***
Джеральд постукивал пальцами по оплётке руля, пережидая красный сигнал светофора по пути домой. После третьего урока директор школы «амнистировал» старшеклассников в честь праздника, позволив им спокойно подготовиться и отправиться на фестиваль романтики во всеоружии. Заехать за Фиби он должен к шести часам, а сейчас он спешил домой, чтобы успеть приготовиться, и ещё по пути к ней купить свежие цветы. Родители были ещё на работе, поэтому запах горячей выпечки из кухни его удивил. Облачённая в пижаму в сердечки и пушистые розовые тапочки, Тимберли несколько неуклюже извлекала из вафельницы горячие треугольнички и укладывала их остужаться на огромное плоское блюдо. Джеральда так заняло это зрелище, что он продолжил наблюдать за сестрой, не производя ни звука. Когда же она случайно заметила его боковым зрением, то так испугалась, что горячая вафля выпала из её рук и шлёпнулась на кафель, аккурат между двумя розовыми тапочками. Тимберли выпучила глаза сперва на эту вафлю, потом подняла их на Джеральда и пробурчала что-то нечленораздельное, сжав кулачки и неистово колотя ими воздух. Джеральд мягко усмехнулся, подошёл к ней, поднял с пола вафлю и, перекидывая из руки в руку, быстрым шагом вынес её в кормушку во внутреннем дворике, куда вела вторая дверь из кухни. Когда он вернулся, то подоспела следующая партия лакомства. Джеральд поднял вафельницу, опрокинул её над блюдом и равномерно распределил треугольнички вилкой, передавая её сестре. Тимберли пыталась изобразить злой взгляд, но старший брат заметил, что на самом деле ей очень грустно. — Где взяла рецепт? Вроде бы мама делает по-другому. — В инструкции к вафельнице их целых три. Тимберли немного покривлялась, размахивая лощёной книжицей перед его носом. — Разрешишь попробовать? — Джеральд лукаво улыбнулся и для пущей демонстрации интереса облизал губы. Тимберли закатила глаза и вразвалочку прошла к холодильнику, вернувшись с баночкой клубничного джема. С нарочитым раздражением она достала блюдце, десертную ложечку и с видом большого знатока выписала кренделя густым джемом на вафле. Даже кончик языка прикусила от усердия. Джеральд держался изо всех сил, чтобы не расхохотаться. Скулы так свело, что он никак не мог успокоиться и раскрыть рот, чтобы попробовать первый кусочек. Наконец он отломил кончик вафли предложенной ложечкой (а по взгляду сестры было понятно, что делать надо именно так) — и с некоторой опаской положил на язык. Он был готов вести себя максимально деликатно в любом случае, но десерт ему и правда понравился. Он интенсивно закивал, все ещё пыхтя из-за горячего теста, но как только проглотил, тут же отправил следом ещё один кусочек. — Ммм! Это и правда вкусно! Гораздо лучше твоих фирменных шоколадных черепашек*! Тимберли показалась расстроенной: — Джеральд, это какая-то сверхспособность старших братьев: одной и той же фразой и похвалить и унизить одновременно? Джеральд прожевал, поставил пустое блюдце на стол и сказал уже серьёзно: — Ну извини. И правда вкусно. А почему ты в пижаме? Белый день на дворе. Ты что, заболела? Она замялась и на минуту забыла, что надо изображать раздражение. Чтобы не чувствовать неловкость, Тимберли выхватила из-под рук брата блюдце с ложечкой и стала яростно их намывать с чудовищным количеством пены. — Просто… нас отпустили с уроков, и сорвалась тренировка. А Синди все ещё ошибается, когда делает сальто. А мне надо потренировать растяжку. И тут они все со своими «ми-ми-ми» сердечками, — она резким движением всадила ложечку в сушилку, — Придумали тоже! Джеральд наблюдал за ней, подперев щёку кулаком и сведя брови к переносице. Когда Тимберли заметила, что он как-то слишком долго молчит, то посмотрела не него с немым вопросом. — И у тебя совсем нет планов на вечер? А как же твои подруги? Ей не хотелось обсуждать это с братом. Конечно, Тим понимала, что Фиби ему что-то рассказывала, но сама она не обладала таким тонким тактом, как Хейердал, чтобы и не соврать, но и не вызвать праведный гнев Джеральда. Поэтому Тимберли затеяла своеобразную игру в гляделки, чтобы выяснить степень его осведомлённости. Только вот Тимберли не учла, что «переглядеть» Джеральда может далеко не каждый игрок в покер**, а значит эта игра для неё заведомо провальна. Она и сама не заметила, как её нижняя губа задрожала, и её пришлось прикусить, чтобы подавить всхлип. «Ну все. Сейчас начнётся…» — обречённо подумала она, но к её удивлению, Джеральд не стал ни смеяться над ней, ни читать нотации. — Эй, Тим! Как насчёт того, чтобы переодеться и быть готовой к шести поехать вместе со мной за Фиби, а потом отправиться на фестиваль? Джеральд взял ещё вафлю и в той же манере, что и его сестра минутой раньше, — облил джемом и отправил в рот прямо целиком. Тимберли молчала и продолжала сверлить его взглядом. Он совсем не смутился и продолжил: — Ну, безлимитными билетами я делиться не стану, по пару-тройку активностей обещаю для тебя оплатить, ладно уж. Твои вафли просто волшебные, ты заслужила! Тимберли моргнула, подумала пару секунд, а потом расширила глаза и воскликнула: — Безлимитными билетами? Джеральд как ни в чём не бывало занялся третьей вафлей, когда Тим перехватила его руку с ней уже на пути ко рту и раздраженно сказала: — И прекрати лопать, когда я с тобой разговариваю! — Извини, мам! Джеральд смог не уронить свой десерт и украдкой все-таки запихнул его в рот, когда сестра отвернулась на мгновение, чтобы снять очередную партию и выключить вафельницу. Тимберли закатила глаза в ожидании, когда он прекратит жевать и наконец ответит. — Мы с Фиби выиграли конкурс! У нас досрочная аттестация по английскому и безлимитные билеты на фестиваль романтики. Ну, а раз я сэкономил, то переодевайся и принимай щедрость брата — поехали! Тимберли заулыбалась и перестала изображать буку. Вместо этого она всплеснула руками, а потом обняла Джеральда: — Ты серьёзно? Обалдеть! Ну вы даёте! — А то! Но наградили не нас одних. Правда, один из авторов был анонимным, зато трое других тоже получили досрочную аттестацию, — Джеральд сделал паузу и выразительно посмотрел на Тимберли, — Один меня особенно поразил. Кто бы подумал, что Сид Гифальди умеет красиво излагать мысли… Тимберли не успела скрыть удивление, а Джеральд постарался говорить как можно более непринуждённо, чтобы понаблюдать за её естественной реакцией. Тим постаралась расслабиться и как бы невзначай спросила: — И почему ты так удивлён? О чём таком он написал? — Ну, я вообще-то не читал пока. Миссис Леттер упомянула про какие-то цветы и про то, что главный герой писал с ошибками… Я не понял. — Цветы для Элджернона… — невольно проговорила Тимберли, нервно теребя в руках кухонное полотенце. — О, так ты читала этот роман? И о чём он? — Ну… там про парня, который был влюблён в девушку, а в отношениях был с другой, которую не любил, но с ней было проще… —Тимберли, а ты уверена, что такая книга тебе по возрасту? — Джеральд прищурился. — Я не знала! — она попыталась оправдаться, — На обложке был милый белый мышонок с цветочками в лапках. Я думала, это какая-то детская сказка! — Значит ты ему помогла? Тимберли изменилась в лице. Джеральд отвлёк её претензией по возрастному рейтингу романа, и сейчас (так ей казалось) точно смотрит на неё строго и властно, как на побеждённую. Но когда она решилась поднять на него глаза, то поняла, что ошиблась. Его взгляд был простым и расслабленным. Глаза такие же тёплые, как бывали у Фиби, особенно в тот самый день, когда Тимберли рассказала ей о том, что произошло между ней и Сидом. — Ладно, хватит смотреть на меня как большой добрый пёс. Фиби же рассказала тебе всё. И да, я пошла в свою комнату думать над своим поведением. Она аккуратно повесила полотенце, которое до сих пор мяла в руках, протёрла стол, на секунду задержала взгляд на рабочей зоне кухни и, удостоверившись, что оставляет за собой порядок, — развернулась в сторону лестницы. — Тимберли! Голос Джеральда не был ни строгим, ни заискивающим. Скорее немного усталым. Она остановилась, продолжая стоять к нему спиной и слегка ссутулившись, сцепив пальцы у себя на груди. — Он тебе нравится? Тимберли прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Джеральд не из тех, кого можно заболтать и заставить забыть о том, что он спрашивал. Он вернётся к этому вопросу опять, он будет молчаливо ходить у неё по пятам, а она будет всё это время понимать, что он ждёт ответа. Это слишком давит на психику, поэтому Тимберли приняла решение сказать всё сразу и честно, получив свою порцию воспитательных мероприятий, а потом со спокойной душой отправиться реветь в своей комнате из-за несправедливости жестокого мира. — Ты хотел спросить, влюблена ли я в Сида? — она медленно развернулась и осмелилась разомкнуть свои руки, опустив их вдоль тела. Джеральду не понравилось, как это звучит, но он сдержался и спокойно ответил: — Да, я хотел узнать именно это. — Нет. Коротко, но твёрдо. Он слегка растерялся, явно ожидая услышать иное. Тимберли угадала его следующий вопрос, поэтому сразу продолжила: — Мне кажется, ты думаешь о нём так же, как и я в самом начале. Но получилось, что это я поступила с ним некрасиво, а не наоборот. Тимберли намеренно уставилась на тарелку с горячими вафлями и заметила, что там все ещё лежит вилка. Её надо было убрать, а Тимберли забыла. Она так и сверлила эту вилку взглядом, словно это была самая важная вещь на свете. Джеральд смотрел на сестру во все глаза. Что эта девчонка себе надумала? Неужели она плакала и не впускала в свою комнату ни брата, ни даже маму, из-за чувства вины перед этим… Гифальди? Какой же она ещё ребёнок! А давно ли сам он был таким? — Тим! Он сделал шаг по направлению к ней и легко прикоснулся к её плечу, побуждая посмотреть на себя. Неохотно, но она это сделала. «Почему Джеральд улыбается? Что смешного-то?» — она нахмурилась своим мыслям, когда он сказал: — Я не знаю, что там между вами произошло, но ты его офигеть как спасла. Он не вылетит из школы, и судя по всему, это твоя заслуга. Он тебе по гроб жизни должен, слышишь меня, Тимберли? — Джеральд даже слегка встряхнул её за плечи, потому как ему показалось, что она медленно входит в какой-то транс, ибо не верит его словам. Не дожидаясь ответа, он взял её за руку и потянул наверх к её комнате, подталкивая по лестнице перед собой. — Давай-давай, шевелись! Я серьёзно предлагаю тебе поехать с нами, так что если ты будешь тормозить, мы тебя ждать не будем. Сегодня праздник, и я не дам своей сестрёнке сидеть тут одной в углу и сырость разводить. — А что…? — попыталась она что-то спросить или возразить, но Джеральд уже затолкал её в комнату, а сам скрылся за дверью ванной, крикнув уже оттуда: — К шести часам мы должны быть у Фиби! Далее он включил воду, и говорить ему что-то было бесполезно. «Это и правда талант старших братьев: сделать что-то хорошее так, что это все равно выглядит как приказ» — подумала Тимберли, раскрывая гардероб и на ходу сбрасывая свою пижаму в сердечки.***
Атмосфера в городе была сказочная. Будто бы наступило второе Рождество или что-то вроде того. Тимберли так увлёк вид из окна машины, что она даже перестала обращать внимание на влюблённое воркование Джеральда и Фиби на передних сидениях, которое в другое время заставило бы её закатывать глаза и на всю громкость включать музыку в наушниках. Витрины светились красным и белым, сплошь уставленные гигантскими плюшевыми медведями с пошловатыми сердцами в лапах, из заведений на разные лады горланили песни о любви и казалось, что весь даунтаун населён исключительно подростками, которые рассыпались парами по кафешкам, кинотеатрам и просто тротуарам. Тимберли «отлипла» от окна и пересела в центр заднего сиденья, чтобы лучше видеть, как по лобовому стеклу разбегаются огоньки от празднично украшенной арки ворот городского парка, который изменился настолько, что она с трудом узнавала знакомое с детства место. От переполнявших её эмоций Тимберли распахнула глаза так широко, что в них легко можно было рассмотреть отражение верениц временных торговых и развлекательных павильонов, роскошного катка с кружащимися на нём парами, выставки ледяных фигур и яркие всполохи пламени, танцующего в руках глотателей огня, которые выделывали сумасшедшие трюки на специальной площадке. — … или ты будешь сидеть в машине весь вечер, пока мы пойдём развлекаться? Тимберли вздрогнула и повернула голову влево. Джеральд наклонился, заглядывая через открытую дверь машины, нетерпеливо протягивая ей руку, чтобы помочь выйти. Оказывается, они давно остановились и припарковались недалеко от парковых ворот, а Фиби уже убежала к большому стенду с картой развлечений, чтобы определить маршрут. Тимберли нервно усмехнулась и приняла его руку. — Это почти как во Флориде***! — она обвела глазами всё вокруг и остановилась на довольном лице брата. — А то! — Джеральд белозубо улыбнулся, — Ну, чем хочешь заняться? Разрешаю тебе выбрать первой. — Но ты пришёл сюда с Фиби… — Фиби не против! — Хейердал уже вернулась к машине и уцепилась за локоть Джеральда, — Но я выбираю вторая! Тимберли почувствовала себя неловко, словно портит свидание брату и его девушке, которая была для неё как подруга, поэтому решила выбрать каток. Они смогут покататься вместе, а она присоединиться к группе таких же «невлюблённых» подростков, как сама. Да, вроде неплохо. Через пятнадцать минут на льду Тимберли немного выдохлась после нескольких падений и безудержного смеха в большой компании, к которой ей и правда удалось присоединиться. Она подъехала к бортику и уселась на скамейку перевести дух. — Пить не хочешь? Тимберли не ожидала, что кто-то есть за её спиной, и обернулась одновременно с тем, как узнала голос говорившего. Сид опирался на бортик с другой его стороны, стоя на резиновом покрытии с двумя бумажными стаканчиками в руках. Она не знала, что ему сказать. Тимберли опустила глаза, и сверкающая до сих пор на её губах улыбка пропала, уступив место волнению и неловкости. Но она вспомнила, что он задал вопрос, поэтому просто ответила: — Не отказалась бы. А что у тебя? Сид опустился боком на другую скамейку с его стороны бортика так, что Тимберли было видно только его голову. Он поставил стаканчики между ними и поочерёдно показал пальцем на каждый: — Горячий шоколад и Yahoo. Тимберли взяла второй и с удовольствием его осушила. — Теперь придётся покупать ещё один для твоей девушки. А где она, кстати? — Не понял. Сид наконец поднял голову и посмотрел на неё в упор. — Ты же сюда с девушкой пришёл? Или ходишь тут один как дурак? Тимберли попыталась пошутить, но почему-то от этого ей самой стало грустно. На лице Сида не дрогнул ни один мускул. Вместо этого он расстегнул куртку и полез рукой во внутренний карман, выудив оттуда нечто белое и положив это на бортик между стаканчиками. — Я случайно увидел его на выставке-продаже хендмейда. Я должен был поблагодарить тебя за помощь и подумал, что тебе может понравиться. Если не хочешь, можешь не брать. Тимберли взяла вещицу в руки. Это был белый мышонок из войлока с очаровательными глазками-бусинками и букетиком полевых цветочков в крошечных розовых лапках. Он был так искусно сделан, что смотрелся как живой, и даже размером был как настоящий. — Это же Элджернон! — она подняла игрушку на уровень глаз Сида и широко улыбнулась, словно только что произвела великое открытие. — Ну, по крайней мере это не банальный медведь и… спасибо тебе, Тимберли. — Мне очень нравится! — она прижала мышонка к груди и встала со скамейки, подходя ближе к Сиду и стараясь заглянуть в его глаза, — А ты разве на меня не сердишься? Сид тоже встал, изображая равнодушие и свой обычный насмешливый взгляд. — Ты, конечно, знатная заноза, Тим. Но за что мне на тебя сердиться? — Наверное, за то, что оставила тебя без сочинения, хотя ты и правда все это время был «моим парнем», — на последних словах Тимберли смутилась и отвела глаза. — На самом деле я так до конца и не понял, как у меня получилось не вылететь из школы. Но в том, что это твоя заслуга — я не сомневаюсь. Ну и… может ты удивишься, но данные обещания я привык исполнять, а за свою «блестящую актёрскую игру» я уже получил «Оскара» от твоего брата, — Сид криво улыбнулся и тоже посмотрел в сторону. Тимберли подъехала к выходу и поднялась в коньках на резиновое покрытие, на котором стоял Сид. — Так ты знаешь, что Джеральд знает, что мы типа встречались, но на самом деле мы не встречались?.. — начала она тараторить и бурно жестикулировать прямо перед его лицом, а потом резко замерла и выпучила и без того большие глаза, — Сид, он тебя бил? Сид в голос засмеялся, хотя получилось довольно нервно. Нельзя было подавать вид, как близка она была на самом деле к истине. — Нет конечно! Ещё бы он попробовал меня бить, — Сид попытался показать храбрость и уверенность. — Тогда почему ты пришёл? — Тимберли упёрла кулачки в бока и уставилась на него. — Я получил «отлично». С меня причитается. Тимберли опустила руки. — Ты пришёл, чтобы не чувствовать себя должным? Сид убрал ухмылку со своего лица и довольно тихо сказал: — Я пришёл, потому что так поступают друзья. Тимберли пошатнулась на неустойчивых лезвиях коньков и ухватилась, а бортик. Сид шагнул ей навстречу и вытянул руки, чтобы подстраховать её от падения. Но она удержалась. Она часто задышала и взволнованно переспросила: — Так мы с тобой друзья? Сид не захотел давать прямого ответа: — Я хотел увидеться с тобой на этой неделе, но думал, у тебя будут проблемы. Будь у меня сестра, я бы тоже старался уберечь её от таких, как я. — Очень самокритично! — Тимберли скрестила руки на груди, но так и не смогла удержать улыбку, — Кстати, без щетины ты совсем не такой крутой. Тимберли попыталась его дразнить, но её собственная улыбка испортила весь боевой настрой. — Да неужели! — он закатил глаза и инстинктивно потрогал свои гладкие щёки, — Так я тогда пошёл? — Нет, стой! Тимберли сделала пару неловких шагов, но Сид, обутый в обычные ботинки, подошёл к ней быстрее и придержал её за локоть. — Меня всё устраивает! Несколько секунд Тимберли смотрела на Сида, потом ещё раз глянула на мышонка в своей руке, и с улыбкой перевела взгляд снова на Сида. Он вздохнул и покачал головой, разведя руки для объятий: — Ну ладно! Тимберли засмеялась и обняла его, а он положил руки на её плечи. Хотя убрал он их довольно быстро, и когда Тимберли обернулась, то поняла, почему. — Какими судьбами, Гифальди? Джеральд опирался руками о бортик, стоя на льду, а рядом с ними тяжело дышала разгорячённая катанием Фиби, которая легонько пнула своего парня в плечо: — Привет, Сидни! — Привет. Короткую немую сцену прервала Тимберли: — Ладно, Джер, довольно сверлить нас глазами. Я знаю, что ты все знаешь. Фиби, ну скажи хоть ты ему! Фиби пожала плечами и подняла руки, сохраняя нейтралитет. — Ну хорошо, не делайте из меня уже тирана! — не выдержал Джеральд. Он ещё раз посмотрел на сестру, которая лучилась такой улыбкой, которую он не видел как минимум неделю. — Друзья значит? — переспросил Джохансен, переводя взгляд с Тимберли на Сида и обратно. — По меньшей мере, пока ей не стукнет шестнадцать. — непринужденно бросил Сид, но его тут же прервали два возмущенных девичьих голоса: — Сидни! — Да друзья, друзья! Уже и пошутить нельзя! Джеральд подошёл к нему вплотную и протянул руку для заключения перемирия: — Шути-шути, Гифальди. Джеральд наклонился и прошептал прямо на его ухо: — Обидишь её — намотаю твои кишки вокруг шеи, понял, сладкий мой? Сид улыбнулся и пожал его руку в ответ: — Конечно! Тимберли этого не слышала, поэтому совершенно беззаботно подскочила к Джеральду и повисла у него на шее: — Ты самый лучший старший брат на свете! — Кто бы усомнился! — он самодовольно согласился, но предупредил: — Ровно в десять вечера лучший брат превратится в дракона, если ты не вернёшь её домой. А мы с Фиби берём свои безлимитные билеты и идём развлекаться. Из парка не выходить! Джеральд не дождался ответа, взял Фиби за руку и увёл снова на лёд. Когда они отдалились достаточно, Тимберли стала расшнуровывать свои коньки и сказала: — И все-таки ты дурачок, Сидни. — Вот так дела! И это твоя благодарность? — Ты мог бы провести этот вечер гораздо интереснее для себя. А девчонка, которой ты нравишься, гуляет теперь с другим. Сид проследил за её взглядом и увидел Лайлу, которая гуляла в отдалении в компании Стинки и о чём-то хихикала. — Что это ты городишь? С чего ты взяла, что я ей нравлюсь? — Оооо! Тимберли закатила глаза и с видом великого гуру начала вещать: — Раз уж ты обрёл в моём лице самую лучшую в мире подругу, то так и быть, я расскажу тебе, как можно понять женщину! Сид приложил все усилия, чтобы не рассмеяться. Но при виде Лайлы, гуляющей с другим, у него и правда что-то сжималось внутри. И почему он раньше не придавал этому значения? Тимберли продолжала что-то говорить, приводить доводы и аргументы, а он частично слушал, что-то пропускал мимо ушей. Но для себя отметил: не так и плохо, когда есть друг противоположного пола: ведь женщины мыслят совершенно иначе. Может, будет теперь возможность хоть немного их понимать?