил его взгляд янтарными глазами и удержал. — Он такой… — произнес Дин тихо. Габриэль кивнул. Потом в его глаза вернулась прежняя искорка усмешки. Он стер слова на песке и написал: «ДОБРЯК ОН. ОБИЖАТЬСЯ ВООБЩЕ НЕ УМЕЕТ».***
Вскоре после этого Габриэль ушел проведать остальных ангелов, оставив братьев с небрежно нацарапанным «ПОСПИТЕ». Но спать было решительно невозможно. Во-первых, небо было по-прежнему светлым («Видимо, солнце не заходит, когда ты на нем», — прокомментировал Дин). Во-вторых, хотя и Дин, и Сэм валились с ног от усталости, ни тот ни другой не мог заснуть. Поворочавшись несколько минут в сухой траве, они оба поднялись и сели на бревно у огня. — Слишком уж безумный выдался день — не могу просто лечь и закрыть глаза, — тихо заметил Сэм, подбросив в огонь ветку. — Не говоря уже о том, что холодно. (Им обоим удалось более или менее высушить одежду, но далеко не сразу, так что они оба успели замерзнуть.) — Но главное, я все не могу перестать прокручивать в голове случившееся. Этот полет — господи… Мы на Солнце. Кас — дракон. Нас несла солнечная вспышка. И, Дин… — Сэм взглянул на брата с легкой улыбкой. — Кас жив. Ты-то заметил? — Я заметил, — ответил Дин. — Да, я… — У него вдруг сбилось дыхание от одной мысли об этом. — Да, он… гм… Боже, Сэм, честное слово, это… — Дин провел рукой по волосам, глядя на Кастиэля, и наконец сказал: — Это тяжело даже осознать, если честно. Минуту спустя Сэм сказал, по-прежнему глядя на него: — Но ты в это веришь? Дин тихо усмехнулся. — Не совсем пока что. Все это кажется, гм… — Теперь он не мог оторвать взгляд от Кастиэля. От его большой темной головы… бархатистых ушей… массивных очертаний туловища, черных лап с серебристыми когтями, огромных крыльев, полурасправленных по бокам — черных с золотыми прожилками. От иссиня-черной гривы на шее. От длинного хвоста, свернутого сбоку под крылом. Кастиэль. — Кажется, что все это сон, — сознался наконец Дин. — Совершенно безумный сон. Самый дикий сон, что мне когда-либо снился. «Лучший сон, что мне когда-либо снился. Тот сон, что был мне так нужен… Сон, что, может быть, снится мне прямо сейчас. Какое-то наваждение от виски — а на самом деле я валяюсь пьяный на раскладушке Каса… может, с его гитарой в обнимку… И никого больше рядом нет. Никого нет». — Немного трудно в это поверить, — произнес Дин полушепотом. Сэм протянул руку и сжал его за плечо. — Верь, Дин. Твой дракон снова с тобой. Твой ангел снова с тобой! И я за тебя счастлив… Дин улыбнулся ему весьма нетвердой улыбкой. — Ты как себя чувствуешь? — продолжил Сэм. В кои-то веки Дин дал прямой ответ: — Честно? Как будто у меня закоротило в мозгу. Сэм обдумал это, не спуская с него глаз, и сказал: — Вообще-то… у тебя и правда вид такой, как будто ты в шоке. Давай-ка поешь что-нибудь. Мне кажется, тут где-то еще оставались M&M's? — Он начал искать энергетические батончики и M&M's среди сыроватых вещей. Поесть оказалось хорошей идеей. Как только Дин начал, у него проснулся аппетит — и у Сэма тоже, — так что они быстро уничтожили почти все батончики и M&Ms. Воды они набрали из ручья. Сэм вскоре начал зевать, и они снова попробовали устроиться на ночь. Но Дин по-прежнему был в слишком возбужденном состоянии, чтобы спать. Слишком многое произошло… слишком многое нужно было обдумать. И ему по-прежнему было холодно. Так что он начал волноваться, не замерзнет ли Сэм. Сэм, по крайней мере, был ближе к огню, но все равно на нем была одна полусожженная рубаха. Когда чуть позже вернулся Габриэль, Дин как раз пытался укрыть Сэма единственной оставшейся флисовой курткой, не разбудив при этом. Не издав ни звука, Габриэль осторожно оттолкнул Дина в сторону, расправил над Сэмом крыло и устроился у костра рядом с ним. Дин приготовился к новым подмигиваниями и насмешкам, но Габриэль только спрятал собственную голову под крыло и заснул.***
Однако Дину все не спалось. Он вернулся к Касу и сел у его головы. Через какое-то время он очень осторожно отклонился назад и прислонился к черной лапе Каса, стараясь его не разбудить. Ему не хотелось оставлять Каса одного. Не хотелось выпускать его из виду ни на минуту — даже чтобы поспать. Просидев так какое-то время, наблюдая за спящим Кастиэлем, Дин понял: «Я боюсь засыпать. Что, если все это только сон? Что, если я по-прежнему в бункере? Если это сон… я не хочу просыпаться». Поэтому он сидел возле шеи Каса, дрожа на ветру, и поглаживал рукой его перья. «Пожалуйста, не будь сном, — думал Дин. — Пожалуйста, не будь сном…» Ужасы последних месяцев, хоть и начали немного отступать на фоне прошедшего дня, были погребены не так уж глубоко. Теперь, когда Дину выпала минутка спокойствия, когда и головокружительные погони, и неожиданные откровения на песке, и беседы во сне закончились и Дин сидел рядом с огромным спящим пернатым драконом… и у него было время подумать… События, произошедшие на Земле, не казались такими уж далекими. Склад; все, что там случилось. «Все, что я с ним сделал, — поправил себя Дин. — Все, что я с ним сделал». — Пожалуйста, пусть это будет взаправду… — прошептал Дин очень тихо. — Пожалуйста, будь на самом деле жив… — Перья на загривке Каса уже высохли, но Дин поглаживал их все равно. Очень медленно, очень нежно он провел сквозь них пальцами, чувствуя, как темные перья шелком скользят по ладони, глядя как золотистые кончики отблесками света исчезают между пальцами. Дин поймал кончик одного пера. Он был мягким и прохладным на ощупь. «Будь настоящим, — подумал Дин, удерживая мягкий кончик пера в руке. — Мне все равно, если ты дракон. Пожалуйста, только будь настоящим… Будь живым и настоящим…» Вдруг что-то коснулось его плеча. Дин оглянулся и увидел, что его осторожно подталкивает край крыла Каса. Когда Дин повернулся к голове Каса, глаз у того был открыт и смотрел на Дина. — Прости, — прошептал Дин, выпустив перья. — Не хотел тебя будить. Кас осторожно вынул лапу из-под Дина и начал нацарапывать что-то в грязи у его ног. «ТЕБЕ ХОЛОДНО, — написал Кас. — ИДИ ПОСИДИ У ОГНЯ». — Ничего, — ответил Дин. — Тут не очень холодно. Я в порядке. Кас покачал головой. «ТЫ ДРОЖИШЬ», — написал он. — Я лучше останусь здесь, — ответил ему Дин. Кас посмотрел на него долгим взглядом, приподняв с земли большую голову и чуть наклонив ее к Дину, изучая его блестящим голубым глазом. Потом золотистые перья крылышка потянули Дина за руку. Лапа Каса сдвинулась снова, и Дин вдруг оказался утоплен в мягкие перья между шеей и грудью Каса. Иссиня-черные перья гривы были с одной стороны, большая черная передняя лапа Каса с другой, а под спиной у Дина, словно теплая пушистая подушка, оказался мягкий слой перьев на груди Каса. Кас нацарапал на земле перед Дином еще одно сообщение: «НЕ ЗАДАВЛЮ, НЕ БОЙСЯ». — Я не боюсь, — сказал Дин (и он не боялся). Секунд пять Дину было неловко из-за того, что он зарылся в перья своего друга, как цыпленок, жмущийся к маме. Но тепло разлилось по его телу, и неловкость исчезла. Это был Кас, это был Кастиэль. Перья даже пахли как он. И они были такие теплые! Кас чуть распушил перья на шее, и они оказались достаточно длинными, чтобы образовать мягкий навес, за который можно было спрятаться. Дин зарылся поглубже, пока не оказался укрыт перьями. — Кас, — произнес он, пробравшись рукой под перья и положив ладонь на шею Каса. — Кас, я… Голос предал его. — Это правда взаправду? — наконец сумел выговорить Дин. — Это происходит на самом деле? Я на самом деле здесь? Кас кивнул. — Я скучал по тебе, — сказал Дин. — То есть… очень скучал. Послышалось тихое урчание. Дин чувствовал его и рукой, и спиной. — Поверить не могу, что я нашел тебя, — проговорил Дин. — Поверить не могу… Кас… Ведь… Кас, я… — Дин больше не мог держать глаза открытыми. Мир вокруг изменился: Дин провалился в сон, в котором Кас в его человеческом обличье обустраивал вокруг Дина гнездо из очень мягких пуховых одеял. — Это сон, — произнес Дин. — Да, — подтвердил Кастиэль своим привычным голосом, подтыкая одеяло вокруг Дина. — Но в то же время он реален. — Ладно, только… не уходи, — попросил Дин. — Не уйду, — заверил его Кастиэль. Слышать его голос было чудесно. И тихое урчание тоже каким-то образом было слышно. — Ты мне нужен, — сказал Дин. — Я знаю, — ответил Кастиэль, каким-то образом оказавшись еще ближе, так что его голос звучал совсем рядом, спокойный и тихий. — Ты мне тоже нужен. — Дин почувствовал очень легкое прикосновение ко лбу: это Кас-человек поцеловал его? Или коснулся Дина своим исцеляющим прикосновением? Или это его лизнул Кас-дракон, или может быть, коснулся золотистыми перьями крылышка? Казалось неважным, что именно это было — главное, это был Кастиэль. Только это имело значение. Это был Кастиэль, живой, невозможно живой, прямо здесь рядом с Дином. Согревающий, убаюкивающий. — Спи, Дин, — сказал Кастиэль, и Дин забылся сном.