Я тебя вижу

      — Я думала, мы пишем романтическую историю, а не хоррор!       На секунду остановившись, чтобы поправить очки, Фиби оглядывалась по сторонам с опаской и подозрением.       Джеральд оглянулся на неё с выражением непонимания:       — Ну да. К чему такой вопрос?       — Тогда как ты объяснишь мне это?       Джеральд проследил за направлением её указательного пальца и прочёл табличку: «Городской морг Хиллвуда».       — Ахах! — он обнял Фиби за плечи и тепло улыбнулся, — разве мы никогда не рассказывали тебе о сумасшедшем докторе?       — Не припомню.       — Мы идём сюда не потому что это морг. Здесь работает доктор, который увлекается историей Хиллвуда. Он слегка не в себе, но именно благодаря ему нам с Арнольдом удалось спасти квартал шесть лет назад.       — Но почему мы идём сюда? Почему бы не обратиться к мистеру Бейли* или в городскую библиотеку?       — Если мы хотим найти что-то редкое и крутое, то это есть только у него!       Девушка нахмурилась и нехотя последовала за Джеральдом. Фиби не могла назвать себя трусихой. А ещё очень старалась стряхнуть с себя звание «зануды» и «ботаника». Дружба с Хельгой, которая продолжалась всю её сознательную жизнь, заставляла Фиби не только бесконечно сочувствовать неразделённой любви подруги, но и ясно дала понять, насколько они из разных миров. Хельга боялась быть милой и вежливой, боялась быть «настоящей девочкой», показать свои нежные чувства. Зато, в отличие от застенчивой Фиби, днями напролёт тусовалась с парнями как равная. Патаки вечно попадала во всякие передряги и опасные истории и даже не обо всех рассказывала лучшей подруге. Нет, конечно она не делала из этого тайны, но и считала подробности не такими важными, чтобы уделять им какое бы то ни было внимание. Хельга никогда и представить не могла, что Хейердал может чувствовать себя в такие моменты будто «лишней на этом празднике жизни». Фиби гнала от себя эти мысли, но невольно испытывала настоящую ревность. И её новый укол случился только что, когда ОН упомянул о спасении квартала. Ведь Хельга и на этот раз была там. Они были там втроём. И они же втроём были в гуще событий в джунглях. О нет, малышка Хейердал любила Хельгу. Она считала её своей названной сестрой, но тем не менее испытывала парадоксальные чувства. Эта хулиганка (не без помощи подруги, естественно) смогла преодолеть себя и приоткрыть свою тонкую душу хотя бы для возлюбленного, оставшись при этом «девчонкой что надо» в компании парней. Мир продолжал вращаться вокруг неё, часто оставляя Фиби за бортом. Безупречная репутация умницы, отличницы и милой рассудительной девочки не позволяла вести себя дерзко, провокационно. А ведь именно так Патаки влезала во все переделки. Идея объединиться с Джеральдом для участия в конкурсе возникла внезапно, и Фиби мгновенно решилась внести это предложение. Сейчас же, стоя на неприветливом крыльце этого малоприятного здания, она с сожалением чувствовала, что в самом деле не дотягивает до своей подруги в отваге. Она уяснила, что парни впечатлены не девичьим очарованием Хельги Патаки, а самой что ни на есть мужской выдержкой, смелостью и силой. «Но я ведь и не она. И не должна быть на неё похожей» — думала Фиби, выглядывая из-за широкого плеча своего парня, который уже стучал в распашные двери.       — Наверное, его нет. Может, уйдём?       — Не бойся! Он странный, но безобидный старикан.       Как и в прошлый раз, дверь оказалась незапертой. Парень толкнул её и провёл Фиби вслед за собой в сумрачную гостиную. Фиби сохраняла холодность, но непроизвольно жалась к его плечу, озираясь по сторонам. По старой памяти Джоханссен нащупал выключатель, и призрачные тени расступились.       — Не хочу тебя запугивать, но в прошлый раз мы застали профессора спящим в холодильнике с биркой на пальце ноги.       — Ты сейчас серьёзно?       Он кивнул. Фиби почувствовала, как к горлу подкатила тошнота, а по всему телу пробежала стайка липких мурашек. Очень захотелось сказать, что ещё не поздно уйти и отправиться в библиотеку, но у девушки было другое твёрдое желание, которое пересилило трусость.       — Джеральд, смотри!       Девушка прикоснулась к его щеке холодными пальцами и плавно повернула его голову в сторону закрытой двери, ведущей (как он помнил) в кабинет с библиотекой. Нужно было хорошенько присмотреться, чтобы заметить тонкий прямоугольник оранжевого свечения: внутри определённо горела лампа.       — Ты первый! — почти беззвучно произнесла Фиби и подтолкнула парня к двери.       — Здравствуйте, мистер… эээ, — Джеральд развернулся к своей спутнице и растерянно уставился на неё, понижая тон до шёпота. — А зовут-то его как**?       — Откуда я знаю? Это же твой приятель! — зашипела Фиби с долей раздражения.       — Чёрт… — он снова заговорил громко, — Мистер мм… , это Джеральд, помните Томатную историю?       На всякий случай он постучался, и уже взялся за дверную ручку, но — Бам! — едва не получил дверью по лбу, и вынужденно сделал пару шагов назад.       — Эй! Кто вы такие, а?       Тощий, с гротескно острыми плечами пожилой мужчина в старомодном костюме и в маленьких очках для чтения замахивался на незваных гостей увесистым пресс-папье. Его подслеповатые глаза бегали между молодыми людьми, когда Джеральд оборонительно выставил перед собой открытые ладони и инстинктивно заслонил собой Фиби.       — Вы как вошли сюда? Что вам надо?       — Дверь была открыта, честно! Вы не узнаёте меня? Томатная история? Мистер Шек? Документ?       — Оу… — пресс-папье медленно опустилось, и свободной рукой профессор взялся за подбородок и закатил глаза к потолку, очевидно, вызывая воспоминания. — Это ты тот парень, что все время падал в обморок и бледнел от вида мертвецов?       Джеральд округлил глаза и покраснел. Фиби метнула не него короткий взгляд и изо всех сил сдержала смешок, всего лишь слегка улыбнувшись.       — Да. Видимо, это я.       — Ты был ниже. И где твой друг со странной головой?       Джеральд наконец опустил руки и немного отступил, давая профессору возможность рассмотреть свою спутницу.       — Это Фиби. И мы хотим попросить Вашей помощи.       — Приятно познакомиться! — девушка сделала шаг навстречу и протянула руку для приветствия.       Дверь в кабинет все ещё была распахнута, и от внимания Фиби не ускользнули книжные полки, плотно заставленные толстыми томами, часть из которых была озаглавлена иностранными словами, часть и вовсе не имела надписей на корешках. В центре кабинета виднелся тяжёлый дубовый стол и лампа с зелёным абажуром, распространяющая мягкий обволакивающий свет. Мужчина проигнорировал протянутую руку, однако сделал шаг в сторону и жестом пригласил войти и присесть в мягкие кресла с высокими подголовниками. Молодёжь приняла приглашение, а хозяин дома уселся за рабочий стол, подпер голову руками, и приготовился слушать.