Маньячные истории

Один за всех, и все за одного. Автор: Alraunes Рейтинг: R Персонажи: Билл, Том, Георг, Густав. Жанр: стеб По заявке на кинк-фест: 6.38. Группа выручает Билла из нежелательной ситуации сексуального характера. Не юмор Простите, не удержалась. Не смешно, но сама ситуация… — Наконец-то это дурацкое «Браво» свалило! — облегченно выдохнул Билл и потянулся к вазе с фруктами. Покружил черными ястребами ногтей над недозрелыми абрикосами, отпихнул сочащийся липким соком ананас и взялся за клубнику, предусмотрительно очищенную от плодоножек. — Дааа, что-то совсем обнаглели с вопросами эти русские, — Том лениво шлепнул брата по руке. — Мне-то оставь! — Ты на пресс-конференции не наелся? — Билл возмущенно поднял бровь и подвинул вазу на себя. — А я вот порадовался, что съемки не было, — встрял Густав. — Рожи у вас те еще были, когда эта идиотка начала вас про твинцест пытать! — Слышь, Юштель, вот в следующий раз спросят про тебя с твоей сестрой, тогда и мы поглумимся! — Том между делом упорно отвоевывал ягоды, сталкиваясь пальцами с близнецом и вымазываясь в соке. — Ээ, Георг, а ты куда лезешь? Я тебе сегодня виноград предлагал? Предлагал! Положь клубнику! Билл понял, что саранча в лице согруппников сейчас лишит его любимого десерта, поэтому загреб в ладонь, сколько смог, и откинулся на диванчик. — Чееерт! — клубника тоже оказалась слегка недоспелой, потому почти не смялась, а вот кусочки ананаса, не выдержав его захвата, просочились мутной слезой прямо на леггинсы. Билл досадливо помусолил пальцем мокрые пятна, на что Георг тут же успокоил: — Да ладно, они же пестрые, не видно будет. Да и высохнут за полчаса-то. — Полчаса?! Уже?! — Каулитц-младший истерично закатил уже приведенные в боевой раскрас глаза, потянулся за салфетками и начал промокать ногу и низ живота, которым достались больше всего ананасов. — Ааааааааааааууууууууууууууаааааааааааааа! — внезапно взвыл он, подскакивая как ошпаренный и держась рукой за пах. — Что?! — испуганно выдохнули остальные. — АААААААААА! Не знаю!!! Больно! Укололся чем-то!!! — Да сядь ты, не скачи! — Том толкнул визжащего близнеца на диван. — Дай гляну! — он отодрал руку брата, судорожно вцепившуюся в ширинку, присвистнул: — Ох ни фига ж себе! — и опасливо смахнул щелчком пальца на пол извивающуюся в предсмертных судорогах осу. Насекомое тут же было злобно раздавлено сапогом Билла, но месть явно запоздала. Он поскуливал и гладил себя между ног, жалобно глядя на брата. — Болит? — посочувствовал Георг. — А то! Прямо в святое ужалила, зараза! Том невольно прыснул. — Че ржешь, козлина? Тебя бы так! — скривился Билл, не встретив ожидаемой поддержки. — Бро, а ты помнишь, как в детстве тебя пчела ужалила, и как потом руку разнесло? Представляешь, как у тебя там…- Том глумливо показал бровями, дескать, агрегат о-го-го будет! — Божееее! — застонал несчастный, ужасаясь перспективе. — Ведь сейчас еще и опухнет! Парни медленно осознавали масштабы предстоящего бедствия: через полчаса им на сцену, а солист в обтягивающих лосинах и со стояком! То есть, они-то знали, что это не стояк, но что подумают глазастые фанаты?! — Так, — Том быстро метнулся к шкафу. — Что тут у нас еще есть? Блядь, Билл, кроме твоих шорто-ботфортов, ничего что ли?! Может, в них лучше? — Ты идиот?! — взвыл младший. — Как я по сцене в этом скакать буду?! — он кивнул на положенные к кожаному безобразию десятисантиметровые каблуки. — Ты еще свои джинсы предложи! Том завис над дилеммой — отдать любимому брату последние на данный момент штаны, потому что те, что с Красной дорожки, он успел облить колой, а самому облачиться в братово трико или … принести в жертву Георга? — И не думай, — разрешил его сомнения младший, даром что близнец, — в твоих мешках я не выйду! — А в хагеновских? — с облегчением предложил Том. — Я в Билловы лосины не полезу! — запротестовал Георг. — Не пойдет, у Листинга ноги короткие! А в сапоги я его джинсы просто не затолкаю, — замотал головой Билл, — блиииин, как же больно-то! Том тут же подсел к брату, протянув было руку, чтоб погладить больное место, как он привык с детства, но тут же отдернул, соображая, что он сейчас собрался потрогать. — Ну не страна, а срань господня! — взорвался он. — То у них кондиционеров нет, то осы некормленые летают! Чего делать будем, а, Густ? — печально добавил он, наблюдая, как ширинка близнеца разбухает прямо на глазах. Умница Шеффер не стал попусту препираться «а чего сразу Густ?», а кратко изложил все, что знал про пчелиные укусы: — Ему срочно надо дать супрастин, хотя… осталось 25 минут, не успеет подействовать. Георг, все равно, поищи в аптечке. Еще место укуса мажут «китайским бальзамом», там он, кстати, тоже был, кажется. — Густ, ты охренел? Как я ТАМ буду этой дерущей дрянью мазать?! — Ладно, тогда нужен лед и лимон или уксус — они тоже отек снимают. — Да ты точно меня в девку решил превратить! — взбеленился страдалец. — У меня так отвалится все! Вот потри свой член лимоном, а я на тебя посмотрю! К тому же, лимонов тут нет, — успокоено добавил он. — Апельсины есть. Думаю, тоже подойдут, — спокойно возразил Шеффер. — Они не такие кислые, эффекта меньше будет, зато и щипать тоже. — Густав, беги уже за льдом! — завопил Том. Густав молча поднялся и уже от двери добавил: — И самое главное — надо проверить, не осталось ли там жало. Если что — осторожно вытащить. — Бляяяяяяяяя! — застонал Билл, но старший брат тут же скомандовал: — А ну быстро снимай штаны! Шеффер умчался на поиски льда, а Том склонился над пахом близнеца, напряженно всматриваясь в раскрытую опухшую головку: — Вот падла, прямо за самый конец тяпнула! — он осторожно коснулся пальцем натянутой кожицы. Брат заскулил. — Черт, не вижу ничего, все разнесло и красное, как будто ты трахался полночи, — он уже решительней провел пальцами, а потом обхватил одной рукой напрягшийся член брата и, прижимая ногтем, прошелся по тому месту, где виднелась темная точка укуса. Билл взвыл сиреной, а экзекутор лишь сильнее вцепился в его ствол и приказал: — Терпи! Жало надо достать и вырвать. — Я сейчас тебе самому жало вырву! — забился младший, отпихивая брата. — Нет там ничего! Только пчелы жало оставляют, а это оса была! — Вау, бро, школьный курс зоологии пошел тебе на пользу! — восхитился Том. — А теперь не вой, а дай глянуть. Обещаю, больно не сделаю. И снова бережно взял в ладони стояк Билла. Георг следил за ними, затаив дыхание, щеки его предательски раскраснелись. Выдохнуть он смог лишь вместе с Биллом, когда близнец радостно оповестил: — Чисто! Теперь надо снимать отек! Вот я, когда ногу ушибу, если сразу растереть — синяка не бывает. Давай попробуем, пока Густ лед добывает, может, поможет? Билл, проглотив услужливо поданную басистом таблетку, в ужасе смотрел на часы — оставалось двадцать минут до выхода. Он решился: — Давай! Том провел туда-сюда рукой, придавливая пальцем головку, и начал медленно массировать ее. Билл мужественно терпел, прикусив губу, но вскоре, не выдержав, застонал: — Чего, совсем невтерпеж? — пожалел его близнец. — Я кончу так, блядь! И больно, и щекотно — ты ж дрочишь мне, если не заметил! — Слушай… а может это выход? Ну, в смысле — кончить? И он сам опадет? — Вот же бляяяя! — снова запричитал Билл. — Дожили! Родной брат дрочит мне перед концертом! Мечты фанаток сбываются! — Ээ, ребята, может все-таки попробуем апельсин? — подал голос вконец засмущавшийся Георг. — Давай его сюда, — обреченно махнул Билл. Листинг с видом осужденного на казнь занес руку с кружком апельсина над членом друга, словно это ему нужно было вытерпеть предстоящую пытку. — Ааааааааааа! — заорал Билл, когда кислый сок брызнул на воспаленную кожу. — Не надооо! Лучше дрочить! Воды дайте срочно! — Так вся на сцене уже, — оглядываясь вокруг, развел руками Георг. — Тут только кола осталась. — Я сейчас! — Том, на ходу хватая салфетку, метнулся к двери — намочить в туалете или ухватить где-то поблизости пузырь с водой. — Щиииплет! — выл Каулитц. — Геооорг, ну сделай хоть что-то! — А что я сделаю? — Листинг весь взмок, и, не в силах больше видеть страдания Билла, принял единственное верное решение — опустился на колени и в несколько приемов размашисто слизнул сок. — Легче? — осведомился он, сам впадая в ступор от своего поступка. — Ага, — ошалело улыбнулся Билл. — Вот тут еще дерет, — он показал пальцем сбоку от головки. Листинг придвинулся и снова лизнул и … встретился глазами с изумленным взглядом Тома, ворвавшегося в гримерку с намоченной салфеткой. — А… щипало очень, — смущенно пояснил Билл. Следом за Томом появился и Густав, таща стакан, наполненный ледяными кубиками. Том тут же всучил один Биллу: — На! Давай дальше сам! Билл нерешительно провел льдом по головке и тут же подпрыгнул: — Не могууу! Больно!!! — Билл, некогда капризничать, на сцену через пятнадцать минут! Давай! — Том схватил второй кубик и прижал его в головке брата, из глаз которого тут же брызнули неконтролируемые слезы. — Черт, так ты весь макияж испортишь, — озадаченно пожевал сережку старший. — Подрочить быстро сможешь? Только… Том не успел предупредить, чтобы близнец не забыл снять перчатку. Глядя на ребят несчастными глазами, одуревший от переживаний фронтмен пару раз резко прошелся по своему члену рукой в черной коже со множеством швов. И взвыл так жалобно, что Том не выдержал: -Ладно, иди сюда, горе мое, — он повторил позу Георга и, скрючившись поудобнее, принялся осторожно облизывать и сосать. Густ и Георг замерли как мыши, в немом восхищении наблюдая вынужденную сцену братской любви. Внезапно дверь распахнулась, впуская в гримерку Наташу. — Билл, надо лицо поправи…ой, простите, — не ожидавшая застать подобную картину, она с круглыми от шока глазами вылетела обратно в коридор. — Твинцест. Картина маслом! — мрачно резюмировал Густав. — Теперь еще долго будет стучаться, — фыркнул Том, оторвавшись от своего занятия. — Юштель, какого хрена на ключ не закрылся? — Походу «Браво» рано свалило, а? — не выдержав напряжения, нервно хихикнул Георг. — Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! — Идите все в жопу! — несчастно проныл Билл. — И без ваших острот тошно! — Слышь, Густ, лови момент — Билл всех к себе в жопу приглашает! Минета ему мало! — Листинга несло, похлеще, чем Тома на недавнем интервью. — Убью! — зло процедил Том. — Вот только Билл кончит — и убью, падлу! Георг тут же заткнулся, и еще пару минут в гримерке было тихо, не считая тихих всхлипов младшего Каулитца и сосредоточенного сопения старшего. Наконец, Билл застонал на одной ноте, а Том закашлялся и, матерясь вполголоса, принялся отплевываться. Все дружно уставились на пах солиста — член удовлетворенно дремал на тощем бедре, разве что не посапывая во сне. — Пипец, сработало! — хором выдохнула группа. — Пять минут до выхода! — раздалось за дверью. Парни засуетились, оправляя перед зеркалом волосы и одежду. А Билл успокоено окинул взглядом все еще красную, но хоть не торчащую головку, с хрустом потянулся, извиваясь, натащил на задницу трусы и леггинсы и подошел к Тому, нежно ткнувшись носом в плечо: — Спасибо, бро! — Ты мой должник! — мрачно хохотнул тот, а Листинг с Шеффером в который раз позавидовали Каулитцам. — Заметано! — легко согласился младший. — Мой рот всегда к твоим услугам! — и зыркнул на обалдевших ребят: — Вам тоже спасибо, но этот эксклюзив только для Тома! — и показав им язык, поплыл по направлению к сцене.