Морской Овод

Вечер в клубе обещал быть не лучше и не хуже остальных. Годжо привычно оценивал собравшихся девиц. Остановил взгляд на одной – очень красивая. Загорелая платиновая блондинка, серо-зеленые глаза. Одета более чем смело, только вот по ней похоже, что впервые в таком месте. И коктейль пьет мелкими глоточками, словно отравиться боится. Может, стоит познакомиться. Она, вроде, тоже обратила на него внимание. Сначала взглянула быстро – и сразу отвела взгляд. Потом посмотрела попристальнее. И он только понадеялся, что заинтересовал собой, а не приметами собственного клятого происхождения. …Звали ее Жюли Визон, жила она тут уже лет семь, может, тоже какая-то история, может, потом она и это расскажет. Пока, когда доцедила второй бокал, начала выкладывать: – Хочу найти парня, чтобы с ним было просто. А то один, который мне глянулся, спит с лучшим другом, а второй вообще священник. – Да уж, это точно не просто. – Хорошо, что с обоими мы так, приятели, что я не успела серьезно влипнуть. – Это уж точно! – Я уже последнее время думаю, надо ли оно вообще, серьезно-то. – Может, и нет, главное, чтоб по душе пришлось. – А и правда. Ну что, не знаю, что там у тебя, но я живу с сестрой и она сегодня всю ночь на какой-то там службе. Редкий случай, когда я благодарна католикам. – О да, что удобно, то удобно. – Пошли? – Пошли. …Они как психи целовались в прихожей, пока все-таки Жюли не заставила себя высвободиться и не открыла дверь в комнату. И замерла. Там кто-то был. Нескладная девица, правда, с такими же, как у Жюли, прекрасными волосами, да и так-то не третий сорт… и очень, очень знакомый блондин. Они оторвались друг от друга, сели в постели, прикрываясь одеялом, и уставились на парочку в дверях. – И этот человек запрещает мне ковыряться в носу, – выдала Жюли через пару минут. – А этот человек критикует мой образ жизни. – Ты знаешь человека, с которым спит моя сестра? – воззрилась Жюли на Годжо. – Санзо, – а вот сестра на парочку больше не глядела, только на чертова монаха, – кажется, я спрошу то же самое. – Хотел бы я никогда его не видеть, – процедил тот и потянулся за сигаретой, – а уж сегодня – тем более. – Вот я тебя прямо мечтал сейчас увидеть. – Хотя бы у тебя облом побольше. – Так, Мари, что это за фрукт и почему он курит в нашей спальне? – Иди отсюда вместе с кавалером, сестрица, мы хоть оденемся. Санзо, курить тут и правда не надо. Хотя бы на кухне. – Никуда я из своего дома не пойду. Мы тоже будем курить на кухне, ага? – обернулась Жюли к Годжо. – Ну поговорим так поговорим, что уж… Жюли провела Годжо на кухню, зачем-то поставила чайник. – Я-то не курю, если что. А ты пожалуйста. – Ага, спасибо. Через минут десять завалились ее сестрица в платье, слишком стильном для домашнего, и Санзо почти что при полном параде. – Мать моя революция! – громко выдала Жюли. – Что курит моя сестра, что потом спит с монахами не своего Бога? – Почему множественное число? – бесяче ровным голосом осведомился означенный монах. – Я ее первый мужчина и надеюсь, что и последний. И, в отличие от вас, мы хотя бы трезвые. Я ее нашел не в кабаке, а в лектории. – А почему ты вообще оправдываешься? – но эта Мари смотрела на него благодарно. И тем более обрадовалась, когда приобнял, защищая. Интересно, что курил он. Сейчас было видно, что она его постарше и что сестра в десять раз красивее. Но, впрочем, даже с размазанной косметикой что-то в этой Мари было. Стиль. Порода. Этого Годжо озвучивать, разумеется, не стал, а ядовито спросил: – И что вообще плохого в кабаке? – Вот в самом деле, – поддержала его Жюли. – Я хотя бы честно сказала, что иду искать парня, а не прикрывалась церковными благоглупостями. И если ты, сестрица, сейчас скажешь, что я обязана была сообщить, приду ли ночевать… – Не скажу, – вдруг сникла Мари. – Я сама думала, что не приду. Может, никогда не приду. Потому что мы ходили слушать кардинала Монтанелли. – Так, Годжо явно не знает, кто это, – хмыкнула Жюли. – И почему «если я смогу, то не приду». – Ну я только надеюсь, что они не собрались сбегать с кардиналом. – Я очень надеялась, – грустно сказала Мари. – В смысле, сбегать. – Он известный реакционный деятель, – пояснила Жюли, – восторженный бумер и от него наша мама нагуляла вот ее. Потом он свалил миссионерить сюда, потому приехали и мы. Видимо, сестрица наконец решилась к нему подойти после лекции. – Да. Только это ТЕБЯ наша мама нагуляла от Монтанелли. Мне сам Монтанелли и сказал, можно сказать, Санзо свидетель. Сверили даты и вот. – Мать моя революция, отец мой… – Жюли неумело выматерилась и закрыла лицо руками. Годжо приобнял ее за плечи. – Да ладно, могло быть и хуже. – И правда, – вдруг поддержал Санзо. – Мой отец тоже кадр и фрукт, он очень подло поступил с моей матерью и вообще – там пробы ставить негде. Приходится исходить из того, что мы – это не наши родители. – Попробую. Мне другой отец не нужен, кроме того, что меня вырастил… жаль, его уже нет. А вот она его всегда ненавидела, потому что так мама сказала. Я маму, если что, не помню вообще. Сестрица, я вот думаю, что тебя Монтанелли примет с радостью, хоть ты ему по крови и никто. А вот я ему точно не нужна даром, я, конечно, не как те мальчики из Чехии, которые у него на первом ряду целовались, вот это видео, думаю, видели все… Но тем не менее. – Уже не примет, я же психанула и вот… Санзо теперь не намерен меня отпускать и даже что-то говорил про жениться. Монах кивнул: – Пошли они все. Вот нахрена тебе еще кто-то, когда есть я. – Сан-тян дорос до жениться, что дальше? – А дальше ты дорастешь. И если вот на ней, то будем типа родственниками. Блин. – Я не навязываюсь, – обиделась Жюли, – ни в жены, ни в дочери, ни в сестры и вообще никуда. Годжо, извиняй, кажется, это я девушка, с которой сложно. – Слушай, мы всегда можем просто попробовать и посмотреть, куда оно зайдет. – Спасибо, – и ей явно очень захотелось показать сестре язык. – Только надо искать другое место. Они тут явно окопались на совесть. Санзо и Мари переглянулись. – Я что-нибудь придумаю, – пообещал монах, – только точно не сегодня. – Обязательно придумаем, – неохота было Годжо с ним соглашаться, но ситуация требовала. Если уж Сан-тян ради обеих этих девчонок поделился таким о себе… И Годжо с Жюли пошли куда-то в ночь, зная – что-нибудь да найдется.