Госпожа адвокат

— Доброе утро, Оль… — с нервной улыбкой произносит блондинка, но видя вздёрнутую бровь девушки, исправляется. — Оксана. — Спасибо, — с ощутимым смущением тараторит брюнетка, выбираясь из плена тонких рук. Коротко кивнув, Екатерина молча удаляется вверх по лестнице. Боженова тяжело вздыхает, чуть прикусив губу. *** — Я, блять, не понимаю, почему меня должна была поймать именно она? — шептала Оксана, уже не обращая абсолютно никакого внимания на лекцию. — Слушай, — тяжело вздохнула Лозинская. — Я вот совершенно тебя не понимаю. Неужели ты не рада тому, что хоть кто-то встал между тобой и полом? — Да лучше уж я бы ёбнулась, — Боженова раздражённо фыркнула. — Теперь ещё более неловко себя чувствую. И у неё я, наверное, поперёк горла стою уже. — Откуда такие сведения? — подруга периодически утыкалась в тетрадь, создавая видимость какой-то работы. Получалось у неё, к слову, неплохо. — А ты была бы рада, если бы на тебя налетела девка, которую ты терпеть не можешь? Оксана подпирает голову обеими руками. Она вдруг становится невообразимо тяжёлой то ли от ненужных мыслей, то ли потому что последствия вчерашнего похода в клуб отчаянно не хотят улетучиваться. — Мне кажется, нет, даже не так, — замотала головой Ленка. — Я уверена, что ты себя просто накручиваешь. Она относится к тебе нормально. — Да никак она ко мне не относится, — противилась брюнетка. — Даже имени запомнить не может. Да и скорее всего считает, что я здесь только благодаря стараниям своего отца. Нет, он, конечно, обещал замолвить за меня словечко в деканат, но вступительные я сдала сама. — Не парься, — улыбнулась девушка. — Ты же всё равно с ней воевать решила. Или Оксана Вадимовна так быстро передумала? — Ничего я не передумала, — в миг оживилась Боженова, получив неодобрительный взгляд Олега Михайловича — мужичка лет пятидесяти с хвостиком, который всегда старается над своими лекциями, многократно пережёвывая один и тот же материал, чтобы студенты, наконец, соизволили открыть рот и проглотить. Брюнетка виновато опустила глаза и принялась заполнять тетрадный лист абсолютно не связанными между собой фразами, на что получила лёгкую ухмылку от преподавателя. Он, несмотря на преподавательский авторитет, остаётся живым человеком с вполне себя ярко выраженными эмоциями. «Не то что эта Родионова», — отметила для себя девушка. *** — Что у нас сейчас? — лениво спрашивает Оксана, на ходу запихивая в себя пирожок из столовки, чем вызывает лёгкий, но очень задорный смешок Лозинской. — Международное, — кивает Елена. — Отстой, — по привычке добавляет Боженова, хотя международное право — далеко не самый нелюбимый её предмет. Поднимаясь в аудиторию, Оксана чувствует тяжёлую руку на собственном плече, от чего моментально морщится. — Оксанка… «Да гори ты в аду со своим «Оксанка», урод», — думает девушка, из последних сил сдерживая собственную руку, готовую в любой момент со всей силы зарядить ему по щеке. — Ты это, прости меня, — да, в высокопарных речах Стас определённо не силён. Хотя в своё время налил Боженовой всякого в уши. — В общем, может, снова попробуем? Я люблю тебя! И я теперь серьёзно к жизни отношусь, от Жорки съехал, квартиру снял, хочу устроиться на… — Можешь не продолжать, — отрезает девушка, стреляя в парня льдинами серо-голубых глаз. — Я прощаю тебя за сегодняшний и только за сегодняшний случай и иметь ничего общего с тобой больше не хочу. — Но Оксана! — порвался что-то сказать парень, но брюнетка быстрым шагом уверенно направлялась к двери аудитории. В этот момент она почувствовала на себе взгляд зелёных глаз проходящей мимо Родионовой. Или показалось? Наверняка показалось. Сейчас мысли целиком и полностью занимал Стас. Точнее то, что Оксана в тысячный раз убеждалась, что разойтись с ним было одним из самых правильных решений в её жизни. *** — А я вот сейчас омлет буду готовить, — вещала Боженова по телефону, зажав аппарат между плечом и ухом, попутно открывая холодильник. — Не твоя паста с креветками, конечно, но тоже вкусно. — Хозяюшка, — усмехнулась Ленка на другом конце трубки. — Если хочешь, приходи. Ты же знаешь, я всегда тебе рада. — Это, конечно, очень заманчиво, но тебе тоже нужно от меня отдыхать, — заключила Оксана. — Так что я сама приготовлю. Блин! — Что такое? — Похоже, не приготовлю. Молока нет, — разочарованно вздохнула брюнетка. — Я же говорила, ко мне иди. — Тогда уж лучше в магазин, — заключила Боженова. *** — Шестьдесят два рубля, — произносит полноватая кассирша, пробив с третьего раза пакет несчастного молока. — И ещё «Винстон» тонкий с капсулой, — бросает Оксана, уже потянувшись в рюкзак за паспортом. — Да помню я тебя, — отрезала женщина и протянула ей пачку сигарет. — Оксана, так ведь? — Так, — кивнула брюнетка, с лёгкой грустью понимая, что даже продавщица в соседнем супермаркете удосужились запомнить её имя, а некоторые преподавательницы по уголовному праву — нет. *** Переваривая произошедшие за день события, Боженова достаёт из пачки одну сигарету, подносит её к губам, чиркая зажигалкой, и вбирает в себя дым, потихоньку расслабляясь, хотя сигареты совершенно не крепкие, и это уже, наверное, какое-то самовнушение. Оксана, как и любой здравомыслящий человек, ненавидит курить на ходу, поэтому девушка заходит в ближайший двор в поисках какой-нибудь лавочки. И, бинго! Видит довольно симпатичную скамейку. — Девушка, зажигалки не найдётся? — слышит Боженова после короткой затяжки. Хрипловатый голос каждый раз заставляет её вздрагивать. И этот раз — не исключение. Натянув лёгкую ухмылку, Оксана нарочито медленно разворачивается, протягивая девушке зажигалку. — Оксана? — блондинка неплохо скрыла удивление в голосе, но в ярких зелёных глазах оно хорошо читалось. — Извините, не узнала сначала. Боженова несколько секунд изучает её взглядом. Господи, и почему судьба так некстати сводит их вместе. Конечно, сегодня утром «судьбу» звали Стас, но сейчас свалить вину было не на кого. — Екатерина Эдуардовна, — как будто специально выделяя все «р» произносит девушка. — Вы курить-то будете? Ледяные пальцы всё же аккуратно берут из рук брюнетки зажигалку, и Родионова закуривает, после чего кладёт её обратно в ладонь Боженовой. — Спасибо, — тихо заключает блондинка. — А курить, кстати, вредно. — Я думаю, — усмехается Оксана. — Что вы сейчас не в том положении, чтобы так говорить. — Вы правы, Оксана, — пожимает плечами Екатерина, предварительно затянувшись. — Живёте где-то здесь? — А вы в гости хотите зайти? — непроизвольно прыснула девушка. — А вы уже захотели меня пригласить? — блондинка проходится по Оксане взглядом. Чёрт, и сколько же в ней сантиметров? Сто семьдесят пять — точно не меньше. Хоть и Оксана считает, что во внешности без изъянов нет ничего завораживающего, но она почему-то не может перестать смотреть на Родионову. Красивая. И точно знает это, чёрт её побери. И, скорее всего, умело пользуется. И смотрит она как-то по-особенному, прямо в глаза. Даже, когда говорит, взгляда не отводит. Или Боженовой снова кажется? Нет, она не склонна что-либо додумывать. Красноречивое молчание — именно так можно описать то, что между ними сейчас происходит. Наконец, Родионова выкидывает окурок в урну, после чего брюнетка с явным облегчением выдыхает. — Ещё раз спасибо, — произносит блондинка, разворачиваясь спиной к девушке, но потом, словно что-то вспомнив, встаёт в предыдущую позу. Боженова слегка опешила от её действий, но всё же с плохо скрываемым интересом за ними наблюдала. — И ещё, — уверенно шепчет Екатерина. — Оксан, у вас очень красивые глаза. После чего скрывается в глубине дворов ещё до того, как удивлённая брюнетка успевает что-либо ответить.