One Angel, one Demon...

      Беременность для них обоих была тяжёлым испытанием. Притом не только тогда, когда касалась их непосредственно, ставя перед фактом и вынуждая вынашивать детей. Тяжёлым испытанием она была и тогда, когда они были необременёнными партнёрами.       Когда беременным был Рафаил, Марбасу требовались все его запасы терпения, которым он и так никогда не отличался. Архангел в это непростое время был раним и чувствителен до крайности, отчего демону следовало быть с ним осторожным и терпеливым.       Когда же беременным был Марбас, Рафаилу просто нужно было быть готовым к девяти месяцам локального армагеддона.       У Марбаса и в обычное время был скверный и непростой характер. Не то чтобы вспыльчивый, но невероятно злопамятный и угрюмый. У беременного Марбаса, помимо этого, было практически не проходящее раздражение и перманентные вспышки ярости.       Вообще, губернатор четвёртой щели восьмого круга крайне редко позволял себе повышать голос. Но беременность — беспощадная стерва, переворачивающая всё с ног на голову, а потому в этом положении демон был похож на пышущий жаром вулкан.       Который мог взорваться в самый непредсказуемый и абсолютно любой момент. — Никогда бы не подумал, что в тебе таится столько экспрессии, мой дорогой, — на удивление в чужих словах Марбас лишь зыркает мрачно и так красноречиво-предупреждающе, что Рафаил предпочитает тут же замолчать.       Потому что зная Марбаса и его непредсказуемость в столь деликатном положении, были все основания опасаться за целостность дома в принципе, а не только гостиной.       Впрочем, не одной лишь повышенной раздражительностью и вспышками гнева знаменовалась демоническая беременность. Воистину адский коктейль она образовывала вместе со странными, очень странными прихотями, которыми временами Марбас огорошивал Рафаила.       И пусть только он посмел отказаться их выполнять... — Пернатый, — Марбас резко распахнул глаза, скорее на автомате зовя Рафаила.       Была середина ночи, на улице ещё стояла темень, как в мирный сон Марбаса стрелой, вспышкой молнии влетела она. Мысль. — Пернатый! — с трудом и ворчанием приняв полусидящее положение, снова позвал супруга демон, на всякий случай ощутимо пнув того в плечо.       Рафаил, спящий после тяжёлого дня, издал какой-то нечленораздельный звук, но даже и не подумал проснуться. Первая стадия раздражения тлеющими углями начала разгораться в груди Марбаса, отчего он недовольно и крайне бесцеремонно пнул архангела в спину. Не рассчитав (вернее очень даже рассчитав) силы, демон без малейших зазрений совести спихнул Рафаила с кровати на пол. — О Всевышняя! — от столь резкого пробуждения Рафаил резко вскочил на ноги, осоловевшим взглядом глядя на поморщившегося Марбаса. — Что случилось? — истолковав исказившееся лицо демона несколько превратно, тут же забеспокоился архангел. — Мне нужен древесный уголь, — с самым серьёзным видом отозвался Марбас, буравя Рафаила тяжёлым взглядом.       Несколько мгновений архангел и демон молча смотрели друг на друга. Марбас явно ожидал появление с помощью чуда угля, а Рафаил пытался осознать, что супруг намеревается с ним делать. — Зачем тебе уголь, дорогой? — всё-таки осторожно уточнил Рафаил, на что Марбас тут же насупился. — Надо, — лаконично отозвался он, скрещивая руки на оформившейся груди. — И вообще, меньше вопросов, пернатый! — мгновенно начиная закипать от разгорающегося раздражения, предостерегающе прорычал демон. — Я — губернатор четвёртой щели восьмого круга, пятый из списка! Тебя не касается, для чего мне, одному из самых уважаемых демонов Ада, понадобился древесный уголь! Просто возьми и начудеси мне его, пока я тебя самого в этот уголь не превратил! — под конец распалившись как и всегда, рявкнул Марбас.       Рафаил поморщился, глухо простонав. Потёр кончиками пальцев глаза, обречённо щёлкая пальцами. — Господи Иисусе, — тоскливо протянул он, наблюдая, как тут же просветлело лицо демона, когда рядом с кроватью с его стороны появилась внушительная гора древесного угля. — Не обязательно было так орать, — проворчал архангел, тем не менее с искренним недоумением наблюдая, как Марбас перебирается на эту кучу и...       Серьёзно, мостится на ней спать?! — Что? — зыркнув на выпавшего из реальности Рафаила багряно-алыми глазами, буркнул Марбас. — Ничего, — архангел в ответ вздохнул, опасаясь своим изумлением вызвать очередную вспышку гнева. — Губернатору четвёртой щели восьмого круга никто не указ, я помню, — возвращаясь обратно в кровать, метафорично отступил Рафаил, на что Марбас, перепачканный углём, довольно оскалился.       Ну хоть грешников не решил жечь прямо в доме, и на том спасибо. Хотя...       Прихоти его во время беременности были странными — Рафаилу следовало с ними только смириться. И мысленно поблагодарить Бога за то, что всё-таки древесный уголь понадобился демону только для такой безобидной цели.