Рассветный клинок

Корабль их и правда ждал; Арья, как видно, никогда раньше не плавала по морю, потому что облазила его весь, от носа до кормы, и даже порывалась залезть в «воронье гнездо». Маэдрос на палубе чувствовал себя не очень уверенно, но за девочкой старался присматривать. Шли на север, но уже на третий день плаванья небо почернело, и капитан стал на редкость мрачным. – Не удалось нам проскочить, милорд. Шторм идёт. Маэдрос был знаком со штормами, хотя это и было очень давно. Но людской корабль – не то, что эльфийский, и ладить со стихией люди не умели, и против гнева Оссэ были безоружны. Корабль трепало, как щепку, и Маэдрос боялся крушения, но обошлось... Хотя на какой-то день шторма – он уже сбился со счёта –раздался жуткий треск, и сломанная мачта рухнула поперёк палубы. Дело обернулось теперь совсем скверно. Маэдрос помог избавиться от бесполезного теперь бревна и горько думал, куда теперь занесут их ветер и волны. Арью он старался не выпускать из её каюты: на палубе было слишком опасно. Когда шторм немного утих – прошло по меньшей мере две недели – капитан мрачно сообщил Маэдросу, что отнесло их далеко к югу. – Воды здесь опасные, милорд, – признал он. – И нужно починить мачту, а где это сделать, если не на берегу... а это земли врагов его милости. Тиреллы, а южнее – Дорн. – Но плыть дальше, когда корабль в таком состоянии, мы ведь тоже не можем, – дело и вправду было плохо. – Или можем? – Не можем, – подтвердил капитан. – И пиратов в этих водах полно, под разными флагами. Не говорите пока ничего принцессе, милорд... попробуем выбраться. Как говорили люди, чего боишься, то и случается. Маэдрос в это не верил, да он и не боялся – но именно он первым увидел на горизонте парус. Услышав от него эту новость, капитан помрачнел и дал приказ готовиться к бою. Уйти от другого корабля им не удалось бы – и чьим бы он ни оказался, скорее всего настроен был враждебно. – Вы видите паруса, милорд? – Маэдрос всмотрелся, ожидая увидеть один из вестеросских гербов, но парус был просто полосатым, разноцветным. Когда он сообщил это капитану, тот потёр подбородок: – Оставайтесь-ка вы с её высочеством, милорд. Это лиссенийцы. Надо думать – пираты. – Что будем делать? – уточнил он у капитана. Тот усмехнулся. – Молиться, чтобы они нас не заметили. И сражаться, если боги не услышат. О лиссенийских пиратах Маэдрос уже слышал от Неда. Возможно, корабль того самого Саана? Того или не того, выяснить не удалось. Быстроходная боевая галея была крупнее и манёвреннее их корабля, а окованный железом нос был – как коротко пояснили Маэдросу – приспособлен для пробивания деревянных бортов. На северном корабле все уже были готовы к бою. Полетели стрелы, Маэдрос, который стрелять не мог, стоял с мечниками. Даже Арья заняла место в задних рядах с луком. Вражеская галея врезалась в борт с треском и страшным толчком; Маэдрос устоял на ногах и кинулся в рукопашную с прыгавшими на палубу пиратами. Можно было просто сражаться, рубиться, и если они победят – то будет целый, быстроходный, прекрасный корабль... Краем глаза он заметил, что кто-то из пиратов схватил Арью, и метнулся к ней, на ходу перепрыгнул о брошенный под ноги топор... разрубил одного, свалил с ног другого – наверное, уже десятого за этот бой... Всё это напоминало другую битву на кораблях, и главное было – не думать, не вспоминать, не сравнивать, а просто рубиться. Защищать. Только пираты куда лучше, чем северяне и даже он сам, умели сражаться на кораблях, да и было их много. Очень много. Увернуться от удара багром сзади Маэдросу не удалось. Когда Маэдрос снова открыл глаза, вокруг царил полумрак, голова разламывалась, и его тошнило. Не обращая на все эти глупости внимания, он попытался сесть и обнаружил, что на руках – оковы. Арья! – Жив? И то хорошо, – её голос прозвучал слева, и Маэдрос круто развернулся, зашипев от боли. Теперь он разглядел, что находится в узком деревянном помещении, похоже, трюме, и людей тут довольно много. Правда, почти только женщины и подростки. Все были закованы по рукам и ногам, и одна общая цепь соединяла всех. Проклятье. Маэдрос рванулся в ярости, но Арья положила руку ему на плечо. – Тихо... Ты как? – Жив, – Маэдросу было глубоко плевать на то, как он. – А ты? Ранена? – По голове приложили. Я нормально, отец, – Арья сверлила его взглядом, не оставлявшим сомнений: она и правда в порядке. Хотя бы в относительном. И соображает быстро. – Я говорил тебе не лезть, – проворчал Маэдрос в ответ. – Отца, конечно, слушать не обязательно. – Можно подумать, не схватили бы, если б пряталась. Ну твоя Нэн всегда была в каждой бочке затычка. Нэн, значит. – Девочка должна быть скромнее, что тебе мать говорила? Арья наморщила нос: – Если я извинюсь, оковы исчезнут? – Возможно, именно они сейчас защищают тебя от хорошего подзатыльника, Нэн. – Спасибо, мне уже дали, – фыркнула она и посерьёзнела: – Тут есть немного воды, будешь? – Пей сама, – пить хотелось жутко, но девочке нужнее. Арья, разумеется, попыталась настоять, но дочь отцу не приказывает, и ей пришлось уступить. Маэдрос замолчал и прикрыл глаза. Голова всё-таки сильно болела. Он пытался понять, что теперь будет, но ничего хорошего в голову не приходило. Арья же вцепилась в свою соседку: – Куда нас везут? Та пожала плечами: – А я почём знаю? на юг. – Зачем? – В рабство, девочка. Это работорговцы. Маэдрос стиснул зубы до хруста. Этого только не хватало! Он лихорадочно пытался понять, что теперь делать. Как защитить Арью. То есть Нэн. Нужно было быть осторожным. Найти способ помочь ей бежать – или бежать с ней вместе... но главное – вытащить её. Арья прижалась к его плечу. – Нам надо понять, что происходит, – зашептала она ему в самое ухо. – И чтобы продали вместе. А там сбежим. Маэдрос кивнул, а вслух только сказал: – Не бойся, Нэн. Всё хорошо будет. – Ты обещаешь, отец? – и шёпотом, еле слышно: – Пусть не думают, что мы опасны. – Обещаю, милая. Конечно, Арья была права. Выяснилось, что воду в самом деле дают и даже кормят, без всяких изысков, но с голоду никто не умирал. Хотя в трюме приходилось и несладко – качка, духота, вонь, испражнения – всё же Маэдрос знал плен куда страшнее. Но худшее было впереди. И Арья... Она держалась молодцом. Сам Маэдрос давно бы уже попытался вырваться, убить надсмотрщика, поднять бунт, сделать хоть что-то, но он понимал: в нём говорило отчаяние. А сейчас, когда рядом была Арья, делать хоть что-то – лишь бы делать – было недопустимо. Оставалось выжидать... Плыли долго, так что даже Маэдрос потерял счёт времени. Ещё один раз наверху послышались звуки боя, и он отчаянно надеялся, что на этот раз пиратам удача не улыбнётся – но всё стихло, и в трюме добавилось пленников. Несколько женщин и пара хорошо сложенных юношей. Наконец корабль бросил якорь. Маэдрос держался за надежду выбраться там, на берегу, когда будет хоть ясно, где они и куда бежать. Судя по тому, как долго они плыли, увезли их куда-то очень далеко... но справиться можно и с этим, только бы оказаться на свободе. В трюм вошли четверо человек – трое в цветной одежде пиратов, один – странно замотанный в ткань, закреплённую на теле едва ли несколькими стежками. Маэдрос смотрел на этих людей, сдерживая ярость и стараясь быть как можно ближе к Арье. Переговаривались вошедшие на каком-то языке, похожем на искорёженный квенья; Маэдрос его так-сяк разбирал и понял, что чужак торгуется. Пираты пытались продать весь «груз» оптом, а человек сбивал цену: женщины некрасивые, юноши слабые... а этот вообще калека. – Он отлично сражается! – возмутился пират. Маэдрос напрягся – речь шла о нём. – Для бойцовых ям в самый раз, посмотрите, как сложен! Покупатель хотел шагнуть дальше, но остановился. Может, и стоило попытаться придушить его... но общая цепь не оставляла шанса для такого манёвра. Люди ушли из трюма, где стало уже очень, очень жарко. Потом распахнулись двери, и пленников стали выводить несколько человек с плетьми. – Не нарывайся! – прошипела ему в ухо Арья. Маэдрос стиснул зубы, но согласился с ней: в общей колонне нарываться было глупо. И они всё ещё не знали, куда попали. Оказавшись на открытом пространстве, Маэдрос тут же огляделся. Корабль бросил якорь не в порту, а в какой-то наскоро обустроенной бухте. Настоящий порт были виден дальше по берегу, и там стояло множество самых разных кораблей с разными парусами, и ни одного знака Маэдрос не узнавал. Порт этот, похоже, принадлежал городу, чьи жёлтые кирпичные стены спускались к самому морю. А над городом высилась огромная пирамида: на её вершине реяло чёрное знамя с алым драконом. Вот это уже было чем-то знакомым, но – непонятным совершенно. Знамя Таргариенов? Или просто похожее? И город... он увидел, как Арья уставилась на эту пирамиду, и вспомнил разговор после встречи с Томом. Неужели тот самый город из её сна? Их всех свели с корабля в раскинувшийся в паре лиг от города военный лагерь. Впрочем, он отличался от ставших привычными людских разноцветием, многолюдностью и сотней огромных и явно дорогих шатров. В Вестеросе – Маэдрос не сомневался, что они не в Вестеросе – таких лагерей он не видел. Их прогнали через лагерь в какой-то... загон для людей, иначе и не скажешь. Их тут было множество, закованных в цепи и почти голых. Самых разных людей – мужчины и женщины, дети и подростки, с разного цвета кожей, но все – одинаковые пленники. Рабы. В стороне стояли столбы с привязанными к ним людьми. У Маэдроса перехватило дыхание: некоторые из этих людей явно были ещё живы; все были избиты и залиты кровью. Надсмотрщик указал им на этих несчастных: – Плата за побег. Всем ясно? – и повторил фразу на ломанном вестеросском. Маэдрос ответил ему ненавидящим взглядом. Запах боли и крови, цепи и плеть... Память, загнанная глубоко внутрь, бунтовала и мутила разум. Арья уцепилась за его руку. – У нас будет один шанс, – выдохнула она, и голос девочки помог справиться с собой. – Надо знать, куда бежать. – Да, – выдохнул Маэдрос. Нужно понять, что здесь и как. Общую цепь с них сбили, оставив оковы на руках и ногах. Арья устроилась совсем рядом с ним. Надсмотрщик убедился, что все его слушают, и заговорил снова на этом искорёженном квенья: – Значит так. Вы все – рабы на перепродажу, и всех вас в ближайшее время продадут мудрым господам. Тем же, кого не купят... не повезло, – ухмылка была омерзительна. – Служите своим господам и подчиняйтесь приказам, и будете жить. Потом то же самое он повторил на ломаном вестеросском. Судя по лицу Арьи, она поняла. Всё происходящее было, в общем, понятно, но в голове укладываться не желало. Больше всего Маэдросу хотелось размахнуться и врезать цепью по лицу надсмотрщика, которое ничем не отличалось от орочьей морды. Нельзя... Надсмотрщик шёл по кругу, переписывая всех пленников. Наконец настала очередь и самого Маэдроса. – Имя? Возраст? Что умеешь? – отрывистые вопросы. Маэдрос растерялся: почему-то за всё время пути на корабле об имени его никто не спрашивал. И сейчас он ответил первое, что пришло в голову. – Руссандол, – и упёрся в вопрос о возрасте. Ложь не шла с языка, но выбора не было: – Двадцать пять, – так чаще всего думали. И не удержался, прищурился зло: – А что надо? Надсмотрщик педантично записал имя и возраст и внимательно посмотрел на Маэдроса: такие взгляды были вполне ожидаемы. – Всё, что позволит тебя продать, – нехорошо улыбнулся он. – Не на корм собакам. Глаза Маэдрос не отвёл. Говорить как-то не хотелось, но тут влезла Арья: – Мой отец хороший воин, – заявила она. – Он сражается левой, но очень искусно. Надсмотрщик лениво хлестнул её плетью. – Тебя не спрашивал. Ты не смеешь говорить, пока к тебе не обратятся. Маэдрос дёрнулся к девочке. Тварь! Но Арья была выдержаннее и, не пикнув, низко опустила голову: – Простите. На плечах у неё теперь краснели три полосы, но кожу плеть не прорвала. Маэдрос кипел от злости, но нужно было держаться… Надсмотрщик допрашивал теперь её: – Имя? – Нэн. – Обращайся «господин». – Простите, господин. Нэн, господин. Голос девочки звучал ровно и будто бы покорно. – Сколько лет? – Десять, господин? – Девочка? – Да, господин. Тот кивнул, пометил что-то в свитке и пошёл дальше. Он смотрел вслед ненавидящим взглядом. Шею бы свернуть сволочи. Арья схватила его за руку, возвращая в реальность. – Похоже, вместе нас не продадут. Но если что, всё равно будем выбираться. Хоть порознь! Отец бы нас выкупил, если б знал, где мы... – Почему ты думаешь, что не продадут? – Маэдрос, хмурясь, посмотрел на неё. – Спрашивал разное, – Арья кусала губы. – Но, может, повезёт. Пожалуйста, не лезь в драку! Только если наверняка. – Угу, это ужасно, но мы точно не готовы всех тут спасать. Надо выжить и выбраться! Маэдрос кивнул. Он это отлично понимал. Иначе давно бы уже плюнул на любую осторожность. Но Арья. Он за неё отвечал. А девочка, быстро встряхнувшись, отправилась по загону – знакомиться с другими рабами, хотя здесь мало кто хотел общаться. Маэдрос приглядывал за ней, чтобы подоспеть на помощь, если что, но сам ни с кем говорить не хотел. Да и нужно было остудить голову. А за оградой их «загона» ходили люди. Простые солдаты и мастера в поношенной одежде, рабы в ошейниках, с голыми плечами – и господа в пышных тканях. Впрочем, господ носили в паланкинах те же рабы. Много было и просто солдат, в лёгких доспехах или без них. Военный лагерь. Прямо за спиной раздались шаги и звяканье, и Маэдрос привычно обернулся: ему очень не нравилось, когда кто-то незнакомый оказывался за спиной. За оградой стоял человечек в хорошей одежде, но с золотым ошейником и золотым колокольчиком на нём – это он звякал при каждом движении. Маленький, неказистый карлик... Со времени их последней встречи он обзавёлся шрамом через всё лицо и бородой, такой же белой, как его волосы. Маэдрос онемел. Тирион Ланнистер, прищурившись, разглядывал его через столбики загона. – Мы встречались раньше? Маэдрос мотнул головой. Выдавать ни его, ни себя, ни тем более Арью он не хотел. Тот усмехнулся и представился: – Хугор Хилл, чаще называемый Йолло. Одно из сокровищ мудрого Еззана зо Каггаза. – Одно из сокровищ? – не понял Маэдрос, но Ланнистер только отмахнулся: – Ага. А вас как зовут? – Руссандол. А там моя дочь, Нэн, – он кивнул на Арью. Ланнистер присмотрелся и присвистнул: – Да вы крупно вляпались... – Неужели? – Маэдрос и сам это знал, конечно. – Ага, – Ланнистер усмехнулся. – Знаете, что самое забавное? – Вам тут что-то кажется забавным? – Мне очень многое кажется забавным, – фыркнул тот. – Я же карлик и должен смешить моего господина. Звучало отвратительно. Маэдрос поморщился и шутки поддерживать не захотел. – Вы так и не ответили, Хугор. Что же самое забавное? – А вы не спрашивали. Это я вас спросил. И вправду. – Так что же? Ланнистер в ответ хмыкнул: – Видите вон те кирпичные стены? Это Миэрин. До них чуть больше лиги, а за ними рабства нет. Нужно только добраться. – Вот как… – Маэдрос посмотрел внимательно на стены. Тот самый город из сна, значит. И там нет рабства… Перевёл взгляд на Ланнистера: – Это возможно? Тот пожал плечами, от чего колокольчик снова звякнул: – Было бы возможно – туда бы ломанулась половина рабов. Но все, кто пытались, висят на столбах, – и нехорошо улыбнулся: – А знаете, кто правит Миэрином? Маэдрос посмотрел на столбы и сжал зубы. Мерзость. – Откуда мне знать... – А это любопытно. Дейенерис Таргариен. Как вы думаете, кого дочь Безумного короля будет рада видеть больше, меня или Нэн? Дейенерис Таргариен… Уж на что Маэдрос ничего не понимал в людских играх, но это имя он помнил. Арья ни при чём, но он уже знал, что люди часто использовали детей своих недругов для мести. Он молчал, наверное, слишком долго, потому что Ланнистер заговорил снова: – Вот видите, – оскалился он. – Правда, у меня-то есть чем похвастаться. – Чем же? – не понял Маэдрос. – Когда вы покинули Вестерос? Хороший вопрос, помимо прочего. – Не так давно. Я не знаю, сколько точно мы плыли. – Тогда вы должны знать, что я сделал и почему бежал. – Да, – нехотя кивнул Маэдрос. – Знаю. И не верилось, что этот, неплохой в общем, человек мог убить своего отца. – Может, за этот подвиг меня и примут в Миэрине, – Ланнистер усмехнулся. – Вы правда сделали это? – Маэдрос посмотрел ему в лицо. – Конечно. И всё же Маэдрос казалось, что он лжёт. Но зачем и почему?! Лгать о том, что ты чего-то не делал – это понятно, но о том, что сделал… – Что вы намерены делать? – вопрос вырвал из этих размышлений. – Выбираться отсюда, – коротко ответил Маэдрос. – И как именно? Впрочем, вы выглядите лучше, чем один мой смелый, но не очень умный друг. Я приятно удивлён. – Спасибо. Постараюсь так выглядеть и дальше. А что намерены делать вы? – Выбираться отсюда, – вернул ему его же слова Ланнистер. Маэдрос помедлил, прежде чем сказать: – Можно просьбу? – Попробуйте. – Помогите Нэн выбраться, – Маэдрос посмотрел ему в лицо. – Ей в первую очередь. Ланнистер хмыкнул: – А почему я должен это делать и что получу взамен? Да что ж у него за манера такая… – Это была просто просьба. А взамен... Лично мне предложить сейчас нечего, вы же это понимаете. – Почему же нечего? – прищурился тот. – У вас есть вы сами. Предлагаю сделку: я вытащу вас и Нэн, а вы будете делать, что я скажу. Маэдрос нахмурился. Ему это не слишком понравилось, но другого шанса может и не быть. – Вы кажетесь мне порядочным человеком, Хугор. Который не предложит ничего бесчестного. Хорошо. Если вы поможете ей, я согласен. Маэдрос посмотрел в разноцветные глаза Ланнистера. Тот кивнул: – Я знаю, чего и от кого можно требовать. Сейчас мне достаточно, чтобы вы не дурили. Хорошо. Отсюда вам не выйти. Когда вас продадут, я вас отыщу. – Не дурить? – Именно. Останьтесь целым. – Я очень постараюсь, – пообещал Маэдрос. – Умница. А теперь удачи. Ланнистер пошёл прочь, смешно переваливаясь. Маэдрос кивнул и посмотрел ему вслед. Вскоре к нему вернулась Арья и устроилась рядом. – Торги будут вечером, – сообщила она. – Хорошо. Я познакомился кое с кем. – С кем? – подозрительно осведомилась девочка. Но всё-таки Маэдрос не хотел называть имена: – С одним карликом. Его зовут Хугор Хилл. Арья прикусила губу, задумавшись. – Имя вестеросское. – Да. Ты его увидишь ещё, думаю. – Что-то у тебя лицо спокойное стало. Прямо подозрительно, – заметила Арья и уселась, обхватив колени скованными руками. Так, чтобы говорить можно было тихо. – Все только и шепчутся, как бы сбежать в Миэрин, и все боятся. – Да. Там нет рабства, – это Маэдрос уже знал. Покачал головой. – Хугор рассказал. Он хочет выбраться, как и мы. – И что, твой новый знакомый вот так с тобой разоткровенничался? – Так вышло. Не то, чтобы я сильно надеюсь, но вдруг. – Ну ладно, – подозрение из голоса Арьи не исчезло, но расспрашивать она перестала. – Я знаю, где мы, но это страшно далеко от Вестероса. Залив Работорговцев... Это очень далеко на юге. – Нам будет трудно вернуться, – кивнул Маэдрос. – Я знаю, – Арья посмотрела на него с несчастным видом. – Нас, наверное, уже похоронили. Он покачал головой. Очень хотелось утешить девочку, но чем тут утешишь?! – Ничего. Вернёмся, – только и нашлось слов. Арья кивнула. На аукционе – где пленников продавали, как вещи – Маэдрос постарался отключиться. Это происходило не с ним. Не с ним. Иначе он бы просто вырвал у одного из солдат оружие и положил бы здесь столько этих тварей, сколько смог бы. И будь что будет. Нужно было думать об Арье. Арья… Каким-то чудом им повезло – купил их один человек. Маэдрос ощутил, как на шее застёгивают полосу кожи, и колокольчик, свисавший с неё, звякнул… В глазах потемнело от ярости и он всё-таки кинулся на ближайшего к нему надсмотрщика. Одного свалил с ног, но на помощь кинулись другие, привыкшие укрощать непокорных. Драка вышла кровавая, но в конце концов Маэдроса скрутили и избили. Ему уже начало казаться, что сейчас его убьют, но голос над ним произнёс: – Он отлично будет сражаться в ямах. Видно, что хорошо обучен. Маэдроса пнули под рёбра напоследок и оставили в покое. Теперь, когда спала пылающая ярость, он испугался: а где Арья?! Но его уже тащили прочь, и не было никакой возможности узнать, кому её продали и что с ней стало. Арья… Если бы не эта ярость, не враждебность кругом – он бы позвал её осанвэ, но открыться не выходило, как не выходило все эти месяцы пути. – Отец! – голос Арьи разом привёл его в себя. – Нэн? – Маэдрос сел, охнув от боли, а девочка присела рядом с ним. – Ты жив, ох! – девочку, похоже, не тронули, и это порадовало. – Меня тот же купил, что и тебя! Возможно, стоило обрадоваться. Но не выходило. Его поволокли куда-то вместе с другими рабами. По дороге Маэдрос пришёл в себя достаточно, чтобы оглядеться, но толку от этого было немного: они уходили куда-то в недра лагеря. Арья шла сама, поправляя ошейник с колокольчиком и глядя на весь мир исподлобья. Маэдроса и ещё троих загнали в общий шатёр, где ютились десятка три рабов: взрослые, сильные мужчины. Надсмотрщик заявил громко: – И больше чтоб без глупостей. Вы все принадлежите мудрому Газдару зо Анлаку, и на всех вас его ошейники. Если вы будете выполнять приказы, ваша жизнь будет хорошей. Иначе... Но вы же не захотите проверять, что будет иначе. Маэдрос заставил себя промолчать, хмуро глядя на этого человека. Тот небрежно поигрывал плетью, но, видимо, счёл, что свой урок Маэдрос уже получил. Если бы не Арья… Но Арья была где-то здесь, и следовало помнить о ней. И об обещании Ланнистера её вытащить. После этого… всё станет иначе. Долго отдыхать не дали. Маэдроса, по всей видимости, планировали использовать как воина – он не вполне понял, что значило «для бойцовых ям», но и его, и других тренировали с оружием, причём с самым разным, от обычных прямых мечей до цепов и палок. Как глупо – учить сражаться тех, кого собираешься держать в повиновении. Ночью, когда на лагерь опустилась темнота, можно было отдохнуть в шатре. Арья скользнула туда – уже без оков, да и одета была в приличное платье, хотя слишком открытое… но здесь было жарко. Маэдрос приподнялся, увидев её. – Не нарывайся, – зашептала Арья, едва усевшись рядом с ним. – Я найду способ тебя вытащить! – Прости. Я не смог сдержаться, но больше не стану, – пообещал он. Пока девочка не в безопасности. – Меня... Тебя бы кто вытащил. – Посмотрим. Мне пока не особо грозят проблемы, – верилось с трудом, но Арья, посмотрев на него, хмыкнула: – Да ну, за столом прислуживать. Я сумею. Девочек он не любит, я узнала. Не так давно Маэдрос бы эту фразу не понял. Сейчас – понял и порадовался. – Хоть что-то хорошее. – По нынешним меркам да, – согласилась Арья. – Спи. Тебе завтра сражаться. Пожалуйста, не глупи! Он кивнул и попытался устроиться поудобней. На следующий день всё началось сначала. К вечеру, правда, Маэдрос заприметил за оградой какого-то человека; он грыз щепку и задумчиво наблюдал за ним. Когда тренировка закончилась, Маэдрос подошёл ближе. Человек сплюнул в сторону и глянул на него: – Как твоё имя? – Руссандол, – он внимательно посмотрел на незнакомца. Того ответ устроил: – Верно. Сможешь выйти к колодцу? И дочь возьми с собой. Арья прихватила пару вёдер, вручила одно Маэдросу и долго ругалась со стражником, доказывая, что мудрому Газдару нужна вода, а ей нужна помощь отца, и пусть или сам помогает ей тащить, или не упрямится. Маэдрос язык понимал лучше, но предпочёл не вмешиваться: в таких ситуациях девочка, похоже, и сейчас выкручивалась лучше него. Из дикой смеси вестеросского и местного, которого Арья успела нахвататься, стражник не понял ничего, но выпустил. По дороге к колодцу их перехватил давешний человек. – Пошли. – Куда? – поинтересовался Маэдрос. Тот пожал плечами: – За мной. Это и так было ясно. – Ладно, – по крайней мере, хуже вряд ли будет. Арья с подозрением посмотрела на незнакомца. – А вы кто? Тот пожал плечами. – Детка. Я здесь потому, что моему капитану сказали, что от вас будет прок, и он послал меня. Если не будет – можете топать обратно. Теперь уже Маэдрос посмотрел на него внимательно. – Где ваш капитан? И кто он? – Я вас веду, – пожал плечами. Они прошли через лагерь и оказались на территории, похоже, воинского отряда. Всюду здесь висели знамена с рукой, держащей сломанный меч, а вот рабов видно не было вовсе. Маэдроса и Арью провели в большой шатёр, где сидел один человек: пожилой и изрядно потрёпанный жизнью, седой, морщинистый, с задубевшей кожей. У него были глаза дотракийца, но борода подстрижена на вестеросский манер. – А, привёл, – он посмотрел на Маэдроса и Арью и улыбнулся. Улыбка у него была, как у доброго дядюшки, вот только глаза не улыбались вовсе. – Проходите, присаживайтесь. Вина? Солдата своего он отпустил. Человек этот Маэдросу не внушал доверия, и он встал чуть впереди, между ним и Арьей. На всякий случай. – Нет, спасибо, – покачал головой. – Боитесь меня? – человек усмехнулся. – Напрасно, напрасно. Бурый Бен Пламм добрый человек и не причинит вреда – если ему не причинят. – Я боюсь за дочь, – коротко пояснил Маэдрос. Тот развёл руками: – Ну разве я похож на того, кто обижает маленьких девочек? Я наемник, а не убийца. Садитесь же оба, и поговорим. За вас поручился наш общий друг, но я так думаю, что знакомиться всегда нужно лично. Маэдрос сел, кивнув Арье и предлагая ей сесть тоже. Она поколебалась, но всё же села. Хозяин же встал и наполнил кубки вином, но для Арьи развёл водой наполовину. – Ну для начала позвольте представиться. Бурый Бен Пламм, капитан Младших Сынов. Слыхали? Маэдрос покачал головой: – Простите, нет, – имя не сказало ничего. Арья наморщила нос, но тоже явно не вспомнила. Но имя напоминало вестеросские, в отличие от всех, которые он слышал за последнее время. – Ничего страшного, я не гордый. Не хотите представиться? – Меня зовут Руссандол, – повторил Маэдрос. – Это моя дочь Нэн. – Очень приятно, – улыбка Пламма как будто стала теплее. – Но как вестеросцев занесло в Залив Работорговцев? – Отнесло штормом, – коротко ответил он. – Сочувствую. Наш общий друг... ну, скажем, Хугор... Говорит, что вы отличный боец. – Кое-что умею, – подтвердил Маэдрос. Значит, он был прав, и вмешательство этого человека – результат помощи Ланнистера. Но кто этот Пламм и зачем ему они с Арьей? Пламм улыбнулся ещё шире: – Вы не разговорчивы. После нашего дорогого Хугора это приятное разнообразие. Ну а ты, девочка? Сколько тебе лет? – Десять, – коротко ответила Арья. – Хорошо. Умеешь стирать, Нэн? Она покачала головой. – А что-то полезное ты умеешь? Арья задумалась: – Я грамотная. Могу помогать писарю. – Грамотная? – обрадовался Бен. – Отлично. И гискарский знаешь? – Нет... – Жаль, – он покачал вином в кубке. – Я помогу вам спрятаться. Но извольте сидеть в шатрах, не то вас заметят как беглых рабов. – Хорошо. Спасибо, – Маэдрос думал, что цену за помощь с него потребуют сразу, но Пламм не спешил. – Что мы должны будем делать? – Сидеть тихо до атаки. Он ограничился кивком. Значит, битва будет… – Ну хорошо. Больше ничего не хотите рассказать? – уточнил Пламм. Ему нужна информация? Маэдрос, однако, ничего рассказывать не хотел и покачал головой: – Нет. – Молчаливый человек. Ну что ж… – Пламм позвал своих людей. – Отведите их к Хугору и его другу. Маэдрос поднялся: – Идем, Нэн. Она послушно встала. Их провели в небольшой шатёр, где было три человека: Ланнистер, карлица помоложе его и мужчина лет сорока, смуглый, с чёрной бородой и заплывшим от синяков лицом. На вошедших он глянул хмуро, зато Ланнистер обрадовался: – О, вы здесь!