Рассветный клинок

До Белой Гавани Маэдрос добирался долго, хотя и спешил как мог. Но дороги на Севере были опасны – не столько тем, что нападут, сколько тем, что заметят, а он не был уверен, что это не повредит. Останавливался он редко – больше ради отдыха и еды для Нильмо, чем для себя самого. Но в тех небольших поселениях, где Маэдрос покупал овёс и припасы, слухи ходили тревожные: в Речных землях полыхает, Винтерфелл разорён. И с горечью говорили, что, дескать, дом Старков пал.        До цели своей Маэдрос добрался на рассвете. Город в самом деле был белым – и окружали его надёжные стены. Маэдроса остановили у ворот, он назвался и сообщил, что ему нужен лорд Виман Мандерли. Дозорный пообещал доложить и ушёл, оставив ждать у ворот. Прошло прилично времени прежде, чем ворота всё-таки отворились, и человек, назвавшийся сиром Марлоном Мандерли – просто-таки огромный человек, ростом с Маэдроса и чуть не втрое шире его – выехал из ворот города. – Откуда вы, лорд Химринг? – осведомился он. – Но говорите коротко и не раскрывайте тайн, если речь о тайне. Я отведу вас к моему кузену. – Со Стены, – тайной это не было. Они двинулись в путь по улицам города, оказавшегося по меркам людских городов совсем необычным. Воздух пах солью и морем, но в нём не было вони, как в столице. Не теснились лачуги бедняков, лепясь к высоким стенам – напротив, улицы были широкими, светлыми, а дома почти все – каменными. Укрепления казались совсем новыми и весьма надёжными. Люди спешили куда-то по делам, кипела работа. И лица здесь были спокойными и даже мирными. Маэдрос очень давно не видел таких лиц. – Со Стены. Вот оно как. Что видели на Севере? впрочем, разруху, разбойников и железнорождённых, – похоже, собеседник в этом не сомневался. – Одичалых и войну, – добавил Маэдрос. – Дозору приходится туго. – Я слышал. Но сейчас мы мало чем можем им помочь. Его спутник заметил, как Маэдрос смотрел на город, и охотно стал рассказывать о Белой Гавани. Вратах Севера, как заявил сир Марлон. А тем временем они свернули на забиравшуюся вверх, на гору, дорогу, очень чистую и вымощенную белым камнем. Отсюда открывался великолепный вид на залив, полосу прибоя и на сам город. Вдоль дороги стояли изящные статуи – обнажённые девушки с рыбьими хвостами вместо ног, как девы Уинен. Только статуи служили ещё и светильниками – в руках у них были наполненные огнём чаши. Как ни далеко от желания созерцать красоты были мысли Маэдроса, а не восхититься он не мог. И в то же время на душе было тяжело: здесь о войне и не думали. А между тем Джон послал его именно сюда и был уверен, что Мандерли ему помогут. Ну что ж. По крайней мере, сведения он получит. – Новый замок, – торжественно провозгласил провожатый перед въездом в этот самый замок – тоже очень красивый, тоже богато изукрашенный морскими узорами. – Вы наверняка устали, – добавил сир Марлон, – но уверен, что лорд захочет поговорить с вами прямо сейчас. – Я готов поговорить. Отдых потом. Как ни устал Маэдрос, но спокойно отдыхать вряд ли выйдет. Его повели в замок не через главный вход – как ни странно – а через боковой. По витым лестницам они прошли во внутренние покои – здесь было меньше белого цвета, зато очень много сине-зелёного, как в гербе Мандерли – и оказались наконец в весьма пышном кабинете. К концу этого маршрута у Маэдроса уже глаза устали от разнообразных узоров и их вычурности. В кресле за столом сидел человек ещё более огромный, чем сир Марлон, и он был вдвое толще даже короля Роберта. Судя по гербам и тому, как тот держался, это и был лорд Виман Мандерли – ну, наконец-то, добрались и до него! Весьма внушительный человек – хотелось бы надеяться, что не только видом. – Лорд Маэдрос из дома Химрингов, – представил его сир Марлон. – Сам вижу, – оборвал кузена сидевший – да, наверняка лорд Виман. Маэдрос коротко поклонился: – Лорд Мандерли. – Откуда вы и с чем приехали? – тот сразу перешёл к делу. – Я приехал со Стены, куда меня отправлял с поручением король Севера Робб Старк, милорд, – сообщил он. – И как ваше поручение? – лорд Виман указал на одно из огромных кресел, в котором недолго было и утонуть. Правда, оказалось оно очень удобным. – И с чем вы ко мне? – Я был вынужден вернуться, услышав чёрные вести, милорд. Когда я уезжал, король Робб потерял Винтерфелл и получил вести о гибели отца и братьев, но был готов продолжать войну и побеждать. Однако на Стене я узнал, что война обернулась иначе, перемирие с Ланнистерами нарушено. Мне сказали, что вы верны Старкам, милорд. Я хотел бы узнать положение вещей на сегодня, чтобы понимать, где я нужен. – Вы слышали правильно, хотя и далеко не всё, лорд Химринг, – лорд Виман покачал головой. – Дела в самом деле идут скверно. Перемирие нарушили вассалы короля Робба, и первую же большую битву войска Севера проиграли. Сейчас Молодой Волк находится в окружении Ланнистеров и предателей Фреев: Риверран взят в осаду. Есть и другие... проблемы. Вы один, милорд? Или у вас есть мечи? – Я один, – Маэдрос качнул головой. Вести были и правда скверные. И что ещё за другие проблемы?! – Но я готов сражаться. И к кому мне обратиться, чтобы понять, что делать? – лорд Мандерли определённо скрывал довольно много, это было слышно. – Насколько серьёзно положение? – Ко мне, – ответил лорд Виман. – Но и я не могу решить так сразу, мало что о вас зная, лорд Химринг. Вы спасли принцесс, но вы же и просили за Цареубийцу. Сперва мы пообщаемся, лорд Химринг. И вы расскажете о себе сами. Сейчас вас проводят в покои, умойтесь с дороги. И выходите на завтрак. Марлон! Вели подать завтрак. Маэдроса проводили в покои – удобные, с ванной и всем необходимым. Почистили верхнюю одежду, дали свежего белья. Он с наслаждением вымылся и переоделся; стало несколько легче. И через полчаса был готов к завтраку и разговору. Очередной сине-зеленый стражник с трезубцем провел его в Чертог Водяного. Глашатай возвестил имя гостя, и того провели к месту. Пол был украшен изображениями морских существ, частично скрытых в переплетениях водорослей и костях. В нарисованных на стенах сине-зеленых глубинах рыскали белые акулы, а среди скал и затонувших кораблей скользили угри и осьминоги. Косяки сельди и трески – между арочными окнами. А над ними – поверхность моря, еще выше рыболовная сеть. На потолке плыла боевая галея на фоне зари в тихом море – справа; а слева – потрепанный старый карбас с порванными парусами уходил от бури. За помостом кракен и серый кит сцепились в схватке. Казалось, он идёт по морскому дну, и сложно было не восхититься искусством художников, расписавших этот дворец. На фоне всей этой морской всячины и сам Виман смотрелся то ли китом, то ли гигантским осьминогом: он восседал на широком мягком троне, рядом с ним сидела пухлая леди, еще чуть дальше – две, видимо, сестры. Место справа пустовало. Маэдросу было отведено место в главной части, рядом с помостом; он ещё раз поприветствовал хозяина. — Лорд Химринг! Познакомьтесь. Леди Леона, — это о пухлой леди, — её супруг и мой наследник нынче пленник. И мои дорогие внучки. Старшая Винафрид и младшая Вилла. Младшая – девочка с ярко-зелёными волосами – смотрела на Маэдроса с огромным любопытством и, стоило начаться завтраку, скользнула к нему, отодвинула прядь и коснулась острого уха. — Вы их обрезали — или вам? – спросила громким шепотом, но в глазах был детский восторг. Маэдрос сначала растерялся, а потом не удержался от смеха. – Нет, юная леди – я так родился. — Родился? — она окончательно перелезла к нему на лавку. — У вас в роду у всех такие? – Да, – кивнул он с улыбкой. — Красиво, – зачарованно отозвалась девочка. – И вы сами очень красивый, лорд. Скажите, насколько вы высокого рода? Я ничего не знаю о Химрингах. От подобного напора Маэдрос слегка смутился. – Я издалека. Достаточно высокого – там, откуда я родом. — Расскажите, пожалуйста, — слуги, видимо, привыкли к такому поведению и покладисто перенесли ее тарелки. К завтраку не было мяса, зато были всевозможные морские яства и снедь: твари и водоросли. – Что же вы хотите узнать? – поднял брови. — То, что вы хотите рассказать, — ответила девочка. Вилла, так её звали. – Для остальных вопросов есть Волчье Логово! Хотя, по-моему, нельзя держать замок только как тюрьму! Это ведь наша история. – Вот как, – Маэдрос пожал плечами. – Надеюсь никогда там не оказаться. Не нравились ему эти шутки. — А как вы там окажетесь? Хотя я могла бы показать. Это древний замок северян, хотя очень долго он был и приютом работорговцев. Пока оттуда не выгнали всех. А когда мы, Мандерли, были изгнаны из родных земель, Старки приняли нас. И там, в Волчьем Логове, дали клятву всегда служить Старкам! — с искренним рвением сообщила девочка. — Это правда, что вы спасли принцесс? – Правда, – кивнул Маэдрос. – А какой у вас замок? А жена у вас есть? А сады? А галеи? А животные? Вы видели лютоволка? Я вот нет. Отец ни разу не брал меня в Винтерфелл! — Потому что ты молчать не умеешь, — донесся сверху голос ее матери. – Измучила гостя. – Ничего страшного, миледи, – улыбнулся Маэдрос. Девочка напоминала ему Арью. Он очень надеялся, что она по-прежнему в безопасности. – Замок, пожалуй, меньше вашего, но тоже стоит на холме, – Маэдрос решил отвечать на вопросы последовательно. – Я не женат. Есть небольшой сад, а галей нет, потому что нет моря рядом. Есть лошади и собаки... охотничьи птицы. Лютоволка видел. Даже нескольких. – А вы правда единоутробный брат принцесс? – простодушно поинтересовалась Вилла. – Вилла! – снова воззвала её мать. – Я просто спросила! Маэдрос не сразу понял, о чём речь, а вспомнив сплетни, покачал головой. – Нет, леди Вилла. Это всё выдумки. – Вилла! Извинись. Простите ее, лорд Химринг. Я ее сейчас заберу, – мать девочки стала подниматься. – Не стоит, миледи. Не она ведь это придумала, да и намерений оскорбить у неё не было. – Намерений думать у нее не было, вот что! – заявила леди Леона. – Полно вам, дети, – прервал всех лорд Виман, до того весьма плотно занятый завтраком. – Успокойтесь. Милорд не оскорблен. – Так говорят, потому что хотят указать, что и Робб не такой уж Старк, – заявила Вилла. – Это все Ланнистеры, Фреи и Болтоны! А дед хотел женить на Фрее Винафрид! – Но мой жених трагически пропал без вести вместе со своими братьями, – печально вздохнула Винафрид, тронув тяжелую каштановую косу. – Соболезную вам, леди Винафрид, – Маэдросу показалось, что она не очень скорбит. И всё же Виллу вернули на её место. – Фреи и правда гостили у нас некоторое время. Но потом уехали, и я не слышал, чтобы они добрались. Фреи ведь предали Старков. Как и Болтоны, – снова раздался голос лорда Вимана. Вот этого Маэдрос ещё не знал. Но пояснений он не дождался — лорд Мандерли спросил о Стене. Маэдрос кратко изложил события прошлого месяца, вплоть до появления войск Станниса. – Станнис, значит, – лорд Виман помрачнел. – Скверно. Идемте, милорд. Если вы утолили голод, то поговорим. Они вернулись в кабинет — медленно, неспешно, но говорить в дороге лорд Виман явно не собирался. Маэдрос запасся терпением. Что-то здесь происходило. – Дела плохи, – наконец сообщил лорд Виман. – Король Робб с остатками своих войск в осаде в Риверране. Болтоны, как я сказал, предали Короля Севера, присягнули Ланнистерам и получили в награду титул Хранителей Севера. Вдобавок у них в руках принцесса Санса. – Санса?! – Маэдрос не удержался. Она должна была быть в безопасности… Нужно было ему убедить Робба не разделять сестёр! Но тогда это казалось правильным… – Мы… работаем над этим, – непонятно сказал лорд Виман. – И собираем армию для освобождения Севера. Ров Кейлин, Винтерфелл — ключевые точки. Риверран будем освобождать последним. План, как видно, был уже разработан. – Каковы шансы и величина армии? Насколько я понимаю, сила нам противостоит очень большая. – Больше, чем могли быть. Мы отобьем Север. И у железнорожденных, и у Болтонов, и да постигнет их судьба Грейстарков. Детали излагать не буду – рано. Вы побудете здесь. Подождёте одного человека, а пока поучите моих ребят сражаться с леворукими. Маэдрос нахмурился. Перспектива торчать здесь неизвестно сколько его не радовала, но этот толстый человек, как видно, знал, что делал. И Маэдросу понравилось в этом замке. Здесь были хорошие люди. Он кивнул. Прошло две недели. Маэдрос исправно занимался фехтованием, отдыхал с дороги... и ждал. Видимо, кого-то очень важного. А потом однажды днём его вежливо попросили немедленно прийти в кабинет лорда Мандерли. Ну что ж, похоже, начиналось наконец это важное. Он оставил своих учеников, которым как раз показывал новый приём, и отправился за провожатым. Дверь кабинета ему открыли, Маэдрос вошёл – и замер. В огромном кресле лорда Вимана сейчас сидел человек, которого он меньше всего ожидал увидеть когда-нибудь. – Вы? – он задохнулся, вдруг ощутив тёплую радость внутри. – Лорд Химринг? – Эддард Старк оперся ладонями о стол и встал. – Входите. И закройте дверь, будьте так добры: моё возвращение всё ещё тайна. – Вы живы?! – дверь уже закрылась за спиной, Маэдрос пошёл к нему. Король обогнул стол и протянул руку; пожатие вышло долгим и крепким. Маэдрос всё не верил своим глазам. Король Эддард изрядно похудел, осунулся, седины прибавилось, но сейчас он улыбался, и Маэдрос широко улыбался тоже. – Лорд Виман сохранил мою тайну, – пояснил он. – И я ему благодарен. Но вам я доверяю. – Это самая радостная весть за всё последнее время, – Маэдрос покачал головой. – Надеюсь вскоре прибавить к ней и другие, – король вернулся в своё кресло и указал Маэдросу на место напротив. – Станнис счёл выгодным для себя пустить слухи о моей смерти. Но так получилось, что сейчас эти слухи выгодны и для меня. Мы собираем армии – не столь могучие, как были в начале войны, но достаточные, чтобы освободить Север и Трезубец, – король говорил чётко, внятно, и теперь уж было понятно, какие планы имел в виду лорд Виман. – Мне понадобится ваша помощь, лорд Химринг. Больше, чем прежде. Я не представляю, насколько буду в долгу, но одному я за последние годы научился – просить и принимать, зная, что не смогу оплатить. Маэдрос встретил спокойный и серьёзный взгляд серых глаз и кивнул: – Я для того и приехал сюда, лорд... – он запнулся, – государь, чтобы узнать, что я могу сделать. И это моё собственное желание, так что... я готов делать всё, что будет нужно. – Вы можете делать то, что не сделает никто больше, – заметил король. – И сначала у меня будет к вам вопрос. Возможно, он покажется вам странным, но Хоуленд... лорд Рид был убеждён, что вы знаете вот об этой вещи больше, чем он, и уж точно больше, чем я. С этими словами король достал откуда-то из-под стола чёрный, матовый шар, довольно тяжёлый на вид. На глазах шар точно ожил, под матовой поверхностью пробежали сполохи внутреннего огня. Маэдрос посмотрел на этот шар очень внимательно, и... нет, пожалуй, удивления уже почти и не было. Если это будущее, то почему здесь не быть палантирам? – Лорд Рид говорил мне, – продолжил король, – что эта вещь хранится в их семье очень давно, но он никогда не мог толком её использовать. Лорд Рид утверждает, что если пристально смотреть в этот шар, то можно увидеть... что-то. Но сам он чаще всего видел только две обугленные руки, и лишь изредка – что-то существующее на самом деле. Так он видел своих детей, и потому убеждён, что они живы и свободны. К моему удивлению, мне удалось больше. Я видел то, что пытался увидеть. Не всё сумел, и это довольно трудно – но возможно. И я не уверен, правдиво ли то, что я вижу, или это лишь плод фантазии? Или чья-то магия? – Да, – кивнул Маэдрос, когда он договорил. – Я знаю, что это, государь. Это палантир, Видящий. Вы можете увидеть в нём то, что происходит за мили отсюда. Или происходило в прошлом. Точнее, увидит тот, кому он откроется, но вам удалось. Это не фантазия и не обман: палантир всегда показывает только истину. В нём можно отыскать эльда… или человека, которого вы знаете, или рассмотреть нужную вам местность, или найти какое-то событие. И всё-таки он не верил своим глазам. Времена расступаются? – Вот как, – медленно кивнул король Эддард. – Как он оказался у лорда Рида? – и почему тот посоветовал королю задать вопросы именно ему, Маэдросу?.. – От его отца. Лорд Рид сам не знает, сколько столетий камень хранился в Сероводье. А вы... эта вещь из ваших времён? – Да, – кивнул Маэдрос. – Эта вещь работы моего отца. И эти палантиры не покидали Тириона. Да, точно, они их даже в Форменос не забрали – просто эксперимент отца, были другие, удобнее... Откуда он здесь? – О, – король почти не удивился. – Не человеческая. Это многое объясняет. – Да, он был великим мастером. И не человеком, – Маэдрос улыбнулся. – Так как именно эта вещь... палантир... работает? Что я должен знать? Как мне отыскать то, что вы описывали? Звучит так, как будто он может заменить всю разведку. В самом деле, не время для воспоминаний. Сначала дело. А ведь этот камень мог бы ответить на многие вопросы Маэдроса! Заглянуть в прошлое, проследить цепь событий, узнать в точности, где он и когда он... Маэдрос сам себя и остановил. Это отнимет слишком много времени и сил, которых сейчас просто нет. Санса в плену, Риверран в осаде, на Севере беда, и его собственная история подождёт. А лезть за Стену и искать там врага – задача и вовсе почти нерешаемая. Искать в прошлом то, не знаю что, можно сутками напролёт. Потом. Никуда палантир не убежит. Теперь он знает, что такая возможность есть. Маэдрос тряхнул головой, сосредотачиваясь на объяснении. – Вам нужно просто смотреть в палантир и сосредоточиться на том, что вы хотите увидеть, ваша милость. Причём это должно быть что-то вам знакомое, что вы сможете себе представить – место, человек... Вот и всё. – Я смог увидеть таким образом Риверран, – пояснил король. – И Винтерфелл. Но не всё... и не всех, кого хотел бы. Скажите, эта вещь не опасна? Магия всегда может ранить того, кто призывает её. – Она может быть опасна, – признал Маэдрос, – если тот, на кого вы смотрите, владеет магией и почувствует вас. Он может попытаться завладеть вашей волей. В остальном – нет, разве что силы отнимает. Это не совсем магия, государь – мы не маги. Он стал рассказывать о том, как отыскать в потоке образов нужное, как зацепиться за увиденное и разглядеть лучше. Король слушал, и постепенно у него стало получаться. Наконец Маэдрос остановил урок: он видел, насколько устал король Эддард. Работа с палантиром требовала огромного сосредоточения и привычки к тому. – Благодарю вас, – Эддард Старк накрыл камень тканью – Использовать палантир мне кажется очень важным, – король хмурился, обдумывая что-то. – Ни одна разведка не даст таких результатов – без задержек. Я смогу отыскать заложников, узнать о подходе врага. Да, всё это было верно. Маэдрос не помнил точно, как далеко видели эти камни, но до Риверрана достанет точно. Скорее всего даже до Королевской Гавани. – Это очень поможет, государь, – согласился он. – Со временем вы сможете использовать его дольше, и уставать меньше – когда привыкнете. Но напряжение духа всегда утомляет и тело тоже. Король кивнул. – Я научусь, милорд. – Жаль, что он один, – заметил Маэдрос. – Их было гораздо больше. – Было бы хорошо, – согласился Эддард Старк. – Но и один – огромная удача. Скажите, милорд, ваше умение читать мысли – вы и передавать так информацию можете? – Да. Если тот, кому я хочу её сообщить, услышит зов. – И кто может услышать? – Я не пробовал ни с кем, кроме вас, ваша милость. И ещё с Джейме Ланнистером, но это было другое. Маэдрос услышал случайно. – Жаль, – он думал. – Мне необходимо передать вести в Риверран. Ворона собьют наверняка. Маэдрос задумался. Сумел бы он дозваться до Робба? Или до королевы? Нет, едва ли. Была бы Арья там... Попробовать можно было, но уверен он вовсе не был. – Вы умеете плавать, лорд Химринг? – вопрос был неожиданным, но Маэдрос кивнул. – Умею. И неплохо. – В Риверран не пробраться по суше, а вот проплыть в темноте по реке возможно, – пояснил он. – Если передать хоть как-то сигнал в замок, чтобы подняли решётку. Если бы я поручил вам отправиться в Риверран – вы бы взялись? – Хорошо, – кивнул Маэдрос. – Что я должен буду передать? – Письмо от меня. И вести: что я жив, что Север собирает силы. Что их задача – продержаться. Вы сообщите это только моей жене и Роббу. Он решит, кому и что можно доверить. – Хорошо, государь, – кивнул снова. И без осанвэ был способ передать сообщение о решётке – Арья и её дар. Она говорила о котах, а королева Кейтилин знает и не удивится... – Известно что-нибудь о принцессе Арье, государь? – спросил Маэдрос. – Лорд Рид не рассказывал, с ней всё хорошо? – Всё хорошо, – у короля потеплел взгляд. – Мы виделись. Арья... держится отлично. – Она смелая. И сильная. Я очень рад – и тому, что она знает о вас, тоже. – Да. В ней волчья кровь – как в моей сестре, – он явно помрачнел, и Маэдрос не стал спрашивать. – Расскажите мне о Стене, прошу вас. И о Джоне. Маэдрос рассказал всё, что было. Король Эддард слушал, медленно кивая. – Джон... я им горжусь, – наконец сказал он. – Робб напрасно предлагал такое. А Станнис... – по лицу прошла тень. – Он защитил Север, и этого не отнять. – Защитил, – согласился Маэдрос. – Только с какими целями? – Узнаем. Он хороший воин... и когда-то был честным человеком. Его, как и многих других, ранила жажда власти. – Узнаем, – кивнул. – Жаль, что Джон не знает о вас, государь. Юноше было бы куда проще, если бы между ним и Станнисом не лежало этого горя. – Жаль, но ему трудно было бы хранить тайну, – неожиданно возразил Эддард Старк. – Почему? – Он дозорный. Его долг может велеть ему иное. – Да, – признал Маэдрос, – вы правы, государь. Он вспомнил Стену. Не нужно Джону снова оказываться между верностью и верностью. – Он узнает в свой срок. Но Станнис... нам придётся найти общий язык, – мрачно добавил король Эддард. – Но для этого мне нужно собрать силы. Как можно найти общий язык с таким человеком, Маэдрос не понимал. Вместо этого он спросил: – Как вам удалось спастись, государь? И что было в столице после нашего побега? Или мне не стоит спрашивать? Тот помрачнел. – В столице...

***

Каменный мешок, без света, почти без воздуха. Солому в углу не меняли, кажется, с самой постройки замка. Время текло мимо Неда. Он то дремал, прислонившись к каменной стене, то просыпался и смотрел в темноту. Камень, металл и сырость выпивали из тела тепло, даже он мёрз, но цепи мешали двигаться. Пустяки. Голод и жажду тоже можно было вынести. Страшнее всего была неизвестность, но Нед убеждал себя, что если бы Сансу схватили – он бы узнал сразу. Там, в Тронном зале, не оставалось иного, кроме как громко заявить в лицо Станнису в ответ на требование присяги: братоубийца и цареубийца не может занимать Железный трон. Это услышали все, кто собрался в Тронном зале. И это было изменой. Когда-то на этом троне сидел Эйерис Безумный и смотрел, как горит заживо лорд Рикард Старк. Потом на него сел Джейме Ланнистер, клятвопреступник и цареубийца. Устал и присел отдохнуть, как заметил Роберт тогда. Потом там сидел Роберт. И даже сам Нед как его десница. Трон выдержит и Станниса, но Нед не мог склонить перед ним колено. Ни за что. Его людей тоже схватили. Вышла схватка, короткая, но кровавая; хорошо или плохо, что при нём был Лёд вместо боевого меча? Лёд – прекрасный клинок, но в битве с ним делать нечего. Был прекрасным клинком. Лёд отобрали, но это самая малая из потерь. Дверь заскрипела, тьму прорезала полоска света. Нед выпрямился, звякнув цепями, и посмотрел на дверь: сердце нехорошо сжалось. Но вошёл сир Давос с факелом в руках – глаза заслезились от света – пристроил его в крепёж на стене и велел стражнику прикрыть за собой дверь. – Сир Давос, – Нед внимательно посмотрел на него. – Лорд Старк, – тот присел на корточки рядом и протянул флягу. Только теперь Нед ощутил, насколько пересохло в горле, так что самым трудным оказалось не пить, захлёбываясь, до дна, а ограничиться несколькими глотками. Но и они помогли говорить внятно. – Санса? – спросил он, не сводя взгляда с сира Давоса. – Что с моей дочерью? – Загадочно исчезла, – сообщил тот. – Есть ли у вас предположения, что могло случиться? Нед выдохнул. Химрингу удалось. – Хвала богам. Спасибо, сир, – он помедлил мгновение. – Простите, но я не отвечу. – То есть, полагаю, нам не нужно думать, будто леди Санса оказалась в руках злых людей, – заключил сир Давос. – Хорошо. Возможно, он уже сказал слишком много. Больше говорить точно не стоило. – Я принёс вам поесть, лорд Старк, – как ни в чём не бывало сообщил сир Давос и придвинул к нему корзину. Еды в ней было вдоволь, и приличной. – В тюрьме изменили порядки? Или это ваша щедрость, сир? – удивлённо спросил Нед. – Вас не казнят. Следовательно, вам нужно питаться. Но король Станнис не может позволить вам говорить с другими. – А моих людей? – не то чтобы он не был готов к любому ответу. И всё же... Нед не признался бы в этом, но от заверения сира Давоса что-то шевельнулось в глубине души. Трусость. Оказывается, он боялся костра. – Они атаковали королевскую стражу. Это смерть, милорд. От того слабого облегчения не осталось и следа. Нед опустил ресницы, не находя слов. Джон, Рикард, Дейси... Все они знали, что будет. Проклятье. Проклятье. Возможно, сгореть вместе с ними было бы легче. – Могу я спросить, лорд Старк? – голос Давоса вырвал из размышлений. – Спросить можете, – но Нед не стал бы обещать, что ответит. Однако тот поинтересовался: – На что вы рассчитывали, лорд Старк? Вот так придя и во весь голос заявив, в лицо самому королю и ей, что король Станнис убил брата? Вопрос заставил его горько усмехнуться. – Я не мог промолчать, сир. Зная эту правду – я должен был сказать о ней людям. Всем, кто хотел и мог услышать меня. Сир Давос смотрел очень внимательно. – Слышал, Ланнистеры рассылают лживые письма о короле. Но никто из них не явился даже в Блошиный Конец, чтобы сказать об этом вслух. Вы надеялись на поддержку? – Вы слишком хорошего обо мне мнения, сир Давос, – качнул головой Нед. – Я бы не приехал, если бы не был вынужден. Но раз так вышло – то выбора не было. Нет. Не надеялся. Вернее, не рассчитывал. – Вы поступили точно как ваш брат, лорд Старк. Надеюсь только, закончите вы по-другому, – может, в голосе сира Давоса и звучала доброжелательность, но он служил Станнису. – Скорее как мой лорд-отец, – жёстко ответил Нед. Брандон пришёл к трону Эйериса, чтобы бросить ему в лицо обвинения в похищении Лианны. Это было смело. А отец прибыл в столицу, потому что Брандон был в темнице у короля. – Должен сказать, вреда вашей дочери никто не причинил бы. – Да, если бы я был верен Станнису. – Король Станнис не детоубийца, – нахмурился сир Давос. Нед пожал плечами, и цепи снова звякнули. – Любой бы на его месте казнил бы заложника. Даже я сам. – И вы решили сами стать заложником? Но вас не казнят. К своему удивлению, понемногу Нед начал проникаться уважением к этому человеку. – Лучше уж так, – негромко ответил он. – У вас есть дети, сир? – Да, милорд, дети и жена, – и что-то звучало в голосе сира Давоса... что заставляло думать: ему тоже приходилось опасаться. – Тогда вы должны понимать, – и, помолчав, добавил: – Север не поддержит братоубийцу. – Тогда почему Север так решил? – сир Давос помедлил тоже. – Вы хотите мстить за короля Роберта? – Дело не в мести, – нахмурился Нед. – Цареубийство – страшное преступление, а Роберт был королём. Но братоубийца проклят навек перед богами и людьми, и служить такому королю – подло. – Вы сами дважды выступили против законного короля, милорд, уж простите, – возразил Давос. – И я не знаю, кто убедил вас в вине короля Станниса, но вы ошиблись. Нед сжал челюсти. – Эйерис был безумен, и любая верность имеет пределы. Но Роберта я не предавал, – гневно отрезал он. Возражал и был готов на многое, чтобы образумить его, но не предавал. Он заставил себя успокоиться и только потом спросил: – Почему вы в это верите? Я ещё сомневался до приезда в столицу, но теперь – нет. Не сомневаюсь. – Любая верность имеет пределы, – повторил слово в слово сир Давос. – И верности моего лорда наступил предел. Но вы ошибаетесь. Это красная женщина. Несколько мгновений Нед обдумывал услышанное, но потом покачал головой. – И всё же убийство брата – недопустимо, даже если король истощил терпение. Хотя я и не могу представить, что может быть хуже костров. Но если красная женщина поступила против воли Станниса, почему она не в тюрьме за преступление? – По воле, – признал Давос. – Но не всем желаниям и не каждой воле даётся исполнение. Колдовство и убийство чужими руками? Это не оправдание, скорее – напротив. И кроме того... – Что не менее важно, – жёстко добавил Нед, – возможно, у Станниса были основания для измены. Но в таком случае мужчина говорит об этом вслух и берёт ответственность на себя, а не обвиняет невиновных. Как ни взгляни – подлость. – Я мало понимаю в политике, – миролюбиво ответил сир Давос, – но я верю в справедливость короля Станниса, потому что сам испытал её на себе. – Я и говорю не как политик, – возразил он. – Но моя честь восстаёт против поступков вашего короля, сир. – Нашего короля. Король Станнис – законный наследник. А ему наследует принцесса Ширен. – Спор о том, должна ли наследовать принцесса Ширен или принц Ренли, способен устроить новый Танец Драконов. Но нет, сир, Станнис – не мой король, – твёрдо ответил Нед. В этом он не сомневался. – Тем не менее о том, кто наследует королю Роберту, спора нет, лорд Старк. – Нет – если убийца может наследовать. Сир Давос развёл руками. – Вы не поддержите короля Станниса в любом случае, лорд Старк? Я должен спросить вас об этом. Ради этого вопроса и был весь разговор, понял Нед. И угроза, и корзина с едой. Но он подумал и ещё раз взвесил всё, прежде чем ответить: – Я поддержу его только в том случае, если буду убеждён, что он неповинен в убийстве короля Роберта ни словом, ни делом. Если это так, то он действительно изменник, и Станнис вправе казнить его или заставить надеть чёрное. Но едва ли так. И сам сир Давос почти подтвердил ту вину, которую пытался отрицать: приказ был Станниса, даже если рука не его. Давос молча кивнул. Нед отпил ещё немного вина и спросил: – Позвольте и мне спросить, сир Давос. Почему вы ему служите? Вы кажетесь достойным человеком. Давос усмехнулся. – Милорд Станнис когда-то сделал меня из контрабандиста приличным человеком и дал место за своим столом ценой нескольких суставов. Справедливая плата за годы контрабанды. Я глубоко уважаю этого человека, лорд Старк. Я обязан ему всем, и я присягал ему. Эти слова были предельно искренни, и Нед подумал, что сир Давос в самом деле достоин уважения. И всё же... – Да помогут вам боги, сир, – только и сказал он. Не завидовал Нед этому человеку, если Станнис поставит перед ним такой же выбор, какой Роберт поставил перед ним самим. Когда. Когда, не если. Давос, помолчав, кивнул. – Милорд Станнис – справедливый человек, лорд Старк, и я надеюсь, вы ещё в этом убедитесь. – Будущее покажет, сир. Был справедливым, это правда. – Мне жаль, что всё так, милорд, – сказал тот, и Нед кивнул: – Я верю. Всё обернулось очень скверно. Прими Роберт иное, более милосердное решение – что было бы сейчас? Мог ли он сам поступить иначе? Кто знает. Прошлое не изменить. Сир Давос встал: – Вы бы поели, милорд, – Нед посмотрел на пищу, к которой так и не притронулся. – Огонь, правда, оставить не могу, да и хуже с факелом будет. – Вы очень щедры, – кивнул он. Несмотря на голод, кусок бы в горло не полез. – Сколько прошло времени? Моих людей тоже не кормили? – Сутки, милорд, – Давос помедлил. – Ваших людей покормят. Полагаю, король Станнис мог бы простить их, если бы простил вас. Нед стиснул кулаки так, что стало больно. – Не могу, сир. «Все мы знали, на что шли. Но боги, костёр...» – Им принесут воды и пищи, – повторил своё обещание сир Давос. – Благодарю, – Нед не был уверен, что это сделали бы без вмешательства Лукового рыцаря. Жаль, что они не встретились иначе. Много хороших людей ему приходилось видеть по ту сторону клинка, и много дурных – под одним с ним знаменем. Горькая мысль. Прошло несколько дней, в которые его регулярно кормили, но кроме стражей, никто не приходил. Ел Нед мало – кусок не лез в горло, да и еду стоило приберечь. Когда вошёл сир Давос, он поднял голову: – Есть какие-то вести, сир? – Ваша дочь не обнаружена. И тот ваш спутник, однорукий, тоже пропал. – Благодарю, – Нед решил, что это хорошие новости. По крайней мере, легче думать, что это хорошие новости, или останется только сойти с ума. Нет, нужно верить, что Химринг благополучно вывел её, и сейчас они скачут к Риверрану. На несколько мгновений повисла тишина, потом сир Давос сказал: – Лорд Старк. Пришло время. На сегодня назначена казнь. Он разом подобрался. – Понимаю. Что ж... Я готов. – Хотел бы я знать, как можно быть готовым, – негромко ответил Давос. – Я знаю, что увижу, – ровным тоном сказал Нед. – Знал давно. Вы думаете, мы не знали, зачем сюда едем? Он встал, держась за стену – в сырости и холоде давешняя рана на ноге начала зверски болеть. Опасно это не было, но идти мешало. – Людям свойственно иметь надежду, – заметил сир Давос. Он посмотрел на ногу с сочувствием, но промолчал. Не стал рассказывать и о том, как убеждал, пытался убедить Станниса. Король был непреклонен, как всегда. Станнис был справедлив. Красная женщина путала его, и мейстер Крессен умер, пытаясь избавить Станниса от неё, и Давос не знал, как это сделать. Эта женщина больше повредила Станнису, чем помогла. Нед старался не хромать, но цепи мало помогали в этом. Однако к тому времени, как он со стражей добрался до площади, он успел привыкнуть и к весу цепей, и к ночной полутьме, и даже к свежему воздуху – запахи столицы казались свежестью после вони каменного мешка. На сей раз народу в том же дворе собралось меньше. И костров было три, а к столбам были привязаны все трое его друзей. Нед остановился там, где его удержала стража. Смотреть не мешало ничего, и он смотрел – твёрдо, прямо, зная, что не имеет права ни на миг отвести глаза. Станнис смотрел на него. Если бы у одного из костров стояла Санса... Он и так не был убеждён, что выдержит. Честь уже не имела никакого значения – только судьба троих людей, которых он, может быть, ещё мог бы спасти. Только если он сейчас склонится – сколько ещё погибнет? Нед не шелохнулся, и Мелисандра начала свою молитву. Костры вспыхнули. Что-то изменилось в глазах жертв. Даже сквозь пляшущее пламя Нед увидел, как склонилась на грудь голова лорда Рикарда, как обмякли в верёвках леди Дейси и Большой Джон. И ни один не вскрикнул. Будто кто-то снова метнул невидимый топор. Нед хотел бы помолиться – но не мог. Не с такой душой взывать к богам. Давос Сиворт медленно выдохнул. Он взял у Саана порошок, что должен был убить людей раньше огня и облегчить их смерть. И он очень надеялся, что ни Мелисандра, ни кто-то другой ничего не поймут. А ей точно было всё равно – она пела, торжественно и громко, ничего не замечая, как и на казни великого мейстера Пицеля. Станнис молчал, хмуро глядя в огонь. Закончив свои песнопения, красная женщина провозгласила: – Тот, кто рождён среди дыма и соли, избранник Владыки Света – спасёт людей от тьмы, смерти и вечного кошмара! Между тремя кострами был воткнут в землю меч. Станнис пошёл вперёд, ступая уверенно и твёрдо, вошёл в огонь – люди ахнули – прошёл через него, ухватил меч за рукоять и вернулся обратно. Лезвие ярко полыхало в темноте. Огонь даже волосы короля не опалил. Давоса увиденное поразило. Он почувствовал, как заныли отрубленные пальцы. Она может убить Станниса, а тот и не заподозрит... – Светозарный в руках Азора Ахая! – возгласила красная женщина. Давос, как и все кругом, преклонил колени – не перед Азором Ахаем, а перед своим королём. Неда заставили встать на колени – ему было почти всё равно. Сейчас, когда казнь закончилась, он заметил возле Станниса Мизинца. Нашёл себе нового покровителя. А ведь он почти поверил Петиру Бейлишу после его помощи в расследовании. Как глупо было. Кейтилин расстроится. Нет. Не думать о Кейтилин. Не здесь, среди запаха горелой плоти. Тела медленно тлели. Или запекались. Не хотелось думать, как это называется. Нед сам встал, когда стражи перестали его удерживать, не изменившись в лице. Боль в ноге – такие пустяки. Только теперь они встретились взглядом со Станнисом – тот смотрел жёстко и неприязненно. Нед ответил ледяным взглядом. И по тому, как резко развернулся и ушёл Станнис, подумал, что этот поединок выиграл. Но радости в этой победе не было вовсе. Его поволокли в темницу – не слишком любезно, потому что быстро идти Нед не мог. Впрочем, догнавший их сир Давос велел стражам обращаться вежливее. В камере он сразу сел. Перед глазами стояли костры, а вонь темницы не могла заглушить запах сгоревшей плоти. – Вас ждёт семья, – сказал кто-то сбоку. Сир Давос. Нед медленно перевёл на него взгляд: – Да, сир. Я помню это. И семьи погибших сегодня – тоже. Наверное, нужно было что-то сказать сиру Давосу – он пытался помочь. Но сил не было никаких. Нед не слышал, как закрылась дверь. Он никогда в жизни ещё не чувствовал себя настолько отчаявшимся, никчёмным – и неправым. Никогда. Даже у смертного ложа сестры. Даже в Звездопаде. Даже признаваясь жене в том, что не был верен ей на войне. Даже с Робертом в их последний разговор. За целую ночь он так и не пошевелился, и когда дверь открылась – не повернул голову. – Лорд Старк, – снова Давос Сиворт. И снова корзина с едой. – Поешьте. – Я не голоден, – Нед попытался посмотреть на вошедшего, но шея плохо гнулась после долгой неподвижности. Тот шагнул было к двери, но мысль о том, чтобы снова остаться наедине с призраками и треском пламени, была невыносима. Это слабость, но Неду нужен был кто-то рядом. Кто-то живой и не враждебный. – Посидите здесь, – с трудом проговорил он. – Прошу вас. Давос, кажется, удивился, но сел. Нед спросил то, что ещё, может быть, могло быть важным: – Красная женщина. Кто она такая, сир? Откуда взялась? Химринг считал, что это важно. У них так и не было времени поговорить, но это неважно. Химринг расскажет Роббу. – Из Асшая, земель за морем, так говорят, – пояснил сир Давос. – Она говорит, что переплыла полмира, чтобы приветствовать Станниса. Азора Ахая, которого увидела в огне. Я и сам не знаю. – Я что-то слышал про это пророчество, – попытался припомнить он. – Хотя на Севере рассказывают иначе. Она мешает ложь и правду. Последние Таргариены верили в подобное. – Я слышал, что Азор Ахай из легенды, чтобы получить меч, убил свою жену, потому что только её кровь закалила сталь. – Скверная легенда, – отозвался Нед. – Вам не кажется? – Скверная, – согласился Давос. – Но рассказала мне её не она, так что не знаю, та ли это легенда. Нед помолчал. – Она сказала, что пришла сражаться с Тьмой. Откуда она может знать, что за Стеной действительно пробуждается нечто... давно забытое? – Если вы захотите с ней поговорить, я могу сказать ей. Вы слышали о чём-то, милорд? – Не хочу, – жёстко ответил Нед. – Говорят, в жажду хороша любая вода, но я так не думаю. Она тоже – зло, – в этом сомневаться не приходилось. Но если он погибнет, должны остаться те, кто понимает. – Ночной Дозор не уверен, – медленно продолжил он, – не был уверен, но похоже на то, что Иные вернулись, и мёртвые встают. – Иные? Теперь и вы говорите о страшилках из детства. Насмешки в голосе сира Давоса не было, да она и не могла бы уже задеть. – Да. Знаю, о них не было речи восемь тысяч лет, но Север помнит, сир Давос. На сей раз зима действительно близко. Я верю человеку, который рассказал мне эти вести. Бенджен говорил нехотя, сам стараясь снизить важность сказанного – вроде бы, по слухам – но Нед знал, что его брат вовсе не был суеверен. Если Бенджен завёл такие речи, значит, что-то действительно происходило. Тогда Бенджен – и Дозор – сомневались в серьёзности угрозы и собирались наблюдать. Одичалые волновали их больше. Но прошло много времени, Бенджен погиб, и угроза, похоже, серьёзна. – Простите, – извинился сир Давос. – Я говорю так не из недоверия к вам, милорд. Откуда мне знать? Я – рыцарь милостью короля Станниса, но жил я Давосом из Блошиного Конца, и у меня не было мейстеров. – Что ж, у меня был мейстер, но мне тоже было трудно поверить, – признал Нед. – То есть это что-то такое и для вас? Почему вы сказали, что мёртвые встают? – Потому что ходят такие слухи. Это не то, что можно рассказать всем – люди не поверят – но одичалые, что идут за Мансом Налётчиком, не просто хотят на юг. Они рассказывают о мёртвых, встающих с синими глазами, и о смерти, что приходит с ледяной бурей. Боюсь, это может быть правдой. И кто-то должен знать, когда он погибнет. Давос поёжился. – Так буквально и понимаете? Нед кивнул. – Я ждал более точных сведений, но их до сих пор нет. – Теперь вы уже не узнаете, – осторожность в голосе сира Давоса могла бы позабавить. Нед это понимал. – Я – нет, – согласился он. – Но Ночной Дозор узнает. Джиор Мормонт – прекрасный командующий, и верить его сведениям можно. Если ситуация серьёзная, он непременно призовёт на помощь. – Короля Станниса. Нед снова кивнул. Вспомнился разговор с Мелисандрой. Возможно, поэтому он до сих пор жив. В камере повисла тишина. От разговора стало немного легче, но Нед не мог понять, почему этот человек помогал ему. Принимать помощь, на которую не в силах ответить, было... трудно. Неприятно даже. Но виноват в этом был уж точно не сир Давос. – Спасибо, что побыли здесь, – сказал Нед наконец. – Мне жаль, что мы так познакомились. – Я рад, что мы не познакомились, когда мне случалось заниматься контрабандой в Белой Гавани. – Я тоже рад, сир, – Нед не стал поправлять, что Хранителем Севера тогда был его лорд-отец, а он жил в Долине Аррен. Сир Давос встал и пообещал: – Я сообщу вам, если будут вести, милорд. – Почему вы помогаете мне? – не выдержал Нед. Сначала Химринг, теперь этот человек... – Вы похожи на короля Станниса, – не сразу ответил сир Давос. – Справедливый человек, и достойный. И... вы нужны ему. Когда... – он замолчал вдруг, будто осёкся на середине фразы. Но это звучало понятнее, чем начало. Нужен, значит. Станнису. – Благодарю и за честный ответ, – кивнул Нед. – Я не умею ни читать, ни писать, но я должен служить моему королю. Моя правда и честный совет могут помочь ему, как и мой меч и корабль. Но если деяния короля низвергнут его – значит, и меня. Здесь вокруг мало честных людей. Вы остались верны, когда другие пожали плечами. Нед подумал, что этот человек говорит не о титулах. – Молитесь тем богам, в которых верите, сир, – он посмотрел в лицо сиру Давосу, – чтобы вам не пришлось выбирать между вашей верностью и вашей совестью. Но боюсь, что придётся. Каждому приходится. И нет выбора труднее. Первый раз он ошибся, второй раз – нет. И усмехнулся горько: – Жизнь не стоит чести. – Вот поэтому, милорд. Нед медленно кивнул. – Если позволите, я пойду. Благодарю за разговор. – И я вас, сир. Он поколебался и протянул руку. Оковы не имели значения. Сир Давос не сразу, но ответил. Пожатие вышло крепким. Странный человек. И странные отношения. Наконец сир Давос ушёл, оставив на полу масляную лампу и корзину с едой. Лампа чадила в и без того спёртом воздухе, но со светом всё же было приятнее. А Нед вышел из вызванного казнью оцепенения и смог заснуть. А главное – собраться и жить дальше. Время в темнице тянулось невыносимо медленно. Нед знал, что его жизнь могла бы быть куда хуже – и короче – но радости эта мысль не приносила. Его сносно кормили, меняли солому и поганое ведро, но не было света, а главное – почти не было вестей. Самым важным стало сохранить рассудок и силы. Нед организовал свою жизнь, привык к темноте, отмерял время по числу обедов, не позволял себе забывать о еде и заставлял тело работать, хотя в темноте и в оковах это было нелегко. Теперь болела не только нога, но и более старые шрамы давали о себе знать, даже давно зажившее бедро – последний привет Меча Зари. Когда дверь открылась в неурочный час, он напрягся, но это был сир Давос с лампой. От света сразу заслезились глаза, но больше Неда беспокоила причина его прихода: вряд ли он принёс хорошие вести. Хотя иногда сир Давос и приходил просто так. – Милорд. – Сир Давос. Рад видеть вас, – свету Нед тоже был рад. Значит, он ещё не ослеп. – Вы не приходили много дней, сир. Больше месяца? – Простите. Меня не было в Королевской Гавани. Я оставлю лампу, – пообещал он. И потрогал ладанку на шее. Нед уже знал, что так он делает, когда думает о чём-то трудном. – Я не упрекаю вас. Просто проверяю подсчёты суток. Давос назвал точное число, и Нед кивнул: не сбился. – Спасибо. Значит, я не ошибался, – снова повисло молчание, и он посмотрел в лицо сиру Давосу: – Вы ведь пришли не дни со мной считать, сир. – Я всё ещё не уверен, что должен сказать вам, милорд. Нед заставил себя промолчать и не торопить. Что там стряслось? – Но я бы хотел знать, лорд Старк, – продолжил он. – Винтерфелл взят. Сегодня до нас дошли вести. Нед вздрогнул. – Кем? – Робб проиграл войну? Кто мог? Как? – Бейлон? – Его сын. – Теон?! – это был удар под дых. Бейлон Грейджой мог наплевать на жизнь сына... или Теон мог погибнуть в бою... но предательство воспитанника ударило не менее больно, чем потеря родного дома и страх за семью и Север. Нед стиснул кулаки. Почему – он потом разберётся. И как – тоже. Если выживет. – Да. Лучше знать. – Ваша жена и старший сын в Риверране, – ответил на незаданный вопрос сир Давос. – А младшие? И дочери? Нед чувствовал, что под ним рушится земля, на которой он стоял. Он погубил и свою семью, и Север... Север, который доверял ему. Это было его ошибками. Его преступлениями. Нед опустил голову на руки, ссутулив плечи. Цепи тянули вниз. – Это мне неизвестно, милорд, – мягко ответил Давос. – К счастью. Если бы наши шпионы были в Риверране, вы не были бы рады. Нед не мог знать, что однажды Станнис спросил Давоса, может ли тот пробраться в Риверран. Он честно ответил, что не знает – потому что не знает крепости. Так эта тема и увяла. – Да, – признал Нед. – Не был бы. Он понимал, почему сир Давос пришёл. Предложи ему сейчас Станнис освобождение Севера – может, он склонил бы колено. Слишком страшным был удар. – Больше нет вестей, лорд Старк, о вашей семье. – Отсутствие дурных вестей – уже добрая, – он постарался взять себя в руки. И всё же Нед не знал, что делать теперь – а такое с ним бывало редко. – Верные слова. Он не ответил, и сир Давос ушёл. Удерживать его Нед не хотел – сейчас не о чем было говорить. Этим поражением он был ошеломлён и почти что сломлен. В следующий раз сир Давос в камеру не вошёл – его втащили. В кандалах. Швырнули на пол и вышли, не оставив никакого света. – Что там случилось? – спросил Нед сразу, как закрылась дверь, и постарался придвинуться ближе. – Вы в порядке? – Я в порядке, лорд Старк, – заверил его Давос. Голос звучал спокойно, даже слишком спокойно. Нед придвинул ему миску с водой. – Король, видимо, не сменился, сир? – предположил он. Окажись сир Давос в темнице после переворота, вряд ли они разделили бы камеру, да и держался бы тот иначе. – Я нарушил приказ моего короля – и вашего, лорд Старк, – непонятно ответил Давос. – Король был бы вправе лишить меня головы. Повторять, что Станнис ему не король, Нед не стал. – Я вам искренне сочувствую, сир. Но больше он расспрашивать не стал, а Давос ничего не рассказывал. На душе у него было черно, но Давос надеялся, что король Станнис – справедливый Станнис – не тронет сыновей: их он в свой заговор не втянул. И что Матерь не оставит девочку. Красной женщине нужна была королевская кровь для её чар. И по её приказу в столице отыскали паренька – незаконного сына короля Роберта. Давос не успел, и мальчик погиб, сгинул бесследно. Но потом Давос узнал о ещё одном ребёнке. Одной. Девочке трёх лет от роду. Ему удалось вытащить её из Красного замка и переправить вместе с матерью на корабль, уходивший из города. Но красная женщина узнала об этом. Давос ни о чём не сожалел – ни о своём поступке, ни о приговоре своего короля. Только о том, что не убил красную женщину. Конечно, Станнис, отдавая приказ «пусть сидит с изменником», не имел в виду ту же камеру, а только каменные мешки – но стражи поняли его так, и у сира Давоса оказалась приятная компания. Он видел тюрьмы и похуже этой. Давос полагал, что сгниёт здесь, но его освободили довольно скоро. Королю Станнису были нужны все верные ему люди – к столице подходили враги. Рёв труб напоминал львиный – красно-золотые заполонили сушу, а в Черноводный залив пришли кракены. Город горел, и замок горел – полыхал дикий огонь, и алое пламя красной женщины, преградившее путь врагам. Но всё было бесполезно. Столица стала ловушкой, и нужно было вырваться отсюда. – Ваша милость, – Давос смотрел своему королю прямо в лицо. – Мои сыновья выведут вас. Он учил их и как контрабандистов тоже. – Галеи Салладора Саана доставят вас на Драконий Камень. Остальные же сочтут, что полосатые бегут, бросив нас. Станнис хмуро посмотрел на него, но не сказал, что это поражение – его, Давоса, вина. Но он уже не раз говорил об этом. Но Давос не жалел. И не верил в красную женщину и её колдовство. – Ты мне нужен, Давос, – мрачно заявил король. – Отступление прикроют Фоссовей и Селтигар. – Лорд Селтигар очень ценит свою жизнь, – возразил Давос. Если ему предложат сдаться – он сделает это. – А ты – нет. Так вот тебе мой приказ, Давос Сиворт: выберись живым и доберись до Драконьего Камня. – И я, ваша милость, – Давос поклонился. – Слушаюсь. Но позвольте мне сделать так, чтобы за вашим кораблём никто не пошёл. Давос сомневался, что им получится сохранить хотя бы часть флота и людей – тех, что останутся заперты в Королевской Гавани. Хорошо, что часть войск осталась на Драконьем Камне. – На твоё усмотрение, – резко кивнул Станнис. – Твоё проклятое милосердие загнало нас в эту ловушку, теперь исправляй последствия. – Многие из тех, кто сражаются теперь против нас, присягнули бы вам, как полагается, ваша милость, если бы не красная женщина и не лорд Старк в ваших темницах, – но он поклонился. – Многие из них присягнули бы мне, если бы не измена Старка и моего брата! – рявкнул Станнис. – Следовало казнить их обоих. – Но Старк сказал правду, ваша милость. А костры сказали всё остальное. У короля на скулах заиграли желваки. – Не злите меня, сир Давос. Ступайте. – Как поступить с узниками, ваша милость? – уточнил он, уже готовясь уйти. Мгновение король думал. – Старка в кандалах на корабль. Ещё понадобится. Давос вышел. Может, он зря спросил, но в Королевской Гавани лорда Старка ждала только гибель: «мертвеца» не станут и искать. А король справедлив. Даже до каменных мешков доносился рёв труб. Дрожали камни. Нед не мог не понимать, что идёт сражение, но о ходе битвы не знал ничего. Кто штурмует город? Ренли? Робб? Тайвин Ланнистер? Кто победит? Ладно бы его жизнь – судьба всего Вестероса зависела от этой битвы. Но разобрать ничего не выходило. Стражи вытащили его из камеры – кандалы не позволяли быстро идти, и Неда потащили по коридорам. На них был герб Станниса, и это означало, что братоубийца бежит и намерен забрать его с собой. Вырваться шансов не было. Командир отряда подгонял своих людей и вполголоса ругался: – Как сжигать людей и Семерых, так она первая, а теперь ничего не может сделать, как будто мой отец тому виной. Бездна её побери... Проклятье, – он махнул рукой. – Раскуйте ему ноги, что ли. Лорд Старк, вы же не хотите убежать ко львам, верно? К ним и Грейджоям. Ответ на вопрос, кто штурмует город, Нед получил, и ответ был скверным. – Нет, – чуть помедлив, ответил он. С него сбили оковы, и дальше уходить стало проще. Знамёна штурмующих Нед увидел позже, когда его втаскивали на корабль. Стражник сказал правду – Грейджои и Ланнистеры. Можно было попробовать подраться, даже в ручных цепях, и если повезёт, то прыгнуть за борт – но что потом? В оковах не выплыть. За спиной горели и рушились Воротные башни Красного замка. Плавание было не очень долгим, но мучительным: в трюме Неда укачивало, свежего воздуха было ещё меньше чем в темницах, и корабль швыряло на волнах. Наконец они достигли Драконьего Камня – и снова темница, мало отличавшаяся от столичной. Сир Давос больше не приходил, и новостей Нед не знал никаких. Но довольно скоро его снова вытащили из темниц и сунули в трюм корабля. Это уже было странно – куда его могли везти с Драконьего Камня? Обмен пленниками? Или Станнис потерял и эту неприступную твердыню? Однажды она уже пала, но от измены. Путь по морю был длинным и тяжёлым, штормило постоянно, и чем дальше – тем страшнее. Нед потерял счёт дням, хотя ему исправно приносили пищу и убирали грязь; но в качку он почти не мог есть. Потом корабль, видимо, остановился – по крайней мере, шторма сменились обычной качкой. Но ничего не произошло – он оставался в том же трюме. Только спустя несколько дней вошли какие-то люди – не стражники, и гербов Станниса на них не было. Нед попробовал сопротивляться, но вышло не слишком убедительно; ему сунули в рот кляп, набросили на голову мешок, сбили цепи – это уж было совсем неожиданно – и поволокли куда-то. Без цепей шанс вырваться был значительно выше, но Нед просто не представлял себе, где он. Да и ослабел за эти месяцы. Пока стоило подождать – они зрячие, а он нет, даже если сбросить мешок. Пришлось подчиняться. Там, куда его тащили из каюты, было холодно. Особенно босым ногам. Но холода Нед никогда не боялся, а свежий воздух – гораздо более свежий, чем в трюме – был даром богов. Наконец с него сняли мешок, и свет надолго лишил зрения. Вытащили кляп, и стало можно нормально дышать. Когда глаза немного привыкли к свету, Нед проморгался и огляделся. Он находился в каюте, богатой определённо не на вестеросский манер. Сквозь разноцветное окно не пробивалось солнце. Пол под ногами еле уловимо покачивался, но корабль всё же или стоял на якоре, или же на море царил штиль. Темнокожий мальчик лет тринадцати смотрел на него во все глаза, но держался в отдалении – сколь позволяла каюта. Заметив его, Нед коротко спросил: – Кто ты? И где я? – голос звучал хрипло, непривычно самому себе. Мальчик протянул ему мех, и Нед сделал несколько глотков – это было вино, а захмелеть сейчас было бы проще простого. – Принц, – ответил мальчик на ломаном общем языке. – Принц Саан. Пить, мыться. Потом принц. Принц Саан? Имя ничего не сказало Неду. Но что-то определённо изменилось, и «мыться» звучало неплохо. Задавать вопросы было бесполезно – мальчик то ли не понимал его, то ли не хотел отвечать. Он просто кивнул. Вскоре в каюту притащили бадью с горячей водой, и какие-то флаконы, и мыло, и гребень. Мальчик сунулся было помогать, но Неду его помощь была ни к чему, он отмахнулся. От горячей воды и приторных запахов, шедших от флаконов, кружилась голова, но вымыться можно и самому. Нед впервые со дня плена посмотрел на своё отражение в воде: волосы и борода, наполовину седые теперь, свалялись в паклю и очень отросли, лицо осунулось и стало ещё худее, но свой взгляд Нед узнал. После первой бадьи потребовалась вторая. Отмывался Нед почти яростно, сдирая с себя всю грязь и жалея, что нельзя смыть воспоминания. И во второй бадье вода осталась почти прозрачной. Когда он вылез из бадьи, мальчик потянулся почти вплотную – Нед неприязненно отодвинулся, но тот только понюхал кожу, кивнул и протянул белую ткань – вытереться. И подал одежду вместо его собственных лохмотьев – не новую, но, похоже, чистую, чёрную с малиновой полоской. Нед молча оделся – это было удивительно приятно, и даже боль в ноге от горячей ванны немного унялась. Но тревога никуда не ушла. Чего хочет от него этот принц, кем бы он ни был, и при чём тут Станнис? Куда он попал с Драконьего Камня? Из-за дверей появились двое вооружённых людей, светлокожих и светловолосых. Одеты они были странно, очень ярко, и Нед, припомнив окраску корабля, на котором его увозили, счёл, что это лиссенийцы. Что им делать в Вестеросе – если он сам вообще в Вестеросе. Но двое охранников и никаких цепей – это уже означало, что с ним хотят поговорить. И Нед молча пошёл с ними. Да, это был корабль, причём богато отделанный корабль, и путь вскоре окончился в очень пышной каюте, скорее всего, капитанской. Человек там был только один, тоже лиссениец, в разноцветных шелках. Сидел он за накрытым столом, и широко улыбнулся, когда Нед вошёл. – А! Мой гость, – значит, гость? Нед не был уверен, что в Лиссе чтут законы гостеприимства. – Принесите ему горячего вина, живо. С гвоздикой и соком лимона. Лорд Старк... или, простите, король Старк? Как угодно. Присаживайтесь. Стражники остались за дверью, и в каюте они были вдвоём. Но внешнее дружелюбие этого человека доверия не внушало, и Нед отрицательно качнул головой. – Кто вы такой и что вам от меня нужно? – поинтересовался он. И почему тот сказал «король Старк»? Лиссениец встал. – Салладор Саан, – представился он. – Принц Узкого моря и лорд Черноводного залива, – с усмешкой, – пират, банкир, контрабандист и просто замечательный человек – к вашим услугам ли, мы выясним сейчас. Не отказывайтесь от пищи! Мне не нужны трупы в моей каюте, где я сплю, ем и получаю иные удовольствия. По крайней мере, насчёт принца Саана прояснилось. Пират, значит. Он снова сел, и Нед сел тоже, не видя смысла стоять, но к еде не прикасался. А лиссениец продолжал: – Вы выглядите уже лучше, – и огладил бородку. – Угощайтесь, здесь всё вкусно. Последние запасы, но мне ничего не жаль. Что мне от вас нужно, я и хочу как раз выяснить – видите ли, один мой друг называл вас достойным и честным человеком. Правда, таковым он называл и короля Станниса, который, похоже, мне уже не заплатит – может, мне будет полезнее теперь поговорить с вами, а вам – со мной? Оливки очень хороши, ваша милость, попробуйте. Нед выслушал весь монолог, не прикасаясь к пище – хотя голод он ощущал, и сильный. По крайней мере, теперь стало понятнее, кто этот человек и зачем он здесь. Наёмник Станниса, решивший его предать. – Вы не вестеросец, – ответил он на повторное приглашение. – Но я – да. Я не стану делить хлеб и соль с врагом, а я ещё не знаю, враг ли вы. Вы хотите выкуп за меня, – кратко сформулировал он, не скрывая презрения. – Сколько? В ответ «принц Саан» снова разлился речью: – Куда вы так торопитесь, милорд? Кто быстро живёт, быстро умирает. Хлеб и соль я вам не предлагаю – оливки, сыр, может быть, гребешков? А, вот и вино принесли, – в самом деле, за спиной беззвучно возник слуга с горячим кубком. – Выпейте. Это согреет кровь и разгонит тоску. Может быть, вы хотите, чтобы я рассказал вам, что происходит? У меня достаточно людей. Везде. Хотел. И очень. Больше, чем есть. – И если бы не я, вы были бы уже мёртвый. Тихий Волк, так вас звали. Помню, помню... шумное было восстание. Пират умолк, неспешно прожевал оливку. Нед молчал, глядя на него в упор и не собираясь торопить. Словоблудие этого человека скрывало не самые добрые намерения, но он не враг, судя по всему. Хотя, разумеется, не друг и не гостеприимный хозяин. Тот наконец продолжил: – Выкуп вам, допустим, платить нечем. Вам это известно. У вас нет земли, нет людей, вы, между прочим, вообще мертвы для всего Вестероса. Я знаю о вас больше вас, выходит. Нед слушал, стараясь удержать лицо непроницаемым. Вот, значит, как. Дела ещё хуже, чем он боялся. Если этот пират не лжёт, разумеется, всё приукрашивая в свою пользу, но даже и так – скверно. – Тогда чего вы хотите? – напрямик спросил он. Если не выкупа. Винтерфелл пал... – Поговорить, – пират развёл руками. – Прямо сейчас – просто поговорить. И ещё угостить вас. Беседа, – с усмешкой. – Вы откажете старому доброму Салладору Саану? – Я скверный собеседник, – Нед пожал плечами. – Что ж, я попробую с этим справиться, – холодность Саана не останавливала, держался он всё так же. – Мне бы очень хотелось расстаться с вами друзьями – иначе зачем же я рисковал? Я честный купец, лорд-король Старк, – он огладил бородку. – И если совершаю сделку, держу слово. Ни одной не нарушил. Как и вы, как говорил мне мой друг Давос. – Я всегда держу слово, – так же холодно, как прежде, ответил Нед. Чего он хочет? Какого-то обещания? – В Вестеросе это известно. Значит, сир Давос Сиворт. Бывший контрабандист. Хороший человек, но... – Узнают ли лиссенийцы, – усмехнулся пират. – Ваша война не имеет больше для меня значения. Но, если так случится, что вы выживете, ваша милость, я хочу торговать в Белой Гавани. Нед прищурился. – Торговать – но не нарушать законы, – сухо ответил он. Саан сам назвался пиратом и контрабандистом, но в Белую Гавань и прежде приходили самые разные корабли. – Это насчёт рабства-то? Нет, рабов здесь продавать довольно глупо, – так он ещё и работорговец. Отвратительный человек. – Правда, я бы купил у вас... как вы там их называете, восставших мертвецов. Уложите в сундук покрепче да передайте мне – а уж я найду применение. Древесина чардрев тоже всегда в цене, как и шкуры разных тварей с дикого Севера. Этот человек наверняка провоцировал его намеренно, но спорить с ним или что-то объяснять Нед не собирался. – Видите? Я честный купец. Я делаю вклад в будущее, хоть сейчас и собираюсь отплыть прочь. Слишком холодно, слишком злые ветра – я сделаюсь Салладором Нищим из Салладора-принца, если останусь. В самом деле так. Зима близко. Нед пожал плечами. – Если вы попытаетесь рубить чардрева, вас уже никто не спасёт: это Север, здесь чтят богов, – холодно предупредил он. – Что до шкур, янтаря и прочего – это возможно. Балагурство раздражало, но его можно было пропустить мимо ушей. Предложение само по себе было хорошим: сейчас Нед мог получить свободу – и торговлю. Это само по себе неплохо, а если пират забудет о законах – с этим понятно что делать. Если Север поднимется снова. Если нет – всё бессмысленно. – Я не попытаюсь, – заверил его пират с улыбкой. – Как я сказал, я не прошу у вас больше, чем вы можете предложить. Но откуда же лиссенийцу знать ваши обычаи? Я бы даже предпочёл живое, но как его перевезти? Откуда-то появились пергамент и письменный прибор, который Саан поставил перед ним. – Вы можете писать? Если нет, я позову того, кто напишет за вас. И вкусите уже хлеба и соли, нет душевных сил смотреть на ваше измождённое лицо. Оно не прибавляет аппетита. Почему вы, вестеросцы, все так суровы? Нед взял в руки перо. – Вам стоит изучить наши законы и обычаи, если вы намерены торговать здесь, – посоветовал он, не обращая внимания на неважное. Но прежде, чем писать, спросил: – Вы не изложили вашу цену. Вы предаёте Станниса Баратеона – и? – Я не предаю Станниса Баратеона, – возразил Саан. – Я сказал ему, что служу за плату, которую он не заплатил мне и, видится, уже не заплатит. У нас была сделка, я долго служил ему в кредит доверия – он знает, что я больше не служу ему. Вас я взял в оплату того срока, за который мне не было и уже не будет заплачено – так я прощу моего нанимателя. Хотя лучше бы на вашем месте была красивая женщина – мы бы уже достигли взаимопонимания и любви в постели. Но вы не в моём вкусе, поэтому приходится говорить. Я вызволил вас, я отпущу вас. Могу ещё доставить в Белую Гавань, но уж за это вам придётся заплатить сразу и золотом: слишком здесь холодно. – Хорошо, – стиснув зубы, процедил Нед. – Доставьте меня в Белую Гавань. Или вам и от моей подписи толку не будет. Он помедлил мгновение над листом и стал писать. Разрешение на торговлю было совершенно обычным – с такими приходили и эссосские корабли, и вестеросские. Только на подписи Нед удержал руку. «Король Старк», сказал пират. Это не похоже на шутку. Это значит, что Север всё-таки отделился, и всё решили без него. Королевская Гавань была в руках Ланнистеров. Подписаться как Хранитель Севера Нед не мог. «Эддард Старк, Король Севера». Звучало непривычно, и выглядело на пергаменте странно. Но сейчас это было правильно. – Кто в Белой Гавани заплатит мне за труды? – осведомился пират как ни в чём не бывало. – Лорд Мандерли, – по крайней мере, на Вимана Нед рассчитывал всерьёз. – Мандерли? – рука Саана, который как раз потянулся за вином, замерла. – Мандерли не то что поддерживают Старков сейчас. Как видно, сочли проигравшими после того, как войска северян разбили Ланнистеры. Это был серьёзный удар. Нед сжал кулак. Нет. Лорд Виман очень осторожен, но не труслив. И не предаст. – Лорд Мандерли не знает, что я жив, – возразил Нед. – Весомо, – согласился пират. – Хорошо, я вас доставлю. И всё же вы, вестеросцы, не умеете жить. А жаль. Могу ли я ещё служить вам? – Мне не нужна ваша служба, – Нед качнул головой. – Флот я и не предлагаю. Поучаствовать в войне на другой стороне и правда было бы предательством, а я – честный. У Неда было мнение относительно этой «честности», но он промолчал и отдал указ. – Печати у меня здесь нет. Пирата это не смутило. – Не беда. Что ж, проводить вас в вашу каюту? Пусть плавание и будет не слишком долгим. Но вы, надеюсь, будете питаться эти дни. – Буду, – пожал плечами Нед. Голодать он не собирался, просто не хотел есть за одним столом с таким человеком. Путь до Белой Гавани – уже на другом корабле, похожем на вестеросские – был достаточно долгим, но шторма временно улеглись, да и в каюте качка переносилась легче. За это время Нед успел подстричь волосы и бороду и теперь больше походил на себя прежнего. Он нормально ел, старался упражнять тело, если море позволяло, и гнал прочь все мысли о семье. Сначала нужно разобраться, что происходит, а потом пугать себя кошмарами. Наконец вдали показались знакомые белые башни, но из каюты Неда в порту не выпускали. Вывели ночью, набросив на голову мешок, и повели куда-то. – Будет плохо, если ваше лицо увидят, – пояснил провожатый, и с этим Нед даже мог согласиться. Его считали погибшим. Возможно, пока это и к лучшему. Под ногами ощутился каменный пол, потом мешок сняли. Нед огляделся – он был в подземном зале замка Мандерли. Раздались тяжёлые, хорошо знакомые шаги. – Лорд Виман Мандерли, – объявил стоявший за спиной пират, но Нед и так их узнал. Он стоял, скрестив руки на груди, расправив плечи, и ждал. Сейчас многое станет понятно. Виман знал, что послание было уловкой. Почти наверняка так. Почти. Он мог надеяться лишь на то, что в случае чего сумел бы сказать, что просто надеялся принести голову Старка лично... От этой мысли его мутило. Его почти наверняка пытались подставить. Тем не менее, лорд спустился сам, только с парой верных людей – да ещё с Робеттом Гловером, которому доверял. О том ходе, где ему назначили встречу, ни Фреи, ни Болтоны знать не могли. А вот Старки знали (и контрабандисты тоже, но вот об этом Виман знать не мог). Человек в полутёмном зале стоял спокойно, скрестив руки на груди. – Лорд Виман, – заговорил он. – Кажется, я помню этот зал. Я был здесь, когда приплыл поднимать Север против Таргариенов. Можно было найти похожего человека, но голос, взгляд... всё. Виман даже прослезился немного. – Мой лорд... ваша милость! – он рухнул на колено. Первая добрая весть за многие месяцы. – Лорд Виман, – король подошёл близко, и Виман увидел знакомый, мягкий, точно туманом подёрнутый взгляд. Его поддержали под локоть, помогая подняться на ноги, и он, тяжело ухнув, встал. Король шагнул к Гловеру, поднял и его – Робетт одурело улыбался. – Будь проклят Станнис, – в сердцах выругался Мандерли. – Если бы мы знали, мы бы пришли за вами, ваша милость, но... мы подвели вас. Они поверили Братоубийце, будь он ещё сто раз проклят. Весь Север поверил. А как исхудал Эддард Старк в плену, смотреть страшно! – Вы не знали, – король покачал головой. Один из незнакомцев кашлянул. – Плату. Я должен вернуться к моему капитану с платой. – Боюсь, что я вынужден просить о помощи, – напряжённо ответил Эддард Старк. – Я действительно обещал этому человеку золото. – Я рад отдать что есть за Старка, – лорд Виман отстегнул кошель, без которого никуда не ходил, и кинул незнакомцу. Тот принялся пересчитывать монеты. – Хватит как задаток. Виман с сожалением посмотрел им вслед: едва ли это были друзья. Но король сказал, что он обещал... – Благодарю, – король перевёл дух, когда эти люди ушли. – Дела идут совсем скверно? Мне нужно знать, что происходит, лорд Виман. Боюсь, я почти ничего не знаю. – Не здесь, – Виман собрался с мыслями. – Идёмте, ваша милость. В моём замке не намного безопаснее, но всё же лучше. Робетт, иди вперёд, – велел он, и Гловер стал показывать путь. Нед пошёл следом за Робеттом, слушая короткий отчёт лорда Вимана. Кое-какие идеи о том, что делать, у него были, но сначала нужно было узнать больше об обстановке. – За мной следят. Вилис в заложниках, а кости Вендела мне уже прислали – с предложением брака с моей дочерью, – Мандерли скривился. – Но мы клялись умереть за вас, ваша милость, я, и Вилис тоже. Скверно. – Мне жаль, – Нед положил руку ему на плечо. – Вендел будет отомщён. Я пока что останусь мёртвым для всех, лорд Виман, кроме тех, кому можно доверить правду уже сейчас. Навести на вас удар я не хочу. – Отомстим и за ваших сыновей, ваша милость, и за многих сыновей и дочерей Севера, – лорд Виман скрипнул зубами так, что слышно было. – И я не боюсь удара, ваша милость. Мы готовы сражаться. Лицо Неда стало каменным, а взгляд – ледяным. – За всех, кого потеряли. Север ничего не забудет. И в этот момент он понял, что услышал. – Мои сыновья?.. – Нед остановился, глядя в лицо Мандерли, и побледнел. – Вы не знали... – лорд Виман тоже остановился и опустил взгляд. Потом поднял. – Простите, ваша милость. Мы не успели. Ваши младшие сыновья были в Винтерфелле, когда Теон Грейджой Переметчивый захватил замок. Он и убил их, а трупы сжёг и подвесил. Перебил всех, говорят, и спалил замок. А потом пришёл бастард Болтона и убил его самого. Каждое слово било наотмашь. Бран. Рикон. Он сжимал кулаки, чтобы не закричать. Бран. Рикон. Названные в честь отца и брата – они погибли тоже, и он тоже ничего не мог изменить. Из души снова вырвали огромный лоскут. – Теон, – Нед и сейчас не мог проклясть воспитанника. Хотя, возможно, стоило. Но боль была не меньше гнева. Бран. Рикон. Бран так и не встал на ноги, наверное. Теперь уже лорд Виман накрыл его ладонь. – Вот уж кого нельзя было обвинить, что вы жестоки с воспитанником, ваша милость, – да, лорд Виман понимал, почему всё ещё страшнее. – Никто не ждал, что он убьёт их. – Мы разберёмся с железными людьми, – ровным голосом ответил Нед. Нужно взять себя в руки. Скорбеть мужчина может только тогда, когда исполнен долг. Но хорошо, что Теон Грейджой погиб. – И с Болтонами, – поддержал лорд Виман. – Они ударили в спину вашему сыну и переметнулись к бастарду на троне. Теперь Русе зовёт себя Хранителем Севера и лордом Винтерфелла. И... – лорд Виман как-то смутился, и Нед понял, что сейчас будет что-то ещё скверное. – Ваша старшая дочь у него. Я слышал, Русе обручил её со своим бастардом. – Санса, – голос сел. И снова она в беде. – А остальные? – О вашей младшей дочери ничего не слышно, ваша милость, но это хороший знак. Мы знаем, что Молодой Волк – э, принц Робб – успел отправить её в Сероводье. – В Сероводье? – это было хорошо. – Мне нужно будет повидаться с лордом Ридом тоже. Где Робб? И что с королевой? Этот вопрос был самым страшным. – Добраться даже в Сероводье будет непросто, – предостерёг лорд Виман. – Прошли те времена, когда вы правили – и девушка могла ехать по Северу, ничего не боясь. Теперь где железнорождённые, а где ободранные. Нед ощутил этот упрёк – как удар хлыста. Хотя лорд Виман и не упрекал. – Принц Робб и королева в осаждённом Риверране с остатками войска. Фреи и Болтоны ударили в спину; ваш сын хорошо сражался, но не ждал предательства. Хорошо хоть часть войска успела отступить; но в битве на Трезубце многие северяне и речные потеряли родных – и многие остались заложниками. Как видно, там попался и сир Вилис. – Простите, – выдохнул Нед. Не стоило этого говорить, но сил оставалось слишком мало. – Мы потеряли многое – но вернём. Без вас, моих лордов, я не смогу этого, но с вами – мы отобьём и восстановим Север. Он провёл рукой по лицу. Они уже успели добраться тайным ходом до кабинета лорда Вимана, где удобнее было говорить. Там были стол, и кресла, и главное – карты. – Мне нужны карта, подсчёт сил и новости, – проговорил Нед, садясь и приглашая обоих сесть тоже. – Все новости, милорды. Худшие я уже получил. Он старался держаться уверенно. Минуты слабости остались позади, впереди было за что бороться и что спасать. – Всё это у нас есть, – заверил лорд Виман. Огромная карта украшала стену кабинета, другие были в столе. – И силы найдутся. Королевская Гавань в руках Ланнистеров, и король теперь очередной бастард... но они признали независимость Северного королевства. Был мирный договор, но Фреи нарушили его – в этом обвинили вашего сына, ваша милость, потому что Фреи признавали его королём. Железные люди в союзе с Ланнистерами – дочь Бейлона вышла за Цареубийцу. Бейлон мёртв, она унаследует Острова, полагаю. Железные держат Ров Кейлин, Темнолесье, и их корабли снуют вдоль западного побережья. Нед не нуждался даже в карте, чтобы прикинуть ситуацию. Да, дело скверное. – Больше года я строю военные корабли, – продолжал лорд Виман. – У меня тяжёлой кавалерии больше, чем у любого лорда к северу от Перешейка. Стены мои крепкие, в подвалах хватит серебра на войну. Старый замок, Вдовий Дозор пойдут за мной... за вами, ваша милость. Это то, за что могу ручаться лично я. Что ж, болото под ногами постепенно становилось твёрдой почвой. – Я знал, что могу положиться на верность Мандерли, – Нед посмотрел в лицо лорду Виману. – Мы вернём Север, и я не забуду, лорд Виман. Никогда. И вас, милорд Гловер, – ещё не лорд Робетт, если старый Галбарт жив. Оба склонили головы. – Я уверен, что действовать нужно в тайне, во всяком случае пока. Я намерен повидаться с лордом Ридом – на его верность я всецело полагаюсь тоже – а так же с горными кланами. Это тысяч пять воинов. Нужно дать знать тем из лордов, которым можно верить. Нужно искать способы освободить заложников, – «особенно Сансу. О боги, второй раз...» – И быть готовыми выступать на Болтонов. Эта война не будет долгой, если удар окажется точным. – Болтоны стягивают силы в Винтерфелл, – Робетт Гловер размечал на карте текущую ситуацию. – Свадьба будет там. И принцессу Сансу привезут туда. Вы знаете Винтерфелл лучше всех, ваша милость. Нед кивнул. – Русе постарается закрепиться. Да, мне лучше оставаться мёртвым как можно дольше. Где остальные заложники? – Последнее, что мы слышали – в Харренхолле, – помрачнел лорд Виман. Нед кивнул. Не только у лорда Вимана сын в плену. Нужно будет найти способ вытащить хоть часть заложников. И Риверран. Если он в осаде, гонца туда не послать, но нужно найти способ и передать весть. Риверран может продержаться больше года, только бы они знали, чего ждать. – Кого из лордов стоит известить? Амберы? Карстарки? Мормонты, Толхарты? Сервины? – Мормонтов и Толхартов, – задумчиво ответил лорд Виман. – А может, только Мормонтов. Остальных можно созвать именем Молодого Волка, но рисковать не стоит. – Амберам и Карстаркам я бы верить не стал, – поддержал его Гловер. – Это они приложили руку к пленению принцессы Сансы. – Вот как, – Нед помрачнел. – Я понял вас, милорды. Хорошо. Действуйте пока от имени Робба. Что ещё произошло, пока я был в темнице? – Осень пришла, и зима в самом деле близко, ваша милость. Тиреллы вступили в союз с Ланнистерами и выдали свою дочь за бастарда. Лиза Аррен вышла за Петира Бейлиша, недавно пришла весть. Ренли Баратеон то ли мёртв, то ли прячется в Штормовом Пределе, слухи разные ходят. Про Станниса вы, полагаю, знаете? А в Эссосе, говорят, возродились драконы. Вот уж драконы волновали его меньше всего. – Значит, Ланнистеры собрали вокруг себя Тиреллов, Долину и Грейджоев, – подытожил Нед. С Болтонами они разберутся, но на юге всё будет сложнее. – Осень – это хорошо, но и скверно тоже. С войной придётся поспешить. – Ещё одичалые, – добавил лорд Виман, морща лоб. – Но я не знаю подробностей, ваша милость. – Ладно, – Нед качнул головой. – Я знаю, что дела были не очень хороши ещё два года назад. Но лорд-командующий – опытный человек. Сначала – заложники и сбор сил. Потом всё остальное. – Лорд-командующий Мормонт мёртв, – вздохнул Мандерли. – Не знаю, кого они избрали. Но кого-то должны были. Ещё одна скверная весть. О Дозоре и войне за Стеной забывать тоже нельзя. Но сейчас просто не до неё. – Вы можете отдохнуть в моих покоях, ваша милость, – предложил лорд Виман. – Мы пока... подготовимся. У меня тут в замке Фреи. – Пожалуй, мне в самом деле нужен отдых, – признал Нед, опираясь ладонями на стол и вставая. Что при этом обнажились следы от кандалов на запястьях, он не подумал. – Благодарю вас, милорды. Скоро я уеду. Оба встали тоже. – Я бы прислал вам мейстера, ваша милость, но я ещё помню, что он из Ланниспорта, – немного виновато добавил лорд Виман. – Вы не ранены, ваша милость? – Нет, не тревожьтесь, – нога пройдёт. Она часто ныла теперь, но это просто последствия сырости. – Не нужно тревожиться о том, как принимать меня, лорд Виман. Я прибыл сюда не по-королевски, – Нед коротко улыбнулся. – И тайна важнее перин. – Но уж перину-то я могу вам дать, ваша милость! Неда оставили в кабинете одного, а Мандерли и Гловер ушли через тайный ход. Он мерил шагами комнату, но это был уже не мечущийся в клетке волк. Просто нужно было всё обдумать. Заложники. Санса. Винтерфелл. Риверран. Харренхолл... Горные кланы. Силы Мандерли. Робетт Гловер вскоре вернулся с едой, мазями и новой одеждой. У него глаза горели предвкушением, и это помогало. – Как ваша семья, милорд? – Нед принялся за еду, предложив и Гловеру разделить с ним трапезу. – Лорд Галбарт был с Роббом в Риверране, но я не знаю, что случилось. Я не должен говорить «лорд Робетт»? – Нет, ваша милость, – хорошо. – Король... простите, принц Робб отправил его с поручением из Риверрана, и я не знаю, где он. Но Темнолесье захвачено Грейджоями, Ашей Грейджой. Сейчас видно было, какое у Робетта измождённое и усталое лицо. – Отсутствие вестей – тоже добрая весть, – заметил Нед. – Будь он заложником – вам бы сообщили. – Я так и думаю, ваша милость, – он улыбнулся и, помолчав, добавил: – Знаете, когда мы ещё сражались под началом Молодого Волка... мы как-то сделали так, чтобы оказаться в плену в Харренхолле, – Робетт повёл плечом. – А в урочный час замок был взят изнутри. Таков был план, и никто не дрогнул. А потом я подвёл Молодого Волка. Нед посмотрел ему в лицо с уважением, которого Гловер, без сомнения, заслуживал. – Я горжусь, что мне служат такие люди. Вы многое совершили и совершите ещё больше, – сказано было негромко и уверенно. – Что произошло? – Я потерял войско, ваша милость, – Робетт не опускал глаза. – Нас разбили, больше тысячи моих воинов погибло... считать было некогда. Сир Хелман Толхарт пал. А остатки я завёл не туда, – Гловер аж почернел. – Гора... и правда Гора. А ваш сын всё равно выкупил меня из плена. Все совершают ошибки. И сейчас нужно было вернуть Робетту веру в себя. Ему, а потом и другим. – А я потерял Север, – спокойно ответил Нед. – И вы всё равно зовёте меня королём. Не будет считаться ошибками, милорд. Вы верите мне, несмотря ни на что, а я верю вам. На том и стоит жизнь. Гловер явно опешил: – Вы были в темнице, ваша милость, и ничего не теряли! И мы верим вам. Вы восемнадцать лет наш лорд. А теперь ещё и король. – Если я принял корону, – возразил Нед, – значит, за всё, что случилось, отвечаю я. И в темницу меня не боги перенесли. Но я действительно восемнадцать лет ваш сюзерен, милорд, и верю вам не меньше. – Да мы не спрашивали вас, прежде чем закричать «Король Севера», – смутился Гловер. – Но я вас понял, ваша милость. Да, не спрашивали. Но никто никогда не спрашивает, готов ли ты. – Я рад, что вы меня поняли. Мы исправим ошибки, – повторил Нед. – И вернём Север. – Вернём Север, – повторил Гловер. Вина из его глаз, кажется, ушла. – И Риверран. – И наших родных. – Или отомстим за них. – Или отомстим за них. Робетт сжал кулаки: – Я могу что-то сделать для вас, ваша милость? – Жить, – Нед пожал плечами. – Сражаться. Победить. Вместе со мной. Смотреть вперёд и с честью нести имя Гловеров. – Да, мой король, – Робетт помолчал. – А прямо сейчас? Если он ответит «достать звезду с неба», Гловер не станет уточнять, какую, а принесёт самую яркую. – Расскажите мне о том, что было после моего пленения. Что-то хорошее, – Нед улыбнулся. – Можно про Робба. Я не слышал этого его прозвища и рад гордиться сыном. – Было много побед, ваша милость, и много пиров и радости. Мы с речными вполне... сработались. Робетт рассказал о схватке у Каменной Мельницы и о битве с силами Станниса у Божьего Ока. – Поначалу мы думали, что командование возьмёт на себя кто-то из опытных, но Молодой Волк быстро завоевал доверие и любовь. Его действительно боятся. Он стал высок и могуч, и его корона – то есть ваша корона, простите, ваша милость – из бронзы и железа. Правильная. Нед слушал о сыне и радовался. Ему нужна была эта радость сейчас, чтобы собрать силы. Здесь, на Севере, они приходили отовсюду. От людей, которых он знал и любил, от самой земли его предков. – Я благодарен вам за рассказ, милорд. И я горжусь сыном. Робб настоящий Старк. И уже не мальчик. – А мы рады носить знамя лютоволка, ваша милость. И вот... ещё одно. Лорд Мандерли, верно, позабыл о том... Нед кивнул: говорите. – Я слышал, что боги благословили вас ребёнком. Пятерыми, но... Нед вздрогнул, поняв, о чём говорит Гловер. Те ночи в Риверране – он не думал ни о чём и не был осторожен, хотя следовало бы! Ребёнок... – Королева... благополучна? – Насколько мне известно, да, ваша милость. Робетт как-то потух – как видно, тоже понял, почему лорд Виман предпочёл промолчать. Риверран в осаде, и маленькому ребёнку там не место. Болтоны, Фреи, Ланнистеры – никто из них не пожалеет младенца с именем Старк. Если Риверран не выстоит... Может быть, Кейтилин и выживет. Но не дети. Нужно верить, что выживет хотя бы она. Нужно верить, что Риверран не падёт. И всё же лучше знать правду. – Благодарю и за откровенность, милорд Гловер. Через день, едва убедившись в безопасности дороги, Нед уезжал к Хоуленду – условиться о захвате Рва Кейлин и о связи.

***

Король помрачнел, услышав вопрос о столице. – Я заявил о преступлении Станниса перед Железным троном, когда меня призвали присягнуть. Меня заточили, как изменника. Леди Дейси, лорд Амбер и лорд Рикард погибли. Костры. – Светлая память, – тихо отозвался Маэдрос. Эддард Старк продолжал: – Потом, кажется, я довольно долго пробыл в темнице, потом Станнис потерял столицу, но забрал меня с собой. И этому я рад – иначе попал бы в руки Грейджоям и Ланнистерам. В Восточном Дозоре пират-лиссениец, чьими кораблями пользовался Станнис, предал его и предпочёл продать меня мне же самому. Он же и доставил меня сюда. – Что ж, – покачал головой Маэдрос, – он, видимо, умеет устраиваться в жизни. – Несомненно, – презрительно ответил король. – Но свою часть договора он выполнил. – А откуда взялись вести о вашей гибели, ваша милость? – Станнис объявил, как я понимаю. Должно быть, у него были причины: лишить Север знамени или, может быть, причин рваться к столице. Или готовил ловушку. Маэдрос повёл плечами. Этот человек, как и его красная жрица, был противен. – К счастью, не вышло. Эддард Старк кивнул. – Когда мне выезжать? – Маэдрос ожидал ответа «как можно скорее», получил его и кивнул. По его просьбе король начертил довольно подробный план Риверрана, и Маэдрос постарался запомнить, как можно пробраться туда с воды: раньше такими ходами пользоваться ему не приходилось, и он о них не знал. – Потом, когда я передам вести, что мне делать? – уточнил он. – По обстоятельствам. Вы сможете позвать меня, лорд Химринг? – Да, если вы услышите. Но вроде бы у нас получалось? – Тогда буду ждать. Маэдрос кивнул и сказал искренне и тепло: – Я очень рад, что вы живы, государь. – И я рад снова встретить вас, лорд Химринг, – Эддард Старк посмотрел ему в лицо. – И вам необязательно звать меня государем, когда мы вдвоём. – Как же мне вас звать? – Как все мои друзья – Недом. – С радостью, – Маэдрос улыбнулся и склонил голову. – Я... вы и правда стали мне другом, Нед. Они обменялись рукопожатием.