***
В Риверране вовсю шли приготовления к отъезду; лорд Старк уезжал в столицу, снова, войска готовы были разойтись. Маэдрос, который уже сумел уложить в сознании обыденность убийств – хотя всё никак не мог поверить, что брат способен убить брата – не радовался гибели короля Роберта, но и горевать не собирался. Возвращаться в столицу ему не хотелось, но всё же он считал своим долгом отправиться в свите Эддарда Старка – если, конечно, не будет приказа возвращаться с Роббом и Арьей. Пожалуй, в Винтерфелл ему хотелось гораздо больше. Вечер был тихим и свежим, ночь обещала быть безлунной, Красный Зубец – одна из трёх рек, составлявших Трезубец – катил свои воды прямо под стеной замка и негромко пел. Маэдрос стоял на крепостной стене, спать ему не хотелось совершенно, а здесь было хорошо. Его внимание привлёк шум у крепостных ворот. Кто-то спорил – со стены было слышно – и Маэдрос сопоставил это с только что прозвучавшим стуком копыт. Кто-то приехал – прискакал – а стражники уже подняли мост. Подойдя ближе, он разглядел одинокого всадника, остановившегося перед поднятым пролётом моста. Он был закутан в плащ, лицо закрыто капюшоном, но голос Маэдрос уже мог разобрать – и узнал. – Мне нужен лорд Эддард Старк, – настаивал всадник. – И нет, я не могу ждать до утра! Если вы не можете впустить меня, хоть передайте ему, что это крайне важно. Что здесь делает Ренли, один, в такой поздний час? И, сколь мог разглядеть Маэдрос, конь под ним был в мыле и почти что падал, а дышал, что твои кузнечные мехи. – Я знаю этого человека, – заверил он стражников. Тот, кажется, тоже узнал голос, потому что выругался и прибавил: – Химринг! Вы меня вправду знаете. Только без имён! Скажите вашему лорду: речь идёт о Роберте. О Роберте? которого, как говорили, убил сам Ренли? Это объясняло, почему тот прятал лицо. Приказать Маэдрос не мог, но стражники послушались его мнения – вести важные, и стоит отвести этого человека к лордам. Мост медленно опустился, и Ренли наконец въехал в замок. Конь его и в самом деле уже еле переступал, да и сам Ренли сполз на землю и шатнулся, так что Маэдрос потянулся поддержать. – Я не ранен, – возразил тот. – Только зверски устал. Мне нужен Старк, Химринг. Проводите меня куда-нибудь, где о нашем разговоре не узнают. И по тону чувствовалось – Ренли говорит очень серьёзно. Это был совсем не тот человек, который возил с собой на охоту кресла и роскошный ковёр. Этот Ренли был натянут, как струна, и Маэдрос почти физически ощущал его взвинченность. – Вы думаете, вас не узнают? – Маэдрос повёл его в замок. – Когда-нибудь, может, и узнают, но сейчас я – преступник, скрывающийся от правосудия, – в голосе Ренли прозвучала горькая усмешка. Маэдрос проводил его к своей комнате и открыл дверь. – Это моя комната. Можете подождать здесь, я сообщу лорду Старку. Ренли вдруг сгрёб его за ворот – да, этот человек был очень силён – и толкнул к стене. Маэдрос перехватил его руку, освобождаясь от хватки, но за тот миг, когда они сцепились, Ренли заговорил – тихо, но горячо: – Если вы обманете и скажете хоть одно лишнее слово кому-то ещё... у вашего лорда будут очень большие проблемы. Не из-за меня. Но будут. Вам не стоит меня продавать. Уже отведя его руку, Маэдрос всё же дослушал до конца и холодно ответил: – Я сказал, что приведу лорда Старка. Ему совершенно не нравилось, когда его так хватали, тем более лорд Ренли. Даже если виной тому был... да, страх. Теперь это стало понятно. Оставив гостя в своей комнате – на всякий случай Маэдрос запер дверь – он поспешил на поиски Эддарда Старка. Тот обнаружился в своих комнатах, вместе с леди Кейтилин, но оба ещё, по счастью, не ложились. Маэдрос кратко рассказал о неожиданном госте. Лорд Старк помрачнел, переглянулся с женой, но наконец кивнул: – Ладно. Послушаем. Моя госпожа, думаю, тебе тоже стоит пойти. Вернулись уже втроём. – Мне остаться? – уточнил Маэдрос, и Эддард Старк кивнул: – Это же ваша комната. Маэдрос распахнул дверь, и лорд Старк вошёл первым; он заметил, как тот быстро осмотрел комнату – Маэдрос бы и сам осмотрелся так же, входя к возможному врагу. – Входите, Нед, я один, – Ренли, как выяснилось, не сел, только сбросил плащ, и он валялся кучей на полу. И ножны с мечом отстегнул и поставил у стены. Пропустив леди Кейтилин – она сразу прошла к окну и закрыла ставни – Маэдрос тоже вошёл, прикрыл дверь и прислонился к косяку. – Я здесь, чтобы поговорить с вами, – Ренли заговорил, точно в омут бросился. – Станнис обвинил меня в убийстве Роберта, но всё было наоборот. Даже хуже. Он облизнул губы, и Маэдрос пожалел, что не предложил вина или хоть воды. – Это была ночь, глубокая ночь. Мы сидели с Робертом – я и Варис – он планировал свадьбу... неважно, – Ренли заговорил быстро, потоком, и Маэдрос чувствовал: он говорит правду. – А потом появился четвёртый. Это была тень, клянусь тебе, Нед – тень, только двигавшаяся сама по себе. И это была тень Станниса. Я бы не поверил, если бы не видел своими глазами – но она убила Роберта мечом из тени. Проткнула насквозь одним движением, никто даже понять ничего не успел. Варис побелел – Варис! я никогда не видел евнуха ошарашенным и испуганным! – проклятье, я сам испугался! Это был Станнис. Я узнал его. Это было колдовство, Нед, чёрное колдовство его жрицы. Он привёз с собой жрицу Рглора и говорил, что она колдунья. Маэдрос потрясённо смотрел на Ренли. Жрица? Колдовство? Тень?.. Один брат убил другого и обвиняет в этом третьего. Но если это в самом деле чары? Иллюзии не убивают, но майа – может. Только зачем и как? Несколько мгновений все молчали, потом леди Кейтилин, уже подошедшая к мужу, спросила: – У вас есть доказательства, лорд Ренли? – Какие могут быть доказательства, леди Кейтилин, – Ренли, выговорившись, как будто успокоился, хотя внутреннее напряжение звенело до сих пор. – Но я не приехал бы с ложью. Не к вам. – Вы уверены, что это был не убийца, а – как вы сказали? Тень? – леди Кейтилин задавала вопросы бесстрастно, ровно. Лорд Старк молчал, явно обдумывая услышанное. – Уверен. Я был, как ни странно, трезв, и евнух тоже. Я видел то, что видел. И обвинения в наш адрес... Я понял тогда, там, в той комнате, что нужно бежать, что Станнис обвинит меня. – А Санса? – Эддард Старк сжал руку у пояса, там, где должен был висеть меч. Хотя при нём не было оружия. – А моя дочь, ваша невеста? – леди Кейтилин спросила одновременно с ним и умолкла. Ренли провёл рукой по лицу. – Я не смог её вытащить. – Вы мне клялись на мече, Ренли, – голосом лорда Старка можно было заморозить море. – Я помню! – тот вскинул голову. – И я, нарушив клятвы, не приехал бы к вам в одиночку, если бы речь не шла о судьбе всего Вестероса! Я должен был бежать из города. Мы искали леди Сансу по всему замку, но время поджимало, и мне пришлось бежать одному. Ей грозила намного меньшая опасность, чем мне. Я оставил в городе надёжных людей... её отыщут. А вот теперь Маэдрос верил уже гораздо меньше. Ренли не лгал, но того искреннего чувства, которое звучало в рассказе о колдовстве – больше не было. Но он молчал. – Намного меньшая опасность, чем вам? – леди Кейтилин была так же холодна, как её муж. Маэдрос видел, что лорд Старк нашёл её руку и сжал крепко. – А теперь вы приходите и рассказываете о колдовстве, будто кто-то бестелесный может прийти и убить короля так, что двое воинов ничего не могли сделать? Ренли смотрел ей в лицо. – Я не спас бы её, продолжая поиски. И ничего бы не добился. Да, я говорю именно это – и не пришёл бы, если бы это не было правдой! Я знаю, что вы можете просто убить меня и назвать это казнью. Или обменять на вашу дочь. Лорд Старк шевельнулся, но не произнёс ни слова. – Но я сделаю всё возможное, чтобы не дать братоубийце и тёмной колдунье править Вестеросом. У меня много недостатков – сотни; но я не убивал брата ради Железного трона и не собирался этого делать! – Если Станнис убил своего брата и короля, – слова лорда Старка падали тяжело, как камни, и были так же холодны, – то он не может стать королём сам. Однако вы приехали сюда, надеясь, что мы поддержим ваши притязания на Железный трон, хотя наследницей является Ширен Баратеон. Да, можно было догадаться, что Ренли не одно чувство справедливости пригнало в Риверран. Маэдрос не считал, что этот человек может быть королём – хотя если этот неведомый Станнис действительно таков, каким представляется... – Ширен – дитя, и к тому же дочь изменника, – Ренли развёл руками. – И больна к тому же. Я знаю, что Старки в прежние времена поддерживали право дочери против сына, но это совсем не тот случай. – Кто поддерживает ваши права? – осведомилась леди Кейтилин. – Тиреллы? – Прежде всего я обратился к Старкам, – Ренли посмотрел в лицо Эддарду Старку. – Именно ваш голос, лорд Старк, ценнее всего для меня. Ваша честь – наивысшая поддержка. Не отвечая ничего, лорд Старк отошёл к окну, задув по дороге свечу, открыл ставни и замер так. Теперь в комнате стояла почти полная темнота. – Вы прибыли из дальних земель, лорд Химринг, – Маэдрос обернулся к леди Кейтилин. – Вы что-нибудь слышали о такой магии? – Я ничего не слышал о Рглоре и его жрицах, – он покачал головой. – Вернее, почти ничего: один такой жрец, его звали Торос, живёт... жил... при дворе короля Роберта, но я ничего не слышал ни о какой магии. – Торос – пьяница и болтун, а не колдун, – негромко проворчал Ренли, но Маэдрос ещё не закончил: – Но я уверен, что лорд Ренли рассказал правду. Это... чувствуется. Сейчас важнее всего спасти леди Сансу, – он пока не знал, как, но – хотя бы и силой, если потребуется. – Расскажите об этой колдунье больше, лорд Ренли, – просьба леди Кейтилин больше походила на приказ, но Ренли ответил: – Её зовут леди Мелисандра, она утверждает, что приехала из Асшая. Она исповедует религию огня – да, Химринг прав, как и Торос из Мира, это вообще популярные верования в Эссосе – но в эту веру обратилась и моя дражайшая невестка Селиса, и многие из людей Станниса. Болтают, что между ним и его жрицей есть и другая связь, но зная моего брата – только болтают. Она бахвалится, что владеет магией, что видит в огне будущее, и болтала о грядущей войне бога Света и бога Тьмы и об Азоре Ахае. Войне Света и Тьмы? В этом мире о Тьме почти не знали, да и о Свете тоже, и Маэдрос почти успокоился за этот год и сам не думал о Морготе. Но что если... Ему вдруг стало очень холодно. – А теперь вы верите в могущество этой жрицы? – Если это сделала её магия, леди Кейтилин, то трудно не верить. Это невозможно, но я верю в то, что видел. – Почему вы подумали на неё? – Тень была похожа на Станниса. А евнух сказал, что это магия крови, и она способна на многое. Чёрная магия и очень опасная. – О Тьме я слышал больше, чем об огне, – негромко сказал Маэдрос. – Я не знаю, кого она зовёт богом Тьмы, но весьма возможно, что я знаю, о ком она говорит. Тогда бог Света – Манвэ? Всё было слишком непонятно. – А где был сам Станнис в момент убийства? – спросил он. – Уезжал из города и едва ли мог вернуться, – пояснил Ренли. Значит, магия сотворила двойника, способного держать оружие? – Похоже, главное зло – это та женщина, Мелисандра, – предположил Маэдрос. – Она – орудие, хоть и опасное, – лорд Старк наконец развернулся лицом. – А на трон пытается сесть Станнис Баратеон. Братоубийца и цареубийца. Но сила была в её руках, не в его. По крайней мере, по словам Ренли так выходило. – Но даже Таргариены приняли веру в Семерых, – покачала головой леди Кейтилин. – А Станнис от неё отрёкся, – пожал плечами Ренли. – Говорят, на Драконьем Камне он сжёг септу и статуи Семерых. Он никогда не был набожен, но это уже – демонстрация. В конце концов, две, даже три религии, в Вестеросе уживаются, четвёртая сама по себе ничего не изменит. Но колдовство... Ренли передёрнуло. – Ренли, – лорд Старк заговорил негромко и так же холодно, как прежде, – вы хотите от меня решения, но мне нужно время. Останьтесь здесь или уезжайте, но ответ я вам дам через сутки, не раньше. – Если позволите, я бы хотел остаться, – Ренли кивнул. – Но так, чтобы обо мне не знали. Вашей чести я свою жизнь доверю, но... Лорд Старк пожал плечами. – Я здесь не распоряжаюсь. – Мне поговорить с моим лордом-отцом? – предложила леди Кейтилин. Её муж кивнул, обошёл Ренли – Маэдрос заметил, что с запасом – и от двери обернулся: – Мне нужно всё обдумать, моя леди. Леди Кейтилин посмотрела на Маэдроса: – Лорд Химринг, вас не затруднит разделить пока что комнату с лордом Ренли? – тот резко втянул воздух, но ничего не сказал. – И попросить принести сюда вина и пищи. – Разумеется, леди Кейтилин, – кивнул Маэдрос. – Благодарю вас, миледи, – Ренли изобразил улыбку, но искреннего в ней было мало. – Вино будет как нельзя более кстати. А если ваше гостеприимство включит в себя и ванну, я провозглашу вас самой милосердной Матерью. – Разумеется, ванна и одежда, – тон леди Кейтилин ни на волос не стал теплее, и Маэдрос отлично понимал её. – Хотя я не смогу прислать вам слуг. Когда вы почтите нас открытым визитом, лорд Ренли, мы сможем оказать вам достойное гостеприимство. Пока же прошу прощения за некоторые неудобства. Она вышла, не оборачиваясь. Ренли поклонился ей вслед. – Располагайтесь, как удобно, – кивнул Маэдрос своему соседу. Всё равно спать ему не хотелось, так что кровать можно было оставить Ренли – того явственно пошатывало от усталости. – Весьма признателен, – кажется, никакая усталость не могла помешать этому галантному тону. – Вы случайно не передумали? Нет? Ужасно жаль. Хотя я не в лучшей форме сейчас. Если я засну до ванны и ужина – смело растолкайте меня, если, конечно, сумеете. Ответ Ренли, кажется, не был нужен, но Маэдрос всё-таки сказал: – Нет. И не думаю, что кому-то жаль, лорд Ренли. Полагаю, к этой истории больше не стоит возвращаться. Тот стянул с себя сапоги, сел на кровать – и действительно заснул, не успев расстегнуть дублет. Маэдрос дождался, когда принесут ужин, забрал его у слуги, не впустив того в комнату, оставил на столе, растолкал Ренли и вышел. Ни слугой, ни собеседником он быть не собирался. Ему нужно было всё обдумать, и он направился в богорощу: здесь, в Риверране, как и в столице, она была совсем иной, не северной. Чардрева не имели лиц, они были куда тоньше, да и сама роща была светлой и мирной. Но некий отголосок той же силы, что на Севере, жил и здесь. И там можно было подумать.***
Богороща ничем не напоминала винтерфелльскую, но даже здесь жили боги – хотя хозяева замка и не верили в них. Нед редко приходил к богам с просьбами, и ещё реже – с вопросами, но сейчас ему необходим был ответ. Он преклонил колено перед чардревом и коснулся ладонью белого ствола. Богам можно было сказать всё. – Помогите мне спасти Сансу, – это рвалось из груди, и только богам это можно было сказать. С женой он должен был быть сильным. – Я знаю, что не могу признать братоубийцу королём. Совершивший такое равно проклят богами и людьми. Я не знаю, виновен ли он, но боюсь, что это так. Но и обречь дочь на смерть я не могу. Она ведь заложница, и Станнис вправе казнить её, если я не преклоню колено. Помогите мне, боги. Я не знаю, что мне делать. Помогите мне спасти дочь. Укажите верный путь. Я не вправе судить, кому стать королём. Скажите ваше слово. Где правда? Ветка хрустнула невдалеке, и он умолк: кто-то пришёл сюда. Но это не были шаги Кейтилин. Нед поднялся на ноги и в неверном свете звёзд разглядел высокую фигуру и рыжие волосы. – Вы, лорд Химринг? – случайность? Или ответ на его слова? – Я могу уйти, если помешал, – тот бесшумно подошёл ближе. Нед провёл рукой по лицу. – Нет. Вы искали меня? Что-то случилось? – Нет. Я пришёл сюда подумать. – Тогда мы не помешаем друг другу, – Нед знал, что Химринг часто бывал в богороще, хотя и упоминал, что чтит иного бога. Но тот неожиданно негромко сказал: – Я хотел бы помочь. – Вы уже сделали немало, лорд Химринг, – Нед качнул головой. И он был в долгу перед этим не-человеком. – Это не значит, что я не хочу делать что-то дальше, – с обезоруживающей улыбкой ответил тот. – Слишком самонадеянно думать, будто боги прислали вас снова и снова спасать нас. Боги послали ему знак: волчица с рогом в пасти. Ему нельзя было ехать на юг: лютоволка на юге ждёт гибель... Боги послали и Химринга, но ему ли? – Я ничего не знаю о воле богов, лорд Старк. И не считаю себя их посланником. Но то, что в моих силах, я сделать готов. Нед покачал головой: слов у него просто не было. Такую верность можно было понять в давнем друге, но вот так... Невероятный человек. Не человек. – Вы поедете в столицу? – спросил он. – Если Станнис – братоубийца, как склонить перед ним колено? Но если я не приеду, он обвинит меня в измене и вправе будет казнить заложницу. Слова падали тяжело. Нед чувствовал себя запертым в порочном круге. – Но, может быть, есть способ спасти леди Сансу? Для этого нужно ехать в столицу. – Шестнадцать лет назад, – не сразу ответил Нед, – мой старший брат оказался в заложниках у короля Эйериса, и тот потребовал от нашего лорда-отца приехать за своим сыном. И казнил обоих. Отец сгорел заживо в собственных доспехах, а Брандона задушила удавка у него на глазах. Нед не видел этого, но ему рассказывали. А сейчас история, точно издеваясь, повторялась снова. – Я тоже был заложником, лорд Старк, – сказал Химринг. – Но вы живы, – многие становились заложниками и со временем благополучно возвращались домой. – Может быть, в ваши времена всё было иначе. От Станниса милосердия ждать не приходится; он не отпустит мою дочь, пока я не докажу верность. Каким бы Станнис ни был, но уж точно – не милосердным. – Жив вовсе не благодаря милосердию врага, – неожиданно жёстко возразил Химринг. – И я согласен с вами в оценке; не уверен, что он отпустит леди Сансу и после присяги. Не отпустит. Это и Нед понимал. Оставит подле себя, может быть, выдаст замуж. Станнис был когда-то справедливым человеком, но если слова Ренли правдивы – ещё одного человека, которого Нед когда-то знал, больше не было. Невероятно трудно было представить себе того мрачного и непреклонного, но принципиального человека – изменником. Но Ренли не лгал, это понимал и Нед. Как бы тот ни хотел власти, он бы не приехал с ложью. Но он мог ошибаться. Виновником колдовства мог быть не Станнис. – Вам удалось бежать? – Меня спасли, – коротко ответил Химринг. – Это было почти чудо. Или не почти. – Рассчитывать на чудеса – скверный план, – а именно чудо потребуется, чтобы вытащить заложницу из самого сердца Королевской Гавани. – На чудеса рассчитывать и правда глупо. Но тот, кто спас меня, рассчитывал только на себя. Значит, такое возможно? – Сдаётся мне, я получил ответ богов, – негромко сказал Нед. Он задал вопрос – и пришёл Химринг. Со своей историей. – И что ответили боги? – Я попытаюсь вытащить дочь, – Нед посмотрел на Химринга: план постепенно складывался. – Поеду в столицу. А вы расскажете мне о том ходе, которым выбрались из дворца. Сансу можно попытаться вывести через него. А там – корабль... или отряд в лесу... Главное – выбраться из города. – Я могу поехать с вами, лорд Старк, – спокойно предложил Химринг. – Я ведь этот ход знаю. Нет! – Я не могу принять от вас ещё и это! – Химринг дважды помог ему, и просить его спасти ещё и Сансу, при этом рискуя головой, если что-то пойдёт не так... Нет! – Я прошу вас, лорд Старк. Нед задохнулся и проглотил следующее возражение. Низко склонил голову: – Благодарю. Что ещё сказать человеку, который предлагает свою жизнь и ничего не примет взамен? – Не стоит. Просто не вижу для себя возможности поступить иначе, – Химринг, казалось, и вправду видел мир иначе. Иной мир. Иной народ. Иные законы. Нед помолчал мгновение, собираясь с мыслями, и перешёл к делу. – Значит, вам выводить её из замка. Вам потребуются помощники? – Чем меньше народу, тем проще остаться незамеченными. Нужен только отряд – встретить за воротами с хорошими лошадьми. – Подумаем, – коротко кивнул Нед. – Мы приедем все официально, и это лучший способ попасть в город и во дворец. Есть ещё время продумать план в деталях. Он смотрел в темноту ночи. Нед понимал, что эта поездка – смертный приговор ему и тем, кто с ним поедет. И об этом он сам скажет своим знаменосцам. Но он не может прибыть один, нет ничего более подозрительного. Добровольцы найдутся, он знал это. Те, кто рискнёт ради спасения его дочери. И ради возможности для Севера сражаться против узурпатора. Вспомнились слова жены – осторожное предупреждение: "Твои знаменосцы говорят об утраченной короне, милорд". Нед вздрогнул. Три дня назад он счёл бы такие слова почти изменой. – Утром я соберу людей, – негромко и чётко сказал он. Время сомнений закончилось, теперь время решать. – Вы мне будете нужны. Выедем как можно скорее. С добровольцами. – Хорошо, лорд Старк, – почти буднично ответил Химринг. – Я буду готов. – Я не могу понять, почему вы всё это делаете для нас, – признался Нед. – Но я не забуду. Никогда. И, может быть, когда-нибудь пойму. Химринг улыбнулся и развёл руками: – Когда делаешь то, что считаешь правильным, не нужна причина. Я уже говорил, что считаю вас правым, лорд Старк. – Странно, – горько усмехнулся Нед. – Я себя правым не чувствую. Слишком много бед произошло в результате моих действий. – А если бы вы действовали иначе, произошло бы меньше бед? – испытующе спросил тот. – Я не знаю, – тяжёлые слова. Может быть. Не надо было покидать Винтерфелл. А вопрос о законном короле оставался открытым. Станнис? Он может быть невиновен. Нед не верил в это в глубине души, но так могло быть. Ширен? Ренли? Отделение Севера?.. Да вдобавок ещё осторожный и тем более страшный рассказ Бенджена – не склонного к суевериям хладнокровного разведчика. Иные или нет, но за Стеной творилась тёмная магия, и это отрицать было нельзя. А высоко в небе горела красная звезда с длинным хвостом – предвестница войн и скорбей. В темноте рощи послышались знакомые, мягкие шаги, зашелестело по листьям платье. Закачался огонёк фонаря, но Неду не нужен был его свет, чтобы понять: Кет знала, где искать его, когда он принимает решение. – Ты искала меня, моя леди, – это почти не было вопросом. Нед предложил руку жене и забрал у неё фонарь. Кейтилин кивнула и оперлась на его ладонь невесомо. – Я могу идти, лорд Старк? – спросил Химринг, но Нед качнул головой: – Вы можете остаться. Вы ведь пришли говорить с богами, лорд Химринг. Они с Кейтилин направились к замку. – Ты видел? – она показала глазами на небо и поёжилась. – Комета. – Грозный знак, – согласился Нед. – Кровь... – Или огонь. Так или иначе – война. – Хорошо, что хотя бы Ланнистеры уехали, – заметила Кейтилин, и Нед поморщился. Да уж. – Они поднимут знамя Томмена Баратеона, – он не сомневался в Тайвине. – Лживый человек лорд Тайвин, и подлый. – Лиза боялась их, – помедлив, ответила Кейтилин. – Но, боюсь, она не поддержит нас и против них. Кейтилин уже видела свою сестру, и знала, о чём говорит. – Ты считаешь, что твоя сестра останется в стороне от войны? Или она выступит на стороне Станниса? Которому Джон Аррен, кажется, хотел отдать в воспитанники своего сына. Джон был умным человеком и хорошо разбирался в людях; ошибся ли он в Станнисе? – Останется в стороне, пока ей позволят, – не колеблясь ответила Кейтилин. – Но она... впечатлительна. Ей нужен муж, а ещё больше – наставник её сыну. Когда будет муж, он и решит; Лиза может хотеть остаться в стороне, но возможно ли это для Долины? – Долина Аррен расположена так, что может и отсидеться, – признал Нед. У него было много друзей в Долине, но даже его просьба не перевесит слова вдовы Джона. Да и он сам не пошёл бы наперекор. – Может быть, ей и юному Роберту нужна помощь? Сейчас, когда всё стало очень опасно. – Нужна, причём скорее мальчику, чем ей, – по тону Кейтилин можно было понять, что нужна сильно, – но Лиза не признается. Роберту семь, а Рикон в два раза его старше. Единственный раз, когда я почувствовала согласие с Тайвином. Да, дело явно было скверно, если так. Мальчик болен? Джон не писал ничего такого. Но если Кейтилин считала, что у Тайвина Ланнистера мальчику было бы лучше, чем с родной матерью, то вмешиваться необходимо. – Мы могли бы взять его в Винтерфелл, – предложил Нед. – Может быть, твоя сестра согласится пожить там с тобой и детьми? Леди Аррен может не согласиться отправить мальчика на воспитание, но захочет хотя бы погостить с ним. – Я напишу ей, – кивнула Кейтилин. – Но, мой лорд. "Со мной"? Жена услышала главное. Нед остановился и посмотрел ей в лицо. От света фонаря ложились странные тени. – Будет война, – ровно ответил Нед. – Ты понимаешь это, моя леди. – Понимаю. Что ты решил? – Я не могу принести присягу братоубийце. Разве что Станнис всё же невиновен. Судя по тону Кейтилин, она это понимала. И тоже не верила. – Значит, ты не поедешь в столицу. – Поеду, – коротко. – За Сансой. Думаю, что есть способ освободить её. – Ты не можешь поехать и отказаться от присяги, Нед, – нахмурилась Кейтилин. Сказать было трудно. Но необходимо. – Могу. Если Север восстанет. Но пока я не приеду, Сансу будут стеречь очень бдительно, а я привезу с собой людей, которые смогут ей помочь. Не-людей. Но это неважно. – И ты думаешь, что вам обоим позволят уйти? Он не ответил. – Нед! – от тихого голоса жены всё стало ещё тяжелее. Нед крепко сжал ладонь Кейтилин. – Санса. – Ты не вернёшь её так домой, Нед. – Верну. По крайней мере, лучшего пути, чем вытащить тайно – нет. – Так ты не собираешься являться к Железному трону? – Кейтилин выдохнула с облегчением. Она тоже хорошо знала, как погиб его лорд-отец. – Постараюсь избежать этого. Я не знаю, чего ждёт Станнис и на что он способен. В столице это станет яснее. – Нед... – голос жены рвал сердце, но Нед знал, что отступить уже не может. – Я не хочу тебя потерять. И не хочу, чтобы Робб оказался на твоём месте. – Я тоже не хочу этого, Кейтилин, – очень мягко сказал он. Поставил фонарь и уже обеими руками придержал её за плечи. – Но мы с Роббом оба мужчины. Зима близко, моя леди. Она молчала. – Тогда мы с Роббом будем ждать тебя здесь. – Ты нужна Брану и Рикону, моя леди. И Арье. Ты нужна Винтерфеллу, – напомнил он. – А Роббу? Твой наследник ещё очень юн. Нед был всего двумя годами старше, когда начинал войну, но рядом с ним был Джон Аррен. – Решай сама, моя госпожа, – наконец сказал он. По обстоятельствам. – Здесь я не стану отдавать приказов. Он притянул жену в объятия. – Я сделаю всё возможное, чтобы вернуться. А ты храни очаг, моя леди.