***
Несколько часов спустя, в одиночестве сидя в кафе на территории кампуса, он получил сообщение от брата. Отложив в сторону сэндвич, он вытер пальцы салфеткой и всмотрелся в экран телефона. брат Ванцзи, от тебя уже несколько недель нет вестей. Просто хотел узнать как ты там. Лань Ванцзи нахмурился — неужели они с братом действительно не разговаривали так долго?Извини. Я был очень занят.
брат У тебя всё хорошо, Ванцзи? Хорошо ли? Лань Ванцзи не был уверен. За последние два дня он нисколько не избавился от беспорядочного хаоса, охватившего его разум.Занятия проходят нормально.
брат Ванцзи, ты уходишь от ответа.Я здоров.
брат Ванцзи, просто знай, что я всегда рядом, что бы ни случилось.Я знаю.
Брат понимал его слишком хорошо. Пальцы Лань Ванцзи забегали по экранной клавиатуре, набирая ещё одно сообщение.Я рад.
брат Хорошо. Пообещай мне не пропадать надолго. Не хочу, чтобы ты замыкался в себе. Лань Ванцзи сглотнул. Он не считал, что замыкается — просто он вполне мог существовать и в одиночестве, сам по себе. Никто ему не был нужен — и не важно, что там нашёптывал тихий навязчивый внутренний голос. Выдохнув, он всё-таки напечатал ответ.Обещаю.
брат ٩ (^ᴗ^) ۶ Лань Ванцзи закашлялся, пряча едва заметную улыбку, и вернулся к отложенному сэндвичу, неторопливо наслаждаясь тишиной утреннего кафе. Было так спокойно.***
Затаив дыхание, Лань Ванцзи поднимался по ступенькам на пятый этаж библиотеки. Если кто-то снова занял его привычную нишу, он возможно… расстроится. Знакомо пробираясь сквозь ряды полок, он вышел к нише, чтобы вновь увидеть в кресле одетую в чёрное фигуру. Лань Ванцзи непроизвольно стиснул зубы. Фигура в кресле пошевелилась, позволяя рассмотреть лицо. Это был тот же парень, что и вчера. Тот, что ел. Громко. Отказываясь признавать даже сам факт его присутствия, Лань Ванцзи направился к тому же столу, за которым был вынужден сидеть в прошлый раз. Место было не идеальным, но пока что ему было достаточно и этого. Разложив на столе свои записи, он ещё раз взглянул на парня в нише. С закрытыми глазами и приоткрытым во сне ртом, тот небрежно развалился в кресле, свесив руки с подлокотников. И ни следа блокнота рядом. Приходить в библиотеку, чтобы поспать, было так возмутительно неподобающе. Лань Ванцзи вернулся к своим заданиям. У него было пять отдельных систем уравнений, что он планировал решить этим утром, и совершенно не было лишнего времени, чтобы тратить его, отвлекаясь на всякий вздор. По крайней мере, пока парень спал, он мог наслаждаться тишиной пятого этажа. Он успел решить первую систему уравнений, прежде чем громкий тяжёлый выдох разнёсся по библиотеке, эхом отражаясь от книжных полок. Лань Ванцзи моргнул. Выдох превратился в раздражающий хрипящий звук. Губы Лань Ванцзи сжались в тонкую линию. Оглушительный храп ударил по ушам, мешая думать. Пять мучительно долгих невыносимых минут Лань Ванцзи ждал, пока тот прекратится — но храп прекращаться не собирался и вовсе. Отложив карандаш в сторону, Лань Ванцзи встал и направился к нише. Парень всё так же лежал, развалившись в кресле. Раздражающие, неприятные звуки срывались с его приоткрытых губ. Было не похоже, что тот собирался просыпаться в скором будущем, предпочитая неосознанно мешать чужим занятиям. Лань Ванцзи замер над спящим парнем. Чтобы ужасный храп прекратился — парня придётся разбудить. Вот только они находились на пятом этаже, а значит, он не мог нарушить тишину, сказав что-то вслух, и это вынуждало его использовать ещё более неловкий метод. Рука Лань Ванцзи медленно поднялась, собираясь опуститься на плечо парня. Он не мог вспомнить, когда вообще в последний раз кого-то касался. И это мимолетное движение — быстрый, твёрдый хлопок по плечу — не должен был значить для него много. Но он будет значить. Он значил. Лань Ванцзи никогда так открыто не касался других, и каждое новое исключение давалось ему слишком тяжело. Лань Ванцзи даже не знал имени этого парня и теперь был парализован буквально одной только мыслью о прикосновении к другому человеку пусть всего и на долю секунды. Выдохнув, он, наконец, собрался с духом, чтобы быстро хлопнуть спящего парня по плечу. И тут же мгновенно отдёрнуть руку, ощутив под пальцами тепло чужого тела. Парень тихо и недовольно застонал, пробуждая в Лань Ванцзи надежду. Он наблюдал, как парень, поморщившись, моргает, выбираясь из тёплых объятий сна. Храп, к его великому счастью, прекратился. Растрёпанный и весь взъерошенный, парень удивлённо сел в кресле, и, сощурившись, уставился на Лань Ванцзи, а затем, широко распахнув глаза, открыл рот, собираясь что-то сказать. Как и днём ранее Лань Ванцзи указал на ближайшую табличку с запретом на шум. Невозмутимо подняв брови, парень кивнул сам себе и тут же расплылся в дразнящей ухмылке. Возможно, Лань Ванцзи лучше было бы продолжать страдать от его храпа. Парень открывал и закрывал рот, словно борясь с желанием заговорить. Пока, порывшись в брошенной на пол у кресла сумке, не достал наконец блокнот и ручку, чтобы лихорадочно написать несколько строк и протянуть Лань Ванцзи. «Извини, если помешал тебе! Мне так хорошо спалось в этом кресле вчера, так что я решил прийти и сегодня!» Нахмурившись, Лань Ванцзи написал ответ. «Это библиотека». Прочитав это, парень поднёс руку ко рту, а плечи его затряслись от… смеха? Весело сощурив глаза, тот написал в блокноте ещё что-то. «Разумеется, я знаю! Но это не значит, что я не могу здесь спать. Особенно когда это кресло настолько удобное!» Лань Ванцзи моргнул. «Ты храпел». Написал он в ответ и протянул блокнот обратно парню. Тот быстро ответил. «Оу! Слишком громко?» «Да. На пятом этаже запрещено храпеть. Это отвлекает остальных». Парень надулся от этих слов. Через несколько секунд Лань Ванцзи получил очередное сообщение. «Я обычно не храплю, так что не думал, что это станет проблемой. Упс. Должно быть, ты очень серьёзно относишься к своим занятиям? Такое благое деяние — разбудить спящего, причиняющего тебе столько неудобства, хаха…» «Задание важное. Нужна тишина». Упрямо написал в блокноте Лань Ванцзи. «Оууу, ты не знаешь, что такое веселье. Мне куда больше нравится заниматься, слушая музыку. Попробуй как-нибудь, действительно стимулирует мозговую деятельность!» Прочитав это, Лань Ванцзи решил, что пора прекращать эту спонтанную переписку. «Отвлекает». Передав парню блокнот, он ушёл к своему столу и попытался вернуться к брошенным заданиям. По крайней мере, задачу с устранением храпа он решил. На какое-то время. Через несколько минут, полностью погрузившись в уравнения, Лань Ванцзи не сразу заметил, как кто-то опустился на соседний стул. Блокнот лёг на стол, закрывая его записи. На странице было нацарапано очередное послание. «Пришёл посмотреть насколько же важное задание заставило тебя меня разбудить. Должно быть, чертовски трудное!» Лань Ванцзи поднял голову. Рядом, уставившись на него в ожидании, сидел парень из ниши. Вцепившись судорожно в карандаш, Лань Ванцзи написал ответ. «Блокнот закрывает то, что ты так хочешь увидеть». Парень сдвинул блокнот в сторону и Лань Ванцзи, наконец, смог вернуться к работе. Присутствие другого человека ужасно отвлекало, он не мог сосредоточиться, чувствуя, как над ним кто-то нависает. Парень написал что-то в блокноте и Лань Ванцзи скосил взгляд, чтобы увидеть что именно. «Если ты застрял, то могу сказать тебе ответ! Производная — 3secx - 7!» Парень не записал рядом никакого решения, поэтому у Лань Ванцзи не было никаких оснований верить в правильность его ответа. Незнакомец, должно быть, просто играл с ним, наказывая за прерванный сон. Он потянулся к блокноту. «Я решу сам». Парень поёрзал в кресле, надувшись. «Как хочешь». Лань Ванцзи вернулся к заданию. Он сводил пример к однозначному решению, многократно складывая и упрощая выражения, пока не получил то, что искал. И ответ в точности совпадал с тем, что был в блокноте. Лань Ванцзи сжал в руке карандаш. Блокнот снова закрыл его записи. «Видишь? Говорил тебе!» Лань Ванцзи медленно написал свой ответ. «Я не видел твоего решения». Парень долго писал свой. «Эй, ты мне не доверяешь?»Странное надутое лицо было нарисовано рядом с этими словами. «Мне не нужно записывать решение — такие задачки я могу решать и в уме! Разве ты не впечатлён? Хехе!» Часть Лань Ванцзи действительно была впечатлена его математическими способностями. И всё-таки упрямо ответил. «Описание надлежащего решения гораздо более впечатляет, чем простое знание ответа». Стоило незнакомцу прочитать это, и их переписка затихла на несколько блаженных минут. Лань Ванцзи вернулся к своим заданиям, но не успел особо продвинуться дальше, как его снова отвлекли. Краем глаза он заметил, как чужая рука с осторожностью подняла со стола его личную карту студента. Он использовал её чуть раньше, чтобы получить доступ к онлайн-учебнику и забыл спрятать обратно в сумку. Блокнот снова двинулся в его сторону. «Значит, тебя зовут Лань Ванцзи, но можно звать тебя Лань Чжань?» Не всем… Но что-то остановило его, прежде чем он это написал. «Да, я не против этой формы». Парень протянул ему следующее послание. «А я Вэй Усянь. Но ты можешь называть меня Вэй Ин!» Вэй Усянь. Вэй Ин. Лань Ванцзи посмотрел на парня напротив. Парень — Вэй Усянь — ослепительно улыбался, сверкая озорными глазами. Лань Ванцзи крепче сжал карандаш в руке.***
Спустя несколько часов, вернувшись из библиотеки, Лань Ванцзи сидел в темноте своей комнаты, чувствуя, как собственное тело вновь предаёт его. Под кожей разгорался внезапный пожар, каждая клеточка нестерпимо зудела, и сам унять этот зуд он был не в состоянии. Дыхание сбивалось, когда он набирал привычный номер. Весь его день был наполнен сплошными отвлечениями. В памяти промелькнули игривые глаза и широкая улыбка. Гудки в динамике сменились тихим шорохом. — Илин... — имя непроизвольно сорвалось с губ, опережая стандартное приветствие. — Ханьгуан-цзюнь такой грубый сегодня, — раздался тихий смешок, а затем и тягучий, ласкающий голос. — Даже не позволил мне поприветствовать себя как следует. — Я… прости, — запнулся Лань Ванцзи. — Всё в порядке, — голос Илина стал ниже, обрастая тяжёлыми, густыми как патока, опасными интонациями. — Ты так хорошо вёл себя во время прошлых звонков, что подобную шалость я вполне могу тебе позволить. Пальцы Лань Ванцзи, лежавшие на бедре, судорожно сжались. — Я очень рад, что ты позвонил мне снова, Ханьгуан-цзюнь, — сказал Илин чуть более нейтральным тоном. — Я так горжусь тобой после вчерашнего — ты смог поделиться со мной своими желаниями. Тебе понравилось? — Да… — шепнул Лань Ванцзи, признавая. — Такой честный сегодня, — хмыкнул Илин. — Так быстро учишься. Гораздо проще, когда ты честен сам с собой. А хочешь узнать кое-что ещё? Илин был до опасного чертовски хорош в провокациях — Лань Ванцзи был не в силах устоять. — Мгм. — Вчерашний звонок помог мне понять, чего же ты ищешь в разговорах со мной. В моём голосе. Могу поделиться с тобой, если хочешь. — Я… хочу, — сглотнул Лань Ванцзи. — Нетерпеливый, — дразня протянул Илин, и вздохнул. — Ханьгуан-цзюнь, ты… боишься собственных желаний. Но всё же жаждешь познать их — вот почему ты звонишь мне уже третий раз. Илин замолчал и тяжело, порывисто выдохнул, прежде чем продолжить. — Ты можешь казаться холодным, словно лёд, Ханьгуан-цзюнь, но внутри… Внутри ты пылаешь — и я это знаю. Слова Илина тяжестью обрушились на Лань Ванцзи, заставляя задрожать. О боже, он был уже возбуждён — всего лишь от этого. — Тебе нужен кто-то, кто будет направлять тебя, — продолжил Илин. — Кто-то, способный контролировать твоё пламя. Я могу стать этим кем-то, если ты мне позволишь. Ты уже был таким хорошим для меня. Таким послушным, так идеально следовал моим указаниям. Это освобождает, верно? Позволить кому-то позаботиться о тебе. — Мгм, — голос подвёл его. — Ханьгуан-цзюнь, я хочу услышать чёткий ответ. Ты позволишь мне позаботиться о тебе? — Да… — смог прошептать он сквозь охватившее его марево тумана. — Я позволю… Лань Ванцзи изнемогал от нежности в мягком голосе Илина, когда тот заговорил снова. — Я рад, Ханьгуан-цзюнь. Для начала мы должны оговорить кое-что, прежде чем зайдём дальше. Ты согласен? Он был согласен на всё, что предлагал Илин, если это означало, что он и дальше сможет продолжать с ним разговаривать. — Да… — Хорошо, — произнёс Илин. — Ты должен выбрать стоп-слово, чтобы иметь возможность дать мне знать, когда всё зайдёт слишком далеко, или ты почувствуешь дискомфорт и захочешь, чтобы мы остановились. Задумавшись на мгновение, Лань Ванцзи ответил: — Бичэнь. — Понял, — отозвался Илин. — Как только ты его произнесёшь — мы остановимся. Не стоит бояться его использовать. Кроме того, мы можем использовать систему цветов, чтобы проверять твоё состояние. Иногда я буду спрашивать тебя о твоём цвете. Если всё в порядке и мы можем продолжать — это зелёный. Жёлтый означает, что пора сделать паузу и обсудить. Красный — и мы полностью останавливаемся. Всё понятно? — Да, я понял. — Я знал, что ты схватываешь всё на лету, Ханьгуан-цзюнь, — похвалил Илин. — Такой прилежный. — Не… дразни… — резко выдохнул Лань Ванцзи. — Но тебя так весело дразнить, Ханьгуан-цзюнь! — мягко рассмеялся Илин. — Ты так сильно сдерживаешься, что каждая твоя реакция ощущается для меня наградой. Помолчав, он продолжил: — Ханьгуан-цзюнь, не знаю почему, но я чувствую, словно знаю наперёд, чего именно ты желаешь, и в чём нуждаешься каждый раз, когда звонишь мне. Лань Ванцзи задрожал. Необъяснимо, но Илин действительно всегда знал. Знал, чего именно он так отчаянно жаждет. Он что, на самом деле так предсказуем? Тело охватил нестерпимый жар, он потянулся ниже, ниже к… — Позволь мне… Позволь утолить твой голод… Лань Ванцзи прикусил губу, пытаясь подавить долгий отчаянный стон. — Пожалуйста… — прошептал он, в первый раз слыша свой голос настолько хриплым. — Хо…хорошо, — обычно ровный голос Илина слегка дрогнул. — Ты такой молодец, что позволил мне — я собираюсь так хорошо о тебе позаботиться. Сердце Лань Ванцзи пустилось вскачь — Илин считал, что он молодец. — Ханьгуан-цзюнь, ты одет? — На мне пижама, — ответил Лань Ванцзи, комкая в пальцах лёгкую ткань. — Я хочу, чтобы ты снял её для меня, — приказал Илин. И Лань Ванцзи подчинился, срывая её с безумной скоростью, не желая терять время. — Сделано, — прошептал он, откидываясь на подушки и отчаянно желая прикрыть свою наготу одеялом. Он чувствовал себя выставленным напоказ — это ошеломляло. — Я знаю, что ты сейчас выглядишь просто прекрасно, Ханьгуан-цзюнь, — промурлыкал Илин. — Лежащий в своей постели… Абсолютно обнажённый, потому что я приказал тебе. Твоя кожа такая мягкая и гладкая, словно создана для моих прикосновений. Пальцы Лань Ванцзи замерли на груди, и он думал, может ли он направить их чуть ниже, к животу и… Но он не коснётся там, где ему хотелось больше всего — не без разрешения. Илин должно быть услышал шорох его движения. — О-оу, Ханьгуан-цзюнь, — строго сказал он. — Такой непослушный сегодня. Разве я разрешал тебе себя трогать? Лань Ванцзи обладал большим самообладанием, чем сейчас — он был уверен когда-то. — Не… не разрешал… — Именно, — так же строго ответил Илин. — Я думал, что у тебя хорошая память. Я что, отвлекаю тебя настолько, что ты забыл такие простые правила? Илин был невыносим. Лань Ванцзи отказался отвечать. — Ммм? Ты всегда замолкаешь, когда я дразню тебя. Но я же знаю, что тебе это нравится, — маленький ледяной осколок в сердце Лань Ванцзи зашёлся неистовым пламенем от этих слов. — Уверен, что сейчас ты просто очаровательно покраснел. Хотел бы я увидеть это, Ханьгуан-цзюнь. Ты так прекрасен. Лань Ванцзи скосил взгляд в сторону небольшого зеркала у кровати. Илин был прав — его уши буквально пылали от стыда. — Здесь нечего стыдиться, Ханьгуан-цзюнь, — прошептал Илин. Он что, сказал это вслух? Лань Ванцзи прикрыл рот ладонью, не позволяя собственному языку предавать себя, выдавая все его тайные мысли. Илин молчал какое-то время, и всё, что Лань Ванцзи мог слышать — своё сбитое дыхание. — Твой цвет? — спросил Илин серьёзно. — Зеленый, — уверенно ответил он после недолгой паузы. Его устраивало то, куда зашёл их разговор. — Хорошо, — всё, что ответил Илин, и Лань Ванцзи был уверен, что скажи он «жёлтый» или даже «красный», тот был бы не против, и отреагировал бы с той же теплотой в голосе. Лань Ванцзи устроился в подушках удобнее, слегка расслабившись от этого осознания. — Ханьгуан-цзюнь, вот о чём я думаю сегодня, — начал Илин, и Лань Ванцзи внимательно слушал. — Раз уж ты уже так идеально обнажён для меня, я думаю, что хотел бы немного исследовать твоё тело. Но ты должен пообещать мне кое-что, ладно? — Мгм, — Лань Ванцзи снова кивнул, понимая, что Илин всё равно не сможет этого увидеть. — Тебе абсолютно запрещено себя касаться, пока я этого не разрешу. Ох… Передать Илину полный контроль над своим удовольствием… Лань Ванцзи попытался сдержать охватившую его дрожь. Он был уже слишком возбуждён, совершенно жалким образом пачкая собственные простыни. Следование этому приказу могло оказаться непростой задачей. — Цвет? — спросил Илин, понимая, что тишина затянулась. — Зелёный, — Лань Ванцзи тяжело сглотнул. — Ммм, — удовлетворённо протянул Илин. — Я хочу, чтобы ты поднял руки за голову, Ханьгуан-цзюнь. Обхвати левой ладонью своё правое запястье. Прямо сейчас тебе не понадобится ничего кроме моего голоса. — Зелёный, — выдохнул Лань Ванцзи, прежде чем Илин успел спросить. — Тебе это нравится, — опасно ухмыльнулся тот. Лань Ванцзи поднял руки за голову, крепко обхватывая ладонью запястье. Его собственная выдержка должна была помочь ему сдержаться и не нарушить этот приказ Илина. — Я сделал, как ты сказал. Илину понадобилось несколько секунд, чтобы ответить. — Такой… такой хороший мальчик, Ханьгуан-цзюнь. Так прекрасно следуешь моим указаниям. Хороший мальчик. От этих слов внутри разгорался пожар. Он хотел… хотел оставаться хорошим мальчиком для Илина. — Я… хороший… для тебя? — спросил Лань Ванцзи, отчаянно пытаясь унять дрожь в голосе. — Такой хороший, Ханьгуан-цзюнь. Идеальный, — ответил Илин. — А теперь я хочу, чтобы ты слушал мой голос. И всё, что тебе нужно — просто чувствовать. Чувствовать? Как он мог чувствовать, если ему даже не позволено себя касаться? — Я здесь, рядом с тобой, в твоей постели, Ханьгуан-цзюнь, сижу на твоих бёдрах. Лань Ванцзи словно почувствовал на себе фантомную тяжесть Илина. Был бы ли он горячим, обжигал ли бы? — Твоё тело так прекрасно — я ощущаю дикий голод, только лишь глядя на тебя. И этой трапезой я собираюсь насладиться сполна. Голос Илина становился хриплым. Лань Ванцзи не решался отвечать ему, опасаясь, что его собственный будет звучать не лучше. Руки уже гудели от невыносимого желания прикоснуться к себе. — Ханьгуан-цзюнь, — тяжело выдохнул Илин, — я собираюсь начать с твоих губ. Они так распухли и раскраснелись. Я медленно обвожу их пальцем, чувствуя, как учащается твоё дыхание. Оно и учащалось с каждым новым словом. — Я наклоняюсь к тебе, Ханьгуан-цзюнь, хочу попробовать на вкус, — шептал Илин. — Ты такой сладкий… Я нежно прикусываю твою нижнюю губу, и ты так чудесно стонешь подо мной. Я…Могу я использовать язык, Ханьгуан-цзюнь? Так я смогу доставить тебе ещё больше удовольствия… Он задыхался. Губы приоткрылись сами по себе, и он словно чувствовал язык Илина внутри, даже без пальцев во рту. Его поцелуй ощущался таким реальным. — Можешь… — сумел выдохнуть он. — Твой рот так горяч. Внутри так влажно, так опьяняюще. Хочу целовать тебя вечно, Ханьгуан-цзюнь. Твой язык так идеально подходит моему. Губы Лань Ванцзи приятно покалывало. Он мягко скользнул по ним языком, ища тепло поцелуя Илина. — Так хорошо, — выдохнул Илин. — Но мне пора спускаться ниже — твоё тело тоже заслуживает внимания. Ниже? — Ханьгуан-цзюнь, в прошлый раз ты сказал мне… сказал, что хотел бы, чтобы я поцеловал твою шею. Это то, чего ты хочешь? Илин запомнил неправильно. В тот раз Лань Ванцзи сказал, что хотел бы, чтобы Илин его… — Укусил… — О, — отозвался Илин. — Ты хочешь, чтобы я укусил твою шею. Какой же я глупый! Как я мог забыть? Спасибо, что исправил меня, Ханьгуан-цзюнь! Лань Ванцзи охватило внезапное чувство, что Илин всё прекрасно помнил. Бесстыдство... — Я склоняюсь ещё ниже, смыкая губы на твоей коже и нежно посасывая. Ты так добр, позволяя мне наслаждаться этим. Я кусаю тебя, ощущая, что с этого момента ты принадлежишь мне. Да, Ханьгуан-цзюнь? Ты мой. В конце концов, это мою метку ты теперь носишь на своей шее. Сидя на кровати с покорно заведёнными за голову руками, он не желал ещё ничего так сильно, и так отчаянно, как почувствовать зубы Илина на своей коже. Сознание расплывалось — принадлежать Илину казалось самой чудесной вещью в мире. — Да… — выдохнул он. — Твой… Из динамика послышался резкий судорожный выдох. На Илина это тоже влияет? Лань Ванцзи не мог чувствовать это один. Он словно выворачивался наизнанку от каждого слова, каждого мимолётного звука. Илин не мог не чувствовать того же. — Хань… Ханьгуан-цзюнь, — наконец справился с собой Илин. — Кто-нибудь говорил тебе, настолько ты опасен? — Никогда в такой ситуации, — честно ответил он, чувствуя, как разгорается где-то внутри гордость. Илин низко рассмеялся. — Могу я тогда продолжать? Твоя обнажённая грудь так и умоляет коснуться её. — Мгм. Голос Илина ощущался нежными прикосновениями к его напряжённым мышцам. — Я веду руками по твоей коже, вверх и вниз, заставляя тебя покрываться мурашками. Илин замолчал ненадолго. — Ты чувствуешь мой язык? Я касаюсь твоей кожи губами, немного грубо засасывая её, желая оставить на тебе ещё больше своих меток, чтобы ты мог смотреть на них, оставаясь один, и знать, что я был с тобой. Что я — единственный, кому позволено так тебя касаться. — Мгм. Илин единственный… — прошептал Лань Ванцзи, дрожа всем телом. — Хороший мальчик. Ты заслуживаешь похвалы, Ханьгуан-цзюнь. Заставляешь меня хотеть тебя побаловать. Ладонь на запястье сжалась сильнее. Он хотел… — Ханьгуан-цзюнь, я собираюсь дать тебе то, чего ты сейчас желаешь больше всего. Ты так возбуждён сейчас, правда? Лань Ванцзи застонал в подтверждение. — Ты так истекаешь, Ханьгуан-цзюнь. Так дрожишь, хотя я тебя ещё даже не касался. О боже… Его член изнывал от жажды прикосновения, сочась и подрагивая, совсем как и сказал Илин. Как жалок он был, ещё даже не почувствовав прикосновения. — Я так хочу обхватить тебя губами. Интересно, каков Ханьгуан-цзюнь на вкус? — Илин… — содрогнулся Лань Ванцзи. — Что ж, единственный способ узнать… Я легко прохожусь языком по самому кончику твоего члена, Ханьгуан-цзюнь. Будь хорошим мальчиком и не двигай бёдрами. Лань Ванцзи опустил бёдра, которыми совершенно неосознанно подался вверх. Он хотел, чтобы Илин был им доволен. — Я заглатываю твой член на всю длину. Ты такой вкусный, Ханьгуан-цзюнь. Такой восхитительно тяжёлый и горячий на моём языке. Мои губы раскраснелись, обхватывая тебя. Ты ведь простой мальчик, да, Ханьгуан-цзюнь? Который так нуждается в ком-то, кто знает, как именно доставить тебе удовольствие. Каково это — быть у меня во рту? Ответь, — приказал Илин. Он вынужден был ответить. — Идеально… Илин молчал. Тишину нарушало лишь тяжёлое дыхание Лань Ванцзи. — Ханьгуан-цзюнь, — внезапно произнёс Илин. — Можешь отпустить запястье и опустить руки. Лань Ванцзи практически забыл, что всё это время держал руки за головой, слишком погрузившись в слова Илина. Он опустил руки. — Раз ты был таким послушным, я позволю тебе коснуться себя. Но ты должен делать всё в точности как я тебе говорю, Ханьгуан-цзюнь. В точности следовать всем моим инструкциям. Твой цвет? Лань Ванцзи был готов следовать любым его приказам. — Зелёный, — тут же ответил он. — Прекрасно. Тогда приступим, — сказал Илин. — Уверен, тебя сейчас просто трясёт от желания. Я помогу тебе. Обхвати свой член ладонью для меня, Ханьгуан-цзюнь. Лань Ванцзи обернул дрожащие пальцы вокруг покрасневшего от прилившей крови члена. На кончике выступила мутная капля предсемени, а ведь он ещё даже и не сделал ничего. И он вовсе не собирался скулить. — Хочу слышать тебя, Ханьгуан-цзюнь. Не бойся позволять себе издавать эти чудесные звуки. Давай, двинь ладонью вверх для меня. Лань Ванцзи подчинился, чувствуя, как всё тело прошило удовольствием. — Вниз, — приказал Илин. — Вверх. Повтори. Лань Ванцзи не мог сосредоточиться ни на чём кроме команд Илина. Было так просто — всего лишь следовать им. Так правильно. Так хорошо. — Подразни теперь кончик, — попросил Илин. — Обведи по кругу. Чувствуешь влагу на своих пальцах, Ханьгуан-цзюнь? — Да… — выдохнул он. — Тогда оближи их для меня. Вылижи дочиста. Не сдержав стон, он скользнул пальцами между губ, и медленно коснулся языком, обсасывая. — Такой молодец, Ханьгуан-цзюнь. Никто не смог бы исполнять мои приказы так идеально, как ты. Я знаю, тебе это нужно. Это нормально — передавать кому-то контроль иногда. Я так хорошо забочусь о тебе, правда? — Ты… Да… — прошептал Лань Ванцзи, прикрыв глаза. — Так хорошо знаю, чего ты хочешь, да? — Мгм, — даже слишком хорошо. — Двигай своей рукой, давай. На этот раз быстро, — позволил Илин. Лань Ванцзи сжал член сильнее и заскользил ладонью — так отчаянно, ощущая, будто сгорает в этом наслаждении. Несколько мгновений Илин позволял ему двигать рукой так быстро, как ему хотелось. Огромная волна жара поднималась изнутри, словно он почти… Он скоро… — Убери руку, — приказал Илин, и Лань Ванцзи протестующе застонал, подчиняясь. — Ох, милый Ханьгуан-цзюнь! Ты думал, что я позволю тебе кончить так быстро? Я знаю, что тебе нравятся трудности. Илин, конечно же, был прав, но прямо сейчас Лань Ванцзи так отчаянно хотел кончить. — Продолжай. Медленнее теперь, — сжалился тот. Так было ещё хуже — от каждого движения теперь прошибало молнией. Двигаясь медленно, он мог прочувствовать каждое скольжение пальцев, каждый поворот запястья. Напряжение грозилось поглотить его без остатка. Особенно приятное медленное скольжение руки заставило его вскрикнуть. — Люблю слышать тебя, Ханьгуан-цзюнь, — прошептал Илин. — Сделай для меня ещё кое что, и я позволю тебе кончить. Лань Ванцзи ждал и слушал, обхватив рукой болезненно возбуждённый член. — Попроси. — Попросить? — переспросил он, сбившись с дыхания. — Именно. Не сдерживайся. Если хочешь кончить — хорошенько попроси меня, и я позволю. Твой цвет? — Зелёный, — хрипло выдохнул он, ощущая в голове приятный туман. — Тогда я жду. Лань Ванцзи закрыл глаза и прошептал: — Пожалуйста… — Что? Я не услышал, Ханьгуан-цзюнь. Придётся повторить. Лань Ванцзи чувствовал, будто тает. Рука на члене обжигала. — Пожалуйста, — повторил он чуть громче. — О, и это всё? Это я уже слышал — боюсь, мне нужно что-нибудь убедительнее. Убедительнее? — Илин, пожалуйста… — Мм? Лань Ванцзи дрожал от желания кончить и невозможности это сделать. — Пожалуйста, — проскулил он. — Можешь позволить мне кончить, Илин? Ты сказал, что я был послушным сегодня. Я так хочу быть хорошим… хорошим для Илина… О нет, он чувствовал влагу на щеках. Слёзы? Лань Ванцзи был полностью погружён в свои мольбы, но всё-таки расслышал далёкое: «О боже, как он может быть настолько идеальным… Не могу поверить, я действительно…» Всё, на что был способен Лань Ванцзи сейчас — лишь скулить и всхлипывать. — Пожалуйста, Илин. Мне нужно… Позволь мне кончить… — Ханьгуан-цзюнь, — он никогда не слышал голос Илина таким хриплым и опасным. — Кончай. Сейчас. Лань Ванцзи хватило единственного движения, чтобы взорваться. Жар, копившийся внутри, выплеснулся наружу, пачкая ладони. Тело выгибалось дугой, содрогаясь от накатывающего удовольствия, будучи полностью в его власти. Разум же его, наоборот, был удивительно кристально чист. Он смог выполнить всё, что приказал ему Илин. Робкая улыбка скользнула по его губам, когда он в изнеможении откинулся на подушки, абсолютно сытый. — Ханьгуан-цзюнь? Ты здесь? — спросил Илин. — Да. — Хорошо. Ты был таким хорошим сегодня, Ханьгуан-цзюнь. Никто никогда не следовал моим приказам так идеально. Ты просто ожившая мечта — не можешь быть реальным, — посмеялся Илин сам себе. — Я реален, — настоял Лань Ванцзи. — Конечно, — согласился Илин. — Как себя чувствуешь, Ханьгуан-цзюнь? Это было довольно напряжённо. — Нормально. Мне хорошо. Тепло. — Я рад, — голос Илина был мучительно нежен. — Это то, ради чего я здесь. Я так благодарен, что ты позволил мне вести тебя сегодня. — Мне было нужно, — как обычно в конце, его язык отказывался слушаться. — Хм… Знаешь, что ещё тебе нужно, прежде чем мы закончим? Влажное полотенце, чтобы вытереть себя, и глоток воды. Лань Ванцзи послушался беспрекословно. Чистый, и больше не испытывая жажды, он упал обратно на простыни, слушая нежный прощальный шёпот Илина. — Ханьгуан-цзюнь. Пожалуйста. Звони мне в любое время. Я серьёзно. Когда бы только ты не захотел почувствовать себя хорошо, или почувствовать себя хорошим — я с радостью позабочусь о тебе. Глаза Лань Ванцзи закрывались. Тихий шум телефона успокаивал его, а приглушённый шёпот Илина дарил чувство абсолютной безопасности. — Спокойной ночи, Илин, — прошептал он. — Приятных снов, — ответил Илин, а затем наступила тишина. Лань Ванцзи никогда не сворачивался калачиком, до этой ночи. Из приоткрытого окна доносился прохладный ночной ветерок, а он спал, и снилась ему библиотека, снились улыбка и дразнящий голос — и лишь две вещи из трёх были связаны между собой.