***
Арье отчаянно не хотелось уезжать, но это был приказ Робба – старший брат никогда ещё не говорил с ней так серьёзно и по-взрослому, как с принцессой дома Старков. В конце концов Арья согласилась, особенно когда узнала, что повезёт её Химринг – к тому же он обещал, что в дороге продолжатся уроки фехтования. Свои платья Арья с радостью оставила в Риверране, сунув в сундуки только пару самых простых, зато, хоть и тайком от матери, убрала туда же свой мальчишеский костюм, в который её нарядили у Ланнистеров, и кинжал. Хоть и подарил его лорд Тайвин, а оружие оставалось оружием. Ним теперь будет далеко, и Арье оставались лишь её собственные зубы и когти. Иглу она повесила на пояс, а деревянные мечи для тренировок приспособила к седлу. Прощаться было грустно – но Арья так и не заплакала, обнимая напоследок мать и брата. С Сансой они должны были вскоре встретиться снова, и это даже не было прощанием. Дядя Эдмар особенно ей не нравился, а Чёрной Рыбы не было в замке. Ехали по бездорожью, но весь дорожный труд брали на себя мужчины. Арье оставалось много времени; на привалах она неустанно упражнялась с мечом, а ночами бегала с Нимерией по лесам Трезубца. Днём тоже порой уходила в волчицу или в риверранских котов, прокрадывалась на мягких лапах в комнаты родных, проверяла, всё ли в порядке... Или спала в седле. Но вообще Арья старалась спать как можно меньше – далеко не все сны были волчьими теперь, когда она научилась входить в Нимерию наяву. Гораздо чаще снился Винтерфелл, поединки с Браном на палках и беготня наперегонки, старая Нэн и её сказки, добрый Миккен, ковавший её Иглу... Отец, его суровое лицо лорда и доброе – когда он сидел с ними. Лучше уж было не спать, чтобы не просыпаться. Конечно, уже на третий вечер Химринг вместо поединка заявил: – Так не пойдёт. Если ты не будешь отдыхать, ничего не получится – в нужный момент просто не будет сил. – Я сплю в седле, – отмахнулась Арья, но он был непреклонен: – Этого мало, Арья, – и спросил: – Плохие сны, да? Да что ж он, насквозь её видит?! Арья неохотно кивнула. Химринг кивнул и ушёл куда-то от костра, а вернулся через полчаса с пучком каких-то травок, которые заварил в котле. А потом, строго глядя на неё, сказал, что не будет тренироваться с ней, если она не будет спать ночами и пить вот это вот снадобье. Арья сморщила нос, но тренировки были ценны, а от настоя пахло почти как от снадобий мейстера Лювина... она кивнула и выпила. Вкус был в основном мятный, с горчинкой и чем-то сладким. Эту ночь Арья впервые спала крепко и без снов.***
Маэдрос ругал себя за то, что не подумал о настое раньше: видно же было, что девочке нужно успокоиться. И хорошо ещё, что места здесь были каменистые и прохладные, и все нужные травы отыскались! Его познания в травах удивили всех, но Арья с утра атаковала с расспросами: а где он учился, а не мейстер ли он, а что за травы, а... И потребовала научить разбираться в них. Маэдрос никогда не был травником, но что-то знал и охотно делился знаниями; по крайней мере, в лесу можно найти и успокоительное, и кровеостанавливающее, и даже кроветворное. Ему нравилась любознательность Арьи – она была похожа на эльфийских детей больше, чем взрослые друг на друга. Или все дети похожи? Выяснилось, что лазать по кустам и лесам девочка любила всегда, и даже сама что-то могла показать. – Вот у этих сок ужасно жжёт руки, – сообщила Арья, показывая на красивые пурпурные цветы. И тут же поникла: – Я нарвала такой букет, когда мы ехали в Королевскую Гавань. Для отца... он был рад. И Мика мне помогал. И Джори был жив, и все остальные, и Леди тоже... Да, Маэдрос помнил дорогу туда. Прошло почти два года. Так мало – и так много. – Знаешь... из прошлого лучше выбирать хорошие воспоминания, – посоветовал он мягко. – И держаться за них. Так проще принять остальное. – Из хорошего не вырваться, – не сразу ответила Арья. – Уходишь в прошлое. А плохое даёт толчок вперёд. – И так бывает, – согласился Маэдрос. – Но главное, чтобы это не стало единственной причиной идти дальше. Арья сухо ответила: – У меня ещё есть семья. И месть. – Не только месть будет в жизни, – Маэдрос очень не хотел этого девочке. Но в глубине души боялся, что так случится. – Да, – кивнула Арья. – Не только. Я ещё нужна маме. И Сансе, хотя она не скажет; я должна их защитить – они леди, а я волчица. – Ты нужна им не только поэтому, Арья, – грустно, если она в самом деле так думает. – И у тебя ещё будет своя семья. И дети, надеюсь. Для них будет нужна любовь, а не месть. Люди так быстро взрослеют, что это наверняка случится скоро. – Я не хочу детей, – возразила Арья, – хотя придётся. Я обещала маме, что выйду замуж, когда понадобится. – А если полюбишь кого-то? – попытался уговорить её Маэдрос, но девочка только тряхнула головой: – Я никого не полюблю, вот ещё. Это для глупых девчонок вроде Сансы. Она всё время в кого-то влюбляется. – Это для всех, – улыбнулся он. – Ну... – Арья пожала плечами. – Я бы вот в тебя влюбилась, но какой смысл? Меня за тебя не отдадут. Маэдрос рассмеялся: – Я для тебя староват. – Это Санса такие глупости думает, – отрезала Арья и тут же заинтересовалась: – А сколько тебе лет взаправду? Хотя бы перестала грустить. Но что ей отвечать, Маэдрос не знал, и ответил обтекаемо: – Больше, чем кажется. – А в Риверране болтают, что двадцать, – фыркнула Арья. – И ещё всякие гадости. Дескать, у тебя не просто так волосы как у Талли. – Нет, мне больше, – удивился Маэдрос. Может, он и выглядел приблизительно так, но звучало странно. – И что значит "не просто так"? – А, это кто-то из кухонных придумал, – отмахнулась девочка. – Что у мамы был бастард, давно, ещё до свадьбы. Фу, какая гадость! – Что?! – Маэдрос порадовался, что он не ел, не то бы подавился. – То, – Арья казалась возмущённой, но не слишком. Людские сплетни и их логика непостижимы. – Это же... – нужное слово никак не подбиралось, – нелепость. И почему все так любят выдумывать всякое? Я скоро начну собирать о себе сплетни, Арья, как сувениры, – посулил Маэдрос. – Неплохая выйдет коллекция. – О да, – кивнула девочка. – Ты и Ренли, ты и Цареубийца, ты и Бриенна... Маэдрос хотел спросить, откуда она всё это знает, но на последнем имени погрустнел. – Ну вот, ещё и это... – но быстро взял себя в руки. – Ещё думали, что я Таргариен. Возможно, я ещё чего-то о себе не знаю. – А про Бриенну, кажется, правда, – у Арьи взгляд стал очень пристальным. – Что именно правда? – Маэдрос огляделся, ища хоть какой-то предлог переменить разговор. – Она тебе нравится, – Арья не отводила глаза. Он кивнул: спорить не приходилось. – Она ещё страшнее, чем я, – с неожиданной злобой заявила девочка. Маэдрос вздрогнул: – Ты что? Зачем ты так? – Ничего, – она наклонилась и выдернула кустик травы. – Арья, да что с тобой? – ему казалось, что они неплохо поладили с Бриенной в Риверране, по крайней мере, не ссорились... – Ничего! – отрезала Арья. – Ты говорил, что эта трава от кровотечения, да? – Что ты так разозлилась? – на вопрос кивнул машинально. – Я не разозлилась. Но сейчас разозлюсь. Ты обещал научить делать повязки, чтобы раны не воспалялись. – И устроишь на мне наглядное пособие? – усмехнулся он. Не стоило настаивать больше. – Вот смотри, это трава, которая снимает воспаление. Горькая, жуть, – Маэдрос поморщился – рот свело при одном воспоминании. – Её и пить надо, и повязку пропитать. – Ты пил, да? – посочувствовала Арья. Маэдрос кивнул. – Это когда ты потерял руку? – Да, – нехотя подтвердил он. – А ты расскажешь, как ты был ранен? – Это страшная история, Арья, – резче, чем хотелось, ответил Маэдрос. Её интерес он понимал, но всё-таки рассказывать не хотелось. – Не хочешь вспоминать? Ты никогда никому не рассказывал. – Я и не забывал никогда, – скрывать и обижать отказом не стоило. Он помолчал и всё-таки коротко пояснил: – Я был в плену. – У кого? – не поняла Арья. – У врагов. Там... у себя. – Это страшно. Как отец, да?.. – Маэдрос кивнул. – А потом ты бежал? – Нет. То есть да, но не сам. Сам бы я не смог. – Помогли, да? Об этом рассказывать было приятнее, чем о плене. Маэдрос кивнул снова: – Да, мой друг. Он пришёл и сумел меня вытащить... один, – уважения не скрывал. У Арьи аж глаза загорелись: – Твой друг? А кто он? Это же настоящий подвиг! – Да, – кивнул Маэдрос. – Настоящий подвиг. А он... Мой кузен. Самый лучший из всех, кого я знаю. Кажется, он впервые говорил здесь о Финдекано вслух. И не зря молчал – вспоминать было горько. Наверняка его уже похоронили в Белерианде. Лишь бы не искали снова... Лучше не думать! – Вот только руку пришлось... оставить, – добавил он, возвращаясь к рассказу. – На память врагу, – усмехнулся жёстко. – Жуткое дело, – Арья явно сочувствовала. – Жуткое, – согласился. – Но свобода дороже руки, знаешь ли. – Знаю. Волки отгрызают лапу, попав в капкан. А ты был прикован, да? А... ну... цепи было разрубить не проще? У Арьи всегда был сто один вопрос. Маэдрос покачал головой: – Он пытался. Но на цепи было заклятие. – Магия? Ух ты, – у Арьи глаза загорелись интересом. Потом она спохватилась: – Я... Ну... наверное, это ужасно бестактно с моей стороны. Расспрашивать. – Нет, всё в порядке, – заверил Маэдрос. – Я бы отказался отвечать, если бы не хотел. – Ага. А кем был твой друг? Твоим гвардейцем? – Почему гвардейцем? – удивился он. – Я же сказал – мой двоюродный брат. – Просто. Вспомнила, как сир Барристан спасал Эйериса. Белые гвардейцы часто спасают своих королей, а ты же был королём, вот и подумала. – Тебе сказала королева Кейтилин? – удивился Маэдрос. Кроме неё не знал никто. Арья прикусила губу: – Да, – но он чувствовал, что девочка лжёт. – А на самом деле? – улыбнулся чуть. Враньё – плохая привычка. – Что? – невинно. – Арья, ты сейчас сказала неправду. – Откуда ты знаешь? – возмутилась девочка. – Просто знаю, – подмигнул. И посерьёзнел: – Я знаю тебя. И чувствую, когда люди врут. – А как ты определяешь? – заинтересовалась. – Это трудно объяснить. Наверное, опыт... как чувствуешь опасность, или направленный на тебя взгляд. Чуть меняется голос, лицо, да просто звучит иначе. Арья явно задумалась. – Так всё-таки, откуда ты узнала? – Подслушала, – нехотя призналась она. – Я не хотела, так вышло. – Училась управлять своим умением? – Маэдрос вспомнил рыжего кота, гревшегося у камина в комнате королевы Кейтилин. – Угу, – кивнула Арья. – А что ты ещё умеешь? Сражаешься, враньё чуешь, в травах разбираешься... – Даже не знаю, что тебе ответить. Смотря о чём ты спрашиваешь. – Да просто интересно. Ты как сундук со всяким интересным. Маэдрос рассмеялся сравнению. Арья тоже. Дорогу скрашивали байки старого Гловера – в отличие от многих северян, он был не так молчалив и любил поговорить о прежних временах, особенно если задать ему правильный вопрос. А Маэдросу было интересно, да и Арье, похоже, тоже. Лорд Галбарт помнил и прошлую войну с Железными островами – "Бейлон Грейджой негодяй и морская крыса, и сынок его такой же!" – и восстание короля Роберта – "Не ждали мы тогда, что Тихий Волк оскалится, но он был достойным сыном своего отца" – и зим повидал немало: "Сейчас осень, но это ещё не значит, что на Севере мы не замёрзнем. Железным и того хуже придётся". Но вскоре они въехали в болота Перешейка, и стало не до разговоров. Без лорда Гловера они нипочём бы не прошли здесь – топь была коварна и обманчива, а в воде поджидали львоящеры – так здесь называли аллигаторов. Иной раз ехали верхом, но чаще шли, ведя коней в поводу, а иногда Маэдросу приходилось брать Арью на руки. Благо Нильмо шёл сам и не пугался скользкой почвы и внезапного плеска воды. Не самая приятная была дорога, и вдобавок находить сухие дрова для вечерних костров становилось всё сложнее. Но наконец к такому вот костру вышел из болотного тумана человек – невысокий, с кудрявыми каштановыми волосами и бородой, с зелёными глазами на строгом лице. Маэдрос тут же встал, кладя руку на эфес меча, но человек преклонил колено: – Моя принцесса. Я лорд Хоуленд Рид и я счастлив вас приветствовать, – и Маэдрос перевёл дух. Арья подошла к лорду Риду и сделала реверанс – на мокрой земле вышло не очень убедительно: – Я благодарна вам за приём, милорд. Тот поцеловал ей руку и поднялся на ноги. Лорд Гловер тоже встал: – Я бы вас не узнал, лорд Рид. – Годы беспощадны, милорд, – зелёные глаза внимательно посмотрели на Маэдроса, и Арья сказала: – Это лорд Маэдрос Химринг, он служит королю Роббу. – Приветствую вас, лорд Рид, – Маэдросу этот человек показался надёжным. – И простите нашу подозрительность. – Она вполне уместна в такие времена, хотя здесь враги едва ли вас отыщут. Я рад принять мою принцессу и вас, милорды, и ваших людей под свою защиту. – Благодарю, – строго сказала Арья. Кажется, она очень старалась быть леди. – Его милость будет рад это узнать, – сказал Маэдрос. – Так вы возвращаетесь в Риверран? – уточнил лорд Рид. – Только не я, – мотнул головой Гловер. – У меня поручение на Севере от моего короля. Маэдрос слегка озадаченно посмотрел на него – до сих пор лорд Галбарт ни словом не упоминал об иных поручениях. – У меня тоже. – Как видно, его милость решил разделить задачи, – развёл руками Гловер. – Куда вы едете, Химринг? Мгновение Маэдрос помедлил. Его поручение было тайной в Риверране, но здесь и сейчас скрывать не имело смысла.***
Получив от него обещание, король Робб всё равно заговорил не сразу. А только выпив с полкубка. – Мои братья погибли. Я веду войну. Если завтра меня убьёт шальной стрелой – кто поднимет знамя Севера? Даже если я завтра женюсь, – о помолвке Маэдрос знал, все знали, но свадьбу планировали после войны, – сын у меня родится нескоро. Даже если моя мать разрешится от бремени сыном – он останется младенцем. А если будет дочь? Мне нужен брат. Маэдрос начал понимать, к чему идут рассуждения. – Вы говорите о Джоне, государь? – Да. О Джоне Старке. Вот как... – И что требуется от меня? – После того, как вы оставите принцессу Арью в Сероводье, вы поедете на Стену, в Чёрный замок. Там вы отдадите одно моё письмо лорду-командующему Мормонту, а второе – Джону. Я – король Севера. Своей властью короля я могу узаконить его как сына нашего отца и даровать ему фамилию Старк и наш герб. По законам Севера он всё равно будет идти после моего законного брата в наследовании – если моя королева-мать родит принца – но прежде моих сестёр, а тем более их мужей. Я люблю Сансу и Арью, но, выйдя замуж, они перестанут быть Старками. А Санса... её помолвка с Ренли не расторгнута. Я не могу рисковать. Маэдрос слушал с явным уважением. Этот вчерашний мальчик рассуждал здраво и мудро, и в реалиях людей был совершенно прав. – Хорошо, государь. Я выполню ваше поручение. – Благодарю, – тот снова отпил вина. – Я напишу лорду-командующему, пусть изыщут какой-нибудь способ освободить Джона от его присяги. Я пришлю им сотню людей взамен, и сколько угодно стали и золота – Ночной Дозор небогат. Король Робб вздохнул. – Привезите мне Джона, Химринг. Он нужен мне как никогда. – Я постараюсь, но решение ведь будет за ним, – Маэдрос вспомнил, как Джон говорил о клятве дозорного. Он принёс такую. Но зов родных... – Он не откажется, – возразил Робб. – Он всю жизнь мечтал быть Старком. Не говорил, но я знаю это. Робб перестал быть королём, и теперь был просто юношей. – Не понимаю, почему мой отец не узаконил его. Ему достаточно было только попросить короля Роберта. Только если потому, что матушка не хотела. – Мне трудно судить, – Маэдрос покачал головой. – Но Джон достоин носить фамилию Старк, в этом я уверен. Король отдал ему два тугих свитка, запечатанных лютоволком, и отдельно – открытый, тоже с подписью и печатью. – Это охранная грамота для вас, если она понадобится вам в землях Севера. Все три пергамента Маэдрос убрал за пазуху и уже собирался уходить, когда король остановил его: – Да, лорд Химринг. То, что я сказал о моей королеве-матери – о том, что она в тягости – это тоже не то, что следует обсуждать. – Разумеется, государь.***
Свитки и сейчас лежали в сухости и безопасности у него за пазухой. – На Стену, – наконец максимально кратко сообщил Маэдрос. – А вы? – Домой, в Темнолесье. Чистить берег от железян. Кстати, лорд Рид, это часть поручения короля для вас: Ров Кейлин. Рид пожал плечами: – По счастью, Теону Переметчивому не хватило ума удержать моих детей заложниками: о них нет никаких вестей. Это развязывает мне руки. Сил для штурма Рва Кейлин нам пока не хватает, но покоя железным людям мы не даём и измотаем их со временем достаточно. Маэдрос уже не удивлялся, слыша о заложниках. Только сочувствовал. – Ваши дети? – а вот лорд Галбарт удивился. – Они были в Винтерфелле, – коротко пояснил тот. – Но пропали без вести после захвата замка. Я знаю, что они не погибли. Маэдросу показалось, что Рид о чём-то не договаривает, но это было его право на тайны. Тем более что он круто переменил тему: – Теперь о важном. На юге всё опять переменилось: Ланнистеры взяли Королевскую Гавань. Лорд Гловер охнул. Маэдрос не знал, радоваться ли, что Станнис потерпел поражение, или же тревожиться о приходе к власти Тайвина Ланнистера. Остальные, похоже, думали так же. – Вы знаете подробности, милорд?! – лорд Гловер буквально вцепился в Хоуленда Рида, и тот продолжил: – Почти ничего. Они действовали сообща с Тиреллами и, как говорят, с кракенами – их флот перекрыл Черноводную. Там был грандиозный пожар, и страшная схватка, но теперь на Железном троне сидит бастард Томмен, а Станнис бежал. – А его жрица? – не выдержал Маэдрос. Хоуленд Рид покачал головой: – Я не знаю. Они разделили ужин – у отряда были припасы, а сам лорд Рид поймал в воде неподалёку пару рыб на всех. Он казался необычным человеком, но Маэдрос не задавал вопросов – хотя и сам ловил на себе внимательный взгляд. После ужина Хоуленд Рид пригласил его пройтись, и они вдвоём направились куда-то по зелёной болотной глади; Маэдрос старался держаться след в след за лордом Ридом, пока не почувствовал под ногами плотный островок. Там и остановились. – Я никогда прежде не встречал вас, лорд Химринг. Откуда вы взялись на службе у Старков? – Я не так давно в Вестеросе, – пояснил Маэдрос. И уже привычно ответил: – Из Эссоса. – Я не совсем об этом спрашивал. Не так важно, откуда вы приехали – кстати, лгать вы умеете плохо – важно, почему вы им служите. Король Робб очень вам доверяет, и, судя по тому, что я слышал, король Эддард доверял. Нам с вами делать одно дело, и я хочу вас понимать. – Лгать я вообще не умею, – почти с облегчением признал Маэдрос. – Просто меня просили так отвечать. Интересно, дело в его неумении или этот человек тоже чувствует? – Вы правы. Доверяют. Но вряд ли я могу объяснить причины. Взгляд лорда Рида скользнул по кольцу. – А вы мне уже отвечаете. Не словами, милорд. – Да? – Маэдрос улыбнулся. – И ответ вас устроил? – Думаю, что да. Вы кажетесь достойным человеком, – показалось или нет, что в речи прозвучала крошечная заминка перед последним словом? – Благодарю вас, лорд Рид, – он усмехнулся. – Не стоит. И не обижайтесь на мои вопросы, милорд, прошу вас: я тревожусь за Старков. Сказано было на удивление просто, и Маэдрос поверил. Кивнул: – Я и не обиделся. А как вы поняли, что я солгал об Эссосе? И почему сочли, что мне можно доверять? – Когда проживёшь полжизни, научишься отличать ложь, – развёл руками Рид. – А во всём остальном вы совершенно искренни. В беспокойстве о принцессе Арье в том числе – это было заметно. – Я в самом деле не умею лгать, – признал Маэдрос. – И вы правы. Я действительно за неё беспокоюсь. – Теперь не нужно, – лорд Рид улыбнулся мимолётно. Помолчал и заговорил снова: – Вы, может быть, последний друг, который видел Эддарда, – Маэдрос заметил, что лорд Рид опустил титул. – Расскажите, прошу вас. Маэдрос помолчал. И рассказал о поездке в столицу, о том, как Нед пожертвовал собой ради дочери... Лорд Рид отвернулся, но Маэдрос успел заметить слёзы в его глазах. – Я надеялся, что его не казнят, – выдохнул Маэдрос. – Что мы успеем его вытащить. Не успели. – Он всегда был таким, – голос лорда Рида звучал напряжённо, и он не оборачивался. – Да. Я знал его недолго, но успел понять. – Мы воевали вместе. Потом переписывались. Он был удивительным человеком... Несколько мгновений они молчали вместе. Потом Хоуленд Рид обернулся и сказал уже обычным, спокойным тоном: – Принцессу Арью и её спутников я заберу с собой, а вам дам проводника – нам не по пути. Он доведёт вас до границ болот, а если нужно – и до Чёрного замка. – Нет, главное – выбраться на твёрдую землю, – улыбнулся Маэдрос. – А там я доберусь. Было очень жаль расставаться с девочкой. Но тут она в безопасности, а это важнее всего сейчас. – Да, вот ещё что, лорд Химринг. Вы намерены остаться на Севере или возвращаться в Риверран, когда исполните поручение? – Возвращаться. – Как вы доберётесь? Королевский тракт перекрыт, по западному побережью хозяйничают Железные. Через Белую Гавань долго. – А что вы предлагаете? – лорд Рид определённо клонил к чему-то. – Мой человек может проводить вас до Стены, а потом и обратно. И проведёт через болота. – Довольно будет и карты, – покачал головой Маэдрос. Поездка в одиночку была приятнее, чем с незнакомым проводником, да и опасность одному грозила меньше: Нильмо лучше и быстрее любого из здешних коней. – Это Перешеек, – в голосе Хоуленда Рида прозвучала усмешка. – Карта вам не поможет. – То есть один я не пройду? – Нет. Даже вы – нет. Эту землю нужно слышать. Но раз вы не хотите провожатого, я оставлю вам условный сигнал, лорд Химринг. Вот что... Вы придёте к устью Горячки, туда, где она делится на два рукава. Найдёте там полуразрушенную башню, а ниже по реке – избушку рыбака. Вот там вы остановитесь и поднимете чёрное знамя. Небольшое. Вас встретит человек, который назовёт вам слово – какое назначите. Детальность схемы явно говорила об её отработанности. Маэдрос восхитился в глубине души: – Хорошо. Паролем пусть будет "надежда", – это слово само просилось на язык. Лорд Рид кивнул. – И... спасибо вам. – Не стоит. Я служу Королю Севера, как и вы, – он помедлил. – Если вы встретите моих детей... Я буду рад вестям о них. Мира и Жойен, у них зелёные глаза и каштановые кудри. Возможно, они направились из Винтерфелла не сюда. – Я запомню, – пообещал Маэдрос. – И непременно сообщу, если встречу их. Они вернулись к костру. Ночь прошла спокойно, а утром, в сером рассветном мареве, появились несколько всадников. Одного из них – Джиора – лорд Рид назначил проводником Маэдросу. Арья крепко сжала ему руку, прощаясь. Маэдрос посмотрел на неё тепло и немного грустно: – Увидимся. Не забывай тренироваться. И... я буду скучать. – Я буду тренироваться, – пообещала Арья. – Каждый день. Береги себя! И повисла у него на шее. Маэдрос крепко обнял её. Когда Арья наконец разжала руки, она попросила: – Ты же едешь на Стену. Скажи Джону, что я каждый день работаю Иглой, хорошо? Что я ещё его маленькая сестричка. – Обязательно, – пообещал Маэдрос.