***
«Куда меня ведут?» Малеа не видел и не слышал того, что творилось вокруг него. Он просто чувствовал. Чувствовал какое-то движение. Будто его закрыли в плотном коконе, абсолютно изолированном от всего, а единственное окошко во внешний мир было узко и грязно. Каждый шаг набатом отбивался в ушах. Но сердце было спокойно. Такого умиротворения Малеа не испытывал еще никогда – он даже сомневался, дышит ли сейчас. «Куда меня ведут? …А зачем мне это знать? Пусть ведут…» Шаг. Еще. Движения были четкими, резкими, будто обрубленными. Малеа никогда так не двигался. Хвост веревкой тащился по земле. Противное ощущение. Противное, но… легкое? Да. Так легче. Гораздо легче. Рядом постоянно кто-то был. Размытые тени, снующие туда-сюда. Движения их были замедлены, плавны. Многие говорили, но голоса их были лишь невнятным шумом, растекавшимся, словно пролитое на стол молоко. Время будто замедлило свой ход. Малеа казалось, что все вокруг двигается слишком лениво, слишком тягуче. Слова растягивались, изменяясь до неузнаваемости. Движения плыли по воздуху, словно застряв в невидимой трясине. Да и отклика от внешнего мира тоже не было – Малеа не чувствовал прикосновений, физически не ощущал движений, даже своих. Но они были. «Я есть?» Окружение стало темнее. Небо перегородила тканная крыша. Невнятный шум стал сильнее – бу-бу-бу. Внезапно у самого уха звук приобрел форму. - Ты впустишь ее. Впустишь, и она наградит меня, - звуки долетали приглушенно, но последние слова Малеа расслышал. «Впущу? Кого? Зачем?» - Проверьте тщательно. Скоро начинаем, он должен оставаться так до самого конца, - звуки лениво прорезали густой воздух, тягучим медом втекали в уши. - И… накройте чем-нибудь спину. Источник шума удалился. Кто-то с силой нажал на плечи, заставляя Малеа опуститься на сиденье. Вокруг забурлила суета, долетающая до вялого сознания Наследника лишь слабыми отголосками. «Я должен что-то сделать?» - Что у него в руке? «Что я должен сделать?» - Не знаю, посмотри. «Это что-то важное?» - Не получается, не разжимает. - Тогда оставь. Все равно уже не важно. «Что мне делать?»***
Коснувшись твердой земли, ноги подкосились, и Руван растянулся на траве. Приземление мага было более удачное, но и он выглядел уставшим. Они решили снизиться, не долетая до оврага – если фанатики заметили бы их приближение, то могли бы поднять тревогу. Разлеживаться было некогда – уже опускался вечер, они летели слишком долго. Руван рывком поднялся и огляделся - они спустились на краю леса. Недолго думая, феникс устремился в чащобу. - Стой, не иди один! – закричал ему вслед Дэмин. Только ступив под сень леса, феникс оказался в кромешной темноте. Казавшиеся сверху такими маленькими, сейчас ели высились над путниками столетними великанами. Тяжелые синеватые лапы деревьев сплетались между собой в вышине, практически закрывая все небо. - Догнал, - ткнул Рувана в плечо подбежавший маг. - Какая глушь! Ты знаешь, куда идти? - Я чувствую, - ответил аптекарь. Зажав в руке подвеску, он уверенным шагом пошел вперед. Лес выглядел сумрачным и тревожным, но это был обычный суровый лес севера. Руван знал эти места, как-никак, он здесь родился и вырос. Эти угрюмые ели, колючие кусты, холодные ветры были для него родны и понятны. Гора Ерон не отличалась высотой. Сплошь покрытая густыми рощами, она только казалась грозной. На самом деле, гора кипела жизнью – богатые рыбой запруды, резвые ручьи, великое множество мелкой и крупной живности. Ну и конечно, горный поселок Ер-Го, населенный в основном птицами. Местные вурки называли гору «ласковой матерью» и «кормилицей». Даже Руван, давно покинувший родные края, с любовью вспоминал о них. Так почему же культисты выбрали именно это место? - Почему они обосновались тут? – проговорил феникс вслух то, что вертелось в мыслях. - Их старый лагерь был сравнительно рядом, - все же маг обладал острым слухом. - Скорее всего, они просто не захотели уходить далеко. - Откуда ты знаешь про старый лагерь? Дэмин замолчал и отвел глаза. Руван насторожился – маг явно что-то скрывал: - Откуда? – прищурившись, настоял феникс. - Они… - замявшись, все же ответил Длань, - они устроились у Ее могилы. Я ее построил. От неожиданности Руван даже остановился. - Я хотел разогнать их, но не знал, что среди них есть маги. - Маги?! – вскрик феникса эхом прокатился под деревьями. - И ты только сейчас это говоришь! - Т-ш-ш-ш, - зашипел Дэм, приставляя палец к губам, - не шуми! Руван сглотнул подступившую к горлу горечь. Крепче зажав в руке кулон, он быстрее зашагал по усыпанной хвоей земле. Его вело вперед предчувствие, твердая уверенность в направлении. Ноги будто сами тянули куда надо. Призрачная золотая нить из снов. Наконец он понял, что это было. По мере продвижения, лес становился тише. Не только из-за опускавшейся ночи, нет. Эта тишина была странная, тревожная. Подобное Руван не раз видел во снах. Неосознанно, будто подстраиваясь под окружение, путники тоже стали двигаться тише. Шаги стали осторожными, короткими. Дэмину в этом плане было гораздо легче – он и так двигался, как змея. Руван сильно нервничал. С одной стороны, он хотел сорваться на бег, быстрее найти лагерь, но с другой – понимал, что суета только усугубит положение. Маг казался спокойным, но ярко мерцающие метки выдавали его волнение. Кулон начал разогреваться. А может, наоборот, в жар бросило самого Рувана? Вдыхаемый воздух приобрел кислый привкус, во рту стояла горечь. Чем ближе феникс пробирался к цели, тем противнее ему становилось – казалось, сам воздух в этом месте застыл густой смолой. Движения давались с трудом, а из души будто выкачали все чувства. Кулон раскалился до невозможного. - Здесь? – шепотом спросил Дэмин, остановившегося перед кустами феникса. Тот коротко кивнул. Глубоко вдохнув, маг потянулся к сплетающимся веткам: - Только бы не опоздать.***
Оставив тщетную попытку разжать одеревеневшую ладонь Наследника, молодая вакханка вернулась к своим обязанностям – подготовить волка. Малеа сидел неподвижно. Мир вокруг казался размытой картинкой. Голоса и звуки бередили воздух, словно ветер, гонящий по воде волны. Как и водный вал, звук, появившись, постепенно терял силу и угасал, долетая до ушей волка только невнятными обрывками. Но часть из них доходила нетронутой – Малеа мог различить все больше и больше слов. Он будто медленно поднимался со дна пруда. Прикосновения становились более осязаемыми и больше не воспринимались, как нечто несуществующее. Непонятное тепло, расползавшееся от зажатой в кулак руки, медленно разогревало остывшие чувства волка. Он уже мог различить четкие силуэты окружающих его вурков – вокруг него сновали хрупкие фигурки, их тихое пение жалом вгрызалось в сознание. «Не слушать!» - почему-то промелькнуло в голове. А вокруг становилось все темнее. - Выходим, - приказал грубоватый голос, появившегося в проходе размытого пятна. Немой приказ заставил Малеа встать и идти вслед провожатым. Неразличимые силуэты окружили его со всех сторон. Они двигались медленно, торжественно – волк будто чуял восторг, исходивший от них. Шествие зашло в лес – Малеа понял это, разглядев за спинами провожатых очертания деревьев. Шаги сопровождающих были преисполнены церемониальной точности. Двигаясь, словно по заученным правилам, они степенно проплывали средь деревьев. «Кто они? – всплыло в голове. - И куда мы идем?» Ладонь щипало от невыносимого жара, но Малеа и не подумал разжать ее. Наоборот, он сильнее сжал пальцы. Воздух полнился сладким запахом, сильным и насыщенным. Но он казался Малеа до омерзения противным. Волк недовольно скривил нос, будто стараясь выгнать из сознания этот одуряющий аромат. Кончики ушей вяло подрагивали из-за долетавших до них звуков. Резкий хруст раздался в голове громовым раскатом. Малеа словно очнулся после долгого сна. Они шли вовсе не тихо. Окружающие его вурки (а это были именно вурки, теперь Малеа был в этом уверен) только старались двигаться плавно, но выходило у них это просто ужасно – двигались, словно неуклюжий бык, возомнивший себя кошкой. Волк все еще плохо различал детали, но картинка окружающего больше не казалась такой размазанной. Его вели по усыпанной цветами тропе – тысячи нежных розовых, алых и желтых лепестков были нещадно втоптаны в грязь дороги. На свисающих до земли иглистых ветвях рвано покачивались цветастые подобия гирлянд. Впереди, оттуда, куда вела тропа, доносились оглушительные грохот и шум, несдержанные и вульгарные звуки. С каждым вдохом ядовитая тревога все сильнее разливалась по телу. Процессия вывернула на площадку, и со всех сторон на Малеа накинулись чужие вскрики и восторженные вопли. Голову бросило в жар. «Чему они так радуются!?» - волк непроизвольно приподнял голову, словно старался спастись из этого безумно-возбужденного потопа. Тревожное чувство все больше крепло в душе Малеа. Желая восстановить наконец свое зрение, он постарался сфокусировать взгляд на спине идущего впереди вурка. То, что он разглядел там, повергло его в ужас – форма! Это была ИХ форма! Отдельные факты, как детали паззла, сложились в голове – сладкий запах, непонятные песни, неадекватное поведение! А этот пьяный восторг! Куда они его ведут!? Малеа испуганно заозирался по сторонам, прижав к груди зажимающую огненно-жаркое сокровище руку. Идущие впереди подчинившись неслышному приказу расступились в стороны. Цветочная дорожка, изрядно потоптанная сотней ног, кончалась у грубо сколоченной из досок лестницы. По краям угловатых ступенек стояли уродливые мелкие статуи. Темные провалы глаз их будто хищно следили за каждым движением Малеа. На головах изваяний бесформенными кучами лежали неестественно-черные венки. Лестница вела на высокую платформу. Там, непонятно как умещаясь, стояла невероятных размеров статуя, некий идол. Возможно, раньше изваяние представляло собой настоящее произведение искусств, но сейчас это было не более чем изуродованное каменное убожество. Фигура явно изображала вурка, но лишь издалека. От отколотых краев по когда-то гладкой поверхности рассыпались безобразные трещины. Еле уцелевшие руки статуи заканчивались обезображенными культями без пальцев, а за спиной виднелись сколотые наросты, вероятно, крылья. На голове, спадающий на обезображенное до неузнаваемости лицо, висел такой же черный венок. Малеа испуганно отступил, дыхание перехватило от подступившего ужаса. Он окончательно очнулся. Лихорадочно озираясь вокруг, он старался отыскать хоть какую-нибудь лазейку, через которую можно было сбежать. - Ведите, - раздался сверху надменный голос. Высокая фигура вынырнула из тени статуи – Ропид. Услышав приказ, восторженная толпа послушно кинулась его исполнять. В спину Малеа уперлись несколько десятков рук. Острые когти обхватили плечи, затягивая его на лестницу. Над ушами злобно щелкали чужие клыки, а лицо обдало кислым жаром. Малеа отчаянно сопротивлялся, но что он мог против нескольких сотен фанатиков. Слезы навернулись на глаза. Сердце сжалось под беспощадным взглядом надменно взирающего на все с постамента жреца. Глубоко вдохнув, Малеа закричал.***
Руван изумленно застыл на месте – за кустами и правда был лагерь, но он был пуст. - Как? – воскликнул Дэмин. Грубо протоптав кусты, оба выбежали на широкую площадку лагеря. Покосившиеся палатки, бесформенными скелетами выраставшие из земли, тревожно алели под неяркими всполохами затухающих костров. Здесь не было ни души, будто все живое в одночасье вымерло. - Опоздали! Где они? Куда ушли? – Руван в панике закружил на месте, сердце птицей забилось в груди. - Тише, - прикрикнул Дэмин. Маг поднял указательный палец, призывая феникса к тишине. Он тоже был испуган, но старался держать себя в руках. Руван замолчал, продолжая нервно втягивать тягучий воздух ртом. С противоположной стороны лагеря доносились звуки. Не сговариваясь, маг и феникс кинулись туда. Электрическими ударами, сопровождаемыми громким треском и яркими вспышками, Дэмин расчищал дорогу, разбрасывая вокруг все, что попадалось на пути. Распустив хвост, за ним мчался Руван. Глаза феникса горели яростной решимостью. Вдруг из чащобы донесся крик. Его крик. Словно обезумев, Руван рванул вперед, зажигая на руках огни – Длань едва успел отскочить в сторону от несущегося на него огненного тарана. Хлипкие деревянные и тканые постройки мгновенно вспыхнули. И без того убогий лагерь сектантов погрузился в настоящий хаос. Вокруг оглушительно гудел пожар. Закрывая голову руками и пригибаясь почти до земли, Дэмин побежал вслед за фениксом.***
Острая боль жалом впилась в грудь. Изогнутый кинжал, впопыхах отобранный у ближайшего сектанта, жадно вгрызался в темную кожу волка. Легкие разрывало от недостатка воздуха, но Малеа сильнее сжал рукоять и глубже вогнал лезвие. Мутная пелена накрыла взор. Звуки вокруг как-то странно притихли. Изумленные культисты в немом ужасе уставились на Наследника. Безумно округлив глаза, Ропид двумя скачками спрыгнул с платформы и подскочил к Малеа. Тощая рука с силой выдернула стальной нож из груди. На шелковые одежды волка жгучим потоком хлынула кровь. - Не… не получите, - выплевывая кровавые сгустки, тихо ликовал Малеа. Окрашенные алым уголки губ мелко дернулись в слабой улыбке. - Тащите, - от ужаса и удивления жрец едва мог выговорить и слово. - Тащите его наверх! Окружавшие его фанатики не спешили выполнять приказ – неподвижно застыв, они недоуменно взирали на своего предводителя, не зная, что делать. Дыхание волка слабело. Плюнув на этих недоумков, Ропид сам подхватил легкое тельце Наследника на руки и потащил к идолу. Сзади раздались преисполненные ужаса и боли крики. Меж деревьев замелькало пожирающее все на своем пути пламя.***
Руван ураганом ворвался в толпу сектантов. Ошпаренные жгучим пламенем вурки, истошно крича, кинулись прочь, но выхода не было – со всех сторон их окружали огненные стены. Маг остался позади, да и не до него сейчас было Рувану. Он нашел его. Налитые кровью глаза феникса не отрываясь смотрели на фигуру жреца, державшего на руках Малеа. Волк не двигался и лежал как-то странно, безжизненно. Выпустив огненные крылья, феникс кинулся к платформе. Смертоносное пламя с разгона врезалось в жреца. Неподвижное тело Наследника мертвым грузом упало на деревянный пол. Налившиеся свинцовой тяжестью руки феникса с силой сдавили костлявую глотку белорогого. Яростный огонь объял тело предводителя сектантов, бледная кожа начала медленно плавиться под напором жара. Ропид отчаянно завизжал. От тела его потянуло гнилостным жженым дымом. Шерсть и волосы мгновенно загорелись. Чешуя почернела – отдельные чешуйки, издавая звонкие щелчки, отрываясь с мясом от кожи, отлетали прочь. Резким взмахом, Руван отбросил корчащееся тело вниз по лестнице. У ног его лежал Малеа. Руки были безвольно раскинуты вдоль тела, хвост бездыханной веревкой свисал с края платформы. На груди волка, продолжая увеличиваться, разрастался алый цветок. Упругими толчками кровь продолжала сочиться из рваной открытой раны. Погасив пламя, Руван опустился на колени. Осторожно подхватив волка под голову, он приподнял его - Малеа уже практически не дышал. Блуждающий взгляд с трудом сфокусировался на фениксе: - Ру – ван? - дрожащая рука слабо протянулась вперед, из разжатой ладони на землю выпала скомканная лента. - Да, это я, я, - подавляя дрожь в голосе, Руван схватил протянутую руку прежде, чем она безжизненно опала. На губах волка навсегда застыла легкая улыбка. Голубые глаза замерли словно стекляшки. Руван ничего не говорил, просто молчал. Внутри все разом остыло. Душа опустела. Бушевавший ранее в ней пожар сменился мертвой пустыней. - Руван! Они- – подбежавший к платформе Дэмин осекся на полуслове. Феникс повернулся к магу и покачал головой. Медленно поднявшись с Малеа на руках, он распустил крылья и взмыл ввысь. Широкие взмахи яростно рассекали воздух. Земля стремительно отдалялась. Крепко прижимая к себе Малеа, Руван летел, сам не зная куда, просто вверх, к погасшим звездам. Крылья сильно нагрелись. Пламя, обычно не трогавшее феникса, начало отчаянно жечь. Отбросив мысли, страхи, желания, Руван полностью высвободил огонь. Жадная стихия радостно охватила оба тела – и феникса, и волка.***
Дэмин бросился вперед, но не успел – Руван уже был высоко в небе. Яркой огненной стрелой он неумолимо поднимался все выше и выше. Покачнувшись на ослабевших ногах, маг опустился на колени – там, где только что стоял феникс, лежал кулон, обернутый мятой лиловой лентой. Многие вурки в ту ночь утверждали, что видели, как из густого ельника близ горы Ерон, прежде чем небо осветила яркая вспышка, поднялся огненный шар. Потом небо будто вскипело, взорвалось ослепительным светом, озаряя всю землю ярче Муга. И следом… небо озарилось светом миллиона звезд, а возглавляли их два светила – изливающее теплый свет большое и нежное-белое, почти прозрачное, маленькое.