Милости просим на борт

      Люк, честно говоря, ничего не сделал; когда разница во мнениях между Ханом и Леей обострилась, пробормотанные слова: «Надеюсь, они прекратят спорить, прежде чем небо обрушится на нас», едва слетели с его губ, как кусок дюрастилла размером с дом, наконец, рухнул и взорвался на несколько километров в атмосфере с грохотом, который был хорошо слышен даже внутри бункера. Все глаза повернулись к джедаю, а затем внезапно все согласились с тем, что команда выполнила свою работу, и пришло время эвакуировать всех. Все, включая их пленников, должны были служить врученным им знаком доброй воли по отношению к Вейдеру, если он действительно намеревался выполнить это условия перемирия – Лея все еще не была уверена в его искренности.       Будучи грузовым кораблем – даже если он редко вел себя как таковой в эти дни – Сокол мог легко перевезти около сорока с лишним человек для короткого путешествия в космос; хотя примерно половина из них не придет полностью добровольно, ему нужно будет иметь возможность приземлиться должным образом, чтобы поднять их на борт. Следовательно, за то время, что Лэндо обходил вокруг облака разрозненной Звезды смерти, поляну перед бункером пришлось расширить до размеров стандартного стыковочного отсека. В неофициальном соревновании против АТ-АТ взрывчатка выиграла по техническим причинам: удобно расположенный шагоход срубил дерево таким образом, что его падение задело соседнее дерево вместе с ним. Оооооооооооо       О полете обратно во флот Альянса Люк позже вспоминал, как его загнали на заднее сиденье в кабине сокола – «чтобы присматривать за тобой, малыш»; фрагменты истории, которую ему рассказывали разные люди, пытаясь не дать ему уснуть, о приключениях остальной ударной группы – «о, все прошло прекрасно. Олкови тут поднял такой веселый ад, что лейтенант, отвечающий за бункер, все еще извинялся, через пять минут после того, как мы все это обеспечили», после чего последовало сухое «постарайтесь носить звание с минимумом приличий, генерал» от вышеупомянутого бывшего полковника; а потом все стало еще более туманным. Последним впечатлением был пряно-шерстистый запах меха Чуи, когда гигантский вуки поднял его, как сонного ребенка. Оооооооооооо       Теплое пламя, укачивающее его, было первым ощущением, когда он проснулся. Только наполовину осознавая, он потянулся назад, вызвав короткую вспышку огненной защиты, а затем контакт почти исчез. «Никогда больше не смей меня так пугать!» – отчеканил бестелесный голос отца. «А?» – красноречиво ответил джедай. «Твое присутствие исчезло. Если бы твоя сестра не сохранила свою уверенность, несмотря на ее оправданное беспокойство, я» – ...бушующее пламя подавляло любые словесные выражения. Медленно моргая, Люк определил, что его окружает медицинский кабинет Альянса, и вздохнул с облегчением. На мгновение он действительно забеспокоился, что его отец отбросил все мысли о мире и осторожности и прорвался через флот Альянса, чтобы вернуть его. «Теперь я в порядке», – ответил он, вкладывая в послание каждую крупицу убежденности, какую только мог вызвать. «А как же ты? Тебе было гораздо хуже, чем мне!» «Однако я получил надлежащую медицинскую помощь намного раньше. И я полностью обучен различным техникам, чтобы увеличить исцеляющие способности моего тела», был решительно не впечатленный ответ. «Когда-нибудь тебе придется научить меня некоторым из них, – ответил Люк и быстро сменил тему. – А что случилось, пока меня не было?»       На мгновение в нем вспыхнуло раздражение, а затем хлынул поток мысленных образов. Несколько дюжин людей в серых мундирах стояли ряд за рядом в одной огромной голографической ленте. Для командиров их очевидного ранга и опыта, они выглядели неожиданно ошеломленными, почти ошеломленными, даже до того, как характерный механический баритон Вейдера сообщил им о кончине Императора, следующем принятии руководства и его самых ближайших планах. «Последствия ослабшего влияния Императора, – пояснил отец, почувствовав замешательство Люка, – большая часть их инициативы пропала. Если бы их оставили на произвол судьбы, они могли бы проиграть битву, и все же – с более чем двукратным количеством кораблей и гораздо большей долей капитальных военных судов, они могли бы проиграть! И наоборот, они последовали бы за любым решительным голосом командования; и хотя это удобно для наших нынешних целей, в мое отсутствие любой младший офицер с достаточным присутствием духа и силой личности мог бы сбежать с большей частью флота. Джедай даже не пытался скрыть свое отвращение. «Они ведь не останутся такими, правда?» «Нет. Через несколько часов, самое большее через день или два, они вернутся к своему прежнему уровню решительности. Будем надеяться, что до тех пор ситуация несколько уляжется и они привыкнут к новому порядку». «А какова нынешняя ситуация?»       Другой образ – Адмирал Акбар, согласившийся на временное прекращение огня, чтобы спасти как можно больше выживших с различных уничтоженных судов, при условии полного обмена всеми спасенными противоположной стороной – если только спасённый, о котором идет речь, не выразит ясного желания, по своей собственной воле, не быть обмененным. На этом предостережении была написана яростная защита Леей свободы выбора; тот факт, что Вейдер принял его без дальнейших комментариев, заставил Акбара заметно колебаться, чтобы не, ну, разинуть рот, как рыба. Затем появилось изображение дисплея, показывающего два флота, рассредоточенные в пару огромных сетей, сканирующих систему, в то время как меньшие корабли ныряли в большие скопления обломков, чтобы искать там, через тени датчиков.На удивление плодотворно, пока что. – «Сканирование выявило несколько сотен выживших с обеих сторон», – заявил отец Люка. «Ваш командир Антиллес вызвался начать прочесывать обломки Звезды смерти; чтобы не отстать, полковник Фел взял на себя противоположную сторону облака обломков. Между ними они уже обнаружили различные спасательные капсулы и несколько выживших из строительных бригад, работающих в полном космическом снаряжении, я полагаю. – Задумчивая пауза. – Однако еще важнее то, что они начали координировать свои усилия по открытому каналу, и этот пример сотрудничества, каким бы жестким и утилитарным ни был сам разговор, способствовал дальнейшим контактам. Это не общий эффект, но в некоторых областях два флота не только не стреляют друг в друга, но и действительно работают вместе». «Ух, ты! – джедай был искренне впечатлен. – Ты был очень занят».       Неслышный смех. Мимолетная мальчишеская ухмылка. «Вовсе нет. Почти так же, как и ты, я бездельничал, в то время как другие люди делают всю тяжелую работу. – Затем смешки быстро иссякли. – Но, говоря о других людях, открой глаза, сын, и убеди сестру, что ты идешь на поправку!»       Беспорядочно размахивая руками от того, что ощущалось как сильный толчок в конце контакта, Люк полностью проснулся и обнаружил, как и предполагал, Лею в кресле рядом с его кроватью. Не совсем так, как ожидалось, она, казалось, крепко спала, свернувшись калачиком на плече Хана, который, очевидно, взял на себя вахту. Приподняв бровь при виде джедая, плюхнувшегося на кровать, старший кореллианец, к счастью, предпочел промолчать. – Добро пожаловать обратно в страну живых, малыш, – мягко сказал он вместо этого. – Э-э, спасибо. Я ... А, как долго я был без сознания? – Несколько часов. Мы немного забеспокоились, когда твой пульс упал до сорока, но ты вернулся почти самостоятельно, и, по словам доктора, ты должен полностью восстановиться – при условии, что ты будешь делать именно то, что сказал, с этого момента ... – глубокий хмурый взгляд потемнел в карих глазах на мгновение, и Люк виновато опустил взгляд. – Э-э, Я ... – Лея сказала, что позаботится об этом, – пригрозил Хан и тоже опустил глаза, чтобы любовно взглянуть на грозную молодую женщину, прижавшуюся к нему. – Хотя она все время была уверена, что с тобой все будет в порядке.       Минимальная пауза и едва заметный намек на вопрос за непроницаемым лицом. – У нее это хорошо получается. Каким-то образом она также знала, что тебя не было на Звезде смерти, когда она взорвалась. – Должно быть, интуиция близнецов, – задумчиво произнес Люк и тут же прикусил язык, когда удивленное выражение лица Хана подсказало ему, что он размышлял вслух. – Близнецы, да? – Ух, ... да, – признался джедай, увидев в глазах друга воспоминание о поцелуе, о котором он так старался больше не думать, и поспешил объяснить, – но она не знает. Я узнал об этом всего несколько месяцев назад и не хотел никому рассказывать, потому что... Я имею в виду, ты же знаешь, как люди преследуют моих друзей – я не хочу знать, что они сделали бы, чтобы добраться до моей сестры!       Бывший контрабандист издал неопределенный согласный звук. Беспин. Карбонит. Фетт. Да, он действительно немного знает об опасностях близости к Скайуокерам, саркастически прокомментировал внутренний голос. Отчаявшись уйти от этой конкретной темы, Люк бесцеремонно попытался сменить её. – Кстати, о ком бы то ни было, а где все остальные?       Еще одна приподнятая бровь, но прежде чем кореллианец смог отреагировать, оскорбленный твитт определил местонахождение по крайней мере еще одного друга. Вытянув шею, джедай обнаружил знакомую бело-голубую фигуру, спрятанную в углу, и сразу же почувствовал себя увереннее в том, что его семейные тайны остаются тайнами – Р2 занялся охотой на жуков как новым хобби в тот день, когда они вернулись с Леди, и он не только преуспел в этом, но и стал почти параноиком в своем усердии (по крайней мере, настойчивость астромеха проверять их, куда бы он ни шел, хотя обычно совпадала с тем, куда шел Люк, до сих пор удерживала джедая от подозрений в излишней секретности).       Откашлявшись, Люк снова повернулся к Хану. – Чуи работает над Соколом – он получил несколько попаданий, и прямо сейчас я предпочел бы иметь корабль в отличном состоянии наготове, просто на всякий случай; он взял с собой золотарника, на случай, если ему нужно будет что-то спросить у него, – как эксперт по ремонту, бывший контрабандист быстро махнул в сторону невозмутимого Р2. Очевидно, кореллианец решил, что есть еще один прогресс, который он должен контролировать.       Резкий свист и пара опорных стоек, глухо ударившихся о землю, дали понять, что потребовался бы целый клан вуки, вооруженных ломами, чтобы оторвать решительного астромеха от его раненого хозяина. Соло, похоже, не придирался к этому. – Где Джикс ... вообще-то, понятия не имею, но я уверен, что он где-то нашел способ быть полезным. А юнец, ну, он был офицером связи, он хорошо расшифровывает, что на самом деле означают бесы за всеми их жесткими фразами, и это очень полезно сейчас, если мы хотим, чтобы все не стреляли друг в друга, независимо от того, насколько соблазнительно близко они подходят.       Бывший летный офицер, ставший контрабандистом, ставший повстанческим генералом, казался искренне обрадованным такой перспективой. Воодушевленный, джедай осмелился спросить: «и ... мы хотим этого?» – Черт возьми, да, малыш! Война хороша только для пожирателей падали; пираты, контрабандисты, работорговцы они толстеют на войне. Все остальное просто страдает и умирает в нем.       Карие глаза снова опустились. – Я провел первые десять лет своей жизни на войне, это неподходящее место для ребенка, чтобы расти в нем, поверь мне, – закончил Хан, говоря в основном сам с собой. Оооооооооооо       Однако Люк узнал, что большинству людей труднее принять возможный мир. Хотя поиск мог бы стать своего рода совместным предприятием, фактическое спасение, тем не менее, было оставлено, если это вообще возможно, соответствующей стороне, чтобы избежать ... ненужных потерь. Поскольку мало кто из спасенных имел возможность прислушаться к ранее абсурдно надуманным соглашениям Империи и Альянса, попадание в руки врага время от времени вызывало местами защитные меры, чтобы избежать захвата живым, если только это не случилось с кем-то уже недееспособным.       В конце концов, как Альянс убедился на собственном горьком опыте, выжить в плену было гораздо худшей альтернативой, чем умереть, и имперским солдатам тоже внушали это. Было достаточно неприятно, что один из «глаз» висел над ними, оценивая их беспомощно кувыркающуюся форму для стрельбы по мишеням, пока спасательный корабль Альянса не спугнул его, как один из катапультировавшихся пилотов повторял снова и снова, когда его доставили в медицинский отсек после спасения. Скайуокер мог только надеяться, что с возможностью поговорить друг с другом взаимное недоверие со временем уменьшится.