***
Только минут через пятнадцать, по оценкам Дина, они наконец достигли границы тумана. Пока они летели, Дин даже засмотрелся на умиротворенную идиллию внизу, но Кас стремительно мчался вперед над цветущими лугами и зелеными лиственными деревьями. Ни Сэм, ни Кас, казалось, не были в настроении разговаривать, и Дин тоже молчал. Тишина растянулась. Размеренные взмахи крыльев, легкий ветерок в лицо и тепло спины Каса на удивление успокаивали. «Еще одно чудесное мгновение», — подумал Дин. После битвы, что они оставили позади, каждый момент тишины казался особенно бесценным. «Еще одно чудесное мгновение. Прочувствуй его, запомни». Дин пробрался рукой в перья Каса и погладил его теплую кожу. Под ногами возникла знакомая вибрация тихого урчания. В этот момент Сэм очень тихо прошептал Дину на ухо: — Так… полагаю, это и есть та область, где, как говорил Кас, ангелы «распадаются»? Где Габриэль погиб пару раз? Урчание прекратилось. — Я старался об этом не думать, — проворчал Дин через плечо. — Спасибо, что испортил настроение… — Но что нам делать-то? — прошептал Сэм еще тише. — Кас тебе что-то еще рассказал об этом месте? Что с ним тут произошло? Что нам делать? — Понятия не имею, — прошептал в ответ Дин. — Сообразим на лету. — На это Кас фыркнул с дождем искр, полетевших у него изо рта. Сэм сказал, повысив голос до нормальной громкости: — Это очень напоминает драконий смех. Услышал, значит? Кас кивнул. — Кас… — начал Дин. — Ну, раз уж ты подслушиваешь, что именно тут происходит? Что было с Гейбом? Что происходило тут с тобой? Кас ответил выразительным пожатием плеч, подняв их высоко и наклонив голову. Он даже развернул передние лапы когтями вверх, комично копируя человеческий жест разведенных рук. Дин понял, что он пытался сказать: «Я не помню. Не знаю». — Ну ладно… значит, сообразим на лету, — заключил Сэм.***
Кас продолжал лететь. Казалось, несмотря на утомительную битву ранее, он чувствовал себя вполне бодро: его курс был прямым, полет гладким, удары крыльев — уверенными. До тумана оставалось всего несколько миль… потом всего полмили… В воздухе вокруг появились тонкие облачка дымки: Кас приближался к самой плотной части тумана, висевшей белой стеной впереди. В воздухе стало промозгло; туман густел. Извечный дневной свет немного померк. И растительность внизу сменилась: поля цветов закончились, и лиственных деревьев больше не было. Вместо этого внизу началась равнина, покрытая там и сям островками бледного мха и низкорослыми темными сосенками среди скопления сотен мелких болотцев. «Или это одно гигантское болото с сотнями островков», — подумал Дин. Трудно было судить, где заканчивалась вода и начиналась суша. Местами из воды торчали маленькие округлые холмики, и на каждом были старые руины — такие же руины, какие они видели здесь в предыдущие дни: в серебристой прерии и в лесу, где Кас вылечил ожоги Сэма. Кучки разрушенного темно-серого камня. — «Камни»? — спросил Сэм. Кас покачал головой, добавив таинственный рычащий комментарий. — Это камни, но не те камни, — перевел Дин. Кас кивнул. Они пролетели над одним из небольших холмиков, и Дин с Сэмом присмотрелись к руинам внизу, под крыльями Каса. Сваленные кучей камни казались древними: время сточило их углы, их покрывал разноцветный лишай и мох по краям. Невозможно было судить, какую постройку они составляли когда-то. Справа и слева были еще руины: некоторые — на длинных изогнутых островках, выступавших над водой. — Думаешь, когда-то это все было одной постройкой? Может быть, в форме гигантских колец? — спросил Сэм, указывая на островки руин. — Посмотри на те выступы. Они естественные или это… какие-то полигоны? — Понятия не имею, — ответил Дин, глядя вниз. Но Сэм был прав: выступы и холмики походили на гигантский архитектурный проект, как будто здесь когда-то было какое-то необъятное строение, которое разрушилось со временем или было затоплено давным-давно. И теперь, спустя эпоху, осталось лишь это покрытое мхом болото с нависшим над ним белым туманом и разбросанными там и сям кучками камней. Может быть, это все, что осталось от когда-то бывших здесь стен и башен. Дину пришло в голову, что, вероятно, они летели над последствиями какой-то древней катастрофы, разрушившей все вокруг. — Ну прямо Мордор, а, — заметил Дин, стараясь не поддаваться жутковатой атмосфере. — Или Винтерфелл. Сэм ответил со слабой усмешкой: — Я и сам высматриваю грызунов необычных размеров. — Но голос у него был немного встревоженный. Туман стал плотнее. Прямо перед тем, как влететь в его гущу, Кас замедлился. Он прекратил равномерные хлопки и опустился чуть ниже, исследуя землю в дымке. Он оглянулся на Дина, замедлился еще, снова посмотрел на землю, потом свернул к небольшому островку каменных руин, повернул голову в другую сторону и посмотрел на Сэма, затем снова взглянул на руины и начал заходить в небольшой круг вокруг выбранных руин. По тому, как Кас расправил крылья для торможения, Дин почувствовал, что тот готовился приземлиться. «Он выбрал место для посадки, — подумал Дин. — И кажется, я знаю зачем». — Нет, забудь об этом, Кас! — велел Дин. — Ничего не выйдет. Мы не слезем. Кас слегка вздрогнул и выпрямил траекторию, удивленно оглянувшись на Дина. — Отмена посадки! — скомандовал Дин. — И даже не пытайся зайти в новый круг. Лети вперед! Мы не сходим — мы остаемся с тобой. Мы же уже говорили об этом! Кас досадливо пыхнул и повернул голову вбок, глядя на Дина голубым глазом. Глаз прищурился, и Дин подумал: «Вот сейчас, если бы он был человеком, он бы начал хмуриться и спорить и сказал бы что-нибудь вроде "Дин, это неразумно…"» Черная морда Каса недовольно насупилась, и он издал рык, настолько похожий на «Дин, это неразумно», что Дин прыснул от смеха. — Кас, ты что, позволишь этим ангелам лететь туда без тебя? Тем, что мы видели впереди? Ты позволишь им сделать все самостоятельно? — спросил Дин. Кас отчаянно замотал большой черной головой и оскорбленно всхрапнул, даже с язычком пламени. Дин мысленно перевел это как «Я не это собирался сделать!» — Ты же не остановишься? Ты летишь туда? — спросил Дин. Кас кивнул, и Дин заявил: — Ну значит мы летим с тобой! — Мы ни за что не отпустим тебя одного! — согласился сзади Сэм. — Особенно не зная, что там с ангелами происходит, — добавил Дин. — Ты от нас не отделаешься! Кас повернул голову еще дальше, чтобы смерить Дина и Сэма долгим взглядом. В конце концов он жалобно тихо проскулил. — Очень похоже на щенка, — одобрил Сэм сзади. — Да, давит на жалость, — согласился Дин. — Но мы тебя не оставим, Кас! Да, да, это наш последний шанс сойти с автобуса — мы понимаем и ценим то, что ты дал нам возможность посмотреть на последнюю остановку. Но мы остаемся в автобусе! Коли ты собираешься в подозрительный белый туман, то и мы собираемся в подозрительный белый туман! Что бы там ни ждало. — Дин пробрался рукой между перьями и потер спину Каса, добавив уже тише: — Мы не хотим оставаться тут, Кас. К черту опасность! — Вперед, в атаку! — закончил Сэм. Кас смотрел на них несколько мгновений, повернув назад голову. Наконец он медленно кивнул. Вздохнув, он выправил курс и полетел вперед. Туман сомкнулся вокруг них.***
Стало тихо. Отдаленные звуки битвы давно стихли; единственными звуками оставались тихие размеренные хлопки крыльев Каса. Кругом висели толстые мотки тумана. Земля внизу исчезла — осталось только поле белого, сквозь которое лишь временами были смутно видны верхушки деревьев далеко внизу, проплывавшие под Касом, словно лодочки в белом море. Кас летел прямо и уверенно. Но Дин чувствовал его растущее напряжение: мышцы на его спине отвердели под ногами Дина, как только они влетели в туман. Кас казался таким же напряженным, каким был во время битвы. Дин снова пробрался рукой под перья, чтобы чувствовать его кожу. Кас ответил благодарным «ммм». — Кажется, пока ничего? — прошептал Сэм где-то через минуту полета. — Посмотрим, как пойдет, — ответил шепотом Дин. Но, как раз когда он шептал Сэму «Кас немного напряжен», тот сделал неровный взмах крыльями, отчего вильнул в сторону. Кас выправился, однако мгновение спустя это случилось снова: оба его крыла запнулись, ритм хлопков сбился, и Каса опять снесло вбок. После этого он на короткое время перестал хлопать крыльями, перейдя на парящий полет и опустившись чуть ниже. — В чем дело, дружок? — окликнул его Дин. Кас не издал в ответ ни звука. — Кас? — позвал Сэм. — Все хорошо? Кас не повернул голову ни к тому ни к другому. — Кас? — позвал Дин. Он снова почесал спину Каса сквозь перья. — Эй, ты слушаешь? Ответа не было. Потом оба уха Каса прижались к голове, и он издал тихое рычание. — Кас? — окликнул его Сэм. — Ты что-то заметил? — Эй, ты в порядке? — спросил Дин. Ответа по-прежнему не было, и Дин начал волноваться. Он позвал чуть громче: — Кас… эй, Кас, ты нас слышишь?! Кас снова никак не отреагировал. Он хлопал крыльями все медленнее и неравномернее, пока не начал делать один-два хлопка между долгими интервалами планирования. И потом хлопки прекратились вовсе: Кас неестественно расправил крылья, приподняв их буквой V, как если бы пытался принять самое стабильное положение на неопределенно долгое планирование над неизвестной местностью. Дин заметил внизу его передние лапы: оказалось, Кас расправил все четыре лапы и выпустил когти, как будто собрался приземляться — несмотря на то, что был еще сильно выше верхушек деревьев. — Готовится к аварийной посадке? — пробормотал Сэм Дину в ухо. — Но мы даже не у земли, — прошептал в ответ Дин. — О чем он волнуется? Кас натянуто простонал. И потом снова заскулил, как щенок, только на этот раз было уже совсем не смешно. — КАС! — крикнул Дин громко. — КАСТИЭЛЬ, поговори со мной, все нормально?! Кас нервно фыркнул и вдруг поспешно захлопал крыльями, но потом снова напряженно расправил их, перейдя на планирование. — Не похоже, чтобы он устал, — прошептал Сэм. — Не как вчера. Скорее… похоже, как будто он растерян? Может, у него голова кружится? — По-моему, он летит вслепую, — пробормотал в ответ Дин и снова крикнул во все горло: «КАС!» — уже не на шутку встревожившись. — Кас, просто лети вперед, надо вылететь из тумана!.. Сэм прошипел сзади: — Дин, смотри: его перья! Его крылья! Дин взглянул на крылья Каса и охнул. Золотистые кончики всех маховых перьев Каса светились. Светились все крупные перья на крыльях! Перья на спине тоже начали светиться, и перья воротничка… Дин и Сэм вздрогнули, посмотрев вниз: все перья вокруг их «седел» засияли. Казалось, свет исходил из золотистых кончиков перьев — они стали практически белыми. Одно длинное перо гривы было прямо перед Дином, и он наклонился, чтобы рассмотреть его поближе. Оказалось, кончик пера не поменял цвет: просто на нем сформировалась серебристая точечка света. Прямо на глазах у Дина точечка разрослась и превратилась в шарик примерно два фута в диаметре. Потом конец пера начал дрожать на ветру. Все перья Каса вокруг вдруг странно затрепетали. На конце каждого пера образовался сияющий шарик, и все шарики странно шевелились на ветру. По большей части шарики были серебристые; редкие из них — с прожилками золота. — Кас! — крикнул Дин. — Твои перья, с ними что-то происходит! — Но уже было ясно, что Кас его не слышал — или, может быть, просто не понимал. — Они что, расщепляются?! — воскликнул Сэм, глядя на перья крыла. — Что делать? Что происходит? — Не знаю! — крикнул Дин. Он снова присмотрелся к гриве, к серебряному шарику на конце пера. Шарик рос, меняя форму. Он стал почти похож на бабочку… Стоп. Не просто похож — это и была бабочка! Серебристая бабочка! Прямо из кончика пера выросла серебристая бабочка. Мгновение спустя бабочка отщепилась от пера и пустилась в независимый порхающий полет. Не спеша захлопав крылышками, она поднялась прямо к груди Дина. Кас планировал так медленно, что бабочка без труда поддерживала такую же скорость, но, когда она отделилась от пера, Кас издал отчетливо испуганный стон. Бабочка сделала еще несколько неравномерных хлопков крылышками и подлетела прямо к Дину. Она уселась на рукав его куртки, лениво похлопывая крылышками. Дин недоуменно уставился на нее. — Что за черт… — произнес позади него Сэм. — Дин, тут бабочки — смотри, уже три. Нет, больше — смотри, они везде! Дин, тут их… — Лови их! — скомандовал Дин. Он легко ухватил рукой бабочку у себя на рукаве. Она разок трепыхнулась в его руке, но больше не вырывалась. На ощупь она была теплой. — Лови их всех! Держи их! — велел Дин. — Что? Зачем? — Это частички благодати Каса! — пояснил Дин. Было ясно, что это те же бабочки благодати, что окружали Каса во сне про гору. — Я их во сне видел! — напомнил Дин. — Они ему нужны! Не давай им улететь! Еще одна серебристая бабочка поднялась с соседнего пера на гриве. Кас снова жалобно заскулил, и Дин поймал и эту бабочку. — Это его благодать и воспоминания, по-моему, — добавил Дин. — Думаю, поэтому он нам и не отвечает — он, наверное, уже не помнит, ни кто мы, ни кто он — э, э, хватай вон ту! Хватай их всех! — Ох, черт… — пробормотал позади Сэм. — Так вот почему ангелы не могут тут пролететь… Вот что Кас имел в виду под «распадаются». Он имел в виду буквально. Черт… — Действенный способ не подпускать сюда ангелов, — заметил Дин, оглядывая странный белый туман вокруг — туман, который, как теперь было ясно, каким-то образом вытягивал благодать прямо из перьев Каса. — Да, умно, — согласился Сэм. — Умно, потому что это разрывает ангела на части, прямо как когда он только попадает сюда — когда погибает в первый раз. Вон одна рядом!.. — Дин почувствовал, как Сэм дернулся позади него, приподнявшись из «седла», чтобы схватить бабочку, порхавшую в паре футов в стороне над спиной Каса. — Поймал! Ой, теплая! Вон еще одна… — Сэм сделал еще один выпад. — Поймал! — Кас, Кас, Кас, держись, мы их ловим — ловим твоих бабочек! — крикнул Дин Касу. — Уже две у меня и две у Сэма! Ты лети вперед! Хлопай крыльями, Кас, ты сможешь! Только давай медленно… Бабочки взлетали одна за другой. К счастью, все они поначалу держались рядом с Кастиэлем, паря вокруг нестройным облаком. Некоторые даже садились обратно и ползали по его перьям. Как ни странно, многие из бабочек тянулись к Дину, а некоторые — к Сэму. Братья собирали их как могли быстро, и скоро у них в ладонях были уже десятки бабочек. — Это его воспоминания? — спросил Сэм. Дин обернулся через плечо и увидел, что Сэм глядел на комок трепыхавшихся бабочек размером почти с футбольный мяч у себя на колене. — Это его воспоминания и могущество? — Кажется, да, — ответил Дин, глядя на две горсти светящихся бабочек в собственных руках. — Типа того. Не все воспоминания… — Он припомнил, как попугайчик подполз к нему еще до того, как появились бабочки: Кас каким-то образом узнал Дина, даже когда был еще очень слаб. — Не все его воспоминания, но некоторые. И определенно его могущество. Достаточное количество, чтобы вывести Каса из кондиции. — Дин попытался снова потрепать Каса по спине, не растеряв при этом бабочек. — Кас, держись там! Хлопай крыльями! — Кас сделал серию неравномерных хлопков — он определенно пытался, — но скоро опять перешел на напряженное неровное планирование, расправив крылья и растопырив лапы. — Это не настоящие бабочки, — заметил Сэм. — Не насекомые. У них даже лапки не такие… — Ну да, да, это частички благодати в форме бабочек… Вон еще, смотри! Они разлетаются — видишь тех, надо их поймать! — Дин нахмурился, глядя на десяток бабочек, отлетевших уже довольно далеко. — Эй, у меня идея! Попробуем помолиться! Сэм и Дин сосредоточились на молитве. Дин снова попытался представить себе летающую Импалу. Бабочки тут же взволнованно захлопали крылышками, начав порхать кругами вокруг Кастиэля, и засияли немного ярче. Но Каса это, казалось, совсем не успокоило: его испуганное неровное планирование увереннее не стало. И, хотя Дину с Сэмом удалось поймать еще нескольких бабочек, те, что уже были у братьев в руках, возбужденно затрепыхались, и удерживать их стало тяжело. — Черт, по-моему, бабочки слышат мои молитвы, а Кас нет! — пожаловался Дин. — Отставить молитву! Это не помогает. Черт… — Несколько бабочек вырвалось у Дина из рук: образ летающей Импалы взбудоражил их настолько, что они, похоже, не могли сидеть смирно. Бабочки начали выскакивать из рук Дина, как попкорн. — Они вырываются! — крикнул Дин, пытаясь удержать с десяток бабочек одной рукой, в то же время другой отлавливая улетевших. — Я спрячу их в рюкзак, — объявил Сэм. — Позади послышалась возня и звук открывающейся застежки рюкзака. Мгновение спустя Сэм сунул рюкзак Дину под бок, и Дин сумел запихнуть туда бабочек, которых держал в руках. Вскоре братьям удалось упаковать в рюкзак большую часть бабочек. Дин заглянул в щелочку под клапан рюкзака. Там было уже как минимум сорок бабочек. Они начали немного успокаиваться после молитвы про Импалу и теперь резво ползали друг по другу — но некоторые еще не унялись и метались внутри рюкзака, как шарики для пинг-понга. — Что, если у них помнутся крылышки? — заволновался Дин, заглядывая в рюкзак одним глазом. — Они не очень-то легко мнутся, — заметил Сэм и забрал у него рюкзак. — Как я сказал, они не настоящие бабочки. Я думаю, можно напихать туда еще много. Вот, погоди, у меня еще несколько, давай я их тоже уберу. Вокруг Кастиэля еще летало разреженное облако бабочек, и Дин с Сэмом продолжили их отлавливать и сажать в рюкзак. Тут мимо пролетела золотистая бабочка. — Черт! — выругался Дин и сделал выпад за ней, так что чуть не соскользнул со спины Каса. До бабочки он не дотянулся. — Нам нужна золотая! — воскликнул он и попытался снова, но опять не поймал ее. — Почему? Чем она важна? — Не знаю! — отозвался Дин, следя глазами за золотой бабочкой. Она порхала влево, в сторону. — Не знаю, но золотой важен: наверное, она с его крылышка. Надо ее поймать! — Дин так и не выяснил, что означал золотой цвет, но чувствовал, что на крыльях ли, или на бабочке, он важен. Однако золотистая бабочка улетала все дальше. Кас издал почти отчаянный стон. — Иди сюда, бабочка… — позвал Дин, безнадежно протянув руку. — Иди ко мне! К его удивлению, бабочка развернулась по кругу и подлетела прямо к нему. Дин ухватил ее и запихнул в рюкзак.***
Ловля продолжалась: Сэм крепко сжимал рюкзак, пока они оба вылавливали из воздуха оставшихся бабочек, временами привлекая их поближе осторожными молитвами, а в случае золотых — просто просьбами Дина. Вскоре они поймали всех (во всяком случае, всех, что смогли найти). Рюкзак светился светом: серебристые и золотые лучи прорывались сквозь швы. Бабочки были в сохранности, хотя порхали они в рюкзаке так, что Сэму едва удавалось его удерживать. — Рюкзак благодати, — заключил Дин. — Не вырони его, Сэм! — Не собираюсь, — отозвался Сэм. — Если только они не стащат меня вместе с рюкзаком со спины Каса. Кас тем временем замедлялся все сильнее. Сэм и Дин собрали уже всех бабочек, но Кас все равно не мог лететь — или, может быть, просто совсем не понимал, что происходит, и не пытался. Его крылья уже давно были расправлены буквой V, и Дин чувствовал под ногами его дрожь. Было ясно: несмотря на то, что они собрали всех бабочек, Кас по-прежнему был напуган и не мог лететь. И теперь он замедлился настолько, что начал терять высоту. — Надо, чтобы он продолжал лететь, — сказал Сэм. — Кас? Кас, ты можешь лететь? Попробуй похлопать крыльями, ты можешь? Но Кас не отвечал. Они снизились еще. «Потерявшийся, напуганный, почти лишенный могущества…» — подумал Дин. Кас никогда не описывал, каково это: лишиться благодати, но по его редким отдельным комментариям у Дина сложилось впечатление, что это практически парализующее ощущение. Пугающее и вызывающее растерянность. «Он, наверное, едва меня слышит, — подумал Дин. — Как заставить его услышать? Как мне его успокоить?» — Кас продолжал снижаться на застывших крыльях, снова растопырив лапы. Снизу стали видны верхушки деревьев. Они быстро теряли высоту. «Приземлиться он, наверное, сможет, — подумал Дин. — Но потом нам ни за что отсюда не выбраться. Мы застрянем пешком в болоте, да еще и в тумане. И Кас ни за что не найдет выход. Надо, чтобы он снова полетел». — Спой ему, — предложил Сэм. — Что? — Он сказал, что твое пение помогло ему в прошлый раз, когда он прилетал сюда, помнишь? — А, черт, точно! — воскликнул Дин. Конечно, как он мог забыть? Это была отличная идея. Только вот Дин вдруг оказался не в состоянии вспомнить ни одной песни. — Я ничего не помню! — воскликнул он в отчаянии, ломая голову в попытке припомнить хоть какие-нибудь слова. — Что вообще поют дракону? — Но как только он произнес слово «дракон», в его голове тут же возникла песня — та самая, которую Кас услышал в прошлый раз, когда летел здесь, в тумане. Дин нашелся: — А, стоп! Ладно. Только не смейся… Он прочистил горло. — Могучий дракон… э… Паф… — начал Дин медленно, чувствуя себя крайне неуверенно. Звучало это совершенно нелепо, и Дин тут же прервал пение со словами: — Черт, да я ни хрена петь не умею, Сэм! Без гитары ничего не получится… Но одно ухо Каса начало поворачиваться к Дину. — Пой! — зашипел Сэм. — Пой! Дин набрал воздуху. — Э… Жил в пещере у реки… Второе ухо повернулось назад. Кас по-прежнему планировал неровно, как бумажный самолетик, напряженно расправив крылья, но теперь оба его уха были обращены к Дину. — Работает! — прошептал Сэм. — Давай всю песню, с начала! Дин набрал побольше воздуха и начал заново: — МОГУЧИЙ дракон Па-а-аф, — пел он, пытаясь не обращать внимания на то, как ужасно это звучало. Он знал, что певец из него никудышный — Кас вообще узнает песню-то? Но Дин продолжал во весь голос: — Жил в пещере у реки-и-и. Резвился он в туманной стране Гонали-и-и…. Следующий куплет он вспомнить не мог, поэтому повторил этот, толкнув Сэма локтем за подмогой. К счастью, Сэм присоединился, добавив громкости (и может быть, немного качества тоже). Их голоса разносились над молчаливыми верхушками деревьев в тумане. Туман, должно быть совсем поглотил их песенку: казалось, что это единственный звук во вселенной. Но они пели от всего сердца. — Могучий дракон Па-а-аф, — пел Дин вместе с Сэмом, — жил в пещере у реки-и-и. Резвился он в туманной… — ого! Крылья Каса сделали один медленный взмах. — Не прекращай! — прошептал Сэм. — Стране Гона-ли-и-и! Кас взмахнул крыльями снова. — Как там дальше первый куплет? — прошептал Сэм. На этот раз слова всплыли у Дина в памяти. Да…. Там было про малыша, который дружил с Пафом. — Малыш Джеки Пэ-э-эпер, — пел Дин, — озорника любил! Бечевку, клей и краски дракону он дарил! — (На этом первый куплет заканчивался — песня была незамысловатая.) — Могучий дракон Пааа-аф жил в пещере у реки-и-и… Кас начал хлопать крыльями увереннее, медленно продвигаясь сквозь белый туман. — Пой-пой! — велел Сэм. Дин перешел к следующему куплету: Ходили они в плаванье под парусом везде, Стоял на вахте Джеки у Пафа на хвосте. Крылья Каса заработали размеренно. Он даже немного выправил траекторию полета и скорректировал курс. Дин мог лишь надеяться, что Кас знал, в каком направлении лететь. Их в каждом дальнем странствии встречали короли, И флаги, слыша Пафа рев, спускали корабли. — Припев, Сэм… Они оба запели припев во все горло: — Могучий дракон Па-а-аф жил в пещере у реки-и-и… На этот раз Кастиэль определенно хлопал в такт песне. Как-то это сработало: знакомая песня поддержала Каса, дала ему что-то, на чем можно «сосредоточиться», как он однажды выразился. Братья почти закончили припев, когда Дин вдруг вспомнил, что следующий куплет представлял проблему. Дальше шел грустный куплет. Он начинался словами «Драконы живут вечно, но мальчики растут». Мальчик в песне вырос, драконы ему надоели, и он бросил старого друга и стал тусоваться с людьми. Он перестал дракона навещать, и бедному Пафу стало так одиноко и грустно, что его чешуйки «осыпались дождем», он ушел в пещеру, повесив голову, и больше оттуда не вышел. Дин зашипел Сэму: — Снова припев! — Что? — Пой припев! Пропусти третий куплет! — А, да… — спохватился Сэм, который тоже не раз слышал эту песню в бункере. — Тот куплет… Понял. Сначала! МОГУЧИЙ ДРАКОН ПА-А-АФ…. Они повторяли припев снова и снова, и Дин временами вставлял первый и второй куплеты. Потом Сэм вдруг прошептал: — Придумал, придумал! — А? — Драконы живут вечно… — пропел Сэм. Грустный куплет! Дин развернулся к нему, замотав головой — петь бедному запутавшемуся Касу про несчастного одинокого дракона, у которого осыпались чешуйки, казалось совсем нехорошей идеей, — но Сэм продолжал. Однако оказалось, что он изменил слова: Драконы живут вечно, и их мальчики не растут. На смену крыльям новые безделицы придут — как Импала! (получилось не в ритм, но Сэм втиснул всю фразу) Однажды Дин Винчестер Пафа разыскал, И могучий дракон Паф все перья распушил! Проблемы с рифмой определенно были, но Касу, похоже, понравилось: когда Сэм спел «Дин Винчестер», Кас даже тихонько фыркнул, как делал раньше. И его перья вроде бы и правда совсем немного распушились. Уж точно хлопки его крыльев стали сильнее. Сэм перешел к припеву: — Могучий дракон Паф жил в пещере у реки… Дин тем временем придумывал свой куплет. Когда подошла его очередь, он пропел: Расправил крылья черные он с золотом извне Паф гордо летел по небу с друзьями на спине! С друзьями вместе он готов урок Тьме преподать Вернул себе могучий Паф обратно благодать! Кас хлопал крыльями уже очень хорошо, и оба его уха были обращены в сторону Сэма и Дина, как приклеенные, так что братья продолжали петь, шипя друг другу придуманные слова и добавляя новые куплеты по мере вдохновения. Через несколько минут песня неизбежно обрела финальное изменение: Могучий дракон Кас жил в пещере у реки…***
Когда они пели припев уже, наверное, в тринадцатый раз, Кас вдруг вырвался из тумана в яркий дневной свет. Дин уже почти придумал новый куплет, когда по позвоночнику Каса вдруг прошла сильная дрожь, словно от электрического разряда. Кас резко пришел в себя и начал вертеть головой, глядя на Сэма и Дина широко распахнутыми глазами, в которых наконец читалась полная ясность сознания. Сэм и Дин прекратили петь. — Кас? — позвал Дин. Кас мгновение смотрел на них, потом отвернулся вперед и вдруг резко нырнул вниз. Дин вскрикнул — настолько крутое было падение, — но быстро понял, что это была управляемая посадка, пусть и поспешная. Кас расправил оба крыла и ловко сел на один из покрытых мхом выступов в бесконечном болоте. Он приземлился, часто хлопая крыльями, затем развернул голову назад, шумно обнюхал Дина и Сэма и лизнул их в лицо по очереди так, что чуть не столкнул с собственной спины. Оба его крыла сложились внутрь так далеко, что по обеим сторонам от Сэма и Дина оказались маховые перья, а потом задняя лапа Каса даже толкнула Сэма в спину — Кас каким-то образом изогнул ее вверх за крыло, достав ею до братьев. Тут стало ясно, что он пытался зацепить лапой лямку рюкзака. — По-моему, пора открыть рюкзак, — заключил Сэм. Кас издал долгий звук «НННННМмм!» — Думаю, ты прав, — согласился Дин. Они слезли со спины Каса. Кас не мог оторваться от рюкзака: он обнюхивал его, делая глубокие вдохи, тыкался носом в лучи света, просачивавшиеся через швы, и поднимал переднюю лапу, чтобы осторожно потрогать рюкзак. — Прямо как валерьянка для кота, — заметил Дин. — Видимо, это валерьянка для дракона, — сказал Сэм, расстегивая клапан рюкзака. — Ну вот, Кас. Вся твоя валерьянка. — Он раскрыл рюкзак, и бабочки вырвались наружу. Они практически полились из рюкзака сияющим потоком прямо к Касу и расселись по всему его телу. Большая часть бабочек устремилась к его маховым перьям, некоторые — к перьям воротничка, и отдельные более мелкие бабочки — к другим перьям. Каждая серебряная бабочка села точно на золотистый кончик пера. Редкие золотые бабочки, как заметил Дин, полетели прямо к золотистым крылышкам Каса. Кастиэль оказался покрыт слоем из сотен рассевшихся на нем сияющих бабочек благодати. — Прямо как когда он был маленьким, — заметил Дин со знанием дела. — Он был такой очаровашка… Сэм на это усмехнулся, но ничего не сказал. Медленно, как будто боясь потревожить бабочек, Кас присел на лапах, полурасправив крылья. Он опустил голову на мох, и его глаза закрылись. Потом он сделал тихий вздох, и Дин с Сэмом молча смотрели, как бабочки растворились в точечки света, которые затем словно впитались в перья. Кас какое-то время совсем не шевелился. Потом по его телу пробежала дрожь. Все его перья раздулись, и Кастиэль сам засиял светом — серебристым светом с золотом по краям. Свет был таким ярким, что почти невозможно было смотреть. Трудно было даже разглядеть силуэт Каса, и на мгновение Дину показалось, что он увидел Кастиэля-человека, окутанного светом, внутри сияющего контура Каса-дракона. Ореол света разросся, сияя так ярко, что братьям пришлось заслонить глаза. — Нимб, — прошептал Сэм. — Это его нимб… Я никогда раньше подобного не видел… Но думаю, это он и есть… Дин, в свою очередь, думал просто: «Какая красота». Сияние постепенно померкло. Бабочек больше не было. Перья Каса, которые во время этого явления стояли торчком, постепенно улеглись вдоль его туловища. Кас при этом издал глубокий вздох. Он открыл глаза и поднял их, посмотрев на братьев. Сэм и Дин смотрели на него. — Кас? — произнес наконец Дин. Кас смотрел на Дина долгие несколько секунд. Потом он поднялся на все четыре лапы, сделал пару шагов ближе и снова присел. Он осторожно лизнул каждого из братьев в лоб. И затем положил нос на землю к ногам Дина, расположив голову так, чтобы прижаться вытянутой стороной морды к его телу. «Это лучшая имитация человеческого объятия, на какую он способен. Самый близкий контакт», — подумал Дин. Он обхватил руками широкий лоб Каса и запустил пальцы в перья его воротничка. Оба крыла подались вперед: одно обернуло Сэма, второе — Дина, и золотистое перо крылышка стало поглаживать Дина по шее. — Ты снова с нами, Паф? — спросил Дин, гладя одной рукой мягкие перья на шее Каса, другой почесывая его ухо. Он почувствовал, как Кас едва заметно кивнул. Дин произнес еще тише: — Не общайся с нами через сон, если это требует много могущества. Но… ты нас помнишь теперь? Кас ответил целой серией кивков, так что чуть не сбил Дина с ног. Наконец он поднял голову, лизнул братьев в лоб еще по разу и указал на свою спину. — Ты уверен, что готов? — спросил его Дин. — Лететь точно сможешь? Кас уверенно кивнул и опустил голову, чтобы братья могли забраться на его шею и обратно в свои седла из перьев. Когда они уселись, Кас взлетел. Дин держал одну руку на его теплой коже и продолжал напевать себе под нос мелодию песни — на всякий случай.***
Но оказалось, что лететь им осталось совсем недолго: впереди болото уже заканчивалось. Туман остался позади — теперь он окружал их призрачным кольцом, а в середине этого кольца, прямо по центру бесконечного болота был идеально круглый холм зеленой травы. Следов других ангелов не было — похоже, никто из них в одиночку через туман не пролетел. На травянистом холме было большое скопление камней. — Камни! — воскликнул Сэм. Кас кивнул. Казалось, это такие же каменные руины, что они встречали раньше — остатки какого-то огромного строения, разрушившегося и покрывшегося мхом за века. Кас зашел в широкий круг над холмом, постепенно снижаясь. Когда они приблизились, стало ясно, что большая часть этих камней не обвалилась, как те, что они пролетали ранее. Большая их часть стояла вертикально. Вообще… — Поверить не могу, — произнес Дин. — Это же гребаный Стоунхендж! Это был круг из вертикально стоявших камней. — Очень похоже, — отозвался Сэм. Кас издал тихий звук «м-хм». — Нет, это же точная копия Стоунхенджа! — уточнил Дин, разглядывая кольцо камней внизу. — Только, кажется, крупнее. — Или… это то, по прообразу чего был построен Стоунхендж, — предположил Сэм, тоже глядя на камни. — Во многих культурах строили такие кольца из стоящих камней. Держу пари, Стоунхендж был построен по образу этой штуки. Наверняка древняя магия. — Интересно, насколько древняя, — сказал Дин. Кас издал серию ворчливых рычаний, и Дин мог бы поклясться, что он говорил: «Очень древняя, Дин». Кас завершил два круга над камнями и наконец подлетел ближе. Он был явно неуверен и замедлялся все сильнее по мере того, как приближался к краю кольца. Тяжело хлопая крыльями, Кас очень осторожно облетел край стоящих камней, пока не оказался внутри кольца. Там Кас немедленно затормозил, повиснув на месте (для чего ему пришлось быстро и громко хлопать крыльями). Он явно был очень насторожен: его уши дергались туда-сюда, он периодически фыркал, и все его мышцы снова напряглись. Он даже поднял передние лапы, выпустив когти, словно старался защитить таким образом Сэма и Дина. Но ничего не произошло. Кас висел в воздухе внутри кольца камней, у его края, как минимум полминуты, не приземляясь. Он осматривал землю внизу, тяжело маша крыльями. В кольце камней было тихо и умиротворенно. — Отлично изображаешь вертолет, Кас, — сказал наконец Дин. — «Могучий вертолет Паф». Но рано или поздно придется сесть. Кас издал негромкий тревожный стон. Дин потрепал его по спине. — Надо садиться Кас. Что еще нам остается? Сэм заметил: — Мы не увидели тут больше ничего необычного. Это единственное место, которое надо осмотреть. Кас вздохнул с отчетливой досадой и неохотно начал снижаться буквально по дюйму, вытянув лапы к земле и выпустив когти. Ниже… ниже… медленно… медленно. Наконец его лапы коснулись земли. Кас постепенно опустил на них вес туловища и перестал хлопать крыльями, хотя и не сложил их. Он явно готов был снова подняться в воздух в любой момент. Но ничего не произошло. Постепенно Кас сложил крылья — но только наполовину, оставив их частично расправленными на всякий случай. Дин и Сэм соскочили с его спины на землю. Все трое огляделись. Камни были огромными — больше Стоунхенджа. Они уходили ввысь над плечами Каса и образовывали широкий круг как минимум пятьдесят ярдов в диаметре. Камни стояли парами, и поверх каждой пары вертикальных камней был уложен горизонтальный камень. Все это было очень похоже на набор дверей. — Может… это врата? — предположил Сэм, глядя вокруг. — Но Элегуа не видно, — сказал Дин. — Как и ангелов, которые бы их открыли. И никаких рычагов управления. — Он направился к центру круга, намереваясь осмотреть камни по другую сторону, но как только он сделал шаг в центр, крыло Каса шевельнулось и, ухватив Дина крылышками за плечо, дернуло его назад. Кас фыркнул и кивнул головой в сторону чего-то в центре круга, и только тогда Дин заметил, что там, ярдах в пяти от них, что-то было: тонкая белая нить, спускавшаяся прямо с неба между камней и уходившая в землю. Они все подкрались чуть ближе. Дин присмотрелся к нити с расстояния нескольких футов (ближе Кас его не подпускал: крылышко тянуло его за плечо, как только Дин пытался сделать шаг вперед). Нить была совсем тонкой: всего лишь волосок. У Дина даже создалось странное впечатление, будто она вообще не обладала толщиной. Кас поравнялся с Дином, глядя на нить большими круглыми глазами. Дин сделал еще одну попытку приблизиться, но Кас снова дернул его назад крылом и произнес: — Не думаю, что тебе стоит ее трогать.***
Дин и Сэм вздрогнули от удивления. Кас с любопытством посмотрел на них. — Ты что… заговорил? — спросил Сэм. — По-английски? — уточнил Дин. — Я… что? Я говорю не по-английски, — ответил Кас, по-прежнему пребывавший в своем драконьем обличье. Дин недоуменно моргнул, уставившись на него: длинная черная челюсть Каса открывалась и закрывалась, и звуки, исходившие из нее, были такие же рычащие и непонятные, как раньше, но в то же время они каким-то образом преобразовывались в ушах Дина в английский язык. Кас добавил: — Я говорю по-енохиански, на ангельском наречии. На истинном енохианском, как обычно. Вы что… — Он посмотрел на братьев по очереди, прищурив большие сапфировые глаза. — Вы что, оба понимаете меня? — Да, — сказал Сэм. — Это что, снова сон? Ты погрузил нас в сон? Кас покачал головой, и его крыло постепенно отпустило Дина. — Это не сон, — сказал он. — Мы стоим в месте огромного могущества. Полагаю, оно наделяет меня возможностями, которых обычно у меня нет. Вообще… — Он задумался. — Мы, архангелы, раньше обладали навыком универсального перевода, еще во времена, предшествовавшие Вавилонской башне. Может быть, какие-то из этих способностей ко мне вернулись? — Он нахмурился, глядя на тонкую серебристую нить. — Полагаю, могущество исходит главным образом оттуда — не от меня. Эта нить излучает огромную силу. И повторюсь, не думаю, что вам стоит ее трогать. — А что это? — спросил Сэм, продвинувшись ближе. — Не знаю, — сказал Кас. — Ничего подобного я раньше не видел. Но думаю, это источник того, что выбило меня из колеи раньше — источник белого тумана. Он едва не… — Кас замялся. — Он едва не расщепил меня на части. Как магнит, который притягивает к себе частички железа. Я не знаю, почему тут, в центре, более стабильное поле. Не понимаю, почему меня не разрывает еще сильнее. От этой вещи веет глубокой древностью. Дайте-ка я… Секундочку… Дин изо всех сил пытался сосредоточиться на том, что Кас говорил, но все отвлекался на его голос. Было очень странно и совершенно чудесно понимать речь Каса, когда он был в своем истинном обличье. Рычание по-прежнему звучало по-драконьи, это не было похоже на привычный человеческий голос Каса (голос, который, сказать по правде, Дин очень любил и по которому скучал). И все же речь все равно почему-то напоминала Дину о том любимом человеческом голосе. Было в ней что-то неуловимо кастиэлевое. Что-то в рокочущем тоне… в том, как Кас подбирал слова, как строил фразы. Даже в том, как он вел себя, как поворачивал голову, когда говорил… в выражении на его морде… и том, как он прищуривался на определенных фразах. Это был голос Кастиэля. Это был Кастиэль. Дин невольно выпустил долгий медленный вздох, слушая голос Каса, и все не мог оторвать глаз от его черной бархатистой морды. — Я не буду ее трогать, — сказал Кас, навострив оба уха по направлению к нити. — Я только хочу… гм… — Он очень осторожно вытянул длинную шею, поднес нос ближе к серебряной нити и дыхнул на нее воздухом. Нить сверкнула. Кас дыхнул на нее еще несколько раз, затем убрал голову и изогнул шею, чтобы посоветоваться с Сэмом и Дином. — Так, я ее понюхал, — доложил он. — Она похожа на нити Элегуа, но только скручена куда туже. Она свита в очень узкую тесьму. И… как бы это сказать… Пахнет другим измерением. — Она пахнет? — переспросил Дин. — Другим измерением? — Э… а как пахнет другое измерение? — спросил Сэм. — Как… — начал Кас. Его крылья сложились плотнее, пока он размышлял. — Если точнее, она пахнет низшим измерением. Тем, что под всеми остальными. То есть… пахнет низом. Понимаете, о чем я? — Нет, — ответил Дин. — Ну, просто запах низа. — Кас посмотрел на братьев по очереди, увидел их пустые лица и вздохнул. — Простите. Когда я в этом обличье, бывает сложно помнить пределы человеческих чувств. В общем, полагаю, это может быть место сочленения между Солнцем — то есть Раем — и другим измерением. — Каким другим измерением? — спросил Сэм. Кас пожал плечами. Он уселся на задние лапы, почти как собака. Его крылья беспокойно шевелились с боков, пока он размышлял, и наконец он сознался: — Если честно, понятия не имею. — А почему ее нельзя трогать? — спросил Дин. — Можно умереть, — ответил Кас, взглянув на него. — Ладно, — сказал Дин. — Ясно. Не трогаем. Кас снова посмотрел на серебряную нить. — Это лишь догадка. Но… полагаю, если ты ее коснешься, то переместишься в то, другое, измерение. И можешь оказаться и на дне океана, и в черной дыре, и между галактиками, и в любом другом непригодном для жизни месте. — Что, типа врата ко всем вратам? — спросил Сэм. Кас кивнул. — Как я сказал, это лишь догадка. Но полагаю, что, может быть, именно она соединяет все другие врата, делает их возможными. И думаю, нам надо быть очень осторожными. Так что… — Он умолк, глядя на Дина. — Я очень благодарен за то, что вы настояли на полете со мной. Передать не могу, как я вам признателен. Ваша песня… — Он снова умолк, и его глаза даже заблестели. — Я никогда не забуду песню про Пафа, — сказал Кастиэль серьезно. — Я буду помнить ее всегда. Но боюсь, здесь нам пора расстаться. Что-то в его тоне говорило: он имел в виду расстаться не на время, а навсегда. — Нет, — сказал Дин ровно. — Нет. Ни за что. — Вы же знаете, что на кону, — обратился к нему Кас почти мягко. — Вы же видели битву, знаете, что происходит. — Он опустился ниже, лег на грудь и пригнул голову так, чтобы видеть вровень Дина и Сэма, стоявших по обе стороны от его головы. — Я должен продолжать путь, — сказал Кас. — Я должен сделать этот шаг. Вы двое помогли мне добраться сюда, провели меня через туман… и больше того, Дин, ты возродил меня за последние месяцы. Я никогда не смогу объяснить… — голос Каса стал хриплым. — Я никогда не смогу даже объяснить, как много это для меня значит. Но дальше рисковать вашими жизнями я не хочу. Я продолжу один. Думаю, вы оба доберетесь домой, если пройдете пешком обратно через туман. Габриэль и Элегуа вас найдут и доставят домой. — Нет, Кас, нет, я возьмусь за нить! — заявил Сэм. Дин развернулся к нему: — Что-о? — Сэм, нет, это не твоя битва… — начал Кас. — Ну уж нет! — заявил Сэм. — Это я втянул тебя в этот бардак, Кас. Я заставил тебя взять книгу и сотворить это дурацкое заклинание! — Сэм, это смешно, я… — говорил Кас. — Не спорь! — настаивал Сэм. — Ты знаешь, что это я все начал — знаешь! Мальчик с кровью демона, помнишь? Я все испортил. Все это — моя вина. И не только в этом году Кас, уже годы, все происходящее, и я… — Сэм… — начал Дин. Сэм не дал ему даже слова вставить. — Дин, ты думаешь, я с тобой отправился просто за компанию, что ли?! «Дин и Кас, и их верный товарищ»? У меня были на то свои причины! Я хотел сюда попасть. И собирался сделать это с самого начала. Я решил, что поеду в Калифорнию. Решил, что, когда мы поймем, что нужно сделать, сделаю это я. — Он взглянул на Каса, потом на Дина. — И еще… скажу прямо: я не дам никому из вас жертвовать собой. Вы нужны друг другу, вы… откровенно говоря, заслуживаете какой-то жизни вместе. Это просто ясно как день, вы оба это заслужили! А я — я неважен. По мне скучать никто не будет… — ЧТО ЗА ЧУШЬ ТЫ НЕСЕШЬ! — рявкнул Дин, уперев руки в бедра и вдруг чувствуя неописуемое раздражение. Сэм продолжал: — Послушайте, я должен был остаться в клетке, я едва не запер врата Ада и все испортил… — Но это ничего не испортило! — возразил Кастиэль. — Это я запер врата Рая… — Тобой манипулировал Метатрон, ты не виноват! А после того, что сделал я… Кас повернулся прямо к Сэму. — Ты хороший человек, Сэм, ты не имеешь отношения к этому… «У меня был один приятный день с Касом, — подумал Дин, глядя, как они спорят. — У меня был мой день. Я спал в его перьях, я пробыл с ним целый день. И потом еще был чудесный момент, когда я летел сюда над цветами с ними обоими. Большего я и просить не могу». Кас все пытался донести свою точку зрения: — Это я разрушил Рай, и к тому же я заставил Ровену сотворить то заклинание… — Но ведь я сначала пошел к Ровене, Кас! Это же я… Сэм и Кас так увлеклись спором, что совсем перестали обращать внимание на Дина. Так что Дин скакнул вперед и схватился за серебряную нить сам.