Рассветный клинок

Рассказ архимейстера оставил в душе Маэдроса странную смесь чувств и эмоций. Сильмарилл… Чертоги Мандоса? Или их подобие? Ведь Марвин был там и вернулся. Клятва требовала вернуть камень, но если это был тот самый, который он сам выбросил в огненную пропасть, как сказал Том? Сильмарилл сожжёт ему руку – Маэдрос это знал. Теперь уже знал. А если он попадёт к людям – что делать тогда? Что если он, Маэдрос, станет тем, кем так отчаянно не хочет становиться? И что ему со всем этим делать? Когда на следующий день Маэдроса навестил архимейстер, он не удивился, но и рад не был: Марвин не очень ему понравился. Однако Маэдрос вежливо принял гостя и предложил кресло, в которое тот и опустился; кресло жалобно заскрипело, но выдержало. Одет архимейстер был уже по местной моде, но выглядел измученным жарой; и с собой принёс в свёртке, похоже, ещё один меч, который пристроил возле кресла. – Лорд Химринг. Не сочтите меня навязчивым, но вы меня очень заинтересовали. Разрешите поговорить? – Прошу вас. – Вы вчера такого наговорили про своё происхождение, что я в себя прийти не могу, – заметил архимейстер. – Но я сказал правду, – улыбнулся Маэдрос. Его не удивило недоверие – странным было, что его готовы слушать. – Я склонен верить странному и чую ложь, как собака волков. Да. Вы говорите правду. И это очень интересно. – Вы хотите узнать больше? – он посмотрел на Марвина спокойно. – Ещё бы не хотел! – Слушаю вас. Может быть, вина? – Этой кислятины? А впрочем, давайте. Но это я вас слушаю. Расскажите о вашем народе. Маэдрос разлил вино по кубкам. – Рассказать. Что именно, архимейстер? Мы зовём себя старшими детьми Единого. Эльдар. Либо эльфы. Как вам больше нравится. – Эльфы. Эльдар, – Марвин точно пробовал слова на вкус, как вино. – И где вы живёте? Расскажите что можете. Он рассказал о Валиноре. И о Белерианде, ставшем им домом теперь. Марвин слушал и пил. И записывал – он принёс с собой в карманах листы и грифель. – И как попасть в те земли?.. – Боюсь, что уже никак. Если это прошлое для вас, – покачал головой Маэдрос. – Прошлое... но ведь вы сюда попали! – Я не знаю, как это вышло, архимейстер. Я ехал в одно место, а оказался здесь. – В какое место? Может, это оно подействовало? – Я ехал к другу. В Хитлум. Вряд ли… – архимейстер спрашивал, как в цель стрелял: резко, точно. – Хм, – Марвин хмурился. – Всё это очень интересно. И больше вы ничего не знаете о вашем перемещении? – Увы. Больше ничего. – Как досадно. Ладно, а о других подобных? – Ничего о подобном не слышал, – даже жаль было разочаровывать, так жадно интересовался Марвин. – А может быть, вас сюда кто-то призвал?.. – Если это и так, я зова не чувствовал, – Маэдрос постарался вспомнить. Нет, ничего. – Но не исключено, архимейстер. Я сам бы хотел это понять. – Интересно… – тот постукивал по пергаменту. – Ваш народ не дожил до наших дней? – О нём никто не слышал. Жрец Моккоро говорил, что это не так, но я не знаю, можно ли ему верить. – Я тоже никогда не слышал о бессмертных, разве только в легендах. – Даже в легендах мало что сохранилось, – судя по тому, что он сам сумел узнать. – Да. Зато о Морготе упоминается иногда. Но это всё валирийский, чтоб его, – поморщился Марвин. – Мейстер Эйемон говорил... А что читали вы? Расскажите, пожалуйста, – попросил Маэдрос. Возможно, есть что-то ещё? – А что вам рассказывал Эйемон? – Что имя это переводится как смерть. Вы знаете что-то ещё? – О Морготе? Легенд-то много, а вот чему можно верить… – Марвин покачал головой. – Я могу вам сказать, -– усмехнулся Маэдрос. – Есть старое пророчество, что в конце времён «моргот» придёт ко всем. Но это сродни «валор моргулис», знаете ли: все люди смертны. – Я не знаю относительно легенд, – Маэдрос отпил вина. – Но он тот, кто пытался исказить Песнь Сотворения, а потом творил зло везде, где только мог. Он убил моего деда, потом – отца и ещё многих, очень многих. Он действительно Чёрный Враг. – Соболезную, – вряд ли Марвин был способен на искреннее сочувствие, но всё же, кажется, старался. – В легендах так и говорится. О враге людей. Он всегда творит зло, хотя и разное. Лучше расскажите мне больше о древнем мире: это, во всяком случае, достоверно. – Вы спрашивайте, архимейстер, мне сложно выбрать что-то одно. Для меня ведь это – реальность. – А для нас, видимо, история. Невероятно увлекательно, – и Марвин неожиданно спросил: – Почему я видел вашу тень у звезды? – Потому что этот камень создал мой отец, и мне он дорог, – коротко ответил Маэдрос. Распространяться ему не хотелось. – С ума сойти, – покачал головой Марвин. – Я думал, это звезда с небес. Скажите, а этот камень – просто драгоценность, или в нём магия? – Вы называете это магией, полагаю. Отец заключил в него часть Света Древ. Это не просто драгоценность. – Света Древ? Пришлось вкратце рассказать о двух Древах; Марвин записывал, как когда-то мейстер Лювин. – Значит, это действительно может быть важно… – наконец заметил архимейстер, потирая лоб. – Знать бы, что это за тени... и опасны ли они. Или только морочат разум. – Расскажите, что вы видели там? – Тени. Людей... или не-людей. Драконов, огромных... Дворцы. Видел реки, но они оказывались тенью. Целый мир, но мир из тени. Они живут своей жизнью, обычно не замечая тебя; перед тобой разворачиваются какие-то события, о которых ты читал в книгах или вообще никогда не слышал. Чертоги мёртвых?.. Маэдрос не представлял себе, что ещё это может быть. – Что вас там так напугало? – он посмотрел Марвину в глаза. – Всё, – тот поёжился. – Нереальный, ненастоящий мир. Это жутко. И заблудиться там – раз плюнуть. – Понимаю. – Нет. Думаю, что не понимаете. Я совсем не трус. И я всё-таки выбрался. Маэдрос покачал головой: – Живому коснуться мира умерших – это страшно. В нём действительно можно заблудиться. – Но там можно очень многое узнать, – с усмешкой возразил архимейстер. – Что же узнали вы? – Многое. Например, кое-что о древней магии. И где найти нужные мне книги. И об Иных я тоже там узнал. – Значит, это принесло вам пользу… – возможно, ему и самому нужно там побывать. – Что ещё вы хотели спросить, архимейстер? – Вы говорили о магии вашего народа. Ей можно научиться? – Боюсь, что нет. – Какая жалость, – было видно, как Марвин расстроен. – А почему? – Это ведь не какие-то волшебные слова или приёмы, архимейстер. Мне сложно объяснить, но это нечто, данное природой. Связь с ней. Связь души. – Связь с природой? – Марвин заломил бровь. – Как у Детей Леса? – Возможно, – если это и правда авари, то родство есть. – Я не мудрец, да и не маг. Я воин, архимейстер. И вряд ли сумею удовлетворить ваше любопытство. – А могли бы – стали бы? – хмыкнул Марвин. Он не ответил. Но архимейстер был прав – выбирай Маэдрос ученика, выбрал бы кого-нибудь другого. В Марвине не чувствовалось зла, но было что-то… фанатичное, пожалуй. И главное, он не очень понимал, чему тот собирается учиться. – Похоже, нет, – архимейстер не дождался ответа. – Я вам не нравлюсь как ученик или вы вообще против? – Я не учитель, поймите меня правильно. И не очень понимаю, как можно научить толком не зная чему. – Вы не владеете магией? – Что такое магия – в вашем понимании? – предпочёл уточнить Маэдрос. – Магия – воздействие на материю непосредственно информацией. Словами, музыкой. Мыслью. – Тогда выходит, что каждый из нас ей владеет. В разной степени, разумеется. Я не могу щелкнуть пальцами и превратить вас, например, в собаку, – улыбнулся он. – Не можете, – кивнул Марвин. – Но я могу, скажем, заставить ваше сердце не биться. И говорил, кажется, абсолютно серьёзно. – Я такой силой не обладаю. Если вы не о физическом воздействии, конечно. Так кому у кого учиться? – усмехнулся Маэдрос. – Но вы обладаете другой силой, – возразил архимейстер. – Потенциально. Вы рассказывали об оружии, например... – Да, рассказывал. Кстати... Не здесь, вроде бы? – он не говорил на совете у Дейенерис об оружии. Этот разговор шёл на совете в Последнем Очаге. – Кстати, об оружии! – Марвин подал ему свёрток, до тех пор стоявший возле кресла. – Это же ваше? Развернув слои ткани, он показал меч – меч Маэдроса, отнятый при абордаже. – Мой меч! Как вы его раздобыли, архимейстер?! – искренне обрадовался он, потому что с привычным, любимым и памятным оружием простился уже насовсем. – Купил, – хмыкнул тот. – По случаю. – О... И во сколько же он обошёлся вам, если не секрет? – даже интересно было. – Тот, кто его продавал, не понимал его цены, – покачал головой Марвин. – Да, иначе она была бы непомерной, – согласился Маэдрос. – Вы знали, что это мой меч, когда принесли его сюда? – Предполагал. Вы подтвердили. – Да, это он... – Маэдрос коснулся рукояти. – Я могу вернуть его? Разумеется, не даром... Мне он дорог. – Можете. Считайте, что это подарок, – Марвин хмыкнул. – За рассказ. – Благодарю, – он выдвинул клинок, провел пальцами по стали, приветствуя верного друга. Щедрый подарок. А мейстер вряд ли богат… – Так что вы спросили про оружие? – Я спросил, умеете ли вы делать такое. – Такое, – Маэдрос качнул головой. – Это работа моего брата, он в разы лучший мастер, чем я. Но что-то подобное могу, да. – Я не про качество стали. Я про магию в нём, – архимейстер наклонился вперёд и напомнил учуявшего добычу пса. – Да. Чары. – А говорите, что не владеете магией, – возмутился тот. – Если считать это магией, то владею, – приходилось признать. – Что же ещё? – Марвин подобрался. – А такому научить можно? Или это врождённое, как уши? – Боюсь, что как уши, архимейстер, – рассмеялся Маэдрос. – Но попробовать всё же можно? – настаивал тот. – Я не представляю, как. – А вы умели с рождения? Или вас учили? – Меня учил отец. И Ауле… Но надо родиться с этим, думаю, – Маэдрос всё ещё не представлял, как можно научить слышать сталь, или говорить с огнём. – Ну, это как с музыкой, – махнул рукой Марвин. – Кто-то рождается, а кому-то медведь на ухо наступил. Но пробовать стоит, вы не находите? – Можно выучить созвучия и петь, попадая в мелодию. Но стать музыкантом... Нет, я не против попробовать, конечно. – Отлично, – с энтузиазмом отозвался Марвин. – Буду благодарен за попытку. – Пока не за что благодарить. – Я и не сказал, что уже благодарен, – отпарировал он. – Верно, – усмехнулся Маэдрос. – Так когда вам было бы удобнее? Вы решили уже, отправитесь ли с нами в Край Теней? – Когда хотите, я не слишком занят, – он помолчал. – Не решил пока. Скорее всего всё же нет, но… – Вы можете получить там ответы на ваши вопросы, – заметил Марвин. – Знаю. Но могу и не получить. Или получить совсем не тот ответ, который хотелось бы. – Тем более не получите, если не решитесь. – Разумеется. Я думаю над этим, архимейстер, – сдержанно ответил Маэдрос. – Не то чтобы я вас тащил, – Марвин усмехнулся, видимо, поняв, что переборщил с настойчивостью. – Просто вы из тех, кто не боится, как мне кажется. Не боится истины. Маэдрос поднял брови: – Вы так пытаетесь меня мотивировать? – Я просто говорю, что думаю. Мне вы там не очень нужны. Конкурент за внимание её милости, – он снова рассмеялся коротко. – Шучу. Если серьёзно – мне кажется, вы можете быть там очень полезны. – Вот как. Вы так боитесь остаться без части её внимания? – странный всё же человек. – А если серьёзно – чем? – Если серьёзно: вы... ближе к тому миру. Вы можете помочь там пройти. – Да, возможно, – в словах Марвина был резон. – Если моё присутствие всё не усложнит. – Из-за звезды? – Маэдрос кивнул, и он продолжил: – Может быть, вам, наоборот, нужно быть там? – Для чего? Если вы верно меня поняли, это не просто слова, сказанные в порыве, архимейстер. И получить Сильмарилл… что если он потеряет голову настолько, что… случится нечто подобное тому, о чём рассказывал Том?! Маэдросу было страшно. Врагов он не боялся, а вот себя самого… Марвин покачал головой, но больше не пытался уговаривать и вскоре простился. А с Маэдросом остались его сомнения.

***

Постепенно Дени привыкала к присутствию архимейстера Марвина и его рассказам: он в самом деле много знал и о прошлом, и о сегодняшнем дне, и охотно говорил обо всём этом. На пятый день, придя к ней, он буквально с порога заявил: – Ваша милость, через день в гавань Миэрина войдёт корабль из Белой Гавани, прикидывающийся браавосийским. – Откуда вам это известно? – поинтересовалась Дени. – Ваша милость, я ведь маг. – Значит, вы знаете всё обо всех? – К сожалению, нет. Но некоторые вещи вижу, – Марвин извлёк из рукава витую зелёную свечу, красиво блестевшую на свету. – В пламени вот таких свечей можно видеть происходящее далеко. Но искать правду очень сложно, мало суметь зажечь свечу. – Это искусство требует платы? – насторожилась она. – Каплю крови. Как я говорил, ваша милость, своей кровью можно заплатить за очень интересные вещи. С чужой дело иное, но тут она просто не срабатывает: видения открываются только тому, чья кровь. Но не каждому. – А мне откроются? – помедлив, спросила Дени. – Я не знаю, ваша милость. Хотите попробовать? – легко предложил Марвин, ставя свечу на стол. Держал он её – было видно – очень аккуратно, чтобы не порезаться: края у неё казались острыми. – Что это за свеча? – Из обсидиана. Старое искусство, ваша милость. – Свечи из обсидиана, – удивилась Дени. Это ведь камень. – Чьё искусство, мейстер? – Насколько я знаю, валирийское. – Валирийское... – обсидиан – драконово стекло. – Да. Я хочу попробовать. – Хорошо, ваша милость. Проведите пальцем по лезвию, – Марвин кивнул на витые изгибы и произнёс заклятие, призывающее огонь. Слова оказались знакомыми, и Дени решительно повторила, ранив палец об острие и не поморщившись. Она не знала, что покажет свеча, но хотела увидеть Вестерос – и путь. Свеча загорелась ровным белым пламенем. Огонь был просто огнём... потом сплёлся в дерево, очень древнее и раскидистое. В его корни врос человек, и глаза его были красными, как листва дерева. У ног человека сидел мальчик с темно-рыжими волосами, и рядом с ним – огромный волк. Потом пламя заплясало снова, видение пропало – и открылась стена высотой до неба. Только в этом видении на ней не было цветка. Дени узнала её – но что это за стена?.. Видения заплясали хаотично, сливаясь в одно ровное белое пламя, и она постаралась сосредоточиться на Вестеросе. Королевская Гавань, мальчик Эйегон… Не сразу, но ей удалось вызвать в пламени ясный образ. Мальчик – юноша – сидел в кресле в каком-то зале; за столом, кроме него, собралось пять человек: один был довольно молод, остальные уже в возрасте. Никого из них Дени не знала в лицо, да и не они её интересовали, а юноша. Был ли он похож на Рейегара, кого Дени видела в видениях? Волосы у него были серебряными, одежда – чёрная с алой вышивкой, но лицо – самым обычным. Ни на кого он особенно не был похож. Дени вспоминала среброволосого мужчину и ребенка на его руках... но пламя не ответило ей. Что ж. Хватит сантиментов. Дени сосредоточилась на Винтерфелле, на Эддарде Старке; не сразу, но ей удалось найти заснеженный замок. Над башнями реяло знамя с лютоволком. Эддард Старк оказался очень похож на дочь – только много старше, и в волосах была седина. Он сидел в кресле у огня, а напротив него сидела темноволосая, немолодая, но очень красивая женщина в лиловом платье. Между ними стояли два кубка и закуски. Хорошо было бы услышать разговор, но Дени не преуспела: только подумала, что он был деловым, но шёл между старыми и добрыми знакомыми, так казалось по лицам и жестам. Долго смотреть смысла не было, и она попыталась найти Иных. От наблюдения болела голова и резало глаза, и усталость ума и тела была нешуточной: точно день верхом с непривычки. Но всё же ей удалось увидеть что-то конкретное: лес, снежную метель, ветер, гнувший ветви. И всадник на мёртвой лошади – на скелете лошади; в ледяных доспехах, с нечеловеческим лицом. Дени увидела его глаза – пронзительно-синие. Это испугало и она хотела уже оторваться, но сперва: что поможет против них? На это пламя не ответило. Путь до Севера, Край Теней: но она успела уловить лишь краткий образ, прежде чем силы иссякли. Марвин отодвинул свечу и подал вина Дени: – Магия отнимает много сил, ваша милость. Приняв кубок, Дени отпила; вино оставило металлический привкус. – Вы так же устаете? Вы видели то же, что и я? – Вам удалось что-то увидеть, – это не было вопросом. – Нет, ваша милость. Я видел только пламя; это ваша кровь и ваши видения. Я устаю, но гораздо меньше, и могу просидеть над свечами часы. – Много разного, – признала Дени. – Но я не все поняла, что видела. Наверное, ей нужно тренироваться. А может, не хватает чего-то более важного. – Свечи показывают то, что сейчас происходит где-то в мире, – пояснил Марвин. – Это всегда правда, но найти нужного человека или место нелегко. – Я увидела нужных людей, но это мало что дало мне, пока я не слышала их разговоров, – Дени задумчиво накрутила на палец отросшую прядь. – Разговоры услышать намного труднее, ваша милость. И этой магии нужно долго учиться. Даже мне удаётся редко, – признал архимейстер. Ну что ж. Нужно будет научиться. – Как вы поняли, что корабль идет из Белой гавани? – По некоторым признакам. Особенности самого корабля, вещи людей... лица. – Вы многое знаете, и поэтому образы говорят вам многое, архимейстер. Ну, достаточно и того, что, кажется, теперь я узнаю некоторых людей в лицо, – она улыбнулась. – Свеча показывает только настоящее? Марвин кивнул: – Да. Чем больше знаешь, тем проще искать что-то в пламени. Да, только настоящее. – Интересно. Как они работают? – Дени опустилась на скамью. Она в самом деле устала, но свеча зажгла в ней азарт и любопытство. – Смотрящий может увидеть происходящее далеко. А двое глядящих в пламя могут говорить друг с другом на расстоянии. – Как это? – немедленно заинтересовалась Дени. – Мыслью, – ответы Марвина были… обтекаемыми. – Мы проводили эксперименты, правда, не на очень больших расстояниях. В древних книгах описывается, что с помощью таких свечей связывались между собой маги древней Валирии. – Вот как. То есть я без вас не смогу? – Возможно, вы и сумеете, ваша милость, но с кем? – возразил он. – И сколько сил у вас это отнимет? – С вами. Или с лордом Тирионом. Сколько сил… Не знаю, – признала Дени. – Но я хотела бы знать, что будет происходить с остальными, пока я пойду своим путем. Конечно, я способна и просто довериться. Без свечи. Марвин помолчал. – Я готов пойти с вами, ваша милость, и помочь вам научиться видеть в этой свече. Думаю, я останусь вам нужен, даже открыв одну из своих тайн, – мастиф рассмеялся, точно залаял. – Но чтобы говорить так с кем-то, нужно, чтобы магами были оба. – Мне нужны мудрые советники, – кивнула Дени. – Пройдут десятилетия, прежде чем я приближусь к вашей мудрости. Вот оно что… Жаль. – Вы ещё очень юны, ваша милость, а уже мудрее многих стариков, которых я знаю, – Марвин фыркнул. Потом посерьёзнел: – Вы сможете стать мудрой. Мудрой королевой, не мейстером. – Мудрость не всегда приходит с морщинами, – согласилась Дени. – Да. Я – королева. – Это точно. Иногда старость приходит одна, – Марвин склонил голову. – Мейстеры – орден знания. Но чтобы править, нужно больше, чем знание. – Однако слишком часто мне не хватает знания, архимейстер. – Я готов вам помогать, – напрямик заявил он. – Найдутся и другие, кто подскажет. Делайте то, что можете только вы! – Что же это? – Править. Объединять людей. Вести их в бой. Низвергать огонь. Уничтожить смерть, пришедшую за всеми, – архимейстер наклонился вперёд и смотрел напористо. Дени в ответ только молчала: не считая пророчества, она знала свой долг. А веки тяжелели. Марвин увидел это и встал. – Думаю, вам нужно отдохнуть, ваша милость, – обходительности в нём не было ни на грош, зато прямоты вдоволь. Дени неплохо боролась с усталостью, но согласилась: – Да, пожалуй. Позже... я захочу взглянуть еще.

***

Арья вбежала в комнату Маэдроса без стука, возмущённая и негодующая: – Корабль из Белой Гавани пришёл! А их схватили! Он сидел и читал, но, увидев девочку, тут же вскочил на ноги: – Схватили? Как? Когда? – Сегодня. Я котом слышала! Они знали откуда-то! – Схватили – и куда потом? – Маэдрос подошёл к ней ближе, стараясь успокоиться. Корабль, как видно, тот самый, который обещал прислать Нед. – Кажется, здесь. Не знаю. Знаю, что схвачены. Нужно их найти… – Арья закусила губы. – Тогда надо идти к королеве, – нахмурился он. – Или к сиру Барристану. Пусть скажут, зачем и по какому праву был захвачен корабль. – Ты прав. Я могу потребовать ответа. Это люди моего отца, – Арья вскинула голову. – Надо только придумать, откуда я знаю. – Ты можешь и должна, – кивнул Маэдрос. И задумался: – Это уже сложнее. – Угу, – девочка прикусила губу, задумавшись, потом решительно заявила: – Пошли в порт. – В порт? Ну пошли. Хочешь собрать сведения? – Нет. Хочу иметь объяснение, откуда сведения. Хитрюга… Арья от носилок отказалась – ей не нравилось ездить на спинах людей. Поэтому пришлось идти пешком. В порту они увидели тот самый корабль, но подняться на борт, разумеется, не смогли. Впрочем, Арье и не нужно было. Маэдрос держался рядом с ней, размышляя. Странно всё это было: зачем задерживать людей Неда, если Арью собирались вернуть домой? Она смотрела хмуро: – Пошли обратно, – решила наконец. И, когда они вернулись в пирамиду, не переодеваясь, отправилась требовать встречи с Дейенерис. Маэдрос пошёл с ней. Королева приняла их в своем саду на вершине пирамиды; здесь было красиво, но Маэдросу было не до того. Тем более от приветствий Арья сразу перешла к делу: – Мы с лордом Химрингом сегодня гуляли по городу и были в порту, – прямо заявила она. – Я слышала, что сегодня утром там были задержаны северяне, приплывшие сюда. – Все корабли задерживаются для досмотра, как во всех портах, – невозмутимо ответила королева. – Северян? Уточните ли название судна, леди Арья? – Мне сказали, судно называлось «Плясунья». Что его задержали как вестеросское, и людей увели стражники. Ваша милость, – Маэдрос заметил, что раньше она всеми силами избегала использовать титул, – если это люди моего отца, я имею право знать, что с ними и почему их задержали. – Потому что они назвались браавосийским судном, – пояснила королева. – И что же? – Это ложь. Люди прибегают ко лжи, скрывая дурные намерения. Капитан так и не сказал, откуда следует и с какой целью прибыл, так что я не могу отпустить его. Если он – из людей вашего отца и послан за вами, опасаться мне нечего, впрочем. – Если они люди моего отца, то они приплыли за мной. Естественно, они скрывались, – Арья посмотрела Дейенерис в глаза. – А что с ними будет, если они северяне? – Могут быть северяне из Вестеросса, которые не люди вашего отца, миледи? – поинтересовалась королева. Маэдрос подумал о Болтонах. Нет, кажется, изменников на Севере уже не осталось, но… – Так пусть принцесса Арья посмотрит на них, она должна их узнать, ваша милость. И всё подтвердится, – предложил он. Вряд ли Нед отправил за дочерью незнакомых ей людей. Королева кивнул: – Хорошая идея, лорд Химринг! – и отдала распоряжение. – Я присоединяюсь к вопросу, ваша милость: если это действительно люди короля Эддарда, что будет с ними? – Тогда я могу простить испуг, – спокойно ответила та. – И что вы сделаете с ними? – настойчиво повторила Арья. – Если ваш отец послал этих людей за вами, то они смогут завершить свое задание, леди Арья. – Вы просто отпустите всех нас? – недоверчиво переспросила девочка. – Да, леди Арья. Если, конечно, эти люди не совершат какого-то еще преступления, – она развела руками, – Разве что кто-то из вас пожелает отправиться со мной, иным путем. – Иным путём? – не понял Маэдрос. – Куда отправиться? – подозрительно уточнила Арья. – Я отправлюсь в Край Теней, – ответила королева. – Там лежит истина. Там лежит звезда. Я заберу её – или вы заберете, милорд, раз говорите, что она ваша. Маэдрос вздрогнул. – Зачем она вам, ваша милость? Арья дёрнула плечом: – Мне нужно домой, – твёрдо сказала она. Да уж, девочке точно нечего делать в краю мёртвых! – Вас я и не возьму, леди Арья, – возразила королева. – Слишком опасно. Я не могу гарантировать, что мы все не погибнем в пути, – и посмотрела на Маэдроса: – Я полагаю, что звезда важна и нужна. Я найду там ответы. И во-вторых... яйца моих драконов привезли из Края Теней. Я разыщу новые яйца – или, может быть, приручу других драконов. Он поёжился. – Я не уверен, что мне стоит участвовать в этом, ваша милость. Но если она привезёт Сильмарилл – то проснётся Клятва… Да лежал бы этот треклятый камень на своём месте! Или нужно отправиться туда самому? Сердце тянуло туда. Но как же Арья? И долг перед ней? До рассказа Тома Маэдрос не колебался бы, наверное, но сейчас… А если он бросит Арью и отправится за Сильмариллом, что тогда? Это не будет ли первым шагом во Тьму? – В делах драконов? – голос королевы звучал ровно и приветливо. – Нет. Но вы сказали, что вам знаком клинок. Может и вы обретете там свои ответы. – Да, клинок мне знаком. Вернее, работа. Но я не о нём и не о драконах. Я о...звезде, – Маэдрос надеялся, что его голос звучит спокойно. – О звезде? Она опасна? – Она опасна... для меня, – пояснил Маэдрос. – В каком-то смысле. И для других. – Что ж. Мне не привыкать рисковать, – королева спустилась со ступеней своей скамьи к ним и посмотрела в глаза Маэдроса. Она была намного ниже, но это не было заметно. – Скажу прямо. Я пойду в любом случае в Край Теней. Край колдовства и мороков, а вы единственный, кто справился с драконьим рогом и не погиб, вы... Не человек. И этот Край Теней связан с вами, связан с вашим прошлым, вы о нём знаете. Мне нужен проводник. С вами я пройду и выйду – без вас скорее погибну. Я знаю, что такое пляшущие тени и тьма, лорд Химринг: они губительны для живого. Эти тени убили моего сына Рейего и заживо пожирали меня. Огонь Дрогона убил их. Но чтобы достичь Света, нужно пройти через Тень. Я не знаю, нужна ли именно звезда или что-то ещё, но я пойду в Край Теней в любом случае. Потому что это необходимо, я знаю. Я должна пойти туда, я должна пойти на Север и сразиться с Тьмой. Как? Ответ лежит там, я знаю, и способ противостоять этому злу, а может и вашему врагу – там! Я прошу вас, лорд Химринг, пойти со мной, – её фиалковые глаза смотрели почти что в душу; и Маэдрос чувствовал, что она говорила искренне. – Если леди Арья будет в безопасности, разумеется. Вы не нарушите обета защитить её, я понимаю. Маэдрос выслушал её, не отводя взгляда. Потом долго молчал. Всё это обрушилось слишком тяжело. Наконец сказал тихо: – Мне нужно рассказать вам... важное. И после этого подумайте ещё раз, стоит ли просить меня. Королева кивнула, отвернулась и поднялась по ступеням обратно. – Впустите капитана, – велела она, и Маэдрос, ещё не вполне придя в себя, обернулся на дверь. Капитана ввели в сопровождении двух Бестий, но не закованного. Это был сам Вилис Мандерли, всё ещё толстый, но одетый, как браавосский торговец. Арья вдохнула и выдохнула. – Вы ведь действительно с Севера, да? – девочка посмотрела ему в лицо. – Королева Дейенерис обещала отпустить меня с вами миром, если вы отвезете меня к Королю Севера. – Он с Севера, принцесса, – заверил её Маэдрос, выдохнув с не меньшим облегчением. – Это сир Вилис Мандерли, и его действительно послал ваш отец. Тот слегка удивился, но с видимым удовольствием перестал притворяться: – Это так. К Королю Севера, к его милости Эддарду Старку, вашему отцу, – он посмотрел на Дейенерис и все же поклонился: – Простите, ваша милость королева Дейенерис, мы не знали, что леди Арья вам представилась. – Значит, вы наследник лорда Белой Гавани, сир? – любезно поинтересовалась королева. – Да, королева Дейенерис. Простите за нашу ложь, – сир Вилис очень пытался быть вежливым. – Благодарите леди Арью и лорда Химринга, моих гостей.

***

Арья была так счастлива, что путь домой прямо перед ней, что здесь рядом – свои люди, что даже почти поверила словам драконихи. Да и говорила та с Химрингом вполне нормально… – Я рада знакомству, сир, – проговорила Арья, вспомнив о манерах, но недоверчиво покосилась на Дейенерис. Наследник, наследник... что сразу спрашивать?! Или просто из вежливости? – Нам нужно вернуться домой, – твёрдо сказала она. – Спасибо вам, сир, что вы приплыли. – Мы можем отправиться хоть прямо сейчас, – заверил сир Вилис. – Ваш корабль требует осмотра и починки, как мне сказали? – вмешалась Таргариен. – Вас потрепало бурей? – Арья встревоженно посмотрела на Мандерли. – Всё ли благополучно? – Море, – развёл руками сир Вилис, – всё в порядке. Сезон штормов, но мы пройдем. Водяной любит нас. – Я не сомневаюсь в этом, как и в вашем искусстве, – заверила Арья. Откуда она ещё помнит все эти учтивые фразы? Матушка порадуется. – Всё ли было благополучно на Севере, когда вы отплывали? Этот вопрос надо было задать. Она знала, что в Винтерфелле всё спокойно – только вчера была там с Нимерией – вот только не могла показать этого. – Да, принцесса, в Винтерфелле всё благополучно, как мы слышали. И... думаю, для вас радостью будет узнать, что незадолго до нашего отплытием в Белую Гавань вернулся принц Рикард. – Рикон?! – Арья просияла и тут же растеряла все формальные слова. – Ура! А Лохматик? А Бран и Лето?! – И лютоволк с ним, – подтвердил сир Вилис, улыбаясь. – Про принца Брандона мне неизвестно, мы отбыли вас искать почти сразу после отъезда королевы и принцев. – Спасибо за новости, – Арья немного успокоилась. Брана тоже отыщут! – Мне нужно домой. Как только почините корабль! – До тех пор прошу вас быть моими гостями и гостями Миэрина, – вмешалась Таргариен. – Вас устроят подобающе вашему положению, – и хлопнула в ладоши, отпуская всех. Арья ушла с Вилисом, расспрашивая о делах дома. Тот рассказывал ей о том, что знал, но его вести прилично устарели: у Арьи были более свежие. Хотя и весьма неполные. Но и сиру Вилису она не сказала – мало ли, кто слушает...

***

Маэдрос, убедившись, что девочка под присмотром, немного прошёлся, но потом к нему зашла маленькая переводчица Миссандея с приглашением от королевы. И, решив не откладывать разговор, Маэдрос направился к Дейенерис. Та ждала его в саду под сенью деревьев, у небольшого пруда. Вдалеке, у самого парапета, спал Рейегаль. День был невероятно жаркий, и девушка осталась только в тунике из тончайшего шелка, почти прозрачной и очень лёгкой. – Идите в тень, лорд Химринг, – позвала она. – Солнце невероятно сильно сегодня. – Да, очень жарко, ваша милость, – Маэдрос с удовольствием прошёл под тень дерева; даже его тонкая рубашка казалась слишком тёплой. – Вы можете раздеться и искупаться, если хотите. Меня вы не смутите, – с улыбкой предложила королева. Он тоже улыбнулся: – Я не вижу ничего смущающего в том, что естественно, ваша милость. С удовольствием сделаю это после того, как мы поговорим, – пока на ум развлечения не шли. – О. У вашего народа принято, как у дотракийцев? Я прожила среди них долго и совершенно потеряла стыдливость. Септоны будут в ужасе... только никому не говорите, – она подмигнула. – Мы не видим ничего... неприличного в обнаженном теле, если вы об этом, – пояснил Маэдрос. – Хотя большинство здесь считают иначе. Хорошо, я сохраню это в тайне, обещаю. Дейенерис посерьёзнела: – Я вас слушаю, милорд. Присядьте. Он сел и, помолчав, сказал: – Я должен рассказать вам... не сделать это будет, пожалуй, нечестно. Раньше я думал, что это в этом мире касается только меня, но выходит иначе, – Маэдрос снова замолчал, сосредотачиваясь. – Эта звезда... Я говорил уже, что это один из трёх самоцветов, сделанных моим отцом. Там, на моей родине... в стране Бессмертных, как вы её зовёте. Дейенерис слушала молча – слушать она умела. – В это сложно поверить, но тогда не было нынешних светил, Солнца и Луны. Наш мир освещали два Древа, Золотое и Серебряное. В них сиял первозданный Свет; мой отец был великим мастером и сумел уловить его и заключить в своё творение. Это было лучшее из всего, созданного им... и не только им, – Маэдрос улыбнулся, вспоминая, каким гордым и счастливым был отец, показывая им Сильмариллы… – А потом в наш мир пришёл Враг. Если хотите, я расскажу, как это вышло, но сейчас важно то, что он пожелал себе эти самоцветы и... очень хотел отомстить за то, что был когда-то повержен и долгие годы провёл в заточении. Он убил Два Древа, оставив мир во тьме, а потом убил моего деда, нашего короля и украл то, чего так желал. И скрылся за морем. Звучало и правда как сказка, и слова не передавали почти ничего. А перед глазами стоял тот день, когда на площади Тириона метались факелы, и отец призывал нолдор к мести. – Отец дал Клятву перед лицом Единого... и мы повторили её за ним. Мы клялись вернуть самоцветы и преследовать всякого, кто возьмёт их себе или пожелает. Эта Клятва нерушима и нельзя не выполнить её, ваша милость. Это больше, чем простой обет, чем любые слова. Маэдрос замолчал, потом добавил: – Мы повторили её за ним тогда, а потом – ещё раз, когда он умирал. – Вы обязаны исполнить эту Клятву, я понимаю, – негромко согласилась королева. – Но я не возьму самоцвет себе, милорд: я не вор. – Я не хочу, чтобы это... Обернулось бедой, – признал Маэдрос. – Вы сказали, он нужен. Для чего? – Думаю, что для победы. Не моей, общей. Тени боятся Света, а какой свет ярче? – тихо спросила она. – Да. Верно. Боятся, однако в нашем мире все три самоцвета в короне Врага, – при одном воспоминании разгорался гнев. – И там вы ведете войну, в которой еще не смогли победить? – Да, ваша милость. Именно так... Она накрыла его ладонь своей рукой, твёрдой и тёплой. – Мне кажется, и вы там найдете ответы на вопросы. Вы ведь хотите вернуться? – Мне нужно вернуться, – кивнул Маэдрос. – Необходимо. – Я не стану вас задерживать, если вы знаете путь. – Я не знаю пути. Пока – не знаю. – Возможно, там найдется истина и для вас, – отчего-то Дейенерис верила в эти тени. Может, она права? – Возможно, – отозвался он. – И ещё одна, ваша милость. Этого камня не могут коснуться нечистые руки. Враг обжег себе ладони и не может излечить раны. – Что вы имеете в виду? – Пролитая кровь, обман, предательство, нечистые помыслы... Тот, на ком это есть, не сможет взять камень и остаться невредимым, – говорить было тяжело. Именно это, по словам Тома, случилось с ним самим. Случится. Не должно! – Тогда даже Миссандея не сможет взять. Интересно, кто сможет? Все убивали и всем доводилось лгать, – заметила королева. – В боях убивали все. Невинно пролитая кровь не на каждом, – возразил Маэдрос. Хотя здесь… кто знает. – Кто же судья? – Не мы с вами. Свет, заключенный в камне. Высшие силы. Она медленно кивнула. – Вы предупредили меня: почему? Вы ведь меня боитесь, и боитесь того, что я могу сделать. Я могла взять этот камень и, если нечиста, расплатиться за зло. – Я не боюсь вас, ваша милость. И это было бы подло, – он покачал головой. – Хорошо, боитесь того, что я могу сделать с теми, кто вам дорог... потому и промолчали про Иных. Верно? – Дейенерис посмотрела на него внимательнее. – Вы благородны, лорд Химринг. – Да. Я боялся, что вы используете это против тех, кому я дорог. Сейчас я вижу, что это не так, – Маэдрос спокойно встретил её взгляд. – Спасибо за лестное мнение. Я просто делаю то, что считаю нужным. – Редко встретишь такое мнение о нужном, лорд Химринг. Он пожал плечами. И это слышать уже приходилось. Разговор оставил странное ощущение – будто из старой раны вынули застрявшую в ней стрелу. И стало и больней, и легче дышать. – Вы хотели рассказать что-то ещё? – Нет, разве что у вас есть ко мне вопросы, ваша милость.

***

– Множество, лорд Маэдрос, – Дени почувствовала его настроение и очень захотела отвлечь. – Я даже не знала. что существует кто-то еще, кроме людей! Думала, у вас обрезают зачем-то уши в детстве... везде свои обычаи. – О нет, – он рассмеялся. – Я таким родился. – Можно? – Дени потянула руку. – Да, конечно, – Химринг удивился, но наклонил голову. Дени пересела и осторожно коснулась не уха всё-таки, а волос рыжеволосого красавца. Мягкие, невероятно шёлковые. Приятнее на ощупь, чем самые дорогие шелка... и кожа такая же. Дени наконец заметила, что в своем детском почти любопытстве легонько прижимается к плечу Маэдроса грудью; это вышло как-то само собой. Порозовев, она опустила взгляд на завязки его штанов, но никакого интереса не увидела. Это было... разочаровывающе. Но волосы и уши у него всё-таки... вблизи стали видны и шрамы, но шрамы были настолько привычным атрибутом мужчины, что Дени едва их заметила. Наконец она отстранилась и улыбнулась: – Спасибо. Теперь я точно верю, что вы не человек. – Почему именно теперь, ваша милость? – спросил лорд Химринг, молча и терпеливо снёсший всё её любопытство; это было… Дени почему-то пришёл на ум большой дружелюбный пёс, которого изучают ребятишки, а он сидит и ждёт, когда же можно будет пойти по своим собачьим делам. – У мужчины, подобного вам, не может быть такая ухоженная и шелковая кожа. Вы ведь боец, воин. И он был первым, кто ей не заинтересовался – если не считать Ксаро, конечно же, но Ксаро можно было не считать – но Дени слишком себя уважала, чтобы попробовать снова. Даже хорошо, что так. Её безумие из-за Даарио прошло, пока его не было рядом. Не нужно терять голову снова. – Воин. Не может быть? Почему же? – Грубеет. От ветра, солнца, доспехов. Но это не самый важный вопрос, – она рассмеялась и скользнула в воду. – А какой самый важный? – поинтересовался Химринг, кажется, собираясь последовать её примеру. Даарио пытался вести ее ложным путем, и почти все советники тоже. Пламя и кровь, решила Дейнерис. – Как прийти к должному. – Да, это и правда важнее всего. Он снял рубашку, штаны и сапоги и нырнул в воду. Но Дени его не трогала, а когда вылезла сама, предложила оставаться в саду, сколько захочется. Сама ушла в покои, одеваться.

***

Купание остудило тело и немного помогло привести в порядок мысли. Вернувшись в свои покои, Маэдрос позвал Неда. В прошлый раз они разговаривали недели две назад, когда Маэдрос вполне поправился, чтобы честно сказать: у нас всё хорошо, целы и благополучны. Нед ответил не сразу. И в осанвэ чувствовались сложные эмоции: потрясение, растерянность, напряжение. «Маэдрос. Вы в порядке?» «Да. Что-то случилось?» «Случилось... Сначала про вас расскажите. Пожалуйста». «Мы живы и целы, – охотно ответил Маэдрос. – Ваш корабль доплыл и скоро пойдёт обратно. Арья будет дома». «Хвала богам... И спасибо вам, Маэдрос. И за ваши увороты тоже,» – это почти не было шуткой. «Я не уворачиваюсь… – но, наверное, Нед понимал, что он рассказывает не всю правду. – И расскажу обо всём, просто прежде всего хотел сказать главное». «Спасибо, – повторил тот. – Вы у Таргариен?» «Да, – признал Маэдрос. – Но всё не так плохо, как мы думали, Нед». «Что вы хотите сказать?» «Рассказ будет долгим... Готовы сейчас слушать?» «Готов», – Нед явно подобрался. Маэдрос рассказал с самого начала, с того момента, как начался их «плен»: об их опасениях, о разговоре с Дейнерис, о её решении отправить Арью домой. О её нежелании начинать войну. Он старался быть максимально объективным и точным. А потом – о появлении Марвина и его рассказе. Нед слушал, сдерживая эмоции. Любые эмоции. «Да, – признал он наконец. – Если всё так, принцесса Дейенерис благородна. И я благодарен... и вам, и ей. Но, значит, она собирается в Вестерос?» С этим было нетрудно согласиться. Конечно, у Дейенерис свои интересы, но вела она себя действительно благородно. «Да. Собирается. И, насколько я понимаю, готова к переговорам». «К переговорам...» Маэдрос слышал сейчас и фоновую мысль Неда: по сути, его вынудили пойти на эти переговоры, как он сам вынудил Джейме Ланнистера у Риверрана. Но отчётливо он сказал другое: «Хорошо. Мы будем готовы... к встрече». «Да, встреча будет. И есть одна важная вещь», – Маэдрос рассказал о Крае Теней и намерении Дейенерис пройти через него. Нед задумался ещё глубже. «Что за Край Теней? Я ничего не знаю об этом месте». «Похоже, это Чертоги Мёртвых, Нед». «Чертоги мёртвых?» – он явственно вздрогнул. «Да, но не обязательно умереть, чтобы попасть туда», – поспешил успокоить друга Маэдрос. «Не представляю себе». «Мейстер был там и вышел. И он считает, что там можно найти оружие против Иных. И мне кажется, он прав...» «Вашему суждению я, конечно, доверяю…» – Нед был несколько растерян. Маэдрос рассказал ему о Сильмарилле – очень коротко. «Звезда… Я знаю, о каком Свете вы говорите. Если она ваша, то... такое не должно просто пропасть». «Меня просят пойти туда, Нед...» «Вы считаете это правильным?» – спокойно спросил тот. «Как раз пытаюсь это понять». Нед помолчал. «До сих пор все ваши решения оказывались верными. Даже сомнительные». «Я не хочу оставлять Арью... Это одна из главных причин моих сомнений». «Маэдрос… – в осанвэ послышалось тепло. – Я бы тоже очень не хотел, чтобы вы её оставляли… И королева будет в ужасе. Но... если бы не Арья – вы считали бы этот путь верным?» «Да. Есть и другие сомнения, но они не перевешивают». Скорее, не сомнения даже… опасения. Но это касалось Клятвы, и с этим он должен разобраться. Не бегать, а встретить лицом к лицу. Нед долго молчал. Он достаточно овладел своими мыслями, чтобы в осанвэ не звучало ничего лишнего. Маэдрос ждал ответа. «Вас не случайно забросило в Миэрин», – наконец сказал Нед. «Возможно, вы и правы. Но... лучше бы я был тут один». Тогда можно было рисковать – собой, не Арьей. «Вы же не думаете взять с собой Арью?!» – вот сейчас Нед испугался, и Маэдрос поспешно заверил его: «Конечно же нет!» Тот перевёл дух. «Сир Вилис довезёт её. Я ему верю. Как Сансу довезла леди Бриенна, а не вы, но вы сделали всё возможное». «Я не сомневаюсь в этом, ничуть. Простите, выходит, что я не выполнил обещание». «Какое обещание? Вы защитили Арью, – непривычно мягко ответил Нед. – Но у вас есть и ваше собственное предназначение. Я не настолько эгоистичен, чтобы думать, что вы посланы сюда богами ради меня и моей семьи». Маэдрос улыбнулся, стараясь поделиться теплом. «Я не знаю, кем и зачем я послан. Я тоже не эгоистичен и не думаю, что меня послали с великой миссией. Вряд ли я тот, кто заслужил такую честь». «А нас не спрашивают, заслужили ли мы». Верно. Даже слишком верно. Маэдрос помолчал и спросил: «Что у вас случилось, Нед?» Ему показалось, будто тот пытался что-то не пустить в свой ответ, слишком короткий: «Джон». «Джон? Что с ним?!» «Он был убит, – отрывисто. – И... воскрес». «Воскрес?! То есть.... он жив? – Невероятно... Маэдрос вдруг вспомнил рассказ Тома о человеке по имени Берен. – Как это случилось? Сейчас с ним всё хорошо?» «Жив. Да, – Нед явно был потрясён. – Как сказать. Он в порядке, я... видел его. В палантире. Но... мне кажется, его проблемы только начинаются». «Что вы хотите сказать?» – не понял Маэдрос. «Долгая история. Но человек, который вернулся из мира мёртвых... и вернулся живым... Я никогда и не слышал о таком!» «Значит, и у него есть предназначение, – отозвался Маэдрос. – Я… слышал. Об одном таком человеке. И тогда это было чудо ради любви». В осанвэ Неда почувствовалось несогласие, но сказал он только одно: «Это невероятно». «Да. Очень много невероятного происходит». «Мир на грани войны. А может, и своего конца», – неожиданно спокойно ответил Нед. «Да, – согласился Маэдрос. – Но нельзя это просто принять и ничего не делать». «Верно. Нельзя. И вы ещё спрашиваете, пытаться ли найти Свет?» «Да. Вы правы», – простая, но верная мысль. «Сир Вилис защитит Арью. Я знаю. Не случайно я смог спасти именно его». «Видимо, в мире вообще меньше случайностей, чем нам кажется, – Маэдрос помолчал. – Всё будет так как дОлжно, Нед». «Спасибо вам, Маэдрос». «За что?» – улыбнулся он. «За помощь. За надежду. За поддержку. Если бы не вы... всё было бы намного хуже». «Я надеюсь, что сумел помочь. И что ещё сумею». Маэдрос в ответ улыбнулся тепло, и Нед ответил тем же. Теплом, поддержкой. Несколько мгновений прошло так, потом Маэдрос вспомнил о важных сведениях, услышанных Арьей на последнем совете Дейенерис Таргариен. Он поколебался, не будучи уверен в том, что сообщать стоит, но Нед сочтёт молчание предательством – и будет отчасти прав, как был тогда, у Риверрана. «Ещё одно... Кажется, готовится нападение на Утёс Кастерли, Нед. Возможно, стоит предупредить Ланнистера». «Нападение? – он подобрался. – Ах да. Конечно, Таргариен нужен плацдарм в Вестеросе. Какими силами? Когда?» Маэдрос рассказал о том, что узнала девочка: Безупречные, наёмники, флот железнорождённых. И про Тириона Ланнистера тоже. «Они ещё не отплыли». «Ланнистера я предупрежу. Благодарю за вести». В осанвэ прозвучало совсем другое настроение: такое было у Неда перед боем, всегда. «Надеюсь, до встречи». «Я жду вас, Маэдрос. Если что-то у вас будет скверно, зовите. И я постараюсь найти вас в палантире». «Хорошо».

***

Дени решила, что должна научиться видеть в пламени свечи – если не так, как Марвин, то хотя бы сколько-нибудь надёжно. И попросила архимейстера снова принести ей свечу. На этот раз она твёрдо была намерена узнать что-то полезное об Иных и о том, как противостоять им; но, уже посмотрев в пламя, не смогла отогнать мысль о сыне Рейегара. Свеча, однако, вынесла её в странную комнату, каменную и довольно скудно обставленную – на королевский дворец совсем непохоже. В комнате было три человека: юноша, примерно ровесник самой Дени, в чёрном плаще с белой оторочкой, стоял возле стола, на котором были разложены какие-то бумаги. Бросалось в глаза, что у юноши совсем не было волос, точно его обрили налысо. Перед юношей стоял мужчина намного старше, с перекошенным от гнева лицом; одет он был тоже в чёрное, но на груди виднелся герб – красное сердце, кажется. Чуть в стороне замерла женщина, сама похожая на сполох огня – вся в красном, с алыми волосами. Дени смотрела очень внимательно: они явно ссорились, вернее, мужчина гневался, а юноша, судя по позе и жестам, пытался успокоить его. И не утратил спокойствия даже, когда мужчина схватился за рукоять меча. Женщина, видимо, вмешалась в ссору, потому что мужчина резко обернулся к ней. Юноша наконец шагнул вперёд, явно возражая; лицо его стало непреклонным. Он поклонился и пошёл прочь; женщина направилась за ним. Дени продолжала наблюдать – всё это было очень странно. И непонятно пока что. Юноша вышел на улицу; всё кругом было точно засыпано белым песком. Да нет, поняла Дени: это не песок, это снег. Непривычно было видеть его, но в её видениях снег появлялся не впервые, и она научилась узнавать. Женщина в красных одеждах шла за юношей, пока он не остановился и не сказал ей что-то; тогда она отступила в сторону. К юноше подбежал трусцой огромный белый пёс – или не пёс, а волк, но Дени не думала, что эти звери бывают такого размера. Вдвоём они направились дальше. Юноша явно знал, что делает. Он прошёлся по тренировочной площадке – там мужчины в чёрном сражались на мечах – постоял, посмотрел. К нему иногда подходили, что-то говорили, он кивал или отвечал скупо. Потом направился дальше, за каменную башню. Подошёл к странному, огромному шатру, зашёл; там лежал огромный не-человек, великан, футов пятнадцать высотой, заросший и косматый. Рядом с ним сидел какой-то другой мужчина, нормальный. Дени продолжала наблюдать со всё возрастающим интересом, теперь уже понимая больше: судя по тому, что замеченные ей люди были в чёрном, это, наверное, Ночной Дозор. И одичалые, те самые, о которых рассказывал Марвин. А юноша, похоже, там главный. Это ответ на её вопрос об Иных? Юноша поговорил немного с обоими людьми в шатре: великан был ранен в живот, юношу явно волновало его состояние. Разговор продолжался. Он достал свой меч – очень длинный клинок, который носил за спиной, а не на поясе – и показал мужчине. Тот потрогал сталь и покачал головой. Юноша убрал клинок обратно и встал. Вышел, но далеко отойти не успел – его снова остановили, и он направился во двор: встречать приехавших людей. Сцена была довольно долгой: отряд, человек семь в чёрном, обступили его и о чем-то долго и горячо не то спорили, не то договаривались... Смотреть на что-то одно оказалось легче, чем искать в видениях. Чтобы попасть на север, нужно идти на юг, вспомнила Дени. Ей придётся отправиться сюда, на Стену. И встретить этих людей. К юноше подошёл, кажется, старик, седой и прихрамывающий. Подал письма. Юноша забрал свитки, принялся читать. Одно его явно порадовало, остальные заставили хмуриться. Дени попыталась прочитать эти письма, но ничего, конечно, разобрать не удалось. Дени снова подумала о сыне Рейегара – нужно отыскать его всё-таки. Но пламя не слушалось её, и юноша в чёрном плаще никуда не пропадал. Наконец она отодвинулась от свечи и посмотрела на архимейстера. – Всё хорошо, ваша милость? – тот следил за ней очень пристально. – Да, архимейстер, – задумчиво отозвалась Дени. – Всё же мне не хватает умения. Не могли бы вы узнать для меня, идет ли к Миэрину волантийский флот? Если это не опасно для вас. – Хорошо, ваша милость. Я узнаю. Прямо сейчас? – Как вам будет угодно – это не так срочно, я полагаю. Что значит голубой цветок в Вестеросе, архимейстер? – полюбопытствовала Дени, вспомнив другое видение, когда она впервые увидела снег. – Голубой цветок? – Марвин задумался. – Какой именно цветок? – Похож на розу, но я не уверена. – Розу? Розы – это Тиреллы. Геральдическая роза, ваша милость. – Их роза золотая, не голубая, – возразила она. – Да, верно. Синяя роза… – Марвин задумался. – Какой-то необычный Тирелл? Или что-то из женского языка цветов... В какой связи вам встретился этот знак? – В связи с Севером. – С Севером? – Марвин постукивал по столу. – Что-то такое было... север, север, розы... – Точнее, со Стеной, – дополнила Дени. – Со Стеной? – он качнул головой. – Нет. Не представляю, ваша милость. – Жаль. Но ничего страшного. Просто любопытство, – улыбнулась она. Не самое главное из её видений. – Это было изображение в книге, или что? – архимейстер явно любил загадки и не привык отступать. – Цветы иногда используют в тайнописи, или в любовных посланиях, или что-то такое. – Нет, мейстер. Только упоминание. Ладно, это и правда не самое важное. Марвин кивнул неохотно.

***

Арья успела позаботиться о «своих» северянах и проследить, чтобы их устроили с удобством; с их появлением и после обещания Таргариен отпустить их с миром на душе стало гораздо легче, и она совсем уже расслабилась. Вечером Таргариен пригласила её к себе, и Арья зашла – настроена она была теперь куда более дружелюбно. Королева куталась в свою белую шкуру льва, как будто ей было холодно в каменных комнатах, хотя самой Арье и в лёгкой шёлковой рубашке тут было не то чтобы прохладно. – Королева Дейенерис, – она сделала реверанс. Наверное, надо поблагодарить. Или ждать, что скажет королева? Она же позвала. – Удобно ли устроены посланники вашего отца? – осведомилась та. – Да, все в порядке. Вы очень добры. Спасибо, – Арья снова сделала реверанс. Маме бы понравилось. – Прошу, присаживайтесь. Фруктов? Хорошо получилось всё. Я, вероятно, не сразу сообразила бы спросить вас. – Спасибо, – Арья устроилась в кресле. – А я услышала, что схватили наших, и кинулась защищать. Хорошо, что не пришлось. – Полагаю, и в самой Белой Гавани задержали бы команду и судно, если бы они солгали капитану порта. – Полагаю, да, – пришлось признать. – Всякие могут приплыть. – Как скоро вы отплывете? – спросила Таргариен. На колени ей вспрыгнула та самая кошка, через которую Арья подглядывала совет королевы, а королева принялась ее гладить. Арья улыбнулась кошке. – Так скоро, как сможем. Отец наверняка сходит с ума, а мама... то есть моя королева-мать... В общем, чем скорее, тем лучше, – заключила она. – Надеюсь, вы зайдете попрощаться, – усмехнулась та. – Непременно, королева Дейенерис, – Арья тряхнула головой и признала: – Вы лучше, чем казались. – Правда? Я рада, что так. – Ну, – она наморщила нос. – Про вас говорили много плохого. Но не всё так, это видно. И мне понравилось, как вы говорили с лордом Химрингом. И что отпустили меня. Отец бы тоже так поступил. Таргариен усмехнулась: – В Миэрине у меня много врагов. Да и за его пределами. Про разное мне самой говорят разное – я стараюсь услышать многих, чтобы из многих слов найти истину. Поэтому, возможно, показалась вам слишком настойчива. И, если так, то ваш отец – благородный человек. – Ну да, – Арья кивнула. – Люди часто говорят дурное, про врагов и просто так. Лучше посмотреть своими глазами. А у вас вон много заложников, но вы никого не тронули, – и горячо отозвалась: – А отец - лучший из всех! – Вы его любите, я вижу, – вежливо улыбнулась Таргариен. – Конечно, люблю! – Арья сверкнула глазами. – Но это правда. Его даже враги так называют, – она почувствовала, что Таргариен не слишком ей поверила. Ну ничего, сама увидит. Та отозвалась только: – Я рада, что ваш младший брат нашёлся. – Да. Рикон жив. Ещё бы Брана нашли... их считали погибшими, но всё оказалось не так, – и Арья до сих пор радовалась этому. Интересно, каким вырос мелкий? – Расскажете о ваших братьях? – попросила королева. – Мне сказали, их трое? – Четверо, – уточнила она и поправилась: – Хотя теперь пятеро. И охотно стала рассказывать: – Робб старший. Он сильный, и смелый, и отличный воин, и любит охоту и яблоки. Потом Джон. Он в Ночном Дозоре... – Арья вспомнила его и вздохнула. – Хоть бы встретиться. Он меня всегда лучше всех понимал. И меч подарил. Да! – она встрепенулась. – Скажите, а вы не знаете, куда работорговцы могли продать то, что у нас отобрали? – Только там же, – ответила Таргариен. – Часть купцов разъехались, но... напишите, что именно вы ищите. Если в Миэрине – то найдем. – Меч. Тонкий и лёгкий, – Арья показала длину. – На нем клеймо Миккена... я нарисую. Это моя Игла. Я не могу её потерять... вдруг отыщется. Это был подарок Джона. Хотя Игла ей уже и не по росту, но всё-таки – это Игла. – Хорошо. Я велю узнать. Обещать не могу, но попробуем отыскать. – Спасибо, – искренне поблагодарила Арья. – Это было бы очень ценно. – Но ведь Джон в порядке? У него белый лютоволк, верно? – Да... – Арья хмыкнула. – Ланнистер вам рассказал? Джон... он был в порядке, но там война. Таргариен улыбнулась и спросила: – А у вас на Севере обрезают волосы в знак чего-либо? – Волосы? – не поняла она. – Ну... иногда бывает. Обет там или что-то такое. Или чтобы шлем носить. Я обрезала, потому что мальчиком прикидывалась. А растут они плохо. Странный вопрос. Но Таргариен уже снова сменила тему – на более важную: – Вы правы, леди Арья: война. Всем нужно продержаться. – Нужно победить, – возразила она. Таргариен согласно кивнула. Арья вздохнула. Меч бы ей… – Я бы хотела сражаться, – призналась она. – Но мне вряд ли позволят. Вот у Таргариенов и женщины воевали, – с долей обиды добавила Арья. – До меня у дотракийцев не было правительниц-женщин. Так что все бывает в первый раз, – постаралась ободрить её королева. – Но те, кто сражаются, чаще погибают. – Как посмотреть, – Арья совсем не была в этом уверена. – Всё бывает в первый раз, но мне уж точно не дадут. Даже отец. – Почему вы хотите сражаться? И почему нельзя? – Я волчица! – она вскинула голову. – Конечно, я хочу защищать Север. А нельзя, потому что «я ещё маленькая» и вообще леди. То есть принцесса. – Война – последнее, что можно сказать, леди Арья, – заметила Таргариен. И в ответ на недоумённый взгляд пояснила: – Лучше суметь не довести до боя, где это возможно, так мне думается. – Лучше, конечно, – согласилась она, – только не всегда выходит. – Не всегда, – кивнула Таргариен. – Но и тогда слово сильнее меча. – Посмотрела бы я на вас. Со словом против мечей, – резче, чем хотела, возразила Арья. Просто вспомнились мечи, и львята, и сир Барристан, и Химринг… – Может, ещё и посмотрите, леди Арья, – негромко отозвалась та. – Против мечей – ещё ничего. Вот против голода или болезни ничего не сделаешь ни мечом, ни словом. – Против голода – да, – помедлив, согласилась Арья. Таргариен смотрела на неё выжидающе, и она решила, что стоит рассказать: – Мой отец умеет исцелять болезни. Словом. Говорят, это благословение богов королю, но я не совсем понимаю... – честно призналась она. – Сира Вилиса Мандерли он вылечил, когда тот был ранен в живот. И других тоже. А спросить у отца так и не вышло. Лорд Рид так объяснил. Увидеть бы отца! – О, – Таргариен, кажется, искренне удивилась. – Действительно благословение. И так было всегда? – Нет, – Арья качнула головой. – Никогда не было. Только недавно началось, когда он вернулся. По крайней мере, кажется, сир Вилис был первым. – Удивительно... Арье тоже было удивительно, но она не стала говорить об этом. Зато подумалось вдруг, что отец же может вылечить Брана! Теперь сможет! – А почему вы спросили меня о братьях, ваша милость? – подозрительно спросила она, вспомнив начало разговора. – Любопытство, леди Арья. – Понимаю, – она решила, что про брата Дейенерис лучше всё же не спрашивать. – Я так понимаю, самый младший родился совсем недавно. Большая радость. – Да, два года назад. Это и правда чудесно, – Арья улыбнулась. – Но я его ни разу ещё не видела, – своими глазами по крайней мере. Так что это не ложь. – Он родился уже в Риверране... в осаде. – Осада была такой долгой? – с сочувствием спросила Таргариен. – Больше года. Ну и меня отправили в убежище до неё. А потом лорда Химринга отправили привезти меня в Винтерфелл, и мы попали сюда. Эта часть истории была чистой правдой. – Теперь вернетесь домой, – кивнула Таргариен. – Хотя шторма и суровы. – Да. Это шторм отогнал нас от Вестероса, – Арья вздохнула. Может, Химрингу надо было сюда? Вот боги и вмешались? – Я хочу домой, – признала она. – Ужасно хочу. – Надеюсь на попутные ветра. – И я. А вы твёрдо решили отправиться в этот Край Теней? – Мне туда нужно, – пояснила Таргариен. – И без слов архимейстера я это знала. Там... нечто важное. Может быть то, что поможет победить. Не мне, а всем. – Хотела бы я там побывать! – выдохнула Арья. – Вас я с собой не возьму, леди Арья, ваш отец мне не простит, но потом... может, и сложится. – Я и не смогу сейчас, – это она понимала. – Мне нужно домой. Но очень бы хотелось. – Я обязательно расскажу, если еще доведется поговорить, – пообещала Таргариен. – Я надеюсь, что вы выберетесь, – серьёзно сказала Арья. – Знаете, я попрошу Химринга пойти с вами. Он всегда помогает. – Не нужно его принуждать, право. Но я благодарна за ваши слова. – Вряд ли я смогу его принудить, – без обиняков призналась она. – Только отпустить. – Вы дочь его лорда. Ваше слово весомо в любом случае. – Да. Но он умеет настоять на своём, не беспокойтесь. И решать будет он сам, в конце концов.