Милости просим на борт

      Угловатый транспорт снизился вместе с истребителями, возвращающимися на «Валиант», как будто он всегда был частью их формирования. Его присутствие добавило несколько замечаний о «господине Скайуокере» к обычным шуткам после битвы, но ошибка была достаточно распространенной, чтобы не вызывать подозрений, и наличие нескольких имперцев, чтобы посмеяться, превзошло незначительную шутку. Не то, чтобы «Сабли» сильно отличались: Фел парировал единственную полушутливую насмешку, что он стал «страшным имперцем», чтобы отвлечь Деррикота слышимой ухмылкой и грубым заявлением, что он был страшным имперцем – «Сабли» громко приветствовали это – до того как начали критиковать и кореллианца Уэса. Люк никогда раньше не слышал, чтобы Таанабский пилот был так искренне впечатлён.       На их частном канале пальба продолжалась до тех пор, пока Люк и Ведж не вошли в главный ангар «Валианта», в то время как остальные истребители оставались снаружи, с Фелом во главе и четкой целью убедиться, что неизвестное судно не уйдёт, совершив какую–нибудь глупость. Приветственная делегация была чуть более солидной, чем вчера вечером: на этот раз Мадина был в окружении большого количества солдат, окружавших его, Лею, Хана и Зева. Два пилота крестокрыла поспешили присоединиться к группе, в то время как транспорт приземлился в свободном пространстве перед ними, и Люк увидел, что дипломатическая ноша опустилась на его сестру, как поношенный плащ. Осанка прямая и уверенная, руки открыты и расслаблены, улыбка нежная, беззубая.       Последняя деталь, которая запомнилась джедаю, спускалась по посадочной рампе транспорта, наверняка использовала бы зубы в демонстрации угрозы. Ниже Люка, даже если бы он выпрямился, серая кожа, зловещие когти на всех четырех конечностях и зубастая челюсть, которая заставляла первобытные части заднего мозга джедая кричать об опасности. Твердые черные глаза осмотрели ангар перед ним, корабли, оборудование и ожидающих людей, щелевые ноздри раздулись, а затем инопланетянин слегка наклонил голову. Лея царственно кивнула в ответ. – Добро пожаловать на борт «Валианта», я принцесса Лея Органа. Я так понимаю, Лорд Вейдер послал вас сюда? – инопланетянин склонил голову чуть ниже. – Я Рабах, клан Эйх'мир, – ответил он – вероятно, он, если глубокие голоса означают то же самое у этого вида. – Господин послал нас сюда, чтобы мы доставили вам вождей ваших врагов живыми. – Вслед за действием к слову, еще два инопланетянина спустились по трапу, и каждый бросил обмякшее тело к ногам Принцессы. Тела, которые выглядели в два раза тяжелее носильщиков, но были раскинуты с пренебрежительной легкостью. Хан и Зев наклонились чуть ближе к Лее. Принцесса посмотрела вниз на людей, лежащих перед ней, затем снова на тех, кто их туда положил. – Я узнаю Русела. Я полагаю, это тот человек, который отвечает за ионную пушку?       Черные глаза уставились на нее. Затем когтистая рука резко дернулась вперед. – Дер'рик'от, дважды предавший доверие, – прошипел Рабах, и его скрипучий голос стал свистящим от проклятия. – Он поместил орудийную платформу намного ниже стабильной орбиты, чтобы держать нас подальше, – начал объяснять Ведж, прежде чем когтистая рука снова поднялась, держа в ней маленький записывающий блок. «Отзовите своих мятежных друзей, полковник Фел, – снова прозвучал надменный голос Деррикота, – особенно их питомца джедая. Или войдёте в историю с количеством убийств выше, чем у Таркина».       Лицо Леи стало белым, как мрамор. – Понятно, – сказала она через несколько бесконечных секунд. Даже хищные инопланетяне пригнулись чуть ниже от ее тона. Хан наклонился вперед, чтобы прошептать ей что-то на ухо, слишком тихое, чтобы разобрать из-за Люка, и его сестра на мгновение стала еще более раздраженной, прежде чем прислонилась спиной к высокому кореллианцу. – Генерал Мадина, – сухо произнесла она. – Я уверена, что вы сможете найти место, где эти ... люди будут надежно содержаться до суда. Оо оо оо оо оо оо       Когда зачинщики мятежа были благополучно устранены, пришло решение, что делать с остальной частью сектора. Гранд-адмирал/Мофф Тигеллин начал эту дискуссию на борту своего флагмана, и Лея позволила ему высказать свою точку зрения. Все двадцать пять «Проныр» и «Сабель» окружили его шаттл, пока он не опустился на сверкающий пол главного ангара «Аватара» – своего флагмана, но поскольку демонстрация еще больше напугала и без того перепуганную делегацию местных чиновников, гранд-адмирал пропустил этот жест мимо ушей. Тигеллин с его тяжеловесными идеями возмездия и Лея с ее разумными аргументами составили отменный дуэт, который не мог бы работать лучше, если бы они попытались сделать это раздельно. Гранд-адмирал обладал осанкой, позволявшими свысока смотреть на большинство собравшихся, а его мундир нес в себе власть, которая, как всем было известно, измерялась Звездными Разрушителями.       Миниатюрная Принцесса в своем развевающемся, столь явно невоенном одеянии создавала впечатление на более мягкий вариант, а затем принимала руководство дискуссией с такой уверенной самоуверенностью, что люди быстро узнавали в ней равную воинственному гранд-моффу. К тому времени, как капитан «Аватара» сообщил своему адмиралу о срочном сообщении с «Валианта», представители Швая из запуганных перешли к почти искренней убежднённости, что оставаться в пределах Империи – лучшая идея. Тигеллин бросил взгляд на Лею и увидел, что она нахмурилась, затем ответил ей тем же, приподняв бровь и слегка махнув рукой. Ее брат понял бы это как «я отношусь к этому серьезно, но это ваш корабль». Гранд-адмирал, казалось, прочитал что-то похожее, поскольку он нахмурился на представителей, указал на дверь и рявкнул: «вон!»       Как только штурмовики, выстроившиеся вдоль стен конференц-зала, вытеснили их, Тигеллин нетерпеливо приказал передать сообщение, и на голографическом дисплее возник силуэт генерала Мадина с мрачным и решительным лицом. После того как Принцесса практически швырнула пленников к начальнику разведки, тот выполнил свою работу и пошел поговорить с ними, как только ошеломление прошло. Так уж вышло, что Деррикот очень хотел поговорить на одну конкретную тему: он был «большим специалистом по выращиванию растений», как выразился один из «Сабель», но, хотя его главным интересом была ботаника, у него также был талант к мелким деталям.       Достаточно талантливый, чтобы Император обратил на это внимание и поручил разработку многих и различных видов биологического оружия, изготовленного на заказ. Деррикот требовал полного иммунитета от судебного преследования со стороны Империи или Альянса, или всех, кто находился на борту Центрального флота Суперсектора, и всех, с кем они имели контакт, ожидала ужасная смерть в ближайшие несколько дней или недель. – Это блеф! – реакция гранд-адмирала была столь же автоматической, сколь и недоверчивой. – Эвир слишком своекорыстный трус, чтобы покончить с собой, и, кроме того, каков был бы его вектор? Я думаю, что даже у ваших сил хватит ума обыскать пленных. … – Мы так и сделали, – прокомментировал скрипучий голос за его плечом. – На его теле не было ничего подозрительного. – Тигеллин повернулся, чтобы найти того кто говорил. Он не вскочил со своего места и не закричал на низкорослого, но смертоносного экзота, внезапно появившегося рядом с ним, но это было близко. Лея одарила имперца зубастой улыбкой, мягкость сменилась твёрдостью под воздействием доклада Мадины. – Адмирал, позвольте представить вам Рабаха из клана Эйх'мир. Он – Ногри. Лорд Вейдер послал его и его команду арестовать Русела до нашего прибытия, и, выполнив свою миссию, они теперь в качестве моих телохранителей, пока не поступят дальнейшие приказы. – Не дав Тигеллину возможности прокомментировать это, она снова повернулась к голографическому дисплею. – Генерал, я полагаю, вы рассмотрели возможные векторы? – Мадина кивнул. – Да, Ваше Высочество. Ракеты с биологическим оружием. Эсминцы Деррикота были вооружены ими. Пока мы говорим, проверяются все сенсорные данные боя на предмет попадания ракет за пределы щитов. – Саттон, перепроверьте наши данные! – рефлекторно рявкнул гранд–адмирал на своего флагманского капитана, прежде чем сузить глаза на предполагаемого генерала Альянса перед ним. – Если вы принимаете это всерьез, то, конечно же, не поддадитесь шантажу? Если предатель не поделится информацией о противоядии, я могу это сделать. … – Не надо, – прервала его принцесса низким и опасным голосом. – Не предлагай того, о чем потом пожалеете. Я знаю генерала Мадина – он очень хорошо умеет задавать вопросы, и вы можете быть уверены, что он относится к этому абсолютно серьезно. – Тигеллин не был прирожденным дипломатом, но распознал смертельную оплошность, когда она была готова взорваться у него перед носом. – ...подтвердите его слова, расспросив капитанов Звездных Разрушителей, которые сдались, – закончил он свою фразу почти изящно. – Посмотрим, что им известно ... – Лея не очень-то успокоилась, поэтому Люк поспешил предложить: – Я могу проверить, говорит ли Деррикот правду и другие капитаны тоже, если понадобится. – Имперцы дружно стреляли в джедая смущенными взглядами, которые он просто игнорировал. Успешно отвлекшись, его сестра тоже обратила свой взгляд на него. – Люк, если это не блеф, то риск есть.… – Лея, после того, как дагобские медидроиды сделали мне инъекции всех прививок, которые у них были, – особенно во второй раз, у дроида Леди был действительно впечатляющий запас, – так что риск для меня на самом деле меньше, чем для кого-либо еще вокруг. И чем скорее мы убедимся, что это ложь, тем скорее сможем принять соответствующие меры. – Ваш вклад был бы оценен, джедай Скайуокер, – признал Мадина, повернувшись к имперскому командующему и холодно посоветовал, – но при всем моем уважении, Гранд-адмирал, я не буду делать никаких дальнейших переводов на ваш корабль в настоящее время. Мы уверены, что «Валиант» не был поражен никакими ракетами во время битвы, и, насколько нам известно, «Аватар» тоже не пострадал – факт, который нуждается в подтверждении данными ваших сенсоров, конечно, – так что, если сам Деррикот не заразен, мы должны быть чисты. Ничего подобного не следует предполагать ни о каких враждебных кораблях. – Мы не попали ни под один обстрел, щиты были подняты, когда боевые корабли вошли в зону досягаемости, – быстро ответил капитан Саттон, а затем рискнул: – Сэр, у нас есть команды поддержки на кораблях флота – и они определенно получили повреждения. – Оставь их там, – приказал Тигеллин. – Все корабли находятся в карантине, пока мы точно не узнаем, что происходит. Систему тоже мы держать в блокаде. Оо оо оо оо оо оо       Фел мог бы убедительно назвать несколько миллионов «приемлемыми потерями», а возможность потерять миллиарды – «ничтожной угрозой», но когда дело доходило до проецирования «страшного имперца», Мадина заставлял его бить, не поднимая рук. Русел боялся его до смерти. Тряска, вероятно, была последствием оглушения, но человек также чуть не упал, отвечая на любой вопрос, поставленный перед ним начальником разведки. Люк занял свой обычный наблюдательный пост и оставил недоумение при себе. Как только Мадин убедился, что несостоявшийся дилетант честно рассказал то, что знал – ничего, когда речь шла о биологическом оружии – и два члена Альянса снова остались одни, джедай уступил его любопытству. – Почему сначала Русел? – Потому что его легче расколоть, и было бы ошибкой просто считать, что он ничего не знает, потому что он идиот, и не проверить, что может быть самым простым источником информации. И я хочу, чтобы анализ крови был завершен, прежде чем я снова возьмусь за Деррикота, – сказал ему старший мужчина, тон был деловым, но разочарование просочилось в Силу. Люку показалось, что он что-то пропустил.       Мадина невесело улыбнулся. – Цитирую: «все моффы говорили о правильном курсе для Империи в дни после смерти Императора, и их заместители тоже. А потом Вейдер пошел и сделал все неправильно, а затем исчезли моффы, видимо, наугад – некто по имени Лур нашел слишком благодатную почву, чтобы сеять смуту. Русел был просто первым, кто попался на эту удочку». – О!, – джедай почувствовал смятение и облегчение одновременно. – Он был на платформе с ионной пушкой. Лур, я имею в виду. Теперь он мертв. – Хорошо знать. – Начальник разведки медленно кивнул. – Ну, колонии – хорошее место для начала, если волнения – это все, чего они хотели: достаточно пренебрежительного отношения со стороны центральных миров, чтобы породить недовольство, плюс торговые пути, достаточно богатые, чтобы иметь ресурсы, о которых внешнее кольцо может только мечтать. Но у меня такое чувство, что в этом плане было что-то еще, и, по крайней мере, что-то из этого пошло под откос, когда Вейдер нарушил свой собственный шаблон и остался там, где был, вместо того, чтобы штурмовать, как обычно, Железный кулак Империи. – О, конечно. Значит, биологическое оружие – если оно реально – должно было стать следующим покушением на убийство? – выяснил джедай. На этот раз Мадина проявил немного черного юмора. – Вероятно. Но из того, что я узнал, Лур был одним из людей Айсард, а они могут быть ужасно убеждены в своей собственной сообразительности – по крайней мере, так же вероятно, что Деррикот был еще одной целью подставы, просто достаточно хитрой, чтобы обеспечить некоторую собственную страховку. На всякий случай они пошли против Лорда Вейдера с горсткой Звездных Разрушителей и ... проиграли.       Значит, имперские междоусобицы в самом активном виде. Вялое облегчение Люка от того, что их враги, по крайней мере, работают друг против друга, тоже умерло быстрой смертью, когда начальник разведки продолжил: – Что подводит к вопросу: должны ли мы доложить Лорду Вейдеру?       Джедай пристально посмотрел на него, осторожно закрыл рот, а затем снова открыл его, чтобы ответить. – Очевидно – это не тот ответ, который вы ищете, иначе вы бы даже не спрашивали, – медленно произнес он, с неловкостью сознавая, что говорит с человеком, который не только разбирается в тяжелой работе по свержению Империи, но и разрабатывает общие стратегии по мере необходимости, невзирая на недостаток ресурсов, численности и оборудования. – Так в чем же смысл от того, что мы его не предупредим? – Люк продолжал: – Кроме договора, который мы заключили с ним, если и есть кто-то, кого мы хотели бы видеть во главе Империи, то я с ним еще не встречался! И если Империя, разрывающая себя на части, вообще предпочтительнее, то почему мы вообще пошли на эти переговоры о перемирии?!