Нимфетка

Никогда не понимала, почему некоторые люди бояться своей сущности: почему ищут причину своей реакции, а не принимают все как есть. Встретив вновь дядю Намджуна, я поняла почему люди так себя ведут – нам навязали с детства ценности общества, которые мало кому подходят. — Ты такая приятная… — задыхаясь, шепчет дядя, толкаясь в меня вновь и вновь. Как я это допустила?! Я ведь хотела просто подразнить. И у меня вышло, только вот, я не учла маленькую деталь сего действа, позабыв главное правило укротителя — «Не дразни голодного зверя едой, если не хочешь быть съеденным». Я просто закрываю глаза, растекаясь в неге. Он слишком хорош — это неправильно. Нельзя быть таким идеальным — он нарушает все мыслимые и немыслимые законы. Он чем то похож на моего отца: оно и верно — они родные братья. Просто Намджун младший из сыновей и, кажется, самый умелый любовник, хотя как я могу знать наверняка. Он тяжело дышит, обхватив меня своими руками, вбивая мое тело в диван. Воздуха мало, но от этого только лучше. Хочу задохнуться им. — Посмотри мне в глаза, Нимфетка! Я хочу видеть ту самую искорку! — дядя рычит, хватая меня за голову. Я смотрю, но мне страшно. Его искорки больше напоминают чертей, что крадут невинные души. В нем много злости и похоти, как жаль, что меня это не пугает. Он сбивается с ритма и беспорядочно толкается в меня, от чего мне даже больно. — Дядя, перестань… — пытаюсь остановить его, но он не слышит. Боль сковывает и сводит спазмом внизу живота. — Перестань! Он лишь накладывает руку на мой рот и продолжает безжалостно терзать мое тело. Толчок и он изливается неизвестно куда. Тело саднит, а промежность полыхает огнем. Слышу, как Джун поспешно застегивает брюки и уходит, а я остаюсь одна: на холодном диване, свернувшись в клубок. Чувство, что во мне что-то разбилось. Наверное, гордость. — Т/И? — слышу голос рядом и рефлекторно отодвигаюсь к спинке дивана. — Прости меня… Я дурак, обезумел, не сдержался. Я обещаю этого не повториться… Он легонько касается моей головы, чтобы не спугнуть. Гладит волосы. — Хочу в комнату… Дядя поднимает на руки и уносит в спальню, укладывает в кровать и тихо уходит. Внутри все сжимается. Вера борется с неверием и хочется плакать бесконечно долго. Я не выбирала страдания, я хотела просто жить счастливо. Где я ошиблась? Утро бьет в голову молотком и я прячусь под одеяло, но мама настигает меня словно ураган. — Время – обед! — она строго смотрит, подняв край одеяла. — Ты здорова? — Мне не совсем хорошо, можно я еще полежу? — слышу свой хриплый голос и начинаю верить в свои слова. — Да! Я принесу чай, лежи. — она аккуратно целует лоб и уходит. Тело болит, особенно внизу. Кажется, я еще долго буду вспоминать, то что произошло. Но страшнее всего то, что я хочу повторить, потому что моя мечта — укротить зверя.