***
Не помогла. Через полчаса Лань Ванцзи вернулся в комнату вспотевшим и с мыслями, заполненными страстным дразнящим голосом. Налил себе чашку чая и опустился на колени на пол, делая глоток за глотком в полной тишине. «Ванцзи, одержимость — это первый шаг на пути к разрушению разума», — вспоминал он поучавший его строгий голос своего дяди. Так отчего же его разум так однозначно предрасположен к одержимости? Несколько дней проходил он мимо доски с объявлениями возле столовой и каждый раз останавливался при виде этого объявления. Это был всего лишь маленький, абсолютно непримечательный клочок чёрной бумаги с единственной белой надписью на нём. «Если у тебя есть желания, которые ты не в силах удовлетворить, позвони по этому номеру — и я позабочусь о тебе». Каждый раз у Лань Ванцзи сбивалось дыхание при взгляде на него. Он не понимал, как кто-то мог найти в себе столько смелости, чтобы рекламировать нечто настолько непристойное прямо в стенах университета. И всё же, даже уходя прочь он ещё чувствовал, как взывает к нему это объявление. Днями позже, спустя слишком много взглядов украдкой, Лань Ванцзи всё-таки взял ручку и листок бумаги, чтобы записать роковые цифры. А сейчас, он сидел в своей комнате, спустя долгие часы после звонка, совершенно зациклившись на человеке, скрывающимся за этим объявлением. Как и обещали слова на бумаге, тот действительно позаботился о нём, и теперь Лань Ванцзи не мог этого забыть, как ни старался — был не способен забыть. Тихий звук будильника вырвал Лань Ванцзи из охвативших его мыслей — пришла пора идти на первое занятие. Он поднялся с пола, схватил сумку и закрыл за собой дверь вместе со всеми постыдными мыслями — по крайней мере на несколько часов.***
Будни Лань Ванцзи были заполнены одиночеством. Он взял шесть предметов в этом семестре, при рекомендованном лимите в пять, и из-за этого проводил большую часть времени после занятий отсиживаясь в библиотеке. Шла всего вторая неделя нового семестра, так что в библиотеке было немноголюдно. Но всё равно Лань Ванцзи каждый раз поднимался по лестнице на пятый этаж, где, как знал, его уж точно никто не потревожит. Чем выше этаж, тем строже были требования к тишине. На пятом, самом верхнем этаже, даже звука расстёгивающейся молнии на сумке было достаточно, чтобы нарушить запрет на шум. Для Лань Ванцзи пятый этаж был залогом спокойствия, доступного ему разве что в рассветные часы, пока всё вокруг ещё было погружено в умиротворённую дремоту. Привычно пробираясь между книжных полок, он направился к небольшой нише в углу, скрытой от людских глаз. Да и освещение там было хорошее — мягкое и тёплое, как он любил. Лань Ванцзи никогда не думал о ней как о «своём» месте, но неизменно садился заниматься туда изо дня в день последние несколько семестров. Завернув за последний угол, Лань Ванцзи едва сдержал удивленный вздох. В нише уже кто-то был — спал в кресле, что он занимал месяцами до этого. Лань Ванцзи замер, не сводя взгляда с черноволосого растрёпанного парня, одетого также во всё чёрное, и закатал рукава своей белой рубашки. Глаза парня были закрыты, запрокинутая голова открывала взгляду длинную шею и слегка приоткрытые губы. У Лань Ванцзи пересохло в горле. Он должен был найти другое место для занятий, раз уже его секретное было занято. Отступив, он выбрал неподалёку от ниши подходящий стол. И, тихо раскладывая свои вещи, не мог не бросить ещё один взгляд в угол, который ему пришлось покинуть. С выбранного места открывался неожиданно хороший вид на спящего парня. Возможно, всё это время ниша была не такой уж и укромной, как он думал. Он был на середине своих задач по линейной алгебре, когда парень начал шевелиться. Лань Ванцзи увидел, как тот открыл глаза и резко сел ровно. Парень потянулся, вытягивая руки высоко над головой, размял шею. Мягкий свет заиграл в его глазах, и Лань Ванцзи сильнее сжал в руке карандаш. Не выглядело, чтобы незнакомец собирался покидать облюбованное место, так что Лань Ванцзи вернулся к своей работе. И это совершенно точно было единственной причиной, по которой он за ним наблюдал. Громкий хруст разнёсся эхом по библиотеке, когда он был уже на последнем задании. Оторвавшись от своих записей, он перевел взгляд на нарушителя, державшего в руке какой-то небольшой пакетик. Широко улыбаясь, тот запускал внутрь пальцы и, выуживая кусочки чего-то ярко-красного, забрасывал их в рот, принимаясь не слишком культурно хрустеть. У Лань Ванцзи дёрнулся глаз. Парень должен был знать, что находится на пятом этаже библиотеки. Таблички с требованиями тишины были развешены здесь абсолютно везде. И всё равно, тот продолжал наслаждаться закуской с выражением блаженного неведения на лице. Лань Ванцзи несколько минут вполне успешно игнорировал шум, но хруст и не думал прекращаться. Не способный сконцентрироваться на задании, Лань Ванцзи встал и направился к нише. Увидев его, парень замер, не донеся руку с едой до рта. Лань Ванцзи не был уверен, какое выражение было у него в этот момент, но парень на мгновение изменился в лице, прежде чем вновь расплыться в ослепительной улыбке и наклонить голову в немом вопросе. Лань Ванцзи показал на табличку, висящую на стене прямо напротив ниши: «Абсолютно никакой шум не допустим на данном этаже ни при каких обстоятельствах». Парень подался вперед, прищурив глаза, чтобы прочитать. А потом перевел взгляд обратно на Лань Ванцзи, открывая рот. Лань Ванцзи молча приподнял бровь. Закрыв рот, парень забегал вокруг взглядом и, подняв с пола свой блокнот и карандаш, принялся что-то писать. Закончив, он развернул блокнот к Лань Ванцзи, чтобы тот мог прочитать написанное. «Извини если потревожил тебя! Я первый раз на пятом этаже». Лань Ванцзи указал ещё на четыре таблички, прекрасно видимые из ниши. Губы незнакомца дрогнули. Он дописал ещё несколько слов. «А как насчёт такого? Я поделюсь с тобой, если притворишься, что не видел меня!» С улыбкой на губах, парень протянул пакетик Лань Ванцзи. Проигнорировав предложение, тот взял блокнот и карандаш, которые незнакомец уже успел отложить в сторону, чтобы написать одно единственное слово. «Нелепость». Отвернувшись от парня, Лань Ванцзи вернулся к своему столу, чтобы собрать вещи. Возможно, ему было бы лучше вернуться в свою комнату. Уходя, он бросил ещё один быстрый взгляд на нишу. Незнакомец всё ещё сидел, уставившись на написанное Лань Ванцзи, и плечи его тряслись от беззвучного смеха. Нахмурившись, Лань Ванцзи направился вниз по лестнице.***
Приняв душ и переодевшись для сна, Лань Ванцзи обнаружил себя бездумно рассматривающим свой журнал вызовов. Номер Илина возглавлял список. Лань Ванцзи буквально заставил себя не нажимать на кнопку вызова. Прошлая ночь была недостойным потаканием собственным желаниям — ошибкой, повторять которую он не собирался. Отложив телефон в сторону, он лёг в кровать и уставился в потолок. Медленно дыша, закрыл глаза. Дразнящий шёпот взывал к нему, заставляя непристойные желания пробуждаться. Пальцы сами собой скользнули в жаркую глубину рта, вырывая из груди тихий стон. Внезапно его охватил жар. Возможно, ничего страшного не случится, если он позвонит Илину ещё один раз? Не дав себе времени передумать, садясь на кровати, он с бешено стучащим сердцем набрал знакомый номер. — Вы дозвонились до Горячей Линии Луаньцзан! С вами Илин, — поприветствовал его голос, что и без того не выходил из его головы весь день. — Илин… — дыхание сорвалось. — Ммм? Я уже слышал этот голос, — промурлыкал Илин. — … прошлой ночью, — ответил Лань Ванцзи. Тишина затянулась на несколько секунд. — О! Ханьгуан-цзюнь, верно? Я помню тебя, — наконец заговорил тот, и Лань Ванцзи нервно запустил пальцы в волосы. — Мгм. — Уже вернулся за добавкой? — подразнил Илин. — Я был настолько хорош? Лань Ванцзи промолчал, не собираясь поощрять эго Илина, даже несмотря на то, как прав на самом деле тот был. — А, Ханьгуан-цзюнь, ты такой забавный! Мог бы и польстить мне немного, — наигранно недовольно протянул Илин. Лань Ванцзи услышал в трубке лёгкий скрип, словно тот устроился удобнее. — Хмм, и что же мне сделать с тобой сегодня? Ты был так хорош прошлой ночью. — Я… — начал было он, но тут же замолчал. — Скажи мне. В этом нет ничего страшного, — голос Илина звучал успокаивающе. — Я уже… уже возбуждён, — сдался Лань Ванцзи. Небольшое влажное пятно проступило на ткани его белья — абсолютно непристойно. — Вау, Ханьгуан-цзюнь. Ты касался себя перед тем, как мне позвонить? Не мог дождаться, да? Лань Ванцзи покачал головой, хоть и понимал, что Илин не может его видеть. — Не касался, — ответил он. — Это всё твой голос. — Ханьгуан-цзюнь, — голос Илина слегка дрогнул, — я могу представить тебя сейчас, лежащим на кровати, возбуждённым и истекающим, так отчаянно жаждущим обхватить себя ладонью. Неужели Лань Ванцзи был настолько очевиден? — Но ты этого не сделал, потому что ты такой хороший мальчик. Только я решаю, когда тебе позволено получить удовольствие. Ты такой молодец, что дождался меня, Ханьгуан-цзюнь. Я так хорошо о тебе позабочусь, — пообещал Илин, погружая мысли Лань Ванцзи в лёгкое марево тумана одними этими словами. Отчего-то в этом тумане было гораздо проще признать свои желания. — Пожалуйста, — взмолился он. — Ммм, кто-то хорошо усвоил свой прошлый урок. Такой молодец, — прошептал Илин. Постыдный звук вырвался из груди Лань Ванцзи. В этот раз он не смог бы оправдать его ничем другим. — Ханьгуан-цзюнь. Разденься для меня. Лань Ванцзи быстро избавился от белья, оставшись полностью обнажённым. — Всё… — Очень хорошо. Можешь взглянуть на свой член для меня? Как он выглядит прямо сейчас? Лань Ванцзи недолго колебался, прежде чем посмотреть вниз. — Он… Он покраснел. И слегка сочится. — Сейчас самое время коснуться его, если хочешь. Как думаешь? — Пожалуйста… — Тогда вперёд, Ханьгуан-цзюнь, — в голосе Илина чувствовалась довольная улыбка. Лань Ванцзи обхватил дрожащей рукой свой член. С каждым скольжением пальцев, с каждым поворотом руки он чувствовал, как внутри, пульсируя, начинает разгораться жар. — Я хочу, чтобы ты представил, что это моя ладонь, Ханьгуан-цзюнь. Что я сейчас сижу за твоей спиной прямо в твоей постели. И не просто за спиной — ты извиваешься на моих коленях. Моя другая рука гуляет по твоему телу, касаясь там, где ты желаешь этого больше всего. Ты так сильно сочишься, моя ладонь такая чертовски влажная. Лань Ванцзи вбивался в свою ладонь, теряя последние остатки контроля от этих вкрадчивых слов. — Притормози, — приказал Илин, и бёдра Лань Ванцзи замерли. — Я не трогаю тебя так быстро. Я смакую то, как ты вздрагиваешь от каждого медленного скольжения по твоей коже. Я знаю, как именно тебе нравится. — Илин… — прошептал Лань Ванцзи. — Мне очень любопытно, Ханьгуан-цзюнь. Кто-нибудь уже касался тебя так? — Нет… Никто, никогда… Илин порывисто выдохнул. — Так значит я первый? Первый, кому позволено слышать тебя таким? Стонущим, отчаянно пытающимся скрыть все эти прекрасные звуки удовольствия, рвущиеся с твоих губ? Лань Ванцзи поморщился, чувствуя как пот скатывается по лбу. Он боялся, что совершит ещё одну ошибку, позволив себе ответить. — Ну же, Ханьгуан-цзюнь. Я же знаю, что ты слышишь меня. — … да. Ты первый… — тайна, запертая так глубоко в его сердце, сорвалась с его губ. По собственной воле он вручил Илину этот ключ, поддавшись настойчивой провокации. — Ханьгуан-цзюнь, это такая честь — быть для тебя первым. Ты не мог бы выбрать кого-нибудь лучше. Кто бы ещё мог бы заставить тебя так чудесно всхлипывать? Илин считал это чудесным? — Я не… я не всхлипываю, — возразил он, всё ещё обхватывая себя ладонью. — Ох, Ханьгуан-цзюнь, теперь ты ещё и лжешь мне? Как бесстыдно, — подразнил Илин. — Звучит как всхлипы, как по мне. — Твой слух тебя подводит, — голос Лань Ванцзи совершенно абсолютно не дрожал. Илин хранил молчание несколько секунд и Лань Ванцзи терпеливо ждал. — Ханьгуан-цзюнь, — дразнящие нотки пропали из его голоса, сменившись внезапной серьёзностью. — Нет ничего плохого в том, чтобы позволить себе чувствовать. Я здесь именно ради этого. Дыхание Лань Ванцзи перехватило, от слов Илина сдавило грудь. — Я… я не могу… Его руки дрожали в каждом судорожном движении. — Ты можешь, — мягко возразил Илин. — Не стоит стыдиться собственных желаний, Ханьгуан-цзюнь. — Мои желания бесстыдны, — возразил он упрямо, уже даже не будучи уверенным, что верит сам себе. — Вовсе нет, — мягко возразил Илин. — Послушай меня, Ханьгуан-цзюнь. Он слушал. — Чувства даны нам для того, чтобы мы их чувствовали. Они должны быть. Ты заслуживаешь чувствовать. Точно так же, как и все остальные, Ханьгуан-цзюнь. И нет ничего дурного в том, чтобы признать это. Вот как у Илина получалось всего несколькими короткими фразами разрушать до основания все его с таким трудом возведенные барьеры? Лань Ванцзи так и сидел на кровати, полностью обнажённый, отчаянно комкая в пальцах простыни. Руки его были бесстыдно липкими, член всё еще болезненно возбуждённым. Ну, хоть одна часть его тела могла найти в себе смелость быть предельно честной. — Если ты только позволишь мне, я помогу тебе почувствовать, — прошептал Илин. — Не нужно бояться, Ханьгуан-цзюнь. Лань Ванцзи позволил словам Илина захлестнуть себя. Он задержал дыхание, казалось на целую жизнь, прежде чем выдохнуть: — Помоги мне почувствовать, Илин… — Конечно, — тут же отозвался тот. Сердце Лань Ванцзи затрепетало. — Мы сыграем в одну небольшую игру, Ханьгуан-цзюнь, — начал Илин. — Ты назовёшь мне пять вещей, которые ты бы хотел, чтобы я с тобой сделал. Если сможешь назвать все, не замкнувшись в себе снова — получишь награду. — Награду? — переспросил Лань Ванцзи. — Да. Наша цель сейчас — позволить тебе поделиться со мной своими желаниями. Если сможешь — я позволю тебе кончить. Илин пообещал. — Я понял, — ответил Лань Ванцзи. — Тогда можешь начинать. Лань Ванцзи молчал несколько мгновений, прежде чем выдохнуть: — Я хочу… чтобы ты коснулся руками моей груди. — Хорошо, — отозвался Илин. — Звучит чудесно. Лань Ванцзи облизал пересохшие губы. — Ещё, — продолжил он, — я хочу, чтобы ты коснулся моих сосков. — Конечно. Могу я слегка ущипнуть их? Уверен, они так очаровательно покраснеют под моими пальцами. — Да, — Лань Ванцзи сбивался с дыхания. — Я… Его рука скользнула к шее, пальцы вонзились в нежную мягкую кожу. — Я хочу, чтобы ты коснулся губами моего затылка и укусил меня. Думаю… Возможно… я не против, чтобы остался след. — Это три, Ханьгуан-цзюнь, — порывисто выдохнул Илин. — Ещё два желания. — Хочу попробовать на вкус твои губы, чтобы твой язык коснулся моего. — Я тоже, Ханьгуан-цзюнь, — вздохнул Илин. — Твои губы такие сладкие, я точно знаю. Всего одно осталось. Лань Ванцзи резко выдохнул. Последнее признание. — Хочу почувствовать твою руку на своём члене, двигающуюся так, как только ты захочешь. Его собственные пальцы крепко сжались, а член всё ещё болезненно стоял. Из трубки донёсся сдавленный звук. — Ханьгуан-цзюнь, это было замечательно. Как ты можешь быть настолько хорош для меня? Сделал всё в точности, как я сказал — так идеально следовал моим указаниям. Сознание Лань Ванцзи опустело, превратившись в вязкое нечто. — Я заслужил награду? — спросил он, дрожа от предвкушения. — Ещё как, — выдохнул Илин. — Теперь можешь коснуться себя, Ханьгуан-цзюнь. Член Лань Ванцзи содрогался от каждого движения пальцев. Его тело ещё никогда не было таким чувствительным. Вбиваясь в крепкую ладонь, он двигал бёдрами в рваном ритме. В этот момент он был максимально далёк от своей привычной сдержанности, но ведь он заслужил это. Илин позволил ему заслужить. — Илин… — всхлипнул он. — Уже близко? — Мгм. Он задыхался. Рука скользила по члену вверх и вниз, затапливая тело горячей волной удовольствия. — Кончай, — милосердно позволил Илин. И он кончил практически в то же мгновение, бездумно толкаясь в липкую ладонь ещё несколько секунд после. — Ты такой молодец. Такой хороший, — прошептал Илин. — Идеальный. Его голос был теплым бальзамом на его израненную душу. — Спасибо тебе… — прошептал Лань Ванцзи, ошеломлённый от пережитых ощущений. — Не нужно благодарить, — возразил Илин. — Ты нуждался в этом. — Да, — честно признал он. Илин молчал несколько секунд. — Ханьгуан-цзюнь, это было довольно насыщенно. Я хочу убедиться, что с тобой всё в порядке, прежде чем ты завершишь звонок. О, точно — Лань Ванцзи должен, в конце концов, повесить трубку. — Ты можешь выпить немного воды для меня? И, возможно, также вытереть себя? — спросил Илин. — Хотел бы я быть сейчас рядом, чтобы позаботиться для тебя обо всём этом. Сердце Лань Ванцзи забилось чаще, стоило ему представить, что Илин действительно мог быть рядом. Встав, он сделал всё, как тот велел — вытер полотенцем руки и грудь и сделал большой глоток воды. — Молодец. Спасибо тебе, Ханьгуан-цзюнь, — тепло произнёс Илин. — Я так рад, что ты позвонил мне снова. Часть меня боялась, что наш первый разговор станет последним. Часть Лань Ванцзи до последнего думала так же. — Я тоже рад, Илин. Словно лишившись всех костей, он лежал на своих простынях, спокойный и сытый, лишь сердце его бешено колотилось. — Береги себя, мой милый Ханьгуан-цзюнь. До следующего раза. — Мгм, — ответил Лань Ванцзи, затаив дыхание. Разглядывая потолок, он сбросил вызов и, совершенно удовлетворённый, залез под одеяло, даже не проверив, который час, прежде чем закрыть глаза. Приятный шёпот заполнил его сознание, толкая в объятия сна.